Не имея звезды (гет)

15 июля 1994г Англия, «Нора».

(п.а. Я прочел коменты (спасибо тем кто отозвался) и в общем-то пришел к решению. Я закончу основную сюжетную линию Ланса, после чего приступлю к созданию новой серии.

Для тех, кто так и не понял — не будет никакого попадания Герберта, его переноса, реинкарнации и прочей требухи. Будет !отдельный!, !самостоятельный! персонаж, в !новом!, !никак! не связанном с Поттерианой и этим фиком, мире, !но! с индивидуальностью Геба-Проныры.

Так же спешу предупредить, что с этих глав в каких-то местах может оказаться неслабый АУ, так что будьте морально к этому готовы.

Так же в фике будут песни. Все они — творчество известных и не очень групп, но в данном тексте они являются якобы творчеством Герберта Ланса. Советую включать их при упоминании.)

Что делал Ланс? Лежал на пляже, который он построил сам. Что собирался делать Ланс? Лежать на пляже, который он построил сам. Почему он собирался продолжать это делать?.. Что за дурацкие вопросы! Конечно потому что было лето, потому что нужно было подновить загар, ну и конечно же потому что Геб в кое-то веки отдыхал после того как очередные восемь месяцев играл роль белки в колесе.

Вот уже полтора месяца Ланс посвящал себя самому любимому делу — ничего не деланью. Он порой наведывался в лес, проведать своих подросших пушистых друзей и, поминая старые деньки, погоняться с ними наперегонки. Иногда открывал учебники, но и это было простой тратой времени. Свои исследования по нумерологии и Рунам юноша закончил, Заклинания он знал от и до, по программе от первого и да ЖАБА, остальное можно было выучить в школе. Единственное что оставалось из занятий — Анимагия, но и она уже почти подошла к концу, оставалось ритуалов максимум на месяца два. Так что юноша либо пропадал на самопальном турнике, либо сидел на берегу с гитарой и тетрадью «нот» (не верьте, на самом деле это был список шифров МИ-6, во всяком случае так утверждает любой, кому посчастливилось заглянуть в те записи), либо валялся, но уже без них.

В доме же как всегда была кутерьма. Близнецы что-то взрывали, Джинни вечно красиалась, выбирала какие-то наряды и прочее, Рональд все пестовал свое самолюбие и кажется все пытался найти особое «увеличительное» заклинание, Мистер и Миссис занимались тем, чем и должны заниматься такие люди. Мистер работал, Миссис хлопотала, а вечером от их комнаты потягивало заглушающими чарами. Одним словом — обычная, счастливая семья со своими закидонами. В какой-то степени Лансу даже нравилась атмосфера вечного балагана. Он даже решил, что у него тоже будет большая семья с кучей детей, но эта идея была взращена на фоне сиротских комплексов, так что оставим сантименты Проныры в покое.

— Я на солнышке лежуууу, — напевал Ланс, помахивая рукой в воздухе. — Я на солнышко гляжуууу. Все лежууу и гляжууу и ... что-то тааам, как-то тааам, текст совсем я уж забыыыыыл.

Проныра дотянул отрывок до конца, а потом, вздохнув, продолжил свое валяние. Сегодня ему предстояла вылазка в деревню. Ведь, какое событие — Disney выпустили новую картину. Как вы помните, от прошлой, под названием «Красавица и чудовища», Геб был в глубоком потрясении. Так что он просто не мог упустить шанса посмотреть новое творение именитой студии — «LionKing». И именно сегодня, в семь часов по Гринвичу, должен был состояться премьерный показ по всем кинозалам страны. А может даже и целого мира.

Ланс, сладко потянувшись, одним рывком взлетел в воздух, а потом рухнул на колени, а вытянувшись вздернул руки вверх, растягивая каждую мышцу и хрустя позвонками. Словно он кот он крутился под солнцем, пытаясь сбросить с себя дрему и разогреть засыпающее тело. Когда же он наконец почувствовал жар в суставах и приятную резкость в спине, то быстренько оделся и заспешил в дом.

Закинув гитару на плечо, засунув карандаш за ухо и надвинув шляпу на затылок, юноша словно маршировал насвистывая любимый мотив. Настроение было прекрасным, Лето, солнце, никакой учебы, гитара и целостная, затягивающая музыка. Проныре казалось, что он достиг абсолютного счастья, только не мог понять за что ему такая радость. Хотя, возможно, что кто-то там, на самом верху, где заканчиваются мечты людей, все же решил поправить судьбу одного сироты. Ну и спасибо ему за это.

Уже подойдя к калитке, юноша вдруг резко вскинулся, а потом присел и с разворота попытался вписать кому-то ногой в челюсть, но этот кто-то оказался не последнего десятка. Он просто сделал шаг назад и примирительно поднял руки, учитывая, что в правой у него была зажата палочка.

— А к тебе со спины не подберешься, — сказал этот некто.

Ланс сразу узнал его. Это был Горилла-Билл — все такой же здоровяк с бугрящимися, атлетичными мышцами, причёской настоящего мачо и клыком дракона в ухе. И если бы не огненные волосы, его, благодаря такому загару, можно было бы вполне принять за метиса.

— Здорова Горилла! — улыбнулся Проныра, протягивая руку.

Билл тут же крепко её пожал, у них еще в Египте сложились теплые приятельские отношения.

