Still Delicate - Ещё нежнее (гет)

— Знаешь, Роза, рано или поздно, ты бы все равно сбежала из дому и уехала из страны, — небрежно замечает Дом, потягивая коктейль. Мне она сделала такой же. И если честно, я даже не особо любопытствовала, чего она там намешала. — Я просто рада, что Эйдан сейчас у Скорпиуса.

— А я удивлена, как не психанула и кого-нибудь не убила, — признаюсь я. — Потому что это тоже было всего лишь вопросом времени.

Дом смеется, направляя палочку на мой бокал, и он вновь полон до краев. На самом деле, оказаться здесь — это самая лучшая из идей, которые приходили в мою голову за последнее время. Не знаю, почему я никогда раньше не рассматривала саму идею сбежать во Францию, когда жизнь упорно окунала меня головой в дерьмо. Собственно, это Дом предложила — взять и приехать в дом ее бабушки и дедушки. Мадам и мсье Делакур даже не стали особенно проявлять любопытство, когда мы внезапно заявились к ним на порог. Они были счастливы увидеть внучку, да и мне обрадовались, так как в последний раз мы виделись в день свадьбы Тедди и Виктуар, а это было почти семь лет назад.

Возможно, я бы с радостью осталась здесь навсегда. Конечно же, забрав с собой Эйдана. Но я и в самом деле могла бы остаться во Франции навсегда вместе с Дом, сыном и без каких-либо мужчин. Да я бы даже французский ради этого выучила.

— Ты уверена, что твои бабушка с дедушкой не против? — еще раз уточняю я.

— Конечно же нет, — уверенно говорит Дом. — Бабуля вечно пишет мне, чтобы я навестила их. И поверь, здесь места хватит для всех.

Что правда, то правда. Дом Делакуров просто огромен, но я все равно чувствую себя здесь не в своей тарелке. В конце концов, я решилась на поездку сюда всего лишь пару часов назад…

— Просвети меня, — говорит мне Дом, — что же в конечном счете заставило тебя покинуть страну?

— Ох, ну ты же знаешь…

— Скорпиус.

— Кто же еще…

* * *

— Я не верю ему, Роза! Как вообще можно считать это веской причиной? — восклицает Том. Наконец-то, он перестал все держать в себе. И так уже около часа. А я ведь сказала самую малость. И сейчас я не знаю, что сказать, чтобы он успокоился. Да и не думаю, что это так уж сильно и помогло бы в этом случае.

— Мы же помолвлены! Он считает, что может сломать мне нос, и ты тут же влюбишься в него? — полагаю, эта вспышка все же гораздо лучше гнетущего молчания и полного игнора, как было утром.

— Мне правда жаль, Том, — серьезно говорю я. Скорпиус стал таким из-за меня. Я чувствую, что ответственность лежит и на мне. Впрочем, как и всегда, когда дело касается Скорпиуса.

— Ты не должна извиняться, — он присаживается рядом со мной на диване и берет за руку. Мы сидим в одиночестве в гостиной, а Эйдан в это время находится в школе. Том взял себе выходной, чтобы мы могли «поговорить», а он «все обдумать». И сейчас я пришла в свой обеденный перерыв именно по его просьбе. — Мне жаль, что я так разозлился на тебя вчера вечером.

— Он ударил тебя, ты имел на это полное право, — тут же возражаю я. Я и правда не знаю, насколько искренни мои слова, ведь сейчас я говорю то, что хотел бы услышать Том.

Том выглядит слишком напряженным. Я никогда не видела его в таком взвинченном состоянии, даже когда ему предстояло слушание в Визенгамоте.

— Думаю, мы должны рассказать обо всем твоим родителям, — произносит он.

— О том, что тебя ударил Скорпиус? Без обид, но не думаю, что это принесет хоть какую-то пользу…

— Я считаю, что им пора знать о нашей помолвке, — серьезно заявляет Том. — Может быть, когда все узнают, что мы собираемся пожениться, до него тоже дойдет.

В этот момент я почувствовала себя неуютно. После вчерашнего разговора со Скорпиусом я до сих пор ощущаю себя не в своей тарелке.

— Я не знаю…

— Почему нет? Мы же и в самом деле помолвлены…

— Ну да… вроде бы так, — осторожно произношу я, и тут же замечаю вспышку гнева в его глазах. — То есть, я хочу сказать, мы договорились, что когда-нибудь поженимся. Но не вот так сразу, понимаешь?

— Да? А я все равно считаю это помолвкой, — гневно заявляет он, отпуская мою руку. — Если ты не хочешь выходить за меня, то все, что от тебя требуется, это просто сказать мне об этом.

— Нет! — тут же восклицаю я. — То есть да, я правда хочу выйти за тебя замуж, просто мои родители скажут, что мы слишком торопимся. Они не воспримут все это всерьез, Том. И сказать им, что мы помолвлены, только для того, чтобы Скорпиус понял, что у нас все серьезно, это не выглядит здравомысляще.

