Шпион в Хогвартсе: отрочество (джен)

Через день за завтраком Флитвик напомнил Дамблдору о своем госте, но едва тот вознамерился было уточнить его личность, декана Рэйвенкло позвали его старосты. Так что сюрприз для директора оказался… большим и качественным.

— Том?!

— Очень рад, директор…

— Милорд Певерелл, я ожидал вас завтра, — выдал он на автомате прежде, чем понял, что на самом деле хотел сказать. — Э… Мой мальчик… Прости старика, я должен был…

К изумлению директора, Том, вместо того чтобы накинуться на него и припомнить все то «добро», что перепало на его долю от Великого Светлого, или хотя бы как можно более ядовито опротестовать «мальчика», улыбнулся. Открыто и мирно. Вот так вот просто. Чем аккуратно вогнал Альбуса в ступор на пару секунд. И, пока Дамблдор справлялся с его обаянием, не преминул добить:

— Вы позволите нам с профессором пообщаться немного? А после я — весь ваш, — и развел руки ладонями вверх самым доверительным жестом. — И да, конечно, зовите меня просто Том, я ведь не перестал быть вашим выпускником.

И, дождавшись лишь кивка (дар речи к Дамблдору после этой сцены так и не вернулся), вышел, начиная беседу с Флитвиком о каком-то достаточно редком заклинании.

Дамблдор зажмурился, выдохнул и помотал головой… Обаятелен, сволочь. Он же должен был уже начать меняться внешне — да что там, самые первые изменения уже были. И куда что подевалось? И Том действительно это сказал?

Отложив все дела, Дамблдор снова и снова прокручивал свежие воспоминания, даже слив их в Омут памяти — вдруг да со стороны он что-то лучше разглядит?

Но он так и не смог увидеть в мимике и поведении Тома ни агрессии, ни злобы, ни даже обиды. Хоть обижаться на него тот имел полное право. Но что происходит вообще? Быть может, это кто-то под обороткой? С какой целью?..

Бред… Если же это настоящий Том…

Когда-то он сделал все, чтобы не допустить его к детям. Но теперь — тем более, когда он попал в такое трудное положение, — возможно, мальчик не откажется выручить старика? Ведь он сам хотел преподавать.

В это время в кабинете Флитвика оба мужчины, не сговариваясь, накинули купол тишины, слегка улыбнувшись друг другу.

— Решили эпатировать директора, Том?

— Ну не все же ему баловаться расцветкой мантий, например.

— Так о чем вы на самом деле хотели со мной проконсультироваться?

После короткого рассказа, больше похожего на рапорт, Флитвик развел руками:

— Я был бы и рад помочь, но придется вас огорчить.

Он внимательно посмотрел на собеседника и незаметно коснулся своей палочки. Так, на всякий случай.

Том медленно вдохнул и выдохнул, надеясь, что вскипевшая волна злости внешне на нем не сильно отразилась. Портить отношения с Флитвиком в его планы пока что не входило.

— Дело не в моих желаниях, как вы, надеюсь, и предполагаете. Гоблинская магия — это видовой признак. Человеку она совершенно не доступна, но есть возможности уберечь себя от ее влияния: об этом упоминается в истории гоблинских войн, и неоднократно. Но если я попытаюсь сам рассказать это вам, получу такое проклятие от родных… — маленький профессор усмехнулся, — что больше вы меня не увидите. Разве что по частям. А хотелось бы, знаете ли, пожить еще.

— И что бы вы мне посоветовали?

— Ну, если вы за это не сделаете меня самого призраком, я бы советовал вам обратиться к профессору Биннсу. Лучшего знатока истории того времени еще поискать. Он и книги порекомендует, где есть полезные ритуалы и даже зелья.

Том, поблагодарив профессора, с холодком в голосе начал прощаться, вставая из уютного кресла.

— Родню не выбирают, увы… В этом вопросе, пожалуй, из всех, кого я знаю, только вам и повезло, Том.

Тот от неожиданности сел обратно и наконец улыбнулся:

— Какой у вас свежий взгляд. А ведь… вы правы, профессор!

— А вы всегда очень быстро ловили мысль. От души желаю вам не ошибиться, Том, когда будете выбирать.

Флитвик поднял глаза на старинные часы.

— Кстати, у Биннса минут через десять начнется лекция для шестого курса, как раз подходящий период, если мне не изменяет память. Через два коридора направо, вы ведь помните?

— Я вам действительно благодарен, профессор.

— Заходите, Том. У меня всегда найдется время для вас.

