Змея Давида (гет)

В немного сомнамбулическом состоянии Снейп вернулся в холл Малфой-мэнора. Разговоры с Лордом никогда хорошего самочувствия не прибавляли, даже те, когда повелитель был в хорошем настроении, а уж после ранений или наказаний и вовсе выбивали из колеи. Против ожидания, Беллы там уже не было, а ее место у каминной полки теперь занимал Люциус.

Кивнув вместо приветствия, Снейп подошел к приятелю. Он был неприятно удивлен тем, как изменился Малфой за время его отсутствия. Тот по-прежнему был щегольски одет и белокурые волосы безупречным потоком ложились на плечи и спину, но двухдневная щетина и круги под глазами выдавали подавленное состояние, в котором аристократ, кажется, находился уже постоянно. Взгляд потерял былую прямоту и высокомерие и теперь был каким-то уставшим и немного затравленным.

— Все нормально? — спросил Малфой. — Мы беспокоились, когда ты не явился на зов после операции.

— Кто это «мы»?

— Я, Нарцисса, Мальсибер. Белла вообще рвала и метала.

— Могу себе представить, — хмыкнул Снейп. — Я был ранен. Напился обезболивающих и Сна без сновидений и пробыл в отключке до самого утра.

— Я так и понял, что с тобой что-то случилось. Ты бы никогда не… — Малфой запнулся, после чего продолжил:

— У нас ничего не вышло в Министерстве. Убили Руквуда-старшего и еще одного, новенького. В деревнях потери и того больше — пятеро убитых, еще пятеро раненых.

— Как так получилось? — удивился Снейп. — Аврорам же запрещено использовать «аваду»? Или у них новые правила?

— Черт их разберет, — Малфой пожал плечами. — Думаю, те отряды, которыми командует этот одноглазый псих, очень даже не против их использования.

«С Муди станется» — подумал Снейп про себя, вспоминая методы ведения боя и допросов, которые этот «Великий хромой» практиковал еще в первую войну. А учитывая, что он в настоящее время курирует еще и охранный отряд Хогвартса, стоит предположить, что и его членам было дано негласное распоряжение не гнушаться крайними мерами в случае необходимости.

— Тогда почему умер Руквуд-старший?

— Режущее. Задело сонную артерию, ничего нельзя было сделать. А второй нарвался на взрывное, его убило осколком стекла, прямо в висок.

* * *

Очутившись в своих покоях, Снейп первым делом направился к шкафчику, где хранилась выпивка и, плеснув на дно стакана немного огневиски, залпом выпил его, почти не ощущая вкуса. Нервное напряжение последних часов постепенно стало отпускать и теперь больше всего ему хотелось залезть в ванну и не вылезать оттуда часа два, пока в голове не останется ни одной серьезной мысли. Да вот только проблема в виде поручения Лорда по доставке ему Беркович требовала немедленной консультации с Дамблдором.

Кажется, и самому директору сильно не терпелось поговорить со своим шпионом, потому что не успел Снейп переодеться, в камине возникла седая голова, подсвеченная изумрудным пламенем.

— Северус, ты здесь? — спросил директор, еще не видя Снейпа.

— Здесь, — пробурчал Снейп, стаскивая с себя сюртук. — Заходите.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Дамблдор, стряхивая пепел с лиловой мантии и оглядывая Снейпа взглядом заботливого дядюшки, чем только прибавил ему раздражения. Почему он вдруг разозлился на директора, Снейп и сам понять не мог, в конце концов, в том, что Лорд решил достать Диану его же руками, прямой вины Дамблдора не было.

— Говорят, тебя ранило во время рейда в Министерство?

— Это вам Беркович насплетничала? — сердито спросил Снейп. — Я же просил ее не болтать!

«Или не просил? Черт, не помню…»

Директор только усмехнулся:

— Не волнуйся, кроме меня никто больше не знает. Она хотела, чтобы я освободил тебя на сегодня от проведения уроков, но я уверен, что ты бы все равно не согласился.

— Конечно, не согласился бы. Я не настолько плохо себя чувствовал, чтобы рисковать теми крохами знаний, что успел вдолбить в их пустые головы на прошлом уроке. Один пропуск — и на учеников нападет массовый склероз, а мне все придется начинать сначала!

-Том был очень недоволен провалом в Министерстве?

