Честный договор. С чистого листа (джен)

— Простите, мастер, — Леонардо поднялся с пола, потирая ушибленный локоть. Выглядел он на редкость сконфуженно. Чувствовал же себя и того хуже. Он ведь одолевал однажды Караи в честном бою, примерно знал ее уловки и на что она способна. И так глупо попасться…

— Тебе не за что извиняться, Леонардо, — Сплинтер осторожно поднял на руки отключившуюся дочь. Огорченно вздохнул, невесомо коснувшись проступившего на ее скуле синяка. — Никто не мог предугадать, что получится именно так. И боюсь, именно ты поступил разумнее всех.

— Еще бы толку побольше, — проворчал Рафаэль, отряхиваясь. — Хорошая работа, мастер, но… не могли бы вы вмешаться чуть-чуть пораньше, а? Глядишь, и отделались бы проще.

Он многозначительно окинул взглядом хаос, царящий в лаборатории. Лишь благодаря тому, что Донателло предусмотрительно убрал подальше почти все бьющиеся и острые предметы, удалось обойтись без серьезных ранений и разрушения, но кое-каким агрегатам все же досталось. А от них — и самим братьям: Майки, сосредоточенно прикусив губу, пытался выудить занозы, засевшие за краем панциря — от разбитой дверцы стенного шкафа; Донни рылся в холодильнике в поисках льда, совершенно забыв, что хранится тот в кухонном, а лицо его медленно, но верно приобретало пятнистый окрас. Ну и, разумеется, он сам — хотя стоят ли внимания содранные в кровь кисти рук и припухшая щека? Так, мелочи жизни…

— Это крайняя мера, Рафаэль, — Сплинтер неодобрительно поджал губы. — И я не пошел бы на нее, если бы не грозящая твоему брату опасность. Мива и без того считает нас врагами, незачем усугублять это.

— Можно подумать, у нас есть выбор… — последние слова Раф проговорил почти неслышно и подошел к Лео. Тому вроде как посчастливилось отделаться лишь ушибами, но убедиться в этом следовало самому.

— С ней все будет в порядке? — обеспокоенно спросил Майки, с опаской поглядывая на Караи. Сейчас, без сознания, она казалась совершенно безобидной, но он хорошо помнил, как куноити провела их всех. Вдруг снова притворяется?

— Лишь чуть-чуть будет болеть голова, когда она придет в себя. А пока я отнесу ее в свою комнату, — Сплинтер направился к двери, бережно держа Караи на руках. — Может быть, очнувшись в более мирной обстановке, Мива не будет чувствовать себя загнанной в угол и сможет прислушаться к голосу разума.

— Хочется верить, — скептически отозвался Рафаэль и, поддев ногой упавший со стены плакат, подбросил и ловко скатал в трубочку. — Хотя я бы запер ее понадежнее…

— Раф… — с укоризной начал Леонардо.

— Боюсь, Рафаэль прав, — вмешался Донателло. Мало-мальски прибравшись, оставшееся он малодушно оставил на потом — все равно все валилось из рук. — Если Караи считает нас врагами, то будет пытаться сбежать снова. И не уверен, что в следующий раз мы справимся с ней так легко. Особенно если она доберется до додзё…

— Я присмотрю за ней, Донателло, — Сплинтер остановился у двери. Спохватившись, черепашка завозился с замком, вполголоса ругая ставшие неловкими от волнения пальцы. — Не беспокойся о Миве, сейчас гораздо важнее, как поступим мы.

И вышел, аккуратно притворив дверь хвостом. Донателло тяжело вздохнул, глядя ему вслед. Поворачиваться и смотреть в глаза братьям совсем не хотелось.

— Дон, — поравнявшись с ним, Леонардо опустил руку на плечо брата. Вздрогнув, тот взглянул на него, и в глазах плескалось такое нерассуждающее отчаяние, что старший поперхнулся словами. Как бы хотел он оставить все вопросы на потом, когда Дона чуть-чуть отпустит чувство вины, если бы у них было время отдышаться и поразмыслить здраво. Если бы… его снова в обрез, и решать что делать нужно прямо сейчас. — Что же все-таки случилось с Караи в наше отсутствие? То самое побочное действие, которого ты так боялся?

— Боюсь, что да, — Донни с несчастным видом поднял с пола остатки пипетки. Он отчаянно надеялся, что его предположения не подтвердятся, трясущимися руками устраивая ее под микроскопом и настраивая резкость. Но, взглянув, поник совершенно. — Это моя вина, Лео, — проговорил он совсем тихо.

— В чем дело? — Раф заглянул сам и, разумеется, ничего не понял. — Что это за красные пятна, Дон? — он отстранился от окуляра и недоверчивым, уже невооруженным взглядом смерил осколок. — Их же нету вроде.

— Есть, но о-очень маленькие. Две сотые микрометра, — пояснил Донателло. С огорчением отставил микроскоп, опустил голову на сложенные ладони. — Это остатки ретромутагена, над которым я работал. Не знаю как, но он остался на стекле даже после обработки. И каким-то образом коснулся Караи.

