Огни чужих кораблей (гет)

Проведя рукой вдоль моей спины, которую до сих пор покалывало, Валя удовлетворённо кивнула:

— Посиди так полчаса, всё заживёт. Тебе повезло, что шею не задело.

— И что я не успела захлебнуться, — я поёжилась, вспомнив мучительные секунды удушья.

В Валиных глазах мелькнули огоньки веселья:

— Не похоже, чтобы Нардалл бросился вытаскивать тебя потому, что ты Дочь Четверых.

— Уже не Дочь, — хмыкнула я. — Хочешь, поговори с Наамо — он всё тебе подробно растолкует с точки зрения теологии и идеологии. Я не очень вникала в подробности: этот титул, по сути, никогда мне не принадлежал.

— Правда? — она озадаченно взглянула на меня. — А мне кажется, он только-только стал твоим.

Скинув с плеч пахнущий озоном халат, Валя повесила его на спинку стула и подошла к окну.

— Сейчас бы город уже полыхал… Нас бы всех перестреляли здесь. Ну где были мои глаза! — она хлопнула себя по лбу. — Я же ходила на спецкурс по психиатрии. Как я сразу не поняла, что Нелит болен?

— Лар-Ласс растит воинов — вот один из них и перерос всех остальных.

Валя невесело усмехнулась:

— Вульф был прав. Они действительно совсем не похожи на нас.

— Ты уверена?

Дверь у нас за спиной открылась с мягким шорохом.

— Как состояние капитан-лейтенанта Зайцевой?

— В норме, — мягкая улыбка коснулась Валиных губ. — Регенерация подходит к концу.

Михайлов присел рядом с ней, их запястья соприкоснулись.

Наверное, пару часов назад он искал её черноволосую макушку в толпе выходящих из дворца, смотрел, как она сбегает вниз по ступенькам, рискуя поскользнуться на высоких каблуках. А она оглядывалась, зная, что он уйдёт последним, отчаянно желая подождать его…

— Мы нашли Суана, — негромко сказал капитан.

Валя подалась ближе, я привстала:

— Он отстреливался? Угрожал взорвать бомбу?

— Мы нашли его под столом. Волновой пистолет валялся рядом, возле подоконника.

— План рухнул, — тихо сказала Валя. — Он не смог с этим справиться.

— Тебе жаль его? — серые глаза Михайлова вглядывались ей в лицо.

— Жаль.

Обняв её за плечи, Михайлов наклонился к ней, и тонкие пальцы Вали коснулись коротко стриженных русых прядей.

Я поднялась, отодвинула стул, стараясь не громыхать им, и аккуратно, на носочках, вышла из каюты.

За стеклом иллюминатора синее небо почти сливалось с синей водой. Лишь кое-где мягким золотистым светом мерцали огоньки домов.

Мы быстро набирали высоту. Минут пять — и выйдем на орбиту, к «Королёву».

Двое суток полёта, доклад в Генштабе, отпуск, потом новое задание… А может, и правда из Космофлота уйти? Я люблю полёты, дальние экспедиции, расставания и возвращения. Но я — к сожалению или к счастью — не из тех, кто не мог бы без этого прожить.

Меня ведь никогда не звал космос. Меня звали огни чужих кораблей. И не всё ли равно, откуда пытаться до них дотянуться?

Тёплая ладонь легла мне на плечо:

— О чём загрустила?

— Знаешь, — я оторвалась от окна, — говорят, душа путешествует медленнее тела. Поэтому так жаль уезжать: тело уже на новом месте, а душа не успевает проститься со старым.

— Неудивительно, если речь идёт о скорости света, — подмигнул мне Нардалл. — А ты правда будешь скучать по Лар-Лассу?

— Очень.

Помолчав, я добавила:

— Но если я останусь на Лар-Лассе…

— Будешь тосковать по Земле, — кивнул он.

— А ты сейчас куда?

Он пожал плечами:

— Зависит от многого. Вообще, я собирался попросить капитана высадить нас с Алимом на Эри-Лассе. Неохота лишний раз с вашими штабистами встречаться.

— На Эри-Лассе? — я нахмурилась. — Ты же не собираешься Алима снова в интернат отправить?

— Конечно, нет. На Западном побережье отличные курорты, мы поживём там пару месяцев. А потом вернёмся в столицу — Алим как раз к экзаменам успеет.

— Опять что-то задумал? — я не сдержала усмешки. — Ни за что не поверю, что ты туда отдыхать собраться.

— Именно что отдыхать, — Нардалл довольно улыбнулся. — А заодно — встретиться со старыми приятелями. Роннан — неплохой солдат, но политик из него так себе… На следующих выборах Верховного я получу большинство.

— Ещё одного твоего срока Галактика не переживёт.

— Хоть бы раз ты поддержала меня, эрхеи Зайцева.

Улыбка сошла с его лица, он повернулся к иллюминатору, вглядываясь в черноту.

— Знаешь, Ильде казалось, что я ничего не замечаю и она может сколько угодно кружиться с Морейлом у меня под носом. Если бы она попросила меня о церемонии Разрыва, я бы не возражал. Мне уже казалось, что стоит пойти на скандал и объявить о расставании самому. Но тут как раз подошло время очередной конференции Звёздной обороны… Ильда полетела со мной — вероятно, потому что Морейла тоже пригласили.

Коротко усмехнувшись, он побарабанил пальцами по подлокотнику.

— Там её словно подменили: весёлая, спокойная, ласковая… Ездила со мной на все доклады, на вечеринках от меня не отходила. Время уже тогда было неспокойное, ниффины постреливали, а полноценные планетарные щиты мне удалось наладить только через полгода. Каждому делегату конференции выдавали робота-телохранителя.

