Глава рода Блэк (джен)

Оказавшись в поместье, никто, разумеется, и не подумал расходиться. Но и обсуждать таким расширенным составом камешек, который я все еще держала в руке и абсолютно не хотела никому отдавать, никто не собирался. Поэтому все, не сговариваясь, решили обратиться к вроде бы более простому вопросу, а именно к полотну, на котором магия запечатлела предков Северуса.

Просто! Как же мы были наивны. Мы и не предполагали, что чем дальше, тем больше вопросов как снежный ком будут сваливаться на нас.

Мы удобно расположились в бежевой гостиной. Северус вышел на середину комнаты и несильно подбросил свернутую ткань вверх. Сверток взлетел, но как-то странно, необычно плавно, и потом, ткань зависла как натянутая на тонком невидимом канате. Книга, которую нам дали с собой была отложена на стол, сейчас всем хотелось рассмотреть поближе то, что вызвало такое недоумение у гоблинов.

Мы аристократы, нам не пристало суетиться, бегать и расталкивать друг друга, чтобы рассмотреть какой-то кусок ткани, даже если на нем изображено дерево рода. Поэтому сначала к жадно рассматривающему это произведение магии Северусу присоединилась Эйлин и приобняла сына за плечи, даря свою поддержку, потом подошел Поллукс, как патрон Северуса, а потом подошли я, отец и дядя Орион.

Однако сразу понять, что на нем изображено у нас не вышло. Пришлось несколько раз сходить к столу, на котором лежала книга, в которой можно было узнать, что означают те или иные символы. Расшифровка потребовала некоторого времени, а после того как мы разобрались, что изображено на гобелене, еще некоторое время потребовалось на перепроверку данных.

Гобелен представлял собой не родовое дерево, которое обычно находится в каждой чистокровной семье, а нечто абсолютно противоположное.

Родовое дерево это то, чем гордится всякая чистокровная семья. Чаще всего оно находится в специальной комнате, недалеко от ритуального зала. На одной из стен этой комнаты нанесен рисунок, который больше всего действительно напоминает дерево. Это дерево живет, питаясь магией рода, пока жив хоть один из представителей рода живет это дерево. Оно практически самостоятельно, и не требует никаких действий от магов, на нем отражаются все члены семьи. В момент зачатия, на родовом дереве появляется новый лист, на самом деле это просто выделяется место, где позже должно появиться имя, этот лист практически незаметен, но магия уже знает, что где-то есть еще один член рода. Когда ребенка представляют магии рода, и если она принимает его, то этот лист наливается цветом и тогда можно говорить о том, что это полноправный член рода. Также на дереве появляются листики для имен супругов входящих в род. Все течение жизни мага можно видеть, наблюдая за родовым деревом. Как настоящий лист, яркий и блестящий в начале жизни мага, лист на родовом дереве со временем угасает, теряет краски и в момент смерти больше похож на отпечаток в камне, чем на живой лист. Внизу этого дерева находятся основатели рода, от которых тянутся вверх ветви и листья с отраженными на них потомками, вся нижняя часть родового дерева цвета камня, из которого сложены стены комнаты. Верхушка же представляет смесь листьев как будто собранных в разные поры года, самые яркие и свежие из которых на его вершине. А еще, листики живых членов рода как будто светятся изнутри. И чем многочисленнее род, тем ярче светится дерево рода.

Наше дерево Блэков сейчас сияет, его можно рассматривать без помощи люмоса или освещающего огонька. И нет ничего печальнее, чем родовое дерево с одним единственным листочком. Во многом именно поэтому маги, несмотря на довольно длительную продолжительность жизни, стараются, как можно раньше жениться и обеспечить появление нового поколение рода, чтобы не остаться на дереве рода в одиночестве.

На полотне, которое рассматривали мы все было с точностью до наоборот. Молодой, ярко-зеленый лист, на котором было имя Северуса Тобиаса Снейпа, находился в самом низу полотна, а от него вверх тянулись две веточки с именами Эйлин и Тобиса, а от них к их предкам.

— Ну? И кто-нибудь понимает, что это означает? — не выдержал Северус. Он явно был ошеломлен тем, что видит. А я поняла, что гоблины не зря удивлялись.

— К сожалению должен признаться, что не имею не малейшего понятия как такое возможно, — именно Поллуксу, как его патрону пришлось первому расписаться в собственном незнании, остальные же просто подтвердили, что понимают не больше остальных.