— Он хочет, чтобы я самолично привел к нему Диану. Он намерен испробовать на ней «жидкий Империус», чтобы получить информацию, зашифрованную в книге. После чего он, скорее всего, избавится от нее. И это в лучшем случае, — глухо произнес Снейп.

Воцарилось молчание. По выражению лица директора Снейп не мог понять, ожидал ли тот чего-либо подобного или нет. Дамблдор просто молчал, глядя в камин и небрежно постукивая пальцами по полке. Затем сказал довольно спокойно:

— Ты понимаешь, что этого допустить нельзя?

— А вы как думаете?! — уже не скрывая раздражения, выпалил Снейп.

— И какие у тебя идеи? — не обратив внимания на его грубость, спросил директор.

— Никаких, если честно, — вздохнул Снейп. — Я не могу не выполнить его приказа. А выполнить его — тем более.

— Если убедить Тома в том, что Диана для него совершенно бесполезна, думаю, ты сможешь на этот раз не выполнить приказа, не рискуя быть убитым за непослушание, — внезапно улыбнулся Дамблдор. — Достаточно дать ему понять, что Диана не является Наследницей, а Башевис ошибся.

— Темный лорд тут же кинется искать Башевиса и непременно найдет его. А найдя, вытрясет из него всю правду.

— Не найдет, — усмехнулся в бороду Дамблдор и синие глаза его холодно сверкнули из-за стекол очков. — Я позабочусь о том, чтобы отбить у Тома охоту искать его. Башевис исчезнет, Волдеморт в лучшем случае получит его тело.

Снейп, не веря собственным ушам, уставился на директора, размышляя о том, насколько далеко тот готов зайти в стремлении не допустить Волдеморта к знаниям о воскрешении мертвых. Заметив его взгляд, Дамблдор снова усмехнулся и сказал:

— Существует множество способов инсценировать чью-то нелепую смерть, Северус. Тебе просто нужно будет сообщить Волдеморту о том, что я сам вызвал Башевиса в школу, потому что Диана не смогла прочесть то, что написано в Книге, а значит и не является Наследницей. Безопасность же Башевиса — мое дело.

По-прежнему глядя на директора, Снейп медленно кивнул, а Дамблдор продолжил:

— Завтра Башевис появится в школе, после чего исчезнет. Ты расскажешь Реддлу, что Книга была передана мне, чтобы я спрятал ее в надежном месте, причем не на территории Хогвартса. Сам же Башевис продолжил поиски Наследницы где-то на территории России. Мы рассеем внимание Реддла — теперь он будет разрываться между тем, чтобы следить за Башевисом и попытками разведать, где я спрятал книгу.

— Беркович должна знать о вашем плане, — твердо сказал Снейп. — чтобы в случае чего именно эту версию представить Темному лорду.

— Диана поклялась, что живой в их руки она больше не попадется и приняла для этого меры, — небрежно произнес Дамблдор.

— Она намерена покончить с собой, если попадет в плен?!

— Да.

— Но это же глупо! — Снейп подумал, что когда в следующий раз встретит Беркович, выскажет ей все, что он думает об этом «самопожертвовании».

— Возможно, — согласился Дамблдор. — Но этот способ сохранения тайны тоже не стоит сбрасывать со счета. Разумеется, она будет посвящена в некоторые детали нашей… операции, но не думаю, что она окончательно откажется от него.

* * *

Ночные приключения, при всей ее привычности к чему-то подобному все же не прошли бесследно — весь оставшийся день Диана была вялой и ее все время клонило ко сну. А еще почему-то хотелось курить. В который раз она давала себе слово бросить это дело окончательно, но каждый раз, перенервничав или устав, как раб на галерах, после ночных дежурств или рейдов, рука ее привычно тянулась в сумочку, где дожидалась своего часа помятая пачка, которую она все время забывала выбросить, чтобы не соблазняться.

Уже после ужина Диана все же решила уступить собственным порочным наклонностям. Устроившись в кресле с чашкой травяного чая и журналом «Трансфигурация сегодня», она собиралась расслабиться по полной программе, стараясь при этом не слишком сильно задумываться над тем, что будет со Снейпом, когда он все же отправится на встречу со своим красноглазым хозяином. Отставив чашку с дымящимся чаем до поры на журнальный столик, Диана щелчком пальцев зажгла сигарету (из всей беспалочковой магии этот прием был единственным, который ей удавался, поэтому хвастаться им перед кем-либо она стеснялась) и с наслаждением затянулась, одновременно лениво перелистывая страницы журнала.

