Только после тебя (гет)

Следующие две недели я жила в состоянии «вернулась с работы, моргнула, ушла на работу». Поэтому когда в субботу утром я, войдя в рабочий кабинет, обнаружила там Джинни, очень обрадовалась возможности немного отдохнуть. Хотя бы чуть-чуть.

— Ты домой только ночевать приходишь? — ненавязчиво спросила она, уступая мне мое рабочее место и пересаживаясь в кресло для посетителей.

— Почти, — кивнула я, доставая из сумки стопку пергаментов.

— И как? — поинтересовалась подруга, вглядываясь в мое лицо.

— Хочу попросить кого-нибудь наставить на меня палочку и задорно прокричать: «Авада Кедавра!» — призналась я.

— Так плохо? — Я не стала отвечать, и Джинни вздохнула.

— А как вы?

— Нормально, — она пожала плечами. — Вчера Анджелина с Джорджем решили пожениться.

— Да ты что? — я выронила перо. — Серьезно?!

Она насмешливым взглядом проводила спланировавшее на пол перо.

— Знаешь, когда они сказали об этом мне, я меняла шторы.

— Мерлин... — я ахнула и чуть не села мимо стула. — И?..

— Вовремя произнесенное братцем заклинание левитации не дало мне сломать шею, но дара речи я все-таки лишилась.

— Неужели они действительно решили... нет, я не верю! Четыре года вместе, годовалый сын... Я вообще уже перестала ждать их свадьбу!

— Мама чуть не сошла с ума от счастья, когда узнала, — улыбнулась Джинни.

— Могу себе представить! И как она?

— Планирует вечеринку на сто тысяч приглашенных, — она махнула рукой.

— Миссис Уизли совсем не меняется, — с теплой грустью проговорила я. Все-таки мне не хватало этой гиперактивной женщины.

— Она, кстати, больше не держит на тебя зла.

— Да что ты?!

— Рон счастлив, Шеннон ей понравилась, хотя она сначала насторожилась, когда ее увидела.

— Почему? — удивилась я.

Джинни замялась.

— Понимаешь... она очень похожа на тебя.

— Джинни, я слышу это уже не в первый раз и могу тебя уверить: у нас нет ничего общего! Во всяком случае, во внешности — точно! — Честно говоря, меня уже утомили все эти намеки и недосказанные слова.

— Шеннон тоже искренне не видит между вами никакого сходства, — хмыкнула Джинни. — А между тем, накануне вашей встречи переживал даже Джордж!

— Джордж? — Едва поднятое перо чуть не полетело обратно на пол.

— Ага, был уверен, что Шеннон набросится на тебя, как только узнает, что тебе он предложение делал, а ей — нет. — Мы расхохотались. А Джинни, отсмеявшись, продолжила: — После его слов Анджелина, вроде как размышляя вслух, спросила, стоит ли ей последовать фантазии Джорджа и оттаскать тебя за волосы.

— А Джордж?..

— Хмыкнул и сказал, что с удовольствием займет место в первом ряду.

— Как трогательно, — умилилась я.

— Зато вчера они с таинственными улыбками явились на площадь Гриммо, сообщили эту новость, я чуть не упала с лестницы, Джордж применил заклинание левитации, чем очень обрадовал Фредди, который от избытка чувств одним движением снял с Гарри очки и швырнул их на пол. Джордж после этого взялся чинить очки, потому что Анджелина мечтательно рассказывала, как он сделал ей предложение, и я упала на диван, над которым в тот момент пролетала. А дальше они весело сообщили, что хотят отметить помолвку в ресторане, оставили нам Фредди и были таковы.

— Оставили Фредди?! — рассмеялась я. — Хитрецы!

— Ага! — эмоционально подтвердила Джинни. — Могу сказать только, что шторы я вешала совершенно зря.

Мы снова расхохотались.

— Джинни, честно, ты очень подняла мне настроение, но еще куча работы, — я виновато посмотрела на стопку пергаментов.

— Да я вообще не поэтому пришла! — спохватилась она. — Это все, конечно, очень здорово, но у мамы на этой неделе праздник на празднике. Рон возвращается в Англию.

— Рон? — переспросила я. — Или Рон и Шеннон?

— Конечно, с Шеннон! Куда он без нее теперь?

— Не знаю, вам виднее, — я улыбнулась. После того, как Рон извинился передо мной за выходку на приеме, мы вполне могли снова подружиться, и это меня радовало.

— С Шеннон, — повторила Джинни. — Его команда завтра играет с «Трепетливыми кустиками».

— «Трепетливыми кустиками»? — непонимающе переспросила я.

