Феникс и Дракон (гет)

Предательства совершаются чаще всего не по обдуманному намерению, а по слабости характера.

Ларошфуко

Шло время, приближался Хэллоуин, а вместе с ним и обещанный Дамблдором бал. Среди учеников, с каждым днем все радостнее обсуждающих предстоящее, своим безразличием выделялась Великолепная Четверка. Почти таким же безразличием отличались близнецы Дарк от других преподавателей, принимавших все это с тоскливой обреченностью. Разительный контраст и с теми, и с другими, составлял профессор Снейп. Выражение его лица в тот момент, когда он услышал о “хорошей идее”, несколько недель служило общим кошмаром самых младших учеников. После объявления зельедела видели редко. Большую часть времени он проводил запершись в лаборатории и пытаясь придумать хоть что-нибудь, что заставило бы директора отменить торжество. Судя по тому, что каждый еженедельный педсовет Дамблдор начинал с вопроса о подготовке к балу, безуспешно. Снейп злился, но сдаваться, похоже, не собирался.

Время шло, Джейн и Джеймс продолжали тренировать ребят. С каждым днем у них получалось сражаться все лучше и лучше. Вчера Рон почти одержал верх над Джеймсом, сотворив веревку, об которую Дарк благополучно споткнулся. Рон этого совершенно не ожидал, и секундное замешательство стоило ему победы и десятиминутной лекции на тему “пока противник не повержен, нет времени хлопать ушами и остальными частями тела, не в присутствии девушек названными”. Выслушал парень внимательно, лежа на полу в связанном состоянии.

Джеймс поморщился, вспоминая этот случай. Из-за чего он так отвлекся, что даже не заметил веревки? Он совершенно не оправдывал себя тем, что она была невидима. Еще Джемса смущало двоякое отношение к произошедшему. С одной стороны, он был горд за своего ученика. С другой… ему было обидно.

Парень злобно глянул на дверь и нехотя приказал ей открыться. За ней обнаружилась ожидаемая четверка.

– Входите, – приглашающее махнул он, не выказывая попыток выбраться из кресла.

Друзья расселись, кто на чем, и выжидающе уставились на профессора, ожидая пояснений. Джеймс молчал не долго.

– Джейн занята. Так что сегодня просто поговорим. Тренировки не будет.

– А чем она занята? – тут же заинтересовалась Джинни.

– У нас запас зелий на исходе.

Невилл непроизвольно потер руку в месте, где у него три дня назад был перелом.

– А Снейпа нельзя было попросить? – Видимо, Северус искал вдохновение в коридорах школы. Нашел Рона. Теперь парень горел желанием алхимика чем-нибудь занять.

– Северус отказался бы готовить большую их часть, – невинно глядя в потолок, ответил Феникс, – почти все зелья темные. И часть из них – запрещенные.

– Вы – темные маги, – обвиняюще выдохнул Рон.

– Фамилия обязывает, – широко улыбнулся Джеймс.

Парень оглядел их напряженные лица.

– Надежда светлой стороны, – ехидно протянул он, – любимцы Великого Светлого Мага. Учатся у мага темного. – Джеймс вздохнул и как-то тоскливо продолжил. – Поймите: Свет, Тьма – всего лишь слова. Только действия покажут истинные намерения. Волдеморт вполне ведь мог пойти и немного по-другому.

Продолжил Джеймс уже тихим голосом:

– Я величайший светлый маг со времен Мерлина. Сам Бог выбрал меня своей правой рукой на Земле. Мне было даровано откровение. Маги – венец творения. Маглы – ошибка Господа, мешающая Ему завершить свой замысел. В милосердии своем он позволяет им существовать и разрушать этот мир. Нужно помочь Господу, уничтожить их всех. И настанет тогда на земле Царство Господне. Не будет больше зла, и волк возляжет рядом с агнцем.

Джеймс негромко рассмеялся.

