Игра (гет)

Когда Гарри проснулся, спальня мальчиков была пуста. Дотянувшись до наручных часов, лежащих на тумбочке, он определил, что сейчас был разгар завтрака. Гарри поспешно встал с кровати и, бросив взгляд на заправленную кровать друга, принялся одеваться.

Народа в гостиной было мало, и Поттер с облегчением вздохнул, когда в числе присутствующих в помещении гриффиндорцев не нашел Джинни. Он быстро прошелся к выходу и покинул гостиную. Завтракать совсем не хотелось, но то, что он все-таки шел в Большой зал, было невольной попыткой оттянуть неприятный момент. Разговор с Джинни в любом случае должен был состояться, бежать больше было некуда.

Джинни за столом Гриффиндора не оказалось, впрочем, как и ее брата. Гермионы за столом тоже не было, и ее отсутствие заставило Гарри несколько приуныть. Он медленно жевал тост, смазанный джемом, старательно убеждая себя, что серьезные разговоры на пустой желудок не ведутся. Живот неприятно скрутило и немного подташнивало, но юноша старался не обращать никакого внимания на это. Большой зал постепенно пустел, но Гарри не спешил уходить. Теперь он смотрел по сторонам и медленно потягивал тыквенный сок. Уходящие сокурсники бросали удивленные взгляды на приунывшего Гарри, но и на это он старался не обращать никакого внимания. Когда сидеть в опустевшем Большом зале стало невыносимо, Гарри поднялся из-за стола.

Опустив голову и обдумывая предстоящий разговор, Гарри медленно брел в сторону гостиной. Как признаться — он не знал, но надеялся, что сможет собраться с мыслями при виде девушки. В это, правда, верилось с трудом. Еще Поттер раздумывал над реакцией Джинни. Ее реакция могла быть неоднозначной, и Гарри не был уверен, что ему удастся справиться с последствиями.

В гостиной Джинни опять не оказалось, и юноша предположил, что она, скорее всего, в комнате Гермионы. Продолжительное отсутствие Рона начинало напрягать, и Гарри решил, что стоит поискать его по Карте. Правда, по приходу в спальню, это оказалось не нужным. Рон был там и… собирал чемодан.

— Ты… ты чего это? — Гарри прошел вперед, внимательно следя за действиями друга.

— Я уезжаю домой, не хочу здесь больше находиться, — обыденным тоном ответил Уизли. Потом, не обращая никакого внимания на Гарри, открыл прикроватную тумбочку и принялся доставать оттуда вещи.

— Эээ… — рассеянно протянул Поттер, на автомате опускаясь на собственную кровать. — Зачем?

Рон замер, а потом выпрямился и повернулся лицом к Гарри.

— А зачем мне здесь оставаться? — Гарри сглотнул. — Учиться у меня особого желания никогда не было, я приехал в школу только из-за Гермионы и по настоянию мамы. С Гермионой мы расстались, а мама… Ну, а что мама…

— Рон, тебе не кажется, что ты поторопился? — справившись с удивлением, осторожно поинтересовался Гарри.

— Я уже был у директора, Гарри, — Рон вернул свое внимание к прикроватной тумбочке и продолжил собирать вещи. Вообще, все действия Уизли казались спокойными и, вопреки всему, обдуманными. Гарри же чувствовал нарастающее волнение, и чтобы хоть как-то занять руки, которые было некуда деть, принялся теребить пуговицу на рукаве. — И вообще, я уже совершеннолетний, и сам могу принимать такие решения.

Возразить на это замечание Поттеру было нечего, и он продолжил теребить пуговицу, сверля друга внимательным взглядом. Рон медленно собирался, доставая свои вещи из шкафа и из-под кровати.

— А вообще, Гарри, если бы Гермиона не приняла такого решения, ничего не произошло бы, — Рон серьезно посмотрел на друга, заставив Поттера вздрогнуть. От слов Рона Гарри невольно сжал кулаки, слова друга были неприятны.

— Уж не считаешь ли ты, что во всем виновата Гермиона? — вопрос сорвался с языка раньше, чем Гарри успел подумать над ним. Рон в который раз замер.

— Да, Гарри, считаю, — ответил Уизли. Рыжеволосый юноша разглядывал Поттера несколько секунд, а потом вернул свое внимание к сборам. Гарри выдохнул, понимая, что ступил на шаткую дорожку. Не хотелось объясняться с Роном, ничего не хотелось. Гарри желал, чтобы все само по себе разрешилось, чтобы его проблемы просто испарились. Но ведь так не бывает, да?

