Digging for the Bones (джен)

Студенты, к счастью, молчали, медленно пробираясь в Больничное крыло. Северус тяжело опирался на левитируемые носилки, уверенный в чарах мисс Ллойд. Она училась на седьмом курсе, посещала Высшие зелья с целью стать целительницей и, следовательно, была действительно полезной парой рук в этой маленькой компании. Северус был очень признателен мисс Ллойд за удивительную для гриффиндорца компетентность.

Ему хотелось проспать целую неделю, но, естественно, в ближайшие часы это было невозможно. Директору придётся послать сову в Мунго, чтобы вызвать целителя: мисс Уизли нельзя перемещать по крайней мере несколько дней.

Это не первая попытка самоубийства за время его пребывания в Хогвартсе, но в Гриффиндоре такое было редкостью. Гриффиндорцы, как правило, проявляли свои деструктивные склонности по-другому: им был привычнее дерзкий и неразумный риск, а если они терпели неудачу, то считали всё просто приколом.

Глоток мира был сложной задачей для второкурсницы. Интересно, как она научилась его готовить? Это зелье четвёртого курса, а ребёнок должен был проглотить около галлона, чтобы остановить сердце. Или она нашла инструкции и последовала им, чтобы сконцентрировать его под светом полной луны? Сегодня ночью как раз взошла полная луна. Времени было достаточно.

Инструкции по подобным изменениям были доступны только семикурсникам. Процесс не был сложным, и доступ к информации не ограничивался, но поиск нужных сведений требовал некоторых усилий, и концентрированная вариация обычно использовалась только для тех, кто нуждался в ней в конкретных обстоятельствах.

Северус понимал, что это был не просто жест — ребёнок на самом деле задумал именно это. Какую же боль испытывала девочка, раз так серьёзно хотела покончить с этим? Мисс Уизли действовала со всей решимостью хаффлпаффца, умом райвенкловца и хитростью слизеринца.

Дамблдор наколдовал носилки для Минервы, и та уже спала на них. Он предложил наколдовать ещё одни для Северуса, но выражение лица последнего, должно быть, было достаточным ответом для директора. Поппи так же свирепо посмотрела на Дамблдора, прежде чем громко попросить домового эльфа принести ей и Северусу перечное зелье из Больничного крыла.

Хорошо, что она это сделала. Северусу подобное даже в голову не приходило (свидетельство его усталости), а без перечного он бы не справился.

— Приготовь хороший крепкий кофе, лучше турецкий, и принеси еды. Северус любит булочки. Я бы хотела немного пирожков с мясом, — сказала Поппи домовому эльфу, прежде чем тот исчез. — И шоколад, несколько бутербродов и… о, просто принеси целый поднос, вдоволь для всех нас — мы проголодались. Ты же знаешь, что нам нравится.

Мисс Ллойд понадобилось ещё несколько минут, чтобы помочь Северусу и Поппи протащить носилки с мисс Уизли через портретный проём. Северус предвкушал чашечку этого кофе.

— Почему она это сделала? — наконец шёпотом спросил один из братьев Уизли.

— Я не знаю, — вздохнул Дамблдор, шагая рядом с носилками Минервы, следом за Северусом, Поппи и мисс Ллойд, которая левитировала носилки с мисс Уизли. — Я хотел бы поговорить со всеми вами, прежде чем мисс Уизли проснётся, возможно, мы сможем найти какую-то подсказку.

— Как вы думаете, Сами-знаете-кто всё ещё имеет на неё влияние? — спросил один из мальчиков. Северус слишком устал, чтобы определить, кто именно.

— Нет, мистер Уизли, — мягко ответил директор, — хотя, по-моему, это как-то связано.

— Но с ней всё будет в порядке? — неестественно холодным и спокойным голосом спросила Грейнджер.

— Да, благодаря вашей сообразительности, мисс Грейнджер и мисс Ллойд, — сказал Дамблдор. — Где вы научились этим специфическим магловским приёмам?

