Гарри Поттер и на самом деле (джен)

Домовик появился в мгновение ока, приглашающе протянул ладонь, за которую я машинально взялся. Миг темноты, хлопок и декорации оружейной сменились тёмным залом в котором после нашего появления один за другим начали загораться настенные факелы, освещая огромный купол.

— Вот дуэльный зал действительно расположен в подвале, — сказал колдун с любопытством рассматривая меня, заодно кривя губы усмешкой. Он определенно своим ожидающе-предвкушающим взглядом подталкивал к каким-то действиям. Да в общем-то, вполне понятно каким. Я изобразил на лице гротескное огорчение и заголосил фальшивым голосом:

— Ой-ё-ой, нехороший Флоримон… Заставил меня бедного и маленького забираться пешком на оружейную башню, когда можно было мигом перенестись домовиком, — проныл и задумчиво нахмурился (не маловато ли печали?). Затем спохватился как бы вспомнив, что еще надо ещё добавить рыданий для всеохватной убедительности, скривился и добавил: — Ах да! И строит ещё такие ах-ах издевательские рожи гад такой неприятный…

После чего убрал из голоса стонущую писклявость и выкрутив в голосе на максимум «искреннюю заинтересованность» вопросил:

— Я достаточно красиво переживаю и возмущаюсь… не?

Колдун фыркнул, закатив глаза:

— Отвратительно. Но попробовать провокацию стоило. Я лично в десять лет когда залез на башню, а для отправки вниз мать позвала домовика очень искренне молнии вокруг рассыпал.

Я поморщился:

— Зачем это вообще?

— Нужно определить что именно провоцирует у тебя бесконтрольные выбросы магии, после чего определиться с тренировкой сдержанности.

— Ладно. Мы в подвале для страховки от возможной вспышки негодования? Или и обучение тут будет проходить?

— Для этого, и да обучаться лучше всего тут. В дуэльном мало что можно сломать, или вообще повредить. К тому же здесь часть магии, что используется в заклинаниях усваивается замком. А чем выше над землей, тем сильнее она рассеивается.

— А зачем твои предки вообще построили такую высоченную башню? Мало того что сам донжон вписан в вершину скалы, так я еще и 888 ступеней насчитал от стены крепости. Это еще сверху выходит четыреста сорок футов — сто тридцать метров? К чему такая избыточная высота?

— Предки башню под оружейную уже после строительства приспособили. Поначалу пытались преодолеть зеркальную защиту, шаг за шагом её надстраивая со связью с основой. Многим волшебникам независимо эта идея преодоления зеркала альвов в голову пришла в те годы. Так что башен понастроили прилично. В тех же временах гнездятся истоки общечеловеческих стереотипов что дескать обитель мага это какая-то высоченная башня. Хе-хе… Эта еще низенькая башенка. Судя по вписанной в цифры размерности, предки что-то с арифмантикой мудрили. Не получилось, и махнули рукой. В среднем же такие башни вытягивались на тысячу футов. Самая эпичная попытка даже в божественных книгах маглов осталась — Вавилонская башня до небес. Впрочем в отличии от поучительной истории о потере взаимопонимания и смешении языков, вавилонская — вполне реальное строение в домене Мардука, на территории Месопотамии.

— И почему не удалось?

— В истории магии этот период называется «столетие башен». После множества экспериментов выяснилось, что зеркальная магия, раз за разом отодвигалась прочь, когда постройка приближается на двенадцать — сорок футов. Мардуки были самыми упорными, однако на высоте 8150 футов, зеркальная магия не просто отодвинулась на очередные пятьдесят — триста футов, а ещё оттуда ударила такая могучая молния, что разом снесла половину высоты башни.

— Видимо в Библии эту катастрофу по достижению 2484 метров вписали как «божий гнев?»

Тем временем все факелы зажглись, а под ногами появились странные узоры, похожие на пересекающиеся пентаграммы с подписями, которые с каждым мгновением становились все ярче. Флоримон сошел с них в сторону, попутно увлекая меня за собой и продолжая рассказ:

—Саму магловскую книгу книг я не читал, только выдержки. И в них да, это и записано. Так вот, Мардуки не успокоились, и ещё несколько раз пытались выстроить башню до зеркального купола, озаботившись мощной защитой, но раз за разом терпели неудачи. Никакая защита не выдерживала «божественной молнии». С тех пор на той высоте прочертили линию для максимальной высоты строений магов всего мира. Её называют «высота двух ладоней», выше которой ничего строить не стоит.

