Гарри Поттер и темный блеск (гет)

Взмах палочки, и вот он — легенда школьников и малышей! Выпрыгнувший ниоткуда, ярко освещенный магический автобус «Ночной рыцарь» резко затормозил рядом с двумя девушками в магловской одежде. Передняя дверца распахнулась, из нее выскочил юноша в униформе и привычно затараторил:

— К вашим услугам экспресс «Ночной Рыцарь» для волшебников, оказавшихся в затруднительном положении. Наш экспресс в считанные минуты доставит вас по любому адресу. Пользуйтесь услугами «Ночного Рыцаря». Я ваш проводник и кондуктор Стен Шанпайк.

Закончив официальную часть, Стен покосился на магловский наряд девушек и с сомнением спросил:

— Это вы махнули палочкой?

— Да, вот этой, — показала одна из девушек палочку, не открывая лица, закрытого капюшоном летней куртки.

— Прошу садиться, — галантно пригласил проводник девушек к открытой двери экспресса, — куда вас доставить? — спросил он уже в салоне экспресса, жестом приглашая занять свободные кресла-качалки или кровати.

— Литтл-Уиннинг, Тисовая улица.

— Ты слышал? — крикнул Стен, обращаясь к шоферу.

— Да, — отозвался тот, выворачивая на середину дороги, — бывшая Тисовая улица, — пробормотал он, и уже громче сказал Стену, — будем через три остановки.

БАХ!!! И «Ночной Рыцарь» сорвавшись с места, мгновенно исчез из вида.

БАХ!!! От рывка капюшоны свалились с голов обоих девушек, и пока они поспешно их поправляли, случайно обернувшийся Шанпайк, заметил рыжие кудри одной и густую каштановую гриву второй. Девушки были юны, и Стен не без оснований заподозрил, что они несовершеннолетние без сопровождения.

Такое случалось нередко, и по инструкции, Стен обязан был доложить о них в комиссию по нарушениям несовершеннолетних Министерства Магии. Он уже было собрался произнести заклинание экстренного сообщения, как вдруг получил чувствительный тычок в плечо, и его обдало алкогольным перегаром. Кондуктор обернулся и увидел перед собой тучного волшебника с косыми от поддатия глазами и неуверенными, но резкими и непредсказуемыми движениями.

— Сынок, мне б-б-бутылочку Огневиски, — потребовал пассажир, суя Стену в лицо пригоршню галеонов. Тут раздалось очередное БАХ!!! Толстяк инстинктивно сжал ладонь с галеонами в кулак, а сила инерции (опять спасибо Ньютону) направила этот импровизированный кастет в челюсть Стену!

К третьей остановке, когда шофер объявил Литтл-Уиннинг, а девушки пробирались к выходу и спускались по ступенькам в распахнувшуюся дверь экспресса, толстяк все еще стоял согнувшись над отключившимся Стеном, как рефери на ринге над нокаутированным боксером, и тряся галеонами, повторял:

— Парень, заснул что ли? Б-бутылочку Огневиски, быстренько, голубчик!

* * *

«Ночной Рыцарь» растворился во тьме, оставив на обочине обеих девушек. Они неуверенно двинулись вперед, оглядываясь по сторонам и пытаясь рассмотреть номера на ближайших домах. Жители городка уже мирно спали, а на улицах по ночному времени горел только один уличный фонарь из пяти. Причем расположение этого фонаря не давало надежды рассмотреть хоть что-нибудь. Отчаявшись, одна из девушек вытащила палочку и начала произносить заклинание: «Люм.....». Другая схватила ее за руку, прерывая заклинание, и в панике громко зашептала:

— Джинни, что ты делаешь! Нельзя колдовать, нас сразу засекут, ты не в «Норе»!

— А что делать? Мы проходим так до утра, а дома нас могут хватиться в любой момент!

— Спокойно, — сказала Гермиона (а это была именно она), — я взяла с собой фонарик. Пошли к ближайшему дому и посмотрим название улицы и номер дома.