— Прошлым летом мама с папой заставили меня пойти на курсы Красного Креста, — спокойно ответил Грейнджер. — В то время я думала, что это глупо. Откуда у волшебников сердечные приступы? Но мама сказала, что я должна уметь оказывать первую помощь.

— А мисс Ллойд?

— Я тоже маглорожденная, профессор, помните? — ответила Мэрион. — Я пошла учиться, когда начала ухаживать за своей племянницей. Моя сестра не разрешала мне, пока я не научусь делать сердечно-лёгочную реанимацию младенцу и всё остальное. Она очень нервная, — застенчиво сказала Ллойд.

— Хм… Полагаю, в таком случае Гриффиндор заслужил баллы, — директор подмигнул, несмотря на мрачность ситуации.

— Я бы сказал, чёртов специальный приз за то, что не позволили ещё одному грёбаному призраку появиться в этой грёбаной школе, — пробормотал Северус. Поппи и мисс Ллойд уставились на него: Поппи в изумлении, Ллойд в шоке.

Неужели он сказал это вслух? Мерлин, он, должно быть, устал и через минуту будет выражаться, как его отец, возвращающийся со смены. Северус окончательно решил держать рот на замке до тех пор, пока не выпьет чашку крепкого кофе и по меньшей мере ещё одно перечное.

По коридору торопливо шла Помона с Поттером на буксире. Похоже, у мальчишки кое на что всё же хватало ума.

— Северус! Поппи! Мистер Поттер сказал мне, что мисс Уизли совсем плохо? — она осмотрела носилки и всю их кавалькаду.

— Нам пришлось использовать Tribuo Vita, Помона, — тихо сказала Поппи. — Минерва совсем измотана, мы с Северусом тоже не в лучшей форме.

Глаза Помоны расширились.

— Ладно, вы трое, в постель, — деловито распорядилась она. — Я присмотрю за пациенткой. Я уже отправила сову в Мунго. Судя по тому, что сказал мне мистер Поттер, нам понадобится пара их целителей, — Помона взяла Поппи за руку и жестом велела Ллойд продолжать левитировать носилки с мисс Уизли. Четверо мальчишек Уизли последовали за ними.

Северус отпустил носилки и понял, что это, пожалуй, не самая мудрая идея. Он почувствовал, как задрожали ноги, и прислонился к стене, закрыв глаза. Кто-то схватил его за локоть, поддерживая и направляя к креслу, кем-то, должно быть, наколдованное. Маленькие руки. Северус приоткрыл глаза, поняв, что руки принадлежат Поттеру. Чёрт бы его побрал!

— С вами всё в порядке? — обеспокоенно спросил мальчик.

— Отлично, — проворчал Северус. Кресло наколдовал явно директор — оно было фирменное, мягкое, подобное его кабинетному.

Теперь Северусу не нужно было спешить в Больничное крыло — пару минут и без него обойдутся. Он снова закрыл глаза, ожидая, когда пройдёт слабость.

Тихий шорох дал понять, что Поттер всё ещё здесь. Почему этот проклятый мальчишка всё ещё стоит здесь? Неужели он не может пойти и предложить утешение или поддержку своим Уизли?

— Что, Поттер? — буркнул Северус, откидывая голову назад.

— Принести вам что-нибудь? — тихо спросил Поттер.

— Немного кофе, который заказала мадам Помфри. С большим количеством сахара. Пять или шесть чайных ложек как минимум, — ответил Северус, не открывая глаз. Если дать мальчишке какое-нибудь задание, он не будет торчать тут, уставившись на Северуса.

Казалось, прошла всего секунда, прежде чем безошибочно узнаваемый аромат кофе, смешанный с запахом корицы и кардамона, пробудил Северуса от полудрёмы. Он с усилием открыл глаза.

— Сэр? — Поттер протянул ему огромную чашку кофе. — Профессор Спраут сказала, что там уже есть сахар, а молока не надо. Профессор Дамблдор хочет знать, нужно ли вам, чтобы он пришёл и забрал вас.

