Сириус Блэк и плохие предчувствия (джен)

— Ты воняешь.

Сириус и Билли вновь теснились на маленькой кухне с бутылкой огневиски. Трелони ни капли не удивилась, когда он вломился в ее квартиру без приглашения.

— Я с Хэллоуина не мылся. Как-то не предоставлялось возможности, — беззлобно ответил Сириус.

— Тогда спишь сегодня на диване, — Трелони качалась на задних ножках стула, закинув ноги на стол, насколько это позволяло пространство у нее за спиной.

— А если я помоюсь? — Сириус хотел, чтобы его тон был слегка заигрывающим, но прозвучало это скорее как угроза.

— В таком случае я даже дам тебе одеяло, — парировала девчонка.

Они распили уже треть бутылки, и судя по тому, насколько трезвой выглядела собеседница Сириуса, к алкоголю она была весьма устойчива. Интересно, это уже алкоголизм, или она просто не умеет по-другому общаться с людьми?

— Мы ведь почти ровесники, так? — поинтересовался вдруг Сириус.

— Я на год младше тебя, — ответила Трелони. И, не успел он открыть рта, добавила: — Равенкло.

— Черт бы тебя побрал, Трелони, — Сириус отхлебнул из бутылки. — Есть ли мне смысл что-либо говорить, если ты можешь отвечать на незаданные вопросы?

— Это был очевидный вопрос. Я уже говорила, что с предсказаниями все далеко не так просто, как думают люди?

— Вроде бы. Не помню, — пожал плечами Сириус. — Лучше расскажи, как так вышло, что я ни разу не видел тебя в Хогвартсе?

— У тебя была репутация кобеля, — хмыкнула Трелони, — а я в ту пору интересовалась другими вещами.

— И что, сейчас приоритеты изменились? — прищурился Сириус.

— Самую малость. Если тогда я занималась только ментальными чарами, то теперь к ним добавились еще и пространственные.

Либо она не замечала пошлых намеков в вопросах Сириуса, либо намеренно их игнорировала.

— Ну а если серьезно, — продолжил свой допрос Сириус, — как могло выйти, что мы шесть лет прожили в одном замке, но ни разу не пересеклись?

— Почему же? — Трелони снова держала в руке яблоко, и Сириус решил серьезно подумать на досуге о том, где она их берет. — В мой первый год обучения мы очень даже пересеклись.

— Когда? — опешил Сириус.

— А ты пораскинь мозгами. Я даже дам подсказку, — девчонка вновь говорила с набитым ртом, — я ненавижу лягушек и когда меня просят что-то предсказать.

* * *

В Большом Зале стояла торжественная тишина. Церемония распределения начиналась.

Было очень круто осознавать, что они теперь не малышня. Пока будущие ученики испуганно озирались по сторонам, второкурсники наблюдали за ними с нескрываемым интересом. Сириус был готов поспорить на сотню галлеонов: в прошлом году он выглядел не так жалко, как эти сопляки. Сидевший рядом Джеймс вполголоса комментировал каждого шедшего к табурету малявку, а Питер, расположившийся напротив, хихикал в кулачок.

— Шпигель, Спайк!

— Посмотри на него! Его сейчас стошнит от страха! Надеюсь, он составит компанию Блевунчику на Слизерине!

Нервного бедолагу отправили в Равенкло, и их стол взорвался аплодисментами.

— Саммер, Дора!

— А эта толстуха несомненно попадет в Хаффлпафф! Она не выживет далеко от кухни!

— Поттер, заткнись! — шикнула на него сидевшая неподалеку Эванс. Джеймс отправил ей воздушный поцелуй и получил в награду убийственный взгляд.

— Трелони, Сибилла!

На этот раз голос подала Мэри Макдональд, опередив даже Джеймса:

— Трелони? Она же из семьи знаменитых предсказателей!

— Попросишь ее погадать на остатках твоего ужина? — сострил Сириус. Мэри надулась.