— Итак, что мы имеем, — Орион попытался вслух систематизировать увиденное, — в книге поясняются обозначения, которые мы можем увидеть на гобелене. На самом деле все довольно просто у нас в основном три переменные: цвет, которым записано имя, цвет рамки, в которой написано имя и форма этой рамки. Цвет имени указывает на то, кому принадлежит это имя, точнее, какая кровь в нем течет. Цвет рамки указывает на то, какими силами может пользоваться маг. А форма рамки показывает на возможность пробуждения наследия. Теперь, что касается нашего случая. Со стороны леди Эйлин все отображено, так как и должно быть, по крайней мере, нет ничего удивительного. Мы видим имена вашего деда Огастеса Принца и его жены и их предков еще на четыре поколения назад, это максимум на что хватает памяти крови при обычном ритуале. Почти все предки этой линии отображены как чистокровные маги, без примеси крови волшебных существ. Мы можем это видеть, так как их имена записаны фиолетовым цветом в прямоугольной рамке, которая так же фиолетового цвета. Все, кроме вашей прабабки, которая, судя по всему, была частично сирена. Ее имя записано бирюзовым цветом, но так как оно так же записано в прямоугольной фиолетовой рамке, это значит, что крови сирен было совсем немного, и у нее не было возможности ни пользоваться магией сирен, ни пробудить наследие. Уже даже в ее детях эта кровь не проявила себя. Но вот родственники со стороны отца… Фактически все предки маглы, что видно по серому цвету имени в квадратном поле и серой рамке. Серый цвет — потому что в крови маглов нет магии, которая и придает оттенок крови, а квадратная рамка означает, что они не подвержены никакому магическому изменению. Вроде бы все в порядке кроме одного момента, судя по полотну у Тобиаса одна мать и два отца: Тобиас Норман Снейп и Кадмор Джеймсон Лерк, один магл, а второй вампир...

— Но это невозможно. Мама! — похоже, Северус был в ужасе от таких новостей, а леди Эйлин замерла, как громом пораженная и даже не смогла отреагировать на вопрос сына.

— Что именно? Два отца или отец-вампир? — Орион напротив, был абсолютно спокоен, как и всегда когда на его пути вставала интересная и трудная задачка. — Первое как раз таки иногда встречается, существует несколько ритуалов, при которых кто-то еще кроме родных родителей магией может быть признан за отца или мать ребенка. А вот отец вампир — раньше я бы действительно сказал, что это невозможно. Но он есть на гобелене, и написан, так сказать, красным по белому.

— Почему? — тут уже удивилась я, — я не так много знаю о так называемых разумных расах, по крайней мере, о вампирах. Но если сам факт наличия двух отцов возможен, то почему это неверно и для них?

— На самом деле, большинство волшебников знает только то, что вампиры существуют и живут Кланами. А так же то, что они достаточно сильны, так что простым волшебникам лучше с ними не конфликтовать, а в случае чего — вызывать авроров.

— Ты хочешь сказать, знают только то, что преподают в Хогвартсе?

— По сути — да. Дело в том, что вампиры живут очень замкнуто, не допуская к себе никого постороннего. Да и сами не встревают ни в чьи конфликты. Их на самом деле не так много, тем более что бы сильно влиять на что-то в магическом мире. К тому же тут они приравниваются к прочим разумным расам, таким как оборотни, гоблины, сирены и обладают такими же правами, как можно догадаться их это не сильно устраивает. Они достаточно опасны и поэтому отношение к ним всегда было несколько прохладное, поэтому уже довольно давно они предпочитают магловский мир и стараются не связываться с магами. Но есть одно отличие вампиров от прочих разумных рас, магов и маглов, они не могут иметь детей, то есть стать вампиром можно только через обращение, а это довольно сложная и опасная процедура, провести которую к тому же может не каждый вампир.

— Возможно, речь идет о частичном усыновлении? Уж, коль ты вспомнил о ритуалах, — высказал предположение Поллукс.

— Ну и с какой стати вампиру усыновлять ребенка маглов, тем более Тобиас явно не тянет на милого ангелочка, которого бы хотелось потом обратить. К тому же магия вампиров… довольно своеобразна. Они могут пользоваться магическими предметами, могут видеть магический мир, но обычная магия им не подвластна. Правда, есть два исключения, которые как раз и подтверждают, что то, что мы видим на гобелене реально — это магия разума и магия крови. И если принять как данность наличие деда-вампира, то первое вполне объясняет ментальные способности Северуса.