— Однозначно нет! — Северус попытался огрызнуться, но получилось лишь раздражённое бурчание. Он взял кружку с кофе обеими руками и залпом выпил её, хотя она была достаточно горячей, чтобы обжечь язык. Мысленно Северус одобрительно кивнул. Это была густая турецкая смесь, сваренная с добавлением сахара. Кофе, горячий, как ад, чёрный, как дьявол, сладкий, как украденный поцелуй.

Прошло мгновение, и Северус снова закрыл глаза, держа кружку с густым осадком на дне на коленях, ожидая, когда кофеин и сахар попадут в мозг. Он не любил использовать более сильные стимуляторы, они могли повредить в таком состоянии.

Для заклинания обычно требовалось три человека, так что им повезло, что Минерва знала о нём достаточно, чтобы помочь. Было бы рискованно проделать это всего лишь вдвоём. Северус не знал, смог бы он допустить, чтобы Поппи пошла на такой риск. Правда, она была моложе Минервы, но и не так молода и (честно говоря) не так сильна, как Северус — недостаток чистой силы она восполняла знаниями и техникой. Но они не могли позволить себе потерять её или её навыки: от Поппи зависело здоровье людей.

Сделай это Северус в одиночку, это не убило бы его (по всей вероятности) и, скорее всего, даже не сильно повредило бы ему, но Дамблдору пришлось бы искать замену Мастеру зелий до конца семестра. И замену опекуна для Поттера, внезапно осознал он.

Проклятье. Он слишком устал, чтобы думать об этом прямо сейчас. Было очень удобно просто дремать, откинув голову на спинку стула.

— Э-э, профессор? У вас наклонилось… — услышал Северус словно издалека и почувствовал, как у него из рук забрали кружку.

Он не понимал, почему Лили называет его «профессором». По крайней мере, это был голос Лили. Возможно. Должен быть, потому что теперь она накрыла его одеялом. Наверное, отец снова вышвырнул его из дома. Он надеялся, что миссис Эванс не рассердится, когда увидит его в своей гостиной. Он уплыл ещё дальше в уютную темноту.

Северус услышал звуковой сигнал камина, слегка вздрогнув, покачал головой и открыл глаза. Как долго он дремал? Мальчишка нашёл стул и сидел тут же, уставившись на что-то в своей чашке.

— Как долго я спал? — резко спросил Северус.

— Примерно полчаса, — ответил Поттер, глядя на него затравленными глазами. — Я думаю, что целители уже здесь.

Северус с трудом поднялся на ноги. Поттер тут же подхватил его под локоть, и не будь Северус так слаб, не теряй равновесия, он прикрикнул бы на мальчишку. Вместо этого он нехотя положил руку на его плечо.

— Пойдём.

Северус вошёл в Больничное крыло, пошатываясь, и Поттер наполовину тащил его. Мастер зелий сердито посмотрел на поднявшего брови директора, пресекая возможные комментарии. Поттер подвёл его к ближайшему стулу, и Северус сел (на самом деле рухнул).

Поппи и Минерва крепко спали на соседних кроватях. Мальчишки Уизли собрались у дальней стены вместе с Грейнджер и Ллойд. Директор, похоже, собирался расспросить их всех сразу.

— Где мисс Уизли? — спросил Северус. Он даже не потрудился понизить голос. Ничто не разбудит ни Поппи, ни Минерву в течение нескольких часов, пока они как следует не выспятся.

Дамблдор указал в противоположный конец Больничного крыла, где была занавешена зона, в которой работали несколько целителей.

— Они только что прибыли камином из Мунго, — сказал Дамблдор, — и спрашивали, не мог бы ты до приезда мистера и миссис Уизли узнать у Джинни, почему она так поступила?

— Она ведь ещё не оправилась настолько, чтобы говорить? — тяжело спросил Северус и знал ответ ещё до того, как директор покачал головой. — Ну, конечно, — пробормотал он чуть слышно.