Том какое-то время пристально смотрит на меня.

— Роза, ты все еще любишь его?

Вот он. Тот вопрос, которого я так боялась, потому что, когда дело заходит о Скорпиусе Малфое, меня можно читать, как открытую книгу. Вот только сейчас я не могу честно сказать ни да, ни нет на этот вопрос, потому что и сама не знаю на него ответа. Так что я выбираю самый худший из вариантов.

— Я не знаю.

Он меняется в лице. А я чувствую себя просто ужасно. На самом деле, мне еще никогда не было так плохо.

— Но я знаю, что люблю тебя, — поспешно добавляю я. Вот только это не стопроцентная правда.

И эта моя фраза не перевешивает уже сказанное раньше. Он говорит, что мне пора возвращаться на работу, а поговорить мы можем и позже. И я с радостью аппарирую на работу, счастливая, что могу хоть ненадолго отсрочить весь тот бардак, в который снова превратилась моя личная жизнь.

Так странно заходить в Мунго и проходить мимо стойки регистрации, не задерживаясь за ней на целый день. Обычно я всегда притормаживаю, чтобы поболтать, но сегодня я пробегаю мимо, потому что просто не в настроении с кем-либо говорить. Правда, как показывает практика, уж лучше бы я осталась с подругами. Потому что, когда я подхожу к зельеварческой лаборатории, под дверью меня уже ждет Скорпиус.

— Уходи, — немедленно говорю я. Понятия не имею, как у него хватило наглости заявиться сюда после того, что произошло накануне вечером.

— Две минуты! — умоляет он.

— Ты заявился ко мне на работу? — сердито шиплю я.

— Ну, я бы пришел к тебе домой, но он там, — пожал плечами Скорпиус. — Роза, пожалуйста, выслушай меня…

— Я достаточно наслушалась вчера вечером.

— Вот как раз о случившемся вчера вечером я и хочу поговорить, — тихо произносит он. — Мне очень жаль, что я так поступил. На самом деле я… то есть я хотел сказать…

— Зачем тебе вечно надо все испортить? — злобно шепчу я. — Я наконец-то счастлива, и тебе самому придется разбираться со своими глупыми признаниями и пустыми обещаниями! Почему ты просто не дашь мне быть счастливой?

— А ты правда счастлива? — спрашивает он.

Я умолкаю на минуту. По коридору проходят несколько человек. До конца обеденного перерыва остается меньше десяти минут. Я затаскиваю его в пустое помещение напротив зельеварни, чтобы никто не услышал, как я ору.

— Не тебе меня об этом спрашивать! — рычу я, закрывая за нами дверь. Накануне вечером я сказала ему, что счастлива. Зачем ему снова поднимать этот вопрос? Почему я снова должна проходить через все это?

— Мне нельзя спрашивать счастлива ли ты? — усмехается он.

— Тебя это не касается! Ты упустил так много шансов, и если я счастлива с кем-то другим, то тебе некого винить, кроме себя!

Он опускает глаза, но затем снова встречается со мной взглядом.

— Ты не носишь кольцо.

Он прав, не ношу. Я всегда снимаю его, когда иду на работу или когда собираюсь навестить кого-то из членов семьи, кроме Дом и Дженни, поскольку только им известно о моей помолвке. И я планировала хранить все в тайне так долго, как только смогу.

— Не хочу, чтобы его повредили зелья, — вру я.

— Ладно, — скептически кивает он. Но он мне не поверил. — Выслушай, что я хотел сказать тебе вчера. Если ты поклянешься, что больше никогда не будешь со мной, и что Том — тот, кто тебе нужен, я оставлю тебя в покое. Но ты ничего не сказала из этого.

— Да что ты себе возомнил? — шиплю я.

— Ты не можешь сказать даже это! — насмешливо произносит он.

— Ты заносчивый мелкий засранец, Скорпиус Малфой, и всегда им и был…

— Ну, раньше тебе это нравилось.

— Мне никогда это не нравилось! — практически кричу я. — Именно эта твоя черта вечно ставила под вопрос мою любовь к тебе! Том не такой. Он на самом деле хороший человек.

— Но знаешь, ты же точно такая же, — парирует он.

И я знаю, что он прав. Я такая же, эта часть меня ужасна и уродлива, часть, которая готова целоваться с женатым человеком и молиться о том, чтобы он развелся. Как же я ненавижу то, что он прав. В очередной раз.

— Послушай, — вздыхает он, разочарованный разговором, — я оставлю тебя на пару дней. Я должен был увидеться с тобой сегодня, потому что хотел расставить все точки над «і», а не оставлять все в подвешенном состоянии, как это было вчера. Я дам тебе время все еще раз обдумать. Но не говори мне сейчас «нет», Роза. Просто подумай обо всем еще раз.

Я молчу и просто киваю. Знаю, что подумаю, даже если запрещу себе это. Все, что я могу сделать сейчас, это не думать обо всем, что было сказано прошлой ночью, не думать о нем. На этом он уходит, а я приступаю к работе.

