Digging for the Bones (джен)

Если бы не Оливер, это были бы очень трудные дни.

Семикурсник Оливер Вуд, капитан команды Гриффиндора, был полон решимости выиграть Кубок по квиддичу в этом году — это был его последний шанс до выпуска из Хогвартса. Воспользовавшись неожиданно появившимся свободным временем и разрешением мадам Хуч, Вуд первым делом вывел гриффиндорскую команду на регулярные двухчасовые (максимум, разрешённый мадам Хуч) тренировки на поле. А по четвергам он собирал команду в пустом классе, чтобы обсудить тактику игры.

Гарри был доволен: это не только отвлекло его от повальной подавленности общей гостиной, но и дало удобный повод «забыть» об осмотре у целителей.

Гермионе было назначено на четверг, и она сообщила Рону и Гарри, что это оказалось не слишком сложно.

— Они просто наложили несколько диагностических заклинаний, а затем задали пару вопросов, — сказала она.

Осмотр Рона был назначен одним из последних. Гарри не спрашивал точное время, потому что он действительно ни о чём таком говорить не хотел. Рон, казалось, совершенно не беспокоился, сказав, что этот осмотр по описанию похож на те обследования у целителей, которые у него уже были.

— Это не так уж и отличается от обычного осмотра у врача, — старалась подбодрить Гарри Гермиона.

Гарри не стал говорить ей, что Дурсли никогда не водили его к врачу. Медсестра в школе — это всё, что он когда-либо видел.

Сегодня утром Гарри рассматривал себя в зеркале. Большая часть синяков превратилась в жёлтые и зелёные пятна, да и волдыри от трости Вернона тоже поблёкли, но Гарри не хотел, чтобы целители видели и это. Он не совсем понимал почему. Может быть, просто не хотел объяснять, как раздул свою тётю и его за это отшлёпали, как ребёнка.

Возможно, ему удастся упасть с метлы и таким образом, если целители и впрямь настигнут его сегодня, объяснить эти следы.

Эта мысль показалось ещё более привлекательной, когда Гарри схватил свою квиддичную форму и метлу и, выйдя на поле раньше остальных, сделал несколько быстрых тренировочных кругов.

Когда Оливер и Кэти Белл вышли вместе с Фредом и Джорджем, Гарри резко дёрнул ручку метлы, с размаху грохнулся на землю и тут же сел, отплёвываясь от попавшего в рот песка. Очки совсем погнулись, но для волшебника это не проблема: Гарри вытащил из рукава палочку и быстро пробормотал:

— Окулюс репаро!

— Всё в порядке, Гарри? — спросил Оливер.

— Да, нормально, просто свалился. Я в порядке, — проморгавшись, Гарри ухватился за протянутую руку и, пошатываясь, поднялся. Казалось, он собрал на себе половину грязи с поля, и в волосах было полно песка.

— Ну тогда идём, — Оливер хлопнул Гарри по спине. — Все в сборе. — Гарри увидел, что Анжелина Джонсон тоже вышла на поле. — Давайте начинать.

Это была одна из лучших тренировок команды. Оливер планировал играть тем же составом, что и в прошлом году, разве что при отборе кто-то из новичков окажется удивительно хорош.

Было уже около десяти часов, когда Оливер наконец отпустил команду. Гарри быстро помахал остальным и сказал, что собирается смыть грязь с волос. Он не хотел, чтобы кто-нибудь поинтересовался, был ли он уже на осмотре: не говоря уже о том, что подобный вопрос сделал бы его забывчивость менее правдоподобной, Гарри в целом тревожила эта тема.

Он проскользнул в душ и вышел оттуда прежде, чем кто-либо успел заговорить с ним, даже мимоходом.

После этого он забился в самый дальний угол библиотеки и сидел там до тех пор, пока студенты не спустились в Большой зал на обед. Немного устав от учёбы, Гарри последовал за ними, но есть не пошёл, опасаясь, что кто-нибудь, увидев его, поймёт, что он не был на осмотре. Вместо этого он вышел во двор. День выдался погожий, и ему захотелось прогуляться.