Идеи для шуток у Джеймса закончились, и двенадцать первокурсников спустя они наконец-то смогли приступить к еде.

Со дня распределения прошла ровно неделя. В общей гостиной Гриффиндора стоял мерный гул. Компания друзей расположилась в углу: Сириус играл в шахматы с Питером, Ремус читал, а Джеймс рисовал на пергаменте карикатуру, высунув кончик языка от усердия. Вдруг проход открылся, и в гостиную влетели разгневанная Эванс и рыдающая Макдональд.

— Эй, Эванс! — крикнул Джеймс, едва завидев однокурсницу. — Я нарисовал твой портрет!

На пергаменте красовалась картинка, изображавшая весьма схематично нарисованную девочку, державшую на поводке уродливую угрюмую собаку. Уши собаки напоминали длинные черные волосы, а ее нос был загнут крючком. Лили подлетела к нему, скомкала пергамент и швырнула в камин.

— Эй, я на этот шедевр потратил полгода! — возмутился Джеймс.

— Что у вас случилось? — спросил Ремус, оторвавшись от книги.

— У нас случилась Трелони! — воскликнула Лили, усаживая плачущую Мэри в кресло.

Две второкурсницы бежали по коридору, громко хихикая.

— Вот увидишь, она предскажет тебе свадьбу с Поттером! — заявила Мэри.

— Вот еще! — ужаснулась Лили. — Лучше уж медленную и мучительную смерть!

Первокурсники возвращались в замок после урока Травологии. Лили было немного неловко подходить к незнакомой девочке с другого факультета, но решимости Мэри хватило бы и на троих. Как только равенкловцы отделились от слизеринцев и пошли вверх по лестнице, подруги выскочили им навстречу.

— Сибилла! — позвала Мэри.

К ним повернулась худощавая девочка с пепельными, почти серыми волосами. Лицо у нее было определенно недоброе.

— Привет! Я Мэри, а это Лили.

Лили улыбнулась первокурснице, но как-то неестественно. Девочка не вызывала своим видом желания с ней подружиться.

— И? — спросила Сибилла.

— Предскажешь нам будущее? — Мэри едва не подпрыгивала от нетерпения.

Сибилла вдруг улыбнулась. Нехорошо так улыбнулась, почти хищно.

— Тебя ждет падение, — сказала она Мэри, — а твой ум оценят по-достоинству, — продолжила девочка, повернувшись к Лили.

Мэри испуганно отшатнулась и кубарем покатилась с лестницы, словно споткнулась обо что-то невидимое. Лили ахнула.

— Это ты! — воскликнула она, ткнув пальцем в Сибиллу. — Ты наколдовала подножку!

— Ты на удивление проницательна, — хмыкнула первокурсница прежде чем уйти восвояси.

После рассказа однокурсниц Джеймс был готов рвать и метать.

— Подумать только, до чего распустилась мелочь! — возмущенно вещал он, вызывая сдержанные смешки у сидевших неподалеку шестикурсников. — Всего неделю в Хогвартсе, а уже выкидывает подобные фокусы! Мы этого так не оставим!

— Не будем же мы бить девчонку? — робко спросил Питер.

— Не будем, конечно, — отозвался Сириус, — но проучить ее не помешает.

— Да не надо никого учить! — воскликнула Лили. — Пусть она просто извинится перед Мэри. Этого будет достаточно.

— Нет, не достаточно! — Джеймс сердито сжал кулаки. — Она могла ее убить!

Мэри уже успокоилась, и теперь тихо сидела в кресле, наблюдая за бушующим Джеймсом. К ее счастью, она отделалась лишь парой синяков, и истерика была вызвана исключительно испугом. Идею отомстить противной первокурснице она разделяла целиком и полностью.

— И что вы предлагаете? — поинтересовался Ремус. — Натравить на нее Кровавого Барона?

