Альбус Поттер и наследие Слизерина. Книга вторая (джен)

Стоило только Уильяму оставить Регулуса одного в спальне, как тот, бегло окинув взглядом комнату, решился. Выдернув простыню из-под покрывала, он наспех дезиллюминировал ее и набросил на себя. Медлить было нельзя: он и так, вероятнее всего, уже пропустил большую часть крайне важного диалога. Не решив наверняка, что именно он будет делать, когда вновь окажется у кабинета, Регулус сжал в кармане мантии палочку и подался к двери. Заперта…

«Быть не может», — пронеслось в голове у младшего Нотта. Он нервно подергал ручку и толкнул дверь сильнее, но та не поддалась. Опробовав на двери все известные ему заклинания отпирания, но так и не добившись результата, Регулус наконец последний раз ударил дверь так сильно, как только смог, и раздраженно сбросил с себя простыню. Такого он явно не ожидал.

Просидев под дверью по крайней мере пару часов, Регулус довольно резко подскочил, услышав, как ручка снаружи повернулась. Визитер, однако, не торопился войти, и Регулус распахнул дверь сам.

— Какого черта? — прошипел он, обнаружив по ту сторону двери Уильяма.

Брат снял с двери артефакт, которым, вероятнее всего, заблокировал дверь. Регулус успел заметить зачарованный старинный медный замок до того, как тот скрылся сначала в шёлковом платке, а затем и в сумке брата.

— Извини, — бросил Уильям. — Но это для твоей же пользы, — взгляд его скользнул про простыне, что все еще валялась на полу, дезиллюминированная лишь наполовину, и добавил: — Я был не так уж и не прав. Ты мог все испортить.

— Отец опять втягивает нашу семью в сомнительные дела, а ты его покрываешь, — шикнул Регулус, пнув простыню с порога. — Кто еще все портит?

— С чего ты это взял?

— Он говорил об Отделе тайн, упоминал Люциуса Малфоя и…

Уильям шикнул и, оглядевшись, шагнул в спальню Регулуса, закрыв за собой дверь.

— Отцу виднее, что пойдет на благо нашей семьи, — прервал он младшего брата. — Тебе не следует это обсуждать. А уж тем более вмешиваться в его дела! Это небезопасно.

— Но я уже, по его милости…

— Да, — кивнул Уильям, вновь прервав брата на полуслове. — Ты сделал все, что от тебя требовалось. И больше, пожалуйста, не лезь в неприятности. Терпение отца не безгранично, в отличие от моего…

— Что? — не веря своим ушам, переспросил Регулус.

— Забудь, — отмахнулся Уильям, направившись к двери. — Я просто не хочу, чтобы ты пострадал.

Он уже повернул ручку и приоткрыл дверь, как боковым зрением заметил направленную на него волшебную палочку. Тяжело выдохнув, он пожалел о неосторожно брошенных словах. Теперь разговора было не избежать.

— Что не так? — раздражаясь, выпалил Регулус. — Что я опять сделал не так?

— Я просто неправильно выразился, — проговорил Уильям.

— Ты выразился предельно ясно, — настоял Регулус. — Продолжай. Что ты хотел сказать?

— Я не…

— Как именно я испытываю твое терпение?

Рука, все еще сжимающая волшебную палочку, нервно дрогнула.

— Я просто устал от твоего вранья, — наконец констатировал старший брат, наградив младшего недовольным взглядом.

Регулус приподнял бровь и растерянно опустил палочку.

«Вранья?»

— Я слышал, как ты говорил Поттеру о вещах, о которых лучше не знать. Сразу после того, как счел меня недостойным соперником в поединке, — напомнил Уильям, заметив смятение на лице младшего Нотта. — Кажется, я единственный из твоих знакомых имею проблемы с памятью. Совпадение? О чем мне лучше не знать?

Еще до того, как Регулус успел ответить хоть что-то, Уильям продолжил:

— А после, в школе, мне попался на глаза домовик Левски, хотя отца ты заверил в том, что освободил его еще в начале лета. Очень сомневаюсь, что вы с домовиком близкие друзья. Но видитесь, судя по всему, довольно часто.

Регулус прикусил губу, обдумывая, что ответить на предъявленные обвинения, но кажется, брат и не ждал ответа.

— Еще МакГроу видел, как ты по ночам покидаешь спальню. Не просветишь меня, чем ты занимаешься?

