Глава рода Блэк (джен)

Глава 30

Когда трое вампиров и леди Эйлин отбыли, отец вызвал домовика и приказал проводить оставшегося вампира в отведенные ему покои. После этого, дождавшись ухода Северуса и Огастеса, которым явно необходимо было пообщаться, да и просто поддержать друг друга, пока дорогой им обоим человек находится в опасности и неизвестности, обвел оставшихся в комнате Блэков взглядом и усмехнулся:

— Да уж, наш состав, похоже, окончательно определился.

Действительно, трое взрослых мужчин и я, целая глава рода, ростом не достигшая еще и полутора метров, есть чему улыбнуться.

— Что ж, в таком случае предлагаю пройти в кабинет, потому как гостиная слишком велика для четверых, — предложил Орион.

Перейдя в кабинет, я вновь отметила, что у всех у нас уже были свои любимые места, да и то, как мы держались, говорило о том, что нам комфортно в обществе друг друга и мы уже не просто соратники, а части единого целого.

— Итак, — начал Орион, — вопрос с информированием Огастеса решился сам собой, хоть не могу сказать, что без особых потерь, но и не самым худшим образом, по крайней мере без особого вреда для рода.

— Дядя, повиснувший на моей шее род вы называете отсутствием вреда? Да я только смогла более или менее разобраться, с какой стороны подойти к решению наших проблем, а тут…

— А тут — возможность влиять на один из старейших родов севера, контроль над сорока процентами территории Северного моря, восемь голосов в Визенгамоте, поддержка значительной части магических родов севера и лояльно настроенный наследник рода, который является твоим вассалом.

— И ответственность.

— А ответственность, моя дорогая, уже и так на нас, с тех самых пор, как ты так неосмотрительно пообещала поддержку Огастесу Принцу. И сейчас все складывается не таким уж и плохим образом. У тебя есть реальное право действовать, а не просто давать советы. Наследник рода и так был под нашим покровительством. Финансово род не представляет проблем, грамотные управляющие сумеют продолжить вести дела так, чтобы до совершеннолетия наследника все работало как часы. Сверхприбыли, конечно, не будет, рисковать состоянием — не дело наемных рабочих. А вот поддерживать уже имеющиеся активы вполне реально. Я могу даже направить наших аудиторов, чтобы они оценили теперешнее состояние рода.

— Чтобы избежать обвинений в злоупотреблении? Думаешь, кто-то может предъявить претензии?

— Не исключено.

— Младшая ветвь?

— Не только, ведь Северус стал богатым наследником, кто-нибудь вполне может попробовать оспорить твое регентство по причине того, что ты и сама еще ребенок, и, фактически опекуном является Поллукс. А мы не кровные родственники Принцам. Но все эти проблемы имеют решения, не переживай. Лучше расскажи, что с Медой и Друэллой.

И я рассказала все, что говорил мне голос. И даже поделилась сомнениями, которые меня посетили в самом начале.

— Я так понимаю, у тебя есть мысли по поводу того, как решить проблему с браком Андромеды? Ты ведь сама сказала, что нам не найти подходящего жениха среди чистокровных, имеющих поддержку рода. Слишком много вопросов возникнет, если брак будет заключен раньше становления.

— Да, у меня есть мысль по этому поводу, но она еще не до конца сформирована, чтобы выдавать ее за решение.

— Поделись.

— Как мы все понимаем, чистокровные с поддержкой рода на такой брак не пойдут. А с теми, что согласятся, думаю, уже нам не стоит связываться, если мы не ставим цель наказать Меду. А это значит, что у нас остается только один вариант — магглорожденный маг.

— Что! — возмущенный возглас моего отца разорвал наступившую тишину.

— Успокойся, Сигнус, — оборвал его возмущение Поллукс, — если Белла что-то говорит, то у нее как минимум есть какие-то аргументы в поддержку своего предложения.

— Спасибо, дядя, — приятно, когда тебе доверяют и не отмахиваются даже от, казалось бы, безумных предложений, давая право на объяснение, — у меня действительно есть аргументы в пользу моего предложения. Говоря о магглорожденном маге, я не имею в виду выдать Меду за безродного. Я предлагаю подобрать того, кто мог бы при поддержке одного из древнейших родов основать свой род.

