Серые кардиналы (джен)

— Ну, что скажете? — наконец решил прервать молчание Рон.

Мы быстрым шагом возвращались из деревни после второго занятия с Дамблдором. Оно было последним пунктом в наших планах на посещение Хогсмида и, теоретически, должно было закончиться еще час назад. Вот только непонятно как, но этот его идиотский думосбор или как там этот дымящийся тазик назывался, казалось, пожирал время. Вот, вроде бы, буквально минуту назад мы склонились над чашей и, пуф, уже полшестого и пора сломя голову бежать в школу!

А поторопиться действительно стоило. В шесть практически у всех начинались занятия в их группах внеклассных кружков. И, учитывая, кто там преподавал, опаздывать было бы верхом легкомысленности.

Вот если бы Дамблдор, как в прошлый раз, отпустил нас пораньше, можно было бы задержаться у озера или прогуляться к нашему с Люцем поваленному дереву: расслабиться, поболтать ни о чем. А если, плюс ко всему, еще и вечер был бы свободен от занятий, а погодка была бы поприличнее, можно было бы устроиться там с удобством и посмотреть на то, как загораются окна в замке и звезды на небе... Ведь благодаря новой системе, распорядку дня и общей организации, которые ввела директор Спраут, лишить факультет баллов из-за поздних прогулок или нарваться на отработки никто больше не боялся. Начало комендантского часа варьировалось в зависимости от года обучения и в любом случае спускалось на тормозах. Реальные наказания предусматривались только за действия, противоречащие школьному кодексу. А тот, если убрать лирику, со вступления в должность Помоны, в значительной степени сократился и просто требовал от учащихся уважать себя, окружающих и их имущество, и не пытаться сокращать или приумножать школьное народонаселение.

И в принципе, получаса, чтоб дойти от Хогсмида до школы спокойным шагом и подняться в классы, нам бы хватило с лихвой. Но на дворе был промозглый октябрь, темнело все раньше, свинцовые тучи над головой угрожали в любой момент пролиться на нас ледяным дождем... Если добавить к вышеперечисленному тот факт, что по дороге напоминанием о том, что на свободе бродили два сдвинутых особо опасных преступника, нам нет-нет да попадались суровые дядьки в аврорских мантиях, не было ничего удивительного в том, что в школу мы возвращались практически бегом.

— Лично я думаю о том, что Чарли надо отправить письменную благодарность. Если б не его тренировки и пробежки по утрам, драккл бы мы сейчас поговорили, — пропыхтел Дин.

— Это да, но пока мы еще не в школе... — вернулся к поднятой им теме Уизли, — что вы думаете о занятиях?

— Я поняла, что ничего не поняла, — призналась Парвати. — Вот уже второе занятие мы просматриваем всякие воспоминания... Вот зачем он сегодня показал нам детство Зла?

— Ну, знания лишними не бывают, — отозвался Гарри и неуверенно добавил: — Наверное.

— Самые бесполезные два часа в моей жизни, — грубо и безапелляционно заявил Рон.

— Ну не скажи, — вмешалась Луна, — это называется демистификацией.

— Как-как? Ты можешь говорить нормальным языком?

— Лу-Лу хочет сказать, что Зло для магов Британии — в большей степени миф. Страшный. Бесплотный. Неостановимый. А у мифа не может быть ни детства, ни страхов, ни слабостей. И победить его тоже невозможно. Показав нам его же, но ребёнком, Дамблдор дал нам, в какой-то степени, оружие, — привычно перевела я.

— Ага! Он тебе: «Авада...», а ты ему: «Какая «Авада»? Я тебя вот таким вот помню, юным и кудрявым»! И все, сбился с мысли великий чёрный маг! — заржал Финниган.

— А что, нормально! — сквозь смех отозвалась Фэй. — Даешь психологическую атаку на силы зла!

— Так вот почему Дамблдор так одевается! — восхитился Симус. — На самом деле это не старческий маразм! На самом деле это такое психологическое секретное кунфу!

— Вызывает эпилептический удар и временную кому! — сквозь смех предположил Гарри.

— Да ладно вам, по-моему, веселенький стиль, — светло улыбнулась Луна. — Лично мне нравится.

— И это — уже показатель! — с хохотом, утирая слезы, хором отозвались Симус и Дин.

Когда все немного подуспокоились, и мы набрали прежнюю скорость, Рон решил вернуться к обсуждению:

— Это все, конечно, забавно, но по моему скромному мнению, «Бомбарда максима» или еще что по-массовее и по-смертельнее, было бы чуточку эффективнее. Это же занятия по защите! Кроме бредового предложения Симуса, — извини, приятель, но это и правда бред, — я не понимаю, чем нам могут помочь увлекательные истории из жизни Темного Лорда.

— Время покажет. Я не верю, чтобы бывший директор возился с нами и тратил на нас время, показывая что-то абсолютно бесполезное. Вероятнее всего в воспоминаниях спрятана какая-то информация, которую нужно будет найти, осознать и использовать, когда придет время, — высказала я новое предположение.

— Как же я терпеть не могу вот такое! — отозвался Уизли, — «Как потратить несколько часов на рассказ о том, что могло поместиться в три фразы»! За авторством А.П.В.Б. Дамблдора!

— Наверняка у него есть свои резоны. Мы ведь не знаем, что это за информация. Если бы знали, может быть и поняли бы, почему он решил подавать ее именно так. Может быть, он не может сказать сразу всего. Или он сам еще не нашел всех ответов и надеется, что мы, взглянув на ситуацию свежим взглядом, заметим что-то, чего не увидел он. А может быть, он хочет, чтобы мы своей головой дошли до нужных выводов, сделали их, основываясь не на его словах, а на фактах... Если воспоминания можно к фактам отнести, — предположил Поттер.