— Новая команда из Ирландии, — кивнула Джинни. — В их интервью в предпоследнем выпуске «Квиддич как жизнь» на вопрос, почему они выбрали такое легкомысленное название, они ответили, что оно сочетает в себе несочетаемое — с одной стороны, это вполне милое растение, а с другой — они готовы приводить противников в трепет.

Я вскинула брови.

— Ты можешь себе представить, как тебя приводят в трепет кусты?

— Я — нет. Но судя по тому, что все четыре игры, которые они провели, они же и выиграли, соперники давно трепещут под кустами.

— Рон за пять лет тоже проиграл всего две игры, — напомнила я.

— Три, — поправила подруга. — И он волнуется.

— Как будто эти «Кусты» не волнуются, — я пожала плечами. — Рон волнуется всегда, а потом собирается и выигрывает.

— Надеюсь, у него получится, — вздохнула Джинни. — Он просил позвать тебя на игру.

— Джинни, ты же знаешь, что я...

— Ненавидишь квиддич, — договорила за меня подруга. — Рон попросил, я передала, думай сама. Ладно, мне пора, завтра мама устраивает еще один ужин.

— Ужин-встречу?

— Вроде того. И, соответственно, мы либо отметим удачную игру, либо выпьем столько, что забудем про неудачную, — изогнув брови, усмехнулась она.

* * *

Можно, я не стану отвечать на вопрос, пошла ли я на игру? Потому что и без того понятно, что обидеть Рона тогда, когда мы только помирились, я не могла. Правда, просидев на трибунах восемь с половиной часов (!!!) в компании с безумцами, которые то и дело вскакивали со своих мест, в едином порыве восхищенно кричали и расстроенно стонали, я обнаружила, что радуюсь и раздражаюсь вместе со всеми. А уж когда ловец команды Рона кончиками пальцев ухватил-таки уставший дрожащий снитч, вообще испытала небывалое удовлетворение. Рон на радостях подлетел к трибунам и, сидя на метле, попытался поцеловать Шеннон, которая, счастливо смеясь, от него отбивалась. А я с улыбкой наблюдала на чужим счастьем и исподтишка разглядывала девушку друга, совершенно искренне не понимая, как кто-то может считать нас похожими.

После игры мы аппарировали в «Нору», где миссис Уизли впервые за последние годы встретила меня, как родную: обняла и расцеловала, а потом смущенно сказала, что рада меня видеть. На протяжении вечера она постоянно что-то у меня спрашивала, а закончилось все тем, что она поинтересовалась у Артура, есть ли в его отделе кто-нибудь, кто бы «подошел такой чудесной девочке». Я даже жевать перестала! Собственно, как и Артур, и остальная часть присутствующих. С трудом замяв разговор, я дождалась окончания ужина и отправилась в сад.

Я бродила между деревьями, вдыхала запах весны и вспоминала Малфоя. На протяжении последних двух недель я умышленно не оставляла себе на это времени, не давала себе вспоминать то, как его руки сжимали мои плечи, как он тревожно заглядывал мне в глаза, как дрожали его пальцы, когда он брал в руки сигарету, как он язвил, поняв, что я в порядке. Я хотела надеяться, что он в меня влюблен, потому что сама уже никакими силами не могла выбросить его из своей головы, но в то же время понимала, что он не умеет любить. Родители привили ему массу навыков, кроме этого. А любить того, кто не способен на это, тяжело. Да и, собственно, ни к чему.

Через некоторое время я почти смогла убедить себя в том, что Драко Люциус Малфой останется моим другом, и я буду с равнодушным спокойствием наблюдать за тем, как он придирчиво, будто сову в магазине, выбирает себе подходящую — идеальную — жену, потом они вместе играют идеальную свадьбу и рожают идеальных детей. И все это — живя в идеальном доме, когда он работает на идеальной работе, а она идеально тратит заработанные деньги. Потом их идеальный ребенок становится студентом Слизерина — разумеется, ведь он Малфой, — знакомится с идеальной девушкой, и цепочка начинается сначала. От таких реалий чужой жизни сводило скулы.

— Спасибо, что пришла, — раздалось из-за спины. Я обернулась и увидела Рона.

— Ты же сам позвал, — я улыбнулась ему.

— Я очень хотел, чтобы ты пришла, но не думал, что ты откликнешься на приглашение. Ты ведь ненавидишь квиддич.

— Стандартная ситуация, — я пожала плечами. — Я ненавижу квиддич, но все равно прихожу на игру, потому что один из игроков — мой друг.

— Друг? — Рон вроде бы удивился.

— Конечно.

— Спасибо, Гермиона.

