His Angel (гет)

Полнолуние было на сегодняшний день самым странным.

Гарри проснулся всего несколько минут назад в очень странном месте. Ну...в чем-то странно, в чем-то приятно. Во-первых, просыпаться от ощущения, что кто-то нежно проводит пальцами по его волосам, всегда было приятно. Тот факт, что это была рука Флёр, только улучшал ситуацию.

Во-вторых, его голова покоилась у неё на коленях...Чего он не сразу понял, когда бессознательно уткнулся в неё носом, что вызвало у неё тихий писк.

Это разбудило его, и когда его глаза медленно сфокусировались настолько, насколько могли без очков, что немного удивило его из-за деталей того, что он мог видеть. Его зрение всё ещё было довольно слабым, он не мог точно сфокусироваться на часах в дальнем конце другой стороны. Но он мог правильно разглядеть лица без особых усилий. Лицо Флер было самым ясным из-за того, что оно парило в нескольких дюймах над ним, в её глазах читалась озабоченность.

— Хороший способ просыпаться каждое утро, а, Гарри?

Это был Сириус? Он попытался поднять голову, что оказалось самой трудной вещью, которую он когда-либо делал, как он понял на полпути. Если бы Флёр мягко не положила его голову обратно к себе на колени, она бы упала на пол.

— Не так быстро, лежи спокойно, — это определённо был голос Римуса.

Он перестал пытаться двигаться и расслабился, когда руки Флёр снова оказались в его волосах.

— Ты помнишь какого-нибудь ‘Арри? — тихо спросила она. — Со вчерашнего вечера...?

— Я...

Он попытался сосредоточиться, но всё, что он смог получить, были несколько зернистых картинок и теней. Внезапно перед его глазами промелькнуло изображение Луны.

— Полнолуние…

Флер кивнула.

— Почему я здесь? Разве я...разве мы не были у кровати, когда…

— Да...Что-нибудь еще?

Его брови нахмурились, когда он вспомнил. Последнее, что он мог вспомнить, было знакомое чувство, как будто его кровь была в огне, прежде чем он потерял сознание. Холодок пробежал по его спине, когда он понял, что единственным лоскутом одежды, который на нем был, были его синие джинсы, верхняя часть его тела была полностью обнажена, за исключением ожерелья.

— Что случилось? — его голос стал немного выше, чем раньше, отчасти из-за смущения, когда он увидел, что они находятся в середине гостиной.

Флер прислонилась спиной к стене и всё ещё держалась за него, в то время как остальные, Сириус, Римус и оба старших Делакура, наблюдали за ними со своих мест в нескольких футах от них.

— Я ничего не делал, правда? — осторожно спросил он.

— Не волнуйся, — успокаивающе сказала Флёр. — Перестань делать поспешные выводы о наихудших вещах.

— Хорошо...Но почему мы здесь, внизу? Что случилось прошлой ночью?

Взгляд, который Флер бросила на взрослых, снова выбил его из колеи.

— Гарри… — Римус наклонился вперёд на своем стуле, задумчиво сложив руки перед собой.

— Во время полнолуний, до этого, я имею в виду, были ли у тебя какие-нибудь пустые периоды времени, когда ты не мог вспомнить, что делал?

Гарри уставился на старого оборотня. Римус прекрасно описал это, ощущения, которые он испытывал в Хогвартсе во время полнолуний.

— Иногда да. Это было похоже на… — он запнулся, но Римус ободряюще кивнул. — Это было так, как будто что-то тянуло меня к Луне. Будто…

— ...Есть что-то, что ты должен получить оттуда ... что-то за пределами твоей досягаемости, — закончил за него Римус с легкой улыбкой. — Да. Вот что происходит, когда ты трансформируешься.

— Но ты сказал, что я не могу трансформироваться! — взвизгнул он. — Так вот почему мы здесь, внизу? Прошлой ночью…

— Не в том смысле, как ты думаешь, — заверил его Римус. — Ты не стал таким большим и пушистым.

Он отказался улыбнуться старой шутке.

— Что случилось прошлой ночью? — снова спросил Гарри, чувствуя себя заезженной пластинкой.

— Ты был более...хм, — Флер склонила голову набок, глядя на него так, словно могла видеть его в другом свете. — Я не знаю этого слова…

— Я думаю, мы могли бы сказать, что ты больше соответствовал своим низменным инстинктам? — услужливо подсказал Ремус, и тихий смешок вырвался у него, когда он увидел озадаченное выражение лица Флёр.

— Больше похоже на волка, — Аполлин наконец заговорила. — Очень послушный, — добавила она с улыбкой, адресованной дочери. Флёр слегка покраснела, но промолчала, игнорируя его вопросительный взгляд, в то время как большинство других обитателей комнаты выглядели так, словно им было трудно сохранять это выражение.

— И я думал, что ты был незрелым из нашей маленькой группы, — наконец сказал Сириус, многозначительно посмотрев на Аполлин, которая ухмыльнулась, прежде чем прислониться к плечу мужа. — Гарри, просто… расслабься, хорошо?

Он с любопытством посмотрел на своего крестного, который подошел к ним и низко наклонился, ткнувшись лбом, что вызвало у него низкое, непроизвольное рычание. Он был на мгновение удивлен этим, и ещё больше из-за того, что ни Сириус, ни кто-либо другой в комнате, если уж на то пошло, казалось, даже слегка не был обеспокоен нечеловеческим звуком, который вырвался у него.

— Я имел в виду твои барьеры.

Он на мгновение нахмурился, прежде чем понял, чего хочет его крестный, и осторожно опустил их, позволяя чужеродному усику войти. Это был очень...тревожное ощущение, когда в его сознание проникают чьи-то чужие воспоминания. Единственный другой раз, когда это произошло без его согласия, и воспоминания, которые он получил, всё ещё вызывали у него кошмары до этого дня.

Всплыло воспоминание, которое не было его собственным в течение нескольких секунд, прежде чем исчезнуть, оставив его тупо уставившимся в потолок.

— Это был я… — рассеянно пробормотал Гарри, заново переживая то, что видел.

Память показала ему, или, по крайней мере, Сириус мельком видел его, предположительно, прошлой ночью. Было немного тревожно чувствовать эмоции своего крестного отца, которые представляли собой смесь беспокойства и легкой нервозности. Он знал, что быть анимагом означает, что ты сохраняешь некоторые черты своего животного в человеческой форме, и в тот момент, когда Сириус смотрел на него, «животное» в Сириусе чувствовало угрозу.

Однако больше всего его беспокоили глаза. Он видел, как его глаза, казалось, светились собственным светом в полнолуние, но на этот раз они были другими.Нормальные белки его глаз были черными, а радужная оболочка была не обычной зеленой, а ярко-желтой.

— Это и есть степень твоей трансформации, — голос Римуса донёсся издалека, и он сильно встряхнулся, прежде чем попытался сесть, что Флёр неохотно позволила.

— Это немного удивительно, но я думаю, что это всё, чего ты можешь ожидать.

— Всё, на что я могу рассчитывать? —зарычал Гарри, слегка вздрогнув от тона его голоса.

Теперь он с ужасом осознавал, как по-другому звучит его голос всякий раз, когда он волнуется.

— Что со мной происходит?

— Ну...Когда меня впервые укусили, я выглядел совсем не так, — Римус нерешительно вздрогнул. — С каждым прошедшим полнолунием я претерпевал несколько физических изменений. Например, мои волосы … — он замолчал, дёргая за ус. — Я был совсем ребенком, но через несколько месяцев после того, как меня укусили, он посерел, цвет моей шерсти, — он вздохнул, на его лице появилось усталое выражение. — Были и другие изменения...Прямо сейчас, если маггл завладеет моим телом, даже они заметят, что я не тот, кого люди назвали бы «человеком».

— Ты заразился какой-то формой ликантропии. Если бы у меня было предположение о том, что с тобой происходит, я бы сказал, что с каждым прошедшим полнолунием все больше и больше твоих«других» характеристик всплывало на поверхность. Хотя может быть правдой, что эти характеристики срабатывают и проявляются в полной мере во время полнолуний. Каждый раз, когда это происходит, ты сохраняешь их всё больше и больше, пока не достигнешь предела, когда Луна просто запустит трансформацию. Этот предел для тебя был достигнут, хотя, к счастью, тебе не пришлось становиться опасным диким животным.

— Итак… — Гарри почесал затылок, — Всё, что я помню, в том числе прошлой ночью, такой, какой я ее помню...Ощущение жжения, всего, всё это было из-за изменений, которые происходили в моем теле?

— Да.

К удивлению Римуса, он громко рассмеялся.