– Впрочем, последнее уже несколько из другой оперы. Ну, как вам? В проекте – все маги объединяются и совместно устраивают на планете гигантскую гекатомбу. Все маги, погибшие при этом – святые мученики, отказавшиеся – еретики. Их, конечно, будут жалеть, ведь в неразумении своем мешают они планам Господним, множат свои грехи. Господь их, конечно, простит, вот только если грехи будут не тяжкие. Им, конечно, помогут поскорее отправиться к Нему и вымаливать прощение. А если не по неразумению своему они вредят, а по сатанинскому наущению – тем более. На костер их и привыкайте – в Аду жарче. В общем, идея и девиз другие, а результат?

– Результат тот же, – спокойно произнесла Луна. – Уничтожение всех несогласных с властью Волдеморта.

– Правильно, – кивнул Джеймс, – только ему не Волдемортом надо будет называться, а какое-нибудь другое имя придумать.

Рон шумно хлопнул себя по лбу.

– Мы вас, кстати, про имена спросить хотели, – явно желая перевести разговор на что-нибудь другое, сказал он, вытаскивая из кармана лист пергамента. – Это…

– Погодь, сам пойму, – не дал ему договорить Джеймс, беря пергамент. Он закрыл глаза, пронизывая карту мысленным взором. Ему и самому было любопытно, какие чары использовались для ее создания.

– Это карта Хогвартса. Она показывает всех людей, находящихся на его территории. Но вы не обнаружили на ней нас с Джейн, верно? – Джеймс открыл глаза и увидел ошеломленные лица. Он принялся рассказывать.

– Очень тонкая вещь, не каждый семикурсник сможет сделать что-то подобное. Хитро устроена. Карта, в принципе, находит всех живых существ, но здесь стоят три фильтра. Вам ведь не нужны какие-нибудь черви, не так ли? Один фильтр отсеивает всех людей, но он не обнаруживает анимагов и оборотней, даже когда они не в звериной форме. Второй фильтр выбирает магов. Третий… даже ни фильтр, а, скорее, список, кого надо добавить из не попадающих под предыдущие условия: Пивс, миссис Норрис, Фоукс. Кстати, если вам понадобится в этот список кого-то добавить, нужно сказать “Мой злобный враг” и назвать имя.

– Тогда… можно?

Джеймс покачал головой.

– Я лучше еще фильтр поставлю.

Парень медленно погладил лист пергамента.

– Торжественно клянусь, что замышляю только шалость… Вот и я. – Джеймс ткнул в точку, подписанную “Феникс”. – А это еще что? – недоуменно добавил он, сдвигая палец на полдюйма. Точка, заинтересовавшая профессора, именовалась “Крыса”.

– Что за фильтр вы туда добавили? – попросила уточнить Джинни.

– Да я даже не добавил, изменил, – растерянно разглядывая непонятное имя, сообщил Дарк, – он выбирал только магов, а я расширил на всех, способных управлять магией и являющихся разумными. Видите, домовики появились? – Указал он на густую, непрерывно кипящую массу точек. – Но крысы не являются магическими существами…

– Если только это не анимаг, – зло вставил Рон.

– Если не анимаг, – эхом повторил Джеймс, зачарованно глядя в карту. – Нет, – резко встряхнулся он. – Если бы это был анимаг, здесь было бы написано имя, а его нет…

– Но ведь вашего имени тоже нет, – заметил Невилл.

– Потому что мы с Джейн не просто анимаги, – разозлился парень и резко встал, – если будем и дальше гадать, то ничего не узнаем. Если я не ошибаюсь с масштабом, то эта… Крыса… находится в коридоре.

Джеймс резкими, порывистыми шагами переместился к двери. Внимательно прислушался. Усмехнулся. По-особому прищелкнул пальцами и спокойно открыл дверь, выходя из комнаты. Впрочем, уже через секунду он вернулся.

В его руке, подвешенная за хвост, раскачивалась довольно толстая крыса со странно светлой лапкой.

– Спит, – правильно истолковал Джеймс взгляды ребят. Он положил животное на стол и принялся внимательно его рассматривать, ощупывать и чуть ли не обнюхивать. Ребята, как зачарованные, наблюдали за ним.