— Ты все неправильно понял, — выдавил из себя Регулус. — Я говорил не о тебе, а по поводу домовика…

— И эта палочка, — проигнорировав слова брата, протянул Уильям, опустив взгляд на орудие из белого вяза с растительным орнаментом, что младший Нотт все еще сжимал в руке. — Ты не говорил, что она принадлежала нашей матери. Я узнал об этом только недавно, абсолютно случайно…

— Почти уверен, что говорил, — пробормотал Регулус, про себя отметив, что брат прав. Не говорил.

— Ты не думал, что я тоже имею на нее право? — окончательно выходя из себя, поинтересовался Уильям.

— Нет, — довольно резко ответил младший Нотт.

— Нет, не думал? — усмехнулся Уильям.

— Нет. Я тебе ее не отдам, — решительнее проговорил Регулус. — Она моя.

— Куплю тебе другую, — бросил старший Нотт. — Я имею на нее прав гораздо больше.

— Нет!

— Во-первых я старше, а в семье Ноттов, как ты помнишь, все еще действует принцип первородства! — раздраженно прошипел Уильям. — Во-вторых, совесть у тебя есть? Ты лишил меня матери, воспоминаний о ней и нормального детства. Разрушил нашу семью и по сей день продолжаешь мне врать о том, что произошло! А я прошу у тебя всего лишь палочку!

Регулус прикусил губу, чтобы не выпалить лишнего, да так, что почувствовал привкус крови во рту. Он убрал руки за спину и крепче сжал палочку, ощутив, как ее орнамент впивается в ладонь.

— Я недоговаривал, — поправил наконец брата Регулус, взяв себя в руки. — Недоговаривал, а не врал.

— Не вижу разницы, — сказал Уильям.

— Палочку я не отдам, — отрезал младший Нотт.

Он упал на кровать, устремив взгляд в потолок, и принялся ждать, пока старший брат покинет комнату. В принципе, его уже можно было тут запирать. Настроения покидать это помещение в оставшуюся неделю каникул у него все равно не было.

Уильям, пожалев, что вообще поднял эту тему и высказал брату все, что его беспокоит, выдохнул, но уходить не спешил. Не так уж и важна ему была эта палочка. Теплых воспоминаний, связанных с ней, у него все равно не было. Просто мысли, копившиеся все это время, вдруг выплеснулись в это странное желание ей обладать. И все, что он тут наговорил…

— Ты тоже мне недоговаривал, — протянул Регулус, заметив, что брат уходить не торопится.

Уильям сел за стол и, чтобы занять себя, вытащил из сумки замок-артефакт и ключ. После использования артефакт всегда требовал «чистки».

— О планах отца, о своем увлечении артефактами, о яйце…

— Яйце? — уточнил Уильям, приподняв бровь и повернувшись к брату. Тот все лежал, устремив взгляд в потолок.

— Можешь не отпираться, — пробормотал младший Нотт. — Кому еще, кроме тебя, МакГроу мог проболтаться о василиске? Да и к тому же я видел, как его покромсали: опознать его и обвинить в чем-либо меня после этого было бы сложно. Все чисто.

Уильям дважды медленно моргнул. Он молча выжидал, что еще скажет брат. Пока все это походило на бессвязный бред.

— Насчет Глоина ты прав, — проговорил затем Регулус, не сводя пристального взгляда с хрусталиков люстры. — Я его не освободил. Он не принадлежит мне, чтобы я мог его отпустить. Его хозяин жив, здоров и весел.

— Ты с ума сошел! — прошипел Уильям, резко встав и выглянув за дверь. — Говорить о таком в этом доме. Вдруг кто услышит?

— Ну ты же хотел об этом знать, — протянул младший Нотт. — Что касается вещей, о которых лучше не знать, — продолжил он. — Я в самом деле говорил не о тебе. Однако я не буду врать, утверждая, что хотел бы, чтобы ты вспомнил то, что случилось в день смерти нашей матери. Мне за это очень стыдно.

— Слушай, я, — протянул было Уильям и, потупив взгляд, сел обратно за стол и добавил: — Не нужна мне твоя палочка.

— Я тебе ее и не отдам, — буркнул Регулус. — Но врать не буду.

— Недоговаривать, — поправил брата Уильям.

— Этого не обещаю, — ответил тот.

В комнате повисло напряженное молчание. Регулус готов был поклясться, что слышит дыхание брата и скрежет механизма его карманных часов, настолько здесь было тихо.