— Значит, если я достиг так называемого «предела», это значит, что мне не нужно продолжать чувствовать, что меня пытают раз в месяц?

— Я не эксперт, но так и должно быть. Просто надейся, — Римус смотрел на него с любопытством, таким любопытством, что ему пришлось вопросительно склонить голову набок.

— Что?

— Просто...ты воспринимаешь всё это намного спокойнее, чем я думал.

— Новый навык приобретён. — тихо пробормотала Флер, но никто этого не услышал.

Он поморщился.

— Нет, правда...На этот раз я действительно не так уж обеспокоен. Если только у меня нет причин...? Я до сих пор не помню, что делал прошлой ночью… — он замолчал, глядя на них.

— Тывстал с кровати и вышел на улицу. Казалось, что ты не можешь услышать кого-нибудь из нас… — услужливо сказала Аполлин. — Флёр, в конце концов, смогла привести тебя внутрь...и ты не подпустил бы к себе никого, кто бы это не был, — добавила она, подумав.

— Рычал, как чёртов дикий зверь, каждый раз, когда кто-то из нас приближался, —вмешался Сириус с ухмылкой.

Он вопросительно посмотрел на Флёр, которая улыбнулась ему.

— Я подумала, что это выглядело мило.

Они расхохотались, когда он отвернулся, пытаясь скрыть румянец, который подкрадывался к его лицу. Флёр притянула его к себе, смеясь вместе с остальными, когда она уткнула его голову себе в грудь, воркуя над его смущением.

— Эй, бесплатное шоу! —весело пошутилСириус, заставив Римуса повернуться лицом к ладони. — Что? Он уже полуголый, а она…

— Твой разум всегда в канаве? —наконец заговорил Доминик, в его голосе явно слышалось веселье, когда он встал.

— Да, тебе стоит как-нибудь попробовать. Это делает вещи намного интереснее.

— Я уверен, что это...Не то, чтобы я хотел попробовать, конечно!

Гарри, который в этот момент вывернулся из объятий Флёр, усмехнулся, увидев панический взгляд Доминика, брошенный на его жену, которая смотрела на него и Сириуса, приподняв бровь. Неудивительно, что оба, даже его крестный отец, замолчали под пристальным взглядом Аполлин.

Флёр медленно поднялась на ноги и протянула ему руку.

— Не хочешь вег’нуться наверх? Нам нужно привести тебя в порядок. Я могу нести тебя, если хочешь… — лукаво добавила она.

— Как-нибудь в другой раз? — ухмыльнулся он, взяв её за руку и позволив ей поднять его на ноги, после чего наклонился и прошептал ей на ухо:

— Возможно, когда вокруг никого нет.

Она улыбнулась в ответ, взяв его под руку. Заверив остальных, что с ним все в порядке, они потащились обратно наверх, где она его затащила в душ вместе с собой, несмотря на его заикающиеся протесты. По общему признанию, он всё ещё был довольно слаб и не мог так сильно сопротивляться, поэтому он был полностью в её власти, чем она с большим удовольствием пользовалась.

— Итак, не могла бы ты сказать мне, куда делась моя рубашка прошлой ночью? — спросил Гарри, улыбаясь Флер, когда она забралась на кровать, прежде чем со вздохом положить голову ему на грудь.

Ни один из них до сих пор этого не замечал, но у них ужасно болели части тела из-за того, что спали в неудобных позах.

— Я сняла её до того, как начались изменения..., думала, что это поможет тебе лучше спать, — она повернулась так, чтобы оказаться лицом к нему. — Ты чувствуешь что-то дг’угое? Помимо очевидного…

— Очевидное?

— Э-э... твои «Всё в порядке»

Он с любопытством наблюдал за ней, пока она снимала с него очки. Затем внезапно, без предупреждения, она ущипнула его за бок, вызвав резкий крик боли. Однако на короткое мгновение ему показалось, что его зрение на мгновение обострилось.

— Ну?

— Зачем ты это сделала?! — заскулил он, глядя на неё в замешательстве, когда она нежно провела кончиками пальцев по области вокруг его глаз.

— Эти глаза…не позволяй Габриэль увидеть их, когда она вег’нется, иначе она будет тыкать тебя весь день.

Он нахмурился, прежде чем понял, о чем она говорит.

— Действительно? Ты не думаешь, что она испугается меня?

Она потрясенно посмотрела на него.

— Бояться тебя? Почему?

— Ничего…Мне просто показалось, что я выгляжунемного... странно... в воспоминаниях.

— Ты всё ещё для меня повернут той же стороной, что и для всех. То, что у тебя есть более дикая сторона… — она замолчала, играя с несколькими прядями его волос, с нежностью глядя на него, — … просто дает тебе ещё одну особенность в общем.

Вскоре на её лице появилось беспокойство, улыбка исчезла.

— И да…Я боюсь подумать, чем всё обег’нется для тебя, если они узнают.

— Обо мне? Для них это ничего не изменит, — пробормотал он, пожимая плечами. — Мне действительно всё равно, попаду ли я под этот ярлык…

Беспокойство исчезло из её глаз, когда его рука поднялась, нежно поглаживая её лицо, когда она наклонилась к нему, её ярко-голубые глаза пристально смотрели на него.

— ...кроме того, это будет ещё одна особенность, которая у нас будет общей.

Её глаза, он никогда в жизни не видел их такими яркими. В них было так много эмоций, слишком много, чтобы он мог их выразить...Но в тот момент он знал, что сказал ей что-то, что значило для неё гораздо больше, чем он думал.

Однако все связные мысли вылетели у него из головы, когда её губы шевельнулись, чтобы завладеть его губами в нежном поцелуе. Через несколько долгих мгновений она отстранилась, прислонившись головой к его голове, и её руки собственнически обвились вокруг него.

— С тех пог’ как мы встретились, ты превг’атил меня в женщину, котог’ую даже я иногда не могу узнать, — пробормотала она.

— Разве это плохо? — спросил он с усмешкой, прежде чем ахнуть, когда она игриво прикусила его ухо.

— Не обязательно, — прошептала она, её глаза нашли его. — Но ты превратил меня в очень эгоистичную женщину. Г’аньше я была готова поделиться... Я никого не хотела оставлять при себе. Но ты... — её глаза потемнели. — ... Ты... Я не могу вынести даже мысли о том, что дг’угая женщина прикасается к тебе или ты обг’ащаешь внимание на кого-то, кг’оме меня.

И у него не было бы другого выхода.

* * *

Прошедшая неделя была одной из лучших на его памяти. Ему очень нравилось проводить время в причудливом маленьком городке рядом с ними, и казалось, что теперь они были довольно хорошо известны среди тамошних жителей, и было даже много людей, с которыми они познакомились.

Они всё ещё время от времени привлекали к себе взгляды, но это не было так раздражающе. Помимо того, что Флёр, казалось, лучше контролировала свою привлекательность, чем раньше, что могло говорить о том, что теперь всему городу было известно, что он не просто «встречается» с Флёр Делакур. Он никогда особо не задумывался об этом раньше, но фамилия Делакур была хорошо известна во всём маленьком городке...и имело некоторый вес во всей Франции, как магической, так и маггловской.

Габриэль вернулась домой на рождественские каникулы чуть больше двух дней назад. Гарри решил сопровождать Флёр и Аполлину, чтобы сделать ей сюрприз.

В отличие от Англии, где все студенты отправлялись в Хогвартс на поезде, для студентов в целом не существовало такого средства передвижения в Шармбатон.Родители отвечали за то, чтобы забрать или высадить своих детей на окраине школы, откуда их затем доставляли в их замокв гигантских экипажах, в которых они прибыли в Хогвартс. Замок, по словам Флёр, был намного меньше английской школы волшебства. Окраина, оказалось, на самом деле была городом среднего размера под названием «Оберналь» в Эльзасе. Он испытал шок, когда они шли по улице, когда Флёр затащила его в казалось бы, затемненный переулок после её матери, где стена перед ними быстро начала раздвигаться, очень похоже на вход в Косой переулок. Магглы даже не взглянули в переулок, их глаза скользнули мимо щели.

По другую сторону стены, вместо пристройки к городу, оказалась большая, открытая, заснеженная местность, на которой была извилистая тропинка, ведущая в довольно густой лес. Флёр уточнила, что Шармбатон действительно находился на другом конце леса. Загвоздка заключалась в том, что любой, кто пытался попытаться пройти по тропинке в лес в поисках школы без помощи экипажей, безнадёжно заблуждались и возвращались туда, откуда начали.

Там было много людей, родителей, которые с нетерпением ждали своих детей. Они привлекли много любопытных, как только вошли, но он на мгновение был удивлен полным отсутствием враждебности, которую он привык получать от волшебников «дома». Действительно, многие из них, казалось, даже не узнали его.

