Слияние душ (гет)

Осоловелые студенты тянулись вереницей по одному или парами в сторону Большого Зала. Неустанно позёвывая, они кидали мрачные взгляды на своды замка и с тоской вспоминали светлые летние деньки.

Тодор бодрым шагом вошёл в зал одним из первых. Усевшись на скамью посреди стола и не обращая внимания на редкие любопытные взгляды, он спокойно приступил к завтраку.

— Доброе утро, — поздоровалась какая-то блондинка, остановившись по правую руку и сдерживая зевок. Покосившись на нее, Добрев сдержанно ответил. Не ругаться же со всеми слизеринцами — авось и нормальные люди тут водятся. В конце концов, ему с ними учиться и учиться. Наложив всего по чуть-чуть, девушка оглядела длиннющий стол своего факультета и нахмурилась. — Эй, Блейз, а Малфой отшельником давно заделался?

Появившийся вместе с ней темнокожий парень лишь усмехнулся.

— Да оставьте вы в покое человека, а то до ручки доведёте. — Он с полуулыбкой огляделся, увидел Драко в обычной компании пары амбалов и махнул ему. Ответом стала кислая физиономия. — Садись, Даф, хватит перед глазами мельтешить.

— И всё же?

Добрев сухо улыбнулся. Но прежде чем сказал хоть слово, проходившая мимо девушка зашипела змеей:

— Между прочим, Гринграсс, ЭТО сейчас сидит слева от тебя, — бросила она сквозь зубы. И с таким усердием сверлила болгарина взглядом, что удивительно, как ещё дырка не получилась.

— Что... это? Спасибо за внятное разъяснение, — съязвила блондинка. — Да расскажите уже, что я пропустила?!

Дафна вопрошающе уставилась на Добрева.

— Просто напомнил неблагородному роду Малфоев о существовании манер, — равнодушно ответил тот, заслужив от Паркинсон уничтожающий взгляд.

— Паркинсон, будь добра, не стой над душой, дай поесть! — давясь смехом, Блейз махнул рукой.

Бросив на троицу очередной испепеляющий взгляд, разозлённая девушка бросилась в сторону Малфоя.

— Вчера Драко попытался согнать Тодора с якобы своей кровати, но добился только потерянной чести. — Дафна прыснула в ладонь. — Мордредова извращенка — не о том думаешь, — выдал Блейз и тихо добавил: — А вот фокус с рукой... это было... по правде говоря, такая магия в Хогвартсе запрещена... Даф!

Девушка демонстративно «застегнула» рот на «молнию».

Тодор пожал плечами.

— Гостиная Слизерина достаточно глубоко, чтобы оттуда просачивались слухи. — Намёк понял каждый. — Не думаю, что тот же Дамблдор так тщательно следит за небольшими шалостями студентов. Так что можно не беспокоиться.

Он встал из-за стола. Поттер — это, конечно хорошо, да и интересно с ним, но завести знакомых на своём факультете… почему бы и нет? Надо подумать. Забини и Гринграсс?

* * *

Первый урок ЗоТИ в очередном учебном году студенты ждали с особым нетерпением. Ведь первого сентября их обязательно ждал кто-то новенький. Интересно же поглазеть на нового преподавателя и узнать, как тот собирается учить.

Квиррелл был ничего, но основной упор делал на защиту от опасных существ. Локонс — вообще отдельная тема: собственные сочинения и тошнотворные улыбки. Люпин? Пожалуй, лучший из тех, кто им преподавал. Грюм — страшный и неадекватный тип. Дай ему волю — начнёт проклинать направо и налево, причём начнёт прямо с Непростительных. Да на него достаточно взглянуть!

А тут — какая-то тётка из Министерства, весьма противная на вид.

И менее противной за одну ночь не стала — достаточно взглянуть на розовый наряд и чёрный бантик на макушке.

Тодор покрутил тростью и что-то прошептал себе под нос. И следующие пять минут, пока аудитория наполнялась студентами, то тут, то там слышались смешки. А зрелище действительно вышло забавным — за спиной у Долорес возникла приличных размеров иллюзия розовой жабы, «лицом» очень напоминавшая преподавателя ЗоТИ. Даже чёрный бантик на месте.

Стоило всем рассесться, как она «кхекхекнула» и жеманно улыбнулась. Её «двойник» тотчас расплылся в такой же улыбке.

— Здравствуйте.

На нестройные приветственные бормотания она нахмурилась, и следующие минут пять слизеринцы с гриффиндорцами изображали детский сад.

