Дети тумана (джен)

Руевит смотрел на медальон в руке, поспешно возвращённый ему сегодня утром Мореной, и смеялся.

Иронично. Пожалуй, уж что-что, а ему поставить точку в своей истории эта вылазка в подвал замка точно помогла.

— Яр, дорогой, поиграй у себя, ладно? — в коридоре он подхватил сына на руки и поцеловал в лоб. — Совсем недолго.

Мальчик доверчиво послушался. Руевит постоял минут пять, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди, наблюдая за ним, невольно сравнивая с Креусой (вроде на первый взгляд больше похож на него, а если приглядеться, то и бледный, как мать, и волосы такие же волнистые, и черты лица аккуратнее), а, убедившись, что сын увлёкся игрой, прикрыл дверь и направился к себе в кабинет.

* * *

— К тебе пришли, — кисло оповестила Фруд другая горничная.

Фруд, с силой запихивающая в маленькую сумку все свои вещи, обернулась, ощутив почти что растерянность. Из-за того, что бегать за братом и работать было несколько проблематично, работу пришлось бросить — она планировала закинуть вещи к Веелю, раз уж ключ был у теперь у неё, а, когда закончит, наконец-то вернуться в приют и извиниться перед воспитательницами.

— Секунду, — пообещал она, откидывая волосы со лба и проверяя тумбочку, но секунда пройти не успела.

Веель вынырнул из-за горничной, неодобрительно поджавшей губы, но оставившей их, и опёрся плечом о дверной косяк.

Фруд, обернувшись, на пару мгновений замерла, но окинула его привычным цепким взглядом: сильнее исхудал и оброс, отчего казался ещё более лохматым, чем обычно, ещё и круги под глазами залегли. Да и одет даже для самого себя небрежно.

— Ах ты…

Давно ей так не хотелось его хорошенько стукнуть, но, щёлкнув Вееля по лбу, Фруд его всё же крепко-крепко стиснула в объятиях. Пара месяцев, а такую кашу заварил!..

— Да чтоб тебя, — всё стукнула его в плечо кулачком Фруд обиженно.

— Извини, — внезапно действительно виноватым тоном отозвался Веель, отвечая на объятия.

Фруд хотелось сказать слишком много, но явно не здесь, потому чувства уступили место суровой реальности, и, стиснув Вееля в объятиях чуть крепче, она отодвинулась от него и торжественно всунула ему сумку.

— Держи. Внутрь не заглядывай, — скомандовала она, подцепив Вееля за локоть и потащив за собой.

Фруд попрощалась с теми, кто попался по пути, и забрала часть оставшейся зарплаты, тщательно пересчитав (заодно пихнув локтем полезшего было в сумку Вееля, скорчившего обиженную гримасу) и вышла наконец на улицу, чувствуя себя самой свободной на свете.

— Сумку отдай… Нет, неси, — решила Фруд, складывая деньги во внутренний карман плаща. — Ты наказанный.

— Ну мам, — трагически буркнул Веель, нормально повесив сумку на плечо.

Он ничего спрашивал и ничего не говорил и, признать честно, чуть ли не впервые в жизни Фруд действительно выглядел виновато, поэтому она решила пользоваться моментом и завладеть положением дел. Так, надо пойти куда-то, где они могут побыть с наименьшим количеством лишних глаз и иметь возможность передохнуть.

В городском парке она была лишь раз, но решила, что он неплохо подойдёт.

Фруд плюхнулась на первую попавшуюся укромную скамейку и стукнула ладонью по сидению рядом с собой.

— Рассказывай, — велела она.

Веель, вздохнул, сел. И рассказал. Сбивчиво, перепрыгивая с события на событие, со дней последних на дни первые, перебивая самого себя всякими шуточками. Что-то Фруд уже знала от Морены или Шакса, что-то сама угадала и додумала, что-то слышала впервые. Например, про то, что Веель решил переждать в недосгоревшем родительском доме и что его дядя в итоге его там и нашёл. Разговор с ним Веель обрисовал очень кратко, видимо, слишком личное получилось, и Фруд не настаивала.

