Ритуал сработал как надо (джен)

* * *

— Разрешите войти? — спросил Поттер у входа в мастерскую.

— Входите, — ответил немного сгорбленный мужчина в толстенных очках. — Вы по какому вопросу? Желаете присоединиться к нашему факультативу? Боюсь, вы опоздали — набор закрыт. Приходите после каникул, тогда буду набирать новую группу.

— Да нет, просто хотел воспользоваться инструментами и материалами. Можно я тут тихонечко сам поработаю? Обещаю никому не мешать.

Мужчина гневно заиграл желваками.

— Ну только если очень тихо, — бросил он, отворачиваясь от незваного гостя.

В мастерской сейчас шёл факультатив по зачарованию и артефакторике. Так как помещение, инструменты и материалы принадлежат Хогвартсу, то внештатный инструктор — тот самый мужчина в очках — не может просто так выгнать Поттера.

У Гарри наконец-то дошли руки заняться проблемой Гермионы. «Традиционные» способы лечения: моральная поддержка и помощь психотерапевта — достаточно унылы и требуют от Поттера много усилий. «Волшебные» попросту опасны — перерождение обнуляет навыки тонких магических манипуляций. При попытке залезть в голову своей подруги, Гарри скорее уж вскипятит ей мозги, чем разберётся с тамошними тараканами.

Раз он не может (или не хочет) что-то делать сам, то надо делегировать ответственность и приватизировать выгоду. Моральную поддержку можно переложить на плечи других школьников, а ментальную магию доверить артефактам. Правда, подобные предметы запрещены на территории Британии, так что придётся их сделать самому.

К счастью, в одну из петель Поттер наткнулся на рецепт подходящего по всем параметрам артефакта. Достаточно простой в изготовлении, так что даже криворукий Гарри сварганит его в короткий срок. Нетребовательный к магическим способностям пользователя и его навыкам. Дешевый — его можно сделать из бронзы, олова и железа.

Конечно, есть у артефакта и недостатки: одноразовость и слабый эффект, но в данной ситуации они больше похожи на достоинства. Если зачарованный предмет попадёт не в те руки (например, к преподавателям), то после первого применения он превратится в обычный жезл с причудливым узором. В Азкабан за такое не отправят. Эффект заключается в кратковременном повышении доверия окружающих к пользователю артефакта, и в снижении их уровня критического мышления. Даже если Поттер где-то напортачит, Гермиона не сильно пострадает. К недостаткам можно причислить и название сего артефакта. Словно пытаясь что-то компенсировать, авторы нарекли своё изделие пафосное именем — «Жезл Покорения Душ».

Обычно волшебникам такие приспособления не нужны — уже на четвертом курсе школьники изучают «Конфундус!», обладающий схожим эффектом. Более опытные так и вовсе могут использовать «Империус» или что-то подобное. Однако первокурснику затруднительно скастовать столь сложные заклинания.

Поттер задумчиво осматривал многочисленные заготовки, слитки и пластины. Настоящие артефакторы самостоятельно выплавляют все части своих изделий, но для столь низкосортной поделки сойдут и уже готовые. Собрав щедрый урожай из четырех трубок, шестнадцати пластин и семи колец, Гарри уселся за верстак. Поттер набрал с запасом, брака будет много. Увы, мелкая моторика у него сейчас на уровне обычного одиннадцатилетнего мальчика.

…

— О, Гарри! Решил приобщиться к благородному искусству?

Поттер с трудом сфокусировал взгляд на собеседнике. Это оказался третьекурсник с Хаффлпаффа. Факультатив уже закончился, так что можно смело общаться с другими людьми без страха быть изгнанным вредным инструктором.

— Привет, Стивен. Просто решил смастерить пару подарков. Вдруг получится.

— О-о-о! Наш человек! Я в своё время тоже сюда пошёл чтобы наделать презентов для девушек. Дамы прям падают от прекрасных артефактов. Так что обращайся, если нужна помощь, — с намёком подмигнул старшекурсник.

— Всенепременно, — ответил Поттер, возвращайся к работе. — И что, много девушек так тебе в руки упали?