* * *

— Вот как, значит, ты поссорилась с Томом, так еще и разругалась с дерьмом по имени Скорпиус, — резюмирует Дом мой рассказ. — Но как это закончилось твоим приходом ко мне домой и просьбой сбежать из страны вместе с тобой?

— Прекрати уже называть это «побегом из страны». Звучит так, словно я никогда не вернусь, — говорю я. — Это ведь еще не все.

* * *

В шесть я возвращаюсь с работы, не зная, в каком настроении найду Тома. После дня «размышлений» я не знаю, до чего он додумается. Может быть, мне и не придется выбирать между ним и Скорпиусом, возможно, Том просто бросит меня, и это будет моим выбором.

Как оказалось, он меня не бросил. Стоит мне переступить порог, как я тут же чувствую сногсшибательный аромат, доносящийся из кухни, а Эйдан выбегает навстречу, чтобы обнять меня.

— Привет, мама! Том готовит ужин, и бабушка с дедушкой тоже здесь! — взволнованно щебечет он.

— Правда? — подозрительно переспрашиваю я. Мои родители никогда не приходят в гости без приглашения. Что ж, папа так иногда делает, но только в том случае, если голоден или ищет где бы поесть, если мамы нет дома и ему никто не может приготовить, а вот для мамы это не характерно, она бы никогда не поступила так невежливо.

Я иду следом за сыном в гостиную, и, конечно же, родители сидят на диване, а Том расположился в кресле, и они о чем-то весьма оживленно болтают и весело смеются. Вместе. В этот момент я чувствую свою обособленность от общего веселья. Мне становится неуютно в собственном доме.

— Привет, мама, папа, — приветствую я. — По какому поводу вы здесь?

— Я пригласил их, — сразу же произносит Том. — Подумал, было бы хорошо поужинать всей семьей.

— Ну да, верно, — киваю я. Меня словно заклинило. Не знаю, как еще никто не заметил моего странного поведения.

— Еще минут десять, и все будет готово, — добавляет он.

В его глазах нервирующий меня азарт. Словно он пытается выиграть пари, гонку или еще что-то подобное, что-то, как мне кажется, что мне совершенно не понравится. Тем не менее, все пока идет по его плану, по крайней мере, в этот момент, так что он не должен так волноваться.

— Ну, Роза, как работа? — спрашивает мама.

Какое-то время мы болтаем о работе и других пустяках. Мы перемещаемся в столовую, чтобы поужинать, что тоже весьма нервирует. Папа тоже выглядит настороженным, как и я. Мы обычно не устраиваем таких официальных ужинов, а когда такое и случается, я никогда не выступаю их инициатором. Мама же наоборот выглядит счастливой, думая, что я наконец-то повзрослела. Папа знает меня гораздо лучше.

— Итак, Том, — говорит папа, и я загривком чувствую, насколько серьезным становится его тон. Он пытается сейчас выглядеть внушительно. — Давай начистоту, зачем ты пригласил нас сегодня?

— Рон! — ту же восклицает мама. — Мне правда жаль, Том, он не хотел грубить…

Но нет, папа определенно хотел быть грубым. Вот за что я его особенно люблю.

— Ничего страшного, на самом деле у меня и правда был скрытый мотив, — признает Том.

Вот оно. Теперь паззл складывается в цельную картинку. Он собирается сказать им, что мы помолвлены, хотя я специально просила его не делать этого.

— Том, — предупреждаю я. Эйдан тоже тут, и, конечно же, я не хочу, чтобы это прозвучало при нем.

Он берет меня за руку, его счастье, что я тут же не сломала ему пальцы.

— Я попросил Розу выйти за меня замуж, — говорит он.

Лицо отца бледнеет.

— И она сказала да!

А вот на этих словах бледнеет уже мама.

Могу только предположить, насколько побледнела я.

— Том! — шиплю я, убирая руку. — Не могу поверить, что ты только что это сделал…

— Роззи, это правда? — спрашивает отец со смешком.

— Папа, я собиралась вам рассказать, — начинаю я.

— Так это правда! — ахает мама. — Но вы ведь знакомы всего пару месяцев!

— Ты выходишь замуж? — Эйдан явно сбит с толку. — Но зачем?

А вот это уже настоящая катастрофа. На самом деле, не знаю, что могло бы быть хуже, если не считать тот раз, когда Джеймс выбежал и во всеуслышание заявил: «А Роза впервые попробовала алкоголь, когда ей было четырнадцать!».

— Мы не женимся, — уверенно заявляю я.

— Тогда почему Том сказал, что ты выйдешь за него? — спрашивает Эйдан.

— Он просто пошутил, правда, Том? — я многозначительно смотрю на него.

Том ничего не отвечает. Встает из-за стола и кидается прочь, и в этот момент мне совершенно плевать, куда он направился. В течение следующих нескольких минут в помещении царит тишина, пока я размышляю над тем, как свести к минимуму шокирующие известия.