Гарри обвёл аудиторию скучающим взглядом.

Мордред и Моргана, и кого только теперь не берут в профессора? Это же надо — так испоганить то, что мы создавали. Дамблдор совсем из ума выжил? Врезать бы ему по башке — вдруг поумнеет?

— Палочки убрать, книги — перед собой. Думаю, вы сами сможете найти вступление. Приступайте.

Угрюмые непонимающие взгляды и тяжёлые вздохи — так отреагировали студенты. Ещё ни один преподаватель не начинал столь уныло.

— Ваше имя, юноша? — она остановилась рядом со слизеринцем.

— Тодор Добрев.

— Мистер Добрев, ваш посох тоже нужно убрать.

— Боюсь, это невозможно, мадам, — Тодор мило улыбнулся. — Он не помещается в сумку.

Варварские артефакты Средневековья! — Прочитав эту мысль в её глазах, Гарри хмыкнул. — Ну ничего... Я ещё наведу здесь порядок!

— Если в следующий раз придёте ко мне на урок со своей тросточкой, ваш факультет лишится баллов. Запомните это.

Читать оказалось неимоверно скучно — даже у Биннса не получалось так хорошо нагнать сон. Строчки попросту сливались, и Гарри всё чаще задавался вопросом: «А какой умник составлял этот учебник?»

— Почему вы не читаете, мистер Поттер?

— Я уже нахлебался воды на втором испытании Турнира Трёх Волшебников. Думаю, мне хватило.

По правую руку сидела Гермиона, и тоже с закрытым учебником. Очевидно, она с ним полностью согласна. И впрямь вода — весь курс можно уместить в одном абзаце введения.

— Вы ставите под сомнение компетентность автора и мою как преподавателя?

— Несомненно.

Воцарилось почти мёртвое молчание. Только с «галёрки» донёсся еле слышный шёпот Малфоя и фырканье давящегося от смеха Крэбба или Гойла. Тем временем Долорес медленно подошла к гриффиндорцу и грозно над ним нависла.

— Чтобы уметь защищаться, одних теоретических знаний недостаточно, — Гарри был само спокойствие.

— И от кого же нужно защищаться вам? — вопросила Амбридж, сделав акцент на последнем слове. На лице Гарри заиграла полуулыбка — её мысли как на ладони. Кстати, мысли до смешного примитивны.

— Не знаю. Может, от шастающих по замку горных троллей? От ползающего по школе василиска? От дементоров? А может, от драконов, гриндилоу, русалок?

— Такое безобразие творилось при Дамблдоре, но я наведу здесь порядок. Опасаться нечего. — Честно говоря, эта жеманность вызывала только тошноту.

— А вдруг в классе замаскированный злейший тёмный маг Салазар Слизерин? И хочет убивать направо и налево, потому что его школа превратилась в балаган, где преподают кто попало?

Наблюдать за призрачной жабой — одно удовольствие. Все в открытую пялились за спину заместителю министра, и та наконец-то заметила. Обернулась, конечно, но что она могла увидеть, если жаба по-прежнему у неё за спиной?

— Неслыханное хамство, мистер Поттер! Отработка. Завтра в пять вечера.

— Палочку брать?

— Не вижу смысла.

— А вдруг меня станут домогаться? — Гарри уже вовсю развлекался и наигранно всплеснул руками. — Например, одинокие женщины с высоким уровнем садизма и самомнения. Не хочу писать завещание кровью — я слишком молод!

— Не переигрывай, — прошипела Гермиона ему в ухо.

Долорес выглядела ошеломленной. Очевидно, обдумывала его слова про садизм и кровь. И связано ли это с Кровавым пером.

— Две недели отработок, — процедила она.

— Да хоть месяц, — отмахнулся Гарри. Демонстративно собрав сумку, он столь же демонстративно поцеловал Гермиону в щёчку, потрепал Тодора по плечу и вышел в коридор.

Чем раньше это недоразумение полетит с поста преподавателя, тем лучше. Отработка завтра в пять? Отлично. Интересно, история помнит хоть одного тамошнего преподавателя, который на своей должности и двух дней не продержался? Главное — не довести себя до режима берсерка, иначе треть школы придётся отстраивать заново.

* * *

Для некоторых студентов самый привлекательный Хогвартс — ночной. С наступлением темноты они покидают свои спальни и крадутся под покровом ночи. И их не останавливает ни угроза возможных отработок, ни потенциальная потеря баллов.

Нужно ведь обязательно поискать приключений на одно место. Учиться в школе волшебства, и не исследовать каждый её уголок? Не пытаться постичь её тайн? Действительно, кто от такого откажется?