— Кто бы говорил, — хмыкнул разрушитель проклятий, окидывая фигуру слизеринца оценивающим взглядом. И действительно, Ланс был немного уже в плечах, ниже на пол головы, но на почти пятнадцатилетнего не походил никоим образом. Скорее — на почти двадцатилетнего. — Чем вас там в Хогвартсе кормят? Или ты зелье какое себе варишь?

Почему-то, а Ланс не помнил почему, но теперь любое упоминание зелий вызывало у него похмельную тошноту.

— Жареными гиппогрифами нас пичкают, — по-пиратски улыбнулся парень. — От них растешь как бамбук, а утром такой стояк, что прям...

— Кхм-кхм, — как-то опасливо прокашлялся Билл и Ланс тут же прикрыл варюжку.

Проныра резво обернулся и увидел как к ним спешит Миссис.

— Спасибо, — прошептал брюнет, понимая, что чуть не напросился на очередную лекцию о «чистых языках».

— За всегда, — кивнул Билл.

Не прошло и мгновение, как старший Уизли был заключен в такие мощные объятья, что даже лицом посинел и язык высунул. Проныра отошел в сторону. Когда он боролся с медведями, то даже те так не сдавливали, как это могла сделать Миссис.

— Мой дорогой! — причитала Миссис. — Как я рада тебя видеть! Но мы тебя ждали только через неделю! Комната еще не готова, и...

— Не беспокойся мам, — прокряхтел мужчина, когда его все же освободили из стальных тисков. — Я в своей поживу.

— Так ведь там замок... — попыталась было возразить мадам, но тут же вспомнила кто вешал этот замок. — А, ну ладно тогда. Чарли к вам, кстати, присоединиться уже на матче.

— А, он все драконов выбирает для Т..

— Билл! — воскликнула Миссис, глазами показывая на Ланса.

Проныра немного постоял, а потом тяжко вздохнул и потер переносицу пальцами.

— Если вы о Турнире Лучших, то можете продолжать секретничать. Я конечно ничего о нем не знаю, не догадываюсь что его под шухерок готовят уже третий год, а на одном из испытаний будут Драконы.

Билл и Миссис вновь переглянулись, причем глаза разрушителя буквально говорили — «Я же тебе говорил!».

— Только...

— Только детям не рассказывай, — закончил Ланс за миссис Уизли. — Да-да, я в курсе. Нам — умным парням, всегда приходится придерживать информацию, дабы не калечить психику более...хмм... интеллектуально неуклюжих.

Два волшебника и волшебница, выстроившись в линию, спокойно зашагали к дому, наслаждаясь прекрасными летними деньками на краю страны.

— А ты у нас уже и не дитя? — чуть насмешливо поинтересовался Билл.

Ланс лишь фыркнул — совсем по-кошачьи.

— Я, к твоему сведению, вполне самодостаточный индивид, не нуждающийся в такой социальной ячейке как «мудрые взрослые».

— А слова-то какие знаешь, — протянула Миссис. — Совсем вырос.

— Вот об этом я и говорю — вырос я уже. Скоро в дверь проходить не пригнувшись не смогу. А вы все «деть, ребенок». Ни в какие ворота...

Билл улыбнулся, смотря на притворно сокращающегося юношу, а Миссис и вовсе рассмеялась. Они все так же не воспринимали Ланса всерьез, но того это не тяготило. Взрослых, если они не принимают тебя на одну позицию с собой, очень легко обдурить. Так что ни в коей мере нельзя жаловаться на свое положение.

Зайдя через черный вход на кухню, Ланс застал все ту же картину, что и всегда. Джинни сидела упершись в какой-то женский модный журнал, Рональд играл в шахматы с самим собой. Близнецы, судя по отзвукам и запахам — что-то изобретали. Мистера не наличествовало — он был на работе.

Ланс одним движением, ласточкой сиганул в кресло, и тут же закинул ноги на подлокотник, умастив Малышку у себя на талии. Он перебрал струны, и вновь взялся за карандаш. Вот уже как полгода он не мог обойтись без своей нотной тетради, которая была исписана мелким забористым почерком. Слова и музыка так и бесновались в голове юноши, требую срочного воплощения. И это было куда занимательней и восхитительней, нежели любая, даже собственно-придуманная магия. Это было что-то действительно сказочное.

— Господа, к нам едет...

— Ревизор? — перебил Ланс Миссис, но шутку не оценили и посмотрели на юношу как на больного.

Тот махнул рукой и понял, что Английские волшебники весьма плохо знакомы с классикой литературы.

— Гермиона, — закончила фразу мать многочисленного семейства.

— Класс! — хором крикнули Рон и Джинни.

— Джинни, пойдем, надо подготовить твою комнату.

— Конечно мам! — воскликнула девочка и тут же метнулась к лестнице.

За ней поспешила и Миссис. Рон же, сам того не замечая, вдруг нахохлился и разве что хвост не распушил. Таких изменений не заметил бы только слепой. В этот раз Билл переглядывался уже с Гебом, но тот лишь покачал головой. Мол — это та еще кашеварка и лезть туда вообще западло.

— А кто эта Гермиона? — шепотом поинтересовался Билл, вертящий на пальце кастрюлю, словно та была баскетбольным мячом.

— Знаешь кто такая мисс Марпл?

— Ну да, — пожал плечами Билл.