Однако ни Аполлин, ни Флёр ничего этого не хотели. Крепко зажав его между собой, чтобы он не смешался с толпой, они буквально потащили его за собой на встречу со своими друзьями и знакомыми.

Габриэль, к удивлению и матери, и сестры, завизжала от восторга при виде его и крепко схватила его за руку, бросая самодовольные взгляды на своих одноклассников. Казалось, она не сдержалась, раскрыв личность своего нового брата, судя по благоговейным взглядам, которые бросали на него младшие девочки.

Флёр также было легко узнать большинству студентов. Она собственнически обнимала его за плечи, пока догоняла своих сокурсниц, которые сейчас учились на последнем курсе в Шарбатоне. Они были весьма заинтересованы в нём, мягко говоря...Если судить по их оценивающим взглядам. Тот факт, что Флёр была так привязана к нему, только делал его более привлекательным для них, что они не стеснялись это озвучивать, к его сильному смущению.

Он не мог понять, что в нём было такого, что делало его таким уязвимым для поддразнивания, но он сделал единственное, что мог, и молчал, пытаясь взять свой румянец под контроль, к их большому удовольствию. Из своего опыта общения с Флёр и её друзьями он знал, что обречен на то, чтобы его дразнили старшие француженки...и некая блондинка-слизеринка.

Это также заставляло его быть объектом пристальных взглядов большинства студентов мужского пола. Они, казалось, восприняли это как личное оскорбление, увидев Флёр, их жемчужину в короне, чемпионкуШармбатона, ошивающуюся вокруг какого-то «e’tranger», слово, которое Гарри довольно часто слышал в их мятежном бормотании.

Теперь до Рождества оставалось всего полторы недели, и Гарри получил два довольно неприятных известия. Во-первых, на мистера Уизли напали во время «дежурства по охране» Ордена. Сколько бы раз он ни спрашивал, ни Сириус, ни Римус не давали никакой информации о том, что они охраняли. Мистера Уизли нашёл лежащим без сознания в луже крови в министерстве Грозный Глаз, который пришел сменить его. Как оказалось, это было не что иное, как чудо, что он был на пути к полному выздоровлению.

Другая неприятность заключалась в том, что однажды утром Аполлин вручила ему письмо с печатью «Гринготтса», мягко попросив его прочитать его. Просмотрев его, он молча отдал его Флёр, которая свернулась калачиком рядом с ним на диване, прежде чем начать читать, её глаза сузились.

— Что мне делать? — тихо спросил он, глядя на двух женщин, которым он доверял больше, чем себе.

Как гоблин, отвечающий за его хранилища, чьё имя оказалось ему довольно знакомым, «Грипхук» заявил в письме, что нынешний директор банка хотел бы договориться с ним о встрече и прийти к соглашению, которое будет взаимно приемлемым для обеих сторон.

Он понятия не имел, что с этим делать, с ним уже было покончено...старые долги не были погашены, поэтому банк завладел семейным хранилищем Поттеров в качестве компенсации. Зачем им снова связываться с ним?

— Я не доверяю им, — сердито сказала Флер. — Эти гоблины...Похоже, что они пытаются получить от тебя какую-то выгоду, пытаясь заманить тебя в банк.

Её мать кивнула в знак согласия.

— Я согласна. Они что-то хотят и для этого им нужен ты.

Он молча кивнул, в конце концов, он думал о том же самом.

— Но…Я бы сказал, что было бы целесообразно заткнуть им уши. Они явно хотят заключить сделку.

На её лице появилось неприятное выражение.

— Гоблины, возможно, не самый приятный вид...но они не отказываются ни от каких сделок, если смогут получить выгоду.

— Тем не менее, ты должен быть осторожен с тем, какую сделку ты заключаешь с ними.

— Итак...я должен посмотреть, в чём дело? — неохотно спросил он.

Не то чтобы возможность вернуть своё наследство не была заманчивой. Он просто не имел ни малейшего представления о том, как справиться с чем-то подобным.

— Да...Но я не думаю, что тебе следует идти одному, — сказала она с улыбкой, словно прочитав его мысли и взъерошив ему волосы.

— Ты думал, что я не приду? — спросила Флер, её глаза опасно сверкнули, заставив его громко сглотнуть, в то время как Аполлин хихикнула.

— Не только Флёр, я покажу это письмо мужу. Как бы ни хотелось признавать это, он в этом разбирается лучше.

И он, и Флер улыбнулись ей, заставив её надуться на них.

— Я вышла за него замуж не только из-за внешности.

— Что? Что не так с моей внешностью? — мужской голос донёсся от двери, где они обернулись и увидели, что Доминик смотрит на них в замешательстве, а Габриэль цепляется за его руку.

Казалось, он только что вернулся с работы, и они не слышали, как он приехал.

— Это мои волосы? — спросил он, бросив встревоженный взгляд на жену.

Все трое обменялись взглядами, прежде чем отвернуться, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимые лица.

* * *

— Давай, ‘Арри...Перестань ег’зать, — упрекнула Флёр, в очередной раз безуспешно пытаясь завязать ему волосы сзади.

— Прости...прости, — пробормотал он, заставляя себя оставаться неподвижным.

Он ничего не мог с собой поделать, поездка в «Гринготтс» означала бы возвращение в Косой переулок. Ему не хотелось снова погружаться во все это.

— Совсем чуть-чуть…

Улыбка тронула его губы, когда он увидел выражение сосредоточенности на её лице, её глаза сузились, а губы сжались, когда она успешно завязала их.

—Я собиг’аюсь тебе уког’отить волосы, когда мы вег’нёмся, — она вздохнула, убедившись, что чёлка упала по бокам, как ей и нравилось.

— Что? Почему? — он уже привык к тому, как выглядит сейчас, и даже если бы он никогда в этом не признался, ему нравилось, что она делает это каждое утро. "

— Лишь немного. И не волнуйся… —озорная улыбка появилась на её лице, когда она обняла его за шею. — Я определенно буду пг’одолжать заплетать тебе волосы каждое утг’о, — закончила она, крепко поцеловав его, оставив его стоять со слегка ошеломленным выражением на лице. — Подождешь меня снаружи?

На его лице появилось обиженное выражение.

— Почему снаружи?

Она усмехнулась, прежде чем взять его под руку и вывести наружу.

— Ты же знаешь, что на меня это не действует. А теперь останься! — скомандовала она, пытаясь и не сумев выглядеть строгой, когда он отдал ей честь, прежде чем закрыть дверь.

— ‘Арри? — голос раздался сбоку от него, заставив его подпрыгнуть.

— Эй… — он улыбнулся маленькой Вейле, которая сонно протирала глаза.

Похоже, она только что проснулась.

— Почему ты встала так рано? — спросил он, присаживаясь перед ней на корточки так, чтобы их лица были на одном уровне.

Его все еще удивляло, что ей было одиннадцать лет, он не мог вспомнить, чтобы был таким маленьким, когда только поступил в Хогвартс.

— Шумно… — она мило зевнула и прислонилась к нему, полузакрыв глаза.

Нежно обнимая её, он медленно встал, прежде чем толкнуть дверь в ее комнату, которая находилась всего в нескольких футах от его и Флер. Убедившись, что она уложена в постель и крепко спит, он повернулся, чтобы уйти, когда что-то на её столе привлекло его внимание.

Это была газетная вырезка с Турнира Трёх Волшебников. На фотографии он был изображен вместе с Флёр, Седриком и Крамом. Пока он смотрел, Флёр, которая стояла перед ним, повернулась, чтобы поцеловать его в щеку. Его улыбка стала шире, когда он увидел, как Седрик, который обнимал Крама рукой за плечи, пробормотал что-то, бросив взгляд в сторону пары, что заставило болгарского ловца рассмеяться, прежде чем Флёр сказала что-то в ответ, что заставило их четверых разразиться смехом.

— А вот и ты… — из-за двери донесся слегка успокоенный голос.

Он повернулся с вырезкой в руке, но тут же забыл, что собирался сказать. На ней было то, что он мог описать только как платье. Ближе всего к тому, чтобы он когда-либо видел её в чем-то подобном, была её старая школьная форма, главное отличие было в том, что эта была темно-изумрудно-зеленой...и предлагала немного более соблазнительные проблески кожи, чем та, которая была разрешена в школе.

— Что ты думаешь? — спросила она с застенчивой улыбкой, поворачиваясь к нему и бросая быстрый взгляд на спину.

Она, казалось, была в восторге от того, как он не находил слов.