— А может быть, наоборот, он пытается нами манипулировать: сначала показывает какое-то событие через воспоминания, а потом открывает обсуждение, — нахмурилась Фэй. — И получается отлично, кстати: мы видим что-то своими глазами, обсуждаем это, соглашаемся с какой-то трактовкой... и все! Для нас это видение ситуации становится единственно правильным и увидеть ее под другим углом станет уже очень сложно.

— То есть ты согласна, что если на следующем занятии ничего не изменится, от них надо отказываться? — воодушевился Рон.

— А давайте мы не будем принимать таких решений сгоряча? Время покажет, что там запрятано в его воспоминаниях, как нам это может помочь и почему нельзя было поговорить с нами открыто. Все предположения Гарри имеют право на существование. — покусывая губу с внутренней стороны сказала я и, решившись, добавила: — Как и предположение Фэй. Если я все правильно посчитала, события, которые нам только что показали, были в районе тридцатых — сороковых годов. Это же были предвоенные годы. Годы напряженные, не самые сытые и не самые благополучные...

— Куда ты клонишь? — запнувшись, вскинулся Уизли, — Бедняжка полукровный темный лорд рос в приюте, где его не любили. Давайте его все вместе пожалеем?

— Ну, нет... — аккуратно подбирая слова ответила я. — Просто, знаете, мне это напомнило одну книгу. Там автор рассказывает историю очень неприятного человека. Не темного волшебника, но тоже крайне отвратительного типа. Его и человеком-то назвать было, по сути, нельзя. У него не было ни чувств, ни друзей, ни страхов, ни боли... Он никого не любил. Даже жизнь и себя... Автор постоянно называл его монстром... Беспрерывно. Все время повторял, насколько его главный герой был отвратителен, бесчеловечен... Он делал это настолько часто и настойчиво, что у меня сложилось впечатление, что проблема не в персонаже, а в авторе⁽¹⁾. Дамблдор... Нет, Рон, дай мне договорить, — остановила я Уизли, попытавшегося меня перебить. — Дамблдор мне напомнил того автора. Ну серьезно. Лично мне не показалось, что для кого-то, кто рос в приюте, без защиты, поддержки и помощи, парень вел себя странно или неправильно. А вы еще добавьте к этому возможные стихийные выбросы магии, с которыми ему никто не помогал совладать. И это в немагическом приюте! Вменять в вину детдомовскому мальчишке-магу, что он выживает, как может, пользуясь всеми доступными средствами? Лично я не знаю, что бы выросло в приюте из меня.

Сказав, что думала, я замолчала. Ребята прошли некоторое время в молчании, обдумывая услышанное.

— Ну ладно, допустим, — оставив свои вечные шутки, задумчиво кивнул Дин. — Твои выводы?

— Выводов пока нет, — вздохнув, ответила я, — Я просто хотела сказать, что меня настораживает попытка бывшего директора разделить мир на белое и черное. Если верить ему, то тот чернявый паренек — уже тогда был личинкой темного лорда! Ну, что хотите со мной делайте, я не верю, что темным магом можно родиться. Точно так же, как нельзя родиться безусловно светлым и добрым человеком. У каждого изначально какие-то задатки и смесь из кучи всего разного в характере... То, чем мы становимся, — не может быть объяснено врожденными качествами и характеристиками. Это процесс, на который влияет вся наша жизнь в целом. Решения, которые мы принимаем, люди, которые нас окружают...

Головой я понимала, что веду себя не лучше Дамблдора. Я знала историю целиком, но не могла ни рассказать ее, ни тем более раскрыть источник. Единственное, что я могла себе позволить — полунамеки, оговорки и отвлеченные фразы... и надежда, что ребята сами дойдут до правильных выводов.

Фэй, как всегда, не подвела.

— Люди, люди... А ведь Дамблдор в то время преподавал трансфигурацию. Если он видел, что с парнем что-то не так, неужто не мог что-то сделать?

— А может быть как раз сделал, но так, что реакция получилась с точностью до наоборот, — предположила Лаванда.

Обсуждение вновь забуксовало. Мы уже вошли на территорию Хогвартса и незаметно сбавили скорость. Все-таки замок был безумно красив, и вид, открывавшийся на него от пролеска, мимо которого проходила дорога, захватывал дух. Особенно после вступления в должность директора Спраут.

В конце прошлого учебного года, если изменения и были — они были не заметны. Зато когда мы вернулись в школу после каникул...

Это были те же стены, те же крыши, те же камни, коридоры, мосты и лестницы, но, в то же самое время, все казалось новым и другим. Будто окна стали шире, впуская больше солнечного света в коридоры и классы. Будто в замке стало резко теплее и уютнее...

Раньше Хогвартс ощущался, как волшебное приключение. Прогуливаясь по его коридорам, казалось, что за каждым поворотом тебя ждет что-то неизведанное. Хорошее или плохое — это уже второй вопрос, но несомненно увлекательное. У нового Хогвартса этого не было. Пропала эта мистическая притягательность и загадка. Зато появился уют, тепло и комфорт. Будто загадочный старый замок с приведениями наконец-то стал тем, чем должен был быть: школой и домом для детей с необычными способностями.