— И что теперь? — Майки испуганно зажал рот ладонью. На ум тут же пришли все грозные прогнозы ученого брата. Пока Караи казалась вполне здоровой, но кто знает, что будет потом?

— Руки-ноги у нее точно целы, — грубовато рассудил Раф. — А вот с головой явные проблемы.

— Похоже, что так, — убрав остатки пипетки в спичечный коробок, Дон спрятал его к пробиркам в шкаф. — Она вновь потеряла память и не узнает нас, и, боюсь, у нее прибыло недоверчивости и агрессивности.

— И различения своих и чужих, — добавил Леонардо, вспомнив слова Донателло чуть ранее. — Да и с добром и злом…

— Да с этим у нее всегда нелады были, тебе ли не знать? — усмехнулся Рафаэль, но ухмылка вышла кривой, неуверенной. — Да и не главная это беда сейчас. Скажи лучше, что делать-то? Со всем этим…

Майки, подобравший с пола один из сметенных в пылу схватки приборов, задумчиво крутивший его в руках, вскинул голову. С надеждой и нерассуждающей верой… в кого, Лео или Дона? Младший не знал и сам, но точно был уверен, что нет того, что старшие — особенно вместе, сообща — не могли бы исправить, наладить. Кто еще, если не они?

— Боюсь, вопрос не ко мне, — Леонардо оглянулся на Донателло. — Как думаешь, есть шансы вернуть Караи в прежнее состояние… я имею в виду, в плане разума? — поспешно поправился он.

— Пока трудно сказать, — тот выпрямился, вынул из микроскопа стеклышко и отнес к остальным, запертым под замок приборам и препаратам. Открыл и снова закрыл дверцу, нервно размял пальцы, пытаясь сосредоточиться. — Хуже всего, что теперь будет гораздо сложнее взять у Караи анализ…

— А вернее сказать, просто удержать ее на месте, — уточнил Рафаэль. — Может, как-то перекрыть выходы из убежища? Ну, хотя бы главный. Ясно же, что сэнсэй запереть ее в комнате не даст…

По его тону нетрудно было догадаться, что такой выход Раф считал самым надежным — что бы ни думали о нем братья и учитель. С навыками куноити Караи даже в таком случае им придется спать вполглаза и прислушиваясь к шорохам, пока Дон не найдет решение проблемы с памятью. А уж в ином случае…

— И правильно сделает, — совершенно ожидаемо отозвался Леонардо. Раф демонстративно поднял глаза к потолку. Покосившись на него, старший недовольно закончил. — Шредер однажды уже пытался это проделать. Все помнят, чем это закончилось? Нет, это не выход. Надо по-хорошему. Но подстраховаться все же не мешает.

— Да я все понимаю, но как? — развел руками Донателло, с трудом сумев вклиниться в диалог. Поднялся из-за стола, оживленно жестикулируя. — Как, Лео?! Мы живем, если кто-то забыл, на станции метро, открытой в оба конца туннеля, и единственное препятствие — это турникет. Помнится, после вторжения в логово я хотел сделать стальные двери — но ты же, Раф, сам воспротивился! И никто, никто меня не поддержал, даже мастер — мол, тогда эвакуироваться в случае чего будет сложно. А теперь что? Я не успею их соорудить и за неделю, даже если не есть и не спать!

Взволнованный, он вышел из-за стола, прошелся до противоположной стены и обратно.

— Парни, парни, остыньте, — вмешался Микеланджело, про которого все успели забыть. — Тайм-аут!

— И правда, — малость опешивший от такой тирады Донателло, Леонардо решил поддержать младшего. — Я ни в коем случае не хотел высказывать тебе претензий, Дон, — добавил он чуть тише, — однако решать что-то все же надо. И решать прямо сейчас, пока Караи снова не сбежала. Пока не поздно…

— А может, дать ей этой свободы? — неожиданно предложил Рафаэль. И когда все трое братьев оглянулись на него с искренним недоумением на лицах, продолжил свою мысль. — Навыки ниндзюцу она не забыла, так что за себя постоять сможет. Заодно и поймет, что никто не хочет удержать ее силой — и что дома лучше, чем на улице.

Последнюю реплику он закончил очень тихо, и Лео знал почему. Как ни крути, Рафаэль и Караи были в чем-то схожи характерами, и вспыльчивый брат и правда понимал куноити лучше других. Вот только признавать свою привязанность к дому и семье Раф не любил, почитая это за слабость — потому и замолк, едва заикнувшись, поняв, что выдал себя. И ведь даже был прав… в чем-то… Но что-то внутри Леонардо все равно противилось такому с виду логичному ходу.

— А клан Фут? — вспомнил неожиданно Донателло.

— А что клан Фут? — парировал Раф, ударив кулаком о кулак. — Их уже давно не слышно. Поджали хвосты небось, когда мы надрали им задницы. А то и вовсе смотались отсюда. Ну и скатертью доро…

— А может, затаились, выжидая удобного момента, — перебил его Леонардо, громче, чем собирался. Узость мышления Рафаэля иногда его раздражала. — Тигриный Коготь вполне способен на это — а ему есть за что нам мстить. Как бы не больше, чем Шредеру.

