Нежеланный (гет)

Мысли и помыслы, желания и страсти, страхи и опасения, вера и неверие — моя жизнь изобиловала всем этим, но я на многое не обращал внимание. Всегда желал, мыслил и верил в то, что мне говорили, всегда боялся потерять родных и близких. Не помню, когда моя жизнь стала другой, когда осталось только желание убивать тех, кто оказался по другую сторону баррикад — Пожирателей. Может быть, после смерти Рона и Гермионы, а может, после смерти Дурслей или, может, после смерти Себастьяна? Нет, скорее всего, когда не смог спасти Ремуса. Все мои мысли, страсти, страхи остались там, прикованными цепями к стене, а я вынес только изуродованное тело и яростное желание заставить их страдать. Зато прекрасно помню, когда все это ко мне вернулось, помню даже, как кричал, когда становилось мучительно больно. Вот все говорят: Азкабан убивает человека, уничтожает его личность, но я же особенный — мне дементоры Азкабана вернули все прожитое, и, казалось, уже забытое. Забытое… как бы я хотел все это забыть. Уезд из Литтл Уингинга стал для меня именно тем дементором, что воскресил из пепла все воспоминания. То утро, встреченное мной в автобусе, то утро, когда я услышал ликование в голосе Гарри: «Мне подарили подарок!». Утро, в которое я считал себя главным предателем: отступником, что бросил все на полпути и сбежал. Да, Гарри, несомненно, меня понял и принял мой отъезд как должно, но лучше мне от этого не становилось.

— Дом, родной дом. Не кисни, Джаспер, всего-то пару месяцев подождать — и наступит лето, а там и Эммет из школы приедет, с другом-то все веселее будет, — прокомментировал мою кислую рожу Фред сразу же по высадке у здания детдома.

— Да, конечно, Фред, — вряд ли мой голос был бодрым в тот момент особенно, если учесть, что я слышал в своем сознании Гарри, читающего поздравительные открытки.

Январь, февраль, март, апрель — череда скучных однообразных дней, различием которых стали письма от Эма и разговоры с Гарри. А еще ночные кошмары! Если днем я вел обычную жизнь маленького мальчика со своими глупыми проблемами: как бы ни попасть в драку, успеть на обед и ужин, выполнить заданное домашнее, помочь Фреду, то ночью я снова становился Гарри Поттером из своей прошлой жизни. Снова и снова оказывался в разрушенных до основания домах, где кроме мертвых знакомых никого не было. Мертвецы и Черная метка — как символ моего отступления. Утром, я просыпался в холодном поту и обязательно будил Гарри, чтобы рассказать ему что-нибудь важное о магическом мире. Чтобы он не стал таким, как я.

Май принес некоторое воодушевление в жизнь, а мой день рождения вообще заставил меня поверить в лучшее. Одиннадцать лет — это ведь всего раз в жизни, ну или несколько раз, это уж кому как повезет. В начале августа должно будет прийти письмо из Хогвартса, Альбус больше не сможет меня прятать от всех и каждого. Увлеченный такими мыслями я спокойно и почти без эксцессов — пара стычек с местным хулиганом Роджером не считается, всего три синяка получил, — прожил до возвращения Эммета.

— Вот ведь козел! — кинув небольшой камень в ручей, Эммет высказал свое мнение о Дамблдоре после моего рассказа. — Старый маразматик! Как он хоть так подумал? Значит, по его расчетам один мальчик будет жить у тети, которая его терпеть не переваривает и будет бедным, маленьким, избитым мальчишкой, магия для которого станет спасением и в Хог он приедет как в рай к Богу. А второй мальчик пусть мучится в детдоме, скрытый от всех чарами, чтобы не нашли. Знаешь, Джаспер, ты уж прости, но, по-моему, было гуманнее тебя убить. Ты извини, но это же не жизнь получается — тебя никогда не найдут, если он не снимет чар. Я тогда нашел книгу о таких заклятиях. Они очень сложные и снять их может только тот, кто наложил. А старику, по ходу, не надо, чтобы ты был найден.

— Может, и надо, он же не убил меня, а спрятал. Скорее всего, я когда-нибудь должен был бы появиться, например, когда Гарри понадобилась бы помощь, поддержка. И вот, на тебе — потерянный старший брат нашелся — чем не вдохновляющий порыв, — разрезав яблоко на половинки, я протянул одну Эммету. — Самое обидное не это, а то, что этот придурок — Роджер — умудрился толкнуть под машину какого-то мальчишку, и нас вызвали. Я бы хотел сам вручить Гарри подарок, а получилось только положить рядом.

— А вы общались еще, после того, как ты уехал? — после того, как я рассказал Эму о нашем с Гарри общении, он чуть ли не до обморока меня довел своими расспросами: А как? А почему? И что?