Передозировка Глотка мира парализует ребёнка на несколько дней, даже дыхание придётся поддерживать магически. Сейчас любое из противоядий убьёт её. Оставалось только ждать, когда всё пройдёт само собой. Tribuo Vita не позволит её сердцу остановиться, пока действие зелья не закончится, но предстояло пережить несколько страшных дней.

— Тогда мне понадобится ещё кофе, — ожесточённо заявил Северус.

Поттер вскочил, как проклятый домашний эльф, прежде чем Северус закончил говорить.

Дамблдор повернулся к детям.

— Кто-нибудь из вас знает, почему Джинни могла сделать то, что сделала?

Все дети, как один, растерянно покачали головами.

— Она была правда подавлена, всё время, но не так, чтобы отличаться от окружающих, — сказал один из близнецов.

Другой кивнул.

— Мама сказала нам присмотреть за ней. Хотя в последние дни она вроде повеселела.

— Ну, я ничего не заметил, — заявил самый старший из них, Перси Уизли, — она действительно в этом году очень интересовалась учёбой. Гораздо больше, чем в прошлом. И очень хотела улучшить свои отметки по зельям. Я помогал ей.

Учитывая, что мисс Уизли провела большую часть прошлого года, одержимая неким осколком Тёмного Лорда, неудивительно, что она не интересовалась учёбой.

Поттер вернулся с кофе и какой-то выпечкой, передал и то, и другое в руки Северусу, а затем встал между Грейнджер и младшим Уизли.

— Вы знаете, с кем она дружит? — мягко спросил Дамблдор. — С кем-нибудь вообще, кого необходимо опросить?

— Я думала об этом, профессор, — мягко и чрезмерно сдержанно сказала Грейнджер. — Не могу вспомнить никого, с кем Джинни дружила бы, кроме нас и Невилла. Прошлый год был для неё такой катастрофой. Единственный человек, с которым я когда-либо видела её, был Невилл, — она сделала паузу, Северус заметил, что её взгляд слегка расфокусировался. — Знаете, это она сказала мне, что я должна пойти к преподавателям насчёт Гарри, что если я этого не сделаю, с Гарри случится то же самое, что и с Невиллом, и я совершу ту же ошибку, что и она.

Северуса вдруг осенило.

— Грейнджер, подойдите ко мне! — велел он.

Девочка двигалась, словно робот. Ее лицо стало совершенно невыразительным, без волнения, страха или беспокойства.

Она встала перед Северусом. Он зажёг свою палочку, направив свет ей в глаза, к счастью, будучи достаточно высоким, чтобы сделать это, не поднимаясь из кресла, и с некоторым опасением отметил, что зрачки слишком вяло реагируют на свет.

Северус вспомнил, что Грейнджер делала девчонке искусственное дыхание «рот в рот» без всякой защиты. Не было ничего необычного в том, что жертву отравления стошнило во время реанимации. Одному богу известно, к чему может привести употребление частично переваренного, потенциально смертельного зелья.

Северус залпом допил кофе, кружку с которым всё ещё держал в руке.

— Блядь! — скрежетнул он зубами, заработав шокированные взгляды от всех, кроме Грейнджер, которая просто посмотрела на него с отстранённым интересом.

Почему он заснул? Поппи тоже была не в себе. А больше никто ничего не понял. Но разве они этого не видели? Глаза Ллойд покраснели, и её трясло от наступившей реакции. Мальчишки сидели или стояли вокруг, пытаясь сделать вид, что они тоже не собираются рыдать.

Тринадцатилетняя девочка, которая только что реанимировала одноклассницу, не должна быть такой спокойной.

Существовало несколько противоядий от «мира». Но ни от одного из них сейчас толку не будет. Не этим вечером.

Проклятье.

— Дамблдор! — рявкнул Северус. — Мисс Грейнджер нужна помощь. Приведите сюда одного из этих целителей.