— Круто, — вырвалось у меня.

— Да, они были многофункциональные, их можно было использовать и как посыльных, и как секретарей… Утром как-то я выхожу из душа и вижу: Ильда возится с моим роботом, вставляет какой-то чип. Медленно, неумело, руки подрагивают... Я не стал спрашивать, что за чип. Я просто дождался, пока она выйдет на цыпочках, и поменял у роботов ярлыки.

Со стороны кабины донёсся мелодичный перезвон:

— Товарищи офицеры, стыковка с фрегатом «Королёв» произведена успешно. Вы можете покинуть летательный аппарат.

Нардалл повернулся ко мне, золотистые глаза напряжённо вгляделись в моё лицо.

— Она зашла в нашу спальню, нарядная, красивая. Поцеловала меня, сказала, что слетает ненадолго к подруге. И взяла робота со своим ярлыком.

Отбросив волосы со лба, он опустил подбородок на руки. Я тихо спросила:

— Что с ней случилось?

— Служба планетарных расследований установила, что её расстрелял в кабине флаера её собственный робот-телохранитель. По обломкам трудно было проводить экспертизу, но техники сделали вывод, что робот был перепрограммирован.

— А Морейла допросили?

Нардалл качнул головой:

— Некого было допрашивать: он находился вместе с ней в том флаере.

Я потёрла ладонью виски.

В салоне уже никого не было, все вышли. Пора было перебираться на «Королёв» и нам.

— Она хотела убить тебя.

Какая-то болезненная усмешка скользнула по губам Нардалла:

— Не уверен. В технике Ильда разбиралась, как хофф в геометрии. Морейл мог наплести ей, что это прослушка, или следящий маяк, или что-нибудь ещё…

Он смотрел на меня, ожидая, наверное, какого-то суждения, а я не знала, что ему сказать. Я же не юрист. Я просто военный психолог с планеты Земля — и я дорого отдала бы, чтобы забыть, как стреляла в разумных существ, пытавшихся застрелить меня.

— Пойдём? — я встала, откинула сиденье. — Алим нас уже заждался.

— Шрамы уже почти зажили, — заметил Алим, критически разглядывая собственную лодыжку. Я кивнула:

— Доктор Гуревич говорит, что пошаговая регенерация — очень эффективный метод.

— Представляешь, сегодня я опять убегал во сне от пиратов… Мне часто такое снится. А сегодня я в первый раз нагнулся, поднял с земли булыжник и повернулся к ним. Они сразу растаяли, Маша.

— Молодец, — я накрыла его ладонь своей. — Страхи тают, когда смотришь им в лицо.

С довольным вздохом растянувшись на кровати, он перекатился на живот и подпер подбородок рукой.

— Что теперь будет? Ты на Землю возвращаешься, да?

— Служба, никуда не денешься.

Стянув форменный китель, я забралась с ногами на кровать.

— И по дому я соскучилась дико.

— Я буду очень скучать, — вздохнул Алим. — Ты хотя бы не забудешь писать мне?

— Погоди. Я ещё, возможно, ненадолго высажусь вместе с вами на Эри-Лассе.

— В самом деле? — двери каюты распахнулись, и Нардалл вошёл к нам. — От чего же это зависит?

— От того, в силе ли ещё ваше предложение, эрхес Нардалл.

Гибким, грациозным движением он опустился рядом со мной, наклонился к моему лицу:

— И если да?..

— То я тоже отвечу «да», — я со смехом поцеловала его в нос.

Обхватив мои плечи, Нардалл притянул меня себе.

— Слава Четверым, — где-то над ухом фыркнул Алим. — Разобрались.

«Мамочка,

если ничего не задержит, я прилечу через два дня. Готовьте нам торжественную встречу! На фанфарах и церемонии поднятия флага не настаиваю — хватит и блинов с малиновым вареньем. Ну, и от свекольного борща тоже не откажемся.

Я говорю «мы», потому что прилетаю с мужем, сыном и домашним питомцем. Не падай в обморок: мы пока женаты только по лар-лассийскому обряду, а регистрироваться будем в Липецке. Так что белое платье, конкурсы и выкуп невесты — это само собой. Мой муж очень милый, а к его оттенку кожи и глаз ты наверняка скоро привыкнешь. Тётя Надя и баба Клава будут говорить тебе, что он пытался завоевать Землю. Да, было такое, но Долат обещал, что больше не будет — по крайней мере, ближайшие пять лет.

Оксанке скажи, чтобы она даже не пыталась щеголять перед ним в халате до попы — не поможет.

Что касается Алима, можешь не хвататься за голову: я его не рожала, а только собираюсь усыновить. Конечно, мы с Долатом надеемся, что у нас будут ещё дети… Во всяком случае, мы будем делать для этого всё, что от нас зависит.

Питомца зовут Одди, он круглый, послушный и ест мало. Даже мебель не дерёт. Так что я уверена, что вы с ним подружитесь — раз уж ты с Оксанкиным Мурзиком в своё время нашла общий язык.

Что ещё? Расцелуй от меня папу и Оксанку, скажи, что я очень-очень сильно их люблю.

Валька тоже передаёт вам всем привет. Она всё уговаривала меня послать вам фотки с лар-лассийской церемонии… но лучше я сначала расскажу вам о её глубоком символическом смысле. А то вы решите, что мы просто так голыми под деревьями носились.

С планами пока неразбериха полная: столько всего хочу… Но, во всяком случае, мы здорово повеселимся в мой честно заработанный отпуск!

Кавалер ордена Славы второй степени, капитан-лейтенант Космического флота Мария Нардалл (по старым документам — Зайцева).

P. S. Убеди папу не говорить сразу с Долатом о политике. Оба целее будут».