— Ты уже знаешь… — пробормотал он, отворачиваясь, чтобы перестать пялиться, но только для того, чтобы она обняла его сзади.

— Я знаю...но мне нравится знать, что я все ещё могу лишить своего мужчину дара речи.

При этих словах он слегка нахмурился.

— Ты делаешь это со мной каждый день, не нужен, — его голос превратился в тихий стон, когда он почувствовал, что её губы слегка касались его шеи.

Затем он почувствовал, как резкая боль стреляет через него, как он почувствовал её укус там. Боль эта затем превратилась в вспышку удовольствия. Чередование поцелуев и покусываний продолжалось, пока в том месте не появился белый след от её зубов.

— Т-ты же знаешь, что мы в комнате Габриэль, верно?

Выражения шока на ее лице было достаточно, чтобы он начал смеяться, хотя она быстро шикнула.

— Идиот, — пробормотала она, закатывая глаза от обиды, которая тут же появилась на его лице.

— Что там у тебя в руке?

— Смотри, — он показал ей вырезку.

— Я забыла, что Габриэль всё ещё дерг’жит её у себя, — она нежно улыбнулась этому, наблюдая, как смеется сама.

— Это было не для того, чтобы заставлять твое лицо краснеть в те дни.

— Ты разочарован? — она взяла его руку в свою, в её глазах читалось озорство.

— Нет...Мне нравится вызов. Кроме того, мы никогда не делали подобного, — прошептала она, легко проводя пальцами по темной отметине на его шее.

— А?

— Я снова заставила тебя покраснеть, — смеясь над смущенным выражением его лица, она потянула его за руку, вытаскивая наружу. — Папа ждет нас, чем скорее мы закончим с этим, тем скорее вег’немся.

* * *

Полтора часа спустя Гарри, Флёр и Доминик шли по перекрёстку Чаринг-роуд, «Дырявый котел» был всего в нескольких футах от них.

Гарри выглядел немного ошеломлённым, его лицо было неестественно бледным. Это означало, что его «аллергия» на магические путешествия только усилилась с прошлого раза.

— Разве мы не можем просто вернуться в один прекрасный день? — спросила Флер, глядя на своего отца, который, как и она, продолжал тревожно поглядывать на него.

Она обнимала его за плечи и наполовину поддерживала, когда он время от времени спотыкался.

— Гарри...если ты плохо себя чувствуешь, мы можем отвести тебя к целителю, мы можем сделать это в другой день, — спросил Доминик, пристально глядя на него.

Он яростно замотал головой.

— Нет. Я не хочу возвращаться сюда снова, давай просто покончим с этим.

— Но…

— Всё будет хорошо, — пробормотал он, обрывая его, прежде чем Флёр успела возразить. — Я просто немного нервничаю, наверное…

Он действительно нервничал. Могло бы быть хуже? Конечно, особеннокогда он уехал.

— Ты не будешь в это время один, non? — она крепко обвила его руку своей. — Тебе не нужно всё время действовать в одиночку. Позволь нам помочь, — тихо пробормотала она, убирая прядь его волос и заправляя её ему за ухо.

Он одарил её легкой улыбкой, на которую она ответила, прежде чем кашель вернул их в настоящее.

— Извините.

Позади них стояла женщина, раздраженно глядя на них. Вздрогнув, он понял, что они полностью остановились и вызвали незначительную задержку.

— Простите, — он запнулся, когда она покраснела, прежде чем они отошли в сторону, позволяя женщине и остальным позади неё пройти мимо них.

— Прости, прости... Но откуда мне было знать, что вы двое перестали идти за мной? — весело сказал Доминик, когда они снова двинулись в путь.

— Но… — его лицо стало серьезным. — Как только мы вернемся во Францию, ты… — он указал прямо на Гарри. — Мы идём к целителю. Не похоже, что это простой вопрос магического путешествия.

— Но я…

— Я всегда могу рассказать об этом своей жене. Выбирай: либо идешь добровольно, либо она заставляет тебя, — упоминание об Аполлин было всем, что потребовалось, чтобы заставить Гарри замолчать.

Нахмурившись, Флёр увидела, как он встревожен. Она действительно не хотела, чтобы он снова прошел через это. Не после того, как увидела, как он был счастлив всё это время. Но по твердому, решительному взгляду его глаз она поняла, что сделать это — лучший способ гарантировать, что ему не придется возвращаться в ближайшее время.

Не было никаких шансов, что они больше не будут узнаваемы, особенно она и Гарри, так как весь паб затих, как только эти трое вошли. Это было само собой разумеющимся, её присутствие всегда привлекало внимание, даже если она этого не хотела.

Возобновилось бормотание, когда все трое пробирались сквозь толпу.

— Идите, — раздался голос, и он повернулся, чтобы увидеть Тома, бармена, оттесняющего в сторону нескольких зевак.

— Мистер Поттер, миледи… — она улыбнулась ему, радуясь, что всё ещё есть люди, которые используют свою голову.

Казалось, он не заметил её отца, стоявшего рядом с ними.

— Как всегда, приятно, могу ли я что-нибудь для вас сделать?

— Мы просто проходим мимо, — осторожно сказал Гарри, прищурив глаза на мужчину, стоящего в нескольких футах от него, который наблюдал за ним с ухмылкой.

Том проводил их до задней двери, где открыл для них дверь. После того, как её отец быстро представился, он закрыл за ними дверь, оставив их стоять перед кирпичной стеной.

— У этих людей вообще нет такта, — её отец зарычал, прежде чем выругаться себе под нос.

— Давай покончим с этим побыстрее, — тихо сказала Флёр, подталкивая своего отца и глядя многозначительным взглядом на Гарри, который уставился в стену с непроницаемым выражением на лице.

Она чувствовала, что от него исходит большое беспокойство. Он молча кивнул.

Она почувствовала, как его рука на мгновение сжала её, и она ответила на его пожатие. Как она и обещала, она будет с ним. Они быстро шли по людной улице. Казалось, все вышли, чтобы сделать свои рождественские покупки, и это немного улучшило ситуацию, так как большинство, казалось, больше интересовались магазинами, чем тем, что было на улицах. И все же она ненавидела себя за то, что привлекала взгляды окружающих их людей.

Она услышала несколько криков «Поттер» из толпы вместе с некоторыми ехидными комментариями, брошенными в её адрес. Каждый раз, когда это случалось, она пыталась сделать всё возможное, чтобы успокоить его, даже заходила так далеко, что использовала своё очарование, чтобы успокоить его.

Это была одна из вещей, которые она узнала с тех пор, как они воссоединились. Он был особенно чувствителен к ее магии вейл, а она к его. Это было не так много, как позволить ей контролировать его, о чём она даже не мечтала бы, даже если бы у неё была такая сила, но это было частью того, чтобы быть связанной с друг с другом как вейла и её пара, способ укрепить связь между ними.

Её отец казался немного более спокойным, хотя она знала, что если так будет продолжаться и дальше, то добром это не закончится.

Поэтому она была благодарна, когда они наконец добрались до белых мраморных ступеней Гринготтса. Поднимаясь по лестнице, она была удивлена, когда услышала, как кто-то крикнул «Гарри!», что заставило их троих остановиться как вкопанных.

Это был один из Уизли, самый старший, если она правильно помнила. У него были такие же огненно-рыжие волосы, как и у остальных членов его семьи, и его волосы были собраны сзади в аккуратный хвост, немного похожий на волосы Гарри, за исключением того, что его волосы не были такими неопрятными, и у него не было челки по бокам. Он лучезарно улыбнулся ей, на что она вежливо ответила.

Она могла вспомнить, как он иногда смотрел на неё, когда она впервые встретила его, официально, когда он пришел со своей адской матерью, чтобы посмотреть третье задание. Он, казалось, обладал некоторой степенью контроля и, по общему признанию, не был неприятен на вид, но она всё ещё ненавидела, когда кто-то смотрел на неё таким образом. Она смогла заметить намек на румянец, когда их глаза встретились, заставив ее внутренне вздохнуть.

— Привет, Гарри, Флёр… — она неуверенно кивнула ему.

Он знал её имя, но она не могла вспомнить его.

— Билл…— в голосе Гарри прозвучало легкое удивление. — Как дела у мистера Уизли? — спросил он почти сразу, удивив Билла выражением своего лица, прежде чем оно превратилось в теплую улыбку.

— С папой все в порядке, спасибо. Но что вы двое такое…

Она слегка прищурилась, когда его взгляд снова переместился на неё. Тот факт, что он в какой-то степени контролировал себя и всё ещё смотрел на неё, беспокоил её, и она обнаружила, что бессознательно прижимается ближе к Гарри.

— ...делаете здесь?

— Переговоры, — коротко сказал Гарри.

