Черепаха льда и огня (джен)

Лорд Рикард Карстарк стоял на корме «Русалки» и смотрел, как постепенно удаляется остров Пайк. Черные столбы лесных пожаров все еще стояли над ним, собираясь на высоте птичьего полета в одно огромное черное облако. Очень символично, подумал Рикард, что железнорожденные считают Штормового Бога насылателем всяческого зла. Пусть теперь видят словно бы грозовую тучу у себя над домом и трижды подумают, прежде чем вновь ударить по Северу.

Капитан корабля стоял рядом с ним и думал о чем-то своем. Затем он спросил лорда:

— А что мы, собственно, собираемся делать со всей этой толпой якобы мирных жителей, милорд? Были бы мы дотракийцами — я предложил бы продать их в рабство, однако в Семи Королевствах это запрещено. Я слыхал историю про лорда, который сделал так с браконьерами и был вынужден позже бежать из Вестероса…

— Мы перемешаем семьи из разных селений и расселим их на Севере и в Речных Землях, — прогудел лорд Рикард. — Они все такие смелые и жаждущие славы разбойники, когда их много. Но если заселить ими обезлюдевшие деревни, смешав с бывшими жителями, которые вернутся — может, не так плохо и выйдет. Женщин помоложе возьмут в мужья, детей воспитают как положено нормальным людям. И, может быть, тогда мы наконец забудем про пиратство. Когда нынешние пираты вымрут.

— Ну, до этого еще далеко, — мрачно заметил капитан. — Мы не разгромили Железный Флот, да и остальные острова не тронули. Никто не помешает им продолжить набеги на побережье.

— Если король Робб одобрит мои действия — мы сможем вернуться и закончить начатое, — заявил Рикард. — А если нет — пусть сам думает, куда их всех девать. Я не мясник и не мог просто перебить их, да и кормить всех только за счет Кархолда не собираюсь. Возможно, если бы их братья и мужья веками нападали именно на Кархолд — я бы вел себя по-другому. Но сейчас мне кажется, что Робб специально послал меня, человека с наименьшими личными счетами к этим поганцам. Мы, северяне, знаем толк в кровной вражде — и не стоит начинать ее просто так!

— Хорошо сказано, — поклонился капитан. — Лорд Рикард, стоит ли нам тогда всеми силами идти в Бейнфорт?

Лорд Рикард задумался.

— Если на то пошло, — ответил он, наконец, почесав бороду, — нам нет необходимости высаживать всех именно в Бейнфорте. Оставим корабли на якоре и отправимся к кастеляну на шлюпке. Если ему до сих пор не понадобились эти корабли — может быть он отпустит вас еще в одно короткое плавание — к Сигарду? Оттуда будет удобно распределять пленников хоть на Север, хоть в Речные Земли — сплавим по Зеленому Зубцу на баржах да и все дела.

* * *

Длинная колонна войск тянулась по Золотой Дороге. Лорд Рендилл в броне и с валирийским мечом у пояса, ехал в голове колонны — во-первых, где же еще быть командиру, а во-вторых, войско поднимало тучи пыли, которой лорд Рендилл вовсе не хотел дышать.

По самым оптимистичным подсчетам до вступления в бой с защитниками Запада воинству оставалось не меньше десяти дней. Все это время армия будет в отрыве от связи — получить новые приказы невозможно. Тарли сплюнул и затейливо выругался — эта ситуация действовала ему на нервы.

Он не мог ускорить движение своих войск — пехота не могла идти сильно быстрее, а взяв лишь конницу он бы сразу уменьшил силу удара втрое. Да и замки запада могут не сдаться так просто, понадобятся осадные орудия — либо те, что он везет с собой, либо те, что будут построены на месте. Довезти, пожалуй будет быстрее.

В ровные звуки марша — барабанную дробь, стук копыт и скрип тележных колес — ворвались новые ноты. Небольшое облачко пыли приближалось к нему, обгоняя войска. Наконец, стало можно различить двух всадников, уже постепенно замедлявших лошадей, чтобы не пришлось круто осаживать их.

