Гарри Поттер и на самом деле (джен)

Долго ждать реакции не пришлось, правда она вышла совершенно для меня неожиданной. Представьте что вместо банальной овсянки, что выглядит как овсянка и пахнет как овсянка, вы внезапно ощутили во рту вкус переперченной рвоты... Вот примерно так перекосилось лицо Петуньи после первой же ложки, которая вылетела у неё изо рта как из пульверизатора. Мелкокапельным таким фонтаном накрывшим кухонную тумбу, стену и даже часть оконного стекла.

В следующее мгновение как мне показалось она ринулась на меня чтобы затоптать как носорог, таким безумным было выражение лица. Я шарахнулся в угол кухни, как суслик от горящей бочки бензина, катящейся под откос со скоростью восемьдесят семь километров в час. В этот миг мне показалось что я могу пройти стену насквозь, на одном адреналине. По крайней мере магия, колыхнувшаяся в груди, кажется просигналила мне об этом вполне однозначно, но... Разгореться моему магическому движку не позволил вид тётки жадно хватающей губами из под крана воду. Правда не жажда её мучала поскольку она яростно отплёвывалась. Полоскала рот и умывалась.

Не то чтобы я ждал удовольствия там, удивления и радости. Но вот точно не такой реакции на дозу магии. Петунья же через пару минут тщательного умывания похоже успокоилась, окинула суровым взглядом кухню, после чего начала действовать быстро, чётко и не понятно.

Женщина ножницами в четыре щелчка вырезала кусок бумажной оболочки пачки соли, отложила его в сторону. Соль же швырнула в мусорное ведро. Туда же полетели и две нераспечатанных пачки снятых с полки. Каша же отправилась в бумажный пакет, который тетка сунула в другой пакет, после чего полетела в то же ведро.

Затем тётка вручила мне красочную вырезку с пачки и сурово отчеканила:

— Изучи фирму, герб, рекламу, адрес и запомни. Никогда. Не покупай такую соль.

Вот как... Сурово. Но вроде она не бесится. И сама начала оттирать отовсюду то чем прыснула. Поэтому можно осторожненько поинтересоваться:

— А в чём дело, тётя?

— Испорченная соль попалась.

— Испорченная соль?

... ... Блин, ну почему не действуют на Дурслей простые подталкивания. Ладно, добавим ещё:

— Разве соль может испортиться? Она же вроде бы как сама консервирует? Солят там овощи всякие. Огурцы, помидоры.

Аха-ха, ну да, делать взгляд «ты что, идиот?» у неё выходит просто потрясающе. Как же вывести то её на откровенность? Попробуем комбинацией. Восторженно простодушно восклицаем:

— А! Точно, просто собачка могла пописать да?

О как глаза то засверкали. Гнев и возмущение, грудь поднялась наполненная воздухом, вот-вот последует негодующий вопль. Так сейчас!

— Или... Та самая экстрасенсорика испортила?

Фух! Тётка выдохнула так и не завопив. И лицо не удержала, и похоже поняла что не удержала. Что видимо отразилось уже на моих мимических мышцах. Она свирепо свела брови и рявкнула:

— Так это ты?

Я возмущённо удивился:

— Нет! Да и как это вообще? От «этого» только летает всё, липнет да ломается...

— И загорается.

— Ну я же учусь чувствовать когда оно начинается, и сдерживаюсь. Тётя! Я ничего не понимаю, и мне кажется те объяснения, что я сам придумываю это какая-то ерунда. А ты мне ничего не говоришь!

Отвернулась. Сосредоточенно натирает столешницу, которая уже блестит. Молчит. Я шевельнул ухом прислушавшись ко второму этажу, братец похоже забил на торт и таки вновь пытается пройти уровень. Хорошо. Он сейчас в разговоре лишний.

О, Петунья достала ультрафиолетовую лампу! Удлинитель в розетку и теперь, сосредоточенно водит по сторонам описывая в воздухе кресты? Причём водя совсем рядом с поверхностями?