Но не все покидают свои гостиные лишь бы только побродить. Любителям заморить червячка на сон грядущий прекрасно известно, где им всегда рады домовики. А любителям почитать — дорога в библиотеку, пока за ней не присматривает дотошная мадам Пинс.

Как раз ради этого Тодор и покинул подземелья. Ему предстояла долгая ночь. И кто знает — быть может, даже не одна.

Плохо ориентируясь в Хогвартсе (неудивительно — он здесь всего лишь сутки), он немало поплутал, пока (к своему облегчению) не вышел к знакомой статуе неподалеку от Большого зала.

Теперь уже рукой подать.

Поднимаясь по лестнице, заметил пару прошмыгнувших теней этажом ниже и усмехнулся. Ну да, прямо как в Дурмстранге. Любопытство — не порок, и его частенько следует поощрять. Хотя если подумать — режим и порядок нужно соблюдать всегда. Иначе воцарится хаос, и все будут заниматься, чем вздумается.

Из коридора слева вылетел какой-то перепуганный пуффендуец. А, завидев его, шарахнулся в сторону. Но как только признал «коллегу», выдавил три слова:

— Беги... Филч... Снейп.

Не мешкая ни секунды, Тодор оценил ситуацию и легонько дотронулся навершием посоха до головы. На макушке словно яйцо разбили, и вниз по телу пробежала волна тепла. Шмыгнув за колонну, он затаился.

Дезиллюминационные чары превосходно справились с задачей — недовольно озиравшийся Снейп и рыщущий запыхавшийся Филч его не учуяли.

Вернее, так он считал, пока Снейп перед поворотом в соседний коридор не обернулся, приложив палец к губам.

— Твою ж мать, — потрясённо прошептал Тодор.

Всё-таки хорошо быть слизеринцем. Всё как рассказывала Дафна — в случае чего своих декан всегда прикроет. Вот только от серьёзного разговора со Снейпом вряд ли удастся отвертеться.

Правда, рядом с ним всего лишь Филч. Интересно, что помешало декану его поймать и отвести в свой кабинет якобы для воспитательной беседы?

Дверь библиотеки распахнута настежь, но что в этом такого? В принципе, нужную книгу может брать каждый — только вовремя сдавай. Все равно «позаимствовать» навсегда не удастся. Дело в том, что на библиотечные книги наложены специальные чары, причём позаботилась об этом далеко не мадам Пинс.

Только ему нужна не рядовая книжка для первокурсников. Вон за той дальней дверью таится куда более подходящая литература. А снять с неё запирающее заклинание большого труда не составило.

Придётся соблюдать осторожность — эти книги могут представлять опасность. Он едва успел ткнуть посохом в углубление на корешке, и вынырнувшая из недр страниц оскаленная морда благополучно скрылась, захлопнув пасть.

Самые опасные книги скованы цепями, а некоторые — защищены чарами. И снять их не под силу никому. Не считая разве что Дамблдора, Волдеморта и нескольких мастеров с Востока или из Южной Америки. В любом случае, их можно пересчитать по пальцам.

Он стоял в самом центре Запретной секции, а стеллажи с книгами тянулись во все стороны. И оказались настолько длинными, что даже с зажжённым светом на конце посоха конца и края не видно. Кстати, свет только мешал. Надо было оставить посох в спальне.

Закрыв глаза, он прислушался. Тотчас перешёптывания стали громче, и он увидел нити магии. Оказывается, здесь масса древних фолиантов, причём некоторые обладают разумом. Неудивительно, что многие способны шептаться или имеют собственный магический отпечаток.

Наконец он выбрал самую чёрную нить. Ему нужны воистину древние и не самые светлые знания.

Но поначалу ошибся. Пришлось простоять минут десять, пока одна из нитей не задрожала, словно натянутая струна музыкального инструмента. Повинуясь интуиции, полуночник снял с полки книгу.

— Пожирание душ, — прочитал он.

Что ж, довольно многообещающее название.

Книга оказалась воистину тёмной. Даже в Дурмстранге вряд ли бы задержалась. А ещё говорят, оттуда выходят тёмные волшебники и вообще это школа для будущих Темных лордов. Как же.

— Расслоение души, жизнь по ту сторону Завесы, — шептали губы всякий раз, когда палец смещался всё ниже по оглавлению. — Дороги души, душа Огня, послевкусие Поцелуя...

Указательный палец замер.

В самый раз.

