Альбус Поттер и наследие Слизерина. Книга вторая (джен)

Замок опустел, и Альбус наконец мог спокойно выдохнуть: больше никаких зевак в коридорах третьего этажа и родственников с Гриффиндора, норовивших вмешаться в его дела. Только он, пара учеников с соседних факультетов, несколько преподавателей и… яйцо василиска. Последнее увеличилось в размерах настолько, что перед походом к нему Альбус каждый раз опасливо зажмуривал глаза и сжимал в руке слезу Феникса.

«Ты не должен показывать ему свой страх», — повторял он про себя снова и снова, но это не помогало. Тревога, что поселилась в нем, стоило только друзьям покинуть замок, лишь усиливалась с каждым днем, несмотря на то, что Скорпиус писал другу очень часто. Из писем Альбус узнал, что Малфой уже добрался до поместья Гринграссов и приступил к изучению истории семьи. Как именно происходил этот процесс, Скорпиус не уточнял, но Альбус представлял его погруженным в книги и архивные документы. Самого Малфоя куда больше беспокоил досуг Поттера: в каждом втором письме он уточнял, не стоит ли ему вернуться и помочь, а в каждом первом интересовался состоянием яйца и его стабильностью. Альбус же всячески старался перевести их переписку в другое русло. Он писал другу о немногочисленных оставшихся в замке учениках, гадая, какие именно причины побудили их остаться, о подготовке замка к празднованию Рождества, о своих успехах в выполнении домашнего задания — что угодно, лишь бы не василиск! — и прочем и прочем.

Нотт же, напротив, не написал Поттеру ни одного письма. Альбус ждал, что за первую неделю каникул тот удостоит его хотя бы короткой запиской. Формальное «Жив еще?» уже звучало бы неплохо, но вероятно он переоценил собственную важность. С дугой стороны, об этом он думал только потому, что ему нужно было думать хоть о чем-то… О чем-то, кроме злосчастного яйца… В последнее время ему казалось, что всё вокруг так или иначе теперь приводит к мыслям о короле Змей.

Так, решив сосредоточиться на зельях, Альбус не придумал ничего лучше, чем потратить время на доработку своего зелья по привлечению змей, не сильно рассчитывая на успех. Однако внимание к деталям и немного удачи — и вот уже наколдованные ужи поддавались действую его «приворотного» зелья. Альбус же, окрыленный неожиданным успехом своего первого зелья, задавался вопросом: может ли нечто подобное подействовать и на василиска? Заметив прикованное к его змеям внимание одинокого когтевранца, чье лицо Поттеру показалось знакомым, Альбус решил подумать об этом позже, в более уединенном месте.

Попытки разузнать у Миртл подробности закрытия профессором Макгонагалл Тайной комнаты тоже отвлекли его ненадолго.

— …И позволяет себе якшаться со школьниками, будто бы она и не привидение вовсе. Какая-то же дистанция должна быть? Как ты считаешь? Я вот не позволяю себе вмешиваться в дела учеников и вообще редко покидаю свой туалет. Ну разве только для прогулок по канализации. Но сам понимаешь, должны быть и у привидения какие-то слабости…

— О чем ты? — Альбус, изучая змейку, выцарапанную на одной из раковин девчачьего туалета, отвлекся на свои мысли лишь на мгновение, но этого было достаточно, чтобы прослушать большую часть того, что шло после признания Миртл: в момент наложения профессором Макгонагалл чар она, вероятно, отсутствовала.

— О Лаванде, — ответила Миртл. — Она ведет себя так, словно и не умерла вовсе. Мало ей места в башне прорицаний, она еще и в гостиной Гриффиндора постоянный гость! А ведь их привидение — Почти Безголовый Ник!

— Тебе тоже никто не запрещает общаться со школьниками, — неуверенно заметил Альбус. Он прошипел, глядя на змею: «Откройся», но результата не последовало. Умывальники не сдвинулись ни на дюйм. — И покидать туалет, — добавил он, повернувшись к Миртл.

— Не запрещает? — недовольно фыркнула та. — Больно хочется…

— Тогда…

— Приличное привидение так себя вести не будет, — настояла Миртл. — К тому же ее любят только за то, что она ужасная сплетница. А знаешь, кто еще был сплетницей?