— Но почему ты отвергаешь возможность усыновления? — не прекращал настаивать Поллукс, хотя вероятнее всего понимал, что если Орион в чем-то уверен, значит, скорее всего, так и есть.

— А вот это объясняет их магия крови. У вампиров она настолько сильна, что во многом помогает компенсировать их невозможность родить ребенка, при усыновлении или обращении она разорвала бы все прежние связи с родителями, создав связь, отец-сын, только с вампиром, но мы этого не видим. Напротив, у нас видны и более дальние предки Тобиаса, но вампир только один. Эйлин, что ты знаешь о родителях мужа?

— На самом деле не очень много. Я видела его мать только несколько раз, совсем недолго. Я в то время только познакомилась с Тобиасом, и не сильно обращала внимание на что-либо вокруг. А потом она умерла, еще до того, как я ушла из дома, — было видно, насколько леди Эйлин неприятна эта тема, хоть она и понимает ее важность. — И хоть она не показалась мне приятной женщиной, но она была невероятно красивой, даже несмотря на возраст. Наверное, в молодости, она была потрясающей красавицей. А отец был крайне неприятным типом, умер, когда Северусу было года четыре, характером Тобиас похож на него.

— А вы не слышали ничего странного в их разговорах, может, упоминалось что-то необычное?

— Нет, ничего странного на первый взгляд не было, хотя теперь я могу сказать, что ее красота была какой-то неживой. Сейчас я думаю, что возможно именно поэтому она мне и показалась не очень приятной.

— Интересно, — заметил Орион, — маги, уровень силы которых высок именно так и описывают красоту вампиров: красиво — но неприятно. В то время как слабые маги и маглы считают их, чуть ли не прекраснее вейл. Простите что перебил. Продолжайте, может быть что-то еще? Мать Тобиаса не могла быть вампиром, на гобелене мы видим, что она обычная магла.

— А еще я могу сказать, что отец Тобиаса ее не любил, или вообще не испытывал к ней положительные чувства, скорее наоборот ненавидел. Даже после ее смерти постоянно говорил о ней гадости. Я старалась не слушать. К тому же, в то время и отношение мужа ко мне было далеко не нежное, и я все относила на то, что они очень похожи. Хотя сейчас мне кажется, что причина была не в этом.

— Да уж, странная семейка. Но мы уже о ней выяснили все что могли, можно конечно нанять людей еще раз, но не думаю, что нам откроется что-то новое. Надо попробовать найти выход на Кланы. Гоблины, судя по всему, могут помочь в этом. Поллукс тебе стоит переговорить с Зайрасом.

— Ты прав, в данном случае стоит воспользоваться их помощью, завтра зайду в Гринготс и переговорю с Зайрасом. Не переживай Северус, мы обязательно узнаем, что означает на твоем гобелене появление такого родственника. И к тому же, если мы сможем заручиться помощью вампиров в изучении тобой ментальной магии, это будет наилучший выход. Вампиры по праву называются лучшими менталистами. Им действительно подвластно не так много магии как магам, но в том, что им доступно они добились выдающихся результатов.

После этого, старшие еще немного попытались обсудить гобелен, но никаких новых мыслей никто не высказал.

Я же решила немного успокоить выбитого из колеи Северуса. Но он на мои попытки никак не реагировал, то начинал нервно ходить по комнате, то останавливался около окна и смотрел куда-то вдаль. Разговор явно не клеился, и в итоге я предложила ему пойти почитать что-нибудь по зельям, что бы успокоить расшатавшиеся нервы. Не знаю, услышал ли меня Сев, но он, молча, развернулся и отправился в библиотеку, а я позвала Тилли и попросила ее присмотреть за ним.

Тихо выйдя из гостиной вслед за ними, я пошла в кабинет и, устроившись в любимом кресле, стала размышлять о том какая же странная штука жизнь и какие у нее шутки. Непонятно, то ли плакать, то ли смеяться. Гобелен Северуса, который открыл нам таких его интересных родственников, и мой камешек, который я за все это время так и не выпустила из рук.

Я попыталась положить его на стол, но уже через секунду схватила его обратно. Ощущения, которые я почувствовала, расставшись с ним, были крайне неприятными. Что ж, еще одна неприятность, в ворохе накопившихся проблем. Надо сделать для него какое-то крепление, но чтобы не повредить. Это опять возвращает нас к гоблинам. Что-то они задумали, и мне совсем не хочется с этим связываться, но в ювелирном искусстве они лучшие, придется просить их сделать кулон с цепочкой, а пока, носить камешек в руках.