— О... — он слегка пошевелился, прежде чем кивнуть.

Ей пришлось сдержать улыбку. Наблюдать, как этот...мужчина... выглядел под пронзительным взглядом Гарри было удовольствием.

— Ну...папе станет лучше через несколько дней, если ты захочешь заглянуть, — он довольно быстро ушёл, обменявшись несколькими словами с её отцом.

Она не могла его винить, судя по выражению лица её отца, он тоже был не слишком доволен им. Их впустили в банк без лишних вопросов, к её большому удивлению. По довольно уродливым улыбкам, которые они получили от двух гоблинов, стоящих на страже по обе стороны двери, она поняла, что они узнали Гарри.

Прежде чем они смогли добраться до главной стойки, установленной в конце большого коридора прямо перед входом в подземелье, к ним подошел довольно низкий гоблин...по крайней мере, по сравнению с окружающими их людьми.

— Мистер Поттер, — сказал он, слегка кивнув им. — Директор ждал вас. Если вы последуете за мной…

Гарри кивнул, но гоблин указал на неё и её отца.

— Я боюсь, что им придется подождать здесь.

— Я боюсь, что мы не можем этого сделать, — приветливо сказал её отец.

— Этот вопрос касается только наследника Поттеров...Если вы являетесь частью его семьи в любом случае, я боюсь, что не вижу причин позволять вам всем присутствовать на этих переговорах, — сказал Гоблин, улыбнувшись им клыкастой улыбкой.

— Но… — начала она, прежде чем Гарри прервал ее.

— Это Флёр Делакур, а это её отец. Они моя родственники, — сказал он, склонив голову набок и устремив на неё скучающий взгляд. — Они — моя семья.

Гоблин долго смотрел на них, на неё в частности. Должно быть, что-то удовлетворило его, когда он кивнул, прежняя ухмылка исчезла с его лица.

— Я могу позволить ей прийти, но, боюсь, мистеру Делакуру придется подождать здесь.

— Спасибо, — поспешно сказал её отец, не давая Гарри возразить.

— Очень хорошо. Если больше нет вопросов, пожалуйста, следуйте за мной.

Прежде чем они смогли уйти, она почувствовала руку отца на своем плече.

— Будьте очень осторожны со своими словами. Если вы все-таки заключите сделку, убедитесь, что в ней нет лазеек, — тихо сказал он, прежде чем ободряюще похлопать Гарри по плечу.

Однако он удержал её.

— Всегда принимай его во внимание, — пробормотал он себе под нос, как только Гарри оказался вне пределов слышимости. — Проследи, чтобы он их не обидел. Сегодня в нём есть что-то немного другое.

Она кивнула, понимая, о чем он говорит.

— Если тебе что-то кажется неправильным, уходи.

— О чем это вы? — с любопытством спросил Гарри, когда она подошла к нему и гоблину.

— Я расскажу тебе позже, — прошептала она, вложив свою руку в его, прежде чем кивнуть гоблину, который выжидающе смотрел на нее.

Гоблин привёл их ко входу в подземелье, но вместо того, чтобы вести их к тележкам (Она почувствовала веселье Гарри, когда вздохнула с облегчением, когда их уводили от них), он повёл их по узкой тропинке сбоку.

Пройдя по длинному проходу, освещённому горящими факелами, они наткнулись на большое хранилище. Гоблин положил руку на маленькую надпись на двери, которая светилась красным, и они услышали металлический звук множества открываемых замков, прежде чем огромная дверь медленно распахнулась.

Её глаза расширились, когда она увидела, что было внутри. Золото. Тяжёлые золотые слитки, сложенные в несколько стопок по всей комнате, вместе с грудами галеонов, сиклей и кнатов, разбросанных по комнате. Посередине стоял большой стол, и за ним сидел довольно старый гоблин, судя по его длинной белой бороде и седым волосам. Казалось, он еще их не заметил, так как внимательно читал большой свиток пергамента.

Гоблин, который привел их сюда, низко поклонился.

— Наследник Поттера, сэр.

— Эта женщина?

Старый Гоблин хмыкнул.

— Она — его супруга.

Наконец он поднял глаза, глядя на них обоих с непроницаемым выражением.

— Рад познакомиться с вами, мистер и миссис Поттер.

Она не могла не покраснеть от этого. Она никогда раньше не думала о себе как о «Поттер». Её глаза на мгновение встретились с глазами Гарри, прежде чем гоблин заговорил снова.

— Позвольте мне представиться, я Рагнок. И я думаю, что вы знаете Грипхука? — Рагнок указал на гоблина, который привел их сюда.

— Мы встречались. Однажды, — ответил Гарри.

— Я вижу… — Рагнок пристально посмотрел на него. — Совсем немного отличается от того, что я слышал.

При этих словах он ухмыльнулся. Это было дико, тревожно...Она никогда не видела, чтобы он вел себя так холодно с кем-либо.

— Обо мне ходит много слухов. Вам решать, во что верить.

Рагнок ответил улыбкой, хотя, по общему признанию, сейчас он был лишь немногим более приветливым, чем Гарри. Она ненавидела эти его ледяные зеленые глаза, отсутствие эмоций за ними. Она даже не могла ничего почувствовать от этой связи.

— Это облегчит дело...Очень хорошо, тогда перейдем к делу.

Гоблин позади них, Грипхук, принёс довольно длинный свиток пергамента. На некоторое время воцарилась тишина, пока Рагнок внимательно читал его. Наконец, через целых десять минут старый Гоблин поднял голову.

— Пытаясь переместить ваше хранилище в другое место, было нарушено одно из условий, которое, в свою очередь, дало нам возможность взять на себя ответственность и погасить долг трехсотлетней давности по-своему.

— Как долго?! — она ахнула, не в силах больше молчать. — Это абсурд! Почему это решил предок?

— Обычно это было бы иначе...но человек, который заключил сделку, Чарльз Поттер, позаботился о том, чтобы оплата была обеспечена. Неважно, сколько времени это заняло, — Рагнок закрыл свиток. — Нам никогда не пришлось бы прибегать к подобным мерам. На самом деле это было бы совершенно незаметно, вы бы получили письмо и узнали об этом контракте, когда достигли бы магической зрелости. Но ...нарушив одно из условий, вы не оставили нам выбора.

— Нарушение одного из условий...немного удобно, что я даже не буду знать об этом, по крайней мере, еще пару лет, — холодно сказал Гарри.

Рагнок улыбнулся, хотя это была та же самая улыбка, что и у самого Гарри.

— Незначительные технические детали...Ваш предок никогда не думал, что живой Поттер покинет свою родную страну при любых обстоятельствах вообще.

Гарри склонил голову набок.

— Тогда он был дураком.

Рагнок рассмеялся, довольно резко, но тем не менее рассмеялся.

— Похоже на то, не так ли? Я, например, рад видеть, что это не передается по наследству. Хорошо, это облегчит переговоры. Грипхук, стоявший рядом со старым гоблином, протянул ему ещё один свиток. — Сделка, которая была заключена в то время — это то, что я не вправе разглашать.

— Удивительно, — тихо пробормотал Гарри.

Улыбка Гоблина стала шире, если это было возможно.

— Ваш предок…был кем-то, кто имел большой вес в волшебном мире. Те, кто оставляет свой след в истории — это только те, кто так решил.Ваш предок...и дед, тот, кто заключил с ним сделку, оба выбрали иное. Если вы сможете найти способ погасить этот долг, вам будут предоставлены все детали вместе с вашим семейным хранилищем.

Глаза Гарри встретились с её глазами, в них был вопросительный взгляд. Ей не нужно было спрашивать, она медленно наклонила голову в знак согласия.

— Как бы я это уладил? — осторожно спросил он.

Рагнок наклонился вперед.

— Есть такой вид...дерева… — гоблин ухмыльнулся, увидев удивленные взгляды, появившиеся на их лицах. — ...то, что существует в этом мире, которое многие считали невозможным получить. Великое ясеневое дерево.

При этих словах Гарри расхохотался.

— Иггдрасиль? Действительно? — пробормотала она. — Предоставьте им самим заключать такую диковинную сделку, как эта.

— Почему вас это забавляет? — спросил Рагнок, глядя по очереди на неё и Гарри, когда Грипхук довольно угрожающе зарычал.

— Иггдрасиль, дерево, которое связывает небо, ад и Землю вместе...дерево, существующее в скандинавской мифологии.

— Если бы я не знал ничего лучшего, я бы сказал, что вы хотите, чтобы я раздобыл для вас немного этого дерева, — сказал Гарри, прежде чем внезапно замолчать. — И вы хотите, чтобы я это сделал? — внезапно спросил он, его голос был острым, как бритва, а глаза внезапно стали волчьими.