Он подбросил кастрюлю, а потом одним взмахом палочки превратил её в голубя. Птичка спорхнула, села на сушилку и мигом обернулось все той же кастрюлей. Удобный способ доставки посуды, ничего не скажешь.

— Так вот — Гермиона её копия.

— Марпл было под стольник, — удивился разрушитель.

— Теперь ты меня понимаешь...

Тишина.

— Кажется, я начинаю завидовать Чарли...

— Кажется, я тоже...

Один побег спустя

Герберт шел по шоссе, с отставленным большим пальцем. Конечно вы скажете что проще было бы воспользоваться «Ночным рыцарем» или пробежать по лесной тропинке, но Ланс просто хотел словить попутку. Почему? Вряд ли я, да и сам Герберт, нашли бы вам ответ на такой вопрос. Просто порой делаешь то, что хочешь, не взирая на то правильно это или нет, обусловлено это чем-то или нет, нравиться ли это кому-то или нет. Ты просто делаешь, потому что хочешь это сделать. Так что волшебник, на половину Фейри, да и вообще свой парень Герберт Ланс шел по обочине, надеясь успеть попасть на первый сеанс. Глупо неправда ли — бояться что опоздаешь, когда можешь буквально за мгновение переместиться в деревню, но так жизнь была... несколько ярче. Впрочем, сегодня Геб не был настроен на философствование, так что продолжал идти, придерживая правой рукой лямку гитарного футляра.

Наконец Ланс расслышал жужжание двигателя, а потом и резкий, надрывный отзвук клаксона. Парень повернулся и немного ошалел, когда увидел не что-нибудь, а FerrariDaytona. Причем судя по высоте подвески — 71го года выпуска. Машина класса Гран Туризмо — нимфа среди элегантных спорт-каров для больших дистанций. Этот автомобиль для тех, кто путешествует не по воздуху, а по асфальту, но при этом может позволить себе иметь всем багажом лишь кредитную карточку.

Медленно опустилось стекло, и наружу высунулся простой с виду мужчина, лет пятидесяти, может чуть больше. С хорошим английским он спросил:

— Подбросить?

Ланс шумно сглотнул и кивнул.

— Тогда запрыгивай, — и водитель втянулся в салон, прикрыв окно.

Юноша, не веря своим глазам, медленно обошел хромированный, блестящий корпус, мечты любого любителя шоссейного полотна и легонько надавал на ручку дверцы. Щелкнул замковый язычок и Геб полной грудью втянул аромат кожаного салона с облицовкой красным деревом по краям. Он осторожно приземлил свою пятую точку на итальянскую кожу и буквально застыл, будто его в соляной столб обратили.

— Футляр на заднее швыряй, — чуть усмехнулся водитель.

Ланс опять кивнул и бережно переложил Малышку. Затем он сложил руки на коленях, но, опомнившись, быстренько пристегнулся.

— Тебе куда?

— До Оттери, сэр.

— Хм... — водитель задумался и даже потеребил свою козлиную бородку. — А это где?

— Прямо сэр, не сворачивая.

— Оу, — судя по тому как блеснули глаза водители, Геб сделал верный шаг когда пристегнулся. — Держись, гитарист, пожжем резины.

Очередной щелчок — теперь уже ключа зажигания, и взбрыкнул двенадцати цилиндровый мотор, задрожал корпус, но потом все замерло. Герберт даже не понял, что они уже едут, вернее мчаться, на встречу заходящему солнцу. Было такое ощущение, словно ты летишь на пуховом облаке, но при этом ощущалось что машина крепко держит дорогу. Юноша глянул на спидометр и невольно растянул губы в пиратской усмешке. Стрелка уже давно перевалила за 120 миль и неуклонно опускалась ниже.

— В листе написано что это детка жарит максимум 174 мили, — спокойно произнес водитель, держа руки строго на «10 и 2». — Как думаешь, мы опровергнем это заявление?

Ланс опять сглотнул, потом схватился левой за ручку двери, правую упер в бардачок и сказал:

— Сэр, мне кажется мы тащимся как черепахи. Даже старушка на велосипеде нас бы обогнала.

Водитель повернулся, хмыкнул, а потом вдавил педаль в пол.

— Вот это по-нашему! — гаркнул он.

Сердце Ланса стучало все быстрее, будто пытаясь соревноваться с беснующимися демонами под капотом, которые почему-то были названы поршнями. В одну полосу сливались деревья, мелкие дома и указатели, но Геб четко различал перед собой ровное полотно истинно английского шоссе. Стрекла все падала и падала, а Проныра ощущал, как он внутри разгорается, как появляется азарт погони. Словно позади сам дьявол вышел на охоту за тобой, а впереди сотни гурий, которые обещают тебе все радости горизонтальной плоскости. Только догони, только успей вывернуться из пьянящих объятий рогатого.

Ланс так увлекся скоростной ездой, как не заметил, как на миг стрелка дрогнула за отметкой в 175, но потом резво вернулась обратно и скорость немного спала. А Дайтона все продолжала словно плыть по воздуху, синей молнией рассекая пространство (п.а. не все Ферари красные ;) ). До Оттери Проныра добрался всего за пол часа. Темнело.

— Уф, — выдохнул водитель выходя из салона.