Гонцы подъехали к лорду Тарли и передали ему свернутый пергамент. Тарли быстро вскрыл его и развернул одной рукой, продолжая второй держаться за повод жеребца. Дочитав до конца, он усмехнулся. Это явно дело рук и мозгов леди Оленны! Он махнул гонцам и поворотил коня.

Проехав вдоль войска и заодно выговорив нескольким мелким лордам за бардак в их частях, лорд Рендилл добрался до обоза. Препоручив гонцов заботам симпатичной маркитантки, он сам отправился беседовать с ее матерью.

— Да, у нас есть ткань и нитки, — подтвердила та. — Мы можем вышивать и в дороге, и на привалах — лишь бы платили. А что надо вышить?

— Новые знамена, — сообщил лорд. — Мы попытаемся запутать противника.

— Неужели львов Ланнистеров? — предположила дородная женщина, вертя в руках спицы.

— Нет, — ухмыльнулся Рендилл. — Таргариеновских драконов! Займитесь этим. Первое знамя нужно мне через три дня, прочие — через семь.

* * *

Черные горы острова, ставшего Станнису привычным за эти годы, знакомо появились перед кораблем на горизонте еще утром, но лишь на закате «Ярость» и сопровождавшие ее галеи подошли к пирсам гавани. «Никакому замку, — подумал Станнис, — не сравниться с творением природы. Когда я стану королем, нужно будет построить маяк прямо на вершине одной из гор».

Кастелян и мейстер встретили Станниса на причале. Со времени их последней встречи, заметил Пилос, Станнис устал еще больше. Тогда он лишь решался выполнять планы, сейчас — смотрел на результаты и планировал дальше, новые действия в абсолютно новой ситуации. И теперь ему предстоит узнать о еще одном изменении.

— Ваше Величество, — поклонился Пилос. — Мы ждали Вас. Со вчерашнего дня в замке гостит сир Гарт Хайтауэр. Он сообщил нам лишь одно — у него, как он говорит, важный разговор к лорду Станнису. Он ждет в саду Эйгона.

— Он не считает меня королем? — помрачнел Станнис. — Вряд ли в таком случае он хочет предложить мне верность Староместа. Но я поговорю с ним. В палате Расписного Стола через час. Мне нужно переодеться с дороги.

* * *

— Ну и зачем я, собственно, так торопился с этой работой? — с огорчением произнес Леонард.

Ваймс, Витинари и Дейенерис стояли в гавани Анк-Морпорка и смотрели на небольшой шлюп. Его свернутые паруса казались в чем-то неправильными на первый взгляд. А на второй можно было заметить, что они свернуты не только на мачтах, но и на бортах корабля! На правом борту сверток был ощутимо толще, и корабль изрядно кренился бы на борт, не будь он пришвартован к берегу именно этим бортом.

— Незачем так огорчаться, — ответил Витинари. — Кто же мог заранее знать о прибытии принца Куфуры и его ковра? Да и вообще — хорошее транспортное средство всегда пригодится. Дени?

Дейенерис, внимательно рассматривавшая странный корабль, кивнула.

— О да, — произнесла она. — Я не знала, как мне добраться до одной из частей Вестероса — долины Аррен. Теперь я знаю. Сколько человек нужно в экипаж этого корабля и скольких пассажиров он сможет нести?

— Для экипажа, кроме меня, хватит троих подмастерьев, — заверил ее Леонард. — Еще десяток матросов понадобится, чтобы управляться с парусами и прочим оборудованием. И, если полет будет недолгим, можно будет взять около тридцати пассажиров.

— Это замечательно, — всплеснула руками королева. — Просто замечательно! И все это Вы делали для доставки одной вазы?

— Я просто рассудил, — заметил изобретатель, — что это наверняка не будет единственной задачей корабля. Так что сделал ему некоторый запас по грузоподъемности.

— Я полагаю, — отметил Патриций, — что прямо сейчас у нас нет других заданий для нашего замечательного художника и изобретателя, так что мы можем отправить его в путь. Набирайте экипаж, Леонард.