— Ну-у-у, — замялся парень. — Я пока только учусь. Но уже достиг немалых высот. Ну-ка, покажи, что там у тебя. Щас дядя Стивен всё зарешает!

— Накопитель — это трубка, круг на пластине, проводником выступает проволока.

— Это даже не прошлый век, это прошлое тысячелетие артефакторики. Ну ладно, для первого раза сойдёт. Покажи схему магического круга.

— Вон, — указал Поттер на корявый чертёж.

— Хм-м. Никогда не видел такого… Сложно, очень сложно, запутано-то как! Вот здесь изолированная петля, её можно просто выбросить. Тут тоже можно сделать проще… Где ты это вообще раскопал?

— В библиотеке, — ответил Гарри. Правда умолчал, что это была библиотека при полуразрушенном античном храме. — Судя по всему, это очень старый рецепт.

— А, понятно, — ответил старшеклассник. — В древности баловались обфускацией. Наворачивали поверх схемы по десять бессмысленных кругов, чтоб конкуренты не копировали. Разбираться в этом та ещё морока. Что он вообще делает?

— После накопления заряда при напитывании магией проводника произойдёт вспышка, — ответил Поттер. Формально он не врал, артефакт действительно при использовании даёт яркую вспышку. Но не только её.

— Боже, так это просто фонарик? Тут легче с нуля переписать, чем разбираться в этой фигне. Хочешь я тебе быстренько схему набросаю?

— Нет, не хочу. Это будет твоя схема, а я хочу сделать свою.

— Ну как знаешь. Ты же здесь в первый раз? Давай покажу, как инструментами пользоваться. Практика — эт тебе не книжки читать, тут сноровка нужна. И интуиция. Где, что и как использовать. Бывает, что один круг на железе работает, а на серебре нет. Манапроводность разная, пробой в мелких петлях возникает. Кто это учитывает? Ну мастера, да, учитывают. А остальные на практике познают. Помню, в прошлом году приходил ворон головастый. Ну, студент с Равенкло. Нос всё задирал, что самый умный. Советы всем давал, стоял, комментировал. Я в какой-то момент не выдержал и…

Стивен вещал без остановки. Уже через пол часа Поттер стал жалеть, что его ещё не предали остракизму. Всё-таки в полном игноре окружающими тоже есть свои плюсы.

* * *

Все студенты Хаффлпаффа собрались в библиотеке для очередного совместного выполнения домашнего задания. Два месяца на раскачку прошло, и преподаватели, словно сговорившись, завалили первокурсников домашним заданием. Дальше темп и объём изучаемого материала будет только нарастать.

В библиотеке царила тишина — школьники, обложившись учебниками, молча страдали над домашним заданием. Даже Гарри Поттер, погруженный в тяжелые думы, старательно что-то писал в своей тетрадке.

— Эссе по зельеваренью просто кошмар какой-то, — вздохнула Софи. — Вон, даже Гарри сидит задумчивый. А это прям показатель.

— Он не над домашкой сидит, — не поднимая взгляд, прокомментировал Энтони Хопкинс. — Эссе в магловских тетрадках не сдают.

Добрая половина первокурсников уставилась на Гарри. Сам же Поттер отрешенно крутил карандаш и будто бы не замечал недоуменных взглядов. Софи осторожно подтянула тетрадку к себе и вслух прочла надпись на обложке.

— “Гарри Поттер и Проклятье Короля Артура”… Хм-м. Гарри, а что ты пишешь?

— Мемуары, — лаконично ответил Поттер.

— Ха, — усмехнулся Захария. — А не рано ли ты это начал?

Тень сомнений отразилась на лице Гарри и он полез в сумку за часами.

— Да нет, не рано. Уже половина одиннадцатого.

В библиотеке раздались сдержанные смешки. Короткая пауза на разговоры закончилась, и первокурсники прильнули к пергаментам. Все, за исключением Сьюзен Боунс. Она с пустым выражением лица продолжала смотреть на Поттера.

Вообще, ситуация с ней складывалась странная. За все петли Поттер так и ни разу со Сьюзен не сблизился. Нет, иной раз у них складывались хорошие товарищеские отношения, пару раз (через Ханну) они «дружили семьями», но по-настоящему близкими никогда не были. Ну, Поттер и не пытался стать «родственной душой» для каждого человека Хогвартсе.