— Профессор Дамблдор, — слабым голосом сказала Грейнджер, — я тут подумала, не могла бы моя мама навестить меня?

Северус кивнул.

— Директор, если она сейчас спрашивает свою маму, я предлагаю вам послать кого-нибудь аппарировать туда и отыскать доктора Грейнджер.

Было бы просто идеально, если бы мать Грейнджер смогли привести сюда без неминуемой истерики. Северус взмахнул палочкой, наложив несколько диагностических заклинаний. Состояние девочки казалось достаточно стабильным, и он с чистой совестью мог передать её в руки колдомедиков.

Дамблдор резко кивнул, повернулся и позвал одного из целителей. К ним торопливо подошла женщина в зелёной мантии.

— Северус говорит, что мисс Грейнджер нужна помощь, — сказал Дамблдор.

— Она проглотила немного зелья во время реанимации мисс Уизли, — сообщил Северус.

— О, Мерлин! Как много? — целительница вытащила палочку и забормотала диагностические заклинания, в то время как мальчишки встревоженно зашептались, а мисс Ллойд уже на самом деле рыдала на плече у одного из близнецов.

— Не слишком опасное количество, но, думаю, его следует нейтрализовать, — сказал Северус, — иначе она может проспать неделю. И чем дольше мы промедлим, тем хуже будет, когда зелье перестанет действовать.

Целительница кивнула.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — сказала она, считывая результаты диагностических чар. — Ребёнок изготовил чертовски сильную смесь.

— Однако я посоветовал бы вам подождать, пока не приедут родители Грейнджер, — предложил Северус.

Целительница огляделась и, согласно кивнув, обняла Грейнджер за плечи.

— Пойдём со мной, дорогая.

— Спасибо, Северус, — выдохнул Дамблдор, — я не решаюсь просить тебя о большем…

— Но всё равно попросите, — огрызнулся Северус. Он взял с ближайшего стола перо, трансфигурировал его в трость и рассеянно подумал, что если ему понадобится трость на какое-то время, то надо будет подыскать себе что-нибудь по-настоящему зловещего вида — змея на набалдашнике трости Люциуса выглядела довольно мило.

По крайней мере, на сей раз это помешало Поттеру вскочить и попытаться помочь ему.

Северус понимал, что директор, вероятно, предпочёл бы сделать это сам. К сожалению, поскольку речь шла о зельях, он мог и не понять, что видит. Одно дело — легилиментить разум, и совсем другое — интерпретировать увиденное. Он мог посмотреть, как мисс Уизли готовит зелье, но если девочка использовала, к примеру, ингредиент, незнакомый Дамблдору, ему было бы трудно сообразить, правильно ли она идентифицировала этот компонент.

Дамблдор также не имел медицинского образования. Это был целый специализированный класс, в который некоторые целители набирали тех, кто имел талант и интерес к легилименции, по медицинскому использованию этого искусства. Ослабленное или поражённое сознание можно разрушить таким могущественным разумом, как у Дамблдора, если он допустит ошибку.

Северус также занимался продвинутой окклюменцией — лишь немногие целители или авроры проходили этот курс обучения. Она позволяла проникнуть в ум сумасшедшего или умирающего, не будучи захваченным им. Северус на самом деле понятия не имел, есть ли у Дамблдора этот навык. Окклюменты были редкостью. Такой же редкостью, как анимаги.

Северус захромал в обход ширм, кивнул Помоне и другому целителю. Помона пододвинула ему к кровати стул. Он с благодарностью сел, поставив трость между колен и положив на неё обе руки.

Помона и целительница отступили к изголовью кровати, где мисс Уизли не могла их видеть, но они могли наблюдать за ней и за опросом.

Мисс Уизли выглядела гораздо лучше, её лицо порозовело, а глаза были полуоткрыты. Заклинание, которое помогало ей дышать, светилось синим вокруг её рта и носа. Несколько различных контролирующих заклинаний регистрировали кровяное давление, магическую активность и тому подобное самопишущим пером на пергаменте на прикроватном столике.