Альбус вопросительно посмотрел на Миртл, и та, повысив голос, ответила:

— Оливия Хорнби! Она постоянно говорила обо мне гадости! Обзывала! Дразнила! До самой моей смерти! Возможно, если бы не она, я бы не… — Миртл осеклась и, заглянув в зеркало, разрыдалась. — Очкастой дурой! Она называла меня очкастой дурой!

— Я уверен, ты не дура, — робко сказал Альбус, поглядывая на очки Миртл, что та вертела в руках. — Ты много всего знаешь. Наверняка больше, чем Лаванда.

Миртл открыла рот, чтобы возразить, но Альбус добавил:

— Точно. Ты знаешь все о канализации, озере и... — он, задумавшись, остановился. Поттер уже успел изучить раковину со змеей вдоль и поперек, а также рассмотреть каждую плитку в женском туалете. Ему бы стоило покинуть Миртл еще полчаса назад, но нежелание подниматься в тайник к жабе, что вчера вдруг крайне подозрительно сползла с яйца и перестала бурчать, его останавливало.

— Я видела василиска, — важно добавила Миртл, шмыгнув носом. Альбус при упоминании змея вдруг вздрогнул. И почему ему казалось, что эта тварь его преследует? Сны, навязчивые мысли, мерещащиеся на каждом углу желтые глаза. Теперь и Миртл заговорила о нем. Еще народившаяся тварь уже имела на него влияния больше, чем ему бы хотелось. — На самом деле я видела только глаза, но ведь немногие могут похвастаться этим?

Альбус неуверенно пожал плечами. В прошлом году он видел огромный труп василиска в Тайной комнате. Двадцатиметровая змея с огромными клыками и пустыми глазницами тогда вызывала у него трепетный ужас, но сейчас он настолько свыкся с мыслью, что василиск рано или поздно появится на свет, что от этого ужаса остался лишь тихий шепоток в голове, что ему, однако, не удавалось заглушить:

«Из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также ещё именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его — многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несёт путем диковинным, небывалым, ибо, кроме клыков ужасных и ядовитых, дан ему взгляд убийственный, так что ежели кто с ним очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих»

Эти строки он вычитал в одной из книг, что Скорпиус принес из библиотеки.

«В муках великих, — еще раз повторил он почти вслух и про себя добавил: — Почему бы авторам этих книг не писать о полезных вещах? Когда у василиска появляется смертоносный взгляд? Как происходит процесс рождения василиска? Что делать, если вы решили вывести василиска, чтобы помочь проклятому другу, но теперь боитесь, что тварь вас сожрет?»

Он вновь с беспокойством подумал о жабе, что вчера слезла с яйца. Так и должно быть? Или что-то пошло не так? Зелье привлечения жаб уже давно не требовалось Стэнли, чтобы высиживать яйцо, так что Поттер перестал за этим следить. Может, напрасно? Теперь жаба принялась выкапывать под яйцом углубление из опилок, и то постепенно погружалось в них, хоть это было и непросто. Оно уже достигло внушительных размеров: порядка двенадцати дюймов в ширину и около пятнадцати в длину, и практически целиком затянулось пленкой под которой была мягкая, но очень плотная скорлупа, напоминающая больше кожу. На речь Альбуса яйцо все еще не реагировало, а проверить движение внутри яйца, чтоб убедиться в том, что плод жив, Поттеру не позволял страх все испортить. Один раз, впрочем, ему показалось, что что-то острое на мгновение растянуло верхнюю часть податливой скорлупы, и Альбус вздрогнул, решив, что она вот-вот порвется. Это произошло сразу после того, как жаба слезла с яйца, и Поттер убедил себя в том, что волнение и игра света сделали свое дело. Однако, вероятно, вера в это была крайне призрачной, потому как с того самого момента как он покинул яйцо вчера вечером, он искал любые предлоги отложить свой следующий визит в тайник.

— Что ты сказал? — Миртл посмотрела на Альбуса. Вид он имел весьма бледный. — Знаешь, — добавила она, так и не дождавшись ответа, — ты неважно выглядишь в последнее время. Думаю, тебе стоит забыть о Тайной комнате. Профессор Макгонагалл наверняка не просто так ее закрыла.

— Умирать было больно? — поинтересовался Альбус, проигнорировав слова Миртл и посмотрев сквозь нее.