На улице уже стоял Ланс, он вытащил свой футляр, закинув его на плечи, а из кармана бридж вытащил пачку сигарет. Его совсем не смущало, что перед ним стоит магл, а он прикуривает волшебные сигареты. Он настолько обнаглел, что даже протянул открытую пачку водителю. Тот с благодарным кивком достал одну, и Ланс мигом её прикурил своей уже волшебной Zippo. Будь Геб постарше, он бы сказал, что после быстрой езды, как и после жаркого секса — тянет затянуться. Но Ланс еще не знал, что такое жаркий секс, собственно, он даже не знал, что такое секс. Не в самом буквальном смысле, конечно, а скорее в физиологическом.

Водитель сделал пару затяжек, а потом посмотрел на логотип и название.

— Никогда таких не пробовал, — покачал он головой. — Обалденная вещь.

Проныра посмотрел на этого человека, а потом протянул ему свою пачку.

— Берите. Больше нигде таких не найдете — эксклюзив.

— Ну спасибо, — хмыкнул водила и приняв сигареты, убрал их в нагрудный карман своей рубашки. Которая стоила больше, чем весь гардероб Геба.

Они еще немного постояли, покурили, сохраняя молчание.

— Играешь? — спросил штурман Дайтоны.

— Немного, — неопределенно пожал плечами Ланс.

— Продемонстрируешь?

Проныра задумался, а потом снова пожал плечами.

— Легко, — ответил юноша.

Он стянул футляр с плеч, щелкнул замочками, расстегнул молнию и вытащил на свет свою Малышку. Обычная шестиструнная гитара, судя по корпусу которой — она видала виды. Даже не учитывая красно-зеленые прожилки, еле мерцающие в отсветах солнца, на ней были потертости, пара пулевых отверстий, сколы, и какие-то непонятные росписи и автографы.

Юноша посмотрел внутрь футляра и понял, что забыл взять с собой футляр. Он стал оборачиваться, в поисках места, куда бы можно было удобно упереть ногу и на нею положить талию базы.

— Да на колесо ставь, — мигом подсказал водитель.

Проныре уже было все равно. Он ничуть не тушуясь и не колеблясь водрузил свой грязный ботинок на колесо Дайтоны и чуть призадумался. В это время водитель немного скептически оглядывал инструмент, пологая что он и кривой ноты издать не сможет. Но тут Проныра тронул струны и издал первый звук, за которым вскоре последовал и вокал. (п.а. Геб играет «CurtisStigers — ThisLife»)

Только зазвучал первый куплет, а Проныра уже забыл обо всем, он растворялся среди прытко бегущих пальцев, зажимающих аккорды и теребящих струны. Он плыл в течении музыки, которые родником била вовсе не из головы, а откуда-то изнутри, с левой стороны тела. Он пел и видел то, о чем пел.

Эту песню он написал когда нырнул в свои воспоминания о жизни Скэри-сквера, а когда вынырнул из них, то уже осознал себя лихорадочно стачивающим карандаш о тетрадный лист. Проныра все играл и играл, чуть прикрыв глаза, но все же не отрешаясь от реальности. Слушатель был только один, но тем не менее юноша отдавал себя полностью, погружаясь в риф без остатка. Через две с небольшим минуты Ланс закончил петь, а потом и добил финальный аккорд, дернув пятую с оттяжкой.

Ланс убрал ногу с колеса и стал убирать Малышку в футляр.

— Сколько тебе лет парень? — спросил водитель.

— Пятнадцать, — слегка приврал парень.

Кажется, водитель поперхнулся дымом. Он прокашлялся, простучал себя по груди, а потом покачал головой, окидывая фигуру музыканта. Наконец он отмер и полез в карман, достав бумажник, слушатель покопался там, а потом вытащил на свет визитку.

— Позвони когда закончишь школу, — только и сказал водила, запрыгивая в салон.

Рявкнул движок, загудела подвеска и машина сорвалась с места, всего за пару секунд уходя за сотню в час.

Ланс же, словно та машина, побежал к деревне, правда выйти за сотню ему все же не удалось.

В этот раз в билетной будке его встретил уже другой парень, но и у того и у этого были свои отличительные черты. У обоих был замасленный взгляд, ездящий по фигурам леди, проходящих мимо, а на лице следы от прыщей, тщательно сведенных различными средствами. Проныре никогда не нравились ни прыщи, ни, тем более, замасленные взгляды. Они вызывали у юноши отвращение и подспудное желание хорошенько вмазать озабоченному пубертату.

— Один билет на «LionKing», — спокойной произнес парень, когда подошла его очередь.

Парнишка смерил взглядом плечистого, натренированного юношу, а потом с какой-то гаденькой улыбкой сказал:

— Четыре фунта.

Ланс, все с тем же ледяным спокойствием отсчитал четыре монеты и аккуратно положил их в монетное ложе. Проныра всегда с бережливостью относился к любым видам валюты, даже самым мелким, но, опять же, все мы уже знаем почему.

Пубертат смахнул денигь, небрежным жестом отправляя их в кассу, а потом вырвал билет из огромного мотка, спрятанного в красный барабан.

— Повезло, — хмыкнул кассир. — Центральный ряд, центральное место.

— Спасибо, — ответил Ланс, принимая бумажку с цифрами и печатью.