— Так это была шутка? — уточняет Эйдан.

— Да, — отвечаю я.

— Но она вовсе не была смешной. Шутки дяди Джеймса гораздо смешнее.

— Эйдан, дорогой, — мягко произносит мама, — почему бы тебе не пойти и не поиграть в спальне?

Он немного вредничает, но в конце концов поднимается наверх, когда папа обещает, что через минуту поднимется и поиграет с ним. На самом деле Эйдану пора бы уже привыкнуть, что, когда его просят подняться в свою комнату — это означает, что сейчас среди взрослых разгорится спор, не предназначенный для его ушей.

— Роззи, что это, черт побери, только что было? — спрашивает папа, как только Эйдан скрывается на втором этаже.

— Он правда сделал тебе предложение? — вмешивается мама.

— Да, сделал, — отвечаю я. — И я сказала, что когда-нибудь выйду за него. И мы договорились, что пока не будем об этом никому говорить, но он, видимо, посчитал, что лучше знает, когда стоит озвучить эту гребаную новость…

— Следи за языком, — предупреждает мама. Хотя сейчас вовсе не о моей речи стоит ей волноваться. Подозреваю, что все может оказаться куда хуже. — Я правда считаю, что вам стоит получше узнать друг друга, прежде чем брать на себя какие-либо обязательства.

— Абсолютно согласен, — кивает папа. — Я всегда думал, что ты будешь с Малфоем…

Мы с мамой недоверчиво смотрим на него.

— Папа, ты же ненавидишь Скорпиуса, — недоверчиво переспрашиваю я.

— Ты же ненавидишь всех Малфоев! — добавляет мама.

— Полагаю, не так уж он и плох, — пожимает плечами папа. — Подарил нам Эйдана и все такое. И в сравнении с этим гребаным чокнутым…

— Рон, следи за языком!

— … Скорпиус уже и не кажется таким плохим.

Просто супер, когда я решаю наконец-то завершить любые отношения со Скорпиусом, отец решает принять его. Уверена, если уйду от Тома-психа, папа тут же найдет в нем кучу положительных сторон.

* * *

— Так, секундочку, — бормочет Дом. Мы допиваем пятый коктейль, а я понимаю, насколько же люблю Францию. — Том действительно заявил перед твоими родителями, что вы помолвлены? Чертов псих!

— Знаю, — киваю я. — На его фоне Скорпиус теперь кажется образцом нормальности.

— Значит, твой выбор становится гораздо проще, верно?

— Не знаю…

— Роза, твоя жизнь полна драмы, — зевает Дом.

Я ложусь на весьма удобную кровать, на которой до этого мы сидели и болтали. Дом Делакуров все такой же красивый и экстравагантный, как и остался в воспоминаниях, может даже стал еще лучше.

— Я знаю. И меня это так достало, Дом. Почему у меня не получается вести обычную и скучную жизнь, как у Люси?

— Ну да. Любопытно, как там поживает Люси…

Люси — это тот член нашей семьи, о котором постоянно все забывают. Луи идет следом за ней. А все потому, что они просто ведут обычную и ничем не примечательную жизнь, в отличие от меня, Джеймса, Ала или Дом. Даже на долю Молли выпала своя часть мелодрамы, правда не знаю, сколько из рассказанного ей правда. Полагаю, отец, баллотирующийся на пост Министра магии, был для Молли достаточно драматичным моментом, но это не тот уровень зашкаливания страстей, к которому привыкли остальные члены нашей семьи. Даже моя мать, баллотирующаяся на пост Министра, — это всего лишь предыстория моей жизни.

— Так, а что было потом? — любопытству Дом нет предела.

* * *

На следующее утро я бужу Эйдана и отправляю его на весь день к отцу. Как раз наступили выходные, которые он должен был провести со Скорпиусом, и пусть мне не хотелось его видеть, Эйдан мои убеждения не разделял. Поскольку Скорпиус и Дэйзи разорвали договор об аренде старой квартиры, Скорпиус теперь живет с отцом с момента своего возвращения из Америки. Итак, когда Эйдан уже полностью собран, мы берем Олли и все вместе аппарируем в Малфой-мэнор.

Когда мы прибываем, Скорпиуса еще нет. Он отправился в магазин за продуктами, и это совершенно на него не похоже. Мне даже тяжело представить себе, что он способен заниматься чем-то подобным, чем-то настолько полезным и обыденным.

Драко впускает нас, и я на какое-то время забываю о драме в моей жизни, увидев его. Он выглядит совершенно разбитым.

— Как дела? — спрашиваю я.

— Замечательно. Скорпиус должен уже скоро вернуться, — коротко отвечает Драко.