— Что ты говорил о василиске? — прокрутив еще раз в мыслях все вышеизложенное, протянул Уильям.

— О, не переживай, — бросил Регулус. — Я не злюсь. Поттер уже вывел нового.

— Нового… василиска? — уточнил Уильям, недоверчиво вскинув брови. — В смысле, бессмертного гигантского змея с ядовитыми клыками и смертоносным взглядом? — медленно проговорил он. — Ужас Слизерина. Этого василиска?

— Василиски не бессмертны, — заметил Регулус, наконец занимая сидячее положение на кровати. — Они просто очень долго живут.

— Ну конечно, — неуверенно согласился Уильям.

— И… Ты не знал о василиске, — медленно проговорил Регулус, заметив, что брат смотрит на него как на умалишённого.

Уильям, поджав губы, помотал головой.

— Что ж, — констатировал Регулус, осознавая, что только что увеличил число «хранителей» этой тайны на одного. — Сделаем вид, что я пошутил?

* * *

В этот день Уильям все-таки согласился отвлечься от своих важных занятий и составить брату компанию в прогулке по окрестностям, тем более, что им впервые за долгое время было что обсудить. Регулус, не увидев больше причин для секретности, поделился с братом подробнейшей историей выведения василиска: от первого разговора с друзьями в поезде до яйца, что осталось в замке, готового в любой момент выпустить на свет чудовище. Брат принял эту информацию достойно. Во всяком случае, Регулусу так показалось. Уильям догадывался, что Регулус каким-то образом участвует в делах младшего Малфоя, слухи о которых уже распространились по всему замку, и он был уверен, что дела эти не относятся к классу «безопасный», но василиск… Без длинной нотации о том, что Хогвартс и так достаточно опасное место для студентов, впрочем, не обошлось, но Регулусу удалось убедить брата в том, что до конца года этому проекту так или иначе придет конец.

— У нас все под контролем, — заверил младший Нотт старшего, хоть и сам в это не верил. — Проблем не возникнет.

— А как насчет убийцы василиска? — поинтересовался Уильям. — Ты же сказал, что думал, что это я. Значит, кто-то еще в курсе…

— Это Слизнорт, — констатировал Регулус.

— Наш декан? — обеспокоенно уточнил Уильям.

— Теперь я в этом почти уверен, — проговорил младший Нотт. — Если это не ты, то остается только он. Тайник был рядом с его кабинетом, и он наверняка заметил, как Поттер или Малфой пробираются туда.

— Тогда бы вас уже исключили, — возразил Уильям.

— Их, — поправил Нотт. — Нет ничего, что бы связывало меня с этим василиском. Да и я бы не был так уверен насчет исключения. У Малфоя со Слизнортом особые отношения. Еще, как я слышал, тот преподавал темные искусства и имел определенные проблемы с законом. Думаю, они могли бы договориться.

— Но ты не знаешь наверняка, — настоял Уильям.

— Это не так уж и важно, — отмахнулся Нотт. — Сейчас доказать, что-либо уже сложно. А о текущем местоположении яйца никто не знает.

Вторая немаловажная тема для обсуждения поднялась в разговоре только тогда, когда Нотты покинули территорию, прилегающую к родовому поместью, и вышли к проселочной дороге, ведущей в ближайшее магловское поселение. Близко к нему подходить не стоило, ибо ношение мальчиками мантий могло вызвать у маглов много вопросов, но кого это беспокоило?

— Я думал сказать тебе о том, что он жив, раньше, — неуверенно протянул Регулус, — но…

— Не доверяешь мне?

— Не решился, — признался младший Нотт. — Я до сих пор не понимаю, зачем отец пытался его убить…

— Это очевидно, — в свою очередь констатировал Уильям. — Теперь, — поправился он, смутившись. — Отец хочет, чтобы ты приобщился к семейному делу. А наши дела, это не то, во что стоит посвящать мракоборцев. К тому же он уже знает слишком много. Да и ты знаешь, как отец отзывался о дяде… Боюсь, что его влияние на тебя…

— Что? — уточнил Регулус, когда брат прервался на полуслове.

— Я не хочу ругаться, — осторожно сказал Уильям. — Просто, знаешь, я был очень удивлен, когда узнал, что ты сбежал к нему. Не знал, что вы вообще были знакомы. То есть я видел его как-то раз или два, но ты… Ты вроде был еще слишком маленьким, чтобы его помнить.