— Ну и, короче, обратно вдвоём на этой бедной лошади… Я с неё всё свалиться порывался, а дядя забыть то, что только что сказал, потому что я его уже опять взбесил, — Веель хмыкнул и задумчиво укусил себя за ноготь. — Ты оставила ему свой адрес, он кое-как дорогу объяснил, так что я сразу сюда.

Он вздохнул и вместе с ногтем укусил сразу палец. Фруд уже даже замечания не стал делать — того, кто умудрился под действием самоналоженного тёмного заклинания в заброшке жить, кажется, уже ничего не убьёт.

— Извини, что не пришёл, как обещал, — виновато протянул Веель. -Мне надо было хотя бы заглянуть. Но мне хотелось сначала сделать… что-то.

«Это заметно», — мысленно подколола его Фруд и потянулась за засунутой небрежно под сиденье сумкой.

Она откинула верх и начала в ней копаться, нащупывая под одеждой коробочку. Веель растерянно повернул к ней голову.

— Если бы ты просто дождался ещё три дня, — обиженно буркнула она, найдя искомое и аккуратно вытащив, старясь не выронить ничего лишнего, — было бы немного легче.

Веель изобразил несчастное выражение лица и вновь принялся грызть ногти.

— Извини. Я как-то не подумал даже, что не я один умею сбегать. Но за три лишних дня я бы не поумнел, — неловко отшутился он.

— Зато я бы подарок доделала, — обиженно выпятила губу Фруд, всовывая коробочку ему в ладони, скрывая за обидой смущение.

Веель замер, ощупывая подарок, провёл пальцами вдоль щели и потянул крышку, действуя куда более осторожно, чем обычно. В итоге он остановил пальцы на мелком бисере.

— А… Браслет? — проведя по поверхности украшения, Веель беззвучно зашевелил губами.

Фруд так уже развлеклась — используя разные бусины или толщину нитей на одежде, делая невидимые записи, так и тут, среди зелёно-фиолетового узора затаила дополнительное послание.

— Люблю тебя, — хмыкнул он, уже более привычно-резко зацепляя подарок за руку и завязывая шнурок на запястье.

— С давно шестнадцатилетнием, — улыбнулась Фруд.

Чего ей стоило этот бисер достать в приюте, это кошмар. Рядом ничего такого не продавалось, и она выпросила у более старшей девочки, которую отправили в город с поручением, найти, но пришлось потом делать ещё и её часть работы.

Фруд достала кошелёк и из него один серебряный. Вчера специально обменяла всю предыдущую зарплату на него — к счастью, у одной служанки были более крупные накопления и ей было все равно, каким размером, деньги они и есть деньги, а то кто б стал разменивать серебро на кучу медяков.

Фруд подкинула монетку, ещё раз осмысливая ситуацию, и на лице Вееля, заметившего, но не распознавшего её движение, отразилось любопытство.

Она глубоко вздохнула и начала уже свой рассказ. У неё он был короче и скучнее, хотя при большом желании можно было рассказывать, как детектив, если бы искомый не сидел в паре сантиметров от неё.

— …странный тип вообще, не хочу я с его идеями связываться, — подвела итог Фруд, нервно передёрнув плечами. — Учитывая их истоки.

— И твоя идея?..

— Дай руку, — серьёзным тоном, будто и не сомневалась ни в чём, сказала Фруд.

Веель послушно протянул ей ладонь. Фруд привычным взором заботливой сестры обратила внимание на мелкие царапины — видимо, от лазания по особняку.

— И глаза закрой, — подумав, добавила она.

Пожалуй, ему так будет даже проще.

Веель хмыкнул, но вновь послушался. Просто золото, всегда бы так.

Фруд, играясь, ещё раз подкинула монетку и уронила её в ладонь брату, и тот сжал пальцы, и Фруд положила свою ладонь сверху.

Руки у Вееля холодные, и она сама тоже закрывает глаза, сосредотачиваясь, пытаясь поймать нужное.

Эмоцию или чувство.

Веель сейчас не смог — а ей надо было понять и прочувствовать именно как он. Впрочем, за столько лет она всё же действительно его хорошо знал и магии тоже учила сама — а потому знала и то, как он обычно её накладывает и использует.

А он запутался и не мог понять, чего хочет.