Если два гоблина и были напуганы, то не подавали никаких признаков этого.

— В этой просьбе нет ничего плохого, — прямо сказал Рагнок.

Она нахмурилась, прежде чем встать.

— Пойдем, ‘Арри. Ясно, что они не намерены заключать с нами надлежащую сделку.

Гарри как раз собирался встать, когда гоблин сказал что-то, что остановило их обоих на полпути.

— Вы могли бы просто оставить свою палочку у нас.

Гарри прорычал, поворачиваясь к гоблинам, и на этот раз она была уверена, что увидела, как Грипхук сделал шаг назад.

— Зачем мне это делать?

— Ваша палочка выкована из дерева, того самого дерева, которое мы только что обсуждали, — весело сказал Рагнок, ничуть не смущенный тем фактом, что Гарри выглядел готовым разорвать ему горло.

— Что вы знаете о моей палочке?

— Ну же, мистер Поттер…Я вижу, вы оба не принадлежите к волшебному роду, не так ли? — Рагнок ухмыльнулся. — Но я уверен, что в какой-то момент вы узнали о нас. Магические предметы, сокровища, что-нибудь ценное...Вы никак не сможете скрыть это от нашего рода, — Рагнок вздохнул. — Так же, как и я, мой дед попросил в качестве оплаты древесину из своей палочки, и ваш предок, который, как я полагаю, в этом отношении очень похож на вас, с кучей золота, ни он, ни его наследники никогда не могли рассчитывать на то, что закончат платить. Вы, носители палочек, всегда вкладываете слишком много в свои палочки, представьте себе...Если бы только он тогда отказался от своей палочки, никого из нас сейчас бы здесь не было.

— Моя палочка — это не то, от чего я когда-либо откажусь ни за какое количество золота. И если я правильно помню, вашему виду было запрещено использовать палочки, — холодно сказал Гарри.

По лицу Рагнока пробежала тень.

— Нам нужны только дрова. Я уверен, что вы можете заменить палочку. И даже если ваша палочка действительно содержит древесину мирового древа, она будет такой же мощной, как и волшебник, который ее использует.

— Она несет в себе гораздо больше, чем проклятое дерево, — прорычал Гарри.

Она уставилась на него, удивляясь, почему он так защищал её. Именно тогда она вздрогнула, вспомнив, что в его палочке была прядь ее волос.

— Я понимаю. Что ж, тогда мистер Поттер… — старый гоблин встал, протягивая свою узловатую руку. — Вы знаете условия сделки. Вы или ваши наследники...если таковые имеются…

Гнев захлестнул её, когда он посмотрел на неё. Она знала, к чему он клонит. Мужчина, рожденный от вейлы, было делом неслыханным.

— Теперь у вас есть возможность вернуть то, что принадлежит вам по праву. Вот и всё, добрый день.

Она почувствовала, как рука Гарри сомкнулась вокруг её руки, и следующее, что она помнила, это то, что они шли по узкой тропинке. На полпути, однако, он замедлился, чтобы остановиться, его рука отпустила ее.

— ‘Арри? — тихо прошептала она, откидывая его волосы в сторону, чтобы видеть его лицо.

К счастью, его глаза пришли в норму.

— Я не знаю, что на меня нашло, — пробормотал он, отказываясь смотреть на неё. — Это разозлило меня больше...чем должно было.

— Это они ведет себя непг’авильно с этим, — мягко сказала она. — Тебе есть чего стыдиться. Что касается это, я думаю, что «г’г’» было хорошим, — она улыбнулась, увидев его недоверчивое выражение лица. — Теперь они знают, что к тебе нельзя относиться легкомысленно.

— Я не знаю, насколько это правда… Не думаю, что они даже планировали вернуть мне хранилища моей семьи.

— Иuuдг’асиль... — она задумчиво нахмурилась. — Нет...Я думала,они серьёзно. Они были вполне готовы взять твою палочку, чтобы выполнить контг’акт.

Он невесело усмехнулся.

— Да...Ты мог бы подумать об этом, — сказала она, пожимая плечами.

— Нет.

— Я знаю, что…

— Я не буду, Флёр, — коротко сказал он, обрывая её. — Палочка несёт в себе часть тебя. Я никогда не смогу отказаться от неё.

Что-то пробудилось в ней при его словах, и его глаза расширились от удивления, когда она схватила его за воротник, прежде чем грубо прижать к стене, её губы двигались, чтобы заявить о своих правах в порыве пламенной страсти.

После нескольких долгих мгновений она, наконец, отпустила его, открыла глаза и обнаружила, что его теперь ярко-изумрудно-зеленые глаза смотрят на нее. Несмотря на темноту, она могла сказать, что его лицо покраснело и что холодная личность, которая была у него там, растаяла. Судя по легкому жжению на ее щеках, она знала, что ей не лучше, чем ему.

— Ты слишком наивен для своего же блага, — пробормотала она, её голос превратился в мурлыканье. — Ты, видимо, и убил бы за меня.

Он улыбнулся, прежде чем обнять её за талию.

— Возможно… — его ухмылка стала шире. — В конце концов, вы миссис Поттер.

Она упала, её щеки покраснели ещё больше, но её глаза закрылись, когда она почувствовала, как он нежно поцеловал её, её руки поднялись, чтобы обвиться вокруг его шеи.

* * *

Они нашли её отца и, к своему удивлению, Римуса, которые стояли у входа в банк и разговаривали друг с другом.

— Ну что ж… — её отец ухмыльнулся им. — Думаю, именно поэтому тот гоблин вернулся раньше вас двоих.

Она слегка покраснела, прекрасно понимая, что они оба немного увлеклись. Лица у обоих все еще были довольно красными, а одежда растрепана.

— Что случилось?

Она посмотрела на Гарри, который пожал плечами.

— Это долгая история.

— Вы можете посвятить меня в это через некоторое время...мы будем ждать тебя в "Дырявом котле"? — спросил Доминик, глядя на иемуса, который кивнул.

Гарри вдруг осунулся.

— Ты тоже идёшь, не так ли? — укоризненно спросила Флёр, стараясь не показать своего веселья, когда он заметно съёжился под её пристальным взглядом.

— Прости, — пробормотал он, старательно избегая её взгляда.

Римус ухмыльнулся ему сверху вниз, прежде чем посмотреть на неё.

— Я верну его тебе в целости и сохранности, не волнуйся.

Она подмигнула старому оборотню, прежде чем встать рядом с отцом, отказываясь смотреть на Гарри. Обиженное выражение на его лице только делало его восхитительно похожим на раненого щенка.

— Совсем как твоя мать, — её отец ухмыльнулся ей, когда они расстались, Гарри и Римус продолжили идти по грязной улице, пока шли обратно наверх. — К несчастью для неё, через пару месяцев я понял, что она только шутила, когда делала это.

— Я надеюсь, что мой не сделает этого, — хихикнула она, наблюдая, как его плечи слегка опустились.

Полчаса спустя они сидели за уединённым столиком в стороне внутри «Дырявого котла», и она только что закончила рассказывать обо всем, что произошло с директором.

— Они были готовы взять его палочку в качестве оплаты? — спросил он.

Она кивнула, рассеянно глядя на часы.

— Папа? Иггдг’асиль не настоящий, не так ли?

— Это просто еще один миф, — Доминик нежно улыбнулся.

— Я помню, как читал тебе истории об этом, когда ты была маленькой...Ты никогда не интересовалась подобным.

— Но они продолжали говорить, что палочка ‘Арри была сделана из этого дерева. Они даже сказали, что у его предка была такая же…

— Его предок…Это был Чарльз Поттер? — задумчиво спросил он. — Это имя мне знакомо...Они говорили о сделке, которую он заключил с ними?

— Да, очевидно, он тоже не отказался бы от своей палочки.

— Таким образом, единственный способ, которым они освободят содержимое его хранилища — это если он вернет им кусок дерева из легендарного мирового древа, — он испустил долгий, протяжный вздох. — Что-то не сходится. Они, очевидно, думают, что Гарри может достать его для них. Если бы они не планировали дать ему шанс вернуть своё наследство, они просто не стали бы утруждать себя организацией встречи...с директором. Впрочем...нет никакого способа подтвердить, действительно ли его палочка такая, какой её считают гоблины?

— Олливандер...магазин изготовителя палочек здесь…мы могли бы попробовать спросить его. Но я помню, что он мало, что нам рассказал, когда мы спросили, когда были там в последний раз.

— Совсем ничего? — с надеждой спросил он.