— Каждый день. Но все равно это не то, — выкинув сердцевину яблока своей половинки в ручей, с досадой признался я.

— Тогда давай проведаем твоего брата, — как-то уж слишком воодушевленно он это произнес.

— И как ты себе это представляешь? Придем к директору и скажем: «Отпустите нас на парочку дней, мы младшего брата Джаспера проведаем. Как, вы не знаете, что у Джаспера есть младший брат? Да вы что! Есть! Его Гарри зовут, живет в Литтл Уингинге — ну мы поехали». Ты это себе так представляешь? — весело поинтересовался я.

— Почти, — схватив меня за руку, Эммет с силой потащил меня к зданию приюта. — Я тут подумал, если мы отпросимся у Фреда, то он нас отпустит и сможет прикрыть. Мы сможем добраться до твоего брата, проведать его и обратно. Просто убедимся, что твои родственнички не уморили его с голоду. — Залетев в здание, и быстро пробежав по коридорам со мной на буксире, Эм постучался к смотрителю. — Фред, привет. Мы к тебе по такому делу. Ты не мог бы нас отпустить на остаток этого дня — просто в Шеллинге ярмарка и мы хотели бы ее посетить. Мы, наверное, опоздаем к отбою, но ты бы мог нас прикрыть. Ну, пожалуйста? — ну да, конечно, так Фред нам и поверит — он же не придурок какой-нибудь.

— Да, конечно, ребятки, идите, — точно не уверен, как Эм меня до толкал до его комнаты. Фред нас отпустил! Почему?

— Стоп. Как тебе удалось это сделать? Почему он нас отпустил? — как-то уж очень высоко звучал мой голос, когда я спросил.

— Это дар! — улыбка безумца на лице Эма мне не очень прояснила картину. Ну да, это, конечно, дар, — наверное, Эммет псих. — Моя мать обладала довольно специфическим даром — она могла убеждать людей. Она говорила, что хотела сделать, и ей это разрешали. Я унаследовал этот дар — вот поэтому так и получилось.

— Ладно, а как мы доберемся до Гарри? — уж тут точно прокол.

— На этом, — с гордой улыбкой Эммет разложил на полу грязный засаленный кусок ткани размерами где-то семьдесят на сто сантиметров.

— Ну и что это? — нет, наверное, все-таки он псих.

— Это ковер-самолет! — еще бы для убедительности кулаком в грудь себя стукнул.

— Это — ковер-самолет? Ковер-самолет? Эммет, тебя надули, это больше смахивает на грязное банное полотенце, чем на что-то магическое и стоящее.

— Ты дурак, Джаспер. Я забрал его из сейфа родителей. Это реально ковер-самолет, я уже летал на нем. Вот так мы сможем добраться до твоего брата.

— А ты хоть управлять то умеешь? — а что круто — меня не убил Альбус, но я зато сейчас убьюсь сам, свалившись с…куска ткани-самолета.

— Да. Летим, — открыв окно в комнате, Эммет сел по-турецки на край тряпочки, выжидающе смотря на меня. Минут десять я тупо смотрел на эту картину, а потом все же сел сзади, в душе надеясь, что подняться в воздух нам точно не удастся. Но, увы, это Нечто взлетело. — Круто, правда, ведь? Держись за края.

— А ты знаешь, как ЭТИМ управлять? — вцепившись в трепыхающиеся на ветру края средства передвижения, нервно поинтересовался я. Из окна мы уже вылетели и сейчас очень быстро набирали высоту.

— Да. Нужно просто мысленно указать то место, куда надо прилететь. Я не просто так расспрашивал тебя о здании приюта в том городе — мы прилетим туда, так как это то, что я хоть как-то могу представить, — хоть мы и сидели близко, но Эму все равно приходилось кричать. Слишком уж большую скорость развило это чудо ткачества. — Мы долетим где-то за полчаса…наверное…

— Почему так быстро? — даже на метле медленнее, почему это на ковре получилось быстрее? Просто нонсенс.

— Просто что-то такое есть в свойствах ковра, поэтому он такой небольшой и, если его вычистить, то где-то должен обнаружиться рисунок золотой нитью — она увеличивает скорость полета. Так что мы с тобой летим на самом быстром ковре-самолете! — и меня этот факт вдохновлял мало.

— Ну ладно, допустим. А приземлятся, ты умеешь? — вот что главное, а не золотая нить в вышивке ткани.

— Эм… понимаешь, Джаспер, я летал на нем всего два раза… но ты не парься мы приземлимся обязательно….

~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~

— Это судьба у тебя такая, Гарри, быть домовым эльфом собственной тети, — ожесточенно взрыхляя землю для цветов тети Петуньи, жаловался я о свой нелегкой судьбе Неси. — А что, они неплохо устроились: не платят мне, иногда не кормят, вещи я донашиваю за Дадли — бесплатная рабочая сила!