Тишина, повисшая в туалете, не показалась Альбусу добрым знаком.

— Забудь, — добавил он, но Миртл, задумавшись, непривычно серьезным голосом обронила:

— Я не помню. Голос мальчишки, ярко-желтые огромные глаза и… я мертва. Кажется, это заняло какое-то мгновение.

* * *

На пути в тайник Альбусу не встретилось ни души. Сегодня он был бы рад провести лишние полчаса, выжидая, пока коридор у зеркала освободится, но тот, как назло, был сиротски пустым. Альбус вдруг подумал о том, что умри он сейчас в тайнике, потребовалась бы немало времени на поиски его тела, по крайней мере, до тех пор, пока не вернулись бы его друзья. Осознание того, что никто во всем замке сейчас не знает, куда и зачем он собирается, заставило его ощутить странную опустошенность.

Он вызвал свечение на кончике волшебной палочки и протянул руку к барьеру. Артефакт! Нет, если он умрет здесь и сейчас, то до момента его обнаружения могут пройти годы! Даже его друзья не смогут пройти сквозь защитный барьер, а значит, оставаться ему там… Хотя, может быть, слизеринцы расскажут Джеймсу или Поттеру-старшему, где его найти. Догадаются ли они, когда не получат писем, что он стал жертвой василиска? Поймут ли, как опасно проверять потайной ход?

Альбус зажмурился и, сделав шаг вперед, прислушался. Он поправил холодную дужку очков, оставляющих призрачную надежду на спасение, и, не услышав ничего, открыл глаза. Яйцо было целым.

— Возможно, завтра, — заметил Альбус, подойдя к тому ближе и наконец набравшись смелости прикоснуться к скорлупе.

«Ты не должен показывать ему свой страх, — вновь повторил он про себя. — Не здесь».

Стоило ему об этом подумать, как мурашки пробежали по коже и напускная уверенность сошла на нет. Что-то в скорлупе пошевелилось. Панические мысли захватили его. Оно в самом деле пошевелилось! В этот раз списать все на игру света и собственную мнительность ему бы не удалось, настолько явным был толчок, прорвавшийся из растянувшейся словно кожа скорлупы.

«Еще цела», — с облегчением подумал Поттер, изучив скорлупу и выдохнув. Он одернул руку, едва ощутил нечто, и не решился коснуться яйца второй раз. Не хватало еще, чтобы василиск ранил его еще до появления на свет.

Какое-то время Поттер сидел как заворожённый, приковав взгляд к яйцу и выжидая. Он следил за неподвижным и безмолвным яйцом настолько тщательно, что не сразу обратил внимание на посторонние звуки, но стоило ему смириться с тем, что в данную минуту ничего не произойдет, как он осознал, что что-то не так.

Настойчивые шлепающие звуки издавала жаба, которую Альбус запер в клетке подальше от яйца василиска и о существовании которой уже успел позабыть. Стэнли панически перебирал лапами на месте, упершись в угол. Казалось, что он намеревался своей решимостью выломать прутья клетки, настолько сильно он хотел ее покинуть. Альбус отлично понимал, чем вызвано такое стремление жабы поскорее оставить этот тайник, но предлагать ей альтернативу в виде быстрой смерти пока не решался.

Другой звук, настороживший Поттера куда больше, раздался снаружи тайника. Нечто, напоминавшее тихий стук чем-то острым по стеклу, заставил его довольно резко подскочить и броситься к сумке. Карта Мародеров подтвердила худшие опасения: снаружи кто-то был.

«Дж. Уитби», — пробежался глазами по указателю Альбус.

Еще до того, как Поттер успел задаться вопросом: зачем первокурснику с Когтеврана понадобилось постукивать по зеркалу, произошло то, чего Поттер, наверное, боялся едва ли не больше, чем появления василиска: Уитби сдвинул зеркало и открыл проход.

«Он не сможет сюда зайти», — напомнил себе Поттер. Он стоял напротив первокурсника, и только магия артефакта сейчас скрывала его из поля видимости когтевранца. Сам же Поттер отлично видел каждое движение нежданного визитера. Он опасался, что тот сделает пару шагов навстречу и попробует преодолеть разделявший их невидимый барьер. Боялся Поттер не потому, что Уитби удастся войти. Нет. Он опасался того, как артефакт может навредить незваному гостю. Слова Нотта о «фантазии создателей артефакта» не внушали доверия.