Фруд всегда представляла и ощущала нитями — Веель частично унаследовал такое же понимание у неё, и сейчас она ощущала себя так, как будто ищет начало клубка.

…поняла!

— Не забудь извиниться перед Мореной, — в самое ухо буркнула ему Фруд, мысленно потянув, когда Веель в тот же миг вздрогнул и разжал пальцы.

Монетка выпала у него из рук и подпрыгнула на земле, а Фруд внезапно почувствовала себя утомлённой.

Веель, наугад потянув пальцы, сдвинул монету прямо к себе под пальцы, не прикасаясь к ней, и поднял.

— А даль… — уши у него покраснели, но смущение сменилось внезапным пониманием. — И всё?!

— И всё, — кивнула Фруд. — Извиниться, говорю, не забудь, — уткнувшись лбом в плечо Веелю, она резко уснула.

* * *

Серебряный они выкинули в первый попавшийся в парке пруд. Веель, кидая, загадал желание и театральным голосом пожаловался, что в таком буквальном смысле деньги на ветер даже он ещё не выкидывал.

Фруд же почувствовала только облегчение, когда монетка безвозвратно скрылась в сомкнувшемся над ней тёмным слоем воды.

В дилижансе Веель всё никак не мог усидеть на месте: ёрзал, пытался пересесть, метался то к окошку перелезая через Фруд, то наоборот, вставал, что угодно, только не спокойно ехал. В итоге улёгся головой ей на колени и сказал, что она мягкая, а он не выспался.

Фруд даже не стала делать замечание, чтобы он не мешал людям — другие пассажиры ещё с самого начала послали парочку незамеченных Веелем не самых приятных взглядов, в ответ на которые она сама с вызовом поглядела, мол, попробуйте что сказать, потому чужое удобство её сейчас волновало меньше всего. В ответ Веелю она только вздохнула и наконец принялась распутывать пальцами его пряди — весь вечер руки чесались это сделать. Жаль, гребень в сумке, а сумку она запихнула ногой под сидение, иначе выжить рядом с Веелем у предмета не было возможно.

— Больно, — Веель прикрыл глаза и даже помолчал целую минуту.

Фруд почти поверила в тишину, когда он, не открывая глаз, вновь заговорил.

— Знаешь, ты больше… не делай так.

— Что именно из множества «так»? — уточнила она, заранее предугадывая ответ.

Веель вытянул руку, касаясь её волос.

— Сбегать и потом жить неизвестно где. А если бы не повезло так? Если б преступники какие или, того хуже, фанатики… Да и просто, тебе следовало больше думать о себе, а не обо мне, — слова Вееля звучат внезапно взросло.

Фруд вздохнула и впервые вслух призналась в том, что даже себе всё не хотела полноценно признавать, хоть и много ковыряла эту мысль как незажившую царапину:

— Я и думала о себе. Я хотела быть не только правильной, но и доброй, а потому не могла просто сидеть и ждать.

Неловкая пауза, которую прервал вновь Веель:

— Но ты и так хорошая, — растерянно произнёс он. — Вечно со всеми возишься…

— Доказывая это окружающим, — невесело тихо рассмеялась Фруд. — Я не уверена, что можно считать хорошим поступком то, что я начала делать, чтобы доказать, что я не такая, как… могут подумать.

«Из-за родителей».

Веель понял — Фруд считала по изменившемуся выражению лица.

— Тогда ты могла прекратить это уже несколько лет точно, а ты все равно, — хмыкнул он. — Так что не считается. Поэтому, уж прошу, в следующий раз как-нибудь по-другому.

Фруд фыркнула:

— Ладно, я подумаю.

Возможно, если в приюте на неё не будут сильно сердиться — или если она как-то искупит это лишнее чужое волнение, — ей действительно станет от этого легче.

Кажется, она тоже неплохо запуталась в себе, и эти доводы разума от Вееля — одна из самых милых вещей, случившихся в последнее время.

— Ты… ещё хочешь, чтобы я тебя забрал? — непривычно робким тоном поинтересовался брат, открывая один глаз, скользнув по ней несфокусированным взглядом.

— Да, конечно, — счастливо улыбнулась она.