Работа для ведьмы из хорошей семьи (джен)

Белла приземлилась очень удачно — на ноги, полумрак, чей-то силуэт, только не убивать, она упала на одно колено, уворачиваясь от возможного нападения, швырнула в незнакомца «Ступефай»…

И попалась на ту же удочку, что с Хмури — рухнула на пол, стреноженная Инкарцеро сзади. Вот ведь вляпалась, сколько же их?

— Вау, вот это я называю — эффектное появление! — колокольчиком прозвенел нежный голос.

— Шустрая девчонка, — проговорил второй голос — мягкий, на несколько тонов ниже.

«Их» оказалось двое — приблизились к лежащей ведьме с разных сторон и наклонились, заглядывая ей в лицо. Увидев противников, Белла неаристократично захлопала глазами, пытаясь понять, какого драккла… кто они вообще такие?

Оба… обе? были не в мантиях, не в платьях — в странных одеяниях, вроде как брюки с рубашками, сшитые в одно целое — черное у того, что справа, пятнистое, грязно-зеленое — у того, что слева. Один из противников был лысым, у второго — коротко остриженные светлые волосы.

— Не бойся! Если не будешь палить в нас заклинаниями, мы тут же тебя освободим!

Уже лучше — видимо, ее не будут приносить в жертву прямо сейчас.

— Я жду объяснений, — ледяным тоном заявила Беллатриса. — Что это за место и на кой меня сюда притащили?!

Лысый… андрогин? мягко улыбнулся. Нет, видимо, все-таки девица — тонкие черты, изящный узкий череп, золотые серьги-цепочки стекают с маленьких ушек к субтильной шейке…

— Меня зовут Марта, а это — Августа. Мы здесь помогаем девушкам, попавшим в беду. Сюда судьба приводит тех, кому больше некуда пойти, и мы никому не отказываем в приюте и помощи. Поэтому, думаю, ты и сама знаешь, почему здесь оказалась.

— Меня зовут Бетти… Бетти Джонсон, — ужас до чего вульгарное имя, мама бы в обморок упала. — И у меня действительно неприятности… но все это так странно… — Белла сдвинула черные брови и испытующе уставилась на противников.

— А ты не принимай решение прямо сейчас. Уже ночь, снаружи — метель, переночуй здесь, осмотрись, — промурлыкала стриженая. — Захочешь уйти — сделаешь это в любой момент. Фините Инкантатем.

Белла уселась на полу, растерла затекшие руки, потянулась, посмотрела по сторонам. Комната ей не понравилась. Плоский белый потолок, стены выкрашены сверху донизу блестящей краской, не поймешь, дерево под ней или камень. Окна в скучных прямоугольных рамах — и снаружи в них бьется ветер. Все не как у людей, неживое, неуютное… не волшебное.

— И много здесь таких — попавших в беду?

— К сожалению, достаточно. Ты не представляешь, насколько беззащитными бывают ведьмы в трудных жизненных условиях.

— Так что же это за место?

— Блик-Айленд, — светски улыбнулась Марта.

Белле поплохело. Она выпрямилась и поджала губы. Уйдешь, значит, когда захочешь — это с острова-то в двухстах милях к северу от Англии! А она пока аппарирует не дальше, чем на пятьдесят, и то только в знакомые места! Даже для отца семьдесят миль — предел! Лживые сучки! И все же — насколько сильный портключ был у той кабатчицы, никогда таких не видела!

Белла наконец встала с пола.

— Да, вы верно все говорите… Мне бы переночевать где-то здесь… В смысле — не одну ночь, а остаться на некоторое время… — хрен его знает, сколько времени понадобится на поиски Меды!

— Пойдем. Я отведу тебя в свободную спальню.

Спальня оказалась в соседнем домишке, пришлось пройти несколько ярдов под резким ветром и снегопадом. Белла чуть не увязла в глубоком снегу, провожатая же шагала вполне уверенно. В домике было совершенно темно. Белла покорно расправила узкую койку и сделала вид, что ложится. Стоило двери закрыться за Мартой, как Белла зажгла Люмос и медленно двинулась вдоль спальни. Луч выхватывал из темноты одинаковые койки с белыми одеялами, на подушках — светлые, русые, рыжие головы… ни одной темноволосой, кудрявой…

Позади скрипнула дверь, и света в спальне прибавилось.

— Морфеус.

Белла мягко, как тряпичная кукла, осела на пол, погрузившись в глубокий сон. Волшебную палочку она так и не выпустила.

— Вот ведь неугомонная! Акцио новенькая!

— Да не берет людей твое Акцио, не выпендривайся! — стриженая ведьма подошла к новенькой и бесцеремонно взяла ее за ноги. — Помоги-ка!

Вдвоем они перетащили Беллу к ее месту, с трудом переложили на койку и вышли.

— Дурная девка. Не нравится она мне.

— Подумаешь! Она и не должна тебе нравиться, лишь бы пользу приносила!

* * *

Невероятно далеко женщина в белой униформе пожелала всем спокойной ночи и погасила свет. Наконец-то полумрак, нет больше ослепительной белизны стен и кроватей. Сквозь окошко в двери проникал слабый свет из коридора. Девушка ткнула подушку кулаком, беспокойно повернулась туда-сюда и в итоге села.