Похоже, все отправились обедать. Гарри устроился у своего любимого камня, возвышавшегося над озером неподалеку от Гремучей ивы, что не способствовало повышенному оживлению вокруг него. Сам камень был достаточно велик, чтобы скрыть в своей тени человека, если тот сядет с другой стороны.

Как бы Гарри ни старался этого избежать, его мысли обратились к Невиллу. Казалось, в груди у него навсегда поселился твёрдый комок.

Гарри долго наблюдал за гигантским кальмаром, лениво игравшим с водорослями у берега, и не мог определиться, что чувствовал на самом деле.

Он никогда не сталкивался со смертью знакомых людей, кроме своих родителей, конечно, но их он почти не помнил. С Невиллом же он играл в подрывного дурака, шахматы и плюй-камни, одалживал конспекты и заступался за него, благодаря чему и попал в ловцы на первом курсе.

Этим утром Гарри проснулся рано и, увидев пустую кровать Невилла, прождал целых пять минут, прежде чем воспользоваться ванной: не пробудившись окончательно, он полагал, что его друг занял её. Это заставило его почувствовать себя глупо и ощутить почти физическую дезориентацию, вызвав состояние, похожее на головокружение после слишком большого количества выполненных на метле бочек. Мир изменился, и Гарри не узнавал его новый облик.

Гарри засопел, радуясь, что никто этого не видит, и протёр мокрые очки рукавом мантии. Он успел подремать на солнце, проснулся, продрогнув, когда оно зашло за деревья, и почувствовал себя изрядно проголодавшимся. Тени стали длиннее, и Гарри решил, что можно уже без опаски вернуться в замок. Взглянув на часы и отметив, что ужин уже начался, Гарри отряхнулся и медленно побрёл назад сквозь сгустившийся во дворе мрак.

Его внимание привлекло движение в тени дерева. Гарри засветил люмос, чтобы попробовать рассмотреть, что там было. Из-под Гремучей ивы сверкнули два зелёных глаза, а само дерево, как ни странно, застыло мраморным изваянием.

Гарри сделал пару шагов вперёд, и ива предостерегающе замахнулась на него веткой. Глаза мигнули и погасли.

В Большом зале было немного оживлённее, чем утром. Гарри взглянул на преподавательский стол, увидев, что целителей там нет, решил, что они уже ушли, и с облегчением вздохнул. Заметив сидящих в конце стола Рона и Гермиону, он присоединился к ним.

Гермиона ответила на приветствие Гарри встревоженным взглядом.

— Где ты пропадал? — резко спросила она. — Ты пропустил свою проверку, и тебя искал профессор Люпин.

— Ой, правда, — спохватился Гарри, пытаясь придать лицу непроницаемое выражение. — Я был на тренировке по квиддичу. Идея Оливера. Наверное, просто забыл про проверку, — беспечно сказал он. — А потом у меня была куча домашних заданий, которые нужно было закончить. Думаю, я увижусь с ними, когда они вернутся в понедельник.

— О, но они не вернутся в понедельник. Они будут работать все выходные, — ответила Гермиона. — Тебе лучше найти профессора Люпина и поговорить с ним.

Гарри пожал плечами.

— Ладно, я найду его после ужина, — сказал он, надеясь, что получилось убедительно.

— Да, ты должен поговорить с ним, он выглядел вполне спокойно и вряд ли будет ругаться, — Рон был непривычно тихим последние пару дней, а теперь Гарри заметил, что он слегка покраснел. — Может быть, они смогут сразу же провести осмотр.

Гарри кивнул. Он не собирался искать Люпина ни после того как поест, ни в любое другое время. Если он последует совету Рона, то не сможет отвертеться, но если спрячется до вечера воскресенья, целители уйдут, перенести срок проверки будет сложнее, а у него появится гораздо больше времени, чтобы зажили синяки.

Если повезёт, он наверняка затеряется в общем хаосе начала учебного года.

С большим аппетитом, чем за всю неделю, Гарри принялся за еду. Возможно, избавиться от Рона и Гермионы будет сложно, но в худшем случае он мог спрятаться в библиотеке под мантией-невидимкой.

Думая об этом, он чувствовал себя отчасти неловко, скрывая от друзей, почему уклонялся от проверки. Это просто потому, что он не хотел, чтобы его ощупывали и кололи, сказал Гарри сам себе. К тому же целители, скорее всего, захотят поговорить о его шраме, а он ненавидел это.