— Раб, — глубокомысленно добавила Неси. Конечно, змея всегда знает, как меня поддержать.

— Пс!

— Ты что-то сказала? — неудачно тяпнув, я обрезал корни у розы и сейчас медленно прикидывал, что мне за это светит.

— Только, что вы как раб у своей тети, больше ничего, — своим раздвоенным языком Нес обнюхивала воздух вокруг.

— Пс!

— Наверное, я просто уже перегрелся на солнышке, вот мне и слышатся всякие посторонние звуки, — засыпав обрубленный корень землей, еще недовольнее проворчал я.

— Хватит пнем прикидываться, топай сюда, чудак! — звонкий мальчишеский голос и знакомый смех заставили меня оторвать голову от созерцания клумб и посмотреть за живую ограду. Джаспер и, наверное, его друг Эммет весело улыбаясь, смотрели на меня и махали руками. Оба мальчишки выглядели весьма потрепанно: изодранная одежда, куча ссадин и кровоподтеков, листочки в волосах. — Пошли гулять, Гарри, мы половину Англии пролетели не для того, чтобы смотреть, как ты губишь розы, — звонкий веселый голос принадлежал Эммету. Он был на целую голову выше Джаспера, задорно улыбался, оголяя, казалось, все свои белые зубы. В сероватых глазах горело веселье и задор, а в каштановых волосах запуталось еще больше листьев, чем у Джаспера, через плечо была переброшена какая-то грязная тряпка. В общем, назвать его нормальным у меня не поворачивался язык. К слову, и мой брат выглядел так же забавно.

— Мне нужно закончить с этими цветами, пока не вернутся Дурсли, а то ужина можно будет не ждать, — понуро признался я.

— Не страшно, идем, — брат щелкнул, и все цветы приобрели прекрасный и ухоженный вид. Жаль, что у меня так пока не получается, только в первый раз вышло колдовство таким мощным, потом получалось только немного передвигать вещи. Перебравшись через изгородь, там, где кусты не были густыми, я зашагал вместе с ребятами подальше от дома родственников. — Кстати, Гарри, знакомься это Эммет Пур, — как-то неопределенно махнув рукой в сторону мальчика, хмуро сказал Джаспер.

— Приятно познакомится, Гарри, наслышан о тебе, — Эм с жаром пожал мою руку и стал тараторить, не прекращая, — мы тут подумали навестить тебя, узнать как у тебя дела, вот и прилетели. Кстати твой брат исключительный зануда, никогда не думал, что он будет так паниковать, — слегка истерически засмеялся мальчик.

— Паниковать я буду, — озлобленно передразнил его брат. — Кстати, Гарри, глянь — вот эта грязная тряпка — ковер-самолет, и именно на нем мы к тебе прилетели. Запаникуешь тут, когда в полете от твоего транспортного средства отлетают нитки! Да еще этот оболтус не очень представляет, как ЭТО тормозит. В общем, мы врезались в дерево — благо скорость и высота были уже небольшие, и мы собрали только нижний ярус веток, — хоть ситуация была и не очень веселая, я от души засмеялся. Было забавно наблюдать, как ребята дуются друг на друга, хотя, наверное, в душе каждый гордится этим поступком.

Остаток дня прошел просто великолепно. Добравшись до парка, мы забрели достаточно далеко, чтобы нас никто не заметил, и вдоволь налетались на … ковре-самолете, как гордо называл его Эммет. Лично я бы назвал «половик-ракета». К концу вечера, я выглядел, так же, как и Джаспер с Эмметом вначале нашей встрече, а ребята были еще хуже. Наверное, целого пространства на их коже уже не осталось, а им еще обратно добираться. Мы успели прибежать обратно как раз вовремя: машина дяди подъезжала к дому. Сделав усердный вид, я принялся взрыхлять землю, не обращая внимания на боль в ноющих от синяков и ссадин руках. Ребята спрятались за изгородь и наблюдали, как тетя Петунья внимательно осмотрела работу и, глянув на меня, только бросила: «Ничего нельзя доверить, вон как расцарапался, психованный. Если ты испачкаешь что-нибудь в доме, то будешь все мыть!»

— Удачи, Гарри. До встречи, — мальчишки уже парили в воздухе и, махнув им на прощание, я еще успел услышать окрик Джаспера.

— Ты псих, Эммет, на кой так быстро!

~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~

Следующее утро после нашего путешествия было удивительно запоминающимся. Особенно запомнился поход к медику, которая, охая и ахая, истратила на нас весь запас зеленки и пластырей.

— Вас что избили на этой ярмарке? — с прищуром осматривая нас, спросил Фред.