— Ну что же, мисс Уизли, — невозмутимо сказал Северус, как будто он был здесь, чтобы обсудить неудовлетворительное эссе по зельям, — похоже, своими действиями вы сегодня вызвали немалую суматоху. Интересно, может быть, таков был ваш план?

Он старался говорить нейтральным тоном, не желая напугать её, но и не смягчая голос слишком сильно. Ничто так не испугает ребёнка, как излишне резкая перемена в его поведении. Поэтому он заговорил с ней так, как говорил бы с одним из своих слизеринских первокурсников, которого застал поздно ночью плачущим в гостиной.

Её глаза расширились, когда она попыталась что-то пробормотать.

Северус быстро поднял руку.

— Не пугайтесь, что не можете говорить. Ваше дыхание сейчас поддерживается заклинанием, самостоятельно дышать вы сможете через день-два.

По щекам девочки медленно потекли слёзы. Северус знал, что она не сможет поднять руку, чтобы вытереть их, поэтому достал носовой платок и сделал это за неё. Она была не в силах ни съёжиться, ни отвернуться, лишь зрачки сузились от страха. Северус вздохнул и убрал с её лица раздражающую прядь волос.

— Паралич временный, уверяю вас, — если бы это было случайное отравление, Северус добавил бы, как ей повезло, что Грейнджер и Ллойд знали, что делать. — Теперь, чтобы у нас был какой-то способ общения, я бы попросил вас моргнуть один раз, если хотите сказать «да», и два раза — если «нет». Вы меня понимаете?

Одно медленное мигание.

Северус кивнул.

— Мисс Уизли, мы бы хотели знать, как это произошло. Поскольку вы не можете говорить, я войду в ваш разум. Это заклинание может причинить вам некоторый дискомфорт. Если вы будете сопротивляться мне, дискомфорт станет сильнее. Вы понимаете?

Два быстрых мигания глаз. Ещё и ещё. Лицо ребёнка сильно побледнело. Чернила в самопишущем пере отмечали её кровяное давление красным, а не чёрным, показывая внезапные зловещие изменения.

— Профессор Снейп! — предостерегающе окликнула целительница.

— Пожалуйста, успокойтесь, — мягко сказал Северус девочке. — Я понял, вы не согласны.

Она моргнула один раз.

Северус сидел несколько минут, ничего не говоря, пока чернила пера не стали чёрными.

— Пожалуйста, не допустите ошибки, мисс Уизли, — вздохнув, очень тихо заговорил Северус. Глаза девочки были закрыты, но он знал, что она не спала. Затем она открыла глаза, но не успела прийти в себя, как он продолжил ровным и успокаивающим голосом: — Скоро здесь будут ваши родители. Мы не уверены, разрешать им увидеться с вами или нет. Мы не знаем, стоит ли пускать к вам кого-нибудь из ваших братьев, мисс Грейнджер или мистера Поттера. Или, откровенно говоря, нам следует отправить вас в изолированную палату в больнице Святого Мунго.

Помона вышла вперёд.

— Джинни, профессор Снейп уже делал это раньше, ты же знаешь. Это неприятно, но не больно.

Какое-то время девочка металась взглядом с Помоны на Северуса и обратно и наконец устало моргнула.

Помона отошла в сторону.

Северус наклонился вперёд, положив свою ладонь на руку мисс Уизли, чувствуя, что её необходимо подбодрить.

Он посмотрел ей в глаза.

— Легилименс.

Сознание девочки было затоплено болью и виной, но, к счастью, это не был бессвязный, бессмысленный бред.

— Какой идиот купится на это? — плачет она на чьём-то плече. — Я причиняю людям боль! Я чуть не убила их!

Они сидят в тёмном пустом класса. Она и мальчик. Трудно было понять, кто именно.

— Джинни, всё в порядке, никто тебя не винит, — это голос Лонгботтома.