— Мм… — она попыталась вспомнить старого мастера волшебных палочек. — Я помню, как он говорил, что цена, которую он заплатил, чтобы получить его, была высокой...и что он говорил не о деньгах. Вот и всё...я думаю.

Доминик вздохнул, прежде чем подать знак бармену, чтобы тот наполнил его бокал.

— Ты действительно знаешь, как их выбирать, не так ли? Не мог бы выбрать нормального подростка с нормальными проблемами. Я имею в виду...древо мира, о котором я тебя спрашиваю.

Она ухмыльнулась.

— Кто-то, кого ты легко мог бы отпугнуть? — лукаво спросила она, и её улыбка стала шире, когда она увидела, как дернулся глаз ее отца. — Ты был бы доволен, если бы я выбрала кого-то подобного?

— Нет...Я полагаю, что нет, — усмехнулся он и замолчал, после чего поднял руку и слегка помахал.

Она повернулась и увидела Гарри и Римуса, идущих к нему.

— Ты выглядишь потрясающе, — он лучезарно улыбнулся ей, и она забыла обо всех попытках заставить его чувствовать себя виноватым за то, что он не сказал ей, куда пошел.

— Вот… — он протянул ей мороженое, одно из её любимых от Флориана.

— Пытаешься подкупить меня? — спросила она, подняв бровь с насмешливым строгим выражением.

Его глаза тут же расширились.

— Никогда!

Она склонила голову набок, поджав губы и заставила выдержать его её пристальный взгляд. Вскоре он сломался.

— ...Ты скоро узнаешь…

— Как ског’о?

— Когда придет время, — вмешался Римус, кладя руку ему на плечо.

Она посмотрела на них еще несколько мгновений, прежде чем вздохнуть.

— Хорошо...Но сегодня ты будешь спать на диване.

Оба мужчины расхохотались, когда его лицо вытянулось.

— О, ради...давай, ты...

Она потянула его вниз на сиденье рядом с собой.

— Я шучу.

Они подождали еще немного, чтобы Римус мог выпить.

— Подожди, а мы не могли бы сходить в магазин того изготовителя палочек...? — неуверенно спросил её отец, прежде чем встать.

— Нет...Мы проверили, — ответил Римус. — Магазин Олливандера закрыт и, вероятно, будет закрыт в течение следующих нескольких недель. Действительно, странная вещь, я всегда думал, что он живет в магазине.

* * *

Неделя, предшествовавшая Рождеству, была, безусловно, приятной. Они провели большую часть дня в городе, осматривая достопримечательности. Казалось, что на неделе, предшествующей Новому году, должно было состояться несколько уличных представлений.

Каролина и остальные не собирались приезжать на Рождество, но, похоже, они смогут приехать через несколько дней и остаться на пару недель. Флёр, и Гарри были взволнованы с того момента, как получили эту новость. Все трое уже знали, что Гарри был с ней, и с нетерпением ждали, когда все они снова смогут собраться вместе.

Однако была одна вещь, которую она продолжала замечать. Казалось, все в семье, кроме неё, о чём-то знали. Она также не могла не заметить, что Гарри, казалось, с каждым днем нервничал все больше и больше. Она даже застала его и свою мать за тихим разговором, когда они замолчали, как только вошла. Ни одному из них удалось дать внятного объяснения. В их защиту можно сказать, что ни он, ни ее мать не умели обманывать других людей...и меньше всего её.

Это было довольно раздражающе, но ей удалось держать себя в руках. Она ненавидела незнание, особенно когда это касалось Гарри. Она не могла понять, что могло быть настолько важным, что он хотел скрыть от неё.

Когда она наконец узнала, что это было...ну… Сказать, что это было последнее, чего она ожидала, было самым большим преуменьшением года.

Рождественское утро было чудесным. Гарри подарил ей одну серебристо-белую розу, прежде чем извиниться за то, что не смог подарить ей ничего другого, несмотря на её протесты, что этого было достаточно. Так оно и было на самом деле, она понятия не имела, когда и где именно он научился превращать простой бутон в цветок, но ему всегда удавалось сделать его великолепным. Она также получила ассортимент товаров от своих родителей, Римуса, Сириуса и своей бабушки.

Они провели большую часть дня, просто бездельничая у камина в гостиной. По словам Римуса и Сириуса, мистер Уизли полностью выздоровел и вернулся вчера из больницы. Она помнила рыжеволосого мужчину, он был полной противоположностью своей жене, и она могла понять, почему Гарри, казалось, заботился о нем.

Она могла сказать, что он был расстроен отсутствием ответов, и, честно говоря, она тоже была расстроена. Они были особенно молчаливы, когда речь заходила об обстоятельствах нападения, меняя тему или избегая вопросов, которые Гарри продолжал задавать.

Ближе к вечеру они как раз планировали отправиться куда-нибудь все вместе на ночь в Париж, когда их внимание привлекла сова, сидевшая на подоконнике.

— Это для тебя, Флёр, позвала её мать, прежде чем оставить письмо на столе и исчезнуть на кухне.

Быстро просмотрев его, она издала тихий стон.

— Что это? — обеспокоенно спросил Гарри, садясь на свое место.

— Это из клиники...Там была чрезвычайная ситуация, — быстро сказала она, прежде чем побежать вверх по лестнице, игнорируя протесты своей семьи.

Как только она спустилась вниз, уже переодевшись в свои белые одежды, её сразу же встретили все, кто пытался убедить её не уходить.

— Я не могу, мама… — сказала она искренне. — Я знаю, что я в отпуске, но я не могу игнорировать что-то подобное.

— Но… — её мать замолчала, оглядываясь через плечо на Гарри, заставляя её тоже посмотреть.

В этот момент она чувствовала себя ужасно из-за того, что собиралась сделать. Он выглядел более разочарованным, чем она когда-либо видела его за долгое время. Счастье, которое было на его лице всего несколько мгновений назад, почти исчезло.

— Мне очень жаль...правда, — тихо сказала она, придвигаясь ближе, чтобы взять его лицо в свои руки.

Она не могла понять, почему он выглядел таким расстроенным, даже остальные. Она не могла просто остаться и проигнорировать вызов.

— Я заглажу свою вину перед тобой.

— Нет, всё в порядке, — ответил он, одарив её натянутой улыбкой, от которой ей стало еще хуже.

Вся ее семья, даже Римус и Сириус, выглядели разочарованными.

— Иди, постарайся поскорее вернуться.

— Обещаю.

После целомудренного поцелуя она отпустила его и, поспешно попрощавшись, вышла на улицу, повернулась на месте, и через несколько неприятных секунд, когда её охватило тошнотворно знакомое ощущение того, что её проталкивают через чрезвычайно узкое пространство, она обнаружила, что стоит перед очень переполненной клиникой.

* * *

— Худшее Рождество на свете, — возмущенно проворчала Колетт рядом с Флёр.

Она невесело усмехнулась, наблюдая за тем, как тикают минуты на часах.

Как оказалось, в соседнем жилом комплексе произошел пожар. Очевидно, пьяные магглы, бензин и фейерверки привели к взрыву. Буквально. Поскольку они были единственной клиникой в окрестностях, им пришлось взять дело в свои руки.

Всех магглов приняли, обработали и предали заклинанию забвения, прежде чем отпустить. Это было немного неэтично, но в конце концов они спасали свои жизни. Удивительно, но большинство из них, казалось, не были сильно удивлены видом бинтов, появляющихся из воздуха или плавающих кроватей, вероятно, из-за шока от взрыва. Однако это не помешало некоторым из них попытаться пофлиртовать с ней, что было источником развлечения для Колетт и некоторых других целителей. Теперь во всей клинике было хорошо известно, что она ненавидит, когда к ней пристают.

Она ожидала, что закончит по крайней мере к семи вечера, но теперь поняла, насколько наивной была. Она не ожидала такого количества людей.

Сейчас было 11:37 вечера, и они ждали последних нескольких пациентов. Оставалось еще около 6 человек, за которыми нужно было присматривать, и некоторые другие целители уже ушли, но она решила остаться с Колетт, видя, что её Рождество тоже официально испорчено. Она также не чувствовала себя готовой встретиться с Гарри прямо сейчас. Он выглядел таким разочарованным, когда ей пришлось уйти, а она сказала ему, что скоро вернется. Теперь это было бессмысленно.

— Были какие-нибудь планы? — тихо спросила она, прислонившись головой к стене позади них.

— Мой парень собирался пригласить меня на ужин, — Колетт произнесла намек на тоску, скрытую за горечью, прежде чем вздохнуть.

— Я думаю, всегда есть завтра…Что насчет тебя?