— А что, это мысль, — задумчиво протянул Джеймс, не почувствовав в вопросе друга сарказма.

— Ну пожалуйста, не надо нарываться на неприятности! — взмолилась Лили. — Если бы я знала, что вы тут устроите, я бы вообще ничего вам не рассказала!

— Но ты уже рассказала, верно? — в голосе Ремуса слышался укор. — Теперь ты их не остановишь.

Джеймс продолжал расхаживать из стороны в сторону, гневно раздувая ноздри. Вся компания погрузилась в размышления о том, какая месть была бы равноценной, но не перегибающей палку.

— А может, заколдуем ее? — предложил Питер.

— Петти, да ты сегодня в ударе! — хохотнул Сириус. — Пока мы тут решаем, кому из учителей доложить о происшествии, ты придумал что-то совершенно оригинальное!

— Да нет же! — обиженно воскликнул Питер. — Я имел в виду, заколдуем ее до тех пор, пока она не извинится. Скажем, проклятье фурункулов или ослиных ушей. Первоклашка такое не снимет.

— А если она на нас пожалуется? — спросила Мэри.

— Не пожалуется, — уверенно заявил Сириус. — У нас есть, что предъявить в ответ. За колдовство в коридоре с нас максимум снимут баллы, а вот ее за попытку убийства могут и исключить.

— Но она ведь не пыталась никого убить! — возмутилась Лили.

— А кто об этом знает, Эванс? — рассмеялся Джеймс. — Наши слова будут иметь больший вес.

— Почему это, интересно? — полюбопытствовал Ремус.

— Да потому что нас больше!

Ночью Джеймс и Сириус стянули из библиотеки старенький сборник редких проклятий. В нем не было ни одного темного заклинания, но он выдавался исключительно для исследовательских работ и исключительно с разрешения профессора Флитвика. Чуть позже, изучая эту бесценную книгу в спальне, друзья поняли, почему.

— Вы только посмотрите, — хохотал Сириус, — кваканье вместо речи каждый раз, когда человек собирается сказать что-нибудь умное!

— Надо попробовать на Нюнчике, — загнул уголок страницы Джеймс.

— А как насчет этого? — ткнул пальцем в книгу Питер. — Это как раз для тех, кто должен испытать раскаяние!

— Почитай внимательнее, болван, — нахмурился Ремус. — Оно создает веревку вокруг шеи и душит до тех пор, пока человек искренне не пожалеет о содеянном! Это жестоко!

— Да уж, это явно перебор, — пробормотал покрасневший Питер.

— А вот это? — предложил Сириус. — Материализует вину человека в виде камня, привязанного к ноге. Не исчезает, пока тот не извинится перед всеми, кого когда-то обидел.

— Это, конечно, неплохо, — Джеймс задумчиво взъерошил волосы, — но ты посмотри на эту формулу! Я ее за месяц не смогу воспроизвести, не глядя в книгу, а нам нужно придумать что-то уже к утру.

— Как насчет вот этого? — Ремус указал на простенькое заклинание внизу страницы. — Лицо зеленеет и приобретает лягушачьи черты. Снимается буквально одним взмахом палочки.

— Неплохо, — зевнул Джеймс. — Думаю, самое то, чтобы заставить человека немного подумать над своим поведением. А теперь давайте уже спать! МакГонагалл убьет нас, если завтра мы не сможем превратить очередную гадость в подушки для иголок.

После уроков друзья караулили вход в гостиную Равенкло. Конечно, была некоторая опасность быть пойманными старостами, но в коридорах они непременно нарвались бы на профессоров или Филча. Увидев стайку первокурсников, нестройной колонной шедших к статуе орла, гриффиндорцы напряглись. Они не знали, как выглядит Трелони: по описанию девочек сложить картинку было сложно — “серые волосы, худая, вредное лицо”. Ничего больше они уточнить не смогли.