Джордж тоже не спешил сделать шаг вперед. Вместо этого он извлек из сумки монету и запустил ею в казавшийся пустым проход. Та, звякнув, упала к ногам Альбуса.

— Заглушающие звук чары, — заметил себе под нос Уитби, осторожно поправив очки. — И, вероятно, какая-то иллюзия для обмана зрения.

Он бросил следующую монету чуть ближе, но и та, пролетев какое-то расстояние, тоже скрылась из виду, так, судя по звуку, и не упав на землю.

За считанные минуты установив аномальную границу при помощи бросания монеток, Уитби предпринял попытку приблизиться к ней. Альбус наблюдал за эмоциями на лице когтевранца, замершего у барьера: любопытство боролось в его душе с осторожностью. Когда рука когтевранца потянулась вперед, Альбус направил на него волшебную палочку, чтобы при необходимости парализовать, но то была лишь минутная слабость. Рука Джорджа опустилась так и коснувшись барьера.

— Уходи, — настойчиво прошипел Поттер. Он знал, что из-за заглушающих звук чар Уитби его не услышит, а потому бросал свой посыл в пустоту. — Уходи! Уходи!

Простояв в нерешительности с минуту, Джордж развернулся и направился прочь. Альбус, все это время наблюдавший за ним, буквально видел сложные мыслительные процессы, происходившие у того в голове. Кажется, когтевранец в конце концов решил, что безопаснее будет не лезть в магическую аномалию, причин которой он пока не знал.

«Но как он нашел меня? — подумал Поттер, устремив взгляд в карту. Уитби стремительно удалялся от зеркала. — Это точно не случайность. Что ему может быть известно? Куда он теперь направится? В спальню? Сразу к директору? Может, поделится информацией с деканом?»

Альбус собирался выждать, пока Джордж удалится на безопасное расстояние и поскорее покинуть тайник. О том, что делать дальше, лучше было подумать в спальне. Яйцо василиска, конечно, тащить с собой было нельзя. С другой стороны, оставлять его здесь тоже теперь было не слишком безопасно. Как много времени потребуется кому-то из учителей, чтобы побороть магию артефакта, и возможно ли это вообще? Стоило написать друзьям об этом как можно скорее, их советы пришлись бы как нельзя кстати.

Вопреки ожиданиям Альбуса указатель «Дж. Уитби», довольно спешно преодолев пару коридоров, развернулся и направился назад. Заметив в руках Уитби крысу, Поттер понял, что ошибался с самого начала: тот и не думал отступать.

Альбус принялся наблюдать за экспериментом когтевранца, подобным тому, что некогда проводил он сам. Джордж при помощи чар пытался пропихнуть крысу через магический барьер. Та, в отличие от монеток, исчезать в барьере отказывалась. Она истошно пищала, наткнувшись на невидимое препятствие, которое, вероятно, причиняло ей боль, и Уитби, то ли растерявшись, то ли поняв, что продолжать бесполезно, позволил ей сбежать.

Поттер был уверен, что вот теперь-то первокурсник наверняка уйдет, но не тут-то было. Вместо того, чтобы закрыть проход и отправиться восвояси, тот, оставив потайной ход за зеркалом открытым, сел на каменный пол напротив него и, достав книгу, принялся как ни в чем не бывало читать.

Звук, раздавшийся сзади, напомнил Поттеру о том, что на самом деле здесь представляет опасность: яйцо пошевелилось.

— Пожалуйста, только не сейчас, — взмолился он, тем не менее направившись поближе к яйцу. Альбус сидел возле клетки и прислушивался к каждому движению еще нерожденного василиска. Теперь тот вел себя весьма активно, чем приводил и без того беспокойную жабу в истерику. Поттер, хоть и старался выглядеть спокойно, не многим ей уступал.

В конце концов, поддавшись панике, и он начал ходить кругами по тайнику.

«Чего он ждет? — шипел про себя Альбус, заглядывая через все еще открытый проход в коридор, в котором Уитби все так же сидел с книгой. — Почему не уходит?»

Альбус не сводил взгляда с карты. Уходить сейчас не было никакого смысла, нужно было дождаться рождения василиска, а вот закрыть зеркалом проход не мешало бы. Не хватало, чтобы кто-то еще узнал о его тайнике.

