Semper Fidelis (Всегда верен) (джен)

Часть 1

— Рядовой Свон, — первым заговорил Кинг, и голос его прозвучал глухо, как из таза. — Через час жду вас в своем кабинете.

— Есть, сэр, — отозвалась дрожащим голосом Белла.

— Лейтенант Каллен, капитан Феодоракис, прошу пройти в штаб. Поговорим там, — продолжил Кинг. Он всеми силами старался сделать вид, что ничего не произошло. А Белла даже боялась поднять голову. Ей казалось, что если сейчас она посмотрит в глаза лейтенанту Каллену, тут же упадет замертво.

Наконец, шорох ботинок по гравию стих, и Белла осмелилась открыть глаза. Лорен стояла рядом, и вид у нее был озадаченный.

— Кажется, все получилось не совсем так, как ты хотела… — растерянно проговорила журналистка, собирая волосы в хвост. — А ты, кстати, неплохо целуешься. Слегка неуверенно, но даже лучше, чем кое-кто из моих бывших…

Белла почувствовала, как снова наливается краской до самых ушей. Она только что поцеловалась с женщиной на глазах у трех офицеров! Боже, хорошо, что родители этого не видели!

— Ты чего? — рассмеялась Лорен. — Как будто ты раньше никогда не целовалась!

Белла уставилась на носки своих ботинок, и журналистка удивленно воскликнула:

— Это что, был твой первый поцелуй?

Белла обреченно кивнула.

— Детка, ну ты даешь! До девятнадцати ни разу? — в шоке посмотрела на нее Лорен. — Ты из пуританской семьи?

— Нет. Просто… так получилось, — сказала Белла.

— Ну, тогда надеюсь, я сделала все правильно, — рассмеялась во весь голос Лорен. — Черт. Я тебя как будто девственности лишила. Теперь я должна на тебе жениться!

Белла тоже засмеялась, но на душе у нее было очень паршиво.

* * *

Когда через час Белла переступила порог штаба, ее тревога уже переросла в панику.

Кинг встретил свою ассистентку в дверях. Он не выглядел рассерженным и даже скорее наоборот — как будто с трудом сдерживал улыбку.

— Идем, — сказал он и быстро куда-то пошел. Белла торопливо семенила за ним. И когда она поняла, что идут они к его каюте, девушке сразу стало не по себе.

— Заходи, — открыл перед ней дверь Кинг.

Белла замерла на пороге. Она не хотела заходить в его каюту. Там никого не будет, кроме них. А оставаться с Кингом наедине Белла жутко боялась. Тем более, после того, как она устроила ему такой спектакль.

Но понимая, что выхода у нее, в общем-то, нет, Белла глубоко вздохнула, собираясь с силами, и обреченно переступила порог.

Каюта Кинга оказалась такой же чопорной, как и его кабинет в штабе. Расшитый пышным узором афганский ковер на полу. Красиво расписанный чайный сервиз, который скорее всего подарила ему местная администрация. Американский флаг. Стяг Корпуса морской пехоты. Стопка книг. Репродукция какого-то импрессиониста. И даже настольные шахматы. Все вокруг просто кричало о том, как хочет капитан Кинг выглядеть элитарным интеллектуалом. Определенно, ему надо было идти не в Аннаполис, а в один из университетов Лиги Плюща (1). Но видимо, они с отцом, планируя карьеру Кинга-младшего, посчитали, что имидж героя войны привлечет к нему электорат быстрее, чем диплом бакалавра искусств.

В каюте капитана повсюду были фотографии. С командиром батальона. С родителями. С женой, красивой, ухоженной и ослепительно улыбающейся блондинкой с холодными глазами, очень похожей на Розали Хейл. И конечно, с детьми. На нем Кинг в парадной форме крепко обнимал двух темноволосых щекастых мальчишек-близнецов. Все трое радостно улыбались. В глазах Кинга на фотографии Белла внезапно увидела искреннюю нежность и заботу. Своих детей капитан действительно любил. Но при этом спокойно и без всяких угрызений совести изменял их матери.

— Рядовой Свон, — Кинг закрыл за собой дверь и подошел к ней.

Белла посмотрела на капитана, и в голове у нее зашумело. Ярости в его взгляде не было. Наоборот, глаза его весьма нескромно скользили по ее груди, и Белле, несмотря на то, что в каюте было очень тепло, сразу захотелось нацепить на себя три куртки сразу.

— Не бойтесь, рядовой Свон, я не стану поднимать шумиху из-за этого маленького инцидента, — сказал он, улыбнувшись и подойдя еще ближе к ней. — И Каллену с этим следователем я тоже рот закрою. Я ведь понимаю вас, Белла. Когда тело испытывает желание, а вокруг лишь стадо примитивных горилл... Вы стеснялись подойти ко мне и пришлось искать выход...

— Сэр... — отстранилась от него Белла. Она была в панике. Ситуация вышла из-под контроля.

— Эта журналистка просто запудрила вам голову, — продолжил Кинг, уже практически навалившись на нее своим телом. — Вы очень молоды. Вы просто запутались...

Вот дьявол!

Их с Лорен спектакль почему-то оказал на Кинга совершенно противоположный эффект. Он не только не передумал. Он перешел в наступление!

— Рядовой Свон, Белла, я знал, что ты просто притворялась такой… холодной, — произнес хрипло Кинг, и рука его скользнула Белле под куртку.

— Перестаньте, сэр, — вздрогнула Белла и отбросила его руку. Кинг засмеялся.

— Не стесняйся своих желаний. В этом нет ничего постыдного, — снова настойчиво привлек ее к себе капитан, зажав свою жертву между стеллажом и кроватью. — Слушай, я же чувствую, что тебя ко мне тянет. Мы подходим друг другу. Я это сразу понял, когда тебя увидел.

— Я лесбиянка, сэр! — напомнила ему Белла, пытаясь вырваться, но Кинг был намного сильнее.

— Ты просто не встречала настоящих мужчин. Со мной все будет иначе, — он схватил ее за подбородок, чтобы она не смогла отвернуться, и впился в нее губами. Белла замычала и задергалась, но капитан лишь распалился еще больше и запустил ей руку за ремень брюк. Его пальцы полезли к ней в штаны, и Белла тут же вцепилась ему зубами в нижнюю губу.

Кинг зашипел, но вовсе не от боли.

— Кусаешься? Да ты у нас темпераментная штучка... — пробормотал он и усилил натиск. Белла почувствовала, как его вставший член упёрся ей в низ живота, и её затрясло от ужаса и отвращения.

Она не знала, что делать. Кричать? Бесполезно. Все и так считают ее любовницей капитана. И если она начнет, рыдая, орать о сексуальных домогательствах, все только посмеются над ней.

— Я не хочу! — промычала, отталкивая капитана, Белла.

— А почему тогда внизу у тебя так мокро? — прошептал ей в ухо Кинг, когда его пальцы коснулись ее трусов, и тут в дверь вдруг громко постучали.

Кинг нехотя отстранился от нее с недовольной гримасой на лице. Поморщившись, он все же пошел открывать, но почти на минуту застрял перед дверью, чтобы исчезли последние признаки возбуждения.

Требовательный стук послышался снова.

— Сейчас, — крикнул Кинг, и Белла облегченно выдохнула. Ее била крупная дрожь, а ноги стали совсем ватными. Боже, неужели пронесло?

— Капитан Кинг, мне нужно с вами поговорить, — даже не спрашивая разрешения, ворвался в каюту Феодоракис, как только командир роты распахнул перед ним дверь. Кинг тяжело сглотнул, когда следователь увидел стоящую возле стеллажа растрепанную Беллу, и тут же проговорил, зеленея:

— В-вы свободны, рядовой Свон...

— Нет, капитан, пусть рядовой Свон останется, — сказал вдруг следователь, и его ледяные глаза как будто даже улыбнулись Белле.

Кинг непонимающе уставился на нее. Но Белла и сама не понимала, что все это может значить.

— Капитан Кинг, я уже говорил вам о том, что снайпер, об уничтожении которого вы успели доложить в штаб, все еще жив, — произнес следователь, и командир роты досадливо поморщился.

— Да, я это помню, — недовольно проговорил он.

— Поэтому завтра мы проведем зачистку, — сказал Феодоракис. Это было не предложение и не совет. Это была констатация факта. И Кинг удивился еще больше.

— Зачистку? — проговорил он в недоумении. — С какой целью? И вам не кажется, что такую операцию стоило планировать заранее?

— С целью поиска снайпера, — ответил следователь. — И я, капитан, запланировал все заранее. Но довожу это до вашего сведения сейчас, чтобы вы не успели с кем-то это обсудить.

— В каком смысле? — уставился на него Кинг. — Вы меня в чем-то подозреваете?

— Я не подозреваю вас ни в чем, кроме недальновидности и непонимания местного менталитета, — произнес Феодоракис. — Эта зачистка будет проводиться без участия местных военных и без уведомления о ее проведении местных властей.

— Но мы сотрудничаем с местными властями... — растерялся Кинг, и капитан усмехнулся:

— Вот об этом я и говорю. Вы не понимаете, где находитесь, капитан Кинг. Зачистка будет проведена завтра в кишлаке Дарвешан силами первого взвода. Доведите это до сведения лейтенанта Каллена. Полагаю, ваши морпехи способны быстро привести себя в боевую готовность, и для этого им не нужно двое суток подготовки.

— Конечно, способны, сэр, — заверил его явно струхнувший Кинг. — Но... Местные военные потребуют объяснений.

— Я готов им все объяснить, капитан, причем на их родном языке, — сказал Феодоракис.

— А почему вы, собственно, уверены, что снайпера мы найдем именно в этом кишлаке? — спросил, пошевелив извилинами, Кинг.

— Потому что это единственный в районе кишлак, в котором этот снайпер никогда себя не проявлял, — ответил капитан, и Кинг непонимающе на него посмотрел:

— И что? Если там он себя не проявлял, значит, его там нет, разве не так?

Феодоракис усмехнулся, и Белла вдруг почувствовала на себе его взгляд. Он как будто пытался определить, а понимает ли Белла, что он сейчас имел в виду. Но Белла не понимала.

— Обычно мусульмане избегают убийства в своем доме и на территории своего селения, особенно если это убийство не вынужденное. А убитые морпехи всего лишь ходили по улицам, закупались на рынке или выходили из чайханы. Этот снайпер менее радикален, чем его соратники. Он хотя и воюет на стороне талибов, придерживается довольно либеральных принципов джихада. Избегает убийства детей и женщин, не поддерживает теракты. Высока вероятность, что и здесь он проявит принципиальность, — произнес капитан. — И убивать будет в чужих кишлаках, где это уже нельзя считать нарушением принципов гостеприимства.

— То есть в чужом кишлаке можно штабелями трупы укладывать, а в своем нельзя? — фыркнул Кинг. — Что за бред?

— Это не бред. Это менталитет, который необходимо учитывать, капитан Кинг, — ухмыльнулся следователь. — Зачистка будет завтра. И для ее проведения и дальнейших следственных действий мне нужен ассистент.

— Вы можете выбрать кого угодно из административных служащих, — пожал плечами Кинг.

— Я уже выбрал, — произнес следователь и повернулся к Белле: — Рядовой Изабелла Свон вполне соответствует этой должности.

— Но... — Кинг был ошарашен его словами. Феодоракис испортил ему все удовольствие. А Белла даже дышать перестала от шока. Феодоракис забирает ее к себе в ассистенты?

— Вы имеете что-то против моего выбора, капитан Кинг? — вопросительно посмотрел на него следователь, и в вопросе этом явно послышался намек, от которого у Кинга тут же нервно задергался кончик носа.

— Нет, капитан. Конечно, нет, — проговорил тот поспешно. — Уверен, рядовой Свон прекрасно справится с задачей. Она очень умный и ответственный морпех.

— Хорошо. Значит, все вопросы улажены, — сказал с удовлетворением следователь. — И сейчас мы с вами подробно обсудим план зачистки. А вы, рядовой Свон, можете быть свободны, — повернулся к девушке Феодоракис.

— Да, сэр... — пробормотала растерянная Белла. — Спасибо, сэр...

— Идите, рядовой Свон, — бросил ей будничным тоном Феодоракис: — Завтра в семь утра вы должны явиться на полигон.

— Есть, сэр, — отозвалась Белла и вышла из каюты.

В голове у нее шумело, и дрожь в руках с каждым судорожным вдохом становилась только сильнее. Её как будто накрыло взрывом, и ясное сознание никак не хотело к ней возвращаться.

Кинг едва не изнасиловал ее. Феодоракис спас, но непонятно зачем. Её перекидывали из рук в руки, как мячик в футболе. Сначала учетчик боеприпасов, потом секретарь, теперь ассистент следователя. Но только не стрелок.

Мечта становилась от неё все дальше, и Белла была уже совсем не уверена, что сможет в итоге чего-то добиться. Наверное, она просто недостаточно сильная. Разве Двуликая стала бы стоять столбом, пока мерзкий капитан пихает пальцы ей в штаны? Она бы уже зарядила ему кулаком в челюсть и двинула по яйцам так, что он потом бы только фальцетом разговаривал. А Белла просто растерялась. И если бы не Феодоракис, все могло бы закончиться хуже некуда...

И тут чувство омерзения нахлынуло на нее лавиной. Тошнота подступила к горлу, и во рту стало противно кисло. Белле тут же захотелось в душ — смыть с себя любое напоминание о том, что произошло с ней в капитанской каюте. Хотя пальцы Кинга так и не коснулись ее тела, ей казалось, что следы их были повсюду, а в ушах до сих пор звенел его мерзкий шепот. «А почему тогда внизу у тебя так мокро»? Потому что без теплой куртки и утепленных штанов в ноябре по вечерам уже слишком холодно, а днем в них слишком жарко, ублюдок! Жарко! А люди от этого потеют. И не только подмышками!

Надо снять с себя все это белье и выкинуть. Нет, сжечь. Сжечь дотла и пепел утопить в сортире!

Белла кинулась к душевым палаткам, но все они были заняты, и рядом с ними толпилась очередь из весело смеющихся девушек. От злости Белла едва не расплакалась. Она чувствовала себя полным ничтожеством.

— Эй, Белла! — вдруг услышала она голос Элис. — Ты идешь?

— Куда? — спросила Белла без всякого любопытства.

Сейчас ей не хотелось ни с кем разговаривать. Даже с Элис.

— Сладости есть! — воскликнула, подскочив к ней, Элис: — Амун и Аиша со свадьбы вернулись!

— Со свадьбы? — Белла с удивлением посмотрела на медсестру.

А ведь и правда — сегодня днем отделение Орлова должно было отвезти Аишу в Хазар-Джофт, чтобы там мулла прочитал над ней и Амуном никах. Неужели у них действительно все получилось?

— Так они что, поженились? — спросила у капитана Брендон Белла. Слова Элис словно вернули ее из ада на землю.

— Ну да, — радостно зашептала медсестра. — Ты только не кричи. Чтобы «Тот, Кого Нельзя Называть» не услышал. Идем! — медсестра потащила Беллу за собой к арсеналу.

Постучав трижды в дверь, Элис и Белла застыли в нетерпеливом ожидании. Дверь перед ними медленно открылась, и в проеме появилось хитрое лицо сержанта Гаррета Стивенса.

— Свои, — сообщила радостно Элис.

— Вижу, — усмехнулся Стивенс. — Проходите.

Элис и Белла прошмыгнули внутрь, и Гаррет закрыл за ними дверь.

Оказавшись внутри, Белла тут же замерла от изумления. Скучный пыльный мрачный склад, на котором она почти месяц просидела, мучительно сражаясь со сном, сейчас был похож на сказочный дворец султана из «Тысячи и одной ночи». Стеллажи с ящиками были занавешены чехлами для техники, на которые были приклеены вырезанные из бумаги и раскрашенные цветочки, солнышки и звездочки. На полу лежали невесть откуда взявшиеся ковры, играла тихая восточная музыка, а посередине зала стоял уставленный кушаньями стол. Амуна с Аишей в арсенале еще не было, но во главе стола уже дожидались жениха и невесту два накрытых белой тканью стула, украшенных цветами.

— Как тебе трон для наших голубков? — засмеялась Элис, и Белла поняла, что весь этот умопомрачительный дизайн — ее рук дело.

— Очень круто, — сказала Белла.