К счастью, похожая на столь скудное описание первокурсница легко обнаружилась в толпе. Она шла чуть поодаль, и, казалось, другим детям не было до нее дела. Выглянув из ниши, в которой они затаились, Сириус подал сигнал друзьям. Тихо выскочив из укрытия, Джеймс и Сириус подхватили под руки девочку, в которую уже ударило Силенцио Питера, и потащили ее по коридору. Спрятавшись за ближайшим гобеленом, они отпустили Трелони. Питер снял заклятье.

— Ну что же, госпожа предсказательница, — картинно вздохнул Джеймс, — вы вляпались в крупные неприятности.

— Нет, это ты скоро вляпаешься, — спокойно ответила Трелони.

Она прислонилась спиной к стене и смотрела на четырех второкурсников с презрением. Сириусу это не понравилось.

— Предсказываешь? — ехидно спросил он.

— Предчувствую, — невозмутимо ответила девчонка. — Впрочем, для идиотов вроде вас и ваших подружек это примерно одно и то же.

— О, вот как мы заговорили? — злобно прищурился Джеймс. — Мы-то думали побеседовать по-хорошему, но ты явно нарываешься на серьезную ссору.

— Беседы, если ты не в курсе, ведутся немного не так, — елейным голоском ответила Трелони. — Они начинаются с приветствий, а не с угроз. И уж тем более не выглядят, как нападение четырех мальчишек на маленькую девочку.

— Джеймс, не горячись, — Ремус положил руку на плечо друга, но тот раздраженно ее скинул.

Даже Сириусу стало немного не по себе. Зная взрывной характер Джеймса, он был готов к тому, что друг кинется на девчонку с кулаками.

— Или это и есть знаменитая гриффиндорская храбрость? — ей явно следовало заткнуться и не усугублять ситуацию, но ее как будто прорвало. — Бить будете по очереди или все сразу?

Джеймс вскинул палочку и прокричал заклинание. Друзья и моргнуть не успели, как Трелони… исчезла.

— Вот черт! — воскликнул Сириус.

— Что ты наделал? — плаксиво закричал Питер. — Ты убил ее!

Они застыли в ступоре. Такого никто из них явно не ожидал.

— Может, она просто перенеслась куда-то? — дрожащим голосом предположил Джеймс.

— Невозможно, — возразил Ремус. — На территории Хогвартса такое могут проделывать только эльфы.

— Я ошибся в формуле, — прошептал Джеймс. — Там было движение по часовой стрелке, а я повел палочкой против часовой!

— Не испепелил же ты ее, в конце концов, — попытался утешить друга Сириус. Впрочем, сам он такого варианта не исключал.

— Нас вышвырнут из Хогвартса! — Ремус выглядел так, словно вот-вот расплачется.

Громкое кваканье заставило мальчишек подскочить. Джеймс зажег на конце палочки Люмос, и они дружно уставились на пол.

На том месте, где минуту назад стояла Трелони, обнаружилась маленькая ядовито-зеленая лягушка. От облегчения они рассмеялись. Впрочем, веселье длилось недолго.

— А мы сможем ее расколдовать? — спросил Питер.

— Раз уж заколдовать смогли, то расколдовать точно получится, — голос Джеймса не звучал и вполовину так уверенно, как ему хотелось.

Он направил палочку на лягушку, но контрзаклятие не сработало. Он попробовал еще раз, но снова безуспешно. Потом попробовал Сириус, но у него тоже ничего не вышло, как и Ремуса с Питером.

— Итак, господа, — подытожил Сириус, — Трелони была права. Мы влипли.

— Мы можем поискать что-то в том справочнике, — предложил Джеймс.

— Ничего мы там не найдем, — мрачно ответил Ремус. — Там нет подробных описаний заклинаний. Только формула и эффект.

— Тогда поищем в других книгах.

— Ага, перероем всю библиотеку — у нас же в распоряжении куча времени, — раздраженно бросил