— Но они должны были! Должны! Как нормальные люди вообще могут находиться рядом со мной?

— Послушай, Джинни, у всех есть… вещи… о которых они не хотят говорить.

Сцена меняется, Уизли и Лонгботтом идут вокруг озера.

— …ничего не получается сделать правильно. Думаю, я не нравлюсь этой палочке. И рука дрожит, не знаю почему, — говорит Лонгботтом, пожимая плечами.

— Я могу тебе помочь, — отвечает она. — Как ты думаешь, мы сможем это сделать?

— Здесь все компоненты растительные. Да. Я очень хорошо разбираюсь в травологии. И это лучше, чем Сон без сновидений. Если ты будешь принимать Сон без сновидений слишком часто, то сойдёшь с ума. А Мир просто успокаивает.

— О боже, Невилл, это было бы здорово. Я не могу заснуть и всё время вижу, — девочка вздрагивает, — его. На каждом углу. Я не знаю, что делать. Я как будто чувствую, как он держит меня. Мне кажется, я схожу с ума.

— Нет, тебе просто снятся плохие сны. У меня они иногда даже днём бывают. Такое случается.

Кадр снова перепрыгнул.

Косой переулок, летний день, случайная встреча.

— Мама! Можно я схожу с Невиллом за мороженым?

— Иди, милая, — Молли Уизли ласково улыбается дочери. — Я найду тебя там позже, когда закончу с покупками.

— О, Мерлин, Невилл! Что случилось? — у неё перехватывает дыхание.

Невилл сидит прямо, не прислоняясь к спинке стула, на его запястье темнеет синяк.

— Бабушка уехала на лето, — объясняет он.

— Я должна сказать маме, — девочка приподнимается. — Она что-нибудь с этим сделает.

— Нет, Джинни, не надо, — Невилл тянется и хватает Джинни за руку. — Это убьёт бабушку. Послушай, школа начинается через три дня, верно? Всё в порядке. Не беспокойся.

Разговор фактически закончился, прерванный появлением около дюжины мальчишек.

Следующая картинка.

Невилл лежит, бледный и холодный, а над ним склоняется Люпин.

Затем связных эпизодов больше не было, только вихрь отвращения к себе, гнева и боли. Осознание, что всегда доверяла не тем людям, делала неверный выбор. Что ответственна за смерть своего лучшего друга. Что ей не место в приличном человеческом обществе.

Встревоженной матери она отправляет сов с неестественно бодрыми посланиями, не желая, чтобы бедная женщина поняла, какое она родила испорченное, порочное существо.

После смерти Невилла она постоянно думает о Тёмном Лорде. Тёмный Лорд нашёптывал в сознании девочки ужасные вещи. Вещи, которые никого бы не удивят, стоит только задуматься об этом. Вещи, которые в нормальных условиях были бы даже уместны, но в таком настроении духа выглядят преувеличенными и искажёнными.

Она пытается смыть с себя пугающие прикосновения воспоминаний Тёмного Лорда, потом пробует срезать их. Ничего не помогает. Боль не прекращается. Боль никогда не прекращается.

Осмотрительно поднятые Северусом окклюментные щиты ускользнули. На мгновение он перестал быть профессором Северусом Снейпом, Мастером зелий. На одну бесконечную секунду он стал просто Севом, который не смог совершенно защитить своего лучшего друга, и у него не осталось ничего в мире, ради чего стоило бы жить.

Северус отвёл глаза и, прервав тем самым действие заклинания, вернулся в реальность. С мокрыми от слёз глазами, с хлюпающим носом. Он раздражённо вытер лицо, высморкался и снова повернулся к мисс Уизли.

Целительница и Помона тактично нашли себе какое-то занятие за изголовьем кровати, и, казалось, ничего не видели и не слышали.

Лицо мисс Уизли тоже было залито слезами. Северус аккуратно вытер их.