— Мы решили тут праздновать, потому что Кинг в арсенал никогда не заглядывает, — пояснила Элис. — Конечно, потом все равно придется ему рассказать. Но пусть хотя бы сегодня обойдется без скандала.

— Народ, кто будет танцевать аттан? — весело осведомился подскочивший к ним Гаррет.

— Что танцевать? — не поняла Элис, надевая на голову венок из цветов, которые она срезала в своем садике.

— Аттан. Это национальный афганский танец, — сообщил сержант Стивенс. — Меня Садри научил его танцевать. Смотрите! (2)

Гаррет уперся руками в бока и принялся кружиться на месте, в бешеном ритме вращая головой и подскакивая, пока не врезался в штаб-сержанта Уитлока.

— Ты что курил сегодня, Стивенс? — засмеялся сержант Уитлок и посмотрел на Элис. — Классный венок.

— Спасибо, Уитлок, — улыбнулась Элис. — У меня и для тебя кое-что есть, — достала она из-за спины разноцветную шерстяную накидку, в которой местные ходили по праздникам.

— Неужели сама связала? — рассмеялся Уитлок.

— Нет. Сама заказала, а сержант Орлов купил на базаре, — сообщила Элис. — Надевай быстро, уже скоро все начнется!

Уитлок облачился в накидку поверх формы, и в этот момент к ним подошел лейтенант Каллен в такой же накидке и с букетиком цветов в руках. При виде Беллы он тут же застыл как вкопанный, и рядовой Свон поняла, что Каллен до сих пор так и не отошел от увиденного в оазисе.

— Эл Ти, ты чего, привидение увидел? — спросила Элис, пощелкав пальцами перед носом у лейтенанта.

Каллен ничего ей не ответил и прошел мимо, сделав вид, что Беллы для него не существует, и вручил цветы Тане Денали, которая тут же принялась мастерить из них венок.

— Что это с ним? — удивилась Элис.

— Не знаю, — пожал плечами Уитлок. — Он уже два часа такой ходит. Сказал только, что у нас здесь сраный МЭШ (3), и больше ничего.

— Сраный МЭШ? — возмутилась Элис. — Между прочим, из-за этого сериала я стала военным медиком! Он покушается на святое!

— Он же Дракула, — засмеялся Гаррет. — Для него нет ничего святого!

Белла тоже засмеялась, но в животе предательски закрутило. Слова про «сраный МЭШ» напрямую относились к ней: судя по всему, после своей безумной выходки в глазах лейтенанта Каллена Белла Свон встала на один уровень с сумасбродным капралом Клингером, который переодевался в женское платье, чтобы его выслали из Кореи домой.

— Так. Всё. Сейчас они придут, — засуетилась Элис, увидев, как Шивон машет ей рукой. — Всё будем делать по правилам! Так что мальчики налево, девочки направо! — скомандовала бойкая медсестра.

Гости послушно рассортировались по половому признаку, хотя некоторые девушки и ворчали что-то про дискриминацию, и в помещение вошли Амун с Аишей. Вместо обычной формы на Амуне была парадная зеленая с красивой белой чалмой, заменяющей фуражку. Аиша же и вовсе была похожа на настоящую восточную принцессу — вместо залатанной юбки и вытянутой кофты на ней было голубое атласное платье и такого же небесного цвета платок, полностью скрывающий волосы. На шее у нее красовалось толстое золотое колье, на руках кольца и браслеты, а на голове — украшение из монет, которые мелодично звенели каждый раз, когда девочка поворачивала голову. Аиша выглядела счастливой и смущенной, но, увидев несколько десятков гостей, взгляды которых были устремлены на нее, девочка вздрогнула и едва не убежала. Элис с Беллой тут же подскочили к ней, чтобы Аишу не так пугало скопление незнакомых молодых мужчин. На праздник пришел почти весь первый взвод. Не было только Джейка с Эмметом — сегодня подошла их очередь дежурить на наблюдательной вышке.

Послышалась музыка, чем-то похожая на звуки скрипки, и Белла с удивлением увидела, что играет тот самый черноволосый капрал, который в недавнем бою потерял почти всю свою огневую команду. Играл он на каком-то пузатом деревянном инструменте, похожем на половинку гигантского ореха с тремя натянутыми струнами.

— Эта штука называется гайчак (4), — пояснила всезнающая Элис. — Капрал Малик из семьи пакистанских пуштунов, эмигрировавших в США. Его отец — музыкант в фольклорном коллективе. Малик в нем тоже раньше выступал.

Амун с Аишей сели на свои троны, и вечеринка началась. Еда на празднике была достаточно скромной — рис с овощами, восточные сладости и, конечно, чай. Алкоголя не было, что страшно разочаровало большую часть гостей, чуть ли не половина которых тут же сбежала в казарму.

— Хотите, фотографии со свадьбы покажу? — предложил Гаррету и Уитлоку с Элис сержант Орлов, отделение которого возило Амуна с Аишей в Хазар-Джофт. Забыв о разделении на мужчин и женщин, гости уже снова веселились все вместе. — Фотки Тайлер сделал. Женщин там почти никуда не пускают, так что Лорен только на улице снимала.

Орлов включил фотоаппарат и принялся демонстрировать снимки, комментируя их, как гид на экскурсии.

— Это мы в Хазар-Джофт на базар приехали. Амун идет покупать махр (5). На тысячу баксов почти золота накупили — Амун все сбережения просадил, и мы еще добавили, — показал Орлов на горку золотых украшений на фотографии. — Еще купили ковров и чайный сервиз. Малик помогал выбирать. Это мы уже к дому ее семьи подъезжаем. Отец Аиши к нам вышел и в дом пригласил. Но в свадьбе отказал, — отец девочки на снимке выглядел суровым и бородатым — как настоящий патриарх афганского семейства. — Отец сказал, что Амун непонятного происхождения и его семью он никогда не видел. И вообще так быстро жениться не положено. Пока говорили, он нас поил чаем. Столько чая в жизни еще не пил. Короче, уломали мы его после того, как намекнули, что знаем про его сына, который с талибами уехал. Мы еще чаю в честь успешного сватовства выпили. Аишу переодели на женской половине, золотом нашим обвешали, а отец за муллой съездил. Мулла ворчал, что все так быстро и не по традициям. Но никах прочитал, — Амун с Аишей на фотографии стояли возле большого зеркала друг напротив друга с платками на головах, а бородатый мужчина в красивом кафтане что-то вдохновенно им говорил. — Потом они друг друга покормили. Традиция у них такая, — на снимке Аиша бережно вкладывала Амуну в рот кусочек лепешки, и на душе у Беллы почему-то вдруг стало тепло. Искренняя преданность маленькой Аиши своему взрослому мужу читалась без слов в том, с какой нежностью она кормила Амуна, а потом заботливо смахивала крошки с его формы. — Здорово, правда? Мне даже сразу жениться захотелось!

— Так ты ведь уже женат! — с удивлением посмотрела на него Элис.

— А я себе вторую жену возьму! — засмеялся русский. — Ну кто из мужиков от такого счастья откажется? Одна тебе борщ с котлетами, другая лукум. И по ночам всё в двойном размере.

— Две жены — двойной ПМС! — ухмыльнулся Гаррет.

— Чёрт. Об этом я как-то не подумал, — прыснул со смеху Орлов.

После слов Орлова о лукуме Белле страшно захотелось его попробовать, и она сразу же рванула к столу с угощениями. Но прожорливые морпехи уничтожили уже почти все восточные сладости. Лукум лежал на блюде всего один, и, наплевав на этикет, Белла схватила его и уже поднесла ко рту, когда увидела, что практически вырвала его из рук лейтенанта Каллена. Оставшийся без лакомства лейтенант посмотрел на нее, как на врага, и Белла тут же положила кусочек обратно. Но Каллен его не взял.

— Если бы он уже побывал у вас во рту, вы бы тоже его мне предложили? — ехидно осведомился лейтенант.

Белла густо покраснела и попятилась назад, но тут же врезалась в стеллаж, с которого посыпались криво сложенные коробки с пулями. Чудом удержав на месте коробки, Белла так наглоталась пыли, что оглушительно чихнула прямо на Каллена. Лейтенант вздохнул и проговорил с ухмылкой:

— Рядовой Свон, как вам это удается?

— Что, сэр? — пробормотала Белла.

— Быть одновременно таким телепузиком и звездой телеканала Hustler, — хмыкнул Каллен.

Hustler — это же порноканал. Боже, он ведь сейчас говорит о поцелуе с Лорен. Белла не знала, куда спрятаться. Лишив Каллена вожделенного лукума, она вызвала на себя огонь из всех орудий.

— Вы взяли новую высоту, рядовой Свон, — продолжил Каллен. — Даже ваша предшественница себе такого не позволяла. Но, видимо, поэтому и получила отставку. А вам через час после этого шоу командир, наверное, выписал премию... двойную премию.

Премию? Белла смотрела на Каллена во все глаза. Она тут же поняла, что ее план был обречен на поражение с самого начала.

— Так значит, вам нравится, когда девушки целуются? — выдохнула она вслух осенившую ее мысль, и Каллен тут же подавился желчью от удивления:

— Мне? Причем здесь я? Вы же не для меня так старались. И вообще — здесь военная база, а не бар «Гадкий койот». Вот если бы вы там так зажигали на барной стойке, в ваших трусиках с Белль к концу дня была бы пара тысяч баксов. Может, подумаете о смене профессии? Зачем вам курсы снайперов? Я вам сегодня же рекомендацию выпишу — на курсы go-go (6).

Стыд, ярость, отчаянье — все сразу обрушилось на Беллу селевым потоком.

— Вы правы, сэр. Я действительно телепузик, — пробормотала она и, наталкиваясь на всех подряд, побежала прочь из арсенала.

Боже, какая же она идиотка! Она не разозлила капитана Кинга своим спектаклем. Она его возбудила и выставила себя дешевой шлюхой. Неудивительно, что он сразу полез к ней с грязными приставаниями. Если до этого он считал ее недотрогой и не знал, как подступиться, то увидев ее в роли лесбиянки-развратницы, решил, что с такой девицей можно больше не изображать джентльмена. Наивность и невинность Беллы сыграла с ней злую шутку. Ей даже в голову не пришло, что мужчинам могут нравиться лесбиянки. Ведь геев-то они убить готовы. Чертовы двойные стандарты! Чертов Каллен! И чертов сержант Орлов со своим двоеженством!

Белла бежала куда глаза глядят. Потом поняла, что проходящие мимо морпехи странно поглядывают на ее красную от стыда физиономию и скоро начнут задавать вопросы, и решила, что должна где-то переждать бурю. Убежище она нашла с задней стороны спортзала, где были свалены в кучу мешки с мусором. Среди них Белла наконец смогла от души выругаться, размазывая по лицу злые слезы отчаянья. За последние несколько месяцев она плакала практически столько же, сколько за всю свою прежнюю жизнь. И в основном из-за Каллена.

Нет, нужно срочно что-то менять! Снайпер не может быть такой плаксой. Снайпер хладнокровный, спокойный и здравомыслящий человек, который не должен вестись на дурацкие шуточки вредных офицеров. Таких, как Каллен, в ее жизни будет еще не один десяток, и надо научиться давать им отпор. Но как научиться, если одна его язвительная ухмылка превращает ее в неуклюжего тупого австралопитека!

Белла так увлеклась самобичеванием, что даже не сразу заметила чей-то взгляд, вперившийся ей в затылок. Повернувшись, она увидела Эрика Йорка. Он тоже сидел среди мусорных мешков и давил пальцем пупырышки на полиэтилене. Встретившись взглядом с Беллой, он занервничал и собрался убежать, но тут из-за бараков вышел Лоран с лейтенантом Брэдли, и Йорк тут же шарахнулся назад. Лоран был его главным мучителем. И хотя командиром Эрика был Джейк, капрал Блэк сам презирал Йорка за трусость и защищал его только тогда, когда дело доходило до откровенного рукоприкладства. Так что у Лорана на издевательства над Эриком был полный карт-бланш, которым он пользовался во всю и с большой фантазией. Чего стоило только утреннее кукареканье Эрика на одной ноге, которое повторялось каждый день после команды «Подъём».

Милье с Брэдли остановились рядом, и Белла с Йорком затихли, как мыши.

— Вот всё, что есть, — сказал Милье и протянул что-то Брэдли. — На пробу, так сказать...

— А сам-то пробовал? — осведомился лейтенант с кривой ухмылкой. — Я, знаешь ли, зеленые слюни пускать не хочу.

— Пробовал, — произнес Лоран, и Белла увидела, как Брэдли сунул капралу свернутые в рулончик афгани (7). — Отличная штука, лейтенант. Пробирает по полной, а следов никаких.

— Посмотрим, — поцокал языком Брэдли.

— Так как там с переводом, сэр? — помявшись, спросил Лоран. — Я в Гармсир не хочу, а Дракулу уже точно туда сошлют.

— Документы уже подписаны, так что можешь расслабиться, в Гармсир Дракула поедет без тебя, — ухмыльнулся Брэдли. — Ты полезный парень, капрал. Если и дальше не подведешь, быстро получишь сержанта. Иди, веселись, пока лавочку не прикрыли.

Лоран направился в арсенал, а Брэдли — к штабу. Белла в шоке провожала взглядом командира второго взвода. Он что, наркотики у Милье покупает? Вот значит, откуда Лоран берет деньги на гору сладостей, которая у него, по словам Эммета, запрятана под матрацем. На руках у морпехов было мало афгани, чтобы не провоцировать покупку запрещенных вещей. А у Лорана денежки всегда водились, и в долгу у него ходила половина базы.

Кто-то из казармы второго взвода понес в кучу мешок с мусором, и Белла с Йорком синхронно из нее выскочили. Сидеть в мусорной куче на базе оказалось небезопасно — если бы Милье их тут обнаружил, решил бы, что они специально за ним шпионят. И запугал бы их так, что Белла с Йорком в сортир поодиночке бы не ходили, чтобы их там потом повешенными не нашли.

Эрик рысью побежал в арсенал, а Белла поплелась по базе, не разбирая дороги. Если раньше у нее был хотя бы какой-то план действий на будущее, то сейчас впереди простирался лишь серый туман.

— Свон! — услышала она вдруг откуда-то сверху голос Джейка. Задрав голову, она увидела капрала Блэка на наблюдательной вышке вместе с Эмметом, где парни несли очередное дежурство вместо того, чтобы вместе со всем взводом веселиться на свадьбе. — Ты чего тут слоняешься? Тебя не позвали в арсенал что ли?

— Позвали, — ответила Белла. — Просто настроения нет...

— Кинг или Дракула? — спросил Эммет, и Белла поняла, что ее проблемы с капитаном и лейтенантом уже ни для кого не были секретом.

— Дракула, — призналась Белла.

— Чеснок ему в глотку и кол в сердце, — ухмыльнулся Джейк. Каллена капрал недолюбливал, и Белла чувствовала в этом свою вину — ведь это из-за нее неполиткорректные стихи Киплинга попали на глаза вспыльчивому квилету.

— Да забей на него, — улыбнулся Эммет, разглядывая с вышки залитый алым заревом горизонт. — Вон красота какая.

Белла кивнула. Закаты и рассветы в Афганистане действительно были удивительны. Бесконечное небо полыхало так, словно великаны зажигали на нем исполинские костры.

— Дракула тебя не любит, потому что он боится, а ты нет, — сказал Джейк, и Белла с удивлением посмотрела на него. Каллена во многом можно было обвинить, но уж точно не в трусости.

— Ты считаешь лейтенанта трусом? — тоже удивился Эммет.

— Он смелый солдат, но трусливый командир, — с серьезным лицом произнес Джейк. Сейчас он был очень похож на своего сурового отца. — У него звание офицера и сердце рядового. И его это бесит.

Белла с Эмметом удивленно переглянулись. У многих морпехов здесь были претензии к Каллену, но плохим офицером его не считал никто, кроме Джейка.

— Вот что, Иззи, возвращайся на вечеринку, — нарушил тишину, возникшую после категоричных слов Блэка, Эммет. — Не дай Дракуле испортить праздник. И принеси нам чего-нибудь вкусного.

— Эммет, я знала, что ты утешаешь меня не просто так, — засмеялась Белла.

— Это дополнительный бонус к твоей улыбке, — подмигнул ей МакКарти.

Белла улыбнулась другу и уже совершенно спокойная пошла обратно в арсенал. Эммет всегда умел поднять ей настроение.