— Почему двух ладоней то? И вообще, может быть это была местечковая вавилонская проблема, а скажем в районе… скажем Шотландии условия значительно лучше. Широтная так сказать специфика?

— Единицы измерения тогдашние были не футах, поэтому зафиксирована цифра не ровно в 8150, а «плюс две ладони». Мардуки измерили это очень точно, отсюда и название. Собственно Вавилонская башня и попала в Библию из-за множества попыток, а не потому что была единственной. Широко известно как минимум еще два случая подобного строительства. В магическом домене Юкатана, и в египетском Фаросе. Но факт — везде конечная высота «реакции богов» оказалась постоянной.

Я почесал в затылке, рассматривая прыгающие по залу тени:

— Относительно чего высота то? А так похоже на электрические эффекты, молния всегда бьет по самому высокому…

Флоримон тряхнул головой и решительно произнес:

— Потом поговорим об этом, в библиотеке можно поискать подробности. Сюда же мы перенеслись для другого дела. Милли уже подготовил комнату для уроков, где подстрахует тебя магией. Я же расскажу, что делать и как.

* * *

Из круглого дуэльного зала вели несколько дверей, вот за одной из них открылась небольшая комната, где из стены слева торчали факелы, а вот стена справа освещалась хитро скрученными рогами, в которых огонек трепетал у самого дна, но освещал всю роговую кость давая свет куда сильней факельного пламени.

Один из факелов вдруг ярко полыхнув погас, после чего вязко поплыл словно восковая свеча. Флоримон цокнул языком и потыкал в него пальцем:

— Тёплый. Минут за двадцать в светильник превратиться. Во всем замке сейчас это постепенно происходит. Гм… как бы и химерные призраки место не сменили. Нужно будет позже уточнить.

Пока он бормотал, я рассматривал конструкцию в центре, похожую на мольберт. Узнал серые рулоны крапивной ткани на низком фигурном столике и притулившийся на его краю ящик фиалов с эктоплазмой, которые я намедни упорно наполнял. Флоримон же наконец спохватился и потребовал отойти подальше от мольберта:

— Посмотрим для начала, как в твоих руках палочка себя поведет. Милли, подстрахуй…

Звонкий щелчок, появившихся на миг пальцев домовика, сыпанул искрами, и приготовленные материалы прикрыл полупрозрачный барьер. Флоримон извлек из рукава выбранную мною дубовую палочку с волосом фестрала и протянул двумя руками.

Палочка гладкая, тёмно-коричневая. Под прозрачной полировкой видны характерно переплетенные и спутанные дубовые волокна. Ни резьбы, ни украшений. Короткая восьмидюймовая указка, чуть длинней карандаша. Кончик миллиметров пять, основание сантиметра полтора, срезанное наискось. Инструмент.

Я уверенно протянул руку и цапнул ее как взял бы кинжал в ножнах. Знакомая пульсация «магической индукции» сменилось журчащее-пузырящимся ощущением тока под кожей, а из кончика палочки вдруг посыпались мелкие переливающиеся пузыри, словно внутри включился генератор мыльных пузырей на детском празднике. Флоримон, подав палочку, сразу отскочил прочь, но глядя на происходящее задумчиво огладил бороду:

— Неплохая, в общем, реакция. Чтобы прекратить генерацию эктоплазмы, Гарри, попробуй представить, что сжимаешь каналы в руках, как пальцы щепоткой.

Я попробовал, но сразу возникло чувство неправильности. Пальцы шевельнулись, перехватывая палочку удобней и «неправильность» исчезла. Усилие… и я инстинктивно понял как это проделать, озарило как в детстве когда вдруг понял «как шевелить ушами».

Каналы в руках сжались, это почувствовалось физически, как пальцы в пальцах... Гм. Пристальный же взгляд «внутрь» показал их заострившиеся кончики. Вместе ст тем последний, самый крупный пузырь вылетел из палочки со звучным щелчком, и тут же присоединился к гирлянде остальных роем крутящихся у потолка в воздушных потоках.