— Рон… — пуговица на манжете оторвалась и выпала из рук. Гарри наклонился, пытаясь найти ее на ковре, а потом все же выпрямился и посмотрел на Рона. — Я… люблю Гермиону и хочу быть с ней.

Отвести взгляд от непонимающего лица друга не получилось.

— Что? — это прозвучало скорее рассеянно, чем требовательно или как еще в этом роде. От сказанных слов прибавилось уверенности, ведь ничего ужасного, по сути, от признания не последовало.

— Я люблю Гермиону, а Гермиона любит меня, — более спокойно сказал Гарри. На лице Уизли постепенно стало проявляться понимание, и Гарри заметил, как сжались кулаки Рона. Рон злился, и его лицо приобретало так характерный ему свекольный оттенок. Гарри резко вскочил с кровати на ноги, чтобы не смотреть на Рона снизу-вверх.

— Значит, вот как… — закрыв глаза, словно пытаясь успокоиться, произнес Рон. Гарри, замерев, не мог отвести взгляд от его лица. Рон дернулся, и Гарри невольно отступил на шаг, но Уизли всего лишь направился к выходу из комнаты.

— Рон, подожди, — Гарри изловчился догнать и, схватив Уизли за локоть, развернуть его к себе. Рон был красным как рак, но вырываться все же не стал. — Дай мне все объяснить, Рон!

Рон злобно сузил глаза и, казалось, что еще несколько секунд — и он взорвется. Гарри выдохнул, пытаясь успокоить расшатавшиеся нервы. Не получилось.

— Знаешь, что? — прошептал Уизли. Рука его поднялась, но Гарри, вопреки всему, поборол соблазн отшатнуться. — Да пошел ты…

Рон толкнул его в плечо и, развернувшись, покинул спальню. Толчок заставил Гарри невольно отступить на несколько шагов назад и упереться ногами в кровать. Такое поведение Рона, не желавшего выслушать объяснение, разозлило Гарри. Он сжал кулаки и, больше не задумываясь ни о чем, кинулся за другом.

В гостиной все его намерения сразу же показались абсурдными. Гарри мысленно застонал — появление подруги было так не вовремя. Рон шел в сторону Гермионы, которая уже заметила его появление и, кажется, поняла все по его лицу.

— Ты всегда мне врала, да?! — голос Рона звучал глухо, а Гарри невольно замер на лестнице, не зная, как поступить дальше. Гермиона вскочила с дивана, устремив на Уизли испуганный взгляд. Кажется, такие действия привлекли внимание нескольких гриффиндорцев, сидящих в гостиной, они заметно оживились.

— Я… — Гермиона замялась, пытаясь подобрать слова. Гарри направился в их сторону.

— Ты делаешь поспешные выводы, Рон, — попытался воззвать к разуму друга Поттер. Рон только окинул его злобным взглядом.

— Отвечай, Гермиона! Чем Гарри лучше меня?! — вопрос был неожиданным. Рон сжал кулаки.

— Прекрати, Рон, — тихо произнесла Гермиона.

— Ты всегда выбирала Гарри, а не меня, а сейчас просишь прекратить?! Да кто ты такая вообще, чтобы пытаться меня остановить?! — перешел на крик Рон. — Ты мне постоянно врала! Вы мне врали!

— Рон, ты ошибаешься! — Гарри сделал еще один шаг в сторону дивана. — Не говори того, чего вообще не знаешь.

Кажется, слова Поттера возымели эффект, но, как оказалось, совсем не тот, который он ожидал. Гриффиндорцы, любопытствуя, тянули шеи и внимательно следили за ними, но казалось, троице не было до них никакого дела. Лицо Гермионы выражало крайнюю степень испуга, и это ясно давало понять, что она не знает, что ей делать и как поступить.

— А чего тут я не знаю? — взревел Рон. — Ты всегда был влюблен в Гермиону, но тебе не доставило бы удовольствия, если бы ты сказал ей это просто так! Нет… Нет, тебе именно надо было дождаться до того, как я решусь…

— Рон, не говори ерунды! — перебил его Гарри. — Ты ошибаешься! Все было вообще…

— Вот, давай, соври мне чего-нибудь еще! — Рон не желал дослушать друга. — Ты же мне всегда завидовал, да, Гарри? Тебе было приятно лишать меня чего-нибудь. Гермиона всегда была на твоей стороне, и тебя просто злило, что выбрала она в итоге меня! И это ты тоже решил забрать!