Вечеринка в арсенале продолжалась полным ходом. Капрал Малик снова играл на гайчаке и пел свадебную песню. Сержант Орлов с Гарретом увлеченно плясали вприсядку аттан. А Элис рядом с ними старательно изображала танец живота, вместо лент размахивая бинтами. Довершал это безумие Томацу, скакавший вокруг них, как чокнутый ниндзя. Аиша, глядя на гостей, весело смеялась, постоянно посматривая на сидящего рядом Амуна и розовея от смущения.

К празднующим присоединилась и Лорен, снимавшая все веселье на камеру. Белла хотела подойти к ней и рассказать про неожиданный результат их перфоманса, но не решилась.

Элис звала ее танцевать, но танцевать Белла не любила. Зато ей всегда нравилось наблюдать за другими. Поэтому она заняла на ящиках самую удобную позицию, откуда все помещение было, как на ладони, и пила там апельсиновый сок, прислушиваясь к веселому трепу гостей вечеринки.

— Фоули меня достала! — заявил сержант Орлов, присев отдохнуть на ящики рядом с двумя другими сержантами первого взвода.

— Какая Фоули? — осведомился сержант Ричардс.

— Да эта, носатая, техник, — ответил русский. — Она по всей базе за мной шляется, как приклеенная. Я отлить пошел, так она и к сортиру за мной потащилась. И сейчас она опять на меня пялится.

Белла повернула голову и действительно увидела девушку-техника, которая, выглядывая из-за стеллажа, украдкой сверлила взглядом спину сержанта.

— Да недотрах у неё просто, — рассмеялся Ричардс. — Вот она за тобой и бегает. Хочет, чтобы ты её прямо там, в толчке, и распечатал.

— А ты думаешь, она до сих пор ни с кем и ни разу? — захохотал сержант Бернс.

Белла вздохнула — разговорчики о женщинах в подобном тоне ее всегда раздражали. Хотя она и понимала, что парни просто выделываются друг перед другом, а на деле все они отличные ребята, ей все равно постоянно хотелось заткнуть уши.

— Да кому она нужна-то с таким носом? — хмыкнул Ричардс. — Она же натуральный Пиноккио! Так что попал ты, Орлов. Скоро эта Барбара Стрейзанд ночью к тебе в койку залезет!

— А чем вам Барбара Стрейзанд не нравится? — осведомился сидящий рядом Джаред Кэмерон. — В молодости она была очень даже ничего!

— Ну, раз тебе носатые нравятся, Кэмерон, трахни Фоули — спаси командира! — засмеялся Ричардс.

— Нет, парни, надо Фоули с Йорком свести, — весело предложил Орлов. — Прикиньте, какие у них дети будут? Теория Дарвина в действии!

Все морпехи в один голос заржали, а Йорк, который сидел рядом с Беллой, даже ухом не повел. Он уже давно привык к таким издевательствам. И Белле вдруг стало жалко этого парня. Ведь сейчас она и сама была такой же жертвой армейского уклада — беспощадного ко всем, кто не имел каменного члена, железных мышц и бетонной задницы.

— Эрик, привет, — впервые заговорила Белла с Йорком, и тот с удивлением посмотрел на нее. Он явно не ожидал, что кто-то может просто сказать ему «привет», а не рассмеяться в лицо. — Ты откуда приехал?

— Из Кентукки, — ответил Эрик, поперхнувшись чаем и забрызгав им форму. Этот парень действительно был ходячей катастрофой.

— А я с Олимпийского полуострова, — сказала Белла и задумалась. Ей хотелось как-то приободрить парня, но она понятия не имела, о чем с ним говорить: — У тебя в семье есть военные?

— Нет, — покачал головой Эрик и неуверенно взглянул на девушку, как будто не веря, что кому-то здесь на самом деле может быть интересна его жизнь. — У меня вся семья — шахтеры. Были. Шахту нашу полтора года назад закрыли, и все теперь без работы сидят. У нас половина поселка в резерв записалась.

— Из-за страховки? — догадалась Белла. Без корпоративной страховки человеку в маленьких городках приходилось туго. Когда приятель Чарли лишился работы и загремел в больницу, ему пришлось потом полгода работать только на оплату медицинских счетов.

Йорк грустно кивнул.

— У всех шахтеров с легкими проблема, от угольной пыли, — произнес он. — А хорошую страховку у нас там без постоянной работы не купишь. Вот все молодые, кто мог, и пошли в армию, тут ведь страховку на всю семью дают. Раньше годами резервистов не призывали, у нас так уже человек двадцать «отслужили». Да и сейчас из всего поселка только меня одного на войну вызвали...

— Потому что ты — неудачник! — заорал Йорку в ухо Лоран.

— Милье, отвали от парня, он не виноват, что таким родился, — засмеялся Орлов. Йорк нахохлился и втянул голову. Такое заступничество было немногим лучше пинка под зад.

— Белла! — позвала ее Элис. — Танцевать будешь? — и, не дожидаясь ответа, потащила ее в центр зала, где развеселившиеся гости изображали то ли гусеницу, то ли паровозик.

Белла посмотрела на Йорка и увидела, как тот грустно уткнулся носом в чашку. Видимо, он решил, что и на Беллу произвел настолько паршивое впечатление, что она при первой же возможности постаралась от него сбежать. Бедный парень. Надо будет как-нибудь потом еще раз попытаться наладить с ним контакт. Конечно, он сам виноват, что даже не пытается стать сильнее, а только лишь ноет и прячется ото всех. Но если он и правда сведет счеты с жизнью, как опасался этого лейтенант Каллен, разве кому-то от этого станет лучше?

— Белла, ну что ты как деревянная? — рассмеялась Элис, увлекая ее в центр танцплощадки. — Это же так весело! Вот черт! — лицо медсестры вытянулось, и Белла поняла, что что-то пошло не так.

— Что здесь происходит? — послышался недовольный голос капитана Кинга.

Командир роты стоял на пороге и со злостью осматривал собравшихся.

— Что здесь, черт возьми, происходит? — снова осведомился, зверея, Кинг. — Каллен!

Лейтенант, который до этого болтал в углу с Гарретом и Таней, медленно вышел из толпы и произнес:

— Сейчас свободное время, сэр. Мой взвод сам выбирает, чем занять эти несколько часов.

— Мне плевать, как вы тут развлекаетесь. Я хочу знать, почему эта девчонка все еще здесь, — уставился он на Аишу, которая испуганно вжалась в стул.

— Эта девушка — моя жена, капитан Кинг, — произнес громко Амун, поднявшись из-за стола.

Кинг окаменел, и Белла подумала, что его сейчас хватит удар. Но капитан сбросил оцепенение и свистящим шепотом проговорил:

— Какая еще жена, Месбах?

— Сегодня я взял Аишу-ханум в жены, — сказал переводчик. — Отец давно хотел, чтобы я женился…

— Месбах, ты ненормальный? — побагровел Кинг. — Ты педофил? Ей тринадцать лет! Ты рехнулся? Немедленно уберите ее с базы!

— Она — моя жена и уедет отсюда только вместе со мной, — строго произнес Амун. — Когда я подписывал контракт, в нем не было сказано, что я не имею права жениться на местных женщинах по местным законам.

— Какого дьявола ты это сделал? Чтобы она на базе осталась? — внезапно проявил логическое мышление командир роты. — Вы все ответите за этот заговор! А тебя, Месбах, я за педофилию в тюрьму посажу! Чтобы тебя там самого девочкой сделали! Эта оборванка здесь не останется! Через неделю на базу приедет командир батальона! И что я ему покажу? Как мой переводчик дикарку-малолетку трахает?

— Не смейте оскорблять женщину! — повысил голос Амун. — Эта девочка чиста и невинна. И когда вырастет, станет мне хорошей женой и матерью моим детям. Хотите судить меня — судите. Но еще одно слово о ней в таком тоне, и вы за это ответите!

— Кому отвечу? Тебе? — осклабился Кинг. — Да ты кто такой, Месбах, чтобы мне условия ставить?

— Я мужчина и муж, — сказал Амун, и глаза его сверкнули так яростно, что несколько морпехов сразу сделали шаг вперед, чтобы предотвратить надвигающийся мордобой.

— Капитан Кинг, — вдруг раздался громкий голос Лорен, до этого стоявшей молча. — Вы не могли бы еще раз на камеру повторить, в чем именно заключаются ваши претензии к лейтенанту Месбаху?

Кинг посмотрел на нее как на инопланетянку и выдохнул:

— Вы что, собираетесь снимать про это сюжет?

— Конечно, собираюсь, — кивнула Лорен, направляя на него объектив своей камеры: — Вы ведь герой, капитан Кинг. Настоящий Крис Хенсен (8) в американской армии. Боретесь с развращением тринадцатилетних афганских девочек! Правда, за воротами базы ее, скорее всего, закопают в землю и побьют камнями или нос с ушами отрежут. Но это к делу не относится. Главное, чтобы на базе все было в рамках американских законов. Так что весь мир должен узнать о вашей праведной борьбе. Давайте, скажите пару слов специально для CNN.

Кинг растерялся, и Белла поняла, что Лорен крепко взяла его за яйца. Может быть, с поцелуем у них ничего и не получилось, но сейчас журналистка реабилитировалась с блеском.

— Может быть, мы обойдемся без камеры, мисс Мэллори? — тут же дал задний ход Кинг.

— Конечно. Если у вас нет никаких претензий к лейтенанту Месбаху, и вы не собираетесь выкидывать его жену за ворота базы, то мне совершенно не о чем снимать сюжет, — с невинным видом пожала плечами Лорен. Намек был настолько толстым, что Кинг сразу все понял и с кривым лицом произнес:

— Месбах, если не хочешь проблем, отправь свою жену куда-нибудь в течение недели. И не смей спать с ней на базе. Жить она будет в женской казарме. Все свободны. Праздник окончен.

С этими словами Кинг вышел из арсенала, и все тут же устроили Лорен бурную овацию.

— Благодарю за то, что поддержали нас, — подошел к журналистке Амун.

— Да не вопрос, — улыбнулась Лорен. — В Лашкаргахе есть офис Красного Полумесяца. Думаю, они могут на время приютить Аишу у себя. Сейчас я посмотрю, остались ли у меня их координаты.

Обрадовавшись, что все закончилось хорошо, Белла облегченно вздохнула и пошла к столу, чтобы набрать хотя бы каких-то вкусностей для Эммета с Джейком.

— Мы ведь вас должны за это поблагодарить, рядовой Свон? — вдруг настиг ее голос лейтенанта Каллена.

На девушку сразу уставился весь взвод, и комок риса тут же застрял у нее в горле.

— Меня? — даже подпрыгнула она от неожиданности. — Почему меня?

— Потому что полчаса назад у нас с вами был неприятный разговор, вы ушли из арсенала, и почти сразу после того, как вы вернулись, тут появился ваш... — как бык, втянул ноздрями воздух Каллен. — Командир. И всех разогнал. Не надо быть Коломбо, чтобы сложить два и два.

— Это не я, сэр! — воскликнула Белла.

— А кто тогда? — осведомился лейтенант. — Рядовой Свон, если бы сержант Янг увидела, как вы тут служите, она бы пожалела, что отправила вас сюда.

Это было самое худшее, что он только мог сказать. Белла не могла больше вымолвить ни слова. Она видела, с каким осуждением смотрят на нее все вокруг. Даже во взгляде хороших приятелей она заметила сомнение. Ну почему, почему Каллен так ее ненавидит?! За что ей все это?!

— Это не она, сэр, — вдруг услышала она чей-то голос сзади. — Это я. Я рассказал капитану Кингу про эту вечеринку.

Белла повернулась. За ее спиной стоял Эрик Йорк.

Втянув голову в плечи, он снова произнес «Это я» и замер.

— Ты? — Каллен повернулся к парню. Он собирался дальше бичевать Беллу, и внезапное признание Йорка явно спутало ему все карты: — Нафига ты это сделал?

— Сэр... Я просто не знал, что никому говорить нельзя, — пробормотал Йорк, заикаясь. — Мне никто не сказал, что это секрет, сэр...

— Ты кретин, Йорк, — произнес Каллен.

— Да, сэр, я кретин, сэр, — выпалил Йорк, который, похоже, совсем перестал соображать от стыда и страха.

— Иди и драй сортир, пока не научишься держать язык за зубами, — приказал, багровея, Каллен.

— Есть, сэр, — отозвался Йорк и тут же убежал под презрительный вой и свист других морпехов.

Белла все еще стояла в растерянности, а все вокруг уже начали потихоньку расходиться. Аиша сидела на стуле вся в слезах — даже не понимая слов Кинга, чуткая девочка догадалась, что весь скандал разгорелся из-за нее. Амун что-то строго сказал ей, и девочка тут же прекратила плакать, размазав вместе со слезами по лицу всю косметику.

Снова вспомнив о просьбе Эммета, Белла быстро завернула в салфетку несколько кусочков пахлавы и уже направилась к выходу, как сзади вдруг опять послышался голос лейтенанта Каллена.

— Рядовой Свон, стойте, — окликнул он ее и замолчал.

Белла повернулась. На лице у лейтенанта Каллена было такое выражение, словно его сейчас стошнит. И Белла догадалась, что должно произойти.

— Я должен перед вами извиниться.

В душе Белла подпрыгнула до стратосферы и издала победный клич. В реальности же просто молча ждала продолжения. Это был миг ее триумфа, и его она хотела запомнить надолго.

— Я не должен был сразу обвинять вас перед всеми, — продолжил Каллен, вымучивая из себя каждый звук. — Я и забыл, что телепузиков здесь больше, чем один.

Нет, он даже извиниться не может по-человечески. Белла тихо заскрипела зубами.

— Так что еще раз прошу прощения, — произнес Каллен. — Впредь мои претензии к вам всегда будут обоснованными.

Сказав это и не дожидаясь от нее ответа, лейтенант ушел.

Какой же он все-таки напыщенный индюк! Девушка была просто в бешенстве. Каждый раз, когда судьба давала Белле шанс взять реванш, Каллен умудрялся обставить все так, что она снова выглядела полной идиоткой. Нет, в следующий раз всё будет иначе. Она не станет стоять перед ним по струнке, глотая слёзы обиды. Она выскажет ему всё, что думает о его высокомерии, женоненавистничестве и несмешных шутках. Он ведь наверняка чувствует себя сейчас Лоуренсом Аравийским (9), тогда как на самом деле он всего лишь воняющий спреем от насекомых потный солдафон с облезлым носом!

— Ну что, идём спать, — похлопала ее по плечу Элис. — Праздник закончился. А завтра дежурство.

Белла вздохнула и поплелась вслед за медсестрой. Но сначала решила все-таки отнести парням обещанные сладости и направилась к вышке. Наградив пахлавой благодарных друзей, которые тут же умяли ее с прожорливостью голодных волков, Белла пошла в казарму, чтобы, наконец, отрубиться и забыться, и перед сном решила заскочить в туалет. В одной из кабинок усердно домывал пол уставший Йорк. Когда Белла вышла из туалета, парень как раз закончил свою грязную работу и радостно распрямился, разминая спину. Но один из проходивших мимо морпехов внезапно выплеснул перед ним из миски на пол какую-то грязную жижу, обрызгав ею и пол, и стены.

— Убирай, трепло! — заржал тот и, схватив Йорка за шкирку, пихнул его головой в унитаз.

— Пошли, Стэн! — позвали его приятели, и вместе они с гоготом убежали в сторону казармы.

Белла молча смотрела на Йорка, который с видом побитой собаки созерцал обгаженную кабинку. Заметив девушку, он вдруг повернулся и тихо сказал:

— Я не трепло.

— Но это ведь ты рассказал Кингу про свадьбу... — проговорила удивленно Белла, и вдруг ее настигло прозрение: — Или... не ты?

— Не я, — сказал Эрик. — Лоран.

— Лоран? — растерялась Белла. Ну да, конечно! Ведь Брэдли сказал Милье, чтобы тот шел веселиться, пока лавочку не прикрыли... — Но если это не ты, зачем ты признался?

— Лоран бы не признался, а Дракула на тебя подумал, — ответил Эрик, шмыгнув носом. — Я всё равно тут главное чмо. Мне хуже не будет. А из тебя он бы всю кровь выпил. Только ты никому не говори, что это Лоран.

— Не скажу. Но Эрик... — Белла была в шоке. — Не надо было...

— Белла! Отбой через пять минут! — окликнула ее Элис.

