Драбблы с юмором (джен)

... Признаюсь, что это была дурацкая идея — так поступить с Северусом, тем более что мы уже два года как не разговаривали, но мне так осточертело бессилие и ничегонеделание на фоне надвигающейся войны! Каждый день получать газеты и скрипеть зубами от злости, слушать, что пишут в письмах из дома моим одноклассникам и какие бредовые идеи выдает избранная компания за слизеринским столом, смотреть, как тревожно шепчутся учителя — те, что из Ордена феникса, — и ничего не делать!

Мы, значит, школьники и прав не имеем?

Это свинство. Слизеринцы как-то преспокойно вступили в свой волдемортник, несмотря на возраст, и каждую неделю шляются на собрания своего «ордена» — они думают, что я не знаю?

Им можно, а мне нельзя?

Это просто недопустимо — когда они уже действуют! Сидеть и смотреть, как они уходят по своим делам. И смеются над нами.

В общем, ко мне в голову пришла дурацкая идея, которую никто на свете бы не одобрил, но я уже не могла удержаться. Мне надо было что-то сделать для Светлой стороны, иначе я взорвусь!

И… я пошла к Сопливиусу.

Выследила, когда он бывает один в лаборатории, и вперлась к нему. Да — еще Джеймсу пришлось соврать, что я иду в библиотеку. И превратить в чучело кобуза его драгоценную Карту (только на один вечер. Не волнуйтесь, потом я сама ее расколдую, если эти оболтусы сами не найдут). Я их достаточно знаю, чтобы не иметь иллюзий: как только я уйду, этот любопытный рогач засунет нос в Карту, чтобы посмотреть, где я и с кем разговариваю. Вот пусть вместо этого Карту поищет, ему полезно!

Итак — я отправилась к Сопливиусу.

Я рассчитывала, что он увидит меня и обалдеет: ведь я уже два года как решительно порвала с ним, потому что он обозвал меня на СОВ грязным словом. С тех пор я близко к нему не подходила. Но я видела (а если бы не видела, то дражайшие однокурсницы просветили меня, потому что они с огромной радостью «просвещали» меня все два года!) — я видела, что он жалеет об этом и переживает. Надо же, переживает даже больше меня. И потихоньку таскается за мной, думая, что я его не вижу.

Джеймс до сих по ревнует. Поэтому мне и пришлось окружить свой поход всякими мерами безопасности, потому что Джеймс устроит глупейшую сцену, если узнает, что я не пошла в библиотеку, а соврала ему и пошла к Сопливиусу.

и как только я вошла, Сопливиус вытащил нос из очередного подозрительно дымящего котла и остолбенел. Он уставился на меня и так замер, как заколдованный, не замечая, что из его котла содержимое уже выливается наружу.

Пришлось рявкнуть «Эванеско!» — чтобы спасти котел, Сопливиуса и себя. Кто его знает, что он варил — а вдруг бы оно взорвалось?

Зато Сопливиус вздрогнул и очнулся. Начал что-то убирать, бестолково извиняться… И я пошла в атаку.

— Северус, — сказала я самым нежным голосом, — ты по-прежнему считаешь меня … сам-помнишь-чем?

— Я хочу извиниться, но ты никогда не простишь меня за это! — выпалил он.

— Правда? А я как раз решила дать тебе последний шанс. Мне показалось, что ты раскаиваешься.

— О да, я раскаиваюсь! — подтвердил он.

— Мне кажется, что два года ссоры — это вполне достаточное наказание. Не хочешь помириться со мной?

Он выглядел так, словно я только что подарила ему неземное счастье.

— Я тоже жалею, что поссорилась с тобой, — сказала я и подошла совсем близко. — Мне очень не хватало тебя все эти два года. Я бы хотела начать всё сначала.

Я лишила его дара речи.

А когда язык стал слушаться его, он выпалил:

— Лили, я сделаю всё, что ты скажешь!

— Всё?