Флоримон оживленно сказал:

— Всё верно. Ты демонстрируешь один из самых распространенных хватов палочки — перьевой, в котором работают три основных рабочих канала, через большой, указательный и средний палец. Таким хватом заклинания пишут в воздухе словно буквы. Всё-таки хогвардская школа создавала на протяжении многих столетий основу многим магам, да… Отлично. Запомни это ощущение. Каналы в пальцах практически всегда должны быть сжаты. Особенно когда находишься в мире маглов, поскольку при наполненном магии ядре, они всегда испускают некоторое количество магии, в автоматическом режиме. Давая магу дополнительные сведения, но это не стоит вреда, который невольно можешь причинить теневым сущностям. «Отпустить» сжатое можно лишь в магическом мире, но и то если только нет необходимости сохранять и экономить магию.

Я мысленно «разжал» каналы и сыпанул ещё гирляндой пузырей. Потом перебросил в левую руку и так же успешно сжал-разжал, словно всегда это умел.

— Флоримон, а зачем я с призраков эктоплазму то собирал, если так прекрасно прямо из палочки э-э… эктоплазмлю?

— «Эктоплазмишь» хе-хе… Сравнивать эти творения с эктоплазмой призрака все равно что мыльные пузыри с куском мыла. В домене Уэлсли легко из своей магии конденсировать крохи призрачной плазмы. Хотя это и здесь очень неэффективный перевод маны. Есть, конечно, заклинания создающие и более внушительные ломти для основы туманных чар, но так или иначе их мало для создания артефакта. А личный дневник… даже каждая его страница уже являются артефактами.

Теперь посмотри на мольберт со столиком. Это единое многофункциональное устройство, работающее на магии. Усовершенствовано в тысяча девятьсот одиннадцатом году Галахардом… ладно это не важно. Обрати внимание на управляющий рунный круг. На нем располагаются пиктограммы в которые необходимо подавать магию для включения действий.

Вот эта характерно выглядящая как рулон ткани, отправляет кусок соответствующих размеров на рамку. Нужно всегда следить чтобы на столике лежал отрез не меньше чем требуется для натяжения заданного размера. Иначе недостающее, мольберт позаимствует из одежды зазевавшегося артефактора.

— Интересно, а что нельзя было встроить какую-нибудь пищалку и подсветку красным при недостаче? Или это юмор такой у этого Галахарда был своеобразный?

Флоримон усмехнулся и пожал плечами:

— Скорее всего артефактор просто не видел необходимости в таком функционале. Оценка размеров и объемов у большинства магов «в крови». Ты и сам тут же поймёшь «хватает или не хватает»… гм, я так думаю. Главное не забудь при очередной заправке холста, посмотреть на столик.

— Я понял. Суть та же что и у ткацких артефактов. Не очень правда понятно зачем ты решил выдать мне палочку. Ведь подавать магию можно и через обычную?

Флоримон пошлепал ладонью по упруго пружинящей плёнке защитного барьера и покачал головой:

— Твой вопрос содержит в себе и ответ. Мольберт устройство посложнее ткацких. И до шага манипуляций палочкой мы пока не дошли. Не торопись. Милли, убери!

На этот раз домовик обошелся без спецэффектов — плёнка страховки просто исчезла. Так, вытянуть руку, коснуться кончиком палочки пиктограммы и выпустить магию. Всё просто же? Пальцы сами собой крутанули палочку как заправский барабанщик, уперев рукоятку в ладонь. Эм-м… то есть здесь нужен «не перьевой» хват? Ну да вообще-то сейчас действие не подразумевает рисовку хитрых фигур в воздухе. Простая подача. Так, каналы!

Я мысленным усилием открыл запертые каналы, и палочка вновь выстрелила целой гирляндой эктоплазменных пузырей. Отреагировав на жест Флоримона, отдернул палочку, подняв ее как ствол револьвера

— Стоп, Гарри! Я наверное плоховато объяснил… Просто запомни. Магические каналы должны быть всегда сжаты. Когда творишь заклинания или просто подаешь магию, нужная порция все равно пойдёт. Намерение мага создает как бы повышенное давление, которое сжатие все равно преодолеет.

Вторая и третьи пиктограммы изображают спирали. Они «включаются» только после появления в системе заряда магии, от устройства подачи ткани. Их назначение задать базовый размер холста. Ими можно управлять движением кончика палочки, выпускающей какое-нибудь заклинание образующее тонкий луч направленной магии. Телекинеза, света, жизни… Главное тут ювелирная точность и контроль. Впрочем, это побочная функция, которую использовали разве что артефакторы свитков, где базовые размерности играют большую роль.

