Награда от темноцветов (гет)

В предыдущей главе:

До окончания учебного года остается два месяца, а Гермиона по-прежнему не знает, куда пойти после школы. Но тут в Хогвартс прибывают сотрудники отдела тайн, набирающие новые кадры. Гермионе предлагают стать невыразимцем, и она охотно соглашается. Она планирует поселиться на площади Гриммо вместе с Гарри, а Северусу тем временем предстоит переезд в родовое гнездо.

Свет полной луны, просачиваясь между деревьями на окраине Запретного леса и отбрасывая густые тени, падал полосами на каменистую тропинку, по которой шли двое в черных мантиях. До глухих и опасных мест было очень далеко, но Гермиона невольно старалась держаться поближе к Снейпу, уверенно идущему впереди.

Ночь идеально подходила для сбора росы с лунных цветков, которые распускались только в это время года и только в ясную ночь полнолуния.

Северус то ли знал эти места как свои пять пальцев, то ли отлично видел в темноте: он шагал одинаково быстро и непринужденно как по освещенным участкам тропы, так и по непроглядно черным. Гермиона еле поспевала за ним. Ее глаза никак не могли приспособиться к постоянному чередованию света и тьмы, поэтому ступать приходилось с опаской, перед каждым шагом проверяя опору на надежность.

Споткнувшись о корень, лежащий поперек тропинки и абсолютно невидимый в тени могучего ствола, Гермиона полетела вперед и обязательно упала бы, но ее вдруг удержала крепкая рука, которую Гермиона тоже не заметила, пока не наткнулась на нее.

— Осторожно, — предостерег Северус.

— Я ничего не вижу, — пожаловалась она. — А тени не могу отличить от ям.

Даже по голосу Снейпа она поняла, что он закатил глаза.

— Здесь нет ям, тропа совершенно безопасна. А когда ты увидишь целую поляну лунных цветков, то согласишься, что путь того стоил. Берись за мою руку, иначе мы до утра не дойдем.

Гермиона, обрадовавшись неожиданному предложению, ухватилась за протянутую ей ладонь. Она уже давно знала об ошибочности распускаемых студентами слухов, будто руки у профессора холодные и липкие. На пятом курсе она варила зелье, используя иглы сварля — безобидный ингредиент, при работе с которым не требуются перчатки. Но у Гермионы вдруг обнаружилась аллергия на иглы, и довольно сильная: ее руки распухали на глазах. На помощь пришел Снейп. Взяв ее ладонь в свою, он быстро прошептал нужное заклинание, а затем нанес на покрасневшую кожу бальзам от зуда, не зная, что все болезненные ощущения у студентки пропали в тот миг, когда ее руки коснулась его неожиданно теплая и гладкая кожа. Правда, все приятные эмоции, вызванные открытием Гермионы, улетучились, когда Снейп, закончив с первой помощью, снял с Гриффиндора десять баллов за глупость — как будто Гермиона знала о своей аллергии! Сейчас она понимала, что Северус злился от вынужденного физического контакта. В то время он был абсолютно неприступен, да и сейчас правила не изменились, просто она стала единственным исключением.

Большая ладонь, держащая руку Гермионы, была крепка и в то же время расслаблена, Северус не выглядел раздраженным ни на йоту, и со стороны их вылазка за ингредиентом выглядела как романтическая прогулка, тем более что пунктом назначения было прекрасное цветочное поле. Гермиона тайком хихикнула. Она гуляет при полной луне взявшись за руки с Северусом Снейпом! Жаль, рассказать никому нельзя!

Перестав бояться и положившись на поддержку Северуса, она непринужденно шла, наслаждаясь прекрасным моментом. Но момент, как и все хорошее, закончился до обидного быстро: между стволами впереди забрезжил яркий свет, и вскоре Северус и Гермиона вышли на широкую поляну.

Зрелище действительно впечатляло. Головки густо покрывающих поляну цветов, похожих на растущие кверху колокольчики, были заполнены прозрачной жидкостью, которая мерцала, как жидкое серебро, отражая лунный свет. Гермиона застыла, завороженная красотой, и стояла так минуту или две, пока Снейп не напомнил, зачем они пришли. Выпустив руку спутницы, он полез во внутренний карман мантии и достал два пустых стеклянных пузырька.