Белла помахала ей и снова взглянула на Йорка. Ему ведь хватило духа ради нее взять на себя чужую вину. Так почему на службе он не может быть таким же смелым?

— Эрик, спасибо, — сказала она. — И ты... ты не чмо. Ты просто не морпех.

Йорк грустно улыбнулся и хотел ей что-то сказать, но тут же, завидев кого-то из сержантов, принялся неистово драить пол, и Белла поспешила в свой барак. Возле него она увидела Амуна и Аишу. Девочка стояла перед своим мужем, покорно опустив голову. И сначала Белле показалось, что египтянин за что-то ругает её, а маленькая афганка снова плачет. Но проходя мимо них, рядовой Свон услышала, как Амун мягко сказал юной жене: «Доброй ночи, кеби» и ушел к себе в казарму, а девочка подняла голову и радостно защебетала, как птичка.

Несмотря на испорченный праздник, Аиша была счастлива. И пока Элис расстилала ей постель в женской казарме, всё время говорила только о своем муже.

— Я рожу ему красивого сильного сына, — улыбаясь, сказала девочка, снимая с волос украшение из монет. — А потом еще одного. Мой муж будет мной доволен.

Белла слушала ее с удивлением. В тринадцать лет она мечтала бороздить космические просторы с орденом джедаев, а не рожать десяток детей и прислуживать мужу. Аиша же видела в таком служении свое предназначение. И, кажется, была даже обижена, что Амун не привел ее сегодня к себе в постель.

— Он назвал меня «кеби»... — прошептала, засыпая, девочка с мечтательной улыбкой на лице.

— А что это значит? — спросила Белла.

Но вместо мгновенно уснувшей сладким сном Аиши ей неожиданно ответила сержант Кэти Фоули — та самая, о которой злословили на празднике сержант Орлов и его приятели.

— Это значит «мёд», — сказала она. — Египтяне называют так девушек, когда клеятся к ним.

— Вы знаете арабский? — удивилась Белла.

— И арабский, и пушту, и русский, — ответила Фоули, стягивая футболку. На спине у нее была большая татуировка в виде горы черепов в касках, над которыми гордо развевался американский флаг. На ее тщедушном тельце эта агрессивная татуировка выглядела странновато, но сержанта это, похоже, ничуть не смущало. — Врага надо знать в лицо!

— А корейский ты случайно не знаешь? — осведомилась громко Шивон. — А то у нас тут Пак на кухне служит. Наверное, он тоже вражеский шпион.

— Пак из Южной Кореи, — фыркнула Фоули. — Смейтесь сколько угодно. Но я знаю, что Орлов — русский шпион. И именно он передает талибам все наши планы.

— Ну да, а я — ирландский шпион, — ухмыльнулась Шивон. — Фоули, отстань от парня! Он уже не знает, куда от тебя деться.

— Я слышала его разговор с полковником Башардостом. Они обсуждали какого-то полковника Смирнова, которому Орлов написал письмо под диктовку Башардоста, — заявила Фоули. — Ведь не о погоде же они там ему писали? Они специально по-русски говорили, чтобы их никто не понял! Но меня не проведешь!

Элис, не сдержавшись, рассмеялась, и Фоули наградила ее презрительным взглядом.

— Ну, так иди и расскажи об этом следователю, а не насилуй наши мозги, — проворчала, забираясь на свою койку, Шивон. — Фоули, вот почему ты такая долбанутая? Что тебе русские сделали?

— Вьетконговцы с моего деда в плену кожу живьем содрали, а главным у них был советский офицер, — огрызнулась Фоули. — И я никогда не поверю, что после распада Советского Союза они все резко изменились. Они просто сменили тактику.

С этими словами она развернулась и запрыгнула в койку. Все вокруг посмеивались над ней, но Фоули больше не обращала на них внимания. Видимо, её, посвятившую свою жизнь великой миссии, ничуть не трогали издевательства недалеких сослуживцев.

Белла натянула до ушей одеяло и тоже попыталась заснуть. Аиша рядом тихо сопела и как маленький ребенок причмокивала во сне губами. Белла вспомнила, какой счастливой выглядела девочка на свадьбе, и подумала, что, наверное, чего-то не понимает в жизни. Ведь за все свои девятнадцать лет она ни разу не влюблялась. Ни один парень не заставил ее сердце биться быстрее, и ни с кем ей ни разу не захотелось пойти на свидание. Белла никогда не мечтала о браке, о детях. Никогда не представляла себя в постели с мужчиной. Разве что с мистером Дарси из «Гордости и предубеждения», но это ведь было всего лишь ребячество. Похоже, она родилась настоящим асексуалом, эмоциональным инвалидом, неспособным любить.

Впрочем, именно это, наверное, и поможет ей стать хорошим стрелком. Мужчин любовь толкает на подвиги, а женщин — на кухню. Но Белла Свон собиралась сломать эту систему. Если когда-нибудь она и полюбит кого-то, то только такого, как Сэм Улей, — боевого товарища и друга, который никогда не будет ревновать ее к винтовке. Но вряд ли ей повезет так же, как сержанту Янг. Слишком мало в армии таких, как Улей, и слишком много таких, как Каллен. Уж лучше быть одной, чем с таким любителем стэпфордских жен, который застрял в пятидесятых годах и не желает расставаться с мечтой о белом заборчике даже в век полного равноправия.

С этой мыслью Белла, наконец, уснула и проспала без снов до самого утра.

* * *

На полигон Белла пришла даже раньше, чем требовал Феодоракис. Но увидев ее на условленном месте за пять минут до семи, следователь недовольно произнес, холодно глядя на свою новую ассистентку:

— Если я приказал вам явиться в семь, значит, вы должны явиться точно в семь. И ни минутой позже, ни минутой раньше, рядовой Свон.

— Да, сэр, — отозвалась, краснея, Белла и тут увидела двух подошедших морпехов. Одним из них был Фред-Чудак, а вторым автомеханик Моррисон, веселый добродушный великан, с которым любил играть в бейсбол Эммет. Тощий невысокий Фред смотрелся рядом с громилой Моррисоном как настоящий карлик.

— Семь часов, — взглянул на часы капитан. — У них с чувством времени всё в порядке. В отличие от вас, рядовой Свон.

Белла опустила голову. Её служба у нового командира не задалась с самого начала.

— Снимайте куртки и футболки, — вдруг потребовал Феодоракис, и Чудак с Моррисоном тут же разделись до пояса. Как пес-ищейка следователь осмотрел их со всех сторон, а затем достал фотоаппарат и протянул Белле:

— Сфотографируйте их крупным планом по пояс, рядовой Свон. Каков ваш рост и вес, рядовой Скотт?

— Вес 132 фунта (прим. — 60 кг.), рост 5 футов 5 дюймов (прим. — около 1 м. 64 см.), — ответил Фред.

— А ваш, капрал Моррисон?

— Вес 240 фунтов (прим. — 108 кг.), рост 6 футов 4 дюйма (прим. — около 1 м. 94 см.), — сообщил Моррисон.

— Зафиксируйте эти данные, рядовой Свон, — приказал Феодоракис, и Белла растерялась — у нее не было ни ручки, ни бумаги. — Вы ассистент следователя. Вы должны вести протоколы допросов и фиксировать все факты, которые имеют отношение к делу. Почему вы не взяли с собой блокнот и ручку?

— Я не подумала об этом, сэр, — проговорила Белла.

— Возьмите, — он передал ей свой блокнот и ручку. Белла быстро записала в нем все данные, пока цифры еще держались в голове.

— Спасибо. Вы свободны, — сказал капитан Чудаку и Моррисону. — Паек получите в столовой.

Парни ушли, и Белла застыла в ожидании следующего приказа. Феодоракис посмотрел на неё и холодно усмехнулся:

— Почему вы не спрашиваете, зачем я заставлял их раздеваться и выяснял их рост и вес? Вы меня разочаровываете, рядовой Свон. Я взял вас в ассистенты за любопытство, самостоятельное мышление и уверенность в себе. Ничего этого вы сейчас не показали.

— Простите, сэр, — пробормотала Белла. Феодоракис одновременно и похвалил ее, и размазал по стенке. Это было странное ощущение.

— Вы опять меня разочаровываете, — поморщился следователь. — Не просите прощения, рядовой Свон. Меняйтесь.

Белла задумалась и спросила, покусывая губы:

— Сэр, зачем вы заставляли их раздеваться и выясняли их параметры?

— Посмотрите снимки и сделайте вывод, — сказал Феодоракис. — Не сейчас. По пути в кишлак. За мной, рядовой Свон. Нас уже ждут.

Белла послушно отправилась за ним, убеждая себя, что дальше всё будет хорошо, и она покажет себя с самой лучшей стороны. Но как только они подошли к «Хамви» и Белла вслед за капитаном села внутрь, она сразу поняла — дальше будет только хуже: в бронемашине сидел мрачный и небритый лейтенант Каллен.

При виде нее он сразу поперхнулся батончиком мюсли, который он ел напополам со штаб-сержантом Уитлоком, и, посмотрев на Феодоракиса, осведомился:

— Что здесь делает рядовой Свон?

— Рядовой Свон — мой новый ассистент, лейтенант Каллен, — сообщил следователь. — Так что если меня рядом не будет, а вам нужно срочно что-то мне сообщить, вы всегда можете обратиться к ней.

— Предпочитаю докладывать напрямую, — сказал Каллен и уткнулся в свою винтовку.

Белла достала фотоаппарат и принялась изучать сделанные на полигоне снимки. Голые торсы двух парней, расписанные традиционными армейскими татуировками. Парней совершенно разной комплекции. Да что такого интересного мог увидеть в них следователь? В задумчивости Белла стала грызть кончик ногтя на мизинце и тут же услышала голос лейтенанта Каллена:

— Рядовой Свон, вы знаете, какую заразу вы можете подцепить таким образом? Вы в самой грязной и вонючей стране мира, а не в своей детской.

Покраснев до ушей, Белла вытащила палец изо рта. Ей хотелось немедленно переместиться в другую эпоху и в другое тело, как Сэм Бэккет в «Квантовом скачке» (10).

Но почувствовав на себе внимательный взгляд капитана Феодоракиса, Белла все же взяла себя в руки и снова принялась изучать фотографии. Если на них и есть что-то важное, это должно быть как-то связано с поиском снайпера. Чудак — малорослый и худой, Моррисон — высокий и крупный. Белла еще раз посмотрела на снимок Фреда и вдруг заметила на плече у него синяк. В том месте, куда обычно прижимается приклад во время выстрела. У Моррисона такого синяка не было. Но Фред всего лишь водитель. Конечно, он носит с собой винтовку, но каждый день не стреляет. Откуда у него тогда синяк?

— Вы заставляли их стрелять? — посмотрела на следователя Белла.

— Да. Каждый день по десять выстрелов в течение недели, — кивнул Феодоракис.

— Чтобы определить, в каком месте у них будут видны синяки? — догадалась Белла. — А из чего они стреляли?

— Из трофейной винтовки, — сказал следователь. — У нее очень сильная отдача. Сильнее, чем у современных модификаций. И у нее нет резинового затыльника.

— Синяки? — встрял в их разговор Каллен. — Вы собираетесь вычислять снайпера по синякам? Вы шутите? Этот парень уже убил трех наших морпехов и еще черт знает, сколько целей он застрелил до этого. Уж он-то наверняка знает, как не заработать синяк от приклада!

— Конечно, знает, — невозмутимо кивнул Феодоракис. — Вот только каждый снайпер переделывает винтовку под себя — затыльники, неродные приклады, коллиматоры. Все подбирается путем проб и ошибок. Винтовка снайпера — это его ребенок, который не похож на других детей. Поэтому когда приходится стрелять из нового, незнакомого оружия, нужно немало времени, чтобы к нему привыкнуть. И если у прежней вашей винтовки отдача была небольшой, вы поначалу будете на автомате стрелять так, как привыкли. И получать синяки.

— А разве он менял недавно винтовку? — удивился Каллен.

— Вы смотрели его ролики, лейтенант? — спросил следователь.

— Разумеется, — возмущенно тряхнул головой оскорбленный таким вопросом Каллен.

— Все три ролика начинаются с длинных заунывных песнопений на арабском, — произнес Феодоракис. — Вы ведь их наверняка проматывали?

— Да. И что? Неужели он там пропел тип своей винтовки? — скептически ухмыльнулся Каллен.

— Нет. Но в перерыве между песнопениями на долю секунды появляется кадр, видимо, в качестве визитной карточки — лежащая на ковре снайперская винтовка. В двух первых роликах это так называемая СВДС — российская десантная снайперская винтовка (11). Русские приняли ее на вооружение в 1995 г. Скорее всего, завезена сюда из Чечни. У нее складной пластмассовый приклад, меньше колебания ствола. К тому же парень прикрутил к ней отличный, плотно прилегающий затыльник. А в третьем ролике уже появляется та самая СВД, с постоянным деревянным прикладом, без затыльника и сделанная годах в 70-х.

— А может, это просто разные снайперы? — хмыкнул Каллен.

— Я не зря сказал, что винтовка лежит на ковре. Рисунок на ковре одинаков во всех роликах, а ковры здесь ткут вручную, и поэтому узор на них никогда не повторяется, — сказал следователь. — У парня не хватило ума снять винтовку на другом фоне. Не знаю, что заставило его сменить оружие, скорее всего, ему пришлось бросить ее, чтобы уйти незамеченным. И достать на замену он смог только непривычную для него старую СВД. Парень действительно хороший стрелок — легко попадает в цель даже из чужой винтовки. Но поначалу следы всё равно должны были остаться. Пуштуны очень худые, жира на костях немного, синяки проявляются быстрее и ярче. Так что пусть небольшой, но шанс у нас есть...

Каллен усмехнулся, но больше ничего не сказал. Впереди уже показался Дарвешан.

Первые машины колонны уже вошли в кишлак и разъехались в разные стороны, чтобы охватить селение со всех сторон. Штабной «Хамви» вместе с другими машинами продолжал движение, и Белла с любопытством смотрела в запыленное окошко.

Местные жители сначала даже не обратили внимания на подъезжающую военную технику — спокойно шли по своим делам и радостно приветствовали знакомых, пока из громкоговорителя на одной из бронемашин не послышалось требование всем немедленно разойтись и приготовить удостоверяющие личность документы.

Люди вокруг бросились по домам, с беспокойством поглядывая на высаживающихся из машин американских солдат. Зачистки они сегодня явно не ожидали.

— Все въезды и выезды в кишлаке под контролем, сэр, — сообщил Каллену штаб-сержант Уитлок, приняв доклад от командиров отделений.

— Хорошо, — кивнул Каллен. — Действуем по плану. Ориентировка у всех сержантов на руках?

— Да, сэр, — сказал Уитлок. — Но тут этих парней от 19 до 35 полкишлака. До ночи здесь провозимся.

— До ночи так до ночи, и так уже хорошо отоспались, — ухмыльнулся лейтенант. — Ты же сам хотел делом заняться, сержант.

Уитлок рассмеялся, а Каллен повернулся к Белле и Феодоракису:

— А вас я очень прошу — без самодеятельности.

Белла подумала сначала, что обращается он к ней, но глаза Каллена смотрели на следователя, и тот с недоверчивой усмешкой переспросил:

— Вы это мне, лейтенант?

— Да, вам, сэр, — кивнул Каллен. — Досматривайте кого угодно, но командовать зачисткой буду я.

— Вас что-то не устраивает в нашем сотрудничестве? — с иронией взглянул капитан на Каллена.

— Да. Ваша непредсказуемость, — сказал Каллен, и на этот раз говорил он не только с капитаном. Раздраженный взгляд лейтенанта скользнул и по сидящей рядом с командиром Белле.

Феодоракис улыбнулся:

— Предсказуемый стрелок долго не живет, лейтенант.

— Вы больше не стрелок, — произнес Каллен. В этот момент машина остановилась, и вслед за сержантом Уитлоком лейтенант вышел из «Хамви». А Белла увидела в глазах Феодоракиса такое бешенство, что даже поежилась. Лицо следователя при этом осталось все таким же невозмутимым. Капитан Деметрий Феодоракис был очень странным человеком.

Передвижной штаб разворачивали на маленькой площади вблизи от рынка. Белла с Феодоракисом тоже высадились из бронемашины. Рядовой Свон тут же с любопытством осмотрелась. Это была ее первая зачистка, и сейчас Белла вся дрожала от волнения и радостного возбуждения.