— Который вообще, наверно, давно сдох, раз до сих пор не объявился! — топнул Раф в сердцах. — Один ты его все еще боишься!

После его реплики в лаборатории повисло напряженное молчание. Инцидент с ранением Лео и его страхами, успешно преодоленном в ритуале видений, прошел и давно исчерпан, однако о пережитой слабости старшему по-прежнему старались не напоминать. И вот… Забияка и сам понял, что сказал лишнее, но признать это было не проще, чем вслух попросить прощения. И он упрямо сопел, глядя мимо старшего брата, словно бы встретиться с ним взглядом означало поражение.

— Хей, хей, парни, — Майки выполз из своего угла, из которого наблюдал очередную стычку, и остановился меж спорщиками. — Еще вы сцепитесь. Ну, что вы как не родные, в самом-то деле.

— В кои-то веки мелкий дело говорит, — подал голос отошедший вглубь комнаты Донни. Он удалился за какой-то большой, накрытый простыней агрегат, название которого не помнил ни один из братьев, и в разговоре не участвовал. Сейчас же, невидимый, решил-таки присоединиться. Голос его, эхом отзываясь от металлической конструкции и стены, звучал чуть жутковато. Майки, вздрогнув, заозирался в поисках источника звука, и даже старшие отвлеклись от ссоры.

— Мы, кажется, хотели решить, что делать, а не кто чего боится, — уточнил Донателло, выходя из-за конструкции.

— Чувак, не пугай так меня больше, — Майки шумно выдохнул, демонстративно провел ладонью по лбу, словно вытирая пот. — Я уж думал, у тебя завелось привидение.

— Твоей утерянной мыши? — поддразнил его Донни. — Кстати, вот она, — он передал зверька в руки младшего. — Уж будь так добр, на этот раз устрой ее как следует.

Майки с радостным воплем сорвался с места и, чуть не задушив Дона в объятьях, умчался прочь. По мнению Лео, он мог бы и не спешить — ведь теперь змеино-мышиная проблема решена, и можно отключить отпугиватели. Однако останавливать младшего не стал. Пускай отвлечется. Да и не так много, если честно, проку с него в серьезных обсуждениях.

— Так что делать будем, парни? — озвучил еще раз он вопрос дня. — Раз возможность перекрыть выходы отпадает.

— Выход, — поправил его Донни. — С запасными я попробую что-нибудь придумать, но не обещаю, что скоро. А вот турникеты…

— Сигнализация! — первым сообразил Рафаэль. — Надо установить ее, и тогда мы услышим, если Караи вдруг попробует сбежать.

— Вот только догнать вряд ли успеем, — пробормотал себе под нос Лео. — Ну, ладно, хотя бы так. А я пока попробую договориться с Караи, если она уже очнулась. Ну, или хотя бы найти потерянный волос, для твоих анализов, — он глянул на Дона.

— Этого мало, — огорченно вздохнул тот. — Ну, хотя бы. Может, тебе повезет снова уболтать ее, как раньше.

— Точняк! — Раф несильно толкнул лидера в плечо. — Кто, если не ты? Но и приготовить «камеру» на случай непредвиденного буйства тоже не мешает. Вдруг да потребуется.

Леонардо хотел было возразить, но вынужден был согласиться — мера не лишняя. Где вот только? В комнате сэнсэя фанерные перегородки, имитирующие сёдзи, они не станут серьезной преградой. У них же всех комнаты и вовсе не запираются. Ну, не в уборной же закрывать строптивую сестру!

— Боюсь, только в лаборатории у нас достаточно надежная дверь, — подтвердил его опасения Донни.

— Только не снова! — раздраженно хлопнул себя по лбу Лео. Этот вариант устраивал еще меньше уборной — слишком уж недавно они все огребли проблем от подобной идеи — и это еще Караи не добралась ни до чего опасного. А если бы?..

— Я всё перенесу, всё-всё, даже чертежи, — пообещал изобретатель. — Впрочем, еще замок есть на двери у Рафа… — неожиданно вспомнил он.

— Только через мой труп, — решительно возразил тот. — Не хватало только мне этой мегеры… прости, Лео, но она снова такой стала.

— Ну, тогда приготовим лабораторию, — приговорил лидер. — Как только решим, где всё это разместить без опасности для нас всех. Я сам прослежу, чтобы на этот раз всё было как надо.

— А то без тебя не справимся! — поддел его Рафаэль. — Иди уж, переговорщик, пока мастер тебя не опередил, а мы как-нибудь уж сами.

Леонардо улыбнулся, но спорить не стал. И в самом деле, кому, как не ему, снова наводить мосты, восстанавливать по капле хрупкое доверие меж семьей и Караи. Может быть, она все-таки вспомнит, кто они для нее… ну, или в крайнем случае, поверит тому, что есть сейчас. А уж он-то постарается! Тихо прикрыв за собой дверь, Леонардо поймал себя на мысли, что про себя надеется: мастер Сплинтер справился со всем без него. Неправильная мысль, рождающая слабость и неуверенность, но он ничего не мог с собой поделать. Да и, как ни крути, а учитель больше всех достоин первым обнять вновь обретенную дочь.