Сбор капелек росы из крошечных головок обещал быть довольно утомительным занятием. К счастью, цветы росли плотными скоплениями, так что можно было сесть на землю рядом с кустом и опустошить десятка три бутонов, а затем перейти на другое место и продолжать работать сидя.

Северус покосился на помощницу и почувствовал тепло в груди. Юная волшебница, собирающая ингредиент для зелья на залитой лунным светом жемчужно-мерцающей поляне, казалась сошедшей с картины. Для полноты образа не хватало только единорога поодаль. Рассудив, что сам он будет выглядеть куда менее привлекательно, сидя на земле с поджатыми ногами, Снейп указал волшебной палочкой на ближайший куст, прошептал заклинание — и стебли плавно вытянулись, подняв цветки на удобную высоту и не расплескав ни капли драгоценной жидкости.

— Хитрюга, — прокомментировала Гермиона, запрокидывая голову с широкой улыбкой. — И даже не рассказал мне, как это делается.

— Мне тоже никто не говорил о таком способе, — усмехнулся Снейп. — Я сам придумал его наутро после первого сбора лунной росы, когда не мог разогнуться от боли в спине. Тем и прекрасна магия — она дает полную свободу фантазии.

Волшебники приступили к работе и некоторое время молча заполняли свои флаконы, переходя от одного куста к другому, но постоянно держась невдалеке друг от друга. Северус за монотонной работой расслабился и не хотел разговаривать. А вот у помощницы, как ему показалось, было совсем другое настроение. Гермиона хмурилась и время от времени бросала на него встревоженные взгляды, как будто хотела спросить о чем-то важном, но не знала, как подступиться.

Надо сказать, такое ее поведение Снейп замечал не впервые. В последние дни Гермиона выглядела обеспокоенной, несколько раз начинала говорить ему что-то с вопросительной интонацией, а затем резко замолкала. Северус не имел ни малейшей догадки, что же гложет ассистентку. Вряд ли это результаты сданных экзаменов: он знал, что ответы Гермионы были блестящими, так что она должна смело рассчитывать на все «Превосходно» — разве что кроме защиты от Темных искусств — и наслаждаться заслуженными каникулами в ожидании оценок и выпускного пира, как и все ее однокурсники, которые, избавившись от бремени уроков и домашних заданий, отдыхали на берегу озера или резвились на квиддичном поле.

Склонный всегда ожидать худшего Снейп не мог отделаться от подозрения, что вопрос, тревожащий Гермиону, напрямую связан с его персоной. Она передумала, хочет отказать ему, но не знает как? Или это совсем уж паранойя на пустом месте?

— Да Мерлин же правый! — воскликнул он, поймав на себе очередной взгляд искоса. — Гермиона! У тебя уже несколько дней постоянно такое выражение лица, как было на уроках, когда ты хотела о чем-то спросить, но не решалась. Что бы это ни было — скажи наконец, пока мы оба не сошли с ума!

Гермиона залилась краской. Даже владение окклюменцией не смогло ничего поделать с реакциями ее тела, и Северус вовсю пользовался подсказками об эмоциях ассистентки, которые ему давал ее румянец и живая мимика. Но сейчас никакие подсказки не помогали Снейпу догадаться, в чем именно дело.

— Да полная глупость… — засмущалась Гермиона, отводя глаза.

— Уверяю, это будет не первая глупость, которую я услышу за свою жизнь. От тебя мне их нечасто доводится слышать, так что ты имеешь право еще на пять абсолютно бредовых идей, прежде чем я хотя бы на йоту усомнюсь в твоем интеллекте. Начинай.

Северус, закупорив свой флакончик и убрав его в карман, посмотрел на помощницу. Гермиона под его требовательным взглядом чувствовала себя как кролик перед удавом и не знала, с чего начать. Обычно такие вещи не планируют и не обсуждают их в подробностях, все получается как-то само собой. Но ей будет спокойнее, если Северус прямо скажет, чего он ожидает и к чему ей быть готовой.

— Что ж, — заговорила Гермиона, собираясь с духом. — Может быть, мне стоило спросить раньше, но я боялась выглядеть смешно в твоих глазах. Я постоянно думаю о дне выпуска… Я не знаю, как именно все случится, и очень переживаю из-за этого.