После того, как я, выдав это предложение, замолчала, на меня несколько мгновений смотрели молча, но потом понимание появилось в глазах Ориона, а затем Поллукса.

— Основать свой род, даже не так — заложить фундамент для этого — не так просто. Слишком много условий и слишком много сил для этого надо. Далеко не каждый пойдет на подобное, и еще меньше в итоге смогут дойти до конца. Тем более, сейчас, когда многие знания замалчиваются и забываются. Должна быть сильная мотивация. И вторая проблема в том, что наш род для поддержки не подойдет. Нужен род, не связанный с Блэками, чтобы Меда после перехода в род мужа точно не получила наказание магии.

— Но кто пойдет на такое? Кто даст такую поддержку, и главное: кому мы можем довериться? — задал волнующие всех вопросы Поллукс. — Нам надо найти магглорожденного мага, который бы пошел на не просто на сложные обряды, но и обрек себя на полную ограничений и самоотдачи жизнь первого из рода, а своих потомков минимум в пяти поколениях — на безоговорочное подчинение родовому кодексу и правилам. К тому же нам надо найти род, который поддержит основание нового рода и кандидатуру главы. Кто пойдет на такое? Да, это большая честь и при благоприятном исходе очень выгодно, магия оценит поддержку новому роду, но это и большая ответственность, и при неудаче это может стать ударом по магии рода. К тому же нам надо быть уверенными в лояльности этого рода.

— В общем, вариант имеет право на существование, но для его реализации надо решить еще массу вопросов, — подвел итог Орион.

— Ну, что касается рода, мне кажется, решение лежит на поверхности, — начала рассуждать вслух я, — у нас есть род Принц: не связанный с нами родством, а, значит, с абсолютно иной магией, к тому же, ему будет не лишним благодарность магии при образовании нового рода, а я, как регент рода, даю такую возможность. И мы можем быть уверены, что род будет образован именно так как нам надо и в том что брак с Медой будет заключен.

— Неплохое решение, — поддержал меня Орион, — может, у тебя есть еще и маг на примете?

Этот вопрос был самым слабым в моем плане. Дело в том, что сколько я не думала, но на ум мне приходила только одна кандидатура, но уверенности в правильности этого выбора у меня не было, потому что вся информация о Теодоре Тонксе у меня была из знаний, с которыми я попала в этот мир, и на сколько эти сведения были верными, я не знала. Да и я знала лишь, что Андромеда влюбилась, и, отказавшись от семьи, предпочла жизнь с магглорожденным, и что вроде бы и после почти двадцати лет брака была счастлива с ним. Ну и что у них была дочь с достаточно редким активным даром метаморфа.

Могла ли я, на основе столь неполных сведений, принимать такое решение? Хотя, как мне кажется, именно на это и намекал голос, говоря, что я знаю решение.

— Я не могу сказать, что у меня есть стопроцентное решение, — я все же решила высказаться, — но, думаю, попав в школу, я смогу присмотреться к возможным кандидатам. Магглорожденный маг с четвертого и более старших курсов, достаточно сильный и целеустремленный, не боящийся трудностей. Думаю, вариантов будет не много. Ну и конечно, ему должна нравиться Меда.

— Лучше четвертый или пятый курс, может, шестой. Старше не надо. К образованию рода надо готовиться, и немало, постепенно развивая свою магию, а до становления она более гибкая, и как следствие, шанс на успех больше, — внес свои поправки в озвученную мною характеристику Орион.

Ещё немного обсудив требования к будущему главе нового рода и мужу Андромеды, мы разошлись, а я всё думала, правильно ли поступаю, принимая серьёзные решения, которые изменят жизнь не одного человека.

* * *

Время вновь полетело с невероятной скоростью.