— Нет, — очевидно, весь словарный запас Эммета выбился после нашего приземления дома. Как же — этот придурок умудрился с разгону вогнать нас в ручей.

— Мы с карусели упали, — решил более ярко разъяснить наше вранье я.

— Хорошо, что хоть ничего себе не сломали, — охая, Фред ушел по своим делам, оставив нас дальше медленно тащиться к столовой.

— Хорошо, что мы реально НИЧЕГО не сломали, — стукнуть Эма не получилось, руки высоко не поднимались, но зато дать магический подзатыльник я все-таки смог.

Где-то недели две мы друг на друга дулись: Эммет обиделся, что ему теперь придется сушить ковер-самолет, типа я в этом виноват, ну а я вообще пострадавшая сторона, так что мне сам Бог велел, обидится на Эма. Вот так незаметно закончился июль и начался август.

Оккупировав шахматный столик в библиотеке, я уже третью партию проигрывал Эммету. Радостно поставив мне шах и мат, Эм стал расставлять фигуры для новой партии. Когда наглая серая сова смела все фигурки, бесцеремонно приземлившись на доску.

— Откуда такое недоразумение? — облизнув укушенный совой палец, поинтересовался Эм.

— Кто его знает. Может дикая, хотя нет вон письмо, — немного с опаской я потянулся к ней, но на меня сова совершенно спокойно прореагировала и вытянула лапку с письмом, чтобы я его отвязал. — О как, ты ей просто не понравился, Эммет. Итак, давай узнаем, кому адресовано письмо: Мистеру Джасперу Поттеру, Англия, город Эрнинг, приют Гармония.

— Письмо их Хога, — и тут как бы в подтверждение этих слов прилетела еще одна сова и бросила письмо Эммету. Каждый из нас углубился в чтение, но мне с каждой строкой все это нравилось меньше и меньше.

Школа Чародейства и Волшебства «Шармбатон»

Директор: Олимпия Максим

Дорогой мистер Поттер!

Рады сообщить, что в школе Чародейства и Волшебства «Шармбатон» Вам было предоставлено место. Сову с согласием Вы должны отправить не позднее 17 августа. Занятия начинаются 1 сентября. Список необходимых учебников и предметов прилагается.

Искренне Ваша, Олимпия Максим.

Я тупо смотрел на выгравированный в письме герб школы: две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетает по три красные звезды. Почему мне пришло письмо из Шармбатона, а не из Хогвартса?

— Яху, не хило. Я кстати думал, что что-то такое будет, — Эммет, прочитавший письмо из-за моей спины, объяснил мне почему. — Альбус же скрыл тебя от Министерства Магии Англии, а от других то нет. Вот очевидно французы тебе и выслали письмо с приглашением. Я вроде где-то слышал, что Поттеры в большинстве своем учились в Шармбатоне. Да и когда читал историю этой школы, то там часто проскакивала фамилия Эванс — они внесли большой вклад в историю школы. Кстати эта сова не улетит, пока ты не отправишь ответное письмо.

— Хорошо, дай мне бумагу и ручку — надо написать парочку писем.

~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~

— Ах, какие прекрасные в этом году должны поступить в школу детки: Джаспер Поттер, Флер Делакур, Силена Марсли, София Море — ах, какая прелесть, — Олимпия восторгалась над списком первогодок. Никто еще из этих детишек не прислал ответного письма, но мадам Директор была уверенна, что они будут. Особенно ее радовал Джаспер Поттер — он появился в списке, значит, мальчик жив и здоров. От столь увлекательно созерцания списка мадам Максим отвел стук в окно. Одна из серых школьных сов, что были отправлены сегодня с приглашениями, вернулась назад. Значит, кто-то уже ответил! Радостно улыбаюсь, Олимпия поспешила открыть окно. Отвязав письмо, женщина прочла написанный аккуратным почерком адрес: Франция, Школа Чародейства и Волшебства «Шармбатон».

Дорогая мадам Максим!

Прошу меня извинить, но я все же хочу отказаться от Вашего предложения. Мне бы хотелось поступить в Хогвартс, там училась моя семья. Когда-нибудь туда должен поступить мой младший брат. К тому же находясь в Англии, я смогу быстрее его найти. Прошу принять мои извинения.

Искренне Ваш, Джаспер Поттер.

— Как жаль, что Вы не станете мои учеником, мистер Поттер, — с грустью положив письмо в стол, Олимпия вернулась к списку, но все же не спешила вычеркнуть имя мальчика.