Ветхие страницы он переворачивал с особой осторожностью — вряд ли где-то есть ещё один экземпляр. Некоторые страницы настолько «потрепало» время, что буквы выцвели, а на жёлтом фоне чернила больше походили на непонятные закорючки.

И всё это на латыни.

Что есть дементор? Это детище самой чистой и светлой магии. Непреклонный посланник Междумирья, что стоит на страже Равновесия и Порядка. Издревле эти существа охраняли переход из одного царства в другое, дабы не нарушался установившийся Порядок.

Отходивший в иной мир человек попадал в это измерение, где его уже ждали Стражи. Дементоры высасывали душу со всеми радостными воспоминаниями, отслаивая от квинтессенции человека всё накопленное зло за время пребывания на земле. Уже очищенная и светлая душа отправлялась на перерождение или в безмятежную жизнь после смерти.

Так длилось многие века. Пока в этот порядок не вмешались тёмные друиды, призвав некоторых из этих существ в наш мир. И вышли они из камней Стоунхенджа, где сама Магия господствует над нашим миром, и с тех пор они плодятся и развращаются. Лицезрев в нашем мире насилие, войны, разврат и распри, они со временем забыли свое истинное предназначение, переврали свою сущность и стали без разбирательств, но по-прежнему справедливо отправлять души смертных в дальнейшее путешествие...

Умей Тодор проявлять хоть какие-то сильные эмоции, усмехнулся бы или даже рассмеялся. Ведь он сейчас прочитал лишь небольшой отрывок, который в корне переворачивает представление об этих «Посланниках Тьмы». Всё оказалось куда прозаичней.

Он хотел было вернуться к чтению, когда за спиной раздался мягкий голос:

— Думаю, достаточно, — на одной из парт сидел Дамблдор и, как маленькая девочка, болтал ногой, пока рылся в кармане. Наконец достал леденец и с довольной улыбкой на лице закинул его куда-то между усами и бородой. — Ты не найдешь того, что ищешь.

Он поднял руку, и книга плавно перелетела ему в ладонь. Директор погладил обложку.

— Удивительные знания, не правда ли?

— Но почему же люди не знают правды? — спросил Добрев.

Дамблдор вновь улыбнулся.

— Разве есть смысл? Если ты скажешь, что дементоры лишь очищают человека и готовят его к переходу, другим станет легче? Они захотят оставить здесь всё и без физической смерти отправиться дальше? И разве хоть кто-то поверит в написанное кем-то, чьё имя стёрлось временем? Легче верить в то, во что верят другие. Всех переубедить невозможно — если мнение установилось, таким оно и останется.

— Но ведь это в корне меняет всё наше представление о них.

— Многое, но не всё.

Взъерошив волосы, Тодор отвернулся. Многие бы занервничали на его месте, но у него особенный случай.

— Вы знаете, — он не спрашивал.

— Знаю, — подтвердил Дамблдор. — И потому повторяю: ни в библиотеке Хогвартса, ни в библиотеке Министерства, ни в каком другом месте ты не найдёшь того, что ищешь. Твой случай беспрецедентный.

— Интересные люди в Хогвартсе учатся, — пробормотал Добрев. — Составить конкуренцию Поттеру я сумею. И что же мне делать?

— Просто жить, — Дамблдор развел руками и закинул в рот еще один леденец. — На некоторые вопросы ответов не существует.

Студент кивнул, переложил посох в другую руку и медленно побрёл к выходу.

— И Тодор! — позвал директор. — Ох уж эти Слизерины с их Тайными комнатами. Лучше спускайся в подземелья по винтовой лестнице через Западную башню.

Не до конца поняв последние слова, тем не менее, он кивнул и вышел из библиотеки.

Все его мысли занимал состоявшийся разговор, а фраза Дамблдора никак не выходила из головы. На некоторые вопросы ответов не существует. Но на свой вопрос ответ он всё-таки найдёт.

— А ты что тут делаешь? — прошептала Гермиона, ткнув его в бок. Задумавшись, он не обратил внимания, что уже оказался у винтовой лестницы и наткнулся на гриффиндорцев.

Оба стояли под мантией-невидимкой, накинув её так, чтобы со стороны лестницы их никто не заметил. Поттер держал какую-то карту.

— Ох уж эти Слизерины с их Тайными комнатами, — задумчиво повторил Тодор.

— Что? — парочка ошеломлённо переглянулась.

Добрев помотал головой.

— Нет, ничего. Я же не лезу в ваши тайны. Увидимся утром.

И начал спускаться по лестнице.