Джинни Уизли нехотя спрятала палочку и двинулась вслед за Гермионой. В след, да не совсем. Подходя к дому, Джинни уклонилась в сторону от дорожки и сбила ногой тонкий железный лист, прислоненный к забору в ожидании утилизации. Лист с жестяным дребезжанием упал на дорожку, а Гермиона резко развернулась и подбежала к своей спутнице, которая сидела на траве:

— Что случилось, Джинни? — испуганно прошептала Гермиона, озираясь по сторонам.

— Я ногу ушибла и, кажется, порезалась об какую-то железку, — от боли девушка простонала сквозь зубы.

— Сейчас посвечу, — Гермиона достала фонарик, направила его вниз и включила. Неяркий луч осветил ноги Джинни — правая была в крови. Кровь текла довольно сильно, видимо, порез был глубоким. Гермиона пошарила по карманам куртки, вытащила носовой платок и приложила к ране.

— Прижми и держи. Надо, чтобы кровь остановилась.

Однако кровотечение не унималось. Тогда Гермиона сняла куртку, оглянувшись, сняла блузку, оторвала от нее рукав и наложила из этого подручного материала давящую повязку. Повязка вся пропиталась кровью, но кровотечение, по-видимому, почти остановилось.

Гермиона быстро оделась, наклонилась к Джинни и вполголоса спросила: «Идти сможешь?». Та ответила утвердительно и начала подниматься с травы. В этот момент луч фонарика упал на злополучную жестянку. С удивлением и радостью девушки увидели на ней надпись «Тисовая улица, дом 8».

— Мы почти на месте, — обрадовано сказала Гермиона, а затем нахмурилась, — что это у них вывески на земле стоят? Столбов что ли не хватает?

Луч фонарика начал осторожно шарить по ближайшему дому, кустарнику и деревьям. Затем переполз на забор, столб, и внезапно выхватил из темноты новую, красиво оформленную вывеску. Изумленные девушки с ужасом прочитали — «Улица имени Мученика Г. Д. Поттера, дом 8».

* * *

Все началось со вчерашнего визита Ремуса Люпина в «Нору» к семейству Уизли. Ремус был озабочен, хотя пытался выглядеть веселым. Немного пообщавшись с Молли, он кивнул Артуру, показав глазами, что надо переговорить. Артур молча кивнул на Молли. Ремус отрицательно покачал головой. Эту пантомиму пронаблюдала Джинни и очень забеспокоилась. Заранее расположив в гостиной пару Удлинителей Ушей, полученных от близнецов в подарок, младшая Уизли решила подслушать разговор своего отца с Люпином.

В «Норе» в это время гостила Гермиона, которая целыми днями пропадала в комнате Джинни. Оставшийся в одиночестве Рон пробовал уговорить девчонок поиграть в квиддич, но встретил вялую реакцию даже у Джинни, не говоря уж о Гермионе, которая эту игру недолюбливала. Тогда Рон придумал вариант игры в домашних условиях. Джинни заинтересовалась, и они вместе с Роном составили правила новой игры, хотя в названии разошлись. Рон предлагал назвать Мини-квиддичем, а Джинни, скорее из вредности, не соглашалась и предлагала название Субквиддич.

Так они и не договорились, каждый называл игру по-своему, но она прижилась, и где-то с неделю вся троица развлекалась на кухне и в гостиной, когда там не было Молли.

Потом надоело и это. Каждодневные приставания к отцу и матери насчет приезда Гарри заканчивались одним и тем же. Старшие Уизли ссылаясь на Дамблдора, говорили, что Гарри сейчас безопаснее у Дурслей. Дескать, магия крови, родственники, магическая защита и т. д. и т. п. Общаться с Гарри тоже нельзя, чтобы не навести на его след Упиванцев, которые после поражения в Министерстве озверело ищут Мальчика-Который-Выжил-В-Очередной-Раз. После таких разговоров Джинни уединялась в своей комнате и не выходила из нее по нескольку часов, пока к ней не заходила Гермиона.

