Грязный Гарри и Кубок Огня (джен)

Как хорошо выспаться.

Грязный Гарри открыл глаза, потянулся и впервые за день почувствовал себя человеком.

Гарри повозился в своем мешке и проснулся окончательно.

Девять или еще нет?

Где его часы?

В палатке было светло и тихо.

В палатке вообще никого не было.

Спальный мешок Гермионы был пуст.

Гарри вскочил, оделся и бросился к выходу. Как только он вышел на ослепительно яркий дневной свет, знакомый голос возвестил:

— Слушайте все: Снейп проснулся!

Это был голос Грегори Гойла.

— Привет, Снейп. Доброе утро, — вежливо сказал Нотт, сидящий перед палаткой с программкой в руках.

— Доброе утро.

— Ну, вообще-то сейчас пять часов вечера, но главное — как ощущает время сам человек. Выспавшиеся часов не наблюдают, верно?

— Пять часов? — переспросил Гарри.

— Учитывая, что матч начнется в половину седьмого, можешь идти спать дальше.

— Можно послать сову Малфою, чтобы он приехал. Он давно просил известить его первого, что ты вошел в зону доступа, — сказал Гойл. — У него к тебе какое-то личное дело.

— Давно вы приехали?

— В девять утра, Снейп, — проинформировал Нотт. — И неплохо прогулялись по окрестностям. Очень полезно провели день, информативно.

— А где Гермиона?

— Пикетирует главный вход, — любезно сказал Нотт. — Знаешь, у нее талант общественного деятеля. Она еще будет нашим Министром магии, если доживет до этого светлого момента… Сейчас у нее здорово получается. Собрала уже пятьсот подписей.

— Хочешь подписаться, Снейп? — спросил Гойл и вынул из кармана подписной лист.

Гарри полюбовался на подписи самого Гойла, троих Ноттов и — неожиданно — Адидуса Рибокка из знаменитой фирмы «Нимбус», нашел пустую строчку и занял ее.

— Про этого Рибока отдельный разговор, — сказал Гойл. — Постарался наш Тедди, конечно.

Гарри в это время удивленно смотрел на подписи «Аврора Синистра» и «Фрейя Традери».

— Я не знал, что на Чемпионате есть кто-то из наших… то есть, из Хогвартса.

— А больше никого и нет, — заметил Нотт. — Мы их случайно встретили. Шли по лагерю и вдруг столкнулись. Мы их, собственно, даже не узнали…

— Учителя, когда они нормально одеты, выглядят здорово, — подтвердил Гойл.

— … но они узнали нас и поздоровались. И подписались тут же. Кстати, Традери нам организовала еще одну подпись, — и Нотт указал на строчку с вычурной росписью «Гораций Слагхорн». — Это ее старый приятель, он был деканом Слизерина до Традери.

— Чудной тип. Он учил самого Темного лорда, — добавил Гойл.

— И спятил от этого, по-моему.

— Ага. Мы при нем помянули Сам-Знаешь-Кого, старикан сразу за сердце схватился.

— Он и наших родителей учил, — продолжал Нотт. — Твоих тоже, Снейп. Он, кстати, нас о тебе долго расспрашивал. Он хотел бы с тобой познакомиться.

— Хорошо, — решил Гарри.

Гойл захихикал:

— Он и с Грейнджер хочет познакомиться. Приглашал к себе на ужин после пикета.

— Грейнджер теперь знаменитость, — подтвердил Нотт. — Да только маглы и ныне там.

— Мы многих встретили сегодня. Саламандер, например — помнишь ее? У нее питомник василисков.

— И она так интересно обмолвилась: «Удачи вам в вашем очередном школьном безобразии, потому что я считаю, что это не Турнир, а безобразие. Я так и сказала этому вашему Бэгмену, который — представьте себе — имел наглость потребовать у меня моих малышей для какой-то игры с яйцами! Надеюсь, от моего отказа у него до сих пор в ушах звенит. Не знаю, кого он будет окучивать теперь — Уизли в его драконьем питомнике, что ли? Он, конечно, тоже откажется. По-моему, надо быть безумцем, чтобы отпустить бедных беззащитных животных в вашу кошмарную школу. У вас же всё еще учится тот Уизли, который науськал на моего малыша свою жуткую крысу?»

Гарри широко улыбнулся. Он не знал, на что намекает профессор Саламандер, но общаться с нею по-прежнему было чистым удовольствием.

— А про Рибока? — вспомнил он слова Гойла.

— Про Рибока! Мы, значит, проходим по лагерю, а там есть большое поле для магазинов, стендов и прочего — где фирмы показывают всем достижения своего хозяйства. И там что мы видим? Дикая толпа вокруг стенда «Нимбуса», и вещает оттуда наш друг Адидус. «Подходите все, революционные технологии! Мы взяли лучшее от совмещения магловской и магической техники! Новые модели метел, с сентября в продаже, только вам и только сегодня опытный образец на испытание бесплатно!»

