Вещий сон (гет)

— Что происходит? — в третий раз спросил министр, чувствуя себя отвратительно. Антимагические наручники сковывали магию, и ощущения от этого были не самые приятные. Его словно лишили чего-то самого важного и нужного.

— Судя по всему, мистер Минчум, вы в этот момент подумали о чём-то… противозаконном, — сказал Сал, с прищуром глядя на бывшего теперь уже министра. Ритуал всегда действовал безотказно.

— Это всё вы! — заорал тот. — Верните всё обратно!

Сал смотрел на этого слизняка так, что тот съёживался под его взглядом всё сильнее и сильнее. Рик в этот момент спросил:

— Есть ещё желающие обвинить нас в чём-то неподобающем?

Члены Визенгамота почти все отрицательно замотали головами, что смотрелось довольно забавно. Ровена едва сдерживала смех. Хельга смотрела на всех невозмутимо, и такое… человечное и понятное поведение легендарных людей многих сбивало с толку.

— Итак, министр, о чём таком неподобающем вы думали в тот момент, когда активировалось заклинание? — вкрадчивый голос Гектора Дагворт-Грейнджера был подобен раскату грома в наступившей тишине.

— Ни о чём таком… не думал, — заюлил Минчум, внутренне похолодев, только сейчас поняв, что если в здании Министерства включился какой-то механизм против… преступников, то расскажет он всё как миленький, и не только мысли по поводу того, что желает смерти основателям.

— Думаю, господина министра сто́ит отдать в руки главы ДМП, — сказал Малфой.

Вышеуказанный волшебник кивнул головой. Минчум многим был поперёк горла, а теперь, когда сама магия подтвердила его преступные деяния, выпутаться из скверной истории у этого взяточника не получится.

Все вокруг понимали, что наступают новые времена, новая эра в магическом сообществе, и мысли у присутствующих отличались друг от друга, как небо и земля. Некоторые мысленно потирали руками, радуясь, что теперь никто не сможет договариваться и брать взятки, чтобы прикрыть то или иное дело, а вот другие… другим было не до веселья.

Прокручивать махинации теперь не получится, как и откупать нужных людей. Оказаться в Азкабане или лишиться магии не хотелось никому.

— Итак, мы узнали, что лорд Слизерин занял тело далёкого потомка Гонтов, — сказал пришедший в себя Малфой. — А что по поводу остальных основателей? Леди Хаффлпафф?

— Мы все очнулись в телах потомков своего рода, лорд Малфой, — едва сдерживала желание поморщиться Хельга. Приторный голос блондина бесил женщину неимоверно. — Я в теле потомка моего брата Руперта.

— Леди Райвенкло, судя по всему, принадлежит вашему роду, лорд Блэк? — процедил Лестрейндж, повернувшись к Арктурусу.

— К вашему сведению, лорд… — запнулась Ровена, с вызовом глядя на этого кретина.

— Лестрейндж. Грегори Лестрейндж.

— Лорд Лестрейндж, я действительно принадлежу роду Блэк, — продолжила девушка, — однако уже три года я замужем за Годриком, хотя и было это в магловском мире, а не далее как вчера мы с ним заключили также магический брак с дозволения главы моего рода. У нас есть дочь двух лет от роду.

По залу тут же пролетели шепотки.

— А вы, лорд Гриффиндор? — продолжил допрос Малфой.

— По матери я тоже принадлежу роду Гриффиндор, — спокойно ответил тот, зная, ЧТО сейчас начнётся из-за самого́ факта его принадлежности к другому не менее знатному роду. — А мой отец — Патрик Дагворт-Грейнджер.

— Годрик — мой внук! — рубанул Гектор.

Оставшееся время Основатели отвечали на другие, менее значимые вопросы, желая как можно скорее оказаться дома и поговорить с детьми.

* * *

Хагрид запивал горе спиртным. Гибель питомца причиняла боль, но он даже своим скудным умишком понимал, что акромантулы — хищники. После смерти Арагога эти твари перестали сдерживаться, и лесник знал: если бы не помощь василиска, оставшиеся в живых пауки одолели бы его, пусть и не сразу.

И кормил бы он сейчас их, а не они… василиска.

— Хагрид, ты хочешь, чтобы тебя уволили? — раздался голос Минервы. — Прекращай пить! Слизерин тебе не Альбус, который закрывал глаза на твоё пьянство!