Северус нахмурился. Лучшая ведьма поколения нервничает оттого, что не знает, как проходит церемония прощания со школой? Это странно даже для такой любительницы четких правил и детальных инструкций, как она. Может быть, это не нервозность, а любопытство? Может, Гермиона надеется, что преподаватели готовят выпускникам некий большой сюрприз, который хранят в строжайшей тайне?

— Боюсь разочаровать тебя, но в Хогвартсе нет каких-то особенных традиций для выпускников, — ответил Снейп с облегчением от пустяковости вопроса. Однако где-то глубоко в душе у него оставалось подозрение, что вопрос вовсе не исчерпан. — На эту тему ведутся дискуссии, которые пока что не дали результата. Некоторые преподаватели считают, что окончание столь важного этапа в жизни юных волшебников стоило бы достойно отметить. Другие возражают тем, что чистокровные и магглорожденные выпускники окажутся в неравном положении: первые смогут пригласить родителей на праздник, а вторые — нет. Так что в школе просто ежегодно в последний день учебного года происходит прощальный пир для всех обитателей замка.

Гермиона почти забыла о своем смущении, шокированная редкой для Снейпа недогадливостью. Она в прострации наблюдала, как он вынимает из кармана новый пустой пузырек и продолжает собирать росу с магически подращенного куста, беззаботно рассказывая дальше:

— Ты наверняка знаешь, что выпускники, сдавшие экзамен на аппарацию, могут не дожидаться Хогвартс-экспресса на следующий день и покинуть замок сразу после прощального пира, если хотят. И на такой случай все же есть скромная церемония. Ее ввел Альбус в бытность свою директором школы. Полагаю, таким образом он хотел избавить выпускников от искушения продолжить празднование в Хогсмиде по-взрослому, а затем расщепиться при аппарации в нетрезвом виде.

— Да, я читала об этом в «Истории Хогвартса», — вставила Гермиона. В свое время она приобрела самое свежее издание, и нововведение Дамблдора было там отражено. — Выпускники идут к лодочной станции, чтобы пересечь Черное озеро на лодках и аппарировать по домам возле другого берега, где заканчивается зона действия запрета. Этот ритуал как бы замыкает круг, и выпускники покидают Хогвартс тем же путем, каким впервые попали сюда — по воде.

Северус кивнул, пряча усмешку. Разумеется, она читала об этом! «История Хогвартса» была для Гермионы святым писанием, и он не удивился бы, если бы она без запинки процитировала книгу от первого слова до последнего наизусть.

— Да, драматический эффект вполне в духе Альбуса. Впрочем, без комедии тоже ни разу не обошлось: каждый год какой-нибудь болван забывает наложить стабилизирующие чары перед аппарацией и опрокидывает лодку со всеми пассажирами.

— С моей лодкой такого не случится! — убежденно произнесла Гермиона. Она никому не даст испортить прекрасный и трогательный прощальный ритуал! А если повезет, то их выпуск положит начало еще одной традиции. В школе никогда не поощрялась дружба между факультетами, но те, кто год назад защищал Хогвартс плечом к плечу, ощущали особую сплоченность и хотели покинуть замок товарищами, а не врагами. Способ сделать это был придуман быстро, и уже пару недель компания семикурсников под предводительством авторов идеи — Гарри, Гермионы, Полумны и Драко — по секрету от всех занималась претворением плана в жизнь.

Первый в истории школы праздник, который соберет всех выпускников, готовых позабыть о межфакультетских распрях и от души повеселиться вместе, должен состояться ночью накануне официального пира — на берегу озера, в огромном восточном шатре, который создали из палатки, когда-то принадлежавшей семье Уизли, великолепные знатоки заклинаний Драко и Полумна.

Северус без подозрений и лишних вопросов выполнил просьбу Гермионы вернуть все те вещи, которые он оставил себе на хранение, и для тайной подготовки выпускного пригодилась не только палатка — например, кухонная утварь и посуда тоже оказались не лишними, Драко и Полумне осталось только размножить их. Невилл занимался заказом еды и напитков у Аберфорта, а активисты из числа магглорожденных вызвались раздобыть побольше зефира, чтобы жарить его на костре. Музыкальное сопровождение вечера обеспечит волшебное радио — через тот самый приемник, который в прошлом году был главным источником новостей для скитающейся по лесам троицы.

Вечеринка, конечно же, не останется незамеченной учителями и студентами, вопреки заглущающим чарам на палатке и прочим мерам предосторожности. Но организаторы праздника и не собирались держать свою затею в секрете до последнего — они ведь планировали основать новую традицию.