Он поспешил отойти от неприятного ему индивида. Впрочем, так же спешили поступить и абсолютно все леди, что не говорит о том что Ланс — леди, но о том почему у таких как этот кассир все разговоры о несуществующем (для него) сексе. Замасленный взгляд, это не то что может привлечь представительницу прекрасной половины человечества. Поправив шляпу и футляр, Герберт заспешил ко входу. Здесь все было как и всегда — с левой стороны очередь в уже открытый зал, с правой — бар с очаровательной леди. Причем леди менялись, а очарование оставалось. Возможно, только возможно, это была магия этого места, такое вот спрятанное ото всех волшебство. А Ланс всегда любил то волшебство, которое нельзя заметить, но которое ощущаешь всем своим «Я». Такое волшебство старый Проф, светлая ему память, не назвал бы пошлым, он бы назвал его апогеем шарма.

Парень, разве что не трусцой, подлетел к стойке. Он чуть надвинул шляпу на затылок, мигом придавая своему образу немного стиля и непосредственности.

— Добрый вечер, — улыбнулся он своей самой спокойной улыбкой. А не тем оскалом, который назывался «пиратским»,

— И вам того же, — улыбнулась в ответ официантка.

Она была невысокого роста, наверно чуть больше чем по грудь слизеринцу, но при этом от её волос пахло кофе, а милое личико сверкало манящими ямочками на щеках. Черные волосы распущены, но аккуратно убраны, а глаза отдает немного вызывающим весельем, но и немым предупреждением. Это была очаровательная леди лет семнадцати, но при этом довольно обычной внешности. Такие были как раз во вкусе юноши, так что он просто не мог удержаться от последующего легкого флирта.

— Что-то будете заказывать? — напомнила волшебнику леди.

— Вообще-то я подошел просто полюбоваться вами, — чуть смущенно произнес Ланс. — Но могу и сделать заказ.

— Тогда поторопитесь, — все продолжала улыбаться леди. — Иначе опоздаете на начало. Что будете брать?

— Из ваших рук? — переспросил Геб. — Хоть яд, но все же отдам предпочтение соленому поп-корну. Среднему.

Леди чуть хихикнула, и резво наполнила стакан воздушной кукурузой. Она протянула его Лансу, а тот, принимая, лишь на краткое мгновение, незаметное для стрелки часов, но ощутимое для человека, остановил свои пальце на её. Потом он резко отдернул руку, подхватывая второй падающий стакан и чуть смущенно улыбнулся, поправляя шляпу.

— Еще бы немного и произошла катастрофа, — тепло рассмеялся юноша.

— Вы спасли положение, — кивнула чуть покрасневшая леди.

— Как и положено герою, — наигранно поклонился парень. — Спасибо за пищу, прелестная спасительница пустых челюстей.

— Ох не за что, герой поп-корна, — в шутливом реверансе расплылась официантка.

Прозвенел третий звонок и Ланс рисковал опоздать, так что он, кивнув на прощание, развернулся и пошел к залу. Но что-то заставило его остановиться на середине пути, и, развернувшись, спросить:

— А во сколько...

— В десять, — улыбнулась леди. — Моя смена заканчивается в десть.

Юноша кивнул и хотел было подмигнуть своим коронным, но вовремя себя одернул. То что происходило, резко отличалось от атмосферы Хога, где леди сами вешались на него. И уж точно от ШаШейха, где эти самые леди чуть ли не без приглашение залезали в штаны к парню. То что происходило сейчас. Не требовало сшибающего подмигивания, или завораживающей улыбке. Так что парнишка просто приподнял шляпу и вновь шутливо поклонился, взывая чуть смущенный приступ девичьего смеха. И этот смех был куда приятнее всего того, что раньше слышал юноша. Хотя бы потому, что это была не подделка, это был настоящие, живые, эмоции.

Ланс ушел в зал.

Один шедевр мультипликации и одна поданная куртка спустя

Ланс все еще был под впечатлением от работы известной студии, от красок, от музыки и истории, но в этот раз картина затронула совсем другие струны его души. В прошлый раз он словно нашел для себя тайную мечту, желание найти выдуманную красавицу, которая полюбила бы невыдуманного Уродца, а в этот раз... В этот раз парень посмотрел вещь о семье, о долге, об отваге и чести. Это было что-то такое, после чего ты понимаешь, как важен миг, в котором ты можешь держать руку близкого человека. Как важно не изменять себе, не бежать, а с честью принимать вызов на грудь, отвечая в полную силу, с отдачей, на какую только способен. Эта картина была о предателе, и о невыдуманном, испуганном ребенке, который вырос в настоящего «мужчину».

Но так же Ланс был и под впечатлением от другого. Наверно глупо звучит — но он робел, подавая куртку официантке. И это тот юноша, который на спор расхаживал по заполненному пляжу нагишом, тот юноша, который с легкостью скинул с себя чары полу-вейлы. Но все же он робел, подавая куртку.

Они шли по темным улицам, игриво сияющим в отсветах тусклых, мигающих фонарей, шли и болтали. В руках у них были рожки с мороженным, а в глазах стояло смятение, прикрытое смехом. Порой их руки прикасались друг к другу, и тогда они стремились задержать их так немного, но лишь чуть-чуть погодя, разрывали касание, на мгновение замолкая.

Я бы никогда не смог рассказать вам о предмете их разговора, потому что если когда-то так гуляли и вы. Просто с незнакомой девушкой или парнем, вечером, с мороженным или без него, по улицам на которых уже давно нет людей, а редкий прохожий сонлив и мутен, словно нечеткая проекция старого проектора. Если вы когда-нибудь так гуляли, с очаровательной девушкой, или симпатичным парнем, то знаете, что разговор потом сложно вспомнить. Обычно в памяти остаются лишь случайные мосты двух взглядов, и нечаянные прикосновения.