— Дедушка, я могу пойти поиграть? — немедленно спрашивает Эйдан. У Малфоев достаточно большая игровая, которая когда-то принадлежала Скорпиусу, и в которой Эйдан любит бывать, когда приезжает сюда в гости. У меня вот никогда не было игровой. Но зато у меня были кузены и кузины, и это было намного лучше. Драко разрешает Эйдану пойти играть, и тот радостно убегает.

Драко садится в кресло, а я гадаю, спал ли он прошлой ночью. Он отстраненно смотрит в камин, и я понятия не имею, что сказать, чтобы ему стало легче. Я совершенно ничем не могу помочь, чтобы облегчить его боль, и пусть у меня никогда не было слишком много времени для него, сейчас я хочу помочь.

— Ну, не собираетесь объяснить мне, почему мой сын ведет себя так странно в последние дни? — заговаривает Драко спустя несколько минут молчания.

— Ох, знаете… это такая нелепица, — пожимаю плечами, не зная, как все это объяснить.

— Он сказал, что вы помолвлены.

— Я… я правда не знаю, так ли это.

— Что ж, тогда вам стоит скорее принять решение, — говорит он.

— Это тот момент, когда вы говорите мне быть с вашим сыном?

— Нет, — коротко отвечает он. — Вы должны выбрать, с кем хотите провести свою жизнь. Жизнь слишком коротка, чтобы провести ее с человеком, которого не любишь.

Наверное, это самое глубокомысленное утверждение, которое я когда-либо слышала от него. Я вообще не была уверена, способен ли он на подобные чувства. Вот, что горе делает с людьми.

И тут до меня доходит, что он имел в виду. И это меня задевает.

Мне нужно выбрать человека, с которым я правда хочу быть, несмотря на все его недостатки. Мне нужно выбрать человека, в случае смерти которого, я буду в таком же отчаянии, как и Драко Малфой. Мне нужно найти свою Асторию, как бы это странно ни звучало.

И после этого я ухожу из дома Малфоев, аппарирую к Дом и прошу ее забрать меня подальше от этого всего.

Вот так мы и оказываемся, в конце концов, во Франции в особняке Делакуров.

* * *

— И кто же тогда твоя Астория? — спрашивает Дом, а внизу часы гулко отбивают два часа ночи.

— Если бы я знала, — отвечаю ей, глядя в потолок.

— Мне кажется, все ты знаешь, — говорит Дом. — Всегда знала.

— Видишь ли, феномен Астории в том, что она смогла вытянуть наружу все то хорошее, что было в Драко Малфое, — поясняю я. — А я же не уверена, что хоть один из этих двух идиотов, найдет во мне хоть что-то хорошее.

— Ну, не знаю… — раздраженно тянет Дом. — То есть, я не отрицаю, что Скорпиус — тот еще придурок, но когда ты рядом с ним, ты постоянно заставляешь его быть чуточку лучше. Мне кажется, что в этом уравнении Астория — это ты.

— Но Том очень хороший, — настаиваю я. — Понимаешь, я знаю, что он феерически облажался, но думаю, все произошло только из-за слов Скорпиуса. Мне не нужно пытаться найти в нем хорошие стороны, потому что он и так идеален, понимаешь?

Дом молчит.

— Звучит весьма раздражающе, — заключает она.

— Ну, вроде да.

— Ладно, раз разбор личностей нам не помог, то… кто из них горячее?

Я смотрю на нее.

— Дом, я невероятно счастлива, что ты не настолько поверхностная, — с сарказмом тяну я.

— Знаешь ли, если бы мне пришлось выбирать, кто горячее, я бы наверное остановилась на Томе, — небрежно произносит она. — Но опять же, я всегда предпочитала темноволосых парней, и пусть я тут немного кривлю душой: все же Скорпиус был когда-то и моим парнем.

— Дом, нам пора спать, — произношу я.

И засыпаю, продолжая думать о Томе и Скорпиусе. Я знаю, что мне нужно выбрать кого-то одного и встретиться с ним лицом к лицу. Но пока я во Франции, я могу спать в смехотворно удобной кровати, пить таинственные коктейли и на время забыть, что моя жизнь превратилась в затянувшуюся и не слишком уж смешную шутку.

* * *

На следующий день после обеда мы с Дом уезжаем из Франции. Проведя день в наслаждении тишиной и вкусной едой, я готова вернуться домой с новыми силами и встретиться лицом к лицу со своими проблемами. Перерыв явно пошел мне на пользу, пусть он и длился всего сутки. Я благодарю мадам и месье Делакур за их гостеприимство и прошу прощения за вторжение. Они настаивают на том, что будут рады видеть меня в любое время, и я думаю, что это место могло бы стать прекрасным убежищем для меня на тот случай, когда жизнь закладывает очередной крутой вираж. И вообще, может мне стоит просто переехать сюда.

С помощью портключа мы мгновенно оказываемся дома. Одно из преимуществ быть дочерью Министра магии заключается в том, что ты можешь без проблем достать портключ в любую точку мира.

Дом заходит вместе со мной в пустующий дом.

— Ты приняла решение? — спрашивает она.