— Ну, если ты знаешь об аппарации с воды, то тебе осталось только решить, куда отправляться, — подытожил Северус, уверенный, что Гермиона с Гарри переместятся на площадь Гриммо, возможно, прихватив с собой брата и сестру Уизли, а Драко намерен сразу же отправиться прямиком во Францию к родителям.

— Все уже решено, — ответила Гермиона, и ее голос прозвучал кисло. — Молли ждет нас всех — меня, Гарри, Рона и Джинни — в Норе. Собирается устроить праздник в семейном кругу.

Отношения между Гарри и Джинни все еще были несколько натянутыми, но для Молли Уизли он оставался приемным сыном, и ни у кого даже не возникло мысли устраивать семейный праздник без него. Лаванда, официальная невеста Рона, тоже давно нашла общий язык с семьей и обязательно будет в Норе.

— Безусловно, — сухо кивнул Снейп. — Молли Уизли никогда не упустит шанса собрать у себя толпу и накормить до отвала.

— Я могу отказаться, — несмело продолжила Гермиона. — В том смысле, что… Мне было бы приятнее отметить окончание школы с тобой, и…

— Ни в коем случае! — перебил Северус, не дослушав. — Молли будет рада видеть вас всех вместе, так что иди с друзьями.

— Но…

— Никаких «но», Гермиона, — твердо ответил он. — Это ваш общий выпускной! Ты прошла с этими парнями огонь и воду, сражалась с троллем, заколдованными учителями, василиском, Пожирателями смерти и самим Темным Лордом! После всего этого нельзя просто помахать друг другу рукой и разойтись. Нужно достойно завершить один жизненный этап, прежде чем начинать другой. Так что иди на ваш общий праздник.

Гермиона решилась спросить о том, что давно мучило ее, напрямик:

— А потом? Мне можно будет вернуться в замок сразу после Норы? Или на следующий день? Или в ближайшие выходные? — Ее голос задрожал от волнения. — Ты говорил, что мы должны подождать с отношениями до того, как окончу школу. И вот, условие выполнено. Что теперь? Когда мы увидимся? Я не знаю, что у тебя на уме, не знаю, к чему мне готовиться! Это просто сводит с ума, так что, пожалуйста, просто расскажи мне о своих намерениях!

Северус удивленно сморгнул.

— О моих… намерениях? — встревоженно спросил он, переживая, уж не ожидает ли Гермиона предложения руки и сердца.

— Да. Относительно вечера, и меня, и… ну, ты понимаешь…

В этот момент у Северуса наконец-то спала пелена с глаз.

— Ты что, спрашиваешь, когда и при каких обстоятельствах мы с тобой… станем близки?!

Ответ «да» он увидел в ее глазах. Мерлин правый! Эта девчонка никогда не перестанет удивлять его! Такого разговора он не мог вообразить, особенно в тихой лунной ночи на поляне, усыпанной мерцающими цветами.

Снейп протянул руку помощнице. Она встала, воспользовавшись предложенной опорой, и замерла напротив него в ожидании ответа.

— Гермиона… — принялся он медленно подбирать слова, — из моего утверждения, что физическая близость со студенткой для меня недопустима, никоим образом не следует, что я собираюсь затащить тебя в постель в тот же день, как ты окончишь школу. Тебе не о чем беспокоиться — мы ведь никому ничего не должны, нам некуда торопиться…

— Некуда торопиться? — на грани отчаяния перебила Грейнджер, которая вообще-то хотела спросить не совсем об этом. — Да мы уже восемь месяцев никуда не торопимся! Я сыта этим по горло!

Гермиона была уверена, что если бы не легендарный самоконтроль Снейпа, то она бы давным-давно очутилась в его спальне. Некоторые щепетильные ситуации могли вполне естественно получить такое продолжение. Но теперь Гермиона не понимала, как все будет после того, как она покинет школу: где они с Северусом будут встречаться, может ли она положиться на волю случая или должна что-нибудь организовать? Горизонт предсказуемых событий ограничивался несколькими днями. Скоро множество сюжетов, которые она рисовала в воображении, станут неосуществимы. Впрочем, положа руку на сердце, они никогда не были особенно реалистичны… Особенно фантазии о безумных отработках…

— Готова броситься в омут с головой? — с сомнением спросил Северус. — А я хотел бы еще поухаживать за тобой: ходить на свидания, оказывать знаки внимания, постепенно сближаться… Ведь обычно так делается?