И вот наступил долгожданный для меня день. Завтра мне должно было исполниться одиннадцать. Для детей магов это один из самых важных моментов в жизни. Именно с этого дня мы получаем первую долю самостоятельности и ответственности. И самое главное: именно в этот момент магия становится нам полностью доступна. И хотя, чтобы использовать её, необходимо много и упорно тренироваться, фактически только после одиннадцатилетия ребёнок становится полноценным магом, получая доступ к своей силе.

Но на самом деле глупо думать, что вот, часы пробили полночь и, как по желанию феи, происходят эти изменения. Например, у тех же магглорождённых магов открытие доступа к силе может происходить не в сам день рождения, а в течение недели или двух после него, а иногда даже и до него. Так как чаще всего такие маги не обладают большим потенциалом, то это происходит достаточно незаметно. Если же магглорождённый маг оказывается достаточно силен, подобные изменения отслеживаются — раньше этим занимался совет магов, а теперь эти обязанности выполняет министерство магии, которое и помогает юному магу адаптироваться и убирает последствия магического всплеска. Но в старых семьях, дети из которых чаще всего обладают куда большим потенциалом, да и имеют еще и доступ к магии рода, уже много веков для открытия магии используют ритуал, который проводят в ночь перед одиннадцатилетием и который помогает более спокойно пройти этим изменениям.

Ночь перед днём рождения я, как и все поколения Блэков до меня, провела в ритуальном зале. Одежда на мне была крайне простая: юбка и туника из небелёного льна, лёгкая плетёная обувь, распущенные волосы и никаких украшений. Ничто не должно нарушать ток магии.

Мне должно быть легче, чем всем, кто проходил этот ритуал до меня, ведь в тот момент, как я стала главой рода, я фактически получила доступ к магии, хотя и не пользовалась ей, дабы не навредить себе. На этом настояли родители, и я их понимала, хотя жутко хотелось попробовать поколдовать. Но после некоторых размышлений я все же пришла к такому же выводу — не стоит торопиться, всему должно быть своё время. Недоношенные младенцы конечно выживают, но они всё же гораздо слабее тех детей, которые были рождены в срок. Так и с магией, и мне, и ей надо было полноценно сформироваться, по крайней мере, именно так я сама это ощущала и поэтому, запасшись терпением, ждала своего дня рождения. Только если по рассказам взрослых при прохождении ритуала ощущения были словно рушилась плотина, разделявшая мага и его магию, то я ощущала, что меня и мою магию разделяет лишь лёгкая завеса, и достаточно было потянуть — исчезнут все преграды.

Поэтому я спокойно подошла к ритуальному камню, выпила из заранее принесённого кубка настой из трав, который должен был помочь расслабиться, и начала читать слова ритуала, которые были давно выучены так, что сейчас я могла полностью сосредоточиться на лёгком тёплом ветерке, который обдувал меня, хотя понять, откуда он тут взялся, я не могла. Моя завеса начала понемногу раскачиваться, подниматься, ветер усиливался, но приносил лишь удовольствие. Тут внезапный порыв подхватил её и унёс куда-то. А меня в тот же момент окатила прохладная сила, она кружила вокруг меня маленькими водоворотами, немного щекоча. Но не было ни ожидаемого мной урагана, ни сносящего с ног вихря. Видимо, всё же я основной удар уже приняла на себя, когда лежала после ритуала, сейчас же просто получила полный доступ. И так как я не потеряла ориентацию и чувствовала себя замечательно, а не уставшей и выжатой как лимон, а именно этого по описаниям родных я и ожидала, меня обуяло любопытство. Именно сейчас, пока сила ещё не улеглась, а тихонько бурлила вокруг меня, я решила посмотреть, что я могу с ней сделать.

Одной из сложностей, с которой я столкнулась, было умение видеть семью в той контрольной сетке, которая мне так напоминала звездное небо. В тот момент, когда я стала главой рода, сила во мне бурлила бешеным потоком, и я видела всех очень чётко и ярко, со временем же моё небо стало тусклым и я не могла уже с той лёгкостью вызвать его образ в своём сознании, в итоге я стала видеть лишь самых близких мне людей, а звёздочек могла насчитать всего чуть больше десяти. Хотя я помнила свое любопытство по поводу сквибов рода и обещании узнать о них больше.