— Я очень сожалею о вашей утрате, — сказал он, понизив голос, наклонился и, сдвинув рукав рубашки, перевернул руку девочки, разглядывая маленькие поперечные порезы вверх и вниз по предплечью. Все на разных стадиях исцеления. Некоторые совсем недавние, словно вчерашние.

Северус покачал головой и вздохнул. Он уже видел подобное раньше. Порезы были очень поверхностными. Северус быстро взмахнул палочкой, призывая к себе один из неизменных целебных бальзамов Поппи, и в руку ему прилетел бадьян. Не говоря ни слова, Северус смазал им все порезы и опустил руку девочки обратно на кровать.

Взгляд мисс Уизли был настолько обескураженным, что Северус позволил себе устало усмехнуться:

— Что-то ещё?

Два медленных мигания.

Хорошо, ему не хотелось играть в «двадцать вопросов».

Безошибочно узнаваемый запах испражнений наполнил комнату. Глаза мисс Уизли расширились, потом она в ужасе зажмурилась, поняв, что запах исходит от неё.

Северус приподнял бровь.

— Если ваши дыхательные мышцы не работают, — сказал он, возвращаясь к сухому тону, — вы вряд ли можете ожидать, что другие мышцы будут работать, — он снова смягчился, когда она покраснела от стыда.

— Профессор Спраут? — позвал Северус, не вставая со стула, понимая, что девочка не видит, где находятся Помона и целительница. — Нам с мисс Уизли нужна кое-какая помощь.

Помона, резко вскинув голову, поспешно подошла.

— А… — понимающе произнесла она и левитировала ребёнка над кроватью.

Северус наложил очищающее заклинание на одежду, простыни и одеяла сразу, желая, чтобы это дерьмо было худшей вещью, которую ему пришлось убирать сегодня вечером.

Помона осторожно положила девочку на чистые, сухие простыни.

— Не волнуйся, — сказала она мисс Уизли. — Сейчас целительница наложит заклинания, после которых это больше не повторится, хорошо?

Одно медленное моргание.

— Мисс Уизли? — позвал Северус и подождал, пока она сосредоточится на нём. — Вы хотели бы увидеться со своей матерью?

Одно моргание. Умоляюще распахнутые глаза с огромными зрачками заплыли слезами, из носа снова потекло, и Северус наклонился, чтобы вытереть девочке лицо.

— Я посмотрю, не пришла ли она, — Северус встал, тяжело опираясь на трость.

Целительница последовала за ним.

— Значит, девочке можно повидаться с матерью? — с тревогой спросила она.

— Полагаю, это будет даже полезно, — ответил Северус. — Похоже, ребёнок впал в отчаяние из-за смерти Лонгботтома. Видите ли, мальчик был её лучшим другом.

— Ах, у молодых всё всегда так драматично! Я думаю, она понятия не имела, как это расстраивает людей, — сказала она слегка покровительственно и шмыгнула носом. — Спасибо. Я позабочусь о том, чтобы найти её мать. Мы решим, стоит ли привлекать Министерство, после того, как поговорим с её родителями.

— Министерство? — медленно проговорил Северус. — Нам незачем их впутывать. Просто будьте к ней доброжелательнее, — он вдруг насторожился, вспомнив, как волшебники относятся к попыткам самоубийства. Он не собирался подвергать парализованную девочку неуместному презрению какого-то целителя. И не позволит ей столкнуться с последствиями, к которым может привести её опрометчивый поступок. Проклятая мораль XIX века. — Это был Глоток мира, а не запретное зелье. Она пыталась смягчить своё горе, а не присоединиться к мальчику.

— Значит, вы верите, что это произошло случайно? — с сомнением спросила целительница.

— Это сложное зелье, — пожал плечами Северус. — А она у меня на втором курсе и совершенно обычная, среднестатистическая студентка.

— О, конечно, — лицо женщины прояснилось, и она вдруг снова стала само сострадание, чёрт бы её побрал.

Северус направился к ближайшей кровати и рухнул на неё. Дамблдор мог подождать до чёртова утра, чтобы получить свой отчёт.