Иногда они останавливались, содрогаясь от смеха, а потом, резко обернувшись, бежали, будто за ними гоняться фараоны, желая пожурить за нарушение комендантского часа. Но никаких копов, не было — Ланс бы мигом почуял их запах. Просто когда так быстро бьется сердце и когда так легко на душе, сложно не перейти на бег, пусть и чуточку игривый.

Они гуляли долго, так долго, что даже не существует подобной меры времени. Хотя бы потому что в данный миг и час мог показаться вечностью, а в воспоминаниях он промелькнёт редким, насмешливым мгновением. Временем нельзя измерить подобные прогулки, только количеством случайных взглядов и нечаянных прикосновений.

Они доели мороженное и нервно теребили руками, не зная куда их деть. Будто каждый из них хотел вложить свою ладонь в ладонь другого, но не мог. Это было несколько комично со стороны, но раздирающе внутри. Тогда юноша не нашел ничего лучше, чем предложить присесть на скамейку. Они сели, погружаясь в озеро из света очередного мигающего фонаря. Она попросила сыграть. Ланс чуть стушевался, но все же достал Малышку. У него не было песен, которые можно было бы спеть девушке, и не было композиций, которые можно было бы ей сыграть. Так что Ланс решил сочинить новую. Нет-нет, вовсе не песню, а отдельный риф. О чем он был? В дрожании нот была официантка; в переборе аккордов — прогулка, переходящая на бег; в отражении отзвуков слышались касания и взгляды, но окончить этот риф юноша не смог. Он только убрал Малышку, немного краснея под восхищенным взглядом леди, и они пошли дальше — к её дому.

Они все так же смеялись, и разговор их был словно апогей шарма, будто незаметное волшебство. Вроде о чем-то, но с другой стороне — боже, в этом разговоре не было ничего. Наконец они дошли, и леди открыла калитку. Юноша встал на пороге, закинув руки за спину, чуть качаясь на пятках.

Потом он чуть наклонился и сделал «три шага», а она сделал всего «один». Сколько губ перепробовал Ланс, и это не были вкуснейшие. Сколько поцелуев он сорвал, и это не был искуснейший. Сколько девушек он обнимал, и это не была красивейшей. Но все же это был самый приятный из всех, самый захватывающий и безжалостно щекотаний что-то, чего вроде, как и не существует. Это был первый поцелуй волшебника из Скэри-сквера, несмотря на все, что были «до».

И она ушла в дом, а юноша, постояв, достал свою тетрадку и записал риф, добавив его окончание — в последнем аккорде звучал мимолетный поцелуй, будоражащий сознание еще долгое время после. А сверху дописал название «Прогулка с миражем».

Ланс развернулся, зная, что больше никогда не встретит эту леди, и чуть качающейся походкой отправился к лесу, где его ждала тропинка. Куда она вела? Ланс не знал, но он точно чувствовал, что она шла оттуда, откуда он не очень-то хотел уходить. И нет, это вовсе не было связано с очаровательной леди, подарившей ему первый, среди сотен других, поцелуй. Ланс не хотел уходить из сказки такой незаметной, такой волшебной и тайной, что зачастую её называют «реальность». И он все так же, как и почти четыре года назад, не хотел попадать в мир, где сказка такая яркая, такая отчетливая, такая пошлая в своей ощутимости, что название ей придумать довольно сложно. Ланс не видел шарма в превращающихся кастрюлях и мышах, в летающих метлах и убивающих проклятьях, в обортнях и Черных магах, в Министерстве магии и Светлых магах. В них совсем не было тонкости, не было волшебности неподдельного, неощутимого. Но было ли оно в создании мультфильма, который, Проныра был уверен, и спустя десятилетие будет у всех на слуху. Было ли оно в томном страдании над нотной тетрадью, или печатной машинкой? Или в прогулке с человеком, которого никогда больше не встретишь и не увидишь, человека, у которого ты так и не спросил имя? Пожалуй, в этом было волшебства и сказки больше, чем во всей магии Хогвартса.

Нет, в этот раз картина затронула совсем не те струны души. Лансу не надо было заглядывать в пруд, чтобы увидеть там лицо отца и вспомнить о том, кто он сам такой. Проныре не надо было вспоминть кто он такой, потому что он это четко знал. Он — Герберт Артур Ланс из Скэри-сквера, будущий Король Рока и только это имеет значение. Выдуманное имя и несуществующая корона — только это.

Герберт шел вперед, надеясь когда-нибудь вернуться обратно, но не в деревушку на краю страны, а в то обратно, где все еще не замечаешь сказки.

15 августа 1994г Англия «Нора»

Вот уже месяц, как закончились летние каникулы Геба. И вовсе не потому, что кому-то вдруг взбрело в голову начать учебный год раньше, или потому что в доме теперь жила Дэнжер, а просто так решил сам Ланс. Если он хотел победить в Турнире Лучших, то должен показать 120%, выложиться больше чем на полную катушку, а оставить далеко внизу уровень своей головы. Так что Геб рвал жилы как мог, порой еле доползая до кровати, или и вовсе отрубаясь на полу, на автомате стягивая на себя одеяло. Юноша истязал себя самыми тяжелыми тренировками, поглощал знания о различной магии в гигантских объемах и даже не думал о пощаде.