— Темнеет, — заметил младший Нотт.

Огоньки, что виднелись вдалеке и были ничем иным, как окнами в домах магловского поселения, вспыхивали все чаще.

— Пора возвращаться.

* * *

Следующее занятие по артефактологии оказалось гораздо интереснее и явно познавательнее, чем все предыдущие. Уильям отвел брата в хранилище артефактов, что соседствовало с библиотекой и некогда, во времена далекого Средневековья, являлось залом для пыток. Об этом до сих пор свидетельствовали оставшиеся на стенах крепления для кандалов и специфических приспособлений, что, как полагал Регулус, использовались до создания знаменитого Непростительного заклинания. Впрочем, младший Нотт припоминал, как кто-то из портретов утверждал, что по сей день нет ничего лучше старой-доброй зачарованной дыбы.

Уильям провел брата по залу, показывая артефакты, к которым он уже имел доступ и которыми умел пользоваться. В основном это были какие-то базовые вещи, как тот замо́к, которым старший брат закрыл младшего в комнате. Такие раньше довольно часто использовались для заточения узников в темницах, но со временем вышли из обихода. Срок их действия был куда короче времени, необходимого на восстановление, а подобного эффекта позже удалось добиться и без артефактов, при помощи куда более мощных запирающих заклинаний, для которых, конечно, требовались серьезные навыки. Теперь этот артефакт был чем-то вроде реликвии и имел скорее историческую ценность, нежели практическую.

Здесь же Регулус увидел несколько камней для предохранения вещей от кражи, подобных тому, что слизеринцы использовали с василиском. Эти артефакты все еще производились некоторыми мастерами и поступали в продажу, однако сильно разнились по качеству и присваиваемым им характеристикам.

Тарелки, с которых нельзя есть, сосуды, пробуждающие жажду, безобидные, хоть и не очень приятные, «ловушки» для пальцев, зачарованные драгоценности и многое другое, подчиняясь классификации, хранились здесь в строгости и порядке столетиями. Всё это еще никоим образом не относилось к темным артефактам, потому как вещи, находящиеся здесь зачаровывались исключительно базовой магией, но младший Нотт отлично понимал, что любую из представленных вещей можно сделать куда опаснее.

Хранилище, насколько Регулус знал, не ограничивалось только этим залом, но доступ к другим более опасным и темным артефактам всегда был лишь у старшего из рода Нотт, а потому Уильяму и Регулусу оставалось только догадываться, что еще скрывается в глубинах подземелья.

Само занятие началось только ближе к полудню. Уильям ознакомил брата со схемой, перечерченной им из одного очень старинного труда по зачаровыванию защитных артефактов, и, после тщательного объяснения оной, предложил Регулусу самому попробовать выбрать подходящий для зачаровывания предмет и нужные заклинания. Младший Нотт отнесся к идее брата не без скептицизма. Вероятнее всего, Регулусу бы хватило упрямства отказаться, если бы в этот день их занятие не решился посетить старший Нотт.

— Припоминается, ты хвастался тем, что освоил дезиллюминацию, — напомнил он сыну, обратив внимание на его сомнения. — Почему бы не начать с нее?

— Я... — неуверенно протянул Регулус, взглянув на брата, что пожал плечами. — Не настолько хорошо ее освоил.

— Тем не менее, — настоял старший Нотт.

Он повел волшебной палочкой по воздуху, и из приоткрытой сумки Уильяма показался камушек, на который были наложены защитные чары. Следующее его движение вывело поверх пергамента схему для наложения на артефакт свойств дезиллюминации.

— Приступай.

Решив не признаваться в том, что данная схема понятна младшему Нотту примерно так же, как древняя рукопись тритонов, тот все же взял ее в руки и сделал вид, что тщательно изучает. Спустя полчаса непрерывного разглядывания пергамента прояснилось немногое.

— Пора, — заключил Нотт-старший, придвинув к Регулусу недо-артефакт.

Без особых усилий младший Нотт заставил камень исчезнуть. К сожалению, требовалось от него совсем не это.

— Полагаю, ты видишь разницу между наложением чар на объект и заключением этих чар в объекте? — прохладно поинтересовался мистер Нотт, взяв камушек в руки и разглядев его поближе.

— Это довольно сложная схема, — вступился за брата Уильям, заметив, что тот комментировать свою ожидаемую неудачу не берется. — На ее изучение требуется время.