* * *

На лекции по истории магии впервые в послежизни (да и в жизни) ведущего этот предмет профессора был полный аншлаг…

Лица заходящих в аудиторию шестикурсниц (да и шестикурсников) Слизерина и Рэйвенкло, увидевших за первой партой «Неизвестного Байкера» во плоти, не поддавались описанию. Но врезались в память милорда надолго.

Чтобы удержать деток на расстоянии и предотвратить расспросы, Тому пришлось скорчить такую рожу, что… пробрало даже вывинтившегося, как обычно, прямо из классной доски Бинса.

— Эк вас перекосило, эм-м… студент.

Нарцисса Блэк, которую понесло на историю исключительно за компанию, скользнула взглядом по тому, кто сидел за первой партой, слегка нахмурилась, выпрямила спину, вскинула голову и изящно продефилировала к своему месту, словно выходила в зал на большой прием. Эх, и почему она всегда предпочитала галерку?

Она слегка улыбнулась похожему разочарованию на лицах своих соседей и соседок, уже занявших свои места. Возле ее тетради моментально оказалось несколько записок. Конечно, все интересовались, кто это… Она обвела взглядом адресантов и кивнула:

— Потом.

Но когда она услышала реплику Биннса, чуть в голос не рассмеялась. Действительно, милорд Перевелл сидел с таким лицом, что для того, чтобы подойти к нему, требовалась немалая смелость. Даже интересно, к чему бы такое привело, если бы произошло. Нарцисса представила, как к милорду за парту опускается… кто-то. Бр-р-р. К счастью, среди «змеек» и «воронов» таких отчаянных как-то не водилось.

Она продолжала искоса наблюдать, поражаясь, насколько внимательно лорд Певерелл вслушивается в биннсовскую нудятину, так что постепенно в ее сознание тоже начали исподволь проникать слова призрачного преподавателя. Нарцисса подавила зевок… и распахнула от удивления глаза, переварив, наконец, кусок полученной информации.

Это была бомба.

Как, почему она не задумывалась над этим раньше?

Почему волшебники хранят все ценности и все основные средства у гоблинов?! Фактически все деньги магического сообщества в руках у зеленошкурых… И после этого…

Маги победили гоблинов? Серьезно?

А оказывается, маги фактически просто… откупились.

И Биннс рассказывал об этом. Подробно. Грамотно. Нудно. Но, если слушать и понимать, мороз продирал по коже! Нарцисса начала быстро строчить в тетради, услышав, как кто-то рядом тихо охнул. Ага, еще кого-то проняло.

К концу пары все студенты уже рьяно записывали лекцию. Те, до кого доходило слишком долго, договаривались с другими, чтобы списать.

Том, не обращая внимания ни на кого, кроме профессора, подошел и, задав удивленному призраку пару вопросов, удовлетворенно кивнул и вышел из аудитории первым. Выскочившие было за ним студенты заметили только мелькнувшую за поворотом мантию, а там их новый кумир словно растворился в коридорах и переходах старого замка.

А он просто пошел в библиотеку, накинув на себя чары отвода глаз.

* * *

Шестые курсы были столь глубоко впечатлены, что, когда прошел первый шок, эмоции плеснули через край и разразились настоящей бурей.

Диалоги девушек на всех факультетах были почти одинаковы, за исключением мелких деталей.

— Ну ты и ворона, такое пропустить! Сегодня на истории было нечто!

— Иди ты! Что может быть у Биннса?!

— Не что, а кто.

— Ну и кто, что ты уже кипятком готова?.. И не тяни ты кота за хвост!

— Милорд Певерелл. Который у тебя на плакате над кроватью висит.

— У меня над кроватью?! Милорд Певерелл? Это который Темный Лорд?

— Тебе агуаменти в стакан или на голову?

— Откуда он тут взялся?

— Вороны говорят, по приглашению декана Флитвика.

— А что директор? Он же…

— Он прошел через его камин.

— И что, прямо так сидел с вами на лекции?

— От начала до конца. И кон-спек-ти-ро-вал!

— …

— Агуаменти…

— Спас-сибо…

— А рядом с ним кто сидел?

— Да ты что! Он такой… Не подступиться.

— Ой, да я бы!..

— Не спала бы.

Диалоги парней были более кратки по форме, но емки по содержанию:

— Прикиньте, с нами на истории сегодня Темный Лорд сидел!

— Гонишь… И что он там забыл?

— Лекцию Биннса конспектировал.

— Он ё*нулся?!

Рано или поздно (в зависимости от факультета) находился тот (та), кто возвращал внимание буйно-гормональных однокашников, собственно, к содержанию лекции… И тут уже следовала новая волна.