~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~

Минерва МакГонагалл находилась в своем кабинет, проверяя напоследок новое расписание для учеников. Все же это бессмысленно ставить занятия Слизеринцев и Гриффиндорцев вместе — они все время ссорятся. Но раз уж Альбус так упорно хочет их помирить, то ничего не поделаешь. Настойчивый стук в окно отвлек женщину от ее размышлений и заставил встать из-за стола, чтобы впустить сову с посланием. Интересно кто бы это мог написать? Аккуратным почерком на конверте было выведено: Англия, Школа Чародейства и Волшебства «Хогвартс», Минерве МакГонагалл.

Дорогая профессор МакГонагалл!

Здравствуйте, Вам пишет Джаспер Поттер, я бы хотел узнать могу ли я поступить в

школу Чародейства и Волшебства «Хогвартс»?

Искренне Ваш, Джаспер Поттер.

На оборотной стороне конверта был написан адрес для ответа: Англия, город Эрнинг, приют Гармония, комната 25.

~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~

— Он нашелся, Ремус! Он написал письмо Минерве с просьбой зачислить его в Хогвартс! — Грюм чуть ли не брызгал слюной, прокричав эту новость.

— Я знаю. Адрес ты узнал? — а как все просто, нужно было просто написать ему письмо — мальчик бы ответил, и не было бы стольких лет поисков.

— Да, узнал. Идем, — двое магов переместились прочь из гостиной маленького уютного дома.

~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~

Мое сенсационное письмо наделало много шума. Как же, потерянный старший брат Мальчика-Который-Выжил САМ написал письмо заместителю директора Хогвартса. Грюм и Люпин прибыли в приют первыми через три часа после того, как я отправил письмо. После весьма странной встречи, они принялись меня допрашивать, как так получилось, что я написал письмо и сколько времени живу тут. Пришлось немного соврать: не зачем сразу раскрывать все карты, так у меня будет козырь перед Альбусом. Хотя немного соврать, это слабо сказано: «Я смутно помню тот вечер, когда погибли родители. Помню только голос матери, а потом зеленая вспышка и чей-то смех. Я очнулся в доме какого-то мага. Он заботился обо мне, около месяца, может чуть больше — он все время мне что-то рассказывал, старался помочь пережить потерю семьи. А потом произошло нападение… Как только завыла предупреждающая сирена, Корвин дал мне портал, который перенес меня куда-то на пустырь. Я пару часов бродил и наткнулся на пожилого человека. Даже имени его не знаю. Он спросил, где я живу и где мои родители. Я ответил довольно честно: родители умерли, а дом разрушен. Тогда дедушка отвел меня в приют, и вот теперь я живу тут. О, ну я же знал, что по достижению одиннадцати лет мне должно будет прийти письмо. К тому же в приюте живет еще один волшебник — Эммет Пур. Письмо ему пришло, а мне нет. Тогда я и решил написать заместителю директора Минерве МакГонагалл — ведь письма ученикам рассылают от ее имени» — судьба несчастного горемыки была рассказана с жутко умиленной рожей. Не знаю, как я смог удержать рвущийся наружу смех, смотря на участливые лица Аластора и Ремуса. Эммет, подслушавший весь разговор, вечером катался по полу, передразнивая меня. Но, конечно, еще больше фурора наделала статься в Ежедневном пророке на следующий день. Мой горестный рассказ был описан в еще более ярких красках. Вот тут мы с Эмметом смеялись уже не сдерживая себя. Кстати, письмо из Хогвартса с приглашением принес сам Директор. И у нас с ним состоялась удивительная беседа на ножах:

— Джаспер, здравствуй. Я — Альбус Дамблдор. Решил принести тебе письмо, — любезно улыбаясь, директор протянул мне конверт.

— Здравствуйте, сэр. Значит, теперь я зачислен в Хогвартс. Это замечательно! — интересную беседу всегда надо начинать издалека. — Ум… мистер Дамблдор, а вы не знаете, где мой младший брат — Гарри?

— Понимаешь ли, Джаспер, когда произошло то ужасное событие и ваших родителей убили, то мы приняли решение разделить вас для безопасности. Гарри был отдан тете, а ты — целителю Корвину. Через два месяца мы бы забрали тебя, — витиевато и с большой долей легилеменции начал господин директор, явно пытаясь внушить мне правильность его слов.

— Не стоит вешать мне лапшу на уши, Альбус, — настойчивость директора все же вывела меня из себя, и я огрызнулся. Убить он меня не сможет, но и манипулировать я собой не позволю, так что пора нащупать дно того болота, в которое прыгнул. — Мы же с тобой оба прекрасно знаем, что я не был отдан ни какому целителю, а был подброшен сюда одним сердобольным старичком, который позаботился о том, чтобы меня не нашли, и наложил на меня скрывающие чары. Как же, теперь мага Джаспера Поттера уже не существовало, был только обычный мальчик с таким именем — а таковых сотни — вряд ли найдут нужного. Прекрасный план, но нужно было сразу бросить все концы в воду — убить меня! Никто не узнает об этом милом прецеденте, Альбус, но впредь больше не пытайся мной манипулировать. Озлобленные дети могут кусаться, — ехидно улыбаясь, я процитировал фразу Тома, сказанную директору перед его смертью, только не добавил еще трех слов: «Озлобленные дети могут кусаться, Альбус. Авада Кедавра».