Гермиона растерялась.

— Обычно — да, но у нас особенный случай, — с расстановкой произнесла она в надежде на то, что логичная аргументация будет для Снейпа убедительнее любых эмоций. — Свидания нужны для того, чтобы получше узнать друг друга. Чем люди занимаются на свиданиях? В основном говорят: рассказывают о себе, спрашивают друг о друге, постепенно подбираются к более личным вещам, узнают вкусы и привычки друг друга. Думаю, мы можем смело утверждать, что для нас все это — пройденный этап. Я знаю о тебе все, что требуется, в том числе самое главное: ты нужен мне.

— Всезнайка моя… — нежно вздохнул он и замолчал, не найдя иного ответа.

— Пожалуйста, Северус! — взмолилась Гермиона. — Мы уже больше полугода нарезаем круги один вокруг другого! Через неделю после выпуска я уеду в Австралию, а потом переберусь к ребятам на площадь Гриммо. Я хочу провести с тобой все оставшееся до отъезда время, а не встречаться урывками то в выходные, то за ужином! Я хочу быть с тобой. Пожалуйста, не заставляй меня больше ждать.

Под весом ее доводов Северус усомнился в своем решении. Надо же: прекрасная юная девушка умоляет его провести вместе несколько дней и ночей — а он упрямится! Абсурд какой-то! Ведь Гермиона права: по сути, ухаживания давно позади, и они оба знают не только внешнюю сторону друг друга, но и то, что творится в потаенных уголках души.

— Хорошо, — уступил он. — Отправляйся в Нору и веселись с друзьями. А если захочешь уйти оттуда ко мне, то дай знать Патронусом, и я открою камин.

Камины Хогвартса по-прежнему не были подключены к сети летучего пороха из соображений безопасности, но директор (а замок воспринимал Снейпа именно как директора школы) имел право обойти этот запрет и подключить связь.

Северус видел по лицу Гермионы, что она, хоть и испытала облегчение, все же не была в полной мере удовлетворена его ответом. Он даже на миг пожалел, что научил ее окклюменции и теперь не может тайком подсмотреть, что беспокоит ее. Шестое чувство подсказывало Северусу, что дело в чем-то специфически женском и у него нет никакого пути понять, что тревожит Гермиону, кроме прямого вопроса.

— Гермиона, что такое? Твое поведение сбивает меня с толку. Ты уверяешь меня, что готова к продолжению, но в то же время так нервничаешь, что это демонстрирует твою полную неготовность! Я не понимаю!

Она залилась краской:

— Да, не понимаешь… Кажется, я опять все усложняю сверх необходимого. Мне не нужны долгие ухаживания, чтобы узнать тебя поближе, я и так знаю, чего хочу. В этом я полностью уверена. Но это не умаляет моего волнения от неизвестности…

Гермиона решилась быть честной до конца — до сих пор это было лучшей тактикой, и если она хочет, чтобы Северус развеял ее страхи, то он должен как минимум знать их.

— Мне почти двадцать лет, и у меня был только один парень, а твой опыт вполне соответствует возрасту. Я не знаю, каковы твои ожидания, и боюсь не оправдать их. Я переживаю о том, что ты разочаруешься во мне так же, как Рон, и все кончится!

— Что кончится? — неверяще переспросил Северус. — Наши с тобой отношения?! Ты что надумала, женщина? Что я провел последние восемь месяцев с единственной целью — добраться до твоих трусиков? Гермиона, это же просто абсурд! Ты никогда не разочаруешь меня! Я не собираюсь экзаменовать тебя и ставить оценку! Здесь невозможно ошибиться, так что прекрати накручивать себя.

— Ты же знаешь, я не могу! Наверное, я все еще слишком зависима от твоего мнения, но… Мне правда нужно, чтобы все прошло идеально, а я не знаю, что для этого делать!

— Пожалуйста, пообещай мне не искать справочную информацию на этот счет! — Северус содрогнулся, вообразив, как Гермиона, обложившись раскрытыми журналами и вооружившись пером, выписывает советы из статей вроде «10 способов порадовать своего колдуна», «5 поз, которые ты еще не пробовала» и «Идеальный минет». Именно такие заголовки украшали обложки выпусков «Ведьмополитена», которые он изымал у студенток старших курсов.