И что там за образец? Представь себе, Снейп, что это — «великое открытие, изобретение юного гения, совместный проект с фирмой «Грегорович»: метла со встроенной в рукоятку волшебной палочкой»!

И Рибок как начал задвигать про то, что наш Тедди всё лето говорил: что будет, если встроить волшебную палочку в другой предмет, или отлить палочку в виде рукоятки метлы — какой простор для фантазии и для магии! Насколько она мощнее — ведь она втрое длиннее ручной палочки! И как это повышает возможности метлы — ведь теперь метла может всё, как магловский компьютер какой-нибудь. Это не метла, а центр управления — ведь в нее вшита многофункциональная магическая основа. Метлой можно колдовать!

Летишь и одновременно фейерверк пускаешь, летишь и чай себе завариваешь, летишь и Патронуса пускаешь кому-нибудь…

— Не всё так просто, Гойл, — возразил Тедди. — Мы долго искали баланс между колдовством и полетными функциями метлы. Колдовство оттягивает на себя часть энергии, а метла в это время должна бы продолжать лететь, а не грохнуться вниз, потому что ее силы ушли на другое. Всё-таки летать для метлы важнее, чем чай заваривать… Опыты мы еще будем продолжать, это только первую модель обкатали… Посмотрим через год, что скажут первые покупатели.

— Значит, это ты — юный гений? Это твое изобретение? — спросил Гарри.

Нотт усмехнулся:

— Снейп, конечно же, не только мое и не столько мое. Как ты себе представляешь, чтобы школьник третьего класса сконструировал метлу? Эту модель делал целый завод, проектировала целая лаборатория. Моя была только идея.

— А ты сказал Гермионе, что не собираешься совмещать палочку с другими предметами, пусть этим Уизли занимаются…

— И сказал чистую правду. Она же имела в виду магловские предметы, — сразу ответил Тедди.

— Представь себе, метла — тоже магловский предмет!

— А Уизли тоже не зевали. Твои приятели близнецы купили здесь волшебный бинокль и усовершенствовали его. Он теперь, точно как в его инструкции, «показывает всё, недоступное невооруженному взгляду» — они это считают очень смешным.

— Он показывает, что у кого в карманах, Снейп, — пояснил Гойл. — И что надето под мантией — тоже.

— Милая шутка.

— Угу. Представляешь, у болгарского посла оказались грязные подштанники.

С занимательной мыслью о том, как же всё-таки политики скрывают грязное белье, Гарри отправился навестить Пикетчицу Гермиону — возможно, под этим именем она еще войдет в учебники истории.

Он пришел очень вовремя — Гермиона как раз подавала на подпись листы семье Малфоев.

Малфои были от этого откровенно не в восторге.

— Снейп! — заорал младший Малфой при виде Гарри и бросился к нему.

— Привет, Малфой. Как долетели?

— Нормально, только живот болит… Наконец-то я тебя встретил — и могу со спокойной совестью вручить это! — и в руки Гарри было сунуто совиное гнездо.

— И что мне с этим делать? — спросил Гарри.

— А это уже не моя проблема, — блаженно ответил Малфой. — Я приютил твоих сов, я их тебе вернул — а дальше можешь хоть жонглировать ими!

— А подождать, пока мы до палатки дойдем, не мог?

— Не-а, — сказал Малфой. — Ради твоих дурацких сов я ни секунды не желаю ждать. Да я только из-за них к тебе и подошел! Пойду обрадую маму, что мы от них избавились…

Мама Малфоя о чем-то беседовала в это время с красивой белокурой девочкой, которую Гарри не знал.

— Кстати, можешь познакомиться: это моя Астория, — похвастался младший Малфой. — Чудная девчонка. Просто ангел, мне в ней повезло, и маме она нравится. Она даже готова подписать бумажки Грейнджер, чтобы угодить мне, здорово?

— Здорово, — раздался резкий голос за спиной Гарри, и Малфой вздрогнул.

— Привет, Драко, — сказал голос еще громче — так что все обернулись в его (ее!) сторону, даже миссис Малфой с Асторией, даже Гермиона со своими подписями.

Но голос того и добивался. Его счастливая обладательница, взлохмаченная и страшная Пэнси Паркинсон, стояла у входа в лагерь и куталась в плащ. Черные круги у нее под глазами смотрелись жутко.

— Привет, Пэнси, — сказал Драко. — Не хочешь вернуться к себе?

— А я весь день тебя жду, — абсолютно не обратив внимания на приветствие, продолжала Пэнси. — Так это и есть моя счастливая соперница? Поздравляю.

— Пэнси, не надо, — жалобно сказал Малфой.

— Я всего лишь пришла пожелать вам счастья. Надеюсь, эта девица подойдет тебе по всем статьям. Ты ведь уже проверил ее на все тесты — на боггарта и на Патронуса? Надеюсь, она их прошла успешно?