Чаще всего у них были полностью нейтральные отношения. Если Поттер попадал на Хаффлпафф, то вежливо-нейтральные (сокурсники же!). Были и ссоры — аж тридцать две штуки. Точнее, уже тридцать три. Раньше они случались под конец учебы в Хогвартсе, а здесь прям новый рекорд — начало первого курса. Хоть и причины подобного понятны, но последствия непрогнозируемы.

Вот уже неделю они полностью игнорируют друг друга. Однако из-за сомнительной репутации обоих учеников, их личный конфликт не перерос во что-то большее. Что на факультете, что на курсе, отношение к Поттеру не поменялось. Если так и будет продолжаться, то…

— Ну коне-е-е-чно, — вдруг сказала Сьюзен. — Наш знаменитый Мальчик-который-выжил. Нужно спешить, у него плотный график! С утра пишет мемуары, в обед красуется знаниями, а после ужина вечерний променад вокруг озера. Вот это умора! Спешите видеть — три в одном! Высокомерный, напыщенный индюк ходит без поводка! Наш Мистер Исключительность, которому плевать на всех! Мнишь себя не знаю кем, а на самом деле ты наглый, тупой придурок. Ты мерзкий, отвратительный! Ты мне противен! Я ненавижу тебя!

В библиотеке установилась звенящая тишина. Еще в середине речи Сьюзен встала из-за стола и перешла на крик, так что её пассаж слышали абсолютно все. Гарри никак не реагировал. Сьюзен тяжело дышала и с вызовом смотрела на него.

Подобный срыв застал Поттера врасплох, он не знал, что делать. Злости, ярости и раздражения у него не было — вчера на ночь Гарри залился под завязку успокоительным, но заветный сон так и не пришёл. В итоге обессиленный и заторможенный мальчик безучастно смотрел прямо в глаза девушки.

Непонятно, абсолютно непонятная реакция. За все предыдущие петли Сьюзен ни разу не опускалась до прямых оскорблений. Не конкретно Поттера, а вообще. Что же изменилось? Чем вызвана столь сильная злоба? Хотя стоит задуматься над более общим вопрос — почему люди совершают зло?

У большинства такой вопрос вызовет усмешку. «Мало какой человек от рождения злой», — скажут они, «в основном люди совершают дурные поступки в ответ на чужие, или из-за предыдущих обстоятельств, например, воспитания и условий жизни». Хорошо, если грешность — это приобретённое качество, то почему зло совершают дети?

«Отче! Прости им, ибо они не ведают, что творят». Цитата хорошо подходит для описания детей и подростков. Они способны обозвать, оскорбить, ударить, обокрасть, избить, изуродовать, искалечить по малейшему поводу и без. Издевательства, глумление и звериная жесткость — подростки способны на страшные поступки. Но не потому, что они грешны или озлоблены с рождения, просто они не ведают, что творят. Вдоволь насмотревшись на унижения одних детей другими, Поттер искренне стал считать фразу «вкусить плоды Древа познания Добра и Зла» эвфемизмом к взрослению.

Гарри легонько мотнул головой дабы выбросить из головы эти рассуждения. Не стоит погружаться в мысли посреди ссоры с одноклассницей, от него ждут реакции. Сьюзен по-прежнему гневно на него смотрит, Ханна в ужасе переводит взгляд с одного на другого, Захария с азартом ожидает продолжение конфликта. Парочка старшекурсников неподалёку уже на низком старте — готовятся разниматься школьников. Все ожидают ответа Поттера, и даже отсутствие любой реакции тоже воспримут как ответ.

Как быть? Конечно, можно сходу зарядить в лицо заклятьем — по понятиям школьников, Поттер будет «в своём праве». Покуда Гарри не прибегнет к излишней жестокости, его в этом конфликте будут считать жертвой. Однако жесткий ответ привлечёт внимание преподавателей. Так как у директора есть сомнения относительно «одержимости» Поттера, лучше пока не заниматься членовредительством.