Кишлак Дарвешан был одним из самых крупных в уезде — в нём было почти три тысячи жителей и даже собственный рынок. По сравнению с Хазар-Джофтом, который был уездным центром, он выглядел беднее и проще. Но узкие улочки были опрятными, вони от испражнений практически не чувствовалось, и люди были одеты чище и наряднее, чем на фотографиях, которые Белла рассматривала дома в интернете. В дверных проемах виднелись чистые дворики, а из большого тандыра (12) у ближайшей чайханы пахло так вкусно, что у Беллы засосало под ложечкой.

— Капитан! — подошел к ним сержант Эмбри Колл. В руках у снайпера почему-то было сразу две винтовки. — Я принес ее. Но что вы собираетесь с ней делать?

— Сыграть в игру, — ответил Феодоракис, взяв из рук у снайпера вторую винтовку. — Спасибо, сержант. Можете идти.

Мучимый любопытством, Эмбри Колл ушел, а следователь вдруг протянул винтовку Белле. Девушка послушно взяла оружие из его рук и тут же увидела на дереве приклада семь неглубоких засечек. Мурашки побежали у нее по спине. Это была винтовка «Джубы».

— Да, это та самая винтовка, — усмехнулся следователь, заметив ее оцепенение.

— Что я должна с ней делать, сэр? — подняла голову Белла.

— Носить ее с собой. А когда я начну говорить с подозреваемым, вы будете держать винтовку так, чтобы ее было хорошо видно, — произнес капитан. — Задача понятна, рядовой Свон?

— Да, сэр, — отозвалась Белла, хотя и не понимала, в чем заключается смысл придуманной Феодоракисом игры.

— Тогда вперед, — сказал следователь и так быстро зашагал к первому дому, что Белле пришлось бежать за ним, чтобы догнать.

Сопровождать их направили отделение сержанта Орлова, и к Белле тут же подскочил радостный Эммет.

— Наконец-то я с вами, — засмеялась Белла, и Эммет с громким хлопком дал ей пять.

— Вы не с ними, рядовой Свон. Вы со мной, — холодно одернул ее Феодоракис. — Не отвлекайтесь.

— Да, сэр, — поникнув, пробормотала Белла и увидела, как Эммет с сочувствием посмотрел на нее: новый командир обращался с ней как со служебной собакой.

Группа Джейка направилась к приземистым глиняным домикам, которые были похожи на соты в улье. Белла с Феодоракисом шли вместе со стрелками под прикрытием их винтовок.

— Йорк! Не считай мух! — с хохотом толкнул в спину Эммет идущего рядом с ним Эрика. — Снайпер следит за тобой.

Йорк затравленно осмотрелся — после слов Эммета паранойя накрыла его с головой. А Джаред Кэмерон, идущий с Джейком позади них, кинул в Йорка маленький камешек.

Камешек попал Эрику по каске, и тот, решив, что в него стрелял снайпер, вскрикнул и в панике замахал винтовкой. Джейк, Джаред и Эммет громко расхохотались, а Эрик покраснел как рак и, продолжая испуганно озираться, поплелся вслед за сослуживцами.

— Признавайся, обосрался, коммандо? — толкнул его в бок Джаред. — Ведь обосрался же?

— А ты что, копрофил, Кэмерон? — захохотал Джейк, и парни с оружием наготове вошли в первый дом.

Зачистка проходила по одному и тому же сценарию — морпехи заходили в дом, проверяли у жильцов документы, обыскивали все уголки и выясняли, есть ли в семье молодые мужчины от 19 до 35 лет. Если такие были, то сообщали об этом Феодоракису, и тот вместе с Беллой заходил в дом. Коротко беседовал с подозреваемым обо всякой ерунде и, ничего не объясняя, просил раздеться до пояса. Все мужчины, как один, наотрез отказывались раздеваться при Белле, и, скрипя зубами, она шла дожидаться командира на улице. Феодоракис выходил из дверей с совершенно каменным лицом, и процессия двигалась к следующему дому. О результатах осмотра капитан ей ничего не говорил. Но Белла была уверена: если бы он нашел то, что искал, непроницаемый лед в его глазах тут же сменился бы пламенем. Как это было в «Пэррис-Айленде», когда он торжественно зачитал им с Викторией свой приговор. Капитан Деметрий Феодоракис оживал лишь тогда, когда его ноздри щекотал запах победы.

Таким образом они осмотрели уже двадцать домов, когда на пути к очередному Белла вдруг услышала истошные женские крики.

— Заткните эту дуру! — послышался из-за забора недовольный голос Лорана.

Белла сразу поняла, что зачистка в стиле капрала Милье ее не порадует. И не ошиблась. Войдя в дом, она увидела, что внутри всё разгромлено, словно там прошло стадо бешеных слонов. На полу валялась битая посуда, истоптанная грязными армейскими ботинками одежда — платки, платья и рубашки. В углу громко плакала маленькая девочка, сжимая в руках выпотрошенного медведя, видимо, свою единственную игрушку, а рядом с ней, прикрываясь платком, сидела на корточках девушка. На руке у афганки виднелась свежая ссадина, и Белла догадалась, что Милье и его приятели уже досмотрели её точно так же, как ту женщину на шоссе.

— Скидывайте старика, под ним тоже может быть тайник, — громко приказал капрал Милье.

— На! На! (Нет! Нет!) — послышался из соседней комнаты полный отчаянья женский крик, и Белла увидела в дверном проеме, как Кауфман с Раулем грубо, как мешок, скинули с матраца на пол пожилого мужчину. Несчастный в ответ жалобно замычал и задергал головой, даже не пытаясь подняться, и Белла поняла, что старик парализован.

— Му-му-му! — передразнил его Кауфман. — Такой бык уже телочку не покроет. Может, пристрелить его, чтобы не мучился? — потряс он автоматом перед носом у больного афганца. Женщина снова зашлась в крике, а Беллу замутило от омерзения.

— Чисто, капрал! — сообщил Рауль Лорану, обыскав матрас. — В доме ничего нет.

— Подвал проверили? — осведомился, оглядываясь, Феодоракис.

— Да, сэр, — откликнулся Милье. — Там тоже всё чисто.

Белла кинулась к лежащему на полу старику и стала помогать рыдающей женщине в парандже перетаскивать его обратно на матрац. Милье с приятелями, посмеиваясь, молча наблюдали за ней, пока Феодоракис ледяным голосом не потребовал:

— Немедленно положите этого мужчину на его постель.

Парни нехотя выполнили приказ, небрежно кинув парализованного старика на матрац.

Белла осмотрелась. Дом этой семьи был очень бедным. Голые с осыпавшейся штукатуркой стены, старые залатанные матрацы на полу и всего пара ковров. Здесь и до проведенной Лораном зачистки было не слишком уютно, а теперь жилище несчастных афганцев выглядело так, словно внутри взорвалась пара гранат.

Феодоракис поднял с пола праздничную мужскую тканую накидку и осведомился у плачущей женщины:

— В семье есть еще мужчины?

Женщина не ответила, и следователь повернулся к Белле:

— Повторите мой вопрос, рядовой Свон.

— В вашей семье есть еще мужчины, мерм?ни (прим. — госпожа)? — спросила Белла как можно более приветливо.

— Да, ханум, — тихо ответила женщина. — Сын.

— Где он сейчас?

— На рынок пошел, — сказала афганка. Ее густо накрашенные глаза были полны слез.

И тут Белла увидела, как Лоран с Раулем резко направили свои автоматы в сторону двери. Белла тоже повернулась и замерла. На пороге стоял Мехди.

— Стоять! Руки вверх! — на пушту приказал Лоран. Это были чуть ли не единственные слова на местном языке, которые знал капрал Милье. Но для зачистки ему было этого достаточно.

Молодой человек поставил на пол сетку с покупками и послушно поднял вверх руки. Его ничуть не удивил беспорядок вокруг. Похоже, такой погром в доме происходил не в первый раз. Но как только юноша увидел Беллу, глаза его тут же расширились. Он явно не ожидал ее здесь встретить. Глаза Мехди остановились на винтовке, которую Белла держала в руках, и какое-то странное выражение появилось у него на лице, будто в руках у девушки извивалась ядовитая змея.

— Документы, — потребовал Феодоракис, и парень протянул следователю сложенную вчетверо бумажку.

Рауль в это время распотрошил его сумку и принялся, чавкая, есть сочный инжир.

— Шакрази Мехди, 21 год, — прочитал капитан и внимательно посмотрел на Мехди: — Ты живешь в этом доме?

— Да, саиб, — ответил молодой человек негромко.

— Эта женщина — твоя мать? — показал он на афганку в парандже, которая тщетно пыталась успокоить рыдающую девочку.

— Да, саиб.

— А мужчина на матраце — твой отец?

— Да, саиб, — Мехди говорил совершенно спокойно, но глаза его, хотя и были направлены на Феодоракиса, смотрели только на стоящую за его спиной Беллу или, вернее, на винтовку в ее руках. В глаза он ей посмотрел лишь один раз и тут же снова опустил голову. Но девушка успела заметить во взгляде молодого афганца разочарование и даже отвращение.

— Что с ним произошло?

— Он пас овец. Вечером не пришел домой. Пошли за ним на пастбище, нашли таким, — без всяких эмоций сообщил парень и строго посмотрел на плачущую мать. Та сразу замолчала и, взяв на руки маленькую дочь, ушла на женскую половину.

— И сколько он так лежит?

— Пять лет.

— И ты — единственный сын?

— Да, саиб.

— Значит, вся семья на тебе... — задумчиво проговорил Феодоракис. — Тебе нужно много денег, чтобы содержать семью. Твоей сестре ведь давно пора замуж. Но у нее нет приданого, поэтому она все еще на твоей шее. Где ты работаешь?

— На базаре в Хазар-Джофте, саиб, — ответил Мехди, и Белле почудилось, что в глазах Феодоракиса вдруг зажегся тот самый огонек.

— Ты закупаешь товар для своего хозяина в других кишлаках? — спросил капитан.

— Да, саиб, — сказал Мехди.

— Ты берешь товары на базарах в этих кишлаках? — осведомился капитан и перечислил названия нескольких деревень, из которых Белла узнала только Сафар и Лаки.

— Да, — кивнул молодой человек.

Феодоракис улыбнулся и подошел ближе к нему, но вдруг резко наклонился и что-то подобрал с пола.

— Твои рисунки? — спросил капитан, и Белла вдруг заметила, что на листках, которые были разбросаны у них под ногами, что-то нарисовано черным карандашом. Возле правого ботинка Беллы лежал листок, на котором была изображена пустыня с редкими кустиками и холмами, а вдалеке, в дымке, смутно просматривались горы. Рисунок был совсем не похож на детский. Это был набросок настоящего художника.

— Мои, — хмуро ответил Мехди.

— Очень талантливо, — проговорил следователь с усмешкой, показав пуштуну один из листков. Белла попыталась заглянуть в него, но Феодоракис уже сложил листок и убрал его в карман. — Вот только ислам запрещает создавать изображения людей...

Мехди опустил голову. Краска разлилась по его лицу.

— Талибы судили бы тебя, — сказал следователь, с любопытством глядя на юношу. — Раздевайся.

Мехди исподлобья взглянул на него и не шелохнулся.

— Раздевайся, или тебя разденут они, — потребовал капитан, показав на Лорана и его морпехов.

— Пусть женщина выйдет, — поднял голову Мехди и посмотрел на Беллу обжигающим, как ветер во время песчаной бури, взглядом.

— Рядовой Свон, покиньте помещение, — приказал Феодоракис.

Белла вспыхнула, но подчинилась. От разочарования ей хотелось разнести все в клочья. Мехди оказался таким же ограниченным, как все местные мужчины, и тоже считал женщин вторым сортом. Впрочем, от простого лавочника сложно было ожидать иного. Но Белле почему-то было обидно до слез. Ведь после теракта на рынке она спасла ему жизнь. А он смотрел на нее так, словно она его злейший враг! Даже на Рауля, сожравшего его фрукты, он так не смотрел. И все только потому, что она — женщина — посмела взять в руки винтовку. Они с Калленом точно нашли бы общий язык!

Феодоракис вышел из комнаты уже через минуту и стремительно направился к двери. Белла бросилась за ним. Мехди был первым, кто заставил глаза следователя загореться, а значит, он может быть снайпером...

— Идем дальше, — сказал капитан, повернувшись, и Белла поняла, что и в этот раз он не намерен ничего ей рассказывать.

Нервически одернув форму, капитан уже сделал шаг на улицу, когда снаружи вдруг раздались громкие тревожные крики и топот.

Нога Феодоракиса замерла над порогом. Сейчас он выглядел, как охотничий пес, почуявший добычу.

В наушнике стоящего рядом Лорана послышался чей-то вопль, и капрал Милье произнес:

— Выходим, сэр. У нас ЧП.

Глаза следователя гневно сверкнули, и он выскочил на улицу. Белла вместе с группой Милье вышла следом за ним. В конце улицы несмотря на запрет передвижений собралось уже несколько человек. Из соседних домов к ним спешили еще местные жители, у одного из которых Белла увидела в руках нож. Разъяренные мужчины что-то кричали, женские голоса выли и плакали. И тут над головами людей на вытянутых руках кто-то поднял нечто, похожее на большую куклу. Афганцы яростно взревели. Морпехи вздернули автоматы. А Белла с ужасом поняла, что на руках у афганца не кукла.

— Что произошло? — спросил у бледного, как мел, сержанта Орлова капитан Феодоракис, и русский тихо ответил:

— Рядовой Йорк застрелил ребенка.

Это было похоже на взрыв снаряда. Белла оглохла, ослепла и онемела. Йорк убил ребенка? Как? Почему? За что?

— Где следователь? — услышала она сквозь шум в ушах голос Орлова. — Рядовой Свон, куда делся твой командир?

Белла огляделась и с удивлением поняла, что Феодоракиса рядом действительно нет. А со стороны торговых рядов на них надвигается разъяренная толпа.

— Мы по уши в дерьме! — сказал Орлов, отступая к домам. — Держитесь, ребята. Сегодня явно не день Бэкхема!

* * *

Часть 2

С момента прибытия первого взвода в Дарвешан прошло около часа. Информация о внезапной зачистке уже дошла до местных властей, и Эдвард с Уитлоком вынуждены были отправиться на встречу к главе администрации, который ждал их в своем офисе злой, как черт.

Афганские власти прекрасно понимали, что американцы держат их за ручных зверьков, но каждый раз страшно обижались, когда те даже не пытались это скрывать.

Кинг умел их задабривать, вовремя бросая подачки и расточая лицемерные улыбки. У лейтенанта Каллена же отношения с местными военными никак не складывались. Он всегда говорил им только правду. А правда была им совершенно не нужна. Правда их оскорбляла. И Эдвард знал, что половина афганских военных мечтала пустить ему пулю в лоб. Но пока за спиной у Каллена были вооруженные до зубов морпехи, а в небе то и дело пролетали нагруженные бомбами F-15, Сангару и его людям оставалось только шептать себе под нос забористые проклятья и молиться Аллаху о судном дне для всех неверных.

«Хамви» притормозил на соседней улице, и лейтенант вышел из машины вслед за штаб-сержантом, который с кем-то переговаривался по гарнитуре.

— Сколько они уже там проверили? — осведомился Эдвард.

Феодоракис считал ниже своего достоинства выходить с ним на связь, и о ходе поисков снайпера они узнавали от сержанта Орлова, который старательно приглядывал за чересчур самостоятельным военным следователем.

— Пятнадцать домов, — ответил Уитлок.

— И что?

— Ничего, — хмыкнул штаб-сержант, оглядываясь по сторонам.

Ничего. Разумеется, ничего. Вся эта затея изначально казалась ему авантюрой. Хорошего снайпера так не вычислишь. И Феодоракис не мог этого не знать. Лейтенанта не оставляло ощущение, что всё это какая-то игра. Этот следователь специально нанял ассистентом Беллу Свон, чтобы позлить лейтенанта Каллена. Ну, зачем тогда в «Хамви» он сказал Феодоракису, что считает эту девчонку трусливой зайчихой и посмеялся над её мечтой стать снайпером?!