— Что-то в этом роде. И родители тоже, — она улыбнулась, почувствовав, как та прислонилась к ее плечу. — В такие моменты я жалею, что взялась за эту работу, — она рассмеялась, прежде чем замолчать.

— Эй… — пробормотала Колетт, внезапно выпрямляясь.

— Кто это?

Она посмотрела туда, куда указывала, и заметила, что мадам Боннель с кем-то разговаривает. Он не был похож на целителя и был одет в белую рубашку и пару синих джинсов. Её глаза сузились, когда знакомое чувство сжало её сердце, заставляя ее глаза расшириться.

Кем бы ни был этот маггл, он вызывал у нее те же чувства, что и Гарри.

— Он милый, — услышала она голос Колетты рядом с собой.

— Ты видела его лицо? — неуверенно спросила она.

В мире был только один человек, который мог заставить её почувствовать всё это, но это не мог быть он...Он не пришел бы сюда, не в это время.

— Да, я видела его немного раньше…когда ты всё ещё работала над тем, чтобы снова прикрепить ногу той женщины. Он…

В этот момент мадам Боннель указала в конец коридора, прямо на неё. Что бы ни говорила Колетт, она не поняла, когда он обернулся. Даже отсюда она могла разглядеть его ярко-зеленые глаза.

Это действительно был Гарри, и более того, в одной руке он нёс букет цветов. Она могла сказать, что он был чрезвычайно смущен чем-то, по тому, как он шел к ней, выглядя как раз ужасно смущенным. Она не могла не заметить, что несколько женщин-целительниц с интересом смотрели на него, когда он проходил мимо них, заставляя её рычать. Даже мадам Боннел наблюдала за ним, хотя, когда их глаза встретились, она могла бы поклясться, что увидела её ухмылку.

Колетт молча толкнула её локтем, возвращая к реальности.

— ‘Арри? Что ты здесь делаешь? Не то, чтобы я не возражала встретиться с тобой, я имею в виду…Я просто не ожидала, но…

Ещё один толчок подруги заставил её замолчать. Гарри выглядел немного удивленным тем, как она была взволнована, но он выглядел так, словно ему потребовалось всё его мужество, чтобы быть здесь прямо сейчас.

— Флер, я... э-э…

Она ничего не могла с собой поделать, когда почувствовала, как по её лицу расползается улыбка. Он выглядел так, словно на мгновение забыл, что собирался сказать.

— Вот...Я принес это для тебя, — резко сказал он, протягивая их ей.

Она взяла у него цветы, её сердце согрелось при мысли о том, что он проделал весь этот путь сюда. Он действительно только что сделал так, чтобы все часы, которые она провела здесь, стоили того.

Однако прежде, чем она смогла заговорить, она почувствовала, что он пытается что-то сказать, и замолчала, с любопытством наблюдая за ним.

Он выглядел гораздо более взволнованным, чем она когда-либо видела его, и она не могла понять почему. Похоже, он к чему-то готовился, и эта мысль тоже заставляла ее нервничать. Что он пытался ей сказать? Она услышала, как он пробормотал что-то себе под нос, что звучало смутно как «Сириус», «Цветы» и «Глупо».

— Что такое? — мягко спросила она.

Он удивил её, когда перешел на французский.

— Оставишь цветы ненадолго в стороне? Пожалуйста? — спросил он с умоляющим выражением на лице.

— Я возьму их, — весело сказала Колетт, прежде чем выдернуть их из её рук.

Краем глаза она заметила что-то подозрительно похожее на серебристо-белые волосы, но не обернулась.

— Флёр…

Она почувствовала, как его рука довольно робко коснулась её руки, и тут же сжала её, отказываясь отпускать. Он выглядел таким нервным, что она начала беспокоиться. Он на мгновение закрыл глаза, прежде чем снова открыть их, и в них появилась новая решимость.

У неё вырвался испуганный вздох, прежде чем обе ее руки взлетели ко рту. Колетт издала такой же звук рядом с ней, когда он опустился на одно колено, и рука, которая была у него в кармане, наконец-то вылезла наружу.

Там, на его руке, лежала маленькая черная коробочка.

Он медленно открыл её, и она на мгновение заметила серебряное кольцо с бриллиантом идеального размера, которое, казалось, светилось сапфировым оттенком, прежде чем ее глаза вернулись к нему, пристально наблюдавшим за ней. Теперь он выглядел не просто взволнованным.

— В последний раз, когда я говорил что-то подобное… — сказал он запинаясь, его голос был немного выше, чем обычно. — Ты сказала, что мне нужно купить кольцо. Так что...ну…У меня есть одно, — он скромно улыбнулся ей.

Она даже не могла выдавить из себя ни слова, когда почувствовала, как на глазах у неё выступили слезы. Внезапные эмоции, которые она испытывала, были ошеломляющими.

— Флер Изабель Делакур, не окажете ли вы мне честь быть моей.

Она почти пропустила его следующие слова, так как на его лице появилось выражение ужаса, как только он их произнес.

— Твоим мужем? — спросила она, улыбка тронула её губы, хотя она чувствовала, как слёзы текут по её щекам.

Колетт прижимала цветы к груди, когда несла их, и со всех сторон она видела, как остальные с удивлением наблюдают за ними.

— Нет, нет, нет, нет, нет… — онзастонал, опустив лицо так, чтобы волосы скрыли его от посторонних глаз. — Почему я все испортил...Глупо...пытаясь сделать это по-французски...Боже, Поттер…

Она почти наклонилась вперед, чтобы убрать его волосы в сторону, когда они снова встали дыбом, его глаза пристально смотрели на нее.

— Флёр Изабель Делакур, ты выйдешь за меня замуж?

— Да, — её ответ прозвучал так легко.

Ей даже не понадобилось мгновение, чтобы подумать. Как будто ей не терпелось сказать это с тех пор, как он опустился на колени.

Он выглядел так, словно кто-то сильно ударил его по голове.

— Скажешь это еще раз?

Она улыбнулась, прежде чем повторить это, её рука крепче сжала его руку.

— Это ты действительно говоришь? У меня нет…

— Да...Да, да, ДА, я выйду за тебя замуж, за ‘Арри Джеймса Поттера.

То, что она чувствовала, было неописуемо, когда она наблюдала за выражением безудержного счастья, которое появилось на его лице, его изумрудно-зелёные глаза сияли, как будто сами по себе. Он слегка повозился, доставая красивое кольцо из коробочки, прежде чем осторожно надеть его на её безымянный палец.

Прежде чем она поняла это, его руки обвились вокруг её талии, крепко обнимая её. Она рассмеялась, когда он поднял ее на ноги. Её руки обвились вокруг его шеи, когда их губы встретились в поцелуе, который останется в их памяти на всю оставшуюся жизнь. Неразбавленная радость сделала его другим…В этом было что-то.Обещание, абсолютное обещание совместного будущего.

Когда они наконец оторвались друг от друга, они были удивлены, услышав радостные возгласы и даже пару возгласов зрителей. Чуть дальше по коридору она могла видеть там всю свою семью вместе с Сириусом и Римусом, которые все наблюдали за ними вместе с мадам Боннель.

Её мать, которую она могла видеть, прислонилась к отцу, который выглядел более эмоциональным, чем она когда-либо видела его. Даже отсюда она могла видеть счастье на лицах своих родителей. Когда Гарри повернулся, чтобы посмотреть, куда она смотрит, они оба рассмеялись, когда Сириус ударил кулаком по воздуху, громко завывая.

— Итак… — она тихо пробормотала, лёгкая улыбка заиграла на её губах, когда одна из её рук поднялась, чтобы поиграть с его волосами.

Все, кроме него, перестали для неё существовать.

— Вот почему ты все время исчезал? Чтобы сделать это?

— Да...Я же говорил тебе, что ты узнаешь, когда придет время, — сказал он с усмешкой, его глаза озорно блеснули.

— А моя семья...Все знали, что ты собираешься спросить, кроме меня?

— Я думаю… — он вдруг немного занервничал.

— Мне жаль, что я всё от тебя скрываю, но…

— ‘Арри… — она зарычала, приложив палец к его губам, немедленно прекращая его речь. — С этого момента ты будешь делать то, что я скажу.

На его губах появилась игривая ухмылка.

— Как будто я уже этого не делаю.

— Хорошо, — прошептала она. — А теперь заткнись и поцелуй меня.

Последнее, что она помнила после того, как снова почувствовала его губы на своих, было то, как она повернулась на месте, крепко прижимаясь к нему. Моргнув несколько раз, чтобы убедиться, что она действительно доставила их по назначению, она толкнула его на кровать, прежде чем оседлать его, их одежда удобно исчезла.

Остальные Делакуры вместе с Сириусом и Римусом мудро решили не возвращаться домой.