– Твое мнение, Джейн?

– Ты самая последняя сволочь на этой планете, Джеймс, – агрессивно озвучила требуемое непонятно когда появившаяся девушка. – Я же ясно просила не беспокоить меня. Знаешь, сколько сил на темпоральную заморозку уходит?

– Твоих, наверное, немного, – заметил парень, оторвавшись, наконец, от грызуна. – Мы ведь лабораторию оборудовали с учетом такой потребности. И у меня было времени ждать тебя еще… семь часов, – предварительно сверившись со своим наручным хронометром, закончил он.

– Ладно, – неопределенно махнула рукой его сестра и плюхнулась в свободное кресло, – что ты хотел?

– Что скажешь об этой зверушке? Фонит магией, разумна, но личность не чувствуется.

– На щиты проверял? – не задумываясь, отреагировала Джейн.

– Проверял. Чисто.

– Проверь еще раз, тщательнее. Исходи из возможности, что щит мог навешать кто-нибудь другой.

Джеймс еще раз тщательно осмотрел животное. Затем поднял крысу за хвост и посмотрел на свет, словно она была прозрачной. Джейн и ребята терпеливо дожидались его резолюции. Наконец, парень положил крысу на стол и устало потер слезящиеся глаза: за несколько минут он так ни разу и не моргнул.

– Я не знаю, что это за щит, – устало признал он, – но этому анимагу не хватило бы сил его поставить. Мне, кстати, тоже, – честно сознался парень. Он переложил грызуна на стул, на котором через секунду появился невысокий похрапывающий человек.

– Хвост! – охнул Рон.

– Вы его знаете? – вяло спросил Джеймс.

– Ну… да, немного.

– Вспомните, пожалуйста, все, что знаете о нем. – Попросил Дарк. – Не надо вслух, просто вспомните.

Несколько секунд Рональд честно вспоминал, затем он почувствовал, что его словно гладят по голове холодной мокрой тряпкой; он непроизвольно дернулся, краем глаза отметив, как рядом встряхнулась Луна.

– Спасибо, – Джеймс перевел взгляд на сестру. Какое-то время они словно играли в гляделки, после чего Джейн кивнула, соглашаясь с чем-то. Джеймс закрыл глаза, удобно устроился в кресле и, казалось, уснул.

Очнулся Петтигрю. Испуганно дернулся, но встать не смог. Судорожно хлопнул себя по карману, после чего ударился в настоящую панику. Обежал глазами всю комнату. Рон смотрел на него с ненавистью; Джинни, Луна и Невилл с любопытством; Джейн бесстрастно, а Джеймс не смотрел вовсе.

– Итак, Питер, – прервала затянувшуюся тишину Джейн, – ребята сообщили нам много интересного о вас. Мне только хочется прояснить некоторые моменты. Очень надеюсь, что вы меня поймете.

Питер решил промолчать, смотря поверх голов куда-то в угол. Джеймс поморщился, точно ему снился особо неприятный кошмар.

– Понимаю, – кивнула Джейн, – вы не заинтересованы в конструктивной беседе. Что ж, у нас есть к вам предложение. Если вы честно расскажите как можно больше из того, что знаете, вы получите свободу. После смерти Темного Лорда, конечно. До этого времени вы будете жить во вполне приличных условиях. Во всяком случае, не в Азкабане. Одиночество вам, кстати, не грозит: у нас находятся порядочно ваших знакомых.

– А если я откажусь? – хрипло спросил Питер. Казалось, он долгое время ни с кем не общался.

– Если вы откажитесь, вы будете гуманно казнены. Безболезненно, во всяком случае. А если вы солжете, мы устроим вам персональный филиал Азкабана, из которого вы не сможете сбежать. – Джейн сделала паузу, давая Петтигрю возможность осознать все перспективы этого варианта. – Итак, что интересного вы можете нам рассказать?

– Немного же я знаю, – пробормотал себе под нос мужчина, уверенный, что его не услышат.

– Даже это “немного” может оказаться полезным, – терпеливо сообщила Джейн.