Со вступлением в должность директора Спраут случилось множество качественных больших и маленьких перемен, которые в итоге изменили в школе что-то на глубинном, практически метафизическом уровне. А может быть, пропитанная магией от подземелий и до шпилей башен школа уже давно обрела свое подобие жизни и разума и со сменой директора менялась сама, отражая его личность и характер?

Ответов на эти вопросы ни у кого не было, но одно мы видели четко: если раньше в отношениях учеников преобладал дух соперничества, безбашенной бравады, то с первых дней нового школьного года это исчезло. Как не бывало. Им на смену пришло ощущение сплоченности и доброжелательности. Все общались со всеми не глядя на принадлежность к факультетам и возраст. Уже на вторую неделю в библиотеке практически все курсы делали домашние задания вперемешку, не разбираясь, кто откуда и не глядя на цвета галстуков. Даже слизеринцы начали вести себя менее обособленно и закрыто и нет-нет да и шутили и смеялись вместе со всеми остальными.

Естественно, преобразования, которые внесла директор в жизнь школы и учебный процесс, немало тому содействовали. Из действительно видимых перемен я бы назвала две ключевые. Во-первых — Большой зал. Эпоха рыцарских лавок с президиумом во главе закончилась. Длинные столы заменили небольшие квадратные столики на четыре человека. Причем их можно было передвигать и составлять вместе. Таким образом, если кто-то хотел посидеть в одиночестве — это было возможно. Так же возможно, как усесться всем вместе большой компанией. А отсутствие деления на факультеты на время трапезы помогало в трудном деле стирания границ между учениками. Возвышение с судейским постаментом, с которого на учеников раньше взирали сильные мира сего, тоже кануло в лету. Не уверена, было ли это целью Помоны или изменения были продиктованы исключительно суровой необходимостью рассадить вдвое, если не втрое увеличившийся преподавательский состав. Потому что — и это стало второй большой переменой — Помона в корне пересмотрела образовательную программу и ее принципы.

До третьего года включительно в программу вошли английский язык, базовая математика и география. Основные предметы, такие как зельеварение, трансфигурация и так далее, поделили на две группы по годам: с первого по четвертый и с пятого по седьмой. У каждой группы был свой преподаватель. Тот, кто вел занятия у младших курсов концентрировался на вдалбливании азов предмета в пустые головы молодежи, а второй вел продвинутый курс для тех, кто уже определился и понял, что предмет ему действительно интересен. Плюс ко всему, учебный день поделился на две части: с девяти до трех — занятия по школьному курсу, а с четырех до шести — внеклассная деятельность.

Еще во время праздничного ужина мы заметили на стенде рядом с расписанием длинные пестрые пергаменты. После ужина, мучимые любопытством школяры столпились вокруг доски объявлений, чтобы узнать, что с этого года для всех желающих объявлялся набор во множество внеклассных секций и кружков: достаточно было вписать свою фамилию. «Ввод в немагический мир», «Магический мир, мои первые шаги», «Бубенчик», оказавшийся в итоге кружком по пению, «Раз-Два-Три!» — кружок по классическим танцам, «Дуэльный клуб», «Самооборона. Основы» и курс, предложенный целителем Смартвеллом «Первая помощь». Также, отдельно, для тех, кто мог себе это позволить, можно было заказать индивидуальные курсы игры на гитаре и, неожиданно, на барабанах. Записи велись до середины сентября, а с третьей недели начинались сами занятия.

Тем не менее, сказать, что замок изменился только внутренне — было бы ложью, потому что Хогвартс плюс ко всему как-то резко и массово озеленился.

Это было что-то потрясающее... Внешние стены восточного крыла шикарным изумрудным ковром оплел ирландский плющ, а западные стены украсил пурпуром девичий виноград. Колонны во дворе перед главным входом радовали глаз соцветиями чайных роз... А в коридорах немало статуй, представлявших крайне сомнительную декоративную ценность, были заменены кадками со всевозможными полу-магическими комнатными растениями.

Если честно, учиться в таких условиях было одно удовольствие! Но, как и все изменения, это радовало далеко не всех. Даже в нашей компании мнения разделились. И когда мы проходили мимо подлеска, возвращаясь из Хогсмида, и залюбовались замком, тема всплыла снова.

— Как же все-таки красиво... — окончательно остановившись, протянула Луна, с улыбкой рассматривая замок.

— Красиво, кто же спорит! Только какой-то Хогвартс стал слишком причесанный и милый... как институт благородных девиц! — пожаловался Симус.

— Ага, пропал запах приключений, — уловив суть замечания друга, ностальгически вздохнул Рон.

— Вы знаете, — ответила на это Фэй, — учитывая то, какие мы здесь пережили приключения... их запах лично у меня ассоциируется с амбре тролля... Не знаю, как вы, но я вряд ли буду по такому скучать! А если вам не хватает толики сумасшедшинки в жизни и вы соскучились по сомнительным приключениям — идите, вон, с двойными старшими Уизли пообщайтесь!

Услышав «страшную» фамилию, вся компания кроме Фэй и Лаванды резко начала озираться, пытаясь определить откуда может грозить опасность и в какую сторону надо будет драпать.

Да, с момента возвращения в школу близнецы слегка увлеклись. Идея поработать над настольной игрой и добавить в нее магии, захватила их с головой, поэтому эти два фонтана бешеной энергии преследовали нас буквально повсюду. На переменах, в обеденный перерыв, за ужином, в гостиной факультета... Больше всех от их неуемного энтузиазма страдали мы с Финниганом, как знатоки оригинала Монополии.