Сейчас же, зачерпнув сырой силы, я начала смотреть, даже не особо понимая механизм действия, скорее силой желания, чем продуманно напитывать своё ночное небо. Сначала ярче вспыхнули наиболее близкие мне звезды, совсем тусклые звезды мамы и Меды, я постаралась сделать их немного ярче, и мне даже показалось, что замерцали они как-то благодарно, что ли. И вот количество звездочек начало увеличиваться. Прислушиваясь к собственным ощущениям, я задерживалась то у одной, то у другой, пытаясь понять, что же меня настораживает и неосознанно то делилась силой, то исправляя только мне видимые недостатки. То у одной мне показалось, что на бело-зеленоватом сиянии какие-то непонятные пятна, то у другой мне виделось, что светить она должна совсем другим светом — не лиловым, а желтоватым, лиловый был совсем неправильным цветом для этой звезды.

И вот я увидела три почти бесцветные звезды. Они не воспринимались мной как нечто неправильное, они такие и должны были быть: не сиять, а просто тускло светиться, потому что у тех, кого они отражали, не было магии, которая придала бы им сияние. И вдруг одна из этих звездочек начала стремительно чернеть, а вот это было уже совсем неправильно. Я прислушалась к себе и поняла, что меня ужасно тянет помочь этой погибающей звезде, я чувствовала, что это будет верно. Поэтому зачерпнув как можно больше силы, я начала её вливать в стремительно чернеющую звезду. Некоторое время мне казалось, что ничего не меняется, и у меня ничего не вышло. Но она сначала перестала темнеть, потом некоторое время ничего не менялось, но я чувствовала, как мои силы уходят на то, чтобы сохранить это пусть и не хорошее, но стабильное состояние, и лишь спустя довольно продолжительное время я смогла переломить ситуацию в свою сторону. Постепенно чернота стала уходить, заменяясь сначала тусклым серым, а потом ровным белым светом. Еще некоторое время я продолжала удерживать контакт, стараясь как можно больше энергии влить в эту звездочку, но в какой-то момент поняла, что у меня больше это не получается. Видимо, как только энергия восстановила какие-то повреждения, которые могла восстановить, она перестала усваиваться, и влить хоть немного магии у меня не вышло. 

Собравшись с силами, я отпустила эту звездочку, готовая в любой момент помочь снова. Только этого не понадобилось, она светилась ровным светом, и ничто не указывало, что ей что-то угрожает. Я почувствовала, как на меня накатилась слабость и голова начала немного кружиться, всё же тот уровень концентрации, который пришлось поддерживать довольно длительное время, явно вымотал меня. Последний раз, взглянув на своё личное звёздное небо, мне показалось, что маленькая белая звездочка благодарно мигнула, после чего я закрыла глаза, а открыв, увидела, что вновь нахожусь в ритуальном зале. Бурление силы вокруг уже почти не ощущалось, поэтому я направилась к выходу, где меня ждали люди, действительно ставшие моей семьей.

Когда я вышла, оказалось, что в ритуальном зале я провела около трёх часов, и если учесть, что само открытие силы заняло минут пятнадцать, всё остальное время я провела в борьбе за ту белую звездочку. Интересно, а кто это был? Но сил долго раздумывать у меня не было, глаза начали закрываться, и я заснула в тот же момент, как добралась до постели.

Утро встретило меня сиянием летнего солнца, и, спустившись к завтраку, я застала всю семью за столом, что было довольно необычно, так как завтракали мы чаще всего в разное время. Но так как сегодня был мой день рождения, все собрались, чтобы поздравить меня. Получив свою порцию поздравлений, я только приступила к завтраку, как около меня возникла Тилли с подносом, на котором лежал довольно-таки объёмный конверт.

Да, это было именно оно, самое главное письмо в жизни любого юного волшебника. И хотя никто не сомневался в том, что оно придет, всё равно его ждали с нетерпением. На чуть желтоватом пергаменте, запечатанном пурпурной восковой печатью, изумрудно-зелёными чернилами было написано: «Мисс Б. Блэк, графство Ланкашир, Блэк-менор».