Поскольку сейчас установлен максимальный «картинный» размер, нас интересует, спираль с вворачивающейся «правой закруткой», которая работает на уменьшение холста. Управление осуществляется импульсами магии. Артефакт фиксирует подачу магии, и меняет размер листа скачком на следующий размер.

— Как кнопку нажать. А левая закрутка надо понимать напротив разворачивает на размер. Это ясно. Заклинания я так понимаю не требуется?

— Да. Просто коснись палочкой, мольберт сам возьмет крошку магии.

Артефакт дрогнул и клацнув, как затвор винтовки, сложился вдвое. Рулон же ткани на столике шевельнулся. Я кивнул на него вопросительно подняв бровь. И колдун пояснил:

— Излишек вернулся на место. Встроенное специализированное «репаро», позволяющее использовать максимум ткани, без обрезков.

— Насколько я понял, каждое следующее «нажатие» правозакрученной пиктограммы вызовет очередное складывание листа пополам?

— Верно. Это древняя система стандарта «магическая спираль», позволяющая создавать книги одинаковых размеров, что весьма удобно для библиотечной магии. К слову говоря, маглы также недавно её приняли. Около ста лет назад. Так что наш базовый «картинный» лист у них называется А0, ну и последующие форматы образуются посредством складывания очередного листа пополам А1-А2… и так далее.

Дальнейшие полчаса информационно-инструкторской лекции заставили бы голову «меня прежнего» лопнуть. Но сейчас информация загружалась с легкостью необычайной.

Ужатые до «пятого витка спирали» дневниковые странички, требовалось обрабатывать заклинанием «эктоматис», что выпускает из палочки эктоплазму. После краткой тренировки, понял как класть её по холсту аккуратно, создавая ту самую призрачную грунтовку. Разумеется, заклинанием оно перемещалось из фиалов с останками призраков. Без подпитки получалось создавать лишь призрачные пузыри. Затем на каждый лист требовалось кастовать рунный закрепитель. Собственно рисовать палочкой две руны в верхнем правом углу странички, тем же «эктоматисом», и подавать в них магию, после чего струящаяся туманом холстинка превращалась в белый с фиолетовым отливом лист. Трудно было писать «прозрачным по прозрачному», неверно изображенные руны не срабатывали. Флоримон с досадой махал своей неработающей палочкой и рассказывал что есть заклинание удаления\возврата эктоплазмы «скурж», но оно могло и грунтовку снести испортив лист. Так что мне приходилось просто раз за разом рисовать в другом месте страницы заново, тратя расходники. Получившаяся пачка листов легла в переплетный артефакт, заменивший мольберт.

Заклинание «агглутиум» успешно склеивало получившиеся страницы, нужно было лишь в течении нескольких секунд после его произнесения, провести палочкой по левому краю очередного листа. Работа весьма медитативная, хорошо хоть странички перепархивали сами стоило коснуться магией руны подачи и укладывались ровно.

— На сегодня достаточно с дневником, — сказал наконец хозяин домена. — Остался кусочек ткани меньше страницы, такие тоже необходимы, их материал используется для починки повреждений. Волшебники существа для книг опасные, хе-хе. Библиотекарь в Хогвардсе тебе ещё много раз об этом скажет.

Я взвесил на ладони труд нескольких часов и заметил:

— Пятьдесят три склеенных страницы. Как-то это дело незаконченно выглядит… Продолжение следует?

— Конечно, — кивнул Флоримон, ехидно улыбаясь, — тебе самолично придется остругать крепящую дощечку, которая будет впечатана под переплёт… Она нужна для фиксации склеенных чарами страниц, а то случайная «финита» старшеклассника небрежно колдующего рядом и несколько страниц дневника не к месту отвалятся. А на этой деревянной крЕпи опять же придется нанести руны. Проще всего писать собственной кровью с отсечкой… Ох да, ритуалу отсечки личности от частей тела обязательно напомни тебя научить. Кровавого пера у меня нет, так что придется для обычного краску делать.

Я почесал в затылке:

— Что-то мне подсказывает — переплёт и обложка будут тем ещё квестом.

Флоримон усмехнулся было, но потом поморщился словно у него разболелся зуб:

— Ты волшебник, Гарри. Лорд древнего рода лишенный… практически всего, насколько я понял. А это значит очень-очень много личной работы. Работы, которую сделать не смогут ни твои ведьмы, ни корыстный сквиб почти исчезнувшего рода, ни белобородый шотландский старец, имена которого не стоит лишний раз произносить вслух.