К этому времени мы дошли до дальнего угла сада, где стояла поросшая мхом скамейка. Рон заклинанием убрал с нее лишнюю растительность и предложил мне сесть.

— Спасибо.

Мы немного посидели, молча наслаждаясь весенним вечером. В воздухе витали густые цветочные ароматы, шумела листва деревьев, где-то за забором раздавалось ворчание гномов, а из дома доносились голоса.

— Фредди, положи на место инструменты дедушки! — взывал голос Анджелины.

— Энджи, ничего страшного, пускай мальчик все как следует изучит! — добродушно усмехнулся умиротворенный голос Артура.

— После того, как этот мальчик все изучит, вам придется заново отстраивать дом, — проворчала Анджелина.

— Не преувеличивай! Он же будущий мужчина, ему все должно быть любо... О, ВЕЛИКИЙ МЕРЛИН!

— Я предупреждала! — назидательно сообщила девушка. — Джордж!

— Что? — к разговору присоединился третий голос.

— Искупай Фредди, а я пока помогу мистеру Уизли!

— Нет уж! — испуганно отозвался Джордж. — Я не хочу потом несколько часов посвятить оттиранию ванной! А зачем его купать, до дома это никак не может подож... О, ВЕЛИКИЙ МЕРЛИН!

— Сам видишь, до дома подождать не может. Так что выбирай — помочь отцу или искупать сына?

— Самый сложный выбор в моей жизни, — буркнул Джордж. — Пожалуй, я выберу второй вариант.

— Так я и думала. Тогда бери его и вперед!

— Интересно, что он натворил? — с усмешкой поинтересовался Рон.

— Боюсь представить, — рассмеялась я. — Фредди — ребенок-катастрофа, так что я не удивлюсь, если Энджи действительно помогает мистеру Уизли восстановить разрушенную часть дома.

— Хорошо, что теперь я буду жить в Лондоне и смогу чаще видеть племянника.

— Думаю, примерно через пару дней ты пожалеешь о своих словах.

— Почему? — удивился Рон.

— С тех пор, как он научился ходить, мы не знаем, куда прятать от него вещи! У меня он побывал, к счастью, лишь однажды, но мой видоизмененный диван вряд ли захочет увидеть его еще раз.

— Что случилось?

— Он превратил его из кожаного в шоколадный и слизал подлокотник.

— Что?! — Рон расхохотался. — Не может быть, он же совсем ребенок!

— Будто не знаешь, какой выдумщик его отец! Сначала Фредди умудрялся как-то колдовать без палочки, но потом Джордж изобрел волшебную палочку для детей, так что теперь от него не укрыться.

— Он гений, не иначе. Весь в отца.

— Пожалуй. Анджелина и Джордж уже сейчас хотят готовить МакГонагалл к тому, что через десять лет в ее Школе появится еще один шутник Уизли.

— Может, он изменится? — не очень уверенно проговорил Рон.

— Ты сам-то в это веришь? — вскинула брови я.

Рон покачал головой.

— Как у тебя с Малфоем? — поинтересовался он после заминки.

— Как у меня с Малфоем что? — удивилась я. — Работаем вместе.

— Мы видели вас вместе в Хогвартсе.

— Просто поговорили.

— Не понимаю, как ты можешь с ним общаться.

— Он изменился, правда. Может, когда-нибудь удастся пообщаться и вам, и ты это поймешь.

— Но его отец...

— Он совсем не такой, как отец, — мягко сказала я.

— Я за тебя волнуюсь. По-дружески, — быстро добавил он, вызвав мою улыбку.

— Совершенно зря. И я поняла, что по-дружески. Я вижу, как вы с Шеннон смотрите друг на друга.

Он улыбнулся.

— Она замечательная.

— Верю, Рон. И еще раз говорю: держи ее крепче.

Друг кивнул и приобнял меня за плечи.

— Спасибо тебе за все, Гермиона. За то, что простила, что не держишь зла.

— Как я могу? Нас связывает слишком многое.

Я положила голову ему на плечо, чувствуя тонкий запах его парфюма. Никакого мускуса, никакого тяжелого шлейфа, просто легкий аромат свежести. Может, даже что-то цветочное?.. Я никогда не любила такие запахи, меня тянуло к древесным ароматам и к мужчинам, которые ими пользуются. Чувственные, мужественные, обладающие яркой индивидуальностью...

Я поднялась со скамьи.

— Я, пожалуй, пойду.

— Куда?

Знать бы.

— Домой.

— Ну... Спасибо, что пришла. И что простила.

— Давай больше не будем об этом? — попросила я и, чмокнув его в щеку, пошла попрощаться с остальными.