— И мы пропустили — ТАКОЕ?

— А может, он поэтому и не умер, то есть, не упокоился?..

Но вывод у всех оказался однозначным:

— Я теперь ни за что не буду пропускать историю…

— А если милорд решит еще куда-то заглянуть?

Посещаемость занятий в Хогвартсе впервые в его истории взметнулась до абсолютной отметки аж на ближайшие три дня (пока студенты окончательно не уверились в отсутствии интересующего их объекта на территории).

* * *

Милорд Певерелл с удовольствием взялся за отполированную поколениями ручку двери в библиотеку. Одно из его любимых мест в этом замке…

За длинной конторкой стояла женщина, чье опущенное лицо полностью закрывала ведьмовская шляпа.

— Леди…

Теплые карие глаза встретились с льдисто-серыми.

«Какая женщина…» — мелькнуло в голове у Тома.

— Мадам Пинс, — та поприветствовала его спокойным кивком.

«Ну вот, как всегда, самое лучшее уже занято», — подумал он, но… Дел это не отменяло. Мадам библиотекарь никуда от него не денется, и если у него будет время, он узнает, от чего или от кого скрывается в библиотеке самого закрытого учебного заведения Англии эта красавица.

Он продиктовал ей, точнее, ее прыткопишущему перу нужные книги и через несколько минут удобно расположился за столом — так, чтобы хорошо видеть всех входящих и, конечно, госпожу библиотекаря. Ему, в кои-то веки, было просто приятно смотреть на жесткую линию четко очерченных ярких губ, изящный прямой нос, небрежно убранные на затылок чуть волнистые темные волосы… Высокий лоб с тонкими бровями отчего-то упорно ассоциировался с умом… Ничего особенного, если по отдельности, но вот все вместе, да еще здесь и сейчас… Далеко не эталон красоты и не идеал, но главное — не кукольно-ухоженное лицо странным образом цепляло.

Пинс повернулась и снова склонилась над каким-то записями.

"Чудо как хороша, — подумал Том, увидев ее профиль. — Ну почему ни одного хотя бы отдаленно похожего снимка нет в огромных пачках приходящих мне писем?"

Она неоднократно ловила его взгляд, но он не мог сказать, что им заинтересовались. И это было… интересно.

Наконец, в очередной раз встретившись с ним глазами, она… просто вышла.

Не покачивая бедрами, не скользя, как хищная кошка, не бросая искоса многообещающий взгляд. Взяла и ушла.

Том почти закончил нужные выписки — невероятно, но все книги оказались в свободном доступе, и ни одной — в закрытой секции. Он встал и пошел между рядами книг, вдыхая такой приятный, неуловимо сладковатый запах старины и пыли. Библиотекарь оказалась в соседнем разделе.

— Вы мне так доверяете, что рискнули оставить наедине с этим богатством?

— Не думаю, что милорд Певерелл может покуситься на книги школы, где он учился.

Вот так вот. И что теперь сказать?

— При виде того, кто тоже работает, на меня снизошло вдохновение (о, прах побери, что я несу…) для довольно скучного, но необходимого экскурса в историю (ну, ты же женщина, заинтересуйся!)...

— Так можно получить расходящееся косоглазие.

(Твою налево… какая женщина!)

— Мадам Пинс, могу я поинтересоваться, как ваше имя?

— Можете.

— А, могу, но не факт, что вы скажете?

Наконец он увидел, как вишневый рот дрогнул в чуть заметной улыбке.

— Ирма Пинс, к вашим услугам.

(Да если бы… Ир-рма. Как ей идет.)

— Том Марволо Риддл, лорд Гонт, лорд Певерелл, ну да вы в курсе.

Тонкая бровь изогнулась в немом вопросе.

— Как вам угодно, так и зовите.

— Хорошо, милорд.

А вот такой реверанс говорит, что… не-е-ет, это отнюдь не простая девушка. В какой семье она родилась? Как ее первая фамилия? Кто она вообще? Но расспрашивать об этом сейчас — верх и глупости, и бестактности. И Том просто сказал, что думал:

— Признаюсь, было весьма неожиданно увидеть в роли библиотекаря такую красавицу.

— Просто я люблю книги. Намного больше, чем людей. Вам нужно что-то еще?

Том покачал головой.

А Ирма Пинс, вежливо кивнув, отвернулась к своим книгам.

И ни одна душа не видела, как она, закрыв глаза, заставляла себя дышать как можно медленнее, закусив губу до крови…