— Не знаю, — я все еще сомневаюсь.

— Я больше не буду спрашивать, — говорит она, обнимая меня. Она просит набрать ее, как только я «сделаю это», по ее словам, и тогда мы сможем вдоволь нарыдаться, посмеяться или сделать все, что посчитаем нужным. Я правда не совсем уверена, что что-то из этого подойдет в моем случае.

От Тома до сих пор нет ни весточки. Я рассчитывала хоть на какую-то реакцию, надеялась на это, но нет. Ни писем, ни сообщений на телефоне, ничего. Поэтому я решаю взять все в свои руки и не позволить ему вот так закончить все, что между нами было. Так или иначе, но я должна понимать, на каком свете находятся наши отношения.

Я разыскиваю Тома в старом доме, который принадлежит ему. Мы никогда не заговаривали о переезде после помолвки, так что я полагаю, что он поступил весьма мудро, оставив себе место, куда всегда сможет вернуться. Он молча отходит в сторону, позволяя мне войти. Сейчас он очень похож на того себя, каким он был в день нашей первой встречи, — в полном раздрае.

— Не ожидал тебя увидеть, — ворчит он, ведя меня на кухню. Он щелкает волшебной палочкой по чайнику, и старательно пытается не встречаться со мной взглядом.

— Мне надо было много чего обдумать, — отвечаю я. — То, как ты поступил прошлой ночью, было…

— Глупо, — обрывает он меня. — Знаю. Но я должен был это сделать.

— Нет, не должен! — возражаю я, раздраженная тем, что он даже не думает извиниться передо мной. — Они мои родители, это я должна была рассказать им.

— Так почему же не сделала этого? — огрызается он. А я думаю, что щетина на его лице ему определенно очень идет. Мне казалось, что стоит нам увидеться и я пойму, хочу я его или нет. Но я все еще в замешательстве. — Ты и не собиралась им говорить.

— Собиралась! — настаиваю я, сама не уверенная в своей правоте.

— Ты все еще любишь его, — говорит он. И это вовсе не вопрос, поэтому я просто молчу. — И хочешь быть с ним.

— Том, но мне нужен ты, — твердо произношу я. — Ты взрослый и милый, и ты хорошо ко мне относишься. Мы же так прекрасно ладим и почти никогда не ссоримся. Со Скорпиусом мы все время ругались. Он капризный, незрелый и…

— Любовь всей твоей жизни, — грустно заканчивает Том. Он приближается, берет меня за руку, и в эту секунду мне отчаянно хочется поцеловать его, но по его глазам я вижу, что он целовать меня не хочет. — Возможно, я тебе и нужен, но хочешь ты его. Так что весь вопрос заключается в выборе между тем, кто тебе нужен, и тем, кого ты хочешь…

Я вспоминаю о том, что говорил Драко Малфой: «Жизнь слишком коротка, чтобы провести ее с человеком, которого ты не любишь». Неужели я и правда прислушаюсь к совету Драко Малфоя? С другой стороны, у меня такое чувство, что смерть Астории изменила его. Похоже, исправить человеческую натуру все же возможно.

— И ты выбрала его, — говорит Том.

— Нет, я не…

— Даже, если ты этого не сделаешь, — продолжает он, — я не смогу быть с тобой. Потому что не хочу быть с тем, кто не хочет быть со мной.

— Но я хочу! — сама не понимаю, почему продолжаю так отчаянно цепляться за него. Не уверена, что в этом вообще есть смысл.

— Просто признай, что любишь его, — раздраженно вздыхает Том.

Я отворачиваюсь от него. Знаю, что я люблю Скорпиуса, но он мне не нравится. Большую часть времени я мечтаю убить его. Он заставил меня испытать такую боль, которую я не могла себе даже представить. Но с другой стороны, были и те мгновения, когда благодаря ему, я ощущала себя самым счастливым человеком в мире.

— Я правда люблю тебя, Том, — честно признаюсь я. — Но… я всегда любила его сильнее, даже вопреки здравому смыслу. Я… мне очень жаль, что все так вышло.

Он выглядит почти довольным этим ответом, но все равно обиженным. Я снимаю обручальное кольцо, которое все еще ношу, как ожерелье, и отдаю ему. Не знаю, зачем я вообще носила его.

— Будь счастлива, Роза, — говорит он мне. — И не позволяй ему снова сделать тебе больно. Знай, ты намного лучше его.

— Да нет, скорее мы с ним одинаковые, — отвечаю я. — И ты определенно лучше нас обоих.

Он не спорит. Уверена, что в глубине души он согласен со мной. Том неловко обнимает меня, и на этом я покидаю его дом навсегда.