— Рон, ты не прав! — наконец-то, вздрогнув, заговорила Гермиона. — Ничего такого не было.

— А ты вообще молчи, я с тобой еще не договорил! — рыкнул Уизли. — Что, неприятно, да? А ведь это правда! И тебя он бросит, как Джинни! Как только ты ему надоешь! Чего молчишь, Гарри? Нечего возразить, да?

— А знаешь, что? — Гарри злобно сжал кулаки. — Да, я завидовал тебе. Завидовал! Потому что у тебя было все: родители, братья… У тебя были те, кто тебя любил, и к кому ты мог вернуться! А ты вечно ныл! Вечно был чем-то недоволен!

— Ох, — невольно вырвалось у Гермионы, но Рон не обратил на это никакого внимания. Злобно сжав кулаки, он буравил тяжелым взглядом Гарри. Гарри же чувствовал, как его буквально разрывают противоречивые чувства. В груди все буквально воспротивилось словам Рона, и Поттер испытывал жгучую потребность выговориться и рассказать все, что его раздражало и злило.

— Я… ненавижу тебя! — Рон на мгновение закрыл глаза. — Ты… ты… мерзкий лгун!

— Рон, ты… неправ, — Гермиона подалась вперед и в решительном жесте вцепилась в рукав джемпера Уизли, словно это могло его успокоить. Рон отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, а потом и вовсе оттолкнул от себя. Гермиона от неожиданности охнула, оступилась и, наткнувшись на диван, неловко присела на подлокотник.

— Все, хватит! — Гарри, больше не дожидаясь каких-либо слов и действий от Рона, преодолел оставшееся расстояние и что есть силы впечатал кулак в челюсть Уизли. Гермиона воскликнула, а голова Рона запрокинулась, и он неловко отступил назад. Гарри замер, не зная, что теперь будет и как поступить дальше. Удивление Рона спало через мгновение, а недоумение в глазах сменилось яростью. Он, злобно рыкнув, занес кулак.

Гарри дернулся в сторону, и кулак просто полоснул воздух. Второй кулак Рона, если и не пришелся в цель, больно ударил в грудь. Гарри охнул и отступил назад. Несколько секунд они сверлили друг друга взглядами, а потом Гарри, сорвавшись с места, кинулся на Рона. Вцепившись в ворот Уизли, Гарри пытался нанести как можно больше урона, беспрестанно занося кулаки. Был слышен крик Гермионы, но Поттеру было не до нее. Рон был сильнее, и в его ударах чувствовалось определенное преимущество. Конечно, у него было столько старших братьев, глупо было предполагать, что Рон не умел драться.

Очередной кулак Рона пришелся прямо в скулу, из глаз невольно брызнули слезы. Гарри попал в шею, вырывая из горла Рона сдавленный хрип. Однако следующий занесенный кулак наткнулся на преграду. Гарри от неожиданности сделал несколько шагов назад и, задев боком кресло, повалился на пол. Голова кружилась, а грудь жгло так, словно приложили каленое железо. Ему казалось, что протекло несколько минут, прежде чем он сел. На самом же деле, Гермиона все еще пыталась снять наложенный ею же щит, а Рон медленно поднимался на ноги. Гарри тоже поднялся на ноги и встретился взглядом с Джинни.

— Что тут такое? — лицо девушки приобрело выражение полного изумления. Гарри перевел взгляд с нее на перепуганную Гермиону и почувствовал прилив жалости. Из-за его поступков приходилось страдать именно ей.

— Это все он! — Рон хрипел, а Гарри машинально потер начинающую саднить скулу. — Он не любит тебя, Джинни! Он все время врал!

Джинни выглядела непонимающей, Гермиона — испуганной и расстроенной, а Рона просто разрывало от ярости. Гарри сделал несколько шагов в сторону Джинни, понимая, что тянуть больше с этим нельзя.

— Джинни, я хочу с тобой поговорить, — голос прозвучал сдавленно.

— Да, давай, Гарри, расскажи всю правду, — Рон встал рядом с сестрой. — Скажи Джинни, кого ты на самом деле любишь!

Гарри наградил Рона ненавидящим взглядом, с удовлетворением отмечая, как покраснела его правая щека.