Подумать только — она до паники боится сделать что-то неправильно и разочаровать его! Никто до сих пор не демонстрировал волнения на этот счет, и самого факта, что впечатление Северуса так важно для Гермионы, было достаточно, чтобы крайне польстить ему. Но почему, почему она так не уверена в своей красоте и женственности? Это же просто нелепо, особенно если учесть, что Снейп и сам не Аполлон! Может быть, вся проблема из-за того, что Гермиона взрослела бок о бок с двумя мальчишками, не воспринимающими ее как девушку? А остальные однокурсники? Неужели все до одного представители мужского пола были так ослеплены ее интеллектом, что не замечали ничего другого? И насколько же плох был ее первый сексуальный опыт, если он заставил Гермиону окончательно поверить в свою непривлекательность?

— Гермиона. Посмотри на меня. — Она подчинилась, и Северус так же настойчиво продолжил. — Ты не обязана ни что-либо предпринимать, ни как-либо специально готовиться. Мы ведь договаривались, что в некоторых сферах я приму руководство на себя. И что ты позволишь мне все решать в тех случаях, когда сама не готова принимать решение и предусматривать последствия.

— Да, договаривались, — выдохнула она с заметным облегчением. — Что ж… Руководи. Что мне делать?

Северус снова оторопел. Он вовсе не имел в виду настолько буквальное руководство, но, похоже, Гермиону, когда она паникует, действительно могут успокоить только прямые указания. Хм, а из этого можно устроить небольшую игру! Снейп, конечно, не планировал, что эротические игры в их отношениях начнутся раньше, чем сами отношения, а избранница и вовсе воспринимает «инструктаж» абсолютно всерьез… Но можно попробовать!

Итак, каких указаний она ждет? О чем именно беспокоятся женщины на ее месте? Что надеть? Само собой. Какую прическу сделать? Пожалуй. Как поступить с волосами, гм, ниже головы? Господи, да как будто ему будет дело до такой ерунды, когда она окажется в его объятиях! Нет, уж на этот счет он не станет давать ей инструкций! Он, конечно, не прочь взять на себя главенство, но пока что не может похвастать большим опытом доминирования. Наверное, настоящему доминанту даже не закралась бы в голову мысль, что он тоже может разочаровать партнершу, а у Северуса такие опасения были, просто он справлялся с ними лучше, чем Гермиона.

— Хорошо, — наконец заговорил Снейп, тщательно обдумав свой ответ. — Вот чего я хочу: надень то платье, в котором ты планируешь пойти в Нору, прямо под школьную мантию и так иди на прощальный пир. А под платьем должно быть кружевное белье черного либо зеленого цвета, и чтобы бюстгальтер расстегивался спереди.

Пожалуй, предоставлять такой ассортимент цветов было немного жестко, но если Гермионе выбор придется не по вкусу, то это Северусу только на руку: досада заставит ее забыть о волнении. А застежка спереди избавит от заминок самого Снейпа, не разбирающегося в конструкциях современного маггловского нижнего белья. В остальном его мало заботило, во что будет облачена Гермиона, когда придет на долгожданную встречу — если все пойдет согласно его плану, то она вообще недолго будет оставаться одетой. Главной целью всех этих «инструкций» было лишь избавить ее от лишних тревог, немного познакомить со своими вкусами на будущее и настроить на нужный лад.

Кстати, маленькая шалость несомненно создаст соответствующее настроение и самому Северусу: весь вечер во время прощального пира он, глядя на Гермиону, будет представлять себе то, что спрятано под глухой форменной мантией, и мечтать хотя бы одним глазком увидеть платье. Впрочем, можно и увидеть!

— И еще, — продолжил Снейп. — Раз уж вы с друзьями так стремитесь оставить после себя новую традицию… — Глаза Гермионы округлились, и он коротко усмехнулся. — Разумеется, мне все известно о готовящейся вечеринке! Предвосхищая твои вопросы: нет, легилименцией я не пользовался, это всего лишь сказался двадцатилетний опыт шпионажа. Я не мог не заметить ваши бурные приготовления, происходящие прямо у меня под носом. Не волнуйся, я не стану препятствовать вашей затее, потому что поддерживаю ее. Наоборот, намекну слизеринцам, чтобы не отказывались от приглашений. Сейчас они относятся к вашей идее настороженно и тщательно ищут в ней подвох.