Но я-то еще ладно — вполне могла ужом проскользнуть на женскую часть общежития и притвориться, что не слышу их завываний с подножья лестницы. У Симуса отходных путей не было. Его с завидной регулярностью находили везде: в подсобках для метел, заброшенных классах, в их с парнями комнате... Последней каплей стал момент, когда близнецы вдвоем подперли спинами дверцу кабинки туалета, куда от них спрятался Финниган, и начали рассказывать о том, насколько станет интереснее игра, если добавить в нее звуковое оформление, которое бы комментировало каждое событие противным голосом. И, естественно, они уже придумали уйму шуток для этого голосового оформления... Которые тут же и начали на два голоса читать Симусу. По словам Финнигана, скрючившегося на стульчаке под аккомпанемент гогота и сомнительного качества острот, которыми Уизли предлагали разнообразить игру, он впервые в жизни пожалел, что жизнь — не мультик и смыть самого себя в туалет вряд ли получится.

— Расслабьтесь, они с Анджелой и Алисией к мадам Розмерте пошли. Так что часов до семи все должно быть спокойно, — уведомила нас Лаванда, как всегда знавшая, кто, куда, с кем и когда пошел и чем там занимался.

— Кстати, — вспомнила я об одной идее, посетившей меня не далее чем вечером предыдущего дня. — Поправьте меня, если я не права, но большинство их адаптаций замешаны на зельях.

— Ага, — отозвался Рон, — зелья и рунные печати.

— Зелья и руны — это, конечно, замечательно, но маловато. То же звуковое оформление для игры. Как они его вносить собирались?

— Рунная печать, срабатывающая на переворачивание карты, — зевнув ответил Рон.

— То есть, если кто-нибудь любопытный, как половина из вас тогда в поезде, полезет рассматривать карты, причем несколько человек одновременно?..

— Ну да... Головная боль и весь эффект сюрприза насмарку, — почесал в затылке Дин, втихаря сочинивший десяток из шуток для того самого голосового оформления, которое близнецы зачитывали дуэтом для Финнигана в туалете.

— Мне кажется, что проблема твоих братьев, Рон, в том, что они за все берутся по отдельности. Вот карты эти, или завывающая дементорами клетка тюрьмы, когда на нее попадает фишка... Это все отличные идеи, но это — детали. А для того, чтобы все работало и работало как надо, нужно понимать, чего ты хочешь добиться в целом. Представлять себе общую картину. Как с журналом было: от общего к частному. Мы ведь как сделали: сначала решили, о чем хотим говорить, а уж что именно говорить, как и кто это писать будет — было деталями, с которыми мы разобрались в процессе. Было бы неплохо, если твои братья подумали и поработали над общим планом, прежде чем пускаться в доработки того, что и в игру-то, возможно, не войдет, — заметил Гарри.

— Во-о-от! Я то же самое подумала, — отозвалась Фэй. — Потому что без этого качественной игры не получится. Нужна система, в которой каждое действие ведет к определенному результату, а всякие дополнения и модификации соответствуют стилю игры и ее сюжету. А об этом подумать стоило бы до того, как терять время с вашими, Дин, приколами!

— А я что? Я ничего, — запротестовал тот.

— Ой, не притворяйся, — махнула на него рукой Лаванда, — вас видели четыре человека с Хаффлпаффа, трое с Равенкло и половина Гриффиндора.

— Око Саурона видит все, — злорадно заявил Финиган, выдав Дину подзатыльник, — будешь знать, как подставлять друзей.

— И все же, если вернуться к игре, — привычно вернув разговор в нужное русло, сказала Фэй, — ваши приколы — это, конечно, забавно, но слегка не в тему.

— Именно! — поддержала я подругу. — Монополия имитирует настоящий бизнес. Тут нужно не звуковое оформление, а функциональность. Сделать так, чтобы фишки двигались сами по себе, в зависимости от того, сколько ходов выпадет; чтобы банк работал самостоятельно, не позволяя жульничать... или, наоборот, позволяя, но при определенных условиях! Насколько богаче станет игра, если добавить туда все это!

— Да... тут нужен артефактор, — задумчиво отозвался Дин.

— И где мы возьмем... — начал было Рон, но замолчал и с многообещающей улыбкой и светом зарождающейся гаденькой идеи в глазах обернулся к Парвати и протянул, — хм-м-м...

— Не смотри так на меня, — пробормотала подруга и попыталась спрятаться за Невилла, — ты меня пугаешь.

— Па-а-арвати? — улыбнувшись еще шире, мурлыкнул Рон. — Ты же не откажешься помочь, ты же добрая...

— Я злая! Я очень-очень злая!

— Врать нехорошо, — проникнувшись идеей, присоединился Дин к уговорам. — Вам с сестрой понравится!

— А вот это сейчас прозвучало как-то совсем неправильно... — хохотнув, прокомментировал Симус.

— Да ну тебя, — шикнул на Симуса Рон и, обернувшись к Парвати с видом помеси коммивояжёра и змея искусителя, принялся расписывать преимущества ее участия в затее. — Ну Пати, вы же как раз с сестрой по вечерам отрабатываете все то, чему она в Индии научилась. Ты же сама жаловалась, что зачаровывать болванки скучно! А тут! Такое пространство для приложения новых знаний! Причем не скучное повторение того, что делают поголовно все, даже самые завалящие артефакторы, а что-то абсолютно новое!

— Причем, — поддержала Рона я, — Монополия может стать всего лишь тренировкой, первой ступенью. Ведь по сути это — игра спокойная, вдумчивая и, что важнее, реально существующая. Тут особенно не развернешься. Но есть у меня одна идейка...