— Да, Джаспер, мы друг друга понимаем. Я снял заклятие, теперь ты снова полноправный член магического общества. Надо признаться, ты меня переиграл мальчик, — почти дружелюбным тоном произнес Альбус, вставая.

— Я не первый мальчик, что вас переигрывает, — последний гвоздь в нашу беседу и пусть теперь думает о чем это я. С легким хлопком директор отбыл.

— Ты нажил врага, — назидательно бросил Эммет, зайдя в комнату.

— Он сам так захотел, я лишь четко расставил границы, — распечатав письмо, я бегло просмотрел список книг, предметов и вещей. — Когда придет волшебник, сопровождающий тебя в Косую аллею?

— Через неделю. Все же не надо было так сразу открывать карты, аукнется еще, — нагло развалившись на моей кровати, снова начал лекцию Эм.

— Когда аукнется, тогда и пожалею.

~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~

— Я не первый мальчик, что вас переигрывает, — уже раз десять я пересмотрел нашу с Джаспером странную беседу. Мальчик почувствовал, что я пытаюсь навязать ему свои мысли и стал защищаться. Как много он, оказывается, помнит о той ночи — все же, наверное, стоило стереть ему память, еще тогда, в детстве. Меньше бы было проблем сейчас. Хотя, какие проблемы может сделать ребенок? Он же не сказал никому правды, значит… ему что-то нужно…. Ах, почему мальчишка не поехал в Шармбатон? — Прекрасный план, но нужно было сразу бросить все концы в воду — убить меня! — да, пожалуй, стоило так поступить.

~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~

Аукнулось мне ровно чрез неделю, когда пришел волшебник, которому было поручено нас сопровождать за покупками. Им оказался Северус Снейп. Если с Эмметом он поздоровался довольно любезно, даже тепло, то меня ждал прищуренный осмотр и попытка пробраться в мысли, которые он прочел довольно спокойно: распорядок дня в приюте меня волновал мало.

Воспользовавшись порталом до Дырявого котла, мы прошли сквозь проход и оказались в магическом переулке. Я, как подобает маленькому волшебнику, который тут никогда не бывал, охал и ахал, когда Эммет толкал меня в бок.

— Мистеру… хм… Поттеру, нужно зайти в банк, чтобы снять деньги со счета, — как-то уж слишком ласково он это сказал. — Да и вам, наверное, тоже нужно снять деньги, Эммет, — я чуть не прикусил язык и уж думал, что оглох, когда услышал, как он обратился к Эму. Прямо, как к любимому сыну. Закрыть рот и сделать более осмысленное выражение лица мне помог очередной пинок Эммета. Проходя мимо гоблина — швейцара, я внутренне ликовал, наконец-то, доберусь до сейфа. Можно будет забрать родовой амулет, дающий право независимости, если он меня примет как хозяина, то уже в одиннадцать лет, я получу права семнадцатилетнего волшебника.

— Здравствуйте, я бы хотел снять деньги со своего счета, — мило улыбаясь, я обратился к гоблину, который был подальше от Снейпа.

— Ваше имя, молодой человек, — без каких-либо эмоций и интереса поинтересовался гоблин.

— Джаспер Поттер, — на что гоблин оторвал взгляд от бумаг и уставился на меня.

— Хм, мистер Поттер, Вам придется немного подождать, пока мы вызовем управляющего счетами Поттеров, — значит, Снейп не просто так ехидничал, что-то тут не то. Кивнув гоблину, я взял газету и отошел к ближайшему диванчику со стопкой различно прессы. Скучные бредовые статьи и ни капли интересного, да, пожалуй, я отучился от такой прессы.

— Мистер Поттер, меня зовут Гилберт Экрикс. Я управляющий счетами вашей семьи, пройдемте в мой кабинет, — пухлый и казавшийся добродушным гоблин повел меня по длинным коридорам банка. Кабинет Гилберта оказался не очень большим, оформленным под дерево. Усевшись в мягкое кресло, я с любопытством уставился на моего спутника.

— Понимаете, Джаспер, я могу вас так называть? — я кивнул и гоблин продолжил. — Ваш отец сделал официальным наследником семьи вашего брата — Гарри, — смысл сказанной фразы не хотел до меня доходить. Сделал официальным наследником — Гарри. Сделал официальным наследником.

— Что Вы хотите сказать?