Гермиона изумилась:

— Подвох?! Почему сразу подвох?

— Это же слизеринцы, — пожал плечами Снейп. — Итак, раз уж вы задались целью оставить после себя новую традицию, то попробуй такую: когда вы все вместе выйдете из замка и направитесь к лодочной станции, сними школьную мантию, преврати ее в птицу и отпусти на волю.

— Зачем? — удивилась Гермиона.

Северус склонился к ней, как будто их могли подслушать, и шелковисто прошептал прямо в ухо:

— Потому что я хочу разглядеть и запомнить твое платье. Когда мы окажемся наедине, боюсь, времени мне не хватит. — И у Гермионы перехватило дыхание от столь неприкрытого нарушения уговора о рамках, которому оставалось действовать считаные дни. — Учителя, как обычно, выйдут проводить выпускников… Но никто, кроме меня, не будет знать, для кого ты это делаешь… Они увидят лишь красивый жест, демонстрирующий твое виртуозное владение магическими искусствами…

Отстранившись и прекратив дразнить ее, он продолжил уже обычным голосом:

— Покойный директор наверняка оценил бы всю символичность такого поступка: в буквальном смысле сбросить то, что делало тебя ученицей на протяжении семи лет, и выйти из черной ткани, как яркая бабочка из невзрачного кокона, готовая расправить крылья и устремиться вперед, во взрослую жизнь…

Северусу поэтичная метафора также пришлась по вкусу, да и на лице Гермионе он отчетливо видел одобрение. Она сосредоточенно молчала, задумавшись, и он без труда угадал направление ее мыслей: наверняка Гермиона собирается напомнить однокурсникам нужное заклинание и предупредить, чтобы все надели под мантии яркие наряды. Если так, то прощальная церемония в этом году будет гораздо интереснее всех предыдущих, которые посещал Снейп.

Если бы подобные распоряжения не были Северусу так же в новинку, как Гермионе, то он, возможно, вообще велел бы ей весь день ходить без трусиков… Эту занимательную идею обязательно надо запомнить на следующий раз! Снейп начинал входить во вкус, увлекаясь новой игрой.

— Волосы распусти, — приказал он, догадываясь, что это одна из главных ее забот и что чем больше Гермиона нервничает по серьезным поводам, тем сильнее ей хочется отыгрываться на всевозможных мелочах. — И никакой липкой гадости, чтобы сделать их «послушными» или чем-то в этом роде! — Слишком много часов Северус провел в грезах о том, как будут выглядеть ее буйные кудри, рассыпавшиеся по его подушке, и теперь ни за что не позволит лишить себя этого зрелища. — Ровно в полночь попрощайся с друзьями и приходи в мои личные комнаты. Я сниму защиту со своего камина и подключу его к сети летучего пороха на одну минуту, так что тебе стоит проявить пунктуальность.

Все распоряжения он произнес бархатистым властным тоном, и реакция Гермионы красноречиво подтверждала, что этот инструмент Северусу тоже стоит иметь в виду на будущее…

— Что мне сказать тем, кто останется в Норе? — хрипловато спросила она, покрываясь приятным румянцем возбуждения.

Снейп пожал плечами с показным безразличием.

— Что у тебя назначена более интимная встреча. Что ты торопишься в подземелья, чтобы отдаться там профессору зелий. Что ты безумно влюблена в него и ждешь не дождешься того момента, когда тебе наконец-то можно будет дать волю чувствам…

Ее глаза округлились.

— То есть ты не против, чтобы я сказала им правду?

— А это правда, Гермиона?

Северусу все еще с трудом верилось в реальность происходящего. У ног Гермионы лежит весь мир, ни один мужчина не скажет «нет» такой умной, доброй, красивой и отважной волшебнице, — а она не желает слышать ни о ком, кроме Снейпа! И он догадывался, что для друзей Гермионы, объяви она о своих намерениях и желаниях прямым текстом, это прозвучит еще большим безумием, чем для него.

Должно быть, она заметила тень неуверенности на его лице, потому что ее взгляд смягчился.

— Ты прекрасно знаешь, что это правда, Северус! Так что прекрати накручивать себя. — Она улыбнулась, дословно повторив его недавний совет. — Спасибо. Вот теперь я действительно с нетерпением жду дня выпуска.

— Я тоже, Гермиона… Я тоже!