— Мне нужно послать кого-нибудь с ним, — нахмурилась королева и застучала туфелькой по мостовой. — Это должен быть человек, которого знают в долине Аррен, которому поверят и которому могу доверять я сама. Ума не приложу, где мне взять такого. Тириону там не поверят — я уже слышала историю его отношений с Лизой. Бейлишу не доверяю я. Другие идеи?

— Вы можете послать меня, — предложил голос из-за спины.

— Сир Барристан, — повернулась Дени. — Объяснитесь.

— Охотно, — ответил старый воин. — Вам не нужен для этого задания дипломат — только тот, кто без изменений передаст Вашу волю и кому поверят, что она именно такова. Меня знают в Долине. Некоторые видели меня на турнирах. Некоторые — в бою на Рубиновом Броде. Леди Лиза и слуги из дома Аррен видели меня в Королевской Гавани. А для ее сына я практически ожившая легенда. Не могу сказать, что они все любят меня, но сомнений в моей честности у них не будет точно. Буду рад взять с собой и одного из младших Хайтауэров для придания веса словам о гарантиях Староместа.

— Полагаете, лорды пойдут с Вами? — напряженно уточнила Дейенерис.

— Мы не узнаем, пока не попробуем, — вздохнул сир Барристан. — Уверен, что Нестор Ройс и Лин Корбрей пойдут — если их отпустит Лиза. И я полагаю, что смогу уговорить Лизу — я же верно понимаю, что Вы не держите зла на оставшихся членов дома Аррен?

— Пожалуй, нет, — произнесла Дени, поморщившись. — Будь жив Джон Аррен, один из вдохновителей восстания Роберта, я бы еще могла сомневаться. Но я не могу испытывать ненависть к женщине, выданной за него подростком почти по принуждению или к ее хилому ребенку. Они здесь не при чем.

— В таком случае, — предложил Витинари, — предлагаю назначить отбытие на завтрашнее утро. Корабль нужно загрузить припасами, а Вам еще предстоит уговорить лорда Лейтона послать на переговоры кого-то из своих сыновей. И я рад, что Вы не хотите отправиться в это путешествие сами.

— У меня сейчас много других важных дел, — рассмеялась королева. — Не могу позволить себе выпасть из процесса на несколько дней. Тем более как раз завтра мне предстоят куда более важные переговоры. В конце концов, Долина Аррен изолирована и с нашей стороны тоже — если мы захотим блокировать дороги оттуда, то нам это будет не слишком трудно. И разберемся тогда с Лизой Аррен когда-нибудь потом.

* * *

Сир Гарт, рослый мужчина со сломанным когда-то в юности носом, поклонился Станнису, войдя в палату и прошел к одному из кресел напротив того, что занимал Станнис. Тот хмыкнул, заметив выбор собеседника — Гарт сел недалеко от Староместа.

— Лорд Станнис, благодарю Вас за то, что согласились выслушать меня.

Станнис нахмурился.

— Почему ты не называешь меня королем? — спросил он. — Лорды Простора присягали Ренли, но сейчас Ренли мертв. Некоторые, уверен, собирались присягнуть Джоффри — но он тоже мертв. Кого ты тогда считаешь королем, если не меня?

— Вот об этом я и хочу поговорить, — заявил Гарт. — Есть еще один претендент на престол, и сейчас существенная часть Вестероса собирается под его знамена. И он хочет провести переговоры с Вами. Он просит гарантий безопасности на переговорах и — учитывая слухи о происшествии с Вашим братом — после них.

— Я не имею отношения к смерти брата, — заявил Станнис, — хотя тоже слышал истории об этом. Я просто спал в своей палатке, когда все это случилось. Да, я рассчитывал на помощь Рглора — но полагал, что он явит себя каким-либо образом в сражении. Впрочем, я только рад, что дело обошлось одной жертвой, а не многими тысячами. И я готов принять этого претендента. Где он хочет встречаться?

— Мне велено передать, — поднялся из кресла сир Гарт, — что в случае Вашего согласия на встречу, он согласен на переговоры на Драконьем Камне. В качестве охраны и нейтральной стороны он предлагает использовать солдат моего отца, который, как известно, почти всегда старается держать нейтралитет. И встреча может состояться уже завтра. Мы пройдем через портал, если нас впустят.