— На твою радость, сейчас каникулы, — протянул наконец Уитби, так что голос его эхом отразился от стен коридора. — Реши я поймать тебя с поличным в течение года, времени на раздумья у тебя было бы куда меньше.

Альбус, вновь вернувшийся к беспокойному яйцу, вздрогнул, услышав обращение.

— Впрочем, до ужина осталось всего полчаса, — лениво добавил Джордж. Говорил он спокойным, уверенным тоном, не отрывая взгляда от книги. — Я слышал, директор Макгонагалл никогда его не пропускает. Дисциплина, сам понимаешь. Как думаешь, когда она будет спускаться из директорской башни, обратит внимание на тайник, что я захочу ей показать? А, Поттер?

«Он знает, — в ужасе подумал Альбус, пошатнувшись. — Он все знает!»

— Выходи, — добавил Уитби. — И, возможно, все останется в секрете.

«Нет, он не может знать, — отмахнулся Альбус. — Откуда? Или все-таки может? Возможно, именно он был причастен к убийству первого василиска? Нет, конечно, нет. Наверняка он ничего не знает. Просто пришел за жабой. Это же очевидно! Он просто приготовил поисковое зелье, и то привело его сюда. Но как он узнал, что здесь я?»

Поттер был уверен, что испортил последнюю партию поискового зелья когтевранцев незадолго до каникул. На приготовление нового у них бы просто не хватило времени. И тем не менее, Уитби был здесь и требовал от него ответа. Он знал, что это Поттер украл жабу и держал ее здесь. Да, но наверняка больше ему ничего не было известно.

«Если вести себя осторожно, то вероятно, он ни о чем и не узнает, — заключил наконец Поттер, несколько успокоившись. — Нужно выйти и постараться договориться».

Альбус думал всего пару минут, но ему показалось, что размышления тянулись целую вечность. Именно столько, по ощущениям, ему требовалось на то, чтобы решиться выйти из тайника. Несколько мешал думать шорох, что доносился из клетки с яйцом, но пока скорлупа была цела, василиск его не тревожил.

«Это проблема «будущего Поттера», — подумал он и шагнул через барьер. Уитби, заметив его, довольно подскочил и убрал книгу в сумку.

— Я знал, что ты там, — самодовольно заметил он. — И я рад, что ты не попытался напасть на меня, а решил действовать более… гм… рационально.

Взгляд Альбуса в этот момент опустился на правую руку Джорджа, что, наверняка, будучи запрятанной в кармане, сжимала волшебную палочку. Нет, Альбус бы не решился так рисковать своей миссией.

— Что тебе нужно? — стараясь сохранять спокойствие, поинтересовался Поттер. Он, воспользовавшись моментом, закрыл тайник зеркалом и вновь повернулся к Уитби.

— Как что? — насмешливо поинтересовался тот. — Мне нужны ответы.

— Я сейчас несколько занят, — холодно заметил Поттер. Услышав из-за зеркала какие-то звуки, причиной которых была не то панически настроенная жаба, не то нерожденный василиск, он вдруг, к неудовольствию своему, вспомнил, что в суматохе забыл повторно наложить на тайник заглушающие звук чары. Вероятно, их действие не так давно прекратилось. — Поговорим позже за ужином, — чуть резче добавил он.

— Нет, — решительно отрезал Джордж, тоже прислушиваясь. — Позже ты сможешь объясниться только с деканом и директором. Однако, — добавил он чуть холоднее, — я не настаиваю. Я так или иначе получу ответы на свои вопросы, так что… — он демонстративно пошарил в сумке и, достав оттуда книгу, вновь направился к стене, у которой сидел. — Я не тороплюсь.

— Что ты хочешь знать? — раздражаясь, спросил Альбус. Уитби, довольно улыбнувшись, остановился.

— Зачем и как ты испортил мое зелье? — спросил он, обернувшись.

— Я не… — начал было Альбус, но, заметив взгляд когтевранца, добавил: — Ты знаешь. Я не хотел, чтоб вы нашли жабу. Пара капель бадьяна делает зелье непригодным, так как нейтрализует эффект действия полыни…

— А так как полынь не меняет цвет и запах зелья, а концентрация бадьяна минимальна, подобную манипуляцию очень сложно заметить, — закончил за него Джордж. — Ответ принят. Идем дальше. Зачем тебе жаба?