Она все равно не заснет. Соседки у нее, говорят, «тихие», а есть еще какие-то «буйные» — на другом этаже, туда переводят тех, кто плохо себя ведет. И эта леди в белом — говорят, «хорошая», а еще бывают «строгие» — колют иголками, делают какую-то гадость под названием «электрошок», еще бы знать, что это значит! Она не любит боль и не привыкла терпеть что бы то ни было… кажется, не привыкла. Но, кто знает, может, это поможет ей вспомнить?!

Ее жизнь началась с ярко освещенной вечерней улицы. Шел снег, буквы и огни на зданиях переливались разными цветами, все слова вроде были понятными, на знакомом языке, но что это за место и как она здесь оказалась, она не могла бы вспомнить и под страхом смерти. Музыка раздавалась чуть не из каждого здания, лилась и грохотала, зачаровывала и била по мозгам — ничего подобного она раньше не слышала. А самое страшное — она не могла вспомнить, кто она и куда ей нужно идти. Она пошла вдоль улицы в надежде увидеть хоть что-то знакомое. Люди были очень странно одеты — и почему-то глазели на нее, некоторые смеялись… Кажется, здесь не носили таких длинных одежд, как у нее, и таких широкополых шляп. Дело кончилось тем, что ее остановили, начали задавать вопросы, потом появились люди в черной одежде и таких же фуражках, за ними — другие, с ног до головы в зеленом, она не могла ответить ни на один из их вопросов, и незнакомцы становились все более строгими… Немного вникнув в суть их разговоров, она поняла, что эти люди могли бы знать, откуда она пропала, есть ли у нее родные. Но никто не знал. Она появилась из ниоткуда, свалилась им всем как снег на голову.

И вот она здесь. Прошлого она так и не вспомнила, но в настоящем разобралась довольно быстро. Здесь живут те, кто не в своем уме. Кажется, ей самое место здесь — между девицей, которая галлюцинирует с утра до вечера, и злюкой, которая то и дело бьется в судорогах. Но ей так не хотелось в это верить!

Девушка спрятала лицо в ладонях и горько заплакала.

На шум пришла та же дама в белом. Попыталась ее утешить, но в профессионально спокойном голосе девушка ясно слышала усталость и раздражение. А во-вторых, надзирательница опять назвала ее Мэри! Здесь все ее так звали, под тем предлогом, что надо же как-то к ней обращаться — но это было не ее имя!!!

Девушка заревела еще горше. Соседка слева зашевелилась. Девица справа подняла лохматую голову и спросила, что за шум — может, наконец прилетели инопланетяне?

— Мэри, милая, я сейчас тебе помогу. Это совсем не страшно. Я сейчас вернусь. После укольчика тебе сразу полегчает, обещаю.

Мало того, что Андромеда Блэк не могла колдовать без палочки — она напрочь забыла, как это делается, забыла о самом существовании волшебного мира. Транквилизаторы значительно ослабляли ее магию, сводя вероятность стихийных выбросов к нулю. Поэтому почувствовать Андромеду не мог бы даже самый опытный медиум, и никто из близких не мог увидеть ее во сне.

* * *

Наутро приют на Блик-Айленде понравился Белле еще меньше. Обманывать себя было невозможно — здания были магловскими. Нет, эти ведьмы, конечно, молодцы — отжали у маглов остров, но зачем? Хмури, конечно, тут же завелся бы и пошел по следу — не нарушены ли права маглов, кому все это принадлежало раньше… Но она в это вникать не будет. У нее программа попроще — а) найти Меду, б) найти остальных похищенных.

То, что эти, как их… благодетельницы в штанах озадачивают всех женщин какой-то полезной работой, тоже веселья не прибавляло. Самозванную Бетти Джонсон вместе с несколькими другими девчонками отправили на кухню — готовить еду на всех. Она не стала спорить, помня наказ Хмури — «Смотри, слушай и запоминай!» Белла сразу предупредила, что руки у нее, скажем так, не заточены под хозяйство, но это никого не удивило. В кухне на потолке были подпалины, на одной из стен — трещины, кое-как подправленные Репаро — кажется, она здесь не единственная неумеха. Вместо печей были странные квадратные штуки, в которых разводили огонь с помощью Инсендио. А продукты-то какие дурацкие! Крупа, которой она никогда в жизни не видела, жестянки, в которые была запаяна еда!

Ну и пусть. Она сделает все, что надо. Она будет хитрой и терпеливой — как папа, как дядя Орион, как мистер Хмури. Быть Блэком — не значит кушать, оттопырив мизинчик, и уметь вальсировать. Это совершенно другое. Оттого, что она вымоет кастрюлю и перекинется парой слов с грязнокровками — в интересах дела, конечно — корона с головы не упадет.

Новенькая казалась настолько растерянной, что у нее все валилось из рук. Другие девушки подсказывали и помогали ей, мягко подшучивая над ее бестолковостью. И охотно отвечали на бесконечные вопросы.

— Меня зовут Марша Кинг, я из Лондона…

— Здесь нет каминов, и метел я не видела…

— Я — Лора Найтингейл, Бирмингем…

— Здесь нас живет… человек тридцать, да, Марша? Иногда появляются новенькие, как ты. А те, кто готовы — улетают. Августа и Марта отправляют их обратно с помощью портключа.

— Я — из Холлибуша, Гвинет Пауэлл меня звать…

Все эти девушки были из списка пропавших Хмури. И приметы совпадали. Кажется, она молодец — проникла в правильное место. Белла вспорола очередную жестянку верным кинжалом и довольно улыбнулась.