— Я больше никогда не … Я всё сделаю, не сомневайся. Даю слово!

Это была такая удача, что я не поверила ушам. Как легко я добилась своего, о великая Моргана! Я не ожидала, что он сам мне подыграет.

— Всё? Значит, ты сделаешь то, о чем я попрошу?

— Конечно.

— Отлично. Северус, я решила снова подружиться с тобой… Нет, даже не так. Я согласна, чтобы ты ухаживал за мной. Мне страшно надоел Джеймс и его фокусы, и хочу вернуться к тебе. Так вот, я готова вернуться к тебе и забыть про Джеймса, если ты выполнишь мою маленькую просьбу.

Я видела, что сияние на лице Северуса по мере продвижения моей речи сходит на нет, а в конце оно стало совсем кислым.

Я взяла Северуса за руку и погладила. Набрала побольше воздуха в легкие и закончила:

— Приведи меня на следующее собрание Пожирателей смерти.

Дальше была долгая и противная сцена.

Северус выходил из себя, а я повторяла, что он дал слово.

Я замечала:

— Не притворяйся, я знаю, что у тебя за метка на этой руке! Вся школа знает, куда ваша гоп-компания отправляется каждую субботу. Не смей уверять меня, что тебя с ними нет!

— Я с ними есть, и поэтому я никогда тебя туда не пущу! Ты не понимаешь, что там творится. Они не отпустят тебя живой!

— Придумай что-нибудь. Ты же умный.

— Я сделаю всё, чтобы ты туда не попала! Я буду следить за тобой, учти. Я директору расскажу, что ты задумала! Кем ты себя вообразила — великим разведчиком? Скаутом-героем? Да ты даже защититься не успеешь, если они на тебя нападут. Ты одна, и их сто человек! И они знают заклинания, которые тебе и не снились. Чтобы научиться их отражать, нужны месяцы тренировки! И нужно закончить школу… А еще там Темный Лорд, и он один стоит сотни. Ты и минуты против него не выстоишь.

Я спокойно маникюрила ногти. Я знаю Северуса восемь лет, ему надо выговориться. Он дал слово, а остальное не важно.

Северус схватил меня за руку.

— Лили… это же не потому, что Макгонагалл вчера сказала, что ты самая сильная ученица в ХХ столетии и сильнее даже Темного Лорда? Это была глупая шутка, поверь мне!

Конечно, я знаю, что это была шутка. Но мне было так приятно услышать, что я могла бы сойтись с Волдемортом в поединке и Макгонагалл вовсе не уверена, что он бы меня победил… Почему бы не попробовать, в самом деле? Ну, хотя бы увидеть его хоть раз в жизни и самой прикинуть, что он за фрукт и стоит ли связываться?

— Лили, ты права, что тебе нужно бросать Поттера. Тебе вредно с ним общаться, ты стала безбашенной кретинкой!

— А когда-то ты говорил, что я самая умная, — огрызнулась я.

— Ну, тогда ты общалась со мной, а не с Поттером…

Я отложила кисточку и стала ждать, пока ногти высохнут.

Две минуты я слушала тишину, а потом Северус безнадежно вздохнул и спросил:

— Ведь ты вбила себе в голову, что хочешь попасть туда? И если я откажусь, ты просто найдешь другой способ?

Я радостно кивнула. Я знала, что до него дойдет.

Снова тяжелый вздох.

— Ладно. Так я хотя бы смогу тебя контролировать… Ты будешь делать то, что я скажу, поняла? Иначе живой не вернешься.

— Я согласна.

— И никакого «следующего собрания». Мне надо подготовиться. Мне надо подготовить … Сама-Угадай-Кого. Даже не мечтай, что сможешь прошмыгнуть туда незамеченной — там стоят охранные чары, которые лучших авроров Министерства ловили. Ты получишь приглашение по всей форме и пройдешь туда с одобрения хозяина. Учти, всё это займет время.

— Я подожду.