— Я тестирую одно зелье, — попытавшись придать голосу уверенности, ответил Альбус. Звуки, хоть и очень тихие, доносящиеся из тайника, мешали сосредоточится. В мыслях было только яйцо василиска и мутное шипение из снов, что звучало почти наяву. — В нем есть запрещённые компоненты, и я не рискнул бы тестировать его в классе зельеварения, — чуть смелее добавил он. — Оно действует только на жаб.

— Что за зелье? — поспешил уточнить Уитби.

— Тебе не все ли равно? — буркнул Поттер. — Тебе нужна жаба? Я отдам тебе жабу сегодня вечером.

— Отдашь, — согласился Уитби. — Но сначала расскажешь все. Так что за зелье?

Альбус открыл было рот, чтобы возмутиться, но Уитби опять завел свое «ладно, тогда я узнаю об этом от профессоров», и Поттер ответил:

— «Буфо Окулус» также известное как «жабий глаз», — увы, это было единственное зелье на его памяти, эффект которого был хоть как-то связан с жабами. Ничего другого на ум не приходило.

— И что это за зелье? — с ноткой подозрения поинтересовался Уитби.

— После принятия зелья жаба на долгое время впадает в спячку, — проговорил Поттер. Он лишь примерно помнил описание зелья, приведенное в одном из справочников, но старался не выдавать своего сомнения. — А по пробуждении выделяет из своих желез секрет, обладающий уникальными свойствами.

— Какими?

— Повышает способности к ясновидению, — ответил Поттер, искренне надеясь, что проверять Уитби не станет. Сам Альбус смутно припоминал описание этого зелья среди сотен других.

— К ясновидению? — усмехнулся Уитби.

— Да, — уверенно подтвердил Поттер.

«Никто в здравом уме не будет интересоваться такими зельями, — подумал он. — Вряд ли можно придумать что-то менее увлекательное».

— Минус одна попытка, — отрезал Уитби, кивнув на зеркало. — Вторая — последняя. Чем ты там занимаешься?

— Я же сказал…

— Это зелье используют не на жабах, а на лягушках, — отмахнулся когтевранец. — И то лишь на нескольких видах, обладающих частично водонепроницаемой кожей и способностью вырабатывать сильные токсины. Жаба Мэтью не может похвастаться ни тем, ни другим. И, кстати, — добавил он. — В этом зелье нет запрещенных компонентов.

Альбус поджал губы. Каждый раз как он натыкался на слово «ясновидение», внимание его словно нарочно рассеивалось и он старался пробежать страницу как можно скорее. Сейчас это сыграло с ним злую шутку. Однако волноваться ему сейчас стоило не об этом.

— Ну так… — поторопил его Уитби, кивнув. Альбус отвел взгляд и случайно заметил на карте Мародеров профессора Макгонагалл, что уже вышла из директорского кабинета. Времени оставалось все меньше.

— Проклятья, — протараторил Поттер. — Мы с Малфоем там работаем над проклятьем. Видел седых крыс? Вот теперь нам нужна жаба для одного из них. Это безопасно для нее. Обещаю, мы ее скоро вернем. Только не говори никому.

— Мимо, — отмахнулся Уитби, ни на секунду не поверив в то, что следующая версия Поттера будет правдой. Он заглянул в карту, что Альбус, забыв про всякую осторожность, сжимал в руках и, сразу же поняв ее предназначение и обратив внимание на то, что директор Макгонагалл будет здесь с минуты на минуту, добавил: — Подождем.

Альбус слышал за зеркалом копошение. Он тоже видел, что директору оставалось преодолеть каких-то три пролета до зеркала, да и многие учащиеся уже покинули свои гостиные и направились в Большой зал. Их появление здесь было вопросом времени. Дыхание Альбуса стало неровным, мысли спутались, а он все перебирал в голове возможные варианты решения проблемы. Его рука уже потянулась в карман к волшебной палочке, но соперник и тут оказался быстрее.

Громкий шум, похожий не то на треск скорлупы, не то на звук рвущейся ткани, заставил ребят, опустив палочки, повернуться к зеркалу.

— Василиск, — побледнев, констатировал Поттер, взглянув на Уитби. — Я… Я выращиваю там василиска.