Этот чертов следователь оказался таким же азартным фанатиком, как сержант Янг, и теперь назло Эдварду решил выпестовать из нее стрелка. И ведь он пробудет здесь всего пару месяцев и поедет домой, чтобы потом за кружечкой пива в баре вспоминать, как красиво он поставил на место сосунка-лейтенанта. А Эдварду придется еще целый год приглядывать за этой снайпершей-нимфоманкой, чтобы та не словила пулю сама и не утащила на тот свет своих приятелей. Хватит уже роте «Браво» смертей. Хватит.

Феодоракис никогда не смотрел в глаза родителям этих ребят на проводах. И не он будет потом стоять над их гробами, когда под звуки выстрелов их опустят в землю. Ему плевать, что будет дальше. Для таких, как он, есть только собственное раздутое эго. И если кто-то посмел задеть это эго, Феодоракис сделает все, чтобы насолить обидчику, даже ценой жизни пары статистов. Ведь если Беллу Свон убьют, Феодоракису будет на это насрать. Он ведь даже к родителям ее не приедет. Просто сделает пометку в своем долбаном блокноте.

Этот трехпалый Эдгар Гувер (13) специально выбрал для зачистки первый взвод. Специально взял с собой в Дарвешан Беллу Свон. Какую игру он опять затеял? И какое место он отвел в ней Эдварду?

Быть пешкой в руках пусть даже очень хорошего игрока — не самое приятное ощущение.

Дьявол!

— Уитлок, движение справа! — оповестил он штаб-сержанта, краем глаза уловив, как промелькнула в подворотне чья-то тень.

— Вижу, сэр, — отозвался взводный сержант, державшийся чуть в стороне от командира. — Это дети.

— Чёрт бы их побрал, — проворчал Каллен. Местные дети были вечной проблемой во время зачисток. Выскакивая в самых неожиданных местах и подглядывая за морпехами из укрытия, они так и напрашивались на пулю. Едва не пристрелив семилетнего «сталкера» в Кандагаре, Эдвард чуть не поседел и потом еще неделю вздрагивал от звуков детского смеха. Хорошо, что он тогда удержался. Но потом судьба все равно на нем отыгралась. С чистой совестью с войны приходят единицы. И лейтенанту Каллену это не удалось.

— Как думаете, найдет следователь этого снайпера? — хмыкнул Уитлок, шуганув детей из подворотни и убедившись, что кроме них там больше никого нет.

— Не уверен. Я сначала думал, что он профи. Но после того как он нанял ассистентом рядового Свон, я начинаю в этом сомневаться, — сказал Эдвард.

— А что не так с этой Свон? — поинтересовался Уитлок. — С ней ведь Элис дружит. Вроде бы нормальная девчонка.

— Нормальная? — хмыкнул Эдвард, вспомнив, как увлеченно Свон играла языком во рту у журналистки. Здесь явно чувствовался большой талант, но совсем не к военной службе. — Нормальная — это не про нее. Она хочет быть снайпером.

— Снайпером? Но женщин в снайперы не берут, — засмеялся Уитлок.

— Вот именно. Но она ничего и слушать не хочет, — сказал Эдвард. — И лезет все время под пули. Чтобы мы увидели, какая она Лара Крофт, и к Рождеству преподнесли ей винтовку в подарочной обертке. Так что, каков ассистент, таков и следователь. Ничего хорошего я от него не жду. Этот капитан приехал сюда не расследовать убийства, а совершать их.

— Так это ведь и есть наша работа — убивать врагов, — усмехнулся штаб-сержант.

— Нет, сержант. Наша работа — выполнять боевые задачи, и убийство здесь не цель, а средство, — произнес Каллен, отогнав увязавшуюся за ними собаку. — Когда убийство становится главной целью, пора писать рапорт об отставке и принимать транквилизаторы. Феодоракису давно пора.

Уитлок ничего не ответил, и Эдварду показалось, что его рассуждения задели техасца за живое. Лейтенант тут же вспомнил, как яростно штаб-сержант рвался в бой, и понял вдруг, что Уитлок сюда тоже приехал убивать.

— Слушай, сержант... — начал Эдвард, но Уитлок вдруг проговорил:

— От меня Мария из-за этого ушла. Сказала, что я уже не человек, а приложение к винтовке.

— Уитлок... — Эдвард понял, что словесная диарея опять сослужила ему недобрую службу.

— Да все нормально, командир, — произнес Уитлок, просматривая подходы к следующему зданию. — Она права. И вы правы. Но тут от меня вреда меньше, чем на гражданке, и даже польза есть. Поэтому я здесь. И Феодоракис тоже. Лучше ведь талибов убивать, чем соседей, а транквилизаторы стоят недешево, — Уитлок улыбнулся, и Эдвард с облегчением понял, что гроза миновала. Сержант с юмором относился к своим тараканам, хотя те и разрушили его семью. После командировок в горячие точки разводилось больше половины морпехов. Редкие жены мирились с тем, что возвращался к ним совсем не тот человек, который уходил. И Эдвард с Уитлоком были лучшим подтверждением этой печальной статистики.

— Так что вместо транквилизаторов у меня личный медик, сэр, — уже весело продолжил Уитлок.

— Ах вот оно что! — ухмыльнулся Каллен. — Хитрый план. И каков прогноз лечения?

— Обнадеживающий, — улыбнулся штаб-сержант, и тут гарнитура в ухе Эдварда неузнаваемым голосом сержанта Орлова сообщила: «Лейтенант, у нас красный код».

— Что случилось? — похолодел Эдвард. Об атаке таким голосом не сообщают. Значит, не зря его с утра всё время как-то потряхивало. Неужели эта выскочка всё-таки доигралась?

— Йорк, сэр... — проговорил русский глухо. — Йорк ребенка застрелил.

Мать твою. У Эдварда потемнело в глазах.

— Орлов, вы где?

— На соседней с рынком улице, сэр, — ответил сержант. — В нас уже камни бросают. На предупредительные не реагируют.

— Огонь не открывать. Не ведитесь на провокации, — приказал Эдвард. — Зачистку приостановить. Немедленно свяжитесь со штабом. Может понадобиться подкрепление.

Уитлок кивнул лейтенанту, и Эдвард понял, что им в голову пришла сейчас одна и та же мысль: если в этом кишлаке есть боевики, теперь они полезут изо всех щелей...

Когда они с Уитлоком оказались на месте, возмущение уже переросло в бунт. Камни летели в морпехов со всех сторон. А на рыночной площади бесновался стихийный митинг. Тишина и благостное спокойствие в афганских селениях всегда были обманчивы — улыбчивые и гостеприимные, пуштуны вмиг превращались в диких зверей, как только чувствовали себя оскорбленными. А пролитая кровь невинного была для них самым страшным оскорблением из всех, за которое чужеземец часто расплачивался не только всем своим имуществом, но и жизнью.

— Где Йорк? — выкрикнул Каллен, тряхнув за плечо совершенно растерянного Орлова, который тщетно пытался успокоить протестующих и разогнать их по домам.

— Его арестовали, — ответил русский, и у Каллена сердце ухнуло в желудок.

— Кто?

— Местная полиция, — проговорил Орлов, отплевываясь от пыли. — Эти копы почти сразу после начала зачистки приперлись, принялись сопровождать нас, хотя мы гнали их прочь. И когда это все произошло, Йорк винтовку кинул и побежал, а они его сразу схватили. Я сам был далеко, а парни не успели помешать. Не стрелять же в них. Они же вроде как союзники...

— Надо было отбить, теперь проблем не оберешься, — глухо произнес лейтенант.

Сангар вцепится в парня когтями и зубами. Ему любой просчет американцев только на пользу — будет чем поторговаться со штабом.

— Как это произошло?

— Не знаю, сэр. Сам не видел, — произнес русский с виноватым видом. — Как я понял, пацан напугал его, и Йорк открыл огонь.

— Дерьмо, — выдохнул Каллен.

Что за чертов закон подлости? Стоило ему только сегодня вспомнить о том случае в Кандагаре, как это тут же произошло здесь. Вот только у Йорка с выдержкой оказалось хуже, чем у Эдварда, и он всё-таки спустил курок. Мать твою... Лучше бы этот парень мыл сортиры в Макдональдсе!

Толпа становилась всё больше. Кишлак утонул в яростных криках. А во главе процессии с мертвым сыном на руках шел со стеклянными глазами, словно живой мертвец, отец убитого ребенка. Это был не первый мертвый ребенок, которого видел Эдвард: несколько раз он сам вытаскивал из разрушенных артиллерией или авиацией домов тела убитых детей. Но никогда ему не приходилось смотреть в глаза их родителям, потому что трупы их обычно находили рядом с детьми.

Снаряды, в отличие от живого стрелка, не делали различия между боевиками и простыми жителями, тем более что даже с земли отличить одних от других порой было не так просто.

Сейчас же отец ребенка был прямо перед ним. И Эдвард понимал, что нужно что-то сказать, как-то отреагировать. Но в голове у него не было ни одной мысли.

Этот малыш — ровесник Карли. А может быть, еще младше. Твою мать...

По руке ребенка на землю стекала кровь. И вместо черноволосого афганского мальчика Эдварду вдруг привиделось безжизненное тело Карли. В глазах у Эдварда потемнело. Господи, пусть никогда он не окажется на месте этого мужчины.

И тут в толпе разъяренных махмудов на рыночной площади Эдвард увидел знакомое лицо. Темнота перед глазами тут же развеялась.

Рядовой Изабелла Свон. Совершенно одна, в пяти сотнях футов (прим. — около 150 м.) от них, она была со всех сторон окружена народными мстителями. И Каллен понял, что сейчас они просто порвут этого солдата Джейн на части. Тем более что в руках у нее была винтовка. Винтовка? Кто мать твою, дал ей винтовку?

— Свон! Сюда! — закричал лейтенант и увидел, как подкравшийся к ней сзади бородач схватился за ремень винтовки и собрался ее сдернуть. — Свон! Сзади! — бросился к ней Каллен, но прежде чем он успел среагировать, девчонка вдруг от души шарахнула нападавшего прикладом в солнечное сплетение, а потом по лицу и в несколько прыжков добралась до ближайшего забора. Похоже, в депо ее все-таки чему-то научили…

— Свон! — подскочил к ней Эдвард. — Где Феодоракис?

— Не знаю, сэр, — помотала она головой, восстанавливая дыхание. — Он исчез сразу же, как узнал про Йорка.

— Исчез? — Эдвард был вне себя от ярости. Этот хренов Арес (14) опять ведет себя как загулявший кот — приходит и уходит, когда ему вздумается. — Вот что, рядовой Свон. Раз ваш командир вас бросил, теперь я ваш командир. И я вам приказываю…

Но договорить лейтенант не успел: один из тех парней, которые кидали камни в морпехов, вдруг плашмя рухнул на землю. Песок под его головой тут же окрасился в алый цвет. Какого черта?

— Кто стрелял? — заорал в наушник Эдвард.

— Выясняю, сэр, — отозвался Уитлок. — Приказа никто не отдавал.

Жители кишлака в панике побежали в разные стороны, а Эдвард, приглядевшись, увидел, что вместо камня в руке у мертвого парня зажата граната.

Феодоракис. В прошлый раз закончил бой. А в этот раз начал. Его выстрел всегда должен быть исключительным.

— Уитлок, полная боеготовность!

Но не успел сержант ему ответить, как на другом конце площади прогремел взрыв. За ним еще один. И сразу же затрещала безумным дятлом Вуди пулеметная очередь. А спустя секунду — вторая.

Опять талибы появились как будто из воздуха. Иногда Эдварду казалось, что им действительно помогает Аллах.

— Перекрестный огонь, сэр, — прокричал Уитлок. В голосе его ясно слышалась радость.

— Работай, топ-ган (15), — отозвался Эдвард и, увидев, как Свон схватилась за винтовку, рявкнул на нее: — Отставить!

— Что отставить, сэр? — удивленно спросил сержант.

— Это не тебе. Простреливайте все позиции, — приказал Эдвард. — Свон, — повернулся он к девчонке, которая нахохлившись, как воробей, вертела головой из стороны в сторону. — В штаб! Немедленно! И ждать там, пока ваш командир не наиграется со своим пистолетиком.

— Но у меня есть винтовка, сэр, — возразила упрямая девчонка, сунув ему под нос трофейное советское старье.

— Рядовой Свон, сейчас здесь тридцать шесть отличных стрелков. Но без вас они, конечно, с врагом не справятся. И как мы только полгода тут без вас прослужили? — язвительно осадил ее Каллен. — В штаб. Живо!

Состроив недовольную гримасу, рядовой Свон все же повиновалась приказу и побежала к мобильному оперативному штабу, который был развернут через две улицы от рынка на небольшой площади, где местные по праздникам резали баранов. Эдвард последовал за ней — ему необходимо было срочно получить указания с базы и проработать план восстановления порядка в этом растревоженном улье.

Вокруг штаба всё было плотно оцеплено, и огневые точки оборудованы во всех угловых домах — к «Хамви», в которых находилось оборудование связи, нельзя было подпускать никого.

— Сидите здесь, — приказал Эдвард Белле Свон, показав на «Хамви», возле которого расположились кучкой медики. Девчонка нехотя поплелась туда и плюхнулась на землю возле колеса, положив винтовку на колени.

Порадовавшись, что хотя бы одной проблемой стало меньше, Эдвард направился к узлу связи, где его тут же взяла в оборот сержант Хейл:

— Лейтенант! Штаб отзывает взвод на базу. Сюда едут местные военные. Они примут эстафету.

— Передайте, что нас атаковали, сержант, — сказал Эдвард. — А Сангар пускай присоединяется к тем, чью сторону выберет.

— Капитан Кинг уже в курсе, что идет бой, — проговорила Хейл, и Каллен с удивлением посмотрел на нее:

— И всё равно нас отзывает?

— Да, сэр, — кивнула радистка.

— А Йорк? Мы не можем его оставить, — Эдвард окончательно перестал понимать логику командира роты.

— Майор Сангар пообещал обеспечить его безопасность, — сообщила сержант Хейл. Ее фиалковые глаза были наполнены иронией. Экс-фаворитка капитана Кинга прекрасно понимала, как позорно сейчас выглядит их бегство.

— Приказ понятен, — произнес глухо Эдвард. — Но пока боевики не будут уничтожены, я из кишлака не выйду.

— И к черту торпеды (16)? — усмехнулась сержант Хейл.

— Да. К черту торпеды и полный вперед, — кивнул Эдвард. Хотя Фаррагут не был его любимым полководцем, эта фраза всегда казалась ему квинтэссенцией американского военного духа.

— Я так и передам на базу, сэр, — хмыкнула Хейл, и в этот момент воздух вокруг них разорвала барабанная дробь пуль. Сразу несколько автоматчиков открыли по ним огонь прямо в лоб. Что за дерьмо? Они же здесь каждый дюйм осмотрели, и никаких боевиков тут даже близко не было!

— Орлов! — закричал Эдвард, вместе с радисткой укрывшись за забором, по которому тут же ливнем застучали пули. — Откуда они выползли?

— Хрен знает, сэр! Мистика! — отозвался ошеломленный русский. — Милье, занять крайний дом справа! Блэк, прикрывай связистов и лейтенанта!

Каллен посмотрел на Хейл. Радистка вся дрожала, вжав голову в плечи, и прерывисто дышала. Одна из пуль перелетела через забор и вонзилась в стену дома. И сразу за ней вторая сбила висящий над дверью колокольчик, который упал прямо к ногам Эдварда. Боевики знают, что за этим забором кто-то есть. И если у них есть мозги, сейчас сюда прилетит что-то похуже свинцового града.

— Хейл, — толкнул он ее в плечо. — Сейчас подъедет «Хамви», и мы переберемся к нему. Идешь первой. Я следом.

— А мы не можем остаться здесь, пока их не положат? — белыми губами прошептала она.

— Нет, — жестко произнес Эдвард. — Вперед. Нас прикрывают. Не скули.

Хейл обожгла его взглядом. От злости на него она тут же прекратила истерику.

Пригнувшись, радистка проскользнула ко второй калитке, возле которой ее уже ждали парни из команды Блэка. Сам Щенок прикрывал их сзади.

Быстрой рысью они уже практически добрались до подъехавшего к ним «Хамви», когда рядом вдруг раздался громкий хлопок, и утлая землянка на углу взлетела на воздух. Эдвард грохнулся на землю. По каске и по спине застучали осколки. Хейл оглушительно завизжала. Автоматчики затрещали с удвоенной силой.