Любопытно, память подкидывает факт, что вообще-то это совершенно обычное завершение стандартной генеральной уборки в доме Дурслей, которая проходит самое редкое раз в неделю. Гермофобия средней тяжести? Или боязнь микробов все таки сильная, поскольку лампу охватывают внушительные металлические кольца серебряного цвета. А судя по чеканным крестам, перемежающимся какими-то латинскими буквами, это реально серебро. Причём массивное, не какая-то серебрянка.

Кто не спрашивает, тому не отвечают. Как бы покорявей спросить... О!

— Тётя, ты изгоняешь экстрасенсорику светом лампы?

— Ох, Поттер. Ну и скажешь же... Хоть стой, хоть падай. Микробов я уничтожаю, которые от колдовства очень быстро множатся. Ну и да, надеюсь христианские символы рассеивают богомерзкую магию.

— Значит соль эта была проклята богомерзким колдуном?

Тётка выключила лампу и вздохнула:

— Нет. Вряд ли. Просто иногда встречаются продукты заражённые магией. Особенно природные, вот как каменная соль например.

Я потёр нос и задумчиво сказал:

— У меня значит родители были экстрасенсами, я получается тоже. От богомерзкой магии размножаются микробы... Тогда почему мы всегда тщательно убираемся во всем доме, но никогда у меня в коморке под лестницей?

У Петуньи дернулся глаз, она вновь нервно потёрла тряпкой столешницу, но видя что я так и ожидаю, вздохнула:

— У тебя другая магия.

— Не богомерзкая? — радостно вскинулся я.

— Богомерзкая, — отрезала тётка, — но от неё не множатся микробы.

— Если от моей магии не множатся микробы то?.. — я вопросительно поднял бровь, видимо очень неплохо сымитировав саму Петунью, поскольку она прожгла меня взглядом, но все же ответила:

— То да. Я ведьма. Зараженная магией.

— А я значит ведьм? Ведьмак? Ведьмук? Как правильно называется человек зараженный магией?

Тётка вздохнула, прошлась по комнате, мимоходом глянув в коридор и в окно. Потом оценивающе всмотрелась мне в глаза и вновь вздохнула:

— Ну да, меня предупреждали, что ребёнок старого рода не по годам быстро взрослеет... Я ведьма, мужчины такие как я — ведьмаки. Но ты не ведьмак, а будущий маг.

Я сел в угол и скрестил руки на груди, причём на этот раз особо и не играл, недоумевая вполне серьёзно. В голове крутилось «Маг или ведьмаг? Геральд серый? Или Гендальф белый? Два весёлых гуся, ага»

Но сейчас слова не нужны, нужно просто ждать формулировок. Сейчас тетка похоже даст более полный расклад. Петунья поставила свой стул так чтобы краем глаза видеть вход на кухню. Явно страховка от внезапного появления Дадли, присела на край стула выпрямившись, заговорила четко и размеренно, наводя мысли о тикающем метрономе:

— Забудь дурацкое слово «экстрасенс» — его придумали люди, что сталкивались с рассказами и фантазиями о магии. Оно прижилось и культивируется потому что нейтрально, и вызывает лишь любопытство и недоверие. Но главное оно хорошо перекрывает страх, который люди инстинктивно чувствуют от слова колдовство.

Испокон веков у людей рождались дети, которые каким-то образом заражались магией. Большинству не везло и они умирали ещё в детстве. Но некоторым удавалось выжить и вырасти. Иногда зараженным удавалось собраться даже в отдельное селение, куда впоследствии и отправляли всех кто имел похожие проблемы.

Ведьм и ведьмаков, называли лесным народом... Да по-всякому называли в разные времена.

В таких поселках и начали появляться маги. Первыми были рождённые от ведьмы и ведьмака дети. Лишь некоторые обретали способность магией управлять...