Утром юноша вставал еще до рассвета. Быстро перекусив пока все спят, парень выходил на улицу. Там он некоторое время разминался, ожидая пока разогреются мышцы и связки, а потом начинал истязания, которые по ошибке были названы тренировками. Первым делом Ланс сварганил себе утяжелители, которые порой и перед сном забывал снять. Это были пять мешков с песком. Небольшие, по два кило — на руки и ноги, и здоровенная торба в двадцать кило на спину. С такими утяжелителями, Ланс проводил все время. Первым делом он бежал к шоссе, где истаптывал свои кроссовки, пробегая до Оттери и обратно. Казалось бы невозможное расстояние, но мы уже знаем, что Ланс плевать хотел на пределы и возможности, когда речь заходила о том, чтобы выложиться на полную. К полудню Ланс был уже у «Норы».

Он, облитый потом, а порой и кровью, отправлялся к пруду. Но вовсе не для того чтобы праздно в нем плавать или загорать. Ланс заходил в специально углубленную нишу по центру, где его как раз накрывало с головой. Погрузившись под воду, Геб продолжил свои тренировки. Будучи под водой, он словно представлял себя на ринге, и начинал отрабатывать удары руками и ногами. Все это звучит весьма забавно и просто, но сопротивление было таким, что иногда Проныра из последних сил выбирался на берег, где падал без сознания.

Очнувшись же, юноша обедал, отдыхал около часа (в течении которого штудировал справочники по магии), после чего шел к турнику. Там он подтягивался с утяжелителями, подал на землю и отжимался, потом приседал, а потом вновь подтягивался. И так до позднего вечера, пока руки не станут настолько забитыми и тяжелыми, что будешь мечтать о том чтобы их отрезали. А плечи будут ныть так страшно, что все о чем ты будешь думать — как бы отсечь себе все, что выше ног.

Но и на этом его тренировка не заканчивалась. К позднему вечеру, юноша брал палочку, книги и шел в лес. Там он тренировал свои чары, и продолжал изучать все, до чего мог дотянуться и осознать его разум. У его противников будет три года форы, а значит Ланс должен был выжать из себя все соки, чтобы приблизиться к той же планке. Так что неудивительно, что при шести часовом сне, к середине августа Проныра стал нервным, чуточку тормознутым, но при этом он был словно наточенным клинком. При каждом движении виднелись натренированные, тугие узловатые мышцы, жилы, словно канатами, реками струились по телу и создавалось впечатление, что можно услышать натянутый хруст этих самых жил и мышц. В разуме же Ланса уместилась информация о таком количестве проклятий, чар, заклятий, заклинаний и формул, что он уже не представлял возможности, чтобы его кто-то застал врасплох.

Ланс сидел в гостиной, отходя от месяца, в течении которого он прошел через все круги ада. Каждая клеточка его тела требовала отдыха, и Проныра наконец-то дал своей бренной тушке столь вожделенное ничего не деланье. Он сидел, развалившись в уютном кресле, и тупо пялился в стену. Ни мыслей, ни дел, ни-че-го. Это была все равно что медитация, но скорее просто «заовощевание».

Тут из камина вырвался зеленый язык пламени, а следом за ним в гостиной появились новые действующие лица. Мистер, выглядящий изможденно, так как в Министерстве был оврал в связи с грядущим событием. Близнецы, явно довольные какой-то авантюрой или даже экспериментом, и тот, кто немыслимо раздражал Ланса. Главный дурила, горячий парень, не в положительном смысле этого выражения, безвкусный, пошлый в своей обыденности, нытик, сопляк, неуверенный в себе слюнтяй — Герой Магической Британии Гарри-чтоб-ему-очки-запихали-в...— Поттер.

Волосы-Ананас был одет в какие-то брюки, явно истертые, застиранные, на пару размеров больше, а из-за стянувшего их ремня, выглядевшие так — словно очкарик обделался по пути. Взлохмаченный, с грязными ногтями, в свитере, пузырящимся, будто он закипает. В общем — даже сироты «св. Фредерика» могли одеться лучше, что дико бесило Ланса. У Поттера под землей целое состояние, а он не ценит.... Противно. Но еще противней от того, что все полагают это за плюс — правильно, надо насрать на заботу родителей и ныть над тем как тебе херово живется. Ланс не ненавидел нытье, а уж парней-нытиков, не терпел начисто. Так и хотелось подойти и вмазать. От души, с оттяжкой. Так чтобы в кровавое месиво с одного тычка.

— Встречайте гостя, — с порога (вернее с камина) крикнул Мистер.

Тут же послышался топот ног и вот в гостиной уже появились остальные. Рон, Джин, Дэнжер, Билл, Миссис, в общем, в такой обстановке релаксации не дождешься.

— Гарри! — воскликнула Миссис и побежала обниматься. У Поттера в этот миг на лице отразилась покорная обреченность.

Ланс решил, что скоро начнется полный ахтунг, так что пришло время почетно капитулировать... на задний двор. У самого выхода он повернулся, посмотрел на все это действо, а потом уныло покачал головой. И как так карта легла, что слизеринец, бывший бандит, Вождь Белое Перо, глава несуществующей организации «Власть Мангустам», миляга парень Герберт Ланс, стал жить под одной крышей с семейством рыжих и Золотым Трио? Что за юродивый бог над ним так подшутил... Ох, покой нам только сниться.