На глаза ей попалась интересная статья о теории превращения неживых объектов в живые. Точнее, статья была как раз бредовая, и Диана продолжала ее читать исключительно для того, чтобы время от времени прыскать от смеха и бормотать что-то вроде «кто это вообще допустил к печати» или «тролль» тебе по основам трансфигурации».

Докурив сигарету, она потянулась за своей чашкой чая. Поскольку на нее были нанесены чары неостываемости, чай в ней был таким же горячим, как после заваривания. Отбрасывая журнал на столик, она нечаянно задела им чашку, и все ее содержимое, температурой не меньше девяноста градусов по Цельсию, выплеснулось на колени Дианы, весьма чувствительно ошпарив их.

Взвизгнув от боли, она подскочила, отшвырнула опустевшую чашку и торопливо принялась стаскивать с себя брюки. Спустив их до лодыжек, схватилась за палочку и принялась читать обезболивающее заклинание, направив ее на свои многострадальные колени. Когда боль отпустила, Диана сняла брюки полностью и поплелась к шкафчику в поисках мази от ожогов. После чего она высушила заклинанием брюки и натянула их снова.

Пить чай расхотелось, а вот поднять настроение после такого «облома» хотелось даже сильнее прежнего, и Диана не нашла ничего лучшего, чем схватить вторую сигарету за вечер, хотя давала себе слово не курить больше одной в день. Но судя по всему, сегодня был «вечер падающих предметов», иначе никак нельзя было объяснить то, что только что зажженная сигарета выскользнула из ее пальцев и упала прямо на валяющийся под ногами журнал, который мгновенно вспыхнул.

Это было уже чересчур. Некуртуазно матерясь по-русски и поминая добрым словом тетушку, научившую ее этому искусству, Диана тут же принялась заливать пламя с помощью «агуаменти», и уже через полминуты на месте несостоявшегося пожара красовалась лужа с черной водой, в которой покоились обгоревший журнал и злосчастная сигарета, а по комнате расползался едкий запах горелой бумаги. Сердито сплюнув, она отбросила палочку в сторону, отчего та недовольно выстрелила сизыми искрами. После чего вынула пачку с оставшимися сигаретами из сумки и снайперским броском отправила ее в горящий камин.

«Нет, с курением пора завязывать по-настоящему, — устало подумала Диана, присаживаясь на подлокотник кресла. — Лучше перейду на леденцы. Ради этой благородной цели директор наверняка согласиться обеспечивать меня своими лимонными «сосульками» в неограниченном количестве, чтобы я не спалила к чертовой матери пол-школы». И в этот момент она почувствовала, как в кармане ее брюк вибрирует «связной блокнот», который был у каждого из членов Ордена.

На создание этого средства связи ее в свое время вдохновили пейджеры. Маленькие блокнотики размером где-то два на три дюйма, связанные общей узкой сетью, недоступной для тех, кто в нее не входил, позволяли обмениваться текстовыми сообщениями между их обладателями. Каждый блокнот был зачарован на своего хозяина, поэтому писать сообщения или прочитывать их мог только владелец — всем остальным блокнотик демонстрировал всякую чепуху, вроде дурацких рисунков или бессмысленных фраз, словно кто-то расписывал перо. Чтобы отправить сообщение определенному человеку, достаточно было просто написать его и, направив на текст палочку, произнести имя адресата. При получении сообщения блокнот начинал вибрировать, причем эту вибрацию мог ощутить только «хозяин».

Вытащив блокнотик из кармана, Диана раскрыла его. На желтоватой линованной странице красовались слова, написанные округлым, немного детским почерком:

«Собрание в 10 вечера, в штаб-квартире. Р.Л.»

Диана снова вдохнула, убрала с пола последствия возгорания, натянула поверх блузки свитер, набросила мантию и направилась к выходу из школы. Оказавшись по другую сторону ворот, она аппарировала в дом на площади Гриммо.

«Приземление» в прихожей штаб-квартиры было немного жестким, и она ударилась плечом о косяк входной двери. И тут же откуда-то сверху раздалось визгливое:

— Опять вы, ублюдки грязнокровные! Наводнили мой дом, шушера подзаборная! Даже после смерти сына мне нет покоя от ваших мерзких рож!