— Гарри Поттер унаследовал все счета, недвижимость и артефакты вашей семьи, а Вам же была отведена рента в сумме 500 галеонов в год. Так как Вам сейчас одиннадцать лет, то на Вашем счету лежит 5500 галеонов, — Гилберт сконфуженно улыбался и теребил длинными крючковатыми пальцами перо.

— И это все? Как первенец я не получаю ничего? — хорошо, пусть я не унаследую денег, хотя их бы могло хватить на пару поколений богатых транжир, пусть не унаследую домов, хотя их тоже больше десятка, пусть даже не унаследую артефакты, но он не мог лишить меня права, как первенца, получить что-то еще кроме ренты.

— Хм, — гоблин замялся и отвел глаза в сторону, — да, Джаспер, ваш отец очень ясно написал в завещании, что Вам должна быть предоставлена лишь рента и… — перо неожиданно громко хрустнуло, заставив нас обоих вздрогнуть от неожиданности. — И так же было написано, что по достижению вами двенадцати лет вы становитесь Джаспером Джеймсом Эвансом, то есть представителем семьи вашей матери…

— Он лишил меня фамилии, герба, наследства — все отдав Гарри, что же теперь понятно, почему он официальный наследник. Еще что-нибудь, Гилберт? — покопавшись документах, лежащих на столе, гоблин достал тонкую папочку и извлек из нее пергамент.

— Вы должны расписаться, что ознакомлены с завещанием вашего отца, — несколько минут я читал текст завещания, где прямым текстом было написано: в случае смерти Джеймса Поттера все наследство переходит в распоряжение Гарри, и он становится официальным наследником, а Джаспер вычеркивается из фамильного древа и права наследования, по достижению двенадцати лет становится Эвансом.

— Как я понимаю, документы на перевод меня в другой род у вас тоже есть? — гоблин кивнул и протянул еще один пергамент с моим теперешним статусом и именем Джаспер Джеймс Эванс. Подписав вначале этот документ, я расписался и на завещании. — Раз я подписал эти документы, то теперь я официально Эванс?

— Да, Джаспер, это главный пергамент теперь во всех документах, что есть на ваше имя, стоит фамилия Эванс. Но это еще не все — ваша мать тоже написала завещание. Все ее имущество: ячейка 249 в банке Гринготс принадлежит вам, — протянув мне еще один пергамент на котором я расписался, Гилберт печально вздохнул. — Знаете, Джаспер, я очень надеялся, что мне никогда не придется все это Вам говорить, а уж тем более я никогда не увижу подписей на этих пергаментах. Отречение старшего сына-первенца от фамилии никогда не делается просто так, и обычно всегда сопровождается большим разбирательством в Везенгамоте, но здесь уже никто ничего не смог сделать, хотя споров было очень много. Завещание умершего человека нельзя оспорить.

— Да, я понимаю. Что же, раз мы урегулировали все дела, то давайте съездим вначале в мою ячейку, а затем в ячейку матери, — Гилберт повел меня витиеватыми коридорами к площадкам с повозками. Головокружительный спуск, и вот мы у ячейки 117, где я забираю необходимую сумму денег. Еще один спуск и я нахожусь у сейфа, о котором не знал никогда. В сейфе оказался лишь ключ и конверт, на котором красивым почерком матери было написано: Джасперу.

Выходил из здания банка, молча, чувствуя затылком превосходящий взгляд Снейпа. Ну да, радуйся урод, теперь я безродный мальчишка с пожизненной рентой в 500 галеонов. Совершая необходимые покупки на автомате, я стараюсь не вступать ни с кем в беседу, но Снейп все же очень хочет меня разозлить.

— Кажется, осталось купить лишь волшебную палочку, мистер Эванс? — вкрадчиво и мягко произносит он, презрительно на меня смотря.

— Да, профессор Снейп, — я выплевываю его имя как грязь, с ненавистью смотря на его рожу. Ничего не понимающий Эммет принял за лучшее смолчать. Подстегиваемый злостью и ненавистью, к магазину Оливандера я почти бежал. С шумом открыв дверь, я наткнулся на хозяина улыбающегося посетителям слишком радушно.

— Ах, Северус, Эммет и… — несколько секунд заминки, — мистер Эванс. Очевидно, Вы молодой человек, пришли за волшебной палочкой?

— Да, я правша, — уже неважно, что я грублю, очень хочется оказаться где-нибудь подальше и выпустить всю свою ненависть на волю. Первая, вторая, третья палочка — все как обычно. Долго и кропотливо мастер пытается подобрать мне нужную. Снейп злорадно улыбается, смотря как очередная палочка, мне не подходит. Может, когда мастер даст мне следующую проклясть эту сальную мерзость? Я уже почти решился на этот поступок, когда почувствовал в своей руке приятное тепло. Палочка подошла.