— И ты туда же?! — возмутилась Парвати. — Герм, меня начинают пугать твои идеи!

— А я что? Я просто вспомнила одну книгу... Даже не книгу, так, детский рассказик, об одной интересной настольной игре. Ее написал Крис Ван Олсбург. То есть игра, как таковая, не существует, поэтому пространство для воображения не ограничивается ничем... И возможности для магической адаптации там просто бешеные! Это будет шедевр!

— А как называется игра? — поинтересовался Симус.

— Джуманджи. Если хотите, я попрошу родителей прислать нам экземпляр книги. Просто чтоб дать вам примерное представление об атмосфере игры.

— Давай! — воодушевился Рон. — Мерлин... после первого выпуска на «Мой Мир» подписалось больше двух тысяч человек, у вас с Сэми под сорок заказов на рекламу... и если у нас получится также хорошо с настольными играми... — он вздохнул полной грудью и с шальной улыбкой пробормотал. — Может, из меня все-таки получится что-то путное...

— Что-то путное? — улыбнулась Лаванда. — Ты серьезно? Рон, ты — замечательный и без журнала и всего остального, и у тебя обязательно получится все, за что бы ты ни взялся! Неужто ты до сих пор в этом сомневался?

Тот смутился, будто не думал, что скажет это вслух и, естественно, не ожидал комплиментов.

— Так, господа, ускорились! — не дала нам отвлечься Фэй. — Время! Через пятнадцать минут у некоторых из нас занятие дуэльного клуба. Мистер Блэк, конечно, тот еще раздо... Ну, вы поняли о чем я, но может быть именно сегодня он начнет занятие вовремя. А как он поступает с «опаздунами», думаю, все помнят.

— Вот черт, — тяжело вздохнула я. — И правда, народ, побежали! А то пока некоторые будут развлекаться, другие, особенно удачливые, будут чахнуть над котлами. Побежали, иначе Снейп меня тонкими ломтиками нашинкует!

— С моей стороны, наверное, некрасиво давить на любимую мозоль, но... — злорадно заявила Фэй.

— Вот и не дави! На то она и любимая, чтоб восторгаться ею издали и молча! — со смехом отозвалась я. Фэй в ответ показательно задумалась и, ухмыльнувшись, заявила:

— Нет, это сильнее меня! Сама выбрала, сама теперь и мучайся!

На этих словах моя «бывшая подруга», о чем я не замедлила ее оповестить, показала мне язык и припустила в сторону школы, задавая темп всей остальной компании.

Мне оставалось лишь покачать головой и сорваться в забег. Из природной вредности я поднажала и обогнала пелотон, подбодрив друзей парой-тройкой едких комментариев.

На самом деле я понимала поведение Фэй. Она просто еще не до конца простила мне мой выбор внеклассных занятий в начале года. Она почему-то решила, что если бы я не заартачилась, остальные тоже не стали бы возникать.

С тех пор, как она впервые увидела авроров на станции Кингс-Кросс, ее как переклинило. Будто в голове щелкнуло переключателем, и она со всей ясностью поняла, что жизнь — не игрушка. Что сбежавшие преступники — реальны. Что Зло и правда может вернуться, и тогда наши планы... Да что там планы, наши жизни будут поставлены под вопрос.

Еще в поезде она нас оповестила, что как минимум дважды в месяц нам было бы неплохо запланировать тренировки в Выручай-комнате. Увидев же предложенные курсы после праздничного ужина, подруга решила, что сам Мерлин ей благоволит, подбрасывая судьбоносные подарки.

Изучив список доступных внеклассных кружков, даже несмотря на то, что дуэльный клуб должен был вести Сириус Блэк, о котором Фэй была, мягко говоря, не очень высокого мнения, она категорически постановила, что мы все запишемся на самооборону и дуэли.

В нашей компании, как и в любой другой, интересы у всех были разными. Но, как и в любой другой компании, у нас были «ведущие» и «ведомые». Так и Парватти, и Лаванда, на самом деле облизывавшиеся на курсы танцев и пения, тяжело вздохнули и приготовились согласиться, когда в обсуждение вступила Луна.

— Я, пожалуй, запишусь на барабаны, — задумчиво проговорила она. — И на пение.

— Какие барабаны? Какое пение? — возмутилась Фэй. — У нас тут Зло возрождается! Вот придет он тебя убивать, а ты ему: «Подождите секундочку, ваше темнейшество, я вам сейчас на барабанах поиграю!».

Луна задумалась. Вопреки ожиданиям Фэй, я была уверена, что Лу-Лу в красках представляет себе, как Темный Лорд чинно присаживается на маленький диванчик, берет чашку чая, обязательно оттопырив мизинчик, и с воодушевленным лицом вслушивается в раскаты барабанных дробей.

— Фэй, на самом деле я тоже не буду записываться в дуэльный клуб, — влезла я.

— Начинается... — тяжело вздохнула подруга. — А ты что собираешься делать? Танцевать или учить переборы на струнных?

— Пока не решила, но танцы — это тема, — как ни в чем ни бывало отозвалась я. — Помогают развить координацию движений, уверенность в себе, и учат чувствовать и партнера, и остальные пары на танцполе. И гитара, кстати, неплохая идея. Развивает оба полушария мозга и помогает лучше координировать действия левой и правой руки отдельно друг от друга. Пусть и в меньшей степени, чем барабаны, но барабаны — это точно не для меня.

— А мне нравится, — светло улыбнулась Луна, — это как волынка, отлично нарглов разгоняет!