— Гарри, что происходит? — Джинни шагнула в его сторону, но ее остановил Рон, схватив ее за руку. В ее голосе Поттеру удалось расслышать отчаяние, да и весь ее вид говорил о том, как неприятна ей вся эта ситуация.

— Я… я люблю Гермиону, — Гарри опустил голову, чувствуя, как его с головой накрывает чувство вины.

Реакции на слова не последовало. Джинни молчала, словно не услышала его, но это не могло быть так. Поттер пытался заставить себя поднять голову и посмотреть на нее, потому что понимал, что его слова — это малая часть того, что ему следовало сказать. Странно, но и Рон молчал, очевидно, не желая больше вмешиваться в происходящее. Гарри чувствовал головокружение, а живот неприятно скрутило от плохого предчувствия.

Выдохнув, Гарри поднял голову и встретился взглядом с Джинни. С языка невольно сорвалось:

— Прости.

Лицо Джинни выражало скорее обреченное понимание, нежели ярость или что-то подобное. Гарри не знал, какая реакция могла быть на его слова, но всегда предполагал, что Джинни разозлится. Очевидно, он не слишком хорошо ее знал. Но даже такая реакция была ему неприятна. Гарри, не желая смотреть на обозленного Рона, перевел взгляд на Гермиону. Со стороны могло показаться, что она готова провалиться под землю, да и Гарри не отказался бы составить ей компанию.

Джинни вырвала руку из хватки брата и направилась в сторону Поттера. Гарри ждал, не зная, как себя вести и чувствуя, как у него вспотели ладони.

— Я не хочу верить твоим словам, но весь твой вид показывает обратное, — голос Джинни был необычайно тих. Из него исчезли задорные нотки, так характерные Джинни; вообще, он показался Гарри пустым. Она была бледна, но Гарри был уверен, что и сам ничем от нее не отличался.

Джинни развернулась и пошла в сторону Гермионы, Гарри шагнул за ней, но она развернулась и посмотрела на него. Гарри замер, пытаясь понять, что она испытывает.

— Я думала, что если ты меня разлюбишь, то… ты не станешь от меня это утаивать, — нижняя губа девушки задрожала. Гарри сглотнул, заметив это. — А ты не сказал…

— Джинни, я… — Гарри был остановлен качанием головы. Младшая Уизли была права, объяснять что-то было сейчас таким глупым и ненужным.

— Самое ужасное, что я всегда это предполагала, — Джинни опустила взгляд на красный ковер, а потом резко вскинула, словно, приняв какое-то решение. — Предполагала, что может случиться такое. И знала, что это может быть Гермиона.

Поттер замер, не имея никакой возможности перевести взгляд с Джинни на Гермиону или на Рона. Ему безумно хотелось этого, потому что смотреть, как на лице Джинни появляется понимание, смешанное со столь ненавистным ему отчаянием, было невыносимо.

— Это я виновата, — голос Уизли дрогнул.

— Нет! — вырвалось непроизвольно, но эта была правда. Странно, но Джинни удалось выдавить из себя усмешку.

— Я ненавижу себя… — снизив голос до шепота, сказала Джинни. Гарри уловил в ее голосе нотки разочарования и отчаяния. — А еще я… ненавижу тебя.

Гарри отшатнулся, так как последние слова она произнесла неожиданно громко.

— Ненавижу тебя за то, что ты не смог сказать мне это сам, — голос Джинни стал чуть выше. — Как ты мог, Гарри?

Поттер не ответил.

— Получается, что ты меня никогда не любил? Получается, что все это было лишь для того, чтобы скрыть свою привязанность к Гермионе? — слова Джинни причиняли боль.

Гарри открыл рот, чтобы ответить, но Джинни, словно поняв, что он хочет сделать, повернулась в сторону Гермионы. Такой рассеянной и встревоженной брюнет видел подругу впервые. Он невольно подумал, что ей ничего не стоило вмешаться, но она этого не сделала. Правда, следом за этой же мыслью вспыхнула другая: что сказать Гермионе было нечего.

— Я… Нам надо поговорить, Гермиона, — Джинни сделала несколько неуверенных шагов в ее сторону. Гермиона кивнула, так ни разу и не посмотрев на Гарри. Они медленно направились к выходу из гостиной. Единственное, что оставалось Гарри, так это смотреть на то, как Гермиона покинула гостиную.