— Пэнси, лучше уйди, а то я авроров позову.

— Видите ли, дорогая Астория, — душевным голосом обратилась Пэнси прямо к красавице, — у Малфоев не так-то просто стать истинной невестой. О да, пока что вы наслаждаетесь вниманием и славой, и подарки радуют ваш взор, и всякие слова звучат в ваших ушах, и ничто не омрачает ваш восторг… Я тоже была такой дурой. Дурой! Потому что это — ничто. Всё это Малфои возьмут обратно, и вы останетесь ни с чем, если вы не пройдете фамильные испытания на истинную невесту! Если вид вашего боггарта и вашего Патронуса, не дай Мерлин, не подпадут под высокие требования семьи Малфоев, ввы останетесь у разбитого корыта, как осталась я, дорогая подруга!

— Пэнси, хватит. Чего ты добиваешься?

— Чего я добиваюсь? Чтобы тебя пикси съели! — сказала Пэнси, развернулась и исчезла за воротами лагеря.

Вокруг уже собралась большая толпа, щелкали колдокамеры.

«Хороший финал у Чемпионата мира. Сразу два представления на публику — Гермиона и Пэнси», — подумал Гарри.

Пользуясь растерянностью Малфоя, он сунул Драко в руки совиное гнездо, которое Малфой машинально взял.

Площадку осветила фотовспышка. Сегодняшний «Вечерний пророк» так и вышел — с фотографией обескураженного Малфоя на фоне болгарского Министра магии, подписывающего листовку Гермионы. На фотографии Малфой с ошалелым видом прижимает к себе совиное гнездо.

— Снейп, ты мне за это еще заплатишь, — прошипел Малфой, очнувшись от вспышки, и сунул Гарри гнездо обратно.

— Дорогие болельщики! До начала матча осталось десять минут. Просим всех занять свои места…

— Видишь, Гарри? Я это сделала, — гордо сказала Гермиона, показывая на выход. Туда, мимо спешащей на матч толпы болельщиков, быстро выводили маглов.

— Ты сделала невозможное.

— Это не я. Это болгарский Министр, — скромно отмахнулась Гермиона. — Ему в его просьбе не могли отказать. Если бы не он, я бы могла стоять тут сто десять лет, как эта Каролина!

— Он молодец, что подписал.

— О да! Не знаю, как отблагодарить его. Он так и сказал: «Никогда не участвовал в пикете. Спасибо, юная леди, это было очень смешно».

— Главное, что маглы спасены.

— Мне так и не сказали, кто отдал приказ их привлечь, но я обязательно узнаю, я так этого не оставлю, Гарри! Пока я тут стояла, я подумала, кто бы это мог быть… Знаешь, а кто угодно. Всё Министерство стоит того. Формально организация Чемпионата отдана департаменту магических игр и спорта, то есть приказ подписан был там… Кем-то из них. Но главную ответственность, в любом случае, несет глава Департамента Людо Бегмен!

— Я видел его сегодня.

— А ты помнишь, что он засветился в том первом процессе против Пожирателей смерти? его обвиняли в пособничестве, он будто бы передавал информацию Пожирателю Руквуду. И он сам признался!

— Теперь вспомнил, — сказал Гарри.

— Ну конечно, такому человеку плевать на права маглов! Я понять не могу, как его после этого взяли на работу в Министерство. Он же признался в государственной измене!

— Его оправдали, — пожал плечами Гарри.

— Но всё-таки, его не имели права после этого брать на государственную должность.

— Так бы половина Министерства полетела. Те же Малфои, они тоже признались и раскаялись, те же Паркинсоны…

— Паркинсон, — повторила Гермиона и нахмурилась. — Не понимаю я ее, Гарри. Ты видел, что она вытворяла сегодня? Это просто безобразно. Демонстративное, глупое и просто вызывающее шоу. Малфой прав: чего она добилась? Только себя унизила. Выставила себя на посмешище. Женщина не должна так поступать. У женщины должна быть гордость!

— Согласен, — ответил Гарри от всей души.

— И потом, по какому поводу она это закатила. Ревность! Фу. Я вообще не понимаю этих проявлений ревности, этой какой-то пещерной психологии. Смотреть на человека, на мужчину как на свою вещь, как на свою собственность! Мстить ему за то, что он выбрал другую — это же низко. Пытаться расстроить их отношения, вернуть его себе — ну надо последние мозги растерять, чтобы решиться на такое. Правильно что сделать — смириться и достойно проиграть, не зацикливаться на прошлом и начать жизнь сначала… Так во всех учебниках психологии написано. Мы люди ХХ века, ревность уже давно отжила свое. Но эта Пэнси всегда была отсталая…

— Зато мы современные, — ответил Гарри и занял свое место на трибуне.