Герберт дошел до озера, попутно прикурив сигарету, и с наслаждением плюхнулся на песок. Этого ему показалось мало, поэтому он вскоре разделся а помотав головой, стянул и труселя, накинув на причинное место шляпу. Закинув руки за голову, Ланс задремал.

Проснулся он от того, что задуло там, где не должно было дуть. Парень открыл и увидел, что сложенная одежда, как и шляпа — пропали. Проныра огляделся и увидел все свои шмотки на заборе, до которого было метров двадцать ходу. Что удивительно, на крыльце расположилась честная компания из Трио, Близнецов и Джин.

— Ка загорается Геби? — крикнул Фред.

Из-за холмистости, они видели лишь голову Ланса. Тот скривился, понимая, что именно Близнецы сперли одежду, а вот на шоу слетелись все остальные.

— Ништяк Дред! — откликнулся волшебник из Скэри. — А вы чего делаете, примус починяете?

Ответом было лишь недоуменное перемигивание.

— Читайте больше, — недовольно буркнул Ланс. — Слушайте, господа перекурщики от умственных трудов, вы не видели, что за птица мои шмотки унесла?

— Это был огромный летающий змей, — тут же вклинилась Джин. — Он сказал, что таким слизням как ты, одежда не нужна.

— И давно улетел? А то мне кошелек нужен новый, думаю из его кожи нормальный бы вышел.

— Да уж давненько...

— ... мы уже и из виду его...

— ... потеряли.

Проныра опять покачал головой, а потом вперился взглядом в чистое небо. И почему его окружают такие банальные пиплы, где размах, где фантазия, ни какой самодостаточности.

— Детский сад, — себе под нос прошептал юноша, а потом уже громче добавил. — Парни, никто шмотки не подаст?

— Да ты знаешь, Проныра...

— ... тут так хорошо сидится...

— ... а нам так далеко идти.

Ланс окинул жалеющим взглядом этих «юмористов», а потом пожал плечами. Он взбрыкнул, взлетая в воздух, а потом рухнул на землю и, закинув руки за голову, медленным, прогулочным шагом пошел к забору. Он специально растягивал обернувшуюся против шутников их же шутку, так что до одежды добрался только минуту спустя. Одевался парень так же неторопливо, буквально натягивая на себя одежду.

Когда Ланс обернулся, то увидел пунцовых девушек, которые пытались одновременно и взять себя в руки и вспомнить как дышать.

— Прикол любительского уровня, — внес свой вердикт Ланс.

Он покачал головой, словно разочарованный преподаватель, а потом поплелся внутрь дома — его страстно манила кровать и сладкий сон.

Совсем несладкий сон спустя

Утром Ланс проснулся в свое обычное время — в шесть часов. Прошлый месяц он заводил себе будильник на пять, а порой и четыре, но интенсивные тренировки были законченны, так что можно было и поспать. Собственно, сегодня был большой день — Финал Кубка Мира по Квиддичу. Событие, как можно догадаться из названия — мирового масштаба. И на это самое событие, Мистер достал билеты по блату. Причем блат вышел какой-то уж очень мощный, и теперь семейство Уизли (за исключением Миссис, которая не любит этот спорт) а так же Ланс и Поттер, будут сидеть не абы где, а в министерской ложе. В лучшем месте, откуда должен открываться шикарный вид на действие.

В люк кто-то постучал. Герберт уже был одет и готов к маленькому путешествию. На ногах у него были удобные кроссовки и плотные джинсы, из верхней одежды белая рубашка и черная двубортая жилетка, а так же имелись часы, кожаный, рокерский браслет, сигареты и зажигалка. В общем —в се что нужно.

Юноша открыл люк и увидел лицо Мистера, который одел свою лучшую мантию и костюм тройку под неё.

— Ты уже готов? — спросил взрослый маг.

— Всегда готов, — отшутился Проныра.

— Тогда спускайся.

Ланс незамедлительно нырнул вниз, а потом и запер за собой люк. Он быстренько слетел по лестнице и оказался на улице. Утро было несколько туманным, но все же теплым, а бодрящий ветерок мигом согнал сон.

Следующими пришли Близнецы, которые обсуждали свой очередной проект. Они остановились перед Лансом и переглянулись.

— Геби не хочешь...

— ... поучаствовать в одном...

— ... мероприятии?

Проныра тут же зажегся, так как запахло монетами, а деньги приютскому были ой как нужны.

— Что за кипишь? — поинтересовался он.

— Да вот мы поставить хотим, — ответил Дред.

— На победу Ирландии, но вот снитч поймает Крам, — закончил Фордж.

Ланс пораскинул мозгами, а потом кивнул.

— Вполне логично, а от меня вам чего надо?

— Ну, может впишешься?

— Дельце-то верняк стопудовый.

— Не парни, — покачал головой Проныра. — Герберт Ланс ставит только на себя. А если он не может поставить на себя, то не ставит вообще.

— Ну смотри, но...

— ... если что...

— ... то предложение в силе.

— Учту, — кивнул юноша.

Тут наконец показалась Грейнджер, ведущая за собой заспанных, неряшливых и нечесаных Поттера и Уизли, ну и Билл с Мистером показались. И вся честная процессия двинулась к холмам, где нужно было встретиться с семейством Диггори, а уже всем месте воспользоваться порталом. И одна лишь мысль о портале, вызывала у Ланса желание зарыться под землю и притвориться многовековым скелетом. Нет, маги точно с прибабахом.