Можно обойтись и одними словами. Во время предыдущих ссор с Сьюзен Гарри уже нашёл чувствительные темы для оскорблений. Пройтись по папеньке-маглу, «прилипчивости» к Ханне, назвать бездарностью — и девочка убежит в слезах. Проверено.

Внезапно у Поттера мелькнула мысль: «Неужто я всерьёз думаю сраться с ребёнком?». Он, Поттер, совершил немало великих дел. Иной раз ужасных, но всё же великих. А теперь опустится до детских оскорблений? Ему что, не наплевать на её слова? Разве после всего пережитого его заденет подобное?

Гарри закрыл глаза. Воспоминания об неудачах, потерях и сожалениях со всех петель разом нахлынули на него. Он пришёл в этот мир в поисках покоя и умиротворения, а вместо этого нашёл лишь гнев и ярость.

Поттер почувствовал усталость, просто смертельную усталость. Возникло непреодолимое желание «досрочно прекратить петлю» и отдохнуть «по всем правилам». Без Хогвартса, без забот, в другой стране в неизведанном месте. Подавшись минутной слабости, Гарри молча вышел из библиотеки и отправился на вершину Астрономической башни.

Впрочем, уже на полпути Гарри «остыл» и решил не совершать скоропалительных поступков. Для обычного человека самоубийство — это вечное решение временных проблем. Для Поттера же — временное решение вечной проблемы. Впрочем, для буддистов тоже.

Однако идея посетить Астрономическую башню по-прежнему выглядела привлекательной. Было бы здорово понежится в лучах тусклого осеннего солнца, постоять под холодными порывами ветра и обдумать своё поведение.

Обдумать предстояло многое. Похоже, Поттер задрал слишком высокую планку для «отпускной» петли. Условно-примерное поведение, постоянное самосовершенствование и поддержка социализации на минимально допустимом уровне — всё это требовало немало сил. Симптомы эмоционального выгорания не только не исчезали, но даже прогрессировали.

У входа в башню Поттер услышал шаги — кто-то быстро спускался вниз.

— О, нет. Только тебя мне ещё не хватало, — пробормотал Поттер. По лестнице бежал, не разбирая дороги, Рон Уизли. Гарри повезло — спешащий непонятно куда мальчик не заметил прижавшегося к стене Поттера. Впрочем, это оказалось излишне — Рон, прижимающий к груди покрытую жуткими волдырями руку и проклинающий некую «чокнутую стерву», явно не был настроен на разговоры.

Поттер медленно поднимался по винтовой лестнице. Гулкое эхо разносило шаги на всю башню. Гарри поднимался к небу, но мыслями уже давно витал в облаках. Выход на крышу был всё ближе и ближе.

— «Депульсо!», «Петрификус Тоталус!». Пришёл за добавкой, червяк?

Мальчику повезло — первое заклинание пролетело в считанных сантиметрах от его головы, а второе он едва успел заблокировать дверью.

— Ты!? — удивленно воскликнула Гермиона Грейнджер. Затем, быстро вытерев слезы рукавом, спросила: — Что ты тут делаешь?

— Понял, понял. Вся башня лично твоя, не претендую. Я уже ухожу, — мальчик осторожно поднял руки вверх и медленно попятился назад. Гермиона, хоть и опустила палочку, извиняться не стала. Не в том она сейчас эмоциональном состоянии.

Мозаика сложилось. Не нужно быть Шерлоком, дабы распутать это дело. Бестактный Рон в очередной раз довёл девушку до слёз, и она убежала плакаться на вершину башни. Однако, зачатки совести есть даже у младшего Уизли. Неизвестно, сам он догадался, или подсказал кто, но мальчик пошёл просить прощения. К сожалению, лишь хорошо подготовленный человек (с трудом) отличит извинения Рона от новой порции оскорблений, а Гермиона таким не является. Девочка сорвалась и атаковала одноклассника, ну а Поттер попался под горячую руку.

Неожиданная встреча на крыше напомнила Поттеру о его недавнем обещании помочь подруге. Не стоит плодить невыполненных клятв — у него их и так достаточно. Ну а свести счёты с жизнью он всегда успеет.