Как только они вышли, взгляд упал на Рона. Он все еще был красный, и ярости в нем, казалось, не поубавилось. Рон шагнул в его сторону, и Гарри подумал, что будет продолжение их прерванной разборки. Рон просто прошел мимо. Гарри обернулся и встретился взглядом с уже бывшим другом. Рон выглядел таким серьезным в этот момент. Потом Рон махнул рукой, так, словно пуская все происходящее на самотек, и медленно поднялся в спальню.

Гарри смотрел ему вслед, а потом, опомнившись, оглядел гостиную. На улице была хорошая погода, и малое количество любопытных глаз и ушей объяснялось именно этим. Но сомневаться не приходилось, скоро вся школа будет знать о произошедшем. Гарри было на это наплевать.

Развернувшись, он направился в сторону лестницы, ведущей в спальню Гермионы. Это было единственное место, где его присутствие было бы уместным на данный момент.

Войдя в комнату, Гарри осторожно прикрыл за собой дверь, будто боясь потревожить тишину в комнате. Он медленно прошел к окну и замер, принявшись в попытке отвлечься следить за тем, как играют в снежки ученики.

Он и не думал, что его скромное желание во всем признаться выльется именно в такое. Это бы показалось сном, если бы не саднящая скула. Гарри машинально потер ее, стараясь унять боль. Грудь ломило, а спина постепенно начинала ныть.

Поттер тяжело выдохнул. За один день он потерял так много, что смириться с этим сразу не получалось. А ведь он знал, что все именно так и будет, что дружбе с Роном придет конец. На самом деле его злил тот факт, что его отношения с Гермионой непременно должны были сопровождаться плохими отношениями с Роном. Почему Рон не мог признать того, что у него тоже есть право? Это было так глупо…

Время текло слишком медленно, а Гарри нуждался в том, чтобы занять себя чем-нибудь, так как не мог отвлечься от случившегося. Он вновь и вновь возвращался к словам, которые сказала Джинни, и с отчаянием понимал, что она права. Решись он признаться ей сразу, всего этого не случилось бы. Потом мысли плавно переходили на то, о чем же может разговаривать Джинни с Гермионой. Конечно, он был уверен, что разговор девушек будет более цивилизованным, чем его разговор с Роном, но никак не мог справиться с тревогой.

В голове вспыхнуло желание пойти и найти Гермиону, но Поттер его отмел. Гермионе это не понравилось бы. Гарри принялся медленно вышагивать по комнате, то и дело заламывая руки. Думать о дальнейших отношениях с семьей Уизли не хотелось, как и не хотелось знать, как на все отреагируют остальные члены семьи.

Дверь в комнату открылась и на пороге показалась Гермиона. Гарри замер и с трудом поборол соблазн кинуться к ней с расспросами. Гермиона тоже замерла, словно не ожидала увидеть его здесь, но через мгновение, справившись с собой, прошла в комнату и закрыла за собой дверь.

— Гермиона, я… — начал Гарри, всматриваясь в лицо Гермионы, прижавшейся спиной к двери. По ее лицу невозможно было определить, что ей сказала Джинни, но ее молчаливость отчетливо говорила, что рассказывать об этом она не собирается. Гарри ее в этом не винил. Ему, в общем-то, не хотелось знать подробностей, жить в неведении было явно спокойней. — Я не хотел затевать драку… Просто…

Гарри запнулся, пытаясь подобрать точную причину случившемуся. Он понимал, что так и не найдет ее.

— Я не осуждаю тебя, Гарри, — девушка рассеянно улыбнулась. Испуг на ее лице давно сменился рассеянностью, словно она обдумывала то, что произошло или, по крайней мере, пыталась от этого всячески отгородиться.

Гарри отвернулся от нее к окну. Что он мог сейчас ей сказать? Предаваться радости по тому поводу, что они теперь свободны, казалось ужасно глупым. Тихие шаги Гермионы были практически не слышны, и Гарри вздрогнул, когда почувствовал ее руку у себя на плече.

— У тебя синяк, — Гермиона достала палочку. — Я его уберу.

Гарри кивнул, соглашаясь. Гермиона, получив его разрешение, принялась водить палочкой над лицом Гарри.

— Прости, — прошептал Поттер, когда она, опустив палочку, посмотрела ему в глаза. Руки его легли ей на талию, притягивая к себе, и Гермиона прижалась щекой к его груди.

— Все нормально, Гарри…