— Ну, записывайтесь, если так хочется, но в дуэльный клуб записывайтесь тоже! — не сдавалась Фэй. — Вы не можете отказываться от таких знаний! Вы же прекрасно понимаете, как они нам понадобятся!

— Зачем? — невинно поинтересовалась Луна. Фэй, не найдясь, что ответить, зарычала.

На следующий день обсуждение продолжилось, но уже в присутствии парней. Рон, Дин и Симус обеими руками поддерживали Фэй. Невилл и Гарри, как обычно, отмалчивались. В какой-то момент я не выдержала.

— Ребят, ну серьезно, ну что мы там забыли? Это же дуэльный клуб! С ударением на оба слова! Просто поймите, что это — спорт, который живет по своим правилам и в пределах помоста или что там у них? В реальной жизни и схватке ничего похожего не будет. Вас поначалу всяко будут гонять по кодексу. За первые месяца три, если повезет, вы научитесь правильно расшаркиваться с противником. Потом, опять же, если повезет, вы долго и мучительно будете тренировать заклятия, которые изучали в теории на первых курсах... И так, через полгода, если повезет, вы дойдете до первых простеньких связок. А против реального противника вас поставят разве что на следующий год!

— Мия, ты правда думаешь, что Блэк будет придерживаться программы? — резонно заметила Фэй.

— Я правда думаю, что директор Спраут прикроет этот клуб, если он ее придерживаться не будет, — уверенно заявила я. — Помона — не Дамблдор. У нее не забалуешь! И в конце концов, вы правда считаете, что я ничего не стою в плане чар и атакующей и защитной магии?

— Мы этого не говорили, — в кое-то веки, дипломатично ответила Фэй, — просто ты сама прекрасно знаешь, что нет предела совершенству, а нам до него и так далеко.

— Да я не спорю, просто...

— Просто занятиям в дуэльном клубе ты предпочитаешь работу в лаборатории Снейпа, — обличительно ткнув в меня пальцем, заявил Рон.

— Если ты так ставишь вопрос — то да, — спокойно кивнула я.

— А вот это было как-то неожиданно... — отреагировал Симус. — Серьезно, ты предпочтешь проводить вечера со Снейпом занятиям в клубе с нами? — спросил он и изобразил пару рвотных позывов.

— Неужто тебе прошлого года было мало? — нахмурившись спросил Дин.

— В обучении зельеварению и жизни мало, — убежденно ответил за меня Невилл. — К тому же Герм уже давно обогнала наш курс. В прошлом году на занятиях Снейп это учитывал. Потому что ему было интереснее ориентироваться на сильных студентов. Новый преподаватель, судя по первому занятию, будет ориентироваться на общую массу и тех, кто относительно курса отстает на год-два. Так что первый месяц, как минимум, занятия зельями для Мии будут не интереснее, чем лекции Бинса.

— И все равно... — не сдался Рон, но его перебил Гарри.

— И все равно, если вы узнаете что-то новое и интересное — вы нам это покажете!

— Ну ладно, допустим, — сквозь зубы выдохнула Фэй, — но все остальные записываются, да? Или ты, Поттер, не оговорился и местоимение «мы» проскользнуло в твоей речи не случайно?

— Э-э-э... нет. То есть да... — опасливо переглянувшись с Невиллом, ответил Гарри, — в смысле, мы тоже на дуэли не пойдем.

Фэй буркнула под нос что-то явно очень эмоциональное и не очень цензурное.

— Та-а-ак... — раздраженно протянул Рон.

— Это — бунт, — констатировал Финниган.

— Нет, просто мы подумали и решили, что пока вы учитесь драться, мы с Лу-Лу и Герм пойдем к Смартвеллу, учиться латать таких сорвиголов как вы.

— «Первая помощь»? — догадался Дин. — Ну, Герм — да. Это логично. Луна... Ну, допустим. Лекари — девчонки — это я вполне могу понять. Но ты, Гарри...

— Дин... — нежно позвала я и, показав кулак, предупредила, — надеюсь, это ты так неудачно пошутил. А вообще, народ, я не понимаю, почему мы спорим. Вы и сами прекрасно понимаете, что у нас не хватит ни времени ни сил успеть всем вместе и повсюду. Поэтому при любом раскладе нам надо будет разделиться. Вопрос только в том, как это сделать. Я уверена, что все в состоянии выбрать то, что действительно каждому из нас нужно и полезно. Фэй, я понимаю твое беспокойство, но, согласись, нет ничего более утомительного, чем заниматься тем, что тебе претит. Ладно еще курс самозащиты, но дуэли... серьезно, это — не жизненная необходимость. Мы же уже договорились отрабатывать боевку в Выручай-комнате. Этого нам пока за глаза хватит.

Пока сторонники дуэльного клуба не нашли новых аргументов, Гарри поспешил поставить точку в обсуждении:

— Думайте и решайте, чем хотите заниматься, но к Смартвеллу мы с Герм и Луной пойдем точно. Это не обсуждается. Нас десять человек. В условиях военных действий, если до этого дойдет, отряд из десяти бойцов, среди которых нет ни одного медика, обречен. Вспомните историю. Войны выигрывают армии, способные быстрее противников ставить на ноги раненых.

— Согласитесь, что нанести вред здоровью — просто, — подхватила я. — Если у мага развитое воображение, половину того, что показала нам Молли, можно вполне эффективно использовать в бою.

— Например? — нахмурившись спросил Рон.

— Например, Ферверет. Тело человека состоит из жидкостей процентов на восемьдесят. А теперь подумай, что сделает с телом заклятие кипячения? -спросил Гарри.