В этот день за обедом разговор с родителями был особенно напряженным. Выяснилось, что Дамблдор запретил даже поздравлять Гарри на день Рождения. Гермиона возмутилась, а Джинни взорвалась, как небольшая сверхновая. Накричала на родителей, обозвала директора Хогвартса выжившим из ума стариком, сунувшемуся возражать Рону залепила между глаз куском омлета и вылетела из кухни. Она была готова растерзать любого, кто встретится на пути. На пути встретился садовый гном, и удару левой с разворота позавидовал бы сам Бэкхем, удачно дебютировавший в этом сезоне в сборной Великобритании. Гном улетел за пределы видимости, а ослепшая от ярости и обиды Джинни попала в крепкие объятья Ремуса, который только что аппарировал к входной двери «Норы».

— Что случилось, Джинни? — отстранившись, спросил Ремус.

— То, что делают с Гарри — это подлость! — в запальчивости произнесла девушка, как бы продолжая спор с родителями. Ремус не удивился этой фразе, тяжело вздохнул и шагнул в двери дома.

Сопоставляя реакцию Люпина с другими наблюдениями, Джинни почувствовала смутную тревогу и утвердилась в решении подслушать грядущий разговор. Правда, пока мужчинам не удалось уединиться — возле них постоянно мелькала Молли, а затем приперся Рон и начал досаждать Люпину своими соображениями о чемпионате Англии по квиддичу. Ремус терпеливо слушал, не в тему кивая головой, и было понятно, что в мыслях он где-то далеко от наивных рассуждений Рона.

Наконец, Молли пригласила всех на ужин. Джинни поняла, что ее час настал. После ужина мама будет мыть посуду, Рон пойдет к себе дрыхнуть, а Гермиона... а Гермиону надо взять с собой! Быстро поев, она сдержанно поблагодарила мать, сделала знак Гермионе и вышла в сад перед домом.

Гермиона не заставила себя ждать. Джинни быстро объяснила ей свой замысел и подруга поморщилась, но согласилась. Они подобрались к окну гостиной, из которой были выведены Удлинители Ушей, взяли слуховые наконечники и приготовились слушать.

Ждать пришлось минут десять. Потом они услышали скрип открываемой двери, шаги, скрип пружин дивана и шарканье обуви по полу. Наконец голос Люпина произнес:

— Артур, у меня плохие новости.

— Что случилось, Ремус?

— У меня появились веские причины не доверять Дамблдору.

Артур помолчал и произнес:

— Люпин, вряд ли ты пришел по адресу, я полностью доверяю Альбусу...

— Подожди, Артур, — перебил Ремус, — выслушай, а потом решай сам, как относиться к моей информации.

— Хорошо, слушаю, — с неудовольствием произнес старший Уизли, диван заскрипел — видимо Артур откинулся на его спинку.

— Как ты помнишь, в прошлом году Дамблдор поручил мне работать с оборотнями — убеждать их выбирать светлую сторону. Финансировал меня глава Ордена весьма скудно, оборотней в результате возглавил Фенрир Сивый и вся затея провалилась. Впрочем, пару оборотней мне удалось убедить стать моими осведомителями. Сириус упомянул меня в своем завещании, и я стал обладателем большой пожизненной ренты. Впрочем, для волшебника с семьей это рента небольшая, — поспешно добавил Люпин, услышав, как негодующе засопел Артур, — а для одинокого оборотня — целое состояние. Несмотря на то, что Дамблдор прикрыл тему, я начал подкармливать своих осведомителей и получать от них интересную информацию. Кое-что я рассказывал на советах Ордена, а некоторую информацию придерживал, так как она не лезла ни в какие ворота. Фенрир, как известно, болтлив. И когда дело касается его персоны, он готов часами говорить о том, как ему доверяет Темный Лорд, хвастаться успешными операциями и приводить в доказательство своих слов вполне конкретные и реальные факты. Так вот за последний год Фенрир хвастал все чаще, что его господин скоро купит Орден Феникса по цене худосочного цыпленка, пренебрежительно отзывался о Дамблдоре и смеялся над его глупостью и жадностью. Утверждал, что скоро члены ордена Феникса будут продаваться оптом и в розницу. И первый, кто будет продан — это Гарри Поттер. Намекал он и на то, что Воландеморт активно ведет переговоры с Дамблдором и скоро облапошит его. Понимаешь, Артур, мои осведомители не знают друг о друге, они вообще из разных стай и не могут общаться в принципе. Но информация, которую они приносят с собраний, во многом совпадает.