* * *

После разговора с Томом единственное, чего мне хочется — это оказаться дома, забраться в кровать и разреветься. Мне правда повезло, что Эйдан со Скорпиусом, потому что ему вряд ли бы удалось уснуть под мои рыдания. К тому времени, как я приезжаю домой, вещи Тома уже исчезли. С одной стороны, я хочу набрать его, но знаю, что должна отпустить. С другой стороны, мне отчаянно хочется позвонить Скорпиусу, но это тоже не лучшее решение, особенно учитывая состояние, в котором я нахожусь. Я даже не знаю, что ему сказать.

Вместо этого я выбираю Селестину Уорбек и вино.

И конечно же, именно этот промежуток времени отец выбирает для того, чтобы зайти в гости. Самое лучшее время, Рон Уизли. Я открываю дверь с бутылкой вина в руках. И да, я пью прямо с горла.

— Проблемы? — обеспокоенно спрашивает он. И я так рада, что рядом с ним нет мамы. Ей не нравится, когда я пью.

— П-привет, папа, — рыдаю я. Он входит, закрывает за собой дверь и крепко меня обнимает, словно я опять стала маленькой.

— Бедная Роззи, — говорит он, обнимая меня так крепко, что я едва могу дышать. — Что случилось?

— Ох, папа, — хлюпаю я носом, вдыхая запах шоколада, который всегда у меня ассоциируется с ним. — Все так чертовски запуталось.

Папа ведет меня в гостиную и делает чашечку кофе. Он берет вино и отставляет его на пол, а я вываливаю на него абсолютно все, что накопилось в моей душе.

— Том бросил меня, — рыдаю я. — И я правда не знаю, грущу ли я из-за этого, а от этого мне становится еще тоскливее. А Скорпиус такой придурок, и все же я не настолько сильно ненавижу его, как он того заслужил. Я просто хочу, чтобы моя жизнь хотя бы сейчас стала обычной, понимаешь?

У папы весьма сосредоточенное выражение лица, и он явно пытается понять все, что я только что сказала.

— Честно говоря, мне никогда не нравился этот парень Том. Твоя мать была с ним знакома, но иногда она весьма плохо разбирается в людях, — прямо говорит папа. — И я всегда считал, что Скорпиус был тем еще придурком…

Он немного неуверенно замолкает.

— В общем, у меня дерьмовый вкус на мужчин, — резюмирую я.

— Ну, Скорпиус не так уж и плох, — возражает папа, и я фыркаю со смеху.

— Пап, ты же его ненавидел с первой встречи. Что же теперь изменилось?

— Я не отрицаю, что он мерзавец, — рычит он. — Но для того, кто по крови Малфой — это в порядке вещей. Просто я считаю, что когда вы вдвоем, он не так уж и плох, чем когда вы врозь.

Я всегда ценила суждения папы сильнее остальных, даже сильнее маминых.

— Что ты имеешь в виду? — переспрашиваю я, потому что запуталась.

— Я думаю, ты нужна Малфою, — просто говорит папа. — Или он просто станет копией своего чертового отца, и тогда никто уже не будет счастлив, верно? Я хочу, чтобы ты задумалась вот о чем, делал ли тебе Скорпиус больно, когда вы были вместе? Или это приходилось на те случаи, когда вы были порознь?

Я честно задумываюсь об этом. Конечно, на седьмом курсе он поцеловал кого-то еще, но в то время мы очень часто ссорились, и в основном из-за того, что были далеко друг от друга. Помимо этого и нескольких ссор, самым моим большим несчастьем был тот факт, что мы со Скорпиусом не были вместе.

— Полагаю, нет, — вздыхаю я.

Папа снова обнимает меня и говорит, чтобы я хорошенько обдумала все, что он мне сказал. Убедившись, что со мной все хорошо, он возвращается домой, обещая заглянуть завтра.

Вот теперь я знаю, что мне нужно сделать. Я должна увидеть Скорпиуса. Я должна встретиться с ним и решить раз и навсегда, собираюсь ли я провести рядом с ним всю оставшуюся жизнь. Поэтому я аппарирую в дом Малфоев, не особенно переживая, что время достаточно позднее.

Драко снова открывает мне дверь.

— И что вы здесь делаете? — спрашивает он меня. — Эйдан уже спит.

Я бросаю взгляд на часы и понимаю, что время уже перевалило далеко за одиннадцать.

— Вот дерьмо. Извините, я потеряла счет времени, я была у Тома, а потом…

— Значит, вы выбрали его, — замечает Драко и, клянусь, выглядит весьма разочарованным.

— На самом деле, мы расстались, — отвечаю я, не понимая, зачем оправдываюсь перед Драко Малфоем. Он не из тех, кого интересуют подобные разговоры.

— Ну, по крайней мере, вы все же смогли додуматься до чего-то путного.

Ох, Драко, разве утешают так кого-то, кого только что бросили?

— Послушайте, я могу войти? — раздраженно спрашиваю я.

Драко отходит в сторону, ему явно надоело наблюдать за мелодрамой, которая тянется уже который год между мной и его сыном.

— Он в своей комнате, — кидает он мне.

Я преодолеваю два лестничных пролета и без стука врываюсь в спальню Скорпиуса, потому что это весьма характерно для меня.