— К тому же, — добавил Невилл, — щитов от кулинарных заклятий не бывает.

— Да кто из взрослых серьезных магов поверит, что его «спутали» с чайником? — хихикнула Луна. — Это называется «эффект неожиданности».

Тем не менее, Фэй не была бы собой, если бы сдалась так быстро. Дебаты продолжались всю первую и начало второй недели нового учебного года, но в итоге закончились благополучно. То есть компромиссом.

* * *

Мисс Данбар добилась того, чтобы мы всей компанией записались на «самооборону», которую вел Дмитрий Петрович каждую пятницу после уроков. Свое первое занятие он начал с объяснений принципов боевого искусства, которому он собирался нас научить. Именно тогда я поняла, что готова простить Фэй все: и ее подчас отвратный характер, и не прекращавшееся нудение последней недели... Ведь судя по тому, что говорил мистер Захаров, он собирался нам преподавать дзюдо! По крайней мере, принципы, которые он перечислил, были более чем созвучны с теми, что называл мастер Дзигоро Кано.

— Агрессия ослепляет и не позволяет правильно оценивать ситуацию и делать верные выводы. Неважно кто вы и сколько у вас сил, главное видеть ситуацию и принимать правильные решения в каждый момент времени. Я не буду учить вас глупому мордобою. Этому и учиться особенно не надо. Те, кто захотят у меня учиться, пойдут по «мягкому пути». И распространяться он будет не только на наши уроки, но на вашу жизнь в целом. У боевого искусства, которое я буду вам преподавать, пять принципов, которые я вас попрошу выучить и со временем принять и применять во всем, что вы делаете. Во-первых, внимательно наблюдайте за собой, своей жизнью, окружающим пространством и людьми. Второе правило: владейте инициативой во всем, что вы делаете. В-третьих, понимайте, что вы делаете, и будьте решительными. В-четвертых, всегда знайте, когда нужно остановиться. И, наконец, пятое и самое сложное, соблюдайте правило золотой середины во всем: и в вашем поведении, и решениях, которые вы принимаете, и в ваших чувствах, и мироощущениях. Ваша задача — стараться никогда не впадать в крайности. Пока я не буду требовать от вас понимания этих правил. Оно придет позже. Пока вы просто разучите их и запомните. Итак, повторяем за мной, первое правило...

* * *

Мы с Гарри и Луной отстояли-таки свои занятия с лекарем Смартвеллом. И не пожалели. У мужчины, как и у большинства врачей, было более чем спорное чувство юмора и явный талант в области создания иллюзий. Учиться у него было безумно интересно... Но только тем, кто прошел отбор на первом занятии.

Вводную лекцию Смартвелл, судя по всему, решил использовать для отсеивания «слабых духом и желудком». Он просто создал несколько иллюзий того, с чем, теоретически, мы могли бы столкнуться в жизни. Ожоги, ранения, отравления... мистер Смартвел не разменивался на мелочи в своем желании сократить количество учеников до минимума. И у него, надо сказать, отлично получалось, так как уже спустя полчаса после начала занятия, в кабинете осталось всего десять человек из изначально сорока пяти записавшихся.

— Уже лучше... — пробормотал он, пересчитывая остатки добровольцев по головам, — а вот теперь вопрос к классу, — Смартвелл взмахнул палочкой, и на его столе появилась проекция очередного «учебного материала»: какого-то мужчины, привалившегося спиной к невидимой стене и вытянувшего ноги. Руками мужчина пытался прикрыть очень неприятную рваную рану на шее. — Даю вводные, — продолжил целитель, — перед вами пострадавший в одном из последних налетов Упивающихся. Вы в Атриуме Министерства. Перед вами пострадавший. Вокруг крики. Ваши действия?

Иллюзорный пострадавший именно в этот момент кашлянул, вытолкнув изо рта кровь, и обезумевшими от страха глазами посмотрел на класс. Еще двое добровольцев, зажав ладонями рты, вылетели из класса.

— Можно, конечно, и так, но пострадавшему это не поможет, — прокомментировал целитель. — Кстати, мисс... Да, вы, в третьем ряду за второй партой, закрытые глаза тоже помогут мало. Идите уже, не мучайтесь.

Миловидная блондинка, если память мне не изменяет, с четвертого курса Равенкло, утирая слезы, выбежала из класса.

— Итак? — присев на столешницу и раскручивая в руке палочку, подбодрил остатки аудитории целитель. Я поняла, что пора на что-то решаться.

— Можно? — спросила я, поднимаясь из-за парты.

— Прошу, — отозвался Смартвелл, поведя рукой в сторону наглядного пособия и, оттолкнувшись от стола, отошел в сторону.

Шея иллюзорного мужчины представляла собой жуткое зрелище. Создавалось ощущение, что из нее вырвали кусок. Логика подсказывала, что в реальной жизни, пострадавший уже давно бы скончался.

— Класс, давайте-ка тоже подойдите, посмотрите поближе и повнимательнее, — предложил целитель.

Еще один парень с Хаффлпаффа и слизеринка-пятикурсница, встав из-за парт, направились не к кафедре, а на выход.

— Труп посмотрели, осталось их трое — напел про себя целитель, проследив, как за ребятами закрылась дверь. — Итак, молодые люди, ваши действия?

— Эпиксей здесь вряд ли поможет, — отозвался Забини.

— Боюсь, что ты прав, — согласилась Сьюзен Боунс, — на другую часть тела еще можно было бы попробовать наложить жгут... но шея.

— Совсем не помочь — это как-то неправильно, — отозвался Гарри, — можно же что-то сделать?