— И не торопи меня. Это еще не всё, что я должен сделать, чтобы вытащить тебя из болота живой. Дай мне подумать.

Он мариновал меня полгода.

И на все вопросы отвечал, что готовится, а это занимает время. Не представляю, почему, чтобы спросить разрешения у Волдеморта, что к ним присоединится некая дама, нужно полгода подготовки! Бедный Джеймс уверился, что его Карту сглазил какой-то нехороший человек, раз она постоянно пропадает, а я скоро испорчу себе зрение усердным посещением библиотеки.

Я потеряла доверие к Снейпу, и терпение мое лопнуло. И вот когда я уже уверилась, что надо идти другим путем, он притащил мне пригласительный билет на 07.00 p.m. в субботу в Лестренж-мэнор.

Хороший билет, с автографом самого Волдеморта, что он счастлив обрести новую сторонницу и будет очень рад меня видеть. А уж я-то как рада его видеть! Его приветственная улыбка, изображенная на билете, мне всю неделю снилась в кошмарах.

На часах — без четверти семь.

Мы стоим со Снейпом в лаборатории, взявшись за руки, его палочка направлена на левое предплечье.

Над нами, в Башне Гриффиндора, Джеймс ищет снова пропавшую Карту и сетует, что Карту всегда нахожу я, и как назло, именно в тот момент, когда я больше всего нужна, у меня срочное дело в библиотеке.

Метка на руке Снейп безобразно набухает. Пора.

И тут он вытаскивает из кармана мантии маленькую пробирку:

— Пей.

Зелье в пробирке переливается чистым золотом… О Мерлин, неужели Феликс Фелицис?

— Пей, иначе ты никуда не поедешь! — приказывает Снейп.

— Что это?

— Пей до дна. Я сам его сварил, там всё правильно. Точно по рецепту.

Феликс Фелицис… Его и правда делают полгода. Сложнейшая технология. Чтобы Феликс сварил школьник — никогда бы не поверила, с тем же успехом школьник соберет синхрофазотрон. Если бы речь шла не о Снейпе. Этот соберет… то есть, сварит.

— Пей, иначе я не ручаюсь, что ты вернешься назад. Это запас удачи на двенадцать часов.

— А ты?

— А мне зачем? Это доза для тебя, на двоих и не рассчитана.

Я пытаюсь качать права, но Снейп прерывает:

— У нас мало времени. Или пей, или отправляйся назад в Гриффиндорскую башню!

Я выбираю первое.

Как я понимаю, одновременно с нами все слизеринцы-Пожиратели, какие есть в школе, нажимают на свои метки — в гостиной, в библиотеке, в Большом зале…

И все мы одновременно оказываемся у ворот весьма угрюмого и готичного особняка, и пялятся на меня мои случайные попутчики во все глаза, а я им машу рукой и мило улыбаюсь. Я изображаю из себя анекдотическую блондинку, которая идет на клевую тусовку.

На лицах моих спутников отражаются две реакции:

а) она идиотка?

б) она ненормальная?

И правильно мыслят, кстати. Чтобы прийти на эту вечеринку, надо быть либо идиотом, либо ненормальным. Так что: кто они сами после этого?

Ворота отворяются. Старший Лестренж в парадной мантии, с разряженной супругой встречает гостей на входе, проводит нас по ярко освещенной мраморной лестнице в большую залу.

Оформлена зала что надо. А в центре стоит старинный трон, и на нем сидит нечто. Которое Волдеморт.

Снейп, который смотрит только на меня, сразу стискивает мою руку и спрашивает:

— Слиняем?

— Еще чего, — отрезаю я.

Зал рассчитан на прием двухсот человек, и он набивается до краев. Размах впечатляет. Не ожидала, что у Волдеморта столько сторонников! Да одно это стоило увидеть.

Волдеморт пересчитывает всех по головам, убеждается, что все приглашенные в зале, двери закрываются и начинается… митинг.