Подняв голову, лейтенант сквозь пыльную завесу увидел радистку, на которой, прикрывая ее, лежал засыпанный камнями и пылью рядовой. Хейл уже пришла в себя и что-то кричала. Но оглохший Эдвард не мог разобрать, что именно. Все звуки вокруг слились в какую-то адскую какофонию.

Кто-то помог Каллену встать и дотащил до «Хамви». Проморгавшись, Эдвард различил над собой лицо Щенка, который тут же, стреляя, побежал дальше, а его место занял сержант Орлов.

— Ранены? — по губам прочитал его вопрос лейтенант и помотал головой.

Сержант стал что-то говорить ему, но Эдвард его все еще не слышал и огляделся по сторонам. Похоже, все обошлось малой кровью. Сержант Хейл с помощью медика уже поднималась на ноги, хотя ее и пошатывало из стороны в сторону, да и рядовой, накрывший ее собой, тоже начинал подавать признаки жизни.

Ребята Орлова в считанные минуты заняли все позиции и оттеснили врага прочь от пункта связи. В этот раз ему действительно повезло с сержантами — парни отлично знали свое дело.

Атака была уже практически отбита. Возле дверей углового дома лежал один труп в чалме, чуть подальше — второй. Но оружия рядом со вторым не было. Зато валялся поблескивающий на солнце медный чайник. Похоже, парня зацепило случайно. И что его заставило вылезти на улицу во время перестрелки? За это Каллен больше всего ненавидел бои в населенных пунктах.

И тут тело шевельнулось. Живой. Хорошо. Надо послать к нему медика.

— Милье — кретин! — услышал Эдвард левым ухом голос Орлова. В правом у него по-прежнему был только белый шум, боль и мерзкие щелчки. Потрогав ухо, лейтенант увидел на пальце кровь. Дерьмо. Опять барабанную перепонку порвал. Так и оглохнуть недолго. Впрочем, ему даже, можно сказать, повезло. К эпицентру взрыва он оказался ближе всех. Еще бы десяток футов, и кровь у него текла бы не только из ушей...

— Почему Милье кретин? — спросил Каллен, поднимаясь на ноги.

— Это он дом подорвал, — сказал русский. — Увидел у боевика РПГ и жахнул по нему из подствольника. А в доме баллон газовый стоял. Вот и рвануло. Боевиков — в клочья, и нам прилетело.

— Overkill (17), — хмыкнул Эдвард, нацепив наушник на рабочее ухо, и в нем тут же послышался голос Эмбри Колла:

— Сиерра-7 на связи. Как слышите? Снайпер объявился!

Туман в голове лейтенанта тут же прояснился. Снайпер? Вот снайпера-то им сейчас как раз и не хватало!

— Сиерра-7, вас понял. Точно снайпер?

— Пристрелку засек, сэр, — сказал сосредоточенно Эмбри. — 1000 футов справа (прим. — около 300 м.)

— Снимай его, — приказал Каллен. Нельзя ждать, пока парень приступит к делу.

— Понял. Вижу цель, — откликнулся радостно Колл. — Вот дебил — ну кто же так ствол прячет!

— Отмена, — шикнул Каллен. Дурное предчувствие подступило комком к горлу. — Где он сидит?

— Между третьим и четвертым домом по левой стороне, — ответил Эмбри. — За бельевой веревкой. Ствол между красным и зеленым покрывалом.

Эдвард присмотрелся. Между двумя болтающимися на ветру ткаными накидками действительно торчал ствол винтовки. Нет, ни один настоящий снайпер не выбрал бы такую дурацкую позицию. А это значит, что...

— Отставить! Не стрелять! — выпалил Каллен. — Это не снайпер!

— А кто? — удивился Эмбри.

— Одна идиотка, — выдохнул лейтенант, у которого потемнело в глазах от душившей его злобы, и повернулся к Орлову: — Прикрывайте. За мной.

Вместе они перебрались на противоположную сторону улицы и побежали, пригнувшись, туда, где колыхалось на веревках разноцветное белье. Они были уже совсем близко к цели, когда по ним снова открыли огонь. Не успев добежать до укрытия, Орлов рухнул на землю, но проворный рядовой тут же вынес его с линии огня.

— Живой? — повернулся Каллен.

— С-с-сука! — выдохнул Орлов и скорчился от боли. — В броник.

— Не пробит?

— Нет, сэр, — пробормотал русский. — Вроде даже ребра целы.

— Тогда вставай. Их там уже двое, — сказал, выпустив очередь в сторону врага, Эдвард, и русский, кряхтя, присоединился к нему.

Стрелки были где-то рядом и били плотно, без передышки. Один пулеметчик, другой его прикрывает.

Эдвард пытался сориентироваться по звуку, но гулкое эхо мешало установить местонахождение врага. И тут Эмбри в наушнике сообщил:

— Ваша идиотка пальнула по цели.

— По какой? — спросил Эдвард и увидел вдруг, как из-за угла дома справа выскочил ошалевший афганец с АК, с безумным видом озираясь по сторонам. Прицелившись, Эдвард тут же выстрелил и снес ему подчистую всю челюсть. Боевик зашатался и сполз по стене на землю. Убедившись, что тот не шевелится, Эдвард молнией скользнул за бельевую веревку.

Рядовой Свон была там. Смотрела в оптический прицел на мертвого автоматчика.

— Дура! — схватил ее за воротник Каллен и дёрнул назад. Девчонка упала на спину вместе с винтовкой и ошарашенно уставилась на него:

— А вы тут откуда?

— Ниоткуда! — рявкнул Каллен. Мать твою! Эмбри чуть не снял нахрен эту тупицу, а она смотрит на него коровьими глазами и винтовкой размахивает. — Вставай. За мной.

— Сэр... — пробормотала Свон. — Я хотела помочь...

— Заткнись! — Каллен схватил ее за шиворот и потащил за собой. Ему хотелось выпороть ее ремнем прямо здесь. Но рядом снова начали стрелять, и надо было срочно убираться. — Иди за мной, идиотка!

— Сэр! — с возмущением оскорбленной аристократки воскликнула она, и Каллен понял, что сейчас взорвется.

Срань господня, да что не так с этой девчонкой? Почему она так хочет палить по людям из снайперской винтовки? Она что, возбуждается от этого что ли?

— Лейтенант! — сзади к ним подобрался Уитлок с двумя парнями. — Боевики уничтожены. Рынок под контролем.

— Хорошо, — кивнул Эдвард. — Следователь объявился?

— Нет. Ищем.

— Захочет, сам найдется. Не тратьте время, — буркнул Каллен и потащил Свон за собой к стоящим посреди улицы «Хамви», пулеметы на крышах которых прикрывали быструю передислокацию штаба. Распахнув дверь ближайшей машины, Каллен шикнул ей:

— Внутрь! Быстро!

— Но сэр... — опять открыла рот Свон, и Эдвард, уже не имея ни времени, ни слов, чтобы ее вразумить, просто пихнул ее коленом под зад так, что та шлепнулась прямо на сидение. Девчонка завозилась и запищала, а сзади послышался голос как всегда возникшего из ниоткуда Феодоракиса:

— Вы что делаете, лейтенант?

— Избавляюсь от проблемы, — зло выдохнул Каллен.

— Ваша проблема — это рядовой Свон? — усмехнулся Феодоракис, глядя, как его ассистентка пытается вылезти из «Хамви», а Эдвард запихивает ее обратно.

— Да. Она опять нарушила мой приказ, — произнес лейтенант, переведя дыхание. — Я приказал ей ни во что не лезть, а она принялась палить во все стороны!

— Лейтенант Каллен, это мой ассистент, и я сам во всем разберусь, — сказал с ледяным спокойствием Феодоракис и повернулся к притихшей снайперше-недоучке, которая, наконец, сумела выбраться из бронемашины и смотрела на них, как нашкодивший ребенок. Ребенок, при первой же возможности хватающийся за винтовку: — Рядовой Свон, вы стреляли во врага из трофейной СВД?

— Да, сэр, — ответила тихо Свон, теребя ремень винтовки.

— Попали?

— Нет, сэр.

— Почему?

— Отдача оказалась сильнее, чем я думала. Ствол вверх ушел...

— Прижимайте приклад к плечу без зазора, и отдача будет меньше.

— Вот так вы, значит, во всем разобрались? — вышел из себя Эдвард. — Я приказывал ей не стрелять!

— Почему, лейтенант? Почему вы приказали ей не стрелять, когда враг открыл огонь рядом с ее укрытием, в руках у рядового Свон винтовка с полным магазином, и она неплохо умеет стрелять? — усмехнулся Феодоракис. — Приказ всегда должен быть чем-то обоснован. Чем был обоснован ваш приказ?

— Тем, что рядовой Свон — не стрелок, — сквозь зубы ответил Каллен. Чёртов Феодоракис критиковал его приказы прямо при этой девчонке! Теперь она только убедилась в том, что его приказы можно просто пропускать мимо ушей!

— Смею напомнить, лейтенант Каллен, что в случае атаки противника каждый военнослужащий армии США вне зависимости от его военно-учетной специальности должен сделать всё возможное для отражения атаки, — сказал следователь с улыбкой. — Лейтенант Каллен, ваш рядовой сорвал зачистку и настроил против ISAF всё местное население. Полагаю, эта проблема намного серьезнее, чем непослушание рядового Свон, и именно этим вопросом вам сейчас следовало бы заняться в первую очередь. Рядовой Свон, вы что-то хотите сказать лейтенанту Каллену? — повернулся он к Свон, которая нетерпеливо ерзала, кусая губы, и все время порывалась открыть рот.

— Да сэр, — кивнула Свон и, подняв взгляд на Каллена, проговорила: — Они вылезли из колодца.

— Кто? — не понял Эдвард.

— Талибы. Они прятались в старом колодце, — сказала Свон. — Поэтому стрелки не обнаружили их при зачистке.

— А вы обнаружили?

— Один из них вылез оттуда прямо у меня на глазах. Никто, кроме меня, его не видел…

— И вы стали стрелять? — хмыкнул Каллен.

Колодец. Вот значит, откуда выползли эти крысы…

— Да, сэр, — кивнула Свон.

— Где этот колодец? — спросил Эдвард.

— Я покажу, — тут же вызвалась она. Глаза ее сияли: наконец-то лейтенант сам просил ее о помощи.

— Показывайте, — вздохнул Каллен и подозвал к себе нескольких морпехов.

Вместе они вернулись к домам. Свон зашла в широкий проулок между заборами и остановилась, затем наклонилась и подняла с земли лист фанеры. Под ним оказался глубокий черный колодец. Эдвард достал фонарик и посветил вниз. Засыпанный песком и давно заброшенный, колодец, тем не менее, был весьма вместительным — в его глубокой и широкой шахте легко могла поместиться пара человек.

— Крикните вниз на пушту, чтобы все, кто там есть, выходили с поднятыми руками, или мы подорвем колодец, — попросил Каллен следователя. Тот усмехнулся, но всё же прокричал что-то в колодец. Ответа не последовало. Феодоракис крикнул снова. Из колодца не донеслось ни звука. Значит, крысы разбежались или решили затаиться.

Лейтенант достал осколочную гранату и, сорвав чеку, швырнул ее вниз. Стук послышался где-то далеко, а вслед за ним приглушенный хлопок. Судя по звуку, до дна было футов двадцать-тридцать (прим. — 6-9 метров). В колодце опять стало совершенно тихо, и Каллен повернулся к рядовым.

— Кёртис, залезай и осмотрись, — приказал он самому бойкому из них.

— Есть, сэр, — отозвался капрал Кёртис и с готовностью стал спускаться в шахту, цепляясь за железные скобы. — Чисто! — прогудел он, добравшись до дна. — Сэр, тут есть тоннели!

— Что есть? — крикнул ему Каллен.

— Тоннель! В обе стороны, — откликнулся Кёртис. — Широкий. Человек легко пройдет. Похоже, длинный. Конца не видно. Идти по нему вперед, сэр?

— Нет, вылезай, — приказал Эдвард и нахмурился: — Это что ещё за хрень?

— Это вход в подземную гидротехническую систему. Она называется кяриз (18), — произнес стоящий рядом Феодоракис. — Раньше здесь был дом. Такие колодцы местные строят в подвалах. Думаю, вы не раз их видели. Этот лаз ведет в длинную горизонтальную штольню с высокими потолками, которая соединяет колодцы между собой. Это одновременно водопровод и оросительная система. Афганцы строят кяризы столетиями. В них талибы прячутся во время авианалетов. Странно, что ваши морпехи их не проверили.

Каллен заскрипел зубами. Он никогда не слышал про кяризы. Колодцы в домах они считали просто колодцами. И это был его просчет, как офицера. Надо было больше читать. В Академии и в учебке всего не расскажут.

— Значит, по ним талибы могут перемещаться под землей? — догадался он.

— Да. Из этого кяриза вода давно ушла, поэтому теперь это бомбоубежище, арсенал и сеть подземных дорог, — сказал Феодоракис.

— Так вот как они к нам подобрались… — протянул Эдвард.

Залезли в колодец в другом конце кишлака и вылезли прямо у них под носом. Идеальный способ передислокации живой силы в тыл противнику. Вот и вся мистика.

— Тут все колодцы так соединены? — хмыкнул лейтенант.

— Полагаю, что да, — кивнул Феодоракис.

— Почему вы мне об этом не сказали перед зачисткой? — осведомился Эдвард. Эта информация разом сломала все его представления о тактике ведения военных действий в этой местности.

— Потому что зачисткой командуете вы, и я не вправе вам указывать, — усмехнулся Феодоракис. — Моя задача — искать снайпера, а не учить вас проводить зачистку, лейтенант Каллен.

— Капитан Феодоракис, если вы знаете что-то, что может угрожать успеху операции, прошу вас докладывать мне об этом заблаговременно, — произнес Эдвард, с трудом удерживаясь от матерной брани в адрес этого самодовольного баклана. Капитан знал про эту подземку с самого начала, но сообщил о ней только тогда, когда их чуть не перестреляли эти тоннельные крысы. Наверное, ему было очень смешно наблюдать за тем, как они мечутся по кишлаку, не понимая, откуда враг взялся там, где они уже прочесали каждый дюйм.

— Просите? — ехидно посмотрел на него следователь. — Что ж, просьбу я всегда готов исполнить, лейтенант, если она не противоречит моей задаче.

Эдвард почувствовал, что еще немного этой словесной эквилибристики, и он сорвется. А так как Феодоракис был военным следователем, а значит, лицом особо охраняемым, любой конфликт с ним мог привести к трибуналу. К тому же этот энергетический вампир явно получал наслаждение от своих провокаций, а Эдвард больше не хотел доставлять ему такое удовольствие.

В молчании они вернулись к бронемашинам.

— Капитан Феодоракис, — нарушил тишину Эдвард. — Капитан Кинг отзывает взвод в «Кэмп Феникс» и передает контроль над кишлаком майору Сангару. Он будет здесь через несколько минут. Убедите его отдать нам рядового Йорка. Его арестовала местная полиция и отказывается выдавать. А капитан Кинг явно не спешит его вытаскивать.

— Лейтенант Каллен, во-первых, для расследования преступлений американских военнослужащих в Лашкаргахе есть специальное подразделение военной полиции, куда вам и стоит обратиться, — ответил Феодоракис, вытащив из пистолета обойму. Она была полупустой. Выходит, тот парень с гранатой был не единственной его добычей на сегодня. — Во-вторых, не надо было подпускать к нему местную полицию. И, в-третьих, чтобы собака тебя слушалась, ее необходимо прикармливать.

— Людьми прикармливать? — зло посмотрел на него Каллен. — Они могут убить Йорка!

— Не могут. Майор Сангар не из тех, кто идет на открытый конфликт, — сказал Феодоракис. — Ему нужно подержать детоубийцу у себя, чтобы набить себе цену в глазах местного населения и показать, что он может нас контролировать. Слабых здесь быстро убивают. А Сангар, разумеется, хочет пожить еще. Не беспокойтесь за мальчишку, лейтенант. Беспокойтесь за себя. Его проступок повесят на вас, — произнес капитан, открыв дверь «Хамви».

— Вы уезжаете? — хмыкнул Эдвард.

— Да. Больше мне здесь делать нечего, — сказал следователь.

— Так значит, вы уже поймали снайпера? — не удержался от ехидства лейтенант, которому сейчас страшно хотелось сбросить капитана в кяриз за его менторский тон и глубочайшее презрение к людским слабостям. Эдвард и сам был перфекционистом. Но Феодоракис был просто олимпийским чемпионом по снобизму.