Опять же, одно дело обратиться к мадам Помфри с полученной травмой, и совсем другое — когда люди смотрят на него, как на какого-то урода, а они, конечно, так и подумают, если увидят отметины, всё ещё заметные на ногах, и синяки на груди (и это не говоря о спине — он не был уверен насчёт неё, так как уже несколько дней не проверял, в каком она состоянии).

Да и никого не касается, почему он не хочет видеть целителей, твёрдо решил Гарри. Если Рон и Гермиона этого не могут понять, то это их проблемы.

Гарри ел так быстро, как только мог, желая убраться с преподавательских глаз. Много лет назад он понял, что если держаться подальше от взрослых, то они скоро забывают о нём. Ну, разве что им нужно кого-то в чём-то обвинить. Гарри избегал смотреть на преподавательский стол, стараясь не привлекать к себе внимание, и потому пропустил момент, когда Люпин и Снейп двинулись к нему, пока те не оказались прямо за его спиной.

— Мистер Поттер, — от прозвучавшего над головой холодного голоса Снейпа последний кусочек картошки застрял в горле Гарри.

Гарри с трудом откашлялся и, повернувшись, заслезившимися глазами посмотрел на нависшего над ним профессора. Тот стоял так близко, что Гарри пришлось вытянуть шею, чтобы нормально разглядеть его.

— Д-да, сэр? — спросил Гарри, когда ему удалось прочистить горло.

— Сегодня утром вы пропустили назначенный приём, — сказал Снейп низким угрожающим голосом. — С какой частью моих указаний у вас проблемы? «Обязательно» или «для всех»?

— Я… э-э… я просто забыл, — тихо пробормотал Гарри.

— А, — вкрадчиво ответил Снейп, — понятно. — Он секунду помолчал. — К счастью, у меня сегодня вечером есть немного времени.

— Простите? — Гарри почувствовал в животе первый намёк на панику.

— Профессор Снейп достаточно компетентен, чтобы проводить эти проверки, Гарри, — доброжелательно пояснил Люпин. — Поскольку все осмотры должны быть завершены к утру понедельника, мы с профессором провели весь день, собирая тех, кто сегодня отстал, — Люпин стоял рядом с профессором Снейпом, но, казалось, пытался ободрить Гарри.

— Разве не мадам Помфри?.. — Гарри почувствовал, что краснеет, когда осознал сказанное.

— Мадам Помфри сейчас в Лондоне, свидетельствует на дознании по делу Лонгботтома, — холодно ответил Снейп, сузив глаза, — так что вам… — Снейп сделал паузу, одарив Гарри неприятной улыбкой, — придётся довольствоваться моей кандидатурой.

Люпин открыл рот, как будто хотел что-то сказать, но тут же захлопнул его, когда Снейп схватил Гарри за воротник мантии и заставил подняться.

Гарри отпрянул, тихо вскрикнув, и инстинктивно вскинул обе руки, прикрывая лицо. Он скорее ощутил, чем услышал, как за столами вокруг воцарилась тишина. Чувствуя себя невыразимо глупо, Гарри медленно опустил руки.

Снейп метнулся глазами по притихшему залу.

— Двадцать баллов с Гриффиндора за вашу… невнимательность, — громко сказал он. — И отработка за дерзость, мистер Поттер. В моём кабинете. Сегодня. Вперёд! — рыкнул Снейп, схватив Гарри за плечо, и добавил убийственно тихим голосом, таким тихим, что только Гарри услышал его: — У вас будет много времени, когда мы закончим все процедуры в Больничном крыле.

Он повернулся, жестом велел Люпину идти вперёд и потащил Гарри за собой.

Проходя мимо Финнигана и Томаса, Гарри услышал, как Симус тихо сказал Дину:

— Снейп снова цепляется к Гарри, должно быть, всё возвращается на круги своя.

Несмотря на несправедливость наказания, то, что все думали, будто он снова наболтал гадостей Снейпу, заставило Гарри почувствовать себя лучше, когда его вывели из Большого зала на глазах у всей школы.

Гарри постарался самодовольно ухмыльнуться через плечо Дину и Симусу, и шум в зале возобновился.