Стараясь топать ботинками погромче, Диана, еще не совсем остывшая после инцидента с сигаретой, поднялась на второй этаж и, поравнявшись с портретом миссис Блэк, с чувством послала ее на три буквы. Хоть тонкостей ругательства Вальбурга и не оценила, будучи коренной англичанкой, все же сообразила, что это было отнюдь не приветствие, отчего даже замолчала на несколько секунд. А Диана, выплеснувшая таким образом напряжение и довольная произведенным эффектом, направилась в сторону общей гостиной, где обычно собирался Орден.

Судя по всему, не только ее сегодня преследовали неудачи. Из-за закрытой двери она услышала голос Тонкс, причем, несмотря на то, что слов было не разобрать, в интонациях ее коллеги по Ордену и Аврорату отчётливо проскальзывали истеричные нотки.

Диана замедлила шаги и подошла к дверям поближе. Хотя подслушивать было нехорошо в любом случае, не воспользоваться такой возможностью было бы глупо для слизеринки. Да и узнать о тонкостях взаимоотношений между членами Ордена будет, по ее мнению, нелишним.

— Дора, ты слушала меня все это время?! — раздался другой голос, в обладателе которого Диана сразу же узнала Люпина.

— Слушала я! — Тонкс несколько сбавила тон, но теперь ее было довольно хорошо слышно. — Я тебя выслушала очень внимательно, Римус. И я понимаю твои опасения.

— Нет, не понимаешь! Ты не понимаешь, каковы могут быть последствия!

— Все я понимаю! — Тонкс снова, было, сорвалась на крик, но сразу же заговорила тише: — Мне не пятнадцать лет, чтобы я не понимала, с чем мне придется иметь дело. Но мне плевать! Плевать на все, слышишь? Я ко всему готова! Но если ты боишься, я не буду настаивать. Ты только скажи мне в глаза, что ты сам этого не хочешь. В глаза, Римус. И постарайся не врать самому себе.

На несколько секунд повисла тишина, в течение которой Диана соображала, не убраться ли ей отсюда подальше — какова бы ни была причина их ссоры, для чужих ушей она явно не предназначалась. Но в этот момент снова раздался голос Тонкс:

— Скажи это…

Люпин в ответ молчал, и Тонкс заговорила снова, тихо и обреченно:

— Видишь? Ты не можешь сказать этого, потому что это будет неправдой. А врать ты не умеешь… Я подожду, Римус. Я терпеливая…

За дверью послышались торопливые шаги. Диана едва успела отскочить на достаточное расстояние, как Тонкс решительно отворила дверь и зашагала по коридору в сторону лестницы. Диану она, кажется, даже не заметила.

Проводив ее взглядом, Диана нерешительно вошла в гостиную. Люпин сидел за столом, весь какой-то взъерошенный и растерянный. При виде Дианы он встал и подошел к камину, старательно вороша пылающие угли кочергой и явно избегая смотреть ей в глаза.

— Что-то не поделили? — спросила Диана.

Люпин некоторое время молча сопел, а затем немного придушенно произнёс:

— Не обращай внимания… Просто пытаюсь не дать ей сделать глупость.

-А может как раз и стоит позволить ей это сделать? Зато в следующий раз будет осмотрительнее.

— Следующего раза может и не быть, — загадочно произнес Люпин и снова отвернулся, давая понять, что обсуждать сей инцидент и далее у него нет ни малейшего желания.

— В связи с чем сегодняшнее собрание? — спросила его Диана, переводя разговор на другую тему.

— Итоги вчерашнего, — пояснил Ремус. — Аластор зол на Снейпа из-за того, что тот не предоставил точных данных о местонахождении тех деревень.

— Пусть скажет спасибо, что Снейп вообще поставил нас в известность о готовящейся операции, — резко сказала Диана. — Кстати, как там все прошло?

— Могло быть и хуже. Авроры прибыли на место в течение минуты — сработала система слежения. Наших убили десять человек, еще трое в Мунго в тяжелом состоянии. Сколько погибло жителей деревни — мне неизвестно, но судя по лицу Муди, когда он вернулся, не так уж и мало. А в школе все прошло мирно?

— На школу никто даже не пытался напасть. Ты про Министерство слышал?

— Слышал. Они хотели убрать Скримджера. Это и понятно — чем истреблять под корень всю вражескую армию, иногда достаточно просто обезглавить ее, убрав главного. Тем более что настроения в обществе сейчас какие-то очень уж упадочные.

— В каком смысле?