— Люпин, ты так наивен! — раздался неприязненный голос Уизли, — ну конечно, они стараются скормить тебе информацию, которая подорвет наше единство!

— Все не так просто. Вот прочитай, это газета двухнедельной давности.

— Какое странное оформление. А, так это магловская газета! Интересно!

Пауза в разговоре растянулась минут на десять, прерываемая недоверчивым хмыканьем Артура. Потом зашуршала складываемая газета и раздался голос старшего Уизли:

— На, забери Люпин и читай эти сказки на ночь.

— А тебя не насторожили ограничения на контакты с Гарри? Кто его видел после начала каникул? Кому он писал? Наблюдавшая за ним мисс Фигг лежит в Мунго с полной амнезией. Не узнает даже своих кошек. Причина заболевания неизвестна. Кто теперь наблюдает за Гарри? Неизвестно. Наземникус с утра до вечера в кабаках Лютного переулка. Говорит, что якобы по заданию Дамблдора. Я дважды посылал сову к Гарри с письмами, и оба раза сова приносила их обратно нераспечатанными.

— Что?! Ты нарушил запрет Дамблдора? Люпин, ты преступник, тебя надо исключить из Ордена! Зачем ты являешься ко мне с этой фальшивкой, наполненной чушью о каких-то моргах и отравлениях? Поколебать мое доверие к Альбусу Дамблдору? Ремус, ты хуже, чем преступник, ты предатель!!!

Пружины заскрипели, видимо мужчины поднялись и стояли друг против друга.

— Ты слепец, Артур.

— Вон из моего дома, Люпин, и забудь сюда дорогу!

— Прощай, Артур.

— Вон!!!

Дверь в гостиную заскрипела, открываясь, и захлопнулась. Девушки опрометью бросились за угол дома, понимая, что Люпин вот-вот выйдет из входных дверей. Он действительно не заставил себя ждать — вышел во двор и с легким хлопком аппарировал. Джинни подбежала к окну, убедилась, что отца в комнате нет, и стала торопливо сматывать Удлиннители Ушей. По ее лицу текли слезы.

* * *

Дамблдор сидел за столом в своем кабинете в Хогвартсе. Напротив в кресле расположилась профессор трансфигурации Минерва Макгонагал. Директор и профессор неторопливо обсуждали программу занятий на новый учебный год.

Вдруг окно кабинета постучали. Директор почему-то не стал открывать окно магией, а подошел и сделал это вручную. В кабинет влетела рыжая сова с привязанным к лапе свитком и села на подоконник. Проверив свиток палочкой на темную магию, Дамблдор отвязал его и поспешно развернул. Судя по выражению лица директора, это было не то, что он ожидал. Директор выпустил сову и, читая на ходу, вернулся за свой стол. Его брови поползли вверх.

— Что-то случилось, Альбус? — спросила Макгонагал.

-Да, Минерва, — помолчав, ответил директор, — обидно, когда ценные бойцы покидают наши ряды. Люпин явился сегодня к Артуру Уизли явно с расстроенным рассудком. Сообщил ему кучу нелепых подозрений в адрес меня и членов Ордена. А когда Артур попытался его урезонить, с совершенно безумным видом выбежал из дома и аппарировал в неизвестном направлении. Надо его искать.

— Разумеется, Альбус, ведь он может выдать тайны Ордена.

— Ну что вы, Минерва. Главное — это здоровье наших соратников. Боюсь, Люпину потребуется длительное лечение...

Их разговор вновь был прерван стуком в стекло. Альбус вновь встал, открыл окно, впустил сову. Сова на этот раз была черная, как смоль. Проводя стандартную проверку на темную магию, директор повернулся к МакГонагалл и, увидев удивление на ее лице, объяснил: «Донесение от информатора, Минерва».

Прочитав пергамент, Глава Ордена Феникса положил его в карман мантии, выпустил сову и вернулся за свой стол обсуждать с МакГонагалл план занятий на новый учебный год. Довольная улыбка не сходила с лица директора. В его кармане лежал магический чек банка «Гринготс» на сумму два миллиона галеонов, подписанный главой рода Малфоев — Люциусом Малфоем.