Тётка замолчала и ушла в себя, вздыхая шевелила губами словно прикидывая что сказать, а о чём умолчать. Надо помочь сформулировать более связно:

— Ведьмы и ведьмаки значит магией заражены, но использовать её не могут. А судя по неприятному слову сравнивающему магию с болезнью, проявляется она у них как-то не очень хорошо, да?

— Магия в теле похожа на яйцо в скорлупе. Она невидима, но вполне ощущается. Оболочка её удерживает, и в обычном состоянии излишки просачиваются, равномерно, при легком давлении. Но у ведьм и ведьмаков эта оболочка слабая, хрупкая или мягкая. В общем рано или поздно она ломается или рвётся. И тогда магия начинает из неё свободно вытекать, как вода из лопнувшей банки.

У всех ведьм она одинаковая — это магия жизни. Изначальная магия Земли. Но не надо так удивлённо поднимать брови. Вытекая, она первым делом множит микробы, бациллы и бактерии, роящиеся вокруг каждого человека.

Стоит ведьме постоять минуту-другую рядом с человеком который чихнул, как тысяча вылетевших с чихом микробов что так и висят неподалёку, превратятся в миллион. Который этот человек вдохнет и обязательно заболеет. А если подойти к уже болеющему, то микробов станет столько, что ему не помогут никакие антибиотики.

Ещё один бич ведьм — споры всевозможных грибов, лишайников и мхов, очень любящие магию жизни. Так что при неправильной жизни, ведьмы быстро превращаются в бородавчатых чудовищ, насквозь проросшие мхом и лишайником.

Магия жизни позволяет ведьмам не болеть инфекциями, быстро заживляет раны и порезы. Но это не значит что ведьмы долго живут — кроме накожной дряни, тело быстро становится средоточием всевозможных опухолей, в том числе раковых.

Если ядро пробивается в детстве, то ребёнок не выживает, если дожил лет до 11-14 то ещё лет тридцать у него есть.

Тётка умолкла. Решила что порция достаточна? Нет... Взглядом сверлит, значит нужно задать ожидаемый вопрос:

— Неправильная жизнь ведьмы... В чём заключается неправильность?

О, кажется угадал. Точно, Петунья по своему обыкновению (как я сейчас понимаю) учит задавать вопросы и строить диалог.

— Чтобы свободно вытекающая магия не убивала всех вокруг, нужно либо жить исключительно с ведьмами и ведьмаками, либо удалять магию из тела сразу по мере возникновения. Это правильно.

— А как она удаляется?

— Постоянным напряжением эмоций. Страх, радость, гнев, восторг. Всё по максимуму, намеренно преувеличивая, «делая». Даже если это выглядит неестественно, эмоции всё равно усиливаются. Так скажем настойчивая попытка растягивать губы в улыбке, в конечном итоге всегда вызывает улыбку настоящую. Такой стиль жизни заставляет магию уходить едва она появляется. Разряженной тонкой струйкой.

Любопытно, пока она говорила я заметил кривое пятно светло-коричневого цвета у неё на халате. И память подкинула информацию о том что вообще-то Поттер не единожды видел теткин халат «облитый на груди кофе». Злорадствовал что эта чистюля с манией уборщицы, не может нормально пить без слюнявчика и постоянно обливается. Вот только я уже начал понимать в чём дело, а также почему она покупает одинаковые дешевые домашние халаты.

— Тётя... Но избавляться от магии выбросом эмоций получается не всегда? — сказал я взглядом показывая на кривое темнеющее прямо на глазах пятно по центру грудины.

Она глянула и тут же накрыла ладонью, в глазах метнулись страх и беспомощность:

— Мне надо срочно уйти...

— Не беспокойся. Проветрю тут как следует, пройдусь с лампой.

— Дадли...

— Торт нарежу, всё оформлю красиво. Торопить не буду, может вернёшься раньше чем он спустится.

Похоже пошатнувшееся на мгновение самообладание ведьмы, восстановилось. Она царственно кивнула, забрала ведро, набросила плащ и открывая дверь сказала:

— Мне нужно минут пятнадцать-двадцать.