Дамблдор знал. Он знал всё.

* * *

— Оставь нас, Белла, — приказал Тёмный лорд, крутя в руках древнейшую реликвию, за которую в своё время убил старенькую Хепзибу Смит — чашу Пенелопы Пуффендуй.

Лейстрейндж кинула мрачный взгляд на задумчивого Тобиаса Снейпа, который раскуривал сигару в глубоком кресле, и закрыла за собой дверь.

Огромной комнате недоставало лунного света от слова совсем. А по углам вообще хоть глаз выколи. Но и без того было ясно — роскоши тут хоть отбавляй. Хотя чего ещё ожидать от поместья Малфоев? И именно здесь и сейчас Волдеморт наслаждался своим возвращением.

— Ты уже совсем не тот юноша, которого я помню. — Тёмный лорд стоял лицом к окну, а на его плече мирно устроилась Нагайна. И словно не замечал веса этой махины — его осанка была безукоризненной. Сухощавый, в длинной чёрной мантии… Так и со Смертью недолго спутать — только косы не хватает.

— Как и ты — уже не без пяти минут выпускник Хогвартса, — откликнулся Тобиас. — Как видишь, много воды утекло.

— Я заметил. Неужели все эти советы из дешёвых журналов помогли тебе обрести магию? — Реддл усмехнулся и обернулся. Впрочем, Снейп и бровью не повёл — ни зрачки-угольки, ни нос, ни змеиная физиономия его не пугали.

— Просто судьба воздала мне.

— Из сквиба древней аристократической семьи — в довольно сильного мага, — задумчиво протянул Волдеморт. — Ты брал артефакт в руки? Ты его видел?

Тобиас рассмеялся.

В те времена, когда «трава была зеленее», он был озлобленным мальчиком с претензиями ко всему миру. Родившись в волшебной семье, он стал в ней белой вороной. Ни капли магии. И даже меньше.

Отец был чересчур строг, и в его глазах неизменно читалось если не презрение, то пренебрежение к младшему сыну. Вот мать его любила. И именно она удерживала от побега. Удерживала до самой смерти.

Но до того момента мальчик жаждал заставить отца гордиться им во что бы то ни стало. Ночами он втайне прокрадывался в семейную библиотеку и корпел над книгами по высшей магии, зазубривая не самые светлые заклинания. А днём таскал книги по школьной программе у ныне покойного старшего брата.

С Реддлом он познакомился, когда тот приехал погостить к ним в поместье на зимних каникулах в год своего выпуска. С его старшим братом у Реддла были какие-то свои дела.

При первой встрече они вели себя довольно резко, однако так сложилось, что позже оба прониклись обоюдным уважением. Снейп восхитился познаниями и целеустремленностью слизеринца, когда как будущий Тёмный лорд — упорством и поистине неисчерпаемым энтузиазмом вечно хмурого сквиба.

— Я достаточно умён, чтобы не хватать руками что попало. От таких предметов фонит Силой, и трудно её не почувствовать. Мне повезло, и по моему телу прошла сама Магия.

— Он просыпается. Или уже проснулся. И это может означать только одно, — прошелестел Волдеморт.

— Слизерин.

Минута молчания пролетела незаметно.

— Ты готов помогать мне?

— Я слишком стар. Я нашёл и вернул тебя, но не жди преклонения. Но в случае необходимости всегда можешь на меня рассчитывать.

Тёмный лорд расхохотался. Но в его смехе не было угрожающих ноток, да и холодным он не вышел. Заяви ему такое кто-то другой, уже бы упокоился навечно. Но Снейп — другое дело, его он уважал.

— И что тебя побудило проводить ритуал?

— Разве это справедливо, Тобиас? В последнее время всё больше маглов рождаются с Даром, а дети из магических семей надеются на какие-то брошюрки старых фокусников. Эти грязнокровки знать ничего не знают ни о традициях, ни как устроен волшебный мир. Воруют волшебный дар и разбазаривают его попусту. Разве это справедливо?

Волдеморт кивнул и вновь отвернулся к окну, а Тобиас вышел из комнаты. Вот так и получилось: с того момента больше полувека прошло, но именно эта речь вернула его к жизни.

Вскоре придётся созывать Пожирателей, набирать новых сторонников и искать этот древний артефакт, чтобы восстановить правильный миропорядок. Но сейчас он просто хочет насладиться ощущениями собственного тела.

И никакой Гарри Поттер теперь его не отнимет — уж он-то постарается больше не наступать на те же грабли.

На ошибках учатся, не так ли?