Мистер Нотт наградил старшего сына холодным взглядом и закинул невидимый артефакт в карман своей мантии.

— Ладно, — нехотя согласился он. — Начинайте с защитных чар.

* * *

В оставшиеся до Рождества дни старший Нотт не пропустил ни одного занятия. Он внимательно наблюдал за сыновьями, что возились с защитными чарами, и время от времени помогал Уильяму с изучением новых схем.

Регулус, смущенный своим фиаско, в ту же ночь вытащил из библиотеки все пособия, что хоть как-то были связаны с сложными чарами, и принялся расшифровывать записи с злополучного пергамента. Неведомые символы, между которыми проводились связи разных типов, образовывали что-то вроде замысловатого кулинарного рецепта. При наложении некоторых чар на артефакт требовались зелья и настойки, для других — достаточно было выполнить движения палочкой в определенном порядке, с четкой амплитудой и скоростью, третьи же предъявляли довольно жесткие требования к материалу, форме, размерам объекта и прочим, куда более специфичным характеристикам.

С книгами схема начала «читаться», но легче младшему Нотту, по мере ознакомления с ней, не становилось. Она все еще была слишком сложной для исполнения.

Наложение защитных чар в свою очередь оказалось делом весьма незамысловатым, как и заключение внутри различных предметов света. Несколько раздражала, правда, предритуальная подготовка, заключавшаяся в расчете того, насколько соответствует данный предмет производимому с ним ритуалу и последующей его ручной обработке, но и к этому можно было привыкнуть.

В любом случае за эти выходные Нотт вынужден был заниматься так много, что назвать эти дни «каникулами» язык у него вряд ли бы повернулся.

* * *

Рождественский ужин в семье Ноттов едва ли отличался от какого-то другого. Престарелый домовик Лони, щелкая тонкими пальцами, подавал блюда к столу, а затем тишину прерывали лишь едва слышный звон посуды и тихий шелест страниц. Нотт-старший всегда приносил к столу газету или книгу. Вот и в этот день он сидел, мыслями погрузившись в «Ежедневный пророк».

— Тебе пришла почта, — обратился он к Регулусу, наконец закончив чтение. Мистер Нотт повел палочкой по столу, и перед младшим Ноттом появились конверт и две небольшие посылки. — Вероятно, поздравления с днем рождения. От друзей, — добавил он, несколько скривив губы.

Регулус бросил беглый взгляд на лежащие перед ним вещи. На одной из посылок, завернутой в лощеную бумагу, стояла печать с гербом Малфоев. Вторая была не подписана, зато поверх конверта корявым почерком друга числилось: «От Альбуса Поттера». Регулус, отставил почту в сторону, в то время как Уильям не без любопытства на нее взглянул. Затем он посмотрел на отца.

— Поттер и Малфой, — проговорил мистер Нотт, растягивая слова. — Занятная компания.

— Просто знакомые, — отмахнулся Регулус.

Посылки от Поттера он ждал, Малфой же стал приятной неожиданностью.

— В начале лета сюда приходило письмо от Драко Малфоя, — припоминая, протянул мистер Нотт. — Кажется, это было приглашение для тебя.

— Ерунда, — безразлично ответил Регулус. — Я отказался.

Вопреки ожиданиям сына, мистер Нотт ухмыльнулся. Уильям перевел взгляд на Регулуса.

— Я тоже приготовил тебе небольшой подарок, — сказал, немного подумав, мистер Нотт. Он взмахнул палочкой еще раз, и на столе перед младшим Ноттом появилось крошечное украшение.

— Кольцо? — не сдержавшись, усмехнулся Регулус. — Серьезно? Я не ношу колец.

— Фамильный артефакт, — чуть холоднее проговорил мистер Нотт. — Защищает своего владельца от большинства стандартных проклятий. Крайне редкая и весьма полезная вещь.

Регулус приподнял бровь, и старший Нотт добавил:

— Сюда тоже доходят кое-какие слухи.

* * *

Очутившись в спальне, Регулус первым делом закинул подаренное кольцо в пергамент, а тот погрузил на самое дно сумки. Затем он вскрыл адресованный ему конверт. Оценив то, что Поттер наконец научился лаконично излагать свои мысли, он поджег записку.

«C'est arrivé⁽¹⁾», — гласила надпись, выцарапанная на пергаменте.

1) C'est arrivé (франц.) — Это случилось.

Вернуться к тексту