Волдеморт встает и толкает речь.

Толпа выкрикивает лозунги, аплодирует и повторяет за Волдемортом то, что он им приказывает повторить. Ну как на уроке в школе, честное слово. Перекличка и зубрежка…

Я слушаю Волдеморта и удивляюсь, какую чушь он несет. Светлое будущее, рай на земле, родина в опасности, всемирный заговор грязнокровок, магловская американская мафия, которая оплачивает, чтобы грязнокровки расшатывали порядок в государстве…

Нет, я удивляюсь не этому. Я смотрю на лица слушателей и удивляюсь, что они этому верят! Аплодируют и поддакивают…

Не понимаю. Большинство присутствующих — слизеринцы. Никогда бы не подумала, что слизеринцы смогут повестись на такую чушь — хитрые и коварные, которые считаются самыми ушлыми людьми Хогвартса! Эти циничные, здравомыслящие люди не могут верить в глупости. Вот стоит Люциус Малфой — второго такого проныры в Европе нет, он обманывал банкиров и министров. И он скандирует вместе со всеми?!

Салазар Слизерин тысячу лет назад основал самый хитрый факультет Хогвартса. Видимо, слизеринцы здорово испортились за тысячу лет, раз они не смогли распознать шарлатана и пошли за позером, который говорит: «Выберите меня — и ваши дети будут жить при благодати!» Ага, на берегах молочных рек, кисельных озер и шоколадных морей. И жить они будут по пять тысяч лет.

В следующий раз, когда Сопливиус съязвит о глупости Джеймса Поттера, я знаю, что ему ответить. Некоторые еще глупей.

Нет, невозможно же быть таким глупым! Заколдовал их Волдеморт, что ли? Групповой гипноз, Империус… Но я же стою здесь, и я тоже слушаю. Почему на меня магия не действует? Значит, нет никакой магии, а есть пустота в головах.

Тут Волдеморт закончил, и ему устроили овацию: кто-то орал, кто-то пускал фейерверки и петарды (надеюсь, у Лестренжей достаточно прочные Противопожарные чары?), а Беллатриса Блэк просто палила Авадами в потолок, одну за другой, пока не прожгла там дыру.

Хорошо, что мы стоим от нее подальше.

Северус сразу опять спросил:

— Может, хватит с тебя? Пойдем домой?

— Никогда!

Как можно уйти, когда сейчас и начнется самое интересное?

В общем, Снейп тоже так подумал и стал тащить меня к выходу.

И разумеется, именно тогда Волдеморт нас заметил.

— Северус! Мисс Эванс! Вы уже покидаете нас?

Северус стал зеленее Волдеморта, шлепнулся на колени и заявил:

— Милорд, я думаю, что мисс Эванс — новенькая, и для начала ей хватит впечатлений. Ей надо переварить вашу речь.

— Ты думаешь! А что думает сама мисс Эванс, наша дорогая почетная гостья? — вопросил Волдеморт. — Запомни, Северус: если ты желаешь спокойной семейной жизни, никогда не решай за женщину и не указывай, что ей делать! Пусть мисс Эванс решает сама, что ей угодно, а я жажду услышать ответ от нее, а не от тебя.

Северус стал красно-зеленым.

Я заявила, что мне всё нравится и я остаюсь.

Волдеморт страшно обрадовался. Он вообще очень страшно выглядел, но когда он радуется — особенно.

— Северус, подведи ко мне мисс Эванс, — распорядился он. — Нашу прекрасную новенькую. Нашу почетную гостью. Которая польстила нашему тщеславию признанием, что ей здесь нравится — пожалуй, я с радостью выслушаю ее признания поподробнее!

Я сжала Северуса за руку и отволокла нас обоих к Волдеморту.

— Мисс Эванс, — сказал Темный Лорд. — Я польщен вас здесь видеть. Мне наговорили о вас столько комплиментов! Самая сильная ведьма своего столетия. Самая талантливая студента Хогвартса. Что же привело это дарование ко мне? Мне намекнули даже, что некоторые учителя считают вас моей соперницей… Что если бы мы сошлись в поединке, то вы бы победили меня?