Несколько секунд я как заворожённая смотрела на конверт, чуствуя себя Золушкой, которой только что сказали, что чудеса существуют и она поедет на бал, но вот я взяла письмо, и встретившись взглядом с отцом, с тихим хрустом сломала печать. В конверте было несколько листов такого же желтоватого пергамента, разве что чуть тоньше на ощупь. На верхнем листе было написано: «Дорогая мисс Блэк,

Мы рады вам сообщить, что вы приняты в Школу Магии и Колдовства Хогвартс. Присылаем вам перечень необходимых книг и принадлежностей.

Семестр начинается 1 сентября. Сову с подтверждением высылать не позднее 31 августа.

Искренне ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора»

Встретившись взглядом с улыбающимся отцом, я передала ему письмо.

— Ну что ж, мы предполагали, что хотя твой день рождения так поздно, ты всё же получишь приглашение из Хогвартса в этом году, так и получилось. Поздравляю.

— Спасибо, отец.

— Времени осталось совсем мало, так что предлагаю позавтракать и отправиться на Косую аллею. Как я понимаю, на остальных листах список необходимого?

— Да, — кивнула я.

— На Косой аллее сегодня будет очень много людей. Возможно, стоит заказать всё по почте, — вмешалась тетушка Вальбурга, которая до этого сидела молча, видимо, последняя наша встреча заставила её немного обдумывать свои слова, прежде чем пытаться давить на меня, но уже следующая фраза перечеркнула мои радостные мысли по этому поводу. — Когда в Хогвартс начали брать всё это грязнокровное огребье и предателей крови, в последние дни августа уважающим себя волшебникам становится просто мерзко там появляться.

— Не думаю, что всё так плохо, Вал, — постарался сгладить эффект от её слов Орион, — к тому же, первый поход перед Хогвартсом на Косую аллею — праздник для каждого волшебника, мы не можем лишать его Беллу только потому, что тебе не нравится общество.

— Ну что ж, через полчаса жду всех около камина, — подвёл итог отец, после чего встал и покинул столовую.

Разумеется, и я, и Нарси, так же как и Северус, подскочили и побежали собираться. Уже в дверях я оглянулась, заметив, что Меда осталась сидеть за столом.

— Меда, а ты не собираешься с нами? — спросила я. Она подняла на меня удивлённый взгляд, в то время как тётушка недовольно поджала губы, но промолчала.

— А можно?

—Конечно, тебе же тоже ещё ничего не покупали.

— Мама сказала, что всё закажет по почте.

— Не говори ерунды, ты пойдешь с нами, иди собираться.

— Спасибо, — взгляд сестры сразу повеселел, на её лице заиграла счастливая улыбка, и мы вместе побежали собираться.

* * *

Бирмингем, Британская больница Королевы Елизаветы.

Эдварт Хорк был врачом уже тридцать лет, но сейчас он понятия не имел, как объяснить произошедшее. Вчера к ним поступил восьмилетний мальчик в критическом состоянии. Колесо велосипеда, на котором ехал ребенок, попало в выбоину на тротуаре и его выбросило прямо перед машиной на дорогу. Обширные повреждения усугублялись ещё и тем, что у него была очень редкая группа крови, которой не было в их больнице. Родители мальчика оказались приёмными и не подходили в качестве доноров. Конечно, был сразу же сделан заказ на кровь, но, к сожалению, они были не Лондоне, где с доставкой редкой группы крови было бы значительно проще. И хотя врачи боролись за жизнь ребенка как могли, все понимали, что шансов продержаться у него до прибытия вертолета практически нет. Но вдруг, что Эдвард так и не смог объяснить иначе как чудом, состояние мальчика стабилизировалось и держалось в таком состоянии в течение почти полутора часов, тех самых, которых, как они боялись, им не хватит. Но они смогли, и мальчик дождался так необходимую ему кровь. Конечно, предстоит ещё длительная реабилитация, но сейчас, спустя двенадцать часов, можно было точно говорить, что жизнь ребенка вне опасности, и всё будет хорошо.

Конец первой части.