Питер с минуту молчал, словно готовился прыгнуть в ледяную воду, а затем резко произнес:

– Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер невиновны в том, в чем их обвиняют.

Ребята не выказали никакого удивления, лишь подались вперед, готовясь слушать его, не пропуская ни одного слова. Никто не смотрел Джейн в глаза, а если бы и посмотрел, то увидел, как в спокойных глазах на мгновение зажегся малопонятный огонек.

– О-очень интересно, – протянула девушка, – но малопонятно. С самого начала и, пожалуйста, подробнее.

Питер неуверенно подвигал плечами, словно ему жало.

-Даже не пытайтесь, – невозмутимо сказала Джейн, – я же сказала, вам не сбежать.

Петтигрю вздохнул и быстро затараторил, временами сбиваясь и делая паузы.

– Полтора года назад Лорду не удалось захватить пророчество. Он тогда сказал… не всем Пожирателям, а только некоторым…

– Кому?

– Мне, Люциусу и Беллатрикс.

– Наиболее преданные из всех… продолжай.

– Он тогда сказал, что Поттера не удастся уничтожить, пока ему верят и его готовы защищать.

– Следовательно, нужно было состряпать убедительное обвинение, – задумчиво кивнула Джейн, – каков был план?

Петтигрю помялся, но все-таки сказал.

– Конкретного плана сперва не было. Лорд приказал мне шпионить в Хогвартсе и сообщать о Поттере как можно больше. Мне удалось узнать, что он собирается зачем-то исчезнуть ото всех на несколько часов, но не один, а с Грейнджер. Я сообщил Лорду. Мне приказали провести нескольких Пожирателей в Хогвартс. Они выкрали эту парочку, а мне велели оставаться здесь. Что было дальше, я не знаю.

– А потом их подставили, осудили и вытащили прямо из зала суда и либо убили, либо стали держать под Imperio. – прокомментировала Джейн.

– Я не знаю, – повторил Питер.

– Гарри может сопротивляться проклятью подвластия, – заметил Рон.

– Это не обязательно может быть проклятье, – возразила девушка, – помните, мы вам про Амулеты Чистоты рассказывали? Питер, как вы передавали Волдеморту сведения?

– Курьером. Мы встречались в “Трех метлах” по скользящему графику. Следующая встреча в эту пятницу.

– Послезавтра… Какой-то сигнал, сообщение, что все в порядке?

– Нет.

– Предлагаешь ловлю на живца? – очнулся Джеймс.

– Почему бы и нет, – пожала плечами девушка. Они переглянулись, и девушка кивнула.

– Идем, Питер, – заявил Джеймс, уже направляясь к двери в тренировочный зал. Петтигрю поднялся и послушно пошел вслед за ним.

– Вы что, собираетесь его отпустить? – взорвался Рон, едва эта пара исчезла.

– Он не лгал. Джеймс сказал, что ему стоит дать шанс. Я с ним полностью согласна.

– Он же убийца, – возмутился парень.

– Он похож на Северуса, – проговорила в потолок Джейн, – у него не было друзей ни в школе, ни до нее. А когда появились… они оказались последователями Темного Лорда. Питер сдуру пошел под его знамена… – девушка печально вздохнула, – сейчас он ненавидит Волдеморта, ненавидит себя. Шпионом, как Снейп, он быть не мог. Сдаться он боялся. Оставался только один, самый неприятный выход: верно служить Лорду и надеяться на его победу.

– Но у него же были друзья в школе! Знаменитая четверка – Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Ремус Люпин и Питер Петтигрю. Головная боль профессоров.

– Покровители были. Друзей – нет. – Поправила Джейн.

– Откуда вы вообще все это знаете?

– Джеймс – прирожденный легилименист. Он все-таки сломал щит. – Джейн посмотрела на не нашедшего что возразить Рона и сказала: – Идите. Пойду я зелья доваривать.

Она ушла, даже не удосужившись выпроводить ребят из комнаты. Они еще с минуту смотрели не стену, на которой, казалось, никогда и не было двери.