— Нет, лейтенант, — ничуть не смутился капитан. — Пока еще нет.

— Очень жаль, — проговорил сухо Эдвард. — Значит, мы не достигли цели.

— А разве вы знаете, какая у меня была сегодня цель, лейтенант? — усмехнулся следователь и сел в бронемашину. Рядовой Свон последовала за командиром. Но прежде чем за ней закрылась дверь «Хамви», Каллен успел увидеть ее глаза. В этот раз в них уже не было слез. Глядя на командира стрелкового взвода, рядовой Изабелла Свон мысленно сворачивала ему шею. Теперь, когда её взял под крыло такой важный покровитель, она не стеснялась показывать ему зубки.

Эдвард усмехнулся.

Злись сколько угодно, девочка, но если бы не лейтенант Каллен, в твоем наморщенном лобике сидела бы сейчас пуля 30-го калибра (19). И твой гуру ничем бы тебе не помог.

«Хамви» отъехал, и Каллен матерно выругался ему вслед, а сзади послышался голос Эмбри Колла:

— Это она в того боевика стреляла?

Снайпер вместе с остальными завершил осмотр всех закутков и пришел для получения дальнейших указаний.

— Да, она, — кивнул Эдвард. — И как она только додумалась, из трофейной винтовки стрелять.

— Способная девчонка, — усмехнулся Эмбри. — С яйцами. Вот был бы у нее еще и член, взял бы к себе в пару.

— Вы все что, рехнулись что ли? — фыркнул Эдвард. — Да она же никого не слушает! Приказам не подчиняется! И члена у нее нет!

— Вот в этом-то вся и проблема, Эл Ти, — ухмыльнулся Колл. — Объездить можно самую норовистую кобылку. А вот жеребцом ее, увы, не сделать.

— Ты из Техаса? — хмыкнул Каллен.

Такие сравнения очень любил Уитлок, отец которого на своем ранчо разводил дорогих породистых лошадей.

— Да, сэр, — широко улыбнулся снайпер. — Все лучшие стрелки родом из Техаса. А девчонке этой повезло, что ее «Джуба» не видел. Она бы для него сразу стала целью №1.

— Это еще почему? — покосился на него Каллен.

— Ну, прикиньте, сэр. Женщина стреляла из его винтовки в его брата по вере, — засмеялся Эмбри. — Такое оскорбление можно смыть только кровью.

Эдвард тоже рассмеялся. Но на самом деле ему было совсем не смешно. Сегодня эта дурочка чуть не угодила под «дружественный огонь». А что она учудит завтра? Может, Феодоракис заберет ее с собой, когда поедет домой? Впрочем, вряд ли судьба сделает ему такой подарок. В последнее время лейтенанту стало казаться, что чаша его везения уже выпита до дна.

— Лейтенант, майор Сангар приехал, — сообщил ему Уитлок, и Эдвард действительно увидел, как в кишлак въезжает вереница машин с бородачами в зеленой форме.

Местных военных Эдвард недолюбливал. И хотя сверху постоянно шла команда с ними дружить, Каллен старался сотрудничать с Сангаром как можно меньше. На три четверти состоящий из бывших моджахедов, батальон Сангара больше напоминал банду, чем армию. А когда Амун как-то услышал, что подчиненный назвал Сангара муллой вместо майора (20), лейтенант окончательно убедился: к этим парням лучше не поворачиваться спиной.

Высадившись из бронемашины, майор тут же направился к нему, и лейтенант приготовился к самому неприятному разговору из всех, что были у них прежде. Сангар шел к нему степенно и важно. Чиновничье чванство вкупе с лицемерным дружелюбием у Сангара достигало просто космических масштабов. Майор был высокомерен, как арабский шейх, и при этом льстив, как придворный лизоблюд.

— Ас-саля?му алейкум, дж?гр?н (прим. — майор), — произнес Эдвард со всей учтивостью.

Даже злейшего врага здесь нужно было приветствовать как друга, а поздоровавшись, можно было уже переходить и к драке.

— Ваалейкум ас-салям, дваh?м бридман (прим. — лейтенант), — ответил с лукавой улыбкой афганец и принялся болтать на своем наречии, а переводчик с сильным акцентом заговорил:

— Холодный ветер дует с гор, лейтенант. Скоро будет зима. Недобрая погода.

Эдвард тут же вспомнил, за что еще он так не любит местных. Даже в самых серьезных ситуациях они, как заведенные, долго болтали о погоде и другой подобной ерунде прежде, чем перейти к делу. Причем прерывать их было себе дороже — афганцы считали это личным оскорблением и надолго затаивали обиду, что плохо отражалось на совместной работе.

— Мы готовы к зиме, майор, — сказал Эдвард. — Нас учили убивать врага при любой погоде.

Сангар усмехнулся и выдал целую тираду, в которой лейтенант, даже не понимая слов, уловил явную издевку.

— Да, убивать вы действительно умеете... — забубнил переводчик. — Сегодня вы не позвали нас на зачистку, и теперь вам нужна наша помощь. Мы всегда готовы помочь нашим друзьям, иншаллах (прим. — если будет на то воля Аллаха). Но друзья ли нам те, кто убивает наших детей, лейтенант?

— Это трагическая случайность, и виновный понесет наказание, майор, — произнес лейтенант, и собственные слова показались ему таким же бредом, как треп Сангара. Случайность. Наказание. Какая к черту разница.

Мальчик мертв. Йорк навсегда сломал себе жизнь. А первый лейтенант Эдвард Каллен это не предотвратил.

Сангар прищурился.

— Если суд будет справедливым, народ быстро успокоится, иншаллах, — перевел его слова щуплый парнишка. — А суд по законам Аллаха всегда справедлив.

— По законам Аллаха? — переспросил Каллен. — Вы не будете судить нашего рядового. Для этого у нас есть военный трибунал.

— Ваш трибунал не считает убийство мусульманина харамом (прим. — запрещенным), — передал слова Сангара переводчик. — Когда мусульманин поднимает руку на вашего солдата, вы убиваете его. Но когда ваш солдат совершает убийство не по праву, мы не можем убить его. Разве это справедливо? Вы должны заплатить диа (прим. — штраф за пролитую кровь) семье этого ребенка. И вы покажете, что уважаете наш закон.

Чудесно. Начал со справедливости и закончил деньгами. Кажется, жизнь человека у них стоит сто верблюдов. Билл Гейтс тут смог бы убивать вечно.

— Завтра я буду ждать у себя капитана Кинга. Нам нужно обсудить эту проблему, — сказал Сангар.

— Я передам капитану Кингу ваши слова. Но сначала я хочу увидеть рядового Йорка и убедиться, что он жив.

— Он жив, клянусь Аллахом, — заверил его через переводчика майор.

— Я верю только своим глазам, — сказал лейтенант и увидел, как Сангар волком посмотрел на него. Это было уже просто смешно. Как может человек, который постоянно лжет, обижаться, что ему не верят?

— Идите за мной, — произнес с неудовольствием майор.

В сопровождении отряда афганских военных Эдвард вместе с Уитлоком и несколькими морпехами подошел к полицейскому участку, возле которого уже собралась разъяренная толпа. С криками и дубинками разогнав митингующих, они все-таки вошли внутрь.

Йорк сидел в камере один, сжавшись в позе эмбриона, и смотрел в стену пустым взглядом. Лицо его было в кровоподтеках, правый глаз совсем заплыл, а нос скосился набок. Но парень как будто не чувствовал боли.

— Я войду к нему, — сказал Эдвард, и один из полицейских распахнул дверь камеры.

Йорк даже не пошевелился.

Каллен зашел внутрь и сел на матрац рядом с Эриком.

— Рядовой, — мягко толкнул он его в плечо: — Тебе нужен медик?

— Н-нет, сэр, — тихо прошептал Йорк. — Мне ничего не надо. Ничего.

— Успокойся. Скоро тебя отсюда вытащат, и ты вернешься на базу, — произнес Эдвард, и тут парень вдруг ожил и вцепился лейтенанту в рукав:

— Нет, сэр. Не надо! Оставьте меня здесь!

— Не неси чушь, — резко оборвал его Каллен.

— Я ребенка убил. Он в меня что-то кинул, а я... я его убил... — разрыдался Эрик.

— Решил, что это граната? — догадался лейтенант.

— Да, сэр. А меня еще пугали все... — прошептал Эрик.

— Кто пугал?

— Неважно... — Йорк размазал кровь по лицу. — Пусть они меня казнят. Тогда они вам мстить не будут.

— Отставить, рядовой. Это наше дело. Ты морпех и судить тебя будет Корпус, — произнес строго Эдвард.

— Я не морпех, сэр, — всхлипнул Йорк. — Я теперь как Освальд, позор Корпуса (21). И домой я не могу вернуться. Не хочу, чтобы родители узнали. Девушка моя. И сестренка. Этот мальчик... Он же младше моей сестры. Я не хотел, сэр... Не хотел...

— Йорк! Соберись. Я знаю, что не хотел, — встряхнул его Каллен. — Я сам чуть ребенка не убил в Кандагаре. Был ветер, плохая видимость. Казалось, что каждая тень — это враг. А он крался за мной по пятам, как кошка. Я в него чуть целую очередь не всадил.

— Но вы ведь не убили его, сэр, — трясущимися губами пробормотал Эрик.

— Ребенка не убил, а женщину потом убил, рикошетом, — сказал Эдвард. Он никому никогда это не рассказывал, кроме своего командира, который тогда ответил всего одним словом — «Бывает» — и пошел отлить. А лейтенант потом долго убеждал себя, что это была не его пуля. И убедил. Потому что надо было жить дальше. Ради семьи. — Йорк, ты должен вернуться домой. Тебя ждет твоя семья. И они тебя каким угодно примут. Потому что любят.

— Лейтенант, пора, — окликнул его в наушнике Уитлок. — Капитан Кинг приказывает вернуться на базу немедленно. Завтра штаб будет настаивать на выдаче Йорка нашей военной полиции.

— Понял, сержант, — произнес Эдвард и повернулся к затихшему парню. — Йорк, завтра мы тебя заберем. Ты слышишь меня?

— Да, сэр, — поднял голову парень и, запинаясь, добавил едва слышно: — Пожалуйста, простите меня. Я был плохим морпехом.

— До завтра, Эрик. Держись, — сказал лейтенант и вышел из камеры.

К нему тут же подошли Уитлок и Сангар с переводчиком, до этого стоявшие у входа.

— Вы убедились, что я говорил правду, лейтенант? — с гордостью взглянул на него афганский майор.

— Да, дж?гр?н, в этот раз вы говорили правду, — ответил Каллен. — Скажите своим людям, чтобы пальцем больше парня не трогали. Умрет — вместо него под трибунал пойдете, — сказал он побагровевшему Сангару и не оборачиваясь, вышел из полицейского участка.

Их встретил вой, крики и камни. Не задерживаясь ни на секунду, они быстро добрались до бронемашины и расселись по местам. Водитель завел мотор и принялся пронзительно сигналить, разгоняя бросающихся под колеса людей. На крыше одного из домов Эдвард увидел парня, который тряс горящим американским флагом и что-то орал во всю глотку. Наверняка «Аллаху акбар».

— Пристрелить бы этого уебка, — прорычал сидящий спереди сержант Ричардс, когда парень швырнул им флаг прямо под колеса.

— Ричардс, уебки здесь — мы, — сказал лейтенант и закрыл глаза. — Сегодня мы потеряли Дарвешан.

_____________________________________

(1) Лига Плюща — восемь самых лучших и самых дорогих по стоимости обучения американских высших учебных заведений (Йель, Дартмут, Принстон, Гарвард, Брауновский, Пенсильванский, Колумбийский и Корнелльский университеты). Лига Плюща получила свое название из-за побегов плюща, обвивающих старые университетские здания.

(2) Аттан:

http://www.youtube.com/watch?v=tupWsYdac9o

(3) МЭШ — «M*A*S*H» (в российском прокате «МЭШ» или «Чёртова служба в госпитале МЭШ») — американский телесериал о жизни военного передвижного хирургического госпиталя №4077 (MASH — Mobile Army Surgical Hospital), расположенного в Ыйджонбу, Южная Корея во время корейской войны. Сериал появился на экранах во время войны во Вьетнаме, поэтому оказался более чем актуален. «M*A*S*H» до сих пор регулярно транслируется различными каналами в США и во всем мире и имеет высокие рейтинги.

(4) Гайчак — музыкальный инструмент округлой формы с тремя или четырьмя металлическими струнами и коротким безладовым грифом. Распространён, в основном, на юге Ирана, а также в среде афганцев, узбеков, уйгур, таджиков, туркмен и каракалпаков.

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/c/c0/Ghaychak.jpg/220px-Ghaychak.jpg

(5) Махр — в исламе свадебный подарок невесте. Одно из обязательных условий для заключения брака.

(6) Go-go — стиль танца, предназначенного для развлечения посетителей ночных клубов и других развлекательных мероприятий. Обычно имеет ярко выраженный эротический подтекст. Девушки часто танцуют на столах, в клетках, вокруг шеста и в откровенной одежде.

(7) Афгани — денежная единица Афганистана, равная 100 пулам. $1 равен примерно 57,5 афгани.

(8) Крис Хенсен — американский телеведущий, получивший известность благодаря программе «Охота на Хищника», в которой Хенсен с помощниками ищет и выводит на чистую воду педофилов.

(9) Лоуренс Аравийский — Томас Эдвард Лоуренс — британский офицер и путешественник, сыгравший большую роль в Великом арабском восстании 1916—1918 гг. Лоуренс считается военным героем как в Великобритании, так и в ряде арабских стран Ближнего Востока. О нем в 1962 г. был снят знаменитый фильм «Лоуренс Аравийский» Дэвида Лина, получивший семь премий «Оскар». И именно его играет Роберт Паттинсон в фильме Вернера Херцога «Королева пустыни». Такая вот шуточка для своих :)

(10) «Квантовый скачок» (англ. Quantum Leap) — фантастический американский телесериал, транслировавшийся по NBC с 26 марта 1989 до 5 мая 1993 г. о физике Сэме Бэккете, который путешествует во времени, перемещаясь по телам других людей в попытке вернуться домой.

(11) СВДС (Снайперская Винтовка Драгунова Складная) — разработана на базе СВД в 1991 г. на заводе «Ижмаш».

http://jenciklopedija-vooruzhenij.ru/svds.gif

(12) Тандыр — печь-жаровня, мангал особого вида для приготовления пищи у народов Азии.

(13) Джон Эдгар Гувер (англ. John Edgar Hoover) — американский государственный деятель, занимавший пост директора ФБР на протяжении почти полувека. Один из самых влиятельных людей в американской политике, нередко порицался за злоупотребления полномочиями и беспринципность.

(14) Арес — древнегреческий бог войны, а Феодоракис — греческая фамилия.

(15) Топ-ган — «Лучший стрелок» (англ. Top Gun) — фильм 1986 г. о пилоте-асе Пите Митчелле, которого сыграл Том Круз.

(16) «К черту торпеды!» — слова адмирала северян Дэвида Фаррагута, сказанные во время Гражданской войны в Америке. Он приказал своему флоту войти в заминированный южанами порт, и когда одно судно подорвалось на мине, а остальные стали оттягиваться назад, Фаррагут прокричал: «К черту торпеды, полный вперед!» С тех пор это выражение означает, что надо действовать, несмотря на возможный риск.

(17) Overkill (многократное уничтожение) — использование чрезмерной силы для достижения цели. Часто употребляется в компьютерных играх, хотя изначально это именно военный термин.

(18) Кяриз:

колодец снаружи — http://im0-tub-ru.yandex.net/i?id=324383992-61-72&n=21.jpg

шахта внизу -

http://www.pichome.ru/rZd

http://www.pichome.ru/rZr

(19) 30-й калибр — 7,62 мм — популярный средний калибр стрелкового оружия. В США он называется 30-м, так как равняется 0,30 дюйма.

(20) У талибов нет офицеров, все их полевые командиры имеют статус религиозного исламского лидера — муллы.

(21) Ли Харви Освальд — убийца 35-го президента США Джона Кеннеди, служил в Корпусе морской пехоты США. Убийство Кеннеди настолько потрясло Америку и шокировало морпехов, что даже появилась поговорка — «Единственный бывший морпех — Ли Освальд».