— Мой Лорд, но теперь вы убедились, что это была шутка? — пискнул Снейп.

Волдеморт рассмеялся во весь рот:

— О да! Я убедился. Эта жалкая девчонка не владеет даже окклюменцией. Я проник в ее разум, как только она вошла сюда, а она даже не заметила моего присутствия! Я вижу ее насквозь.

Ой. Так у меня в мозгах кто-то есть? Целый час? И я ничего не заметила?

Тут я вспомнила, как иронизировала над Волдемортом весь этот час, и обалдела от мысли, что он всё это прочитал у меня в голове. Мне кажется, что ему это не понравилось.

— Вы пришли сюда, чтобы сразиться со мной, — тонким голосом сказал Волдеморт. — Кто я, чтобы перечить желаниям прекрасной дамы? Я доставлю вам это удовольствие. Немедленно. Расступитесь все, дайте мне место для поединка!

Пожиратели с тихим шорохом рассыпались по краям зала. Только Снейп остался, не отпуская мою руку. Волдеморт спустился с трона и пошел ко мне.

— Северус, ты нам мешаешь, — заметил он мягко.

И тогда Северус отколол номер: заслонил меня собой.

Они с Волдемортом начали препираться. Чудище требовало, чтобы Снейп отошел, а он уперся на своем. Загораживал меня, стоял у Волдеморта на пути и повторял, что не отойдет!

Волдеморт пригрозил прикончить его, чтобы убрать с дороги. Снейп не шелохнулся.

Волдеморту надоело спорить, он поднял палочку и наставил на Снейпа.

Северус, ты кретин, подумала я с отчаянием. Волдеморт же убьет тебя. У меня хотя бы Феликс Фелицис есть, а у тебя — никакой защиты! Ты просто отдаешь жизнь — ни за что!

Хотя, надо признаться, что-то не так с твоим Феликсом. Незаметно, чтобы мне везло. Кажется, ты всё-таки сварил его неправильно.

Волдеморт произнес:

— Авада Кедавра!

И из его палочки вылетел в Северуса зеленый луч.

И тогда я разозлилась. По-настоящему. Никогда не думала, что умею так злиться! Что умею так ненавидеть. По-моему, одни мои мысли способны были стереть это чучело в порошок.

Я заорала и послала в Волдеморта какое-то проклятие — даже не знаю, какое. Я просто что-то кричала, ненавидя его всей душой.

И Авада Волдеморта повела себя странно. Она отразилась от Северуса обратно. В Волдеморта!

И он действительно стерся в порошок.

Его тело обратилось в пепел, а над горсткой золы клубился черный дух.

Я закричала:

— Пошел вон!

И … дух вымело из залы! Как оказалось, моим пинком его вынесло до самой Албании.

От Волдеморта осталось пустое место!

Я потрогала Северуса: он был жив!

Я очень обрадовалась, расцеловала его, стала тискать… А кто бы поступил иначе на моем месте? Я не ожидала, что он останется в живых. А Джеймс после этого устроил мне неделю ревности. Только потому, что я наговорила тогда Снейпу, что выйду за него замуж и рожу ему семерых детей.

Ну да, там было двести свидетелей и они всё слышали. Ну и что? Это была терапия. Чтобы Снейп поскорее пришел в себя.

И она подействовала: Снейп очнулся! Пожиратели, кстати, тоже.

Они поступили по-разному: Белла побежала на меня с криком, что сейчас прикончит, а Малфой незаметно сбежал домой.

Я выставила палочку и заявила, что самого Волдеморта свернула в бараний рог, что мне теперь какая-то Белла! Кто следующий?

А Снейп добавил, что по приказу Лорда разрабатывал в последнее время одно интересное заклинание массового поражения, которое давно пора опробовать на подходящей публике.