— Прекрасно, — причмокнув, Оливандер забрал у меня палочку и пошел упаковывать. — Да, прекрасно, мистер Эванс. 25 сантиметров яблоня и бессмертник. Хотя не думал, что она вам подойдет. С вас 7 галеонов, — расплатившись, я поспешил выйти на улицу. Что же все покупки были сделаны и Снейп протянул портал. На счет «три», мы оказались в приюте, в моей комнате.

— До перрона думаю, сможете добраться сами. Было приятно Вас увидеть, Эммет, — мягко улыбнувшись Эму, Снейп повернулся ко мне. — Мистер Эванс, рад был встрече, — ну вряд ли был рад, таким ядовитым тоном сказал. Через мгновение профессор исчез, и мы остались вдвоем.

— А почему мистер Эванс? — Эммет, наконец, задал так интересующий его вопрос.

— Отец отрек меня от семьи в своем завещании, так что теперь я Эванс.

— Круто! Эвансы — это одна из благороднейших семейств нечета всяким Поттерам, Малфоям, Пурам. Чего расстраиваться то?

— Эванс — это девичья фамилия моей матери. Она была маглорожденной, — не всем же знать запутанную историю моей семьи. — Завтра это будет во всех газетах, к моей славе найденного мальчика, наконец, добавится еще и скандал с отречением.

— Да, хреново, брат, — похлопав меня по плечу, Эммет, забрав свои вещи, ушел к себе. А я, забравшись на кровать, достал письмо матери.

Милый Джаспер!

Если ты читаешь это письмо, значит, я умерла. О, Господи, никогда не думала, что буду писать письмо своему старшему сыну, начав с этой фразы, но как видишь, написала…. Я должна объяснить тебе, почему так случилось и ты теперь Эванс.

Когда я забеременела, была война, впрочем, она продолжалась и потом. Я опасалась, что Джеймс захочет избавиться от ребенка и ничего ему не сказала. Новость о том, что я жду тебя застала его врасплох, да еще и ситуация такая была… на меня напала группа Пожирателей, мне удалось отбиться, но я была серьезно ранена. Переместилась в холл больницы Святого Мунго и потеряла сознание. Весь аврорат тогда подняли на уши — на жену Джеймса Поттера напали. Целитель рассказал Джеймсу о моем положении. Собственно, не смог этого скрыть. Особенно, если учесть, что Джеймс и Сириус буквально приперли его к стене, выспрашивая о моей состоянии. Он был против тебя, но делать аборт было поздно. Так ты стал ребенком, которого желала только я!

Первые месяцы твоей жизни были очень тяжелыми — ты постоянно болел. Я боялась отходить от твоей кроватки, если что-то страшное должно было случиться, то я была бы рядом. Знаешь, мне иногда казалось, что смерть… как будто наблюдала за нами. Смотрела, как я отчаянно хочу тебя сохранить. Безумно, правда?

Время шло, ты окреп и стал замечательным маленьким мальчиком. Моим чертенком. Я так радовалась, что ты походил внешне на меня и мою семью: вьющиеся волосы дедушки, маленький носик, как у меня, большая родинка на правом плече, как у бабушки, улыбка Себа….

Потом появился Гарри. Гарри, которого Джеймс ждал с первой минуты, как я ему сообщила. А когда малыш родился, Джеймс перестал обращать внимания на тебя. Я не понимала, почему так произошло, мне так и не удастся этого понять, наверное. Когда Гарри исполнился год, Джеймс написал завещание, по которому сделал официальным наследником семьи Гарри, а тебя вычеркнул из семьи. Я нашла завещание… и спросила тогда, почему? «У меня есть всего один сын, Лили, а этот мальчишка, раз ты его так любишь, будет твоим. Эванс лучше, чем сирота»

После его слов я долго думала и никак не могла принять решения. Для меня не было никакой разницы между вами. Я люблю вас обоих, я смогу отдать жизнь за вас. Вы — это часть меня, которая останется в мире навечно. Мои дети! Теперь я точно знала, что Гарри будет обеспечен всем — маленький принц, а для тебя мне удалось выпросить лишь ренту.

Джаспер, моя семья всегда хранила одну тайну: «Ключ откроет для тебя мир». Я не знаю ее смысла, не знаю, что она несет и что с ней делать, но, унаследовав магию, я получила и ключ. Теперь он твой — надеюсь, ты сможешь им воспользоваться…

Найди Себастьяна — он объяснит тебе то, что не смогла сказать я в своем предсмертном письме.

Я люблю тебя, Джаспер.

Люблю!

Мама.

Свернувшись калачиком на кровати, я смотрел на такие простые финальные слова письма, уже не обращая внимания на соленую влагу на щеках.