— Многие считают, что как это ни прискорбно, лучше прогнуться под Сама-знаешь-кого, чем вступать в новую войну, которая еще неизвестно чем и когда закончится. Воспоминания о первой войне еще не зажили до конца, а возрождение Волдеморта, как и то, что творят его слуги, подкосило людей. Они, похоже, окончательно уверовали в то, что он неубиваем.

— А как же Поттер? Неужели его больше не считают надеждой всего магического мира?

— Считают по-прежнему. Но согласись — гораздо проще свалить решение всех своих проблем на будущего Мессию, даже если это всего лишь подросток, чем пытаться что-то изменить самим.

— Значит, пусть Спаситель там отдувается, раз уж ему на роду написано, а мы полюбуемся… Ну-ну…

— Вот я о том же, — вздохнул Люпин. — Настроения в обществе не в нашу пользу. Все боятся того, что грядет, и при этом не меньше боятся что-то предпринимать. Ряды сторонников Сама-знаешь-кого растут с каждым днем, а в наши ряды вступать не торопятся. Сочувствующих-то много, а вот бойцов мало.

Диана помрачнела. Полезность существования Ордена Феникса в том виде, в котором он сейчас, выглядела сомнительно. Она попыталась сосчитать, сколько новых членов появилось со времени ее вступления. Юхан, те трое бойцов из Специального батальона, Гастингс. Кажется, это все. Негусто, и это еще мягко сказано. Получается, что новая война может затянуться на годы, если не на десятилетия, то есть до тех пор, пока Дамблдор не обезвредит все крестражи. Одно хорошо — создать новые у Волдеморта уже нет возможности. Организация, создававшаяся в первую войну как центр Сопротивления, теперь, похоже, в основном выполняла функции охраны Мальчика-который-выжил, а вся остальная ее деятельность вторична. Миссия по переманиваю на сторону Дамблдора великанов с треском провалилась, и «эмиссар» директора Хагрид едва унес ноги от них. С оборотнями все было весьма и весьма неоднозначно — британская популяция верфвольфов разбилась на два лагеря, один из которых изо всех сил пытался сохранить свое общество в неприкосновенности и ни во что не вмешиваться, в надежде, что о них все забудут; второй же, примкнувший к Сивому, явно надеялся в случае победы Волдеморта урвать свой, и немаленький, кусок от общего пирога. Единственной относительной удачей можно было считать «пакт о ненападении» с вампирами, пообещавшими хранить нейтралитет и присоединиться к Сопротивлению в том случае, если возникнет прямая угроза их существованию со стороны Волдеморта. По крайней мере, можно было рассчитывать, что к Темному лорду они не присоединятся.

Собственно, сегодняшнее собрание было излишним, целью его было действительно всего лишь подведение итогов налетов на деревни, да происшествие в Министерстве. Муди, который никогда Снейпу не доверял, прошелся на счет последнего, ругая его за то, что так и не сообщил точных координат для аппарации. На что Диана, с несвойственной ей горячностью, ответила, что у Снейпа, скорее всего, не было возможности черкнуть пару строк в «связном блокноте». Про его участие в штурме Министерства она предпочла умолчать (тем более, о его ранении), заявив, что Снейп и без того каждый раз рискует быть разоблаченным. Выслушав ее защитительную речь, Муди криво и как-то нехорошо улыбнулся и произнес только «Время покажет, прав ли я, девка». Диану неприятно поразило то, что, словно в поддержку Грозного Глаза, все присутствующие, за исключением Люпина, посматривали на него с явным одобрением, а кто-то даже усмехнулся и незаметно покивал.

Как-то вдруг не совсем к месту ей вспомнился рассказ Мопассана «Пышка». И сейчас все эти люди отчасти напомнили ей тех самых добропорядочных до зубовного скрежета буржуа, беззастенчиво использующих профессию Пышки в своих интересах, не переставая презирать ее за это и даже не пытаясь этого скрыть. Они такие же — тот факт, что Снейп каждый раз рискует головой, передавая информацию о планах Темного лорда, они воспринимают как нечто само собой разумеющееся, при этом продолжая поглядывать на бывшего Упиванца косо. Конечно, Снейп с его характером весьма мало делал для того, чтобы снискать симпатии окружающих, но, по мнению Дианы, каковы бы ни были его прошлые прегрешения и нынешние мотивы, Снейп в одиночку делал для Ордена больше, чем кто-либо еще.