— Дык эта… Арагога… помянул, — попытался оправдаться Рубеус, но наткнулся на разъярённый взгляд декана Гриффиндора и попятился назад.

— Даю тебе десять минут на то, чтобы привести себя в порядок, Рубеус, — приказала она. — Жду тебя в учительской через полчаса, скоро должен явиться новый директор, не думаю, что ему понравится твой внешний вид!

Тот закивал, тяжело при этом вздохнув.

— Хорошо, профессор Макгонагалл, я эта… понял, буду готов… — он неприлично икнул, заставив женщину поморщиться.

— Хагрид, твоё место здесь, в Хогвартсе, — мягко сказала она. — Не позволяй своим слабостям взять над собой вверх. Не думаю, что Альбусу, где бы он ни был, понравилось бы твоё нынешнее поведение.

Минерва знала, куда бить. Дамблдора добродушный лесник боготворил… увы, не зная всего, что творил этот заигравшийся в Бога долькоед. Да, теперь они с основателями вернут школе былое величие, иначе и быть не может!

* * *

Возвращению родителей радовались все. Очень хотелось узнать, что за заклинание они использовали и в чём заключается его действие. Молодёжь сидела на диванах, когда в гостиной один за другим появлялись родители, явно чем-то довольные.

— У вас всё получилось? — спросила Лили.

— Разумеется, дочь, — слегка самодовольно ответил Сал. — Правда, без малышки егозы нам вряд ли что позволили сделать, однако первая ласточка, как говаривал один мой русский знакомый, прилетела.

— Ласточка прилетела? — переспросил Сириус.

— У русских есть такое выражение, — пояснил, посмеиваясь, Рик. — Это своего рода фразеологизм, который используют, когда говорят о начале какого-либо процесса.

— А… ясно, — кивнул Сириус. — И кто эта ласточка?

Когда взрослые шаг за шагом рассказали о том, что случилось, молодёжь впечатлилась.

— Теперь с бывшим министром разбираются авроры, и проигнорировать или спустить всё на тормозах не получится, — сказал Рик. — В таком случае уже сами авроры станут для этого заклинания преступниками. Для непосвящённых мы всё объяснили.

— Наверняка теперь у вас ещё больше недоброжелателей появилось, — забеспокоилась Лили.

— Что поделать, дочка, — пожал плечами Сал, — одним врагом меньше, одним больше. Нам ещё в школе нужно навести порядок, думаю, с профессором Макгонагалл у нас совершенно точно не будет никаких проблем.

— Мы с тобой, Салли, — решительным тоном заявила Ровена. — Мне ещё Барона развоплощать, и даже не думай меня от этого отговаривать.

— И не подумаю, это твоё право, — согласился с подругой Слизерин.

Годрик тоже полностью поддерживал супругу в стремлении окончательно избавить мир от такого подлеца, как барон. Историю Елены они уже знали, и пусть девушка была дочерью любимой супруги от другого мужчины, но Гриффиндор всегда любил эту малышку, и её смерть они оба переживали тогда очень тяжело.

Хитклифф Райвенкло дочь не любил. Жил в своём замке с младшим сыном, оградив его от собственной матери. Ровена любила малыша Алфорда, но виделась с ним не так часто, как ей этого хотелось. Стремление жены создать со своими друзьями школу для магов не поддерживал, но не препятствовал их начинаниям, думая, что у них ничего не получится.

По крайней мере, очень рассчитывал, что жена наиграется и вернётся домой. Ровена же всей душой болела за дело их жизни и очень жалела, что не согласилась отправиться в будущее с Салом тогда, когда это сделал он. Всё боялась, а в итоге что? В итоге случилось всё так, как и говорил друг.

Пока Хельга объясняла подросткам суть заклинания, Годрик раздумывал над тем, что же им делать дальше. Приводить школу в порядок после всех реформ — это без сомнений! Растить детей и не допустить того ужасного будущего, что случилось в этом вещем сне Лили, который ей показала маленькая егоза — однозначно!

Искоренить бы поскорее эту заразу под названием Пожиратели Смерти и пресечь, наконец, эти нацистские высказывания некоторых ублюдков. Впрочем, это дело не одного дня, и работки им предстоит немеряно!