— Как вы думаете, ему больно? — спросила Луна.

— Не знаю, — отозвалась я, — при получении сильных повреждений, организм входит в состояние шока. Мозг отправляет в тело ударную дозу эндорфинов и адреналина. Именно это позволяет людям в разгаре битвы или после катастрофы ходить на поломанных ногах или продолжать сражаться со смертельными ранами, как ни в чем не бывало.

— Вы не ответили на мой вопрос, — рассматривая нашу пятерку, заметил Смартвелл.

— Я бы кинула Эпиксей, но скорее для очистки совести. Если поблизости был бы незанятый целитель — возможно, позвала бы его, — задумчиво отозвалась я.

— Мы с нашими знаниями с такими повреждениями сделать ничего не сможем, — резонно заметил Блэйз, — логичнее было бы пойти помочь тем, кому мы могли бы помочь.

— Это кому? — прищурившись, спросил целитель.

— Вы же сказали, что вокруг пострадавшего кричали, — напомнила Сьюзен, — возможно, среди них были те, чьи повреждения мы могли бы вылечить.

— Потому что вот этого мистера... его я разве что за руку могу подержать, чтоб ему было не так страшно и одиноко, — печально сказала Луна, проведя рукой вдоль плеча иллюзорного пострадавшего.

— Что ж, господа и дамы, — довольно покачав головой, отозвался Смартвелл, — рад приветствовать моих первых учеников. Значит так, начнем мы с изучения человеческого тела. Возвращайтесь за парты, я вам продиктую список литературы, которую нужно будет взять в библиотеке. В конце занятия не забудьте взять вот это зелье, — указал он рукой на батарею одинаковых склянок, рядком выстроившихся на дальнем углу стола. — Это смесь из зелья сна-без-сновидений и успокоительного. Мисс Грейнджер, ваше — то, которое с красной пробкой. Смотрите не перепутайте! — видимо, вспомнив о моей аллергии, уточнил целитель. — В такой пропорции оно приглушит эмоции от этого урока. Мне дерганные ученики ни к чему. Как бы вы ни храбрились, я понимаю, что видеть такое не особенно приятно.

— А остальные, которые ушли раньше? — поинтересовалась Сьюзен.

— О них не волнуйтесь. Они уже забыли, что именно видели. Максимум из последствий, которые у них могут быть — поделятся ужином с русалками через фаянсовые коммуникаторы. На входе в класс были установлены чары с эффектом забвения для тех, кто не продержался положенный час. Я же не зверь, калечить деткам психику.

— А нам, значит, нормально? — не удержавшись, хмыкнул Забини.

— Вас что-то не устраивает, молодой человек? — хищно улыбнулся целитель. — Вы считаете, что вашей нежной нервной системе был нанесен ущерб?

— Нет-нет, — поспешно ответил тот, — все просто прекрасно! — и первым отправился обратно за парту.

* * *

Еще я таки записалась на танцы. Вместе с Невиллом, Парвати, Лавандой и Роном. Последнего Лаванда не иначе конфундусом приласкала, потому что две первые недели тот отнекивался как только мог. Уроки танцев, как и дуэльный клуб, стали жертвами собственного успеха. На них записались практически все ученики, так что уроки пришлось разбивать по курсам. Впоследствии пара преподавателей — мистер и миссис Смит — сказали, что перераспределят учеников в зависимости от уровня, таланта и необходимости. Ведь преподавать нам собирались парные танцы.

Так получилось, что перед занятием я как раз села писать письма родителям и Тони и, в итоге, вбежала в класс одной из последних. К этому моменту пары уже были распределены и я уже было собиралась извиниться и предложить прийти на другое занятие, когда дверь открылась и в класс белым лебедем вплыл Малфой. Я, собиравшаяся уже сбежать дописывать свои письма, при виде Драко слегка растерялась.

— Ну вот и славно! Мисс Грейнджер как раз не хватало пары, — мелодичным голосом проговорила миссис Смит, — давайте, дорогие, вставайте вместе к левой стене.

— Безусловно, — отозвался Драко и подав мне руку галантным движением, произнес с легким поклоном, — мисс Грейнджер.

— Мистер Малфой, — растянув губы в улыбке, я обозначила реверанс, чуть присев и склонив голову.

— Отлично, превосходно! Начнем с легкой разминки! — воодушевленно начал мистер Смит.

Минут через двадцать преподаватели встали в пару и исполнили вальс. Девочки были в восторге. Мальчики, по большей части, в ужасе, но пока крепились. Закончив с демонстрацией, Смиты решили вывести на танцпол кого-нибудь из учеников, чтоб на их примере объяснить принципы, счет и движения. Изначально их выбор пал на Рона и Лаванду... После того, как свекольно-красного цвета Рон в пятый раз с размаху наступил на ногу партнерши, преподаватели сжалились и обратили свой взор на другие пары.

— Позвольте нам? — неожиданно предложил голос справа от меня.

— Мистер Малфой? Вы не серьезно... — прошипела я змеей.

— Боитесь? — также тихо отозвался Драко и подал мне руку.

— Испытываю здоровые опасения. — ответила я.

— Обещаю, ваши ноги не пострадают, — ухмыльнулся Малфой, встав лицом ко мне, готовый следовать инструкциям преподавателей.

В голове настойчиво крутилась любимая мантра: «Твою мать...» в то время как я сама, широко улыбнувшись, с готовностью ответила:

— Не могу обещать того же.

1) Речь идет о "Парфюмере" Зюскинда.

Вернуться к тексту