Близстоящие УпСы сразу куда-то исчезли.

Снейп прошептал:

— Ты готова аппарировать в Хогвартс?

Я сказала:

— Да!

И мы аппарировали.

До окончания Хогвартса нам со Снейпом оставался месяц, и весь месяц в школе нам не давали проходу. Мы были Парочкой-Которая-Послала-Волдеморта-до-Албании.

Джеймс закатил мне сцену.

Северусу тоже.

Что Северус подвергал меня смертельной опасности, что он поганый слизняк и я не должна походить к нему ближе сто первого километра, что у меня было помрачение рассудка…

Дамблдор два часа терзал нас со Снейпом в своем кабинете, и непонятно зачем. Слизеринцы-Пожиратели в тот вечер вернулись в Хог еще до нас и растрепали наши подвиги всем желающим, начиная с привидений и Филча.

Поэтому, когда вернулись мы, нас уже поджидала встречная делегация с фанфарами. Дамблдор, Слагхорн, Макгонагалл и «Ежедневный пророк».

Дамблдор расспрашивал нас очень долго, Слагхорн пил валерьянку под тихое мурчание Макгонагалл, Волдеморт был у тролля на куличках, и жизнь была прекрасна.

— Я не понимаю, как вы остались в живых, — в энный раз повторил Слагхорн.

Директор улыбнулся:

— Итак, Феликс Фелицис. Зелье, которое приносит удачу в любом деле, ради успеха которого зелье приняли. Зачем вы собирались попасть на это вечер, Лили?

— Я хотела победить Волдеморта, — честно призналась я.

Дамблдор кивнул и повернулся к Слагхорну:

— Так чему вы удивляетесь, коллега? Лили захотела победить Волдеморта и выпила Зелье удачи. Разумеется, оно подействовало! Какая оригинальная и простая идея. Воистину, всё гениальное просто. Чтобы победить кого-то, нужно заранее выпить Зелье победы!

Слагхорн со стоном глотнул валерьянку. Дамблдор же вдохновенно продолжал:

— Правильно сварить Зелье удачи чрезвычайно сложно. А чтобы это сделал школьник — браво, Северус! Я потрясен. Пятьдесят баллов Слизерину за лучшее Зелье удачи, когда-либо нелегально сваренное в этих стенах, и еще пятьдесят — за самое удачное применение указанного зелья в мировой истории!

— И пятьдесят баллов Гриффиндору за спасение мира, — добавила Макгонагалл.

Дамблдор закивал:

— Вы правы, Минерва. Дело началось с Гриффиндора. Без Гриффиндора ничего бы не было!

И нас отпустили — с предупреждением, что если мы еще раз захотим кого-то спасать, то вылетим из школы. Неужели мы не можем подождать до выпускного вечера? Ведь до него не долго осталось ждать…

Всё-таки Феликс — хорошая штука.

Джеймс со мной помирился, и мы уже назначили дату свадьбы — на сентябрь.

Я собралась с духом и призналась Джеймсу в проделках с библиотекой и Картой Мародеров. Он покричал, но простил. Ведь больше такого не повторится, верно?

А вчера меня поймал Северус и говорит:

— Так мы друзья?

— Навсегда!

— Какие у тебя планы на лето?

— Чего? Я замуж выхожу.

— В сентябре, а летом что? Я разузнал, где прячется Сама-Знаешь-Кто. Не хочешь поехать со мной в Албанию и разобраться с ним окончательно?

— Хочу! — ответила я раньше, чем сообразила, что говорю.

— Отлично. После выпускного и свалим. У меня осталось еще полкотла «Феликса», я думаю, за месяц мы управимся.

Бедный Джеймс. Придется соврать ему — что? Например, что я еду в отпуск с подругой. С мисс… Бенбери. Отличная фамилия. Я еду отдыхать к моей подруге мисс Бенбери!

А потом можно и замуж. За кого — там посмотрим...