— Впущу, — Станнис тоже поднялся. — Я иду ужинать и спать — завтра нас ожидают, очевидно, долгие переговоры. Я лишь надеюсь, что ваш претендент не столь ребячлив, как Ренли и способен будет принять разумные доводы.

— Я тогда отправлюсь в Анк-Морпорк, — сообщил Гарт. — Не буду мешать вашим войскам отдыхать. Мы придем в полдень — будет ли это нормально?

— Хорошо, — ответил Станнис и скривился. — Вообще-то я собирался провести коронацию завтра утром, но готов отложить ее до окончания нашей беседы. Если мы придем к соглашению…

— То коронации может не быть, — перебил его Гарт. — В зависимости от того, каким будет это соглашение.

Станнис потемнел от гнева и на шее его задергалась жилка.

— Я прошу простить, — продолжал Гарт, — но Вы должны меня понять: как с Вашей точки зрения я — мятежник, так и с моей — не Вы законный король. Я знаю, что Вы любите честность и искренность — я говорю то, что думаю. И если Вы хотите прекратить эти внутренние дрязги в королевстве исключительно законным путем, в чем я не сомневаюсь, то переговоры завершатся вовсе не так, как Вам сейчас кажется.

* * *

Бран Старк проснулся с криком. Лето завозился рядом с его постелью.

Мейстер Лювин вбежал в спальню Брана — он сам еще не ложился, пытаясь свести воедино всю информацию о запасах и войсках, какие мог еще предоставить Север.

— В чем дело, Бран? — спросил Лювин.

— Мне снова приснился сон про трехглазую ворону, Лювин. — пробормотал Бран. — Она клевала меня в лоб и пыталась заставить летать. Я стоял на внешней стене замка и держался за зубец. Со мной была Оша. У нее была длинная веревка, которую она обвязала вокруг соседнего зубца. Она сказала ворону, чтобы тот отстал от меня, и тогда он набросился на нее. Она ухватилась за веревку и стала съезжать вниз, но ворона клюнула веревку — раз и другой. И та оборвалась. А затем снова налетела на меня и сбросила со стены. Я летел вниз, а снизу меня звали Оша, отец, септон Шейли, кузнец Миккен, тот дезертир из Ночного Дозора, которого казнил отец… Все люди, смерть которых я видел.

Бран вздрогнул.

— Я по себе знаю, сколько заняло бы падение с такой высоты, но, казалось, я лечу вниз куда дольше. А затем ворона зависла передо мной и прокаркала: «Твое место — на Великом Совете! Пусть твои глаза будут моими!».

Лювин услышал из коридора какие-то звуки. Он обернулся и увидел Жойена Рида и встревоженного стражника.

Жойен отодвинул мейстера с прохода и вошел внутрь словно в каком-то трансе.

— Одно подтверждение ты уже получил, когда был захвачен замок, — произнес он странным глубоким голосом, вовсе не похожим на его обычный голос. — Второе — сегодня. Третье придет через четыре дня, но ты уже должен почти быть на Совете и тогда Лювин поверит тебе. Если же тебя на совете не будет — придет четвертое, и люди внизу встретят тебя с распростертыми объятьями. У дракона три головы. У меня три глаза. Не жди четвертого. Ступай в Анк-Морпорк.

Жойен сел на кровать и открыл глаза. Затем обвел взглядом комнату вокруг, словно бы спросонок не понял, где находится.

— Как я очутился здесь? — спросил он.

— Ты вошел в комнату и стал вещать, — ответил Бран, которого все еще била крупная дрожь. — Ты не помнишь этого?

— Я ничего не помню, — ответил Жойен, — я засыпал в своей комнате. Расскажите мне, что я говорил.

— Одну минутку, — обернулся Лювин, восстановивший тем временем дар речи. — А ты, Джозет, зачем пожаловал?

— Меня п-прис-слал нач-чальник-к к-караула с во-восточной стены, — ответил, заикаясь, парень. — О-одича-чалая пы-пыталась уд-драть по ве-веревке со сте-тены. Ве-веревка о-о-оборвалась.