Он сидит на кровати, застеленной зеленым покрывалом, и выглядит таким же подростком, как и окружающая его обстановка. На стенах приклеены колдографии его и Ала в Хогвартсе, на некоторых колдо — Эйдан, а на некоторых — мы с ним во время учебы. Он откладывает книгу, которую читал, и встает мне навстречу.

— Привет, — немного неловко произносит Скорпиус.

— Привет, — отзываюсь я. — Том бросил меня.

Я чувствую себя не в своей тарелке, словно мое горе должно длиться дольше, чем пару часов. Два часа назад я была еще помолвлена, а теперь вот нахожусь в спальне Скорпиуса.

Он хмурится:

— Почему он тебя бросил?

— Потому что по какой-то смехотворно глупой причине я все еще люблю тебя, — сердито огрызаюсь я. Скорпиус приближается ко мне, выглядя одновременно и удивленным, и счастливым, но я тут же останавливаю его взмахом руки: — Постой!

Он замирает, не делая больше ни шагу в мою сторону, и молчит, словно я пугливая лань и тут же сбегу, стоит ему пошевелиться.

— Я еще не знаю, хочу ли быть с тобой. Ты снова сделаешь мне больно? — спрашиваю я его.

— Нет, — твердо отвечает он. — Роза, я обещаю, что все мои бездумные поступки остались в прошлом.

— Не знаю, могу ли тебе верить! — рявкаю я. — Если мы снова будем вместе, то обратной дороги уже не будет. Мы не сможем разбегаться и снова сходиться. Мы не можем больше так поступать с Эйданом.

— Согласен, — кивает он.

— К тому же, ты должен прекратить быть эгоистичным придурком, а я перестану закатывать истерики. Нам нужно раз и навсегда покончить со всей этой драмой.

— Верно. Звучит замечательно.

— А еще ты должен понять, что я тоже изменилась, — продолжаю я, возможно, говоря то, чего не стоит. — Я больше не та жалкая девушка, влюбленная в женатого мужчину. И не та девушка, которая спала только с тобой.

Он снова хмурится.

— Роза, я не хочу этого слышать…

— Ты должен это услышать, — говорю я ему. — Я бы не стала забывать то, что было у меня с Томом, и я не жалею о времени, проведенном с ним. И я не жду, что ты забудешь то, что вас связывало с Дэйзи. Мы оба выросли и должны извлечь урок из нашего прошлого. Ты сможешь… принять это?

На этот раз он отвечает не так быстро. Он засовывает руки в карманы, смотрит в пол и что-то бормочет себе под нос.

— Что ты сказал? — спрашиваю я.

— Ладно, — сварливо тянет он. Я знаю, что его бесит сама мысль, что я спала с кем-то еще. Но как я уже сказала, я ни о чем не сожалею.

— И наконец, — продолжаю я, — ты должен пообещать мне кое-что — никаких поцелуев, ни с кем, а особенно с распутными хаффлпаффками.

— Да это было сто лет назад, Роза!

— Малфой, — предупреждаю я.

— Я обещаю никогда и никого не целовать, особенно распутных хаффлпаффок, хотя я за это извинился уже около пяти тысяч раз…

— Ладно, — я расправляю плечи.

Некоторое время мы стоим в полной тишине, не совсем понимая, что же делать дальше.

— Значит, я могу тебя поцеловать? — спрашивает Скорпиус.

— Я… да, полагаю, что да.

Это немного странно — нервничать из-за того, что тебя поцелует тот, с кем ты уже целовался тысячи раз до этого. Он подходит ко мне, выглядя немного взвинченным, понимая, что этот поцелуй либо станет началом нашей счастливой совместной жизни, либо приведет нас в конечном счете к плачевному финалу, который поставит крест на нас. Полагаю, нам обоим придется рискнуть.

Я уже и позабыла, каково это целовать его. Поцелуи Тома стерли из памяти воспоминание о поцелуях со Скорпиусом, но стоит его губам коснуться моих, как я вспоминаю все, и понимаю, что принятое мною решение единственно верное.

Иного финала и быть не могло.

Насколько же странным кажется целовать его в его же старой спальне под бдительным взором портрета Салазара Слизерина. Такое чувство, что нам снова по шестнадцать, не было никакой беременности, а мы просто самые обычные влюбленные подростки.

— Целоваться вовсе не так уж и весело, когда нет опасения быть застуканным, — шутит он, когда мы отстраняемся. Он держит меня обеими руками за талию, и я шутливо шлепаю его. Предполагалось, что это будет шутливый шлепок, но звук, который срывается с его губ явственно говорит только об одном — видимо, я люблю клеймить своим мужчин синяками.

— Ну, твой отец может заглянуть в любую минуту, и вряд ли бы он хотел увидеть, как ты целуешь Уизли, — говорю я ему.

— Когда-нибудь я сделаю из тебя Малфой, — отвечает он и снова целует меня.