Улыбка милосердия под цветущей вишней (гет)

Кухня, прежде чистая и аккуратная, превратилась в поле боя. Война кулинарии и мужчин была безжалостной и беспощадной. Сакура теперь малость сожалела, что пустила этих извергов на свою вотчину, но сделанного не воротишь, тем более совместная готовка была её идеей.

Наруто был похож на демона во плоти. Кусок качественной свинины превращался в мелко порубленный фарш под давлением убийственного намерения. Нож мелькал так быстро, что превратился в размытую серебристую тень. Казалось, даже голубые глаза джинчурики на секунду стали красными и круглый зрачок вытянулся в тонкую вертикальную нить. Как бы враг в лице свинины не сопротивлялся, он был обречён на поражение. Но расслабляться было ещё рано: креветки ждали своего часа, чтобы развязать войну с джинчурики.

Дела у Саске шли гораздо лучше. Он делал тесто для вонтонов вместе с Сакурой. На ярко-голубом фартуке появились облака из пятен муки, кусочки теста прилипли к его рукавам, волосы из чёрных стали серыми. Но Саске продолжал невозмутимо мять ком теста на противоположном от Наруто краю стола. Белое пятно муки на кончике носа гордого наследника великого клана смотрелось очень комично с его серьёзным лицом. Казалось, Саске достиг просветления, но время от времени краснеющая радужка глаз выдавала его раздражение. Ах, это тесто было таким высокомерным, оно игнорировало все попытки Саске контролировать его, прилипало к пальцам, столу, пыталось убежать на пол... Оно переставало своевольничать только под внимательным взглядом Сакуры. Если бы не эта богиня кулинарии, Саске наверняка проиграл бы войну с тестом.

Сакура умудрилась заставить Какаши снять джонинский жилет и верхнюю одежду, и теперь сенсей вызывал у мальчишек зависть одним своим видом. Темно-синяя водолазка очерчивала четкий рельеф мышц спины, сильные руки и широкие плечи. Если бы их сенсей появился на улицах Конохи в таком виде, его фанклуб, и так немаленький, стал бы даже больше фанклуба Саске. Он выглядел очень круто даже в розовом переднике в мелкий цветочек. Если бы здесь была девушка, она могла бы умереть, захлебнувшись слюнями, глядя на Какаши. Но, кроме Сакуры, здесь не было никого женского пола, а Сакуру совершенно не волновал вид шикарного мужского тела. Все же когда-то она обладала телом не хуже, Бай Ху был признанным красавцем, и если бы не его мировоззрение и аскетизм, он разбил бы немало женских сердец. В этом они с Какаши были похожи.

В то время, как на разных краях стола шла война, Какаши невозмутимо чистил водяной орех. Он сделал это в пару движений, и так же быстро порубил его на мелкие кусочки. Один взмах ножом — и на деревянную разделочную доску падают идеально ровные кубики сердцевины водяного ореха.

У Наруто, видевшего это, вырвался восхищенный с нотками зависти вздох. Саске сверкнул шаринганом, чтобы увидеть это движение во всех подробностях. Вот что значит уровень джонина, они были беспомощными котятами по сравнению с ним даже в готовке! Хотя нет, именно в готовке они были котятами, если бы дело касалось реального боя, шансы Какаши-сенсея на победу были бы не абсолютны, особенно сражайся он одновременно против Саске и Наруто.

Мальчишки мрачно переглянулись, обещая взглядом друг другу, что отыграются на сенсее за это чувство собственной неполноценности.

Какаши же этого переглядывания не заметил. Закончив с водяным орехом, он очистил имбирь и натер его на мелкой терке, так, чтобы терпкий корень превратился в кашицу. Теперь ему оставалось только ждать, пока Наруто и Саске закончат свои боевые действия с продуктами. Сакура не могла кому-то позволить готовить соусы.

Её волосы были собраны в высокий хвост, белый фартук нисколько не запачкался и продолжал сидеть так же идеально ровно, даже концы завязок сзади на её поясе складывались в симметричный бантик. Строгая традиционная одежда открывала лишь изящные маленькие кисти рук. Какаши невольно сравнивал её с Рин. Казалось, двух более разных людей, чем его умершая сокомандница и новая ученица, было не сыскать. У Рин были короткие тёмные волосы, у Сакуры — длинные и светлые. Рин носила короткую юбку с разрезами и шортами под ней и облегающую рубашку, она была подростком, не отстающим от современности. Сакура будто пришла из другой эпохи, длинные хакама и белое кимоно скрывали всё её тело от щиколоток до запястий. Рин казалась открытой и весёлой, её карие глаза всегда улыбались, Сакура же была отстранённой и недосягаемой, и зелень её глаз была словно безмятежное море. Однако сейчас, когда Сакура улыбалась, помешивая два разных соуса, Какаши будто вернулся в прошлое. Эти две девочки были такими разными, но они одинаково улыбались, обе имели одинаково доброе сердце, и обе заботились о нём. Рин пыталась поддержать Какаши, когда он потерял отца. Сакура рассеивала его одиночество сейчас, когда он давно потерял всех своих близких.

Какаши на секунду показалось, что вместо Сакуры Рин стоит возле плиты. Но когда Сакура обернулась и их взгляды случайно пересеклись, эта иллюзия рассеялась. Глаза Рин были полны наивности, она только начинала путь в этом жестоком мире, и даже реалии войны не уменьшили ее оптимизма. Сакура смотрела совершенно не так. У неё были мудрые глаза повидавшего многое человека, и в них отражалось понимание и толика сочувствия.

Какаши чувствовал себя странно. Маска была не только на его лице, она отгородила ото всех даже его душу. Он знал, что Сакура видела его настоящего, для этих зелёных глаз не существовало преград, они смотрели глубже бьякугана. Но он не понимал, как так вышло, что перед этой девочкой, которая напоминает ему сильно повзрослевшую Рин, он чувствует себя полностью обнажённым. Не понимал, но не хотел скрыться, пусть его и волновало это новое странное ощущение. Он пришёл сюда добровольно, он решил последовать совету Гая и стать ближе к ученикам, тем более когда они сами не стесняются делать первый шаг.

Какаши уже порядком устал от одиночества. Это понимала Сакура, понимал Саске, чувствовал Наруто. Они все были знакомы с одиночеством, по тем или иным причинам. Именно поэтому мальчишки не испытывали смущения перед Какаши-сенсеем и не относились к нему как к недосягаемому богу. Он был понятен им, хотя они всё ещё восхищались его опытом и навыками. Но для Сакуры Какаши Хатаке не был взрослым опытным шиноби, она даже не видела в нём взрослого. С высоты пережитых лет Какаши был для неё ребёнком, запутавшимся и очень одиноким. Польза от Какаши как от сенсея была сомнительной, даже как сильный шиноби он был бы бесполезен для команды номер семь, ведь они все трое шли по пути бессмертия. Сакура не обратила бы внимания на Какаши, если бы Наруто не попытался её защитить когда-то. Этот маленький джинчурики поменял её мировоззрение. Да, Сакура не стала бы жертвовать собой ради спасения незнакомого человека, но она определённо стала добрее. Наруто научил её сочувствовать, и теперь она просто не смогла игнорировать их несчастного сенсея. Если бы не мальчики, поддерживающие её после смерти родителей, Сакура сама бы стала такой. Наруто как-то сказал: "Одиночества должны держаться вместе!" Почему бы не сделать их треугольник одиночеств квадратом? Никто не возражал против этого, даже сам в перспективе "четвёртый угол".

Устричный соус быстро остыл, и Сакура перелила густую, почти черную жидкость в отдельный сосуд, чтобы хранить его в холодильнике. Для блюда, что они сейчас готовили, соуса не нужно было много. Его даже можно было просто купить, но Сакура предпочитала готовить всё сама. Приходилось периодически пополнять запасы соусов, но ей это нравилось. Иногда, конечно, в холодильнике могло не найтись нужной приправы, как сейчас, зато соевый соус там был всегда. Это являлось своеобразной данью памяти Мебуки Харуно, ведь именно соевый соус был первой приправой, приготовлению которой она обучила Сакуру.

Эта новая жизнь странно влияла на Сакуру. В прошлом мире никто бы не представил, что Бай Ху может быть сентиментальным.

Наруто с мрачным удовлетворением смотрел на фарш из свинины и креветок перед собой. Безоговорочная победа досталась ему не без труда.

Сакура, командир на кухне, сделала перестановку своих войск. Какаши-сенсей сейчас тщательно перемешивал фарш, под присмотром Сакуры добавляя в него новые ингредиенты: немного соевого соуса, чуть больше устричного соуса и в такой же пропорции сакэ, горстку сахара, подготовленные им водяной орех и имбирь, несколько капель кунжутного масла, и, как последний штрих, щедро посыпал всё молотым белым перцем.

Пока сенсей перемешивал фарш, мальчишки с удвоенным энтузиазмом сражались с тестом. Саске сумел его победить и добиться нужной консистенции, но оно не сломалось и продолжило сопротивляться, когда его в четыре руки раскатывали в тонкий блин. От усердия мальчишек мука летала по кухне, и теперь они двое стали похожи на привидений, даже Сакура и сенсей стали слегка бледнее.

Сакура веселилась, наблюдая за невозмутимым сенсеем, чьё истинное настроение выдавала еле заметная робость движений, и за своими юными дицзы, которые набросились на несчастное тесто словно голодные демоны и мучили его до смерти. Если бы тесто было одушевлённым, Сакура бы его даже жалела.

Наконец, война с кулинарией стала подходить к концу. Тесто капитулировало перед напором мальчишек и превратилось в ровные кружочки, начинка только ждала своего часа, а на плите нагревалась чуть подсоленная вода.

Последний бой объединил их. Изначально мужчинам на кухне Сакуры казалось, что лепить вонтоны — самое легкое. Но они были слишком самоуверенны. У Сакуры получались аккуратные ровные "мешочки", даже количество складок на верхушке было одинаковым. У Саске не получалось так, вонтон выходил кривой и косой. В конце концов он смухлевал и скопировал шаринганом технику заворачивания фарша в тесто у Сакуры.

Какаши был опытнее, поэтому скопировал технику Сакуры в самом начале, когда она делала первый вонтон.

У Наруто не было шарингана. Поэтому пока читеры Учиха и Хатаке лепили вонтоны наравне с богиней кулинарии Сакурой, Узумаки проигрывал свой бой. Тесто постоянно разворачивалось, иногда даже лопалось и начинка вырывалась на свободу. В конце концов терпение Наруто лопнуло, как стенка его вонтона, и он сделал вместо "мешочка" шарик. Это, конечно, не было похоже на вонтон — Наруто проиграл. Но проиграл достойно и оригинально.

Вода закипела, и в нее стали погружаться вонтоны двух читеров и "клецки" Наруто, на которые Сакура смотрела с улыбкой. Пока вонтоны варились, начинающие повара наконец заметили хаос на кухне. Холодные мурашки поползли даже по спине бесстрашного сенсея. Это требовательный холодный взгляд Сакуры говорил им прибраться. Даже стоя спиной к ней, хотелось вытянуться в струнку и гаркнуть: "Да, мой генерал!" Повелительная аура Сакуры не имела ничего общего с яки, но ощущалась чётче убийственного намерения.

Когда мужчины смотрели на ныряющие в воду вонтоны, они думали, что война наконец закончилась. Как же они ошибались! Уборка оказалась войной не менее жестокой и беспощадной.

Саске захотелось пойти в храм и зажечь для Микото палочку благовоний. Оказывается, быть женщиной, которая каждый день готовит на всю семью и убирает дом, очень непросто.

Когда все наконец закончилось и кухня засияла первозданной чистотой, был уже глубокий вечер. Какаши не заметил, как пролетело время. Странно, но в доме учеников он чувствовал себя уютно и неуютно одновременно. Он очень давно не проводил время в таких больших компаниях, разница в возрасте совершенно не чувствовалась. Это было действительно весело. Однако это был чужой дом, он был тут впервые, он вообще не бывал в квартале Учиха раньше. Члены великого клана боялись, что их секреты уйдут на сторону, ведь Какаши не имел отношения к ним, но обладал шаринганом. Учиха не могли как-то управлять гением и сыном героя, поэтому просто не пускали его за ворота. Нахождение на чужой неизвестной территории немного напрягало Какаши.

Аппетиный запах вонтонов заставил живот Наруто зарычать, но тот не смутился и даже, невиданное дело, проигнорировал подначку Саске. Учиха, наконец отмывшийся от последствий боя с тестом, теперь снова выглядел как наследник великого клана, разве что влажные волосы нарушали этикет. Но это было несущественно. Мальчишки нетерпеливо ждали, пока Сакура не расставит порции аппетитных вонтонов, даже сенсей заразился от них похожим чувством.

— Итадакимас. — Сказала Сакура с нежной улыбкой, взяв палочки для еды. Остальные последовали её примеру. За столом стояла атмосфера тёплого семейного ужина, и сенсей снова почувствовал неловкость. Его скорлупа апатии трещала из-за чистых эмоций учеников, щедро окутавших его.

Со стороны Какаши казался отцом семейства, но на эмоциональной картине все было наоборот. Очевидно, главой являлась Сакура, привыкшая заботиться о своих дицзы. Она и Какаши воспринимала лишь как ещё одного младшего. Все его годы ничего не значили в её глазах. Какаши был опытным убийцей, но в семейных и даже дружеских отношениях оставался полным профаном. Очередной повод чувствовать себя неловко под ободряющим взглядом не по возрасту взрослой девочки.

Несмотря на то, что вареные вонтоны обычно подавались в супе, Сакура предпочитала есть их с соусом. Поэтому на стол она поставила два вида приготовленных заранее соусов: нежный сметанный соус с зеленью и острый томатный, который любил Саске.

Наруто обычно не трогал что-то с помидорами в знак протеста, но в этот раз ему стало любопытно, и он обмакнул вонтон в томатный соус, как Саске. В следующее мгновение его глаза стали в два раза больше, а лицо мучительно покраснело. Тем не менее, он доел вонтон, и только тогда спросил:

— Как ты можешь это есть, Саске-теме?!

Учиха недоуменно взглянул на него. Этот соус был реально острым, он обжигал внутренности, но Саске нравилось. Если бы он не ел это с таким бесстрастным лицом и блаженным блеском во взгляде, Наруто ни за что не притронулся бы до томатного соуса!

— Монстр... — Джинчурики передёрнуло при виде Саске, с удовольствием поедающего свой ужасный томатный соус.

Какаши порадовался, что он сразу расставил приоритеты и следовал вкусам Сакуры, которая даже не притронулась к томатному соусу. Это уберегло джонина от страшной ошибки.

Нежный сметанный соус дополнял вкус вонтонов, нотки зелени и чеснока лишь подчёркивали аромат мясной начинки. Это блюдо было настолько вкусным, что могло вознести на пик блаженства любого гурмана. Учитывая то, что значительная часть ингредиентов была выращена на огороде Сакуры, блюдо даже заставляло чакру циркулировать чуточку быстрее. Но Какаши не заметил этого, увлечённый великолепным вкусом, который будто переносил его в другое измерение, полное удовольствия. Хатаке не пробовал ничего вкуснее за всю свою жизнь.

Чудесный вкус вонтонов увлёк детей настолько, что они заметили странность только съев больше половины своих порций. Какаши-сенсей не снимал маску даже, когда он ел. Тем не менее, он не испытывал никаких неудобств. Как так?

Три пары глаз пристально уставились на лицо сенсея. Он даже стал есть медленнее, чтобы исключить возможность подавиться, но не прокомментировал эти действия.

Странно, но после ужина Хатаке совсем не хотелось уходить. Тем не менее, иного выхода не было. Сенсей не видел, как Наруто безмолвно, одним взглядом предложил оставить сенсея ночевать в гостевой комнате, и как Саске в ответ задумчиво поджал губы, а Сакура качнула головой, будто говоря "Рано". Он мог бы восхититься уровнем взаимопонимания этих троих. Если в повседневной жизни он настолько высок, то каким же он будет в бою?

Дети проводили сенсея до ворот квартала. По дороге им встретилась группа Йошинори-сана, которая возвращалась с тренировки. Какаши удивило, как все эти люди почтительно поздоровались с его учениками. Ещё больше его удивило, почему они живут здесь. Наверно, ему стоит наконец обратить внимание на дела Конохи, тем более, когда эти дела напрямую касаются его учеников. В личных делах информации по ним оказалось слишком мало, и после всего произошедшего Какаши даже не знал, чего от них ожидать.

Йошинори проводил взглядом спину джонина. Он не знал, чего добивается его юный глава, приводя чужака в клановый квартал, и решил впредь быть немного собранней. Даже без вассальной клятвы его целью стала защита того, кто вернул его к нормальной жизни.

— Приходите к нам ещё, Какаши-сенсей! — Крикнул Наруто вслед джонину, который по обыкновению исчез в вихре листьев. Взрослый шиноби был похож на робкого зверя своим поведением "в домашних условиях", и седьмая команда полностью разделяла цель приручить его. Можно долго гадать о мотивах, сподвигших детей на такой поступок, но правда была до смешного проста: они могли это сделать, поэтому делали, и процесс "приручения" вносил разнообразие в их будни. Это был интересный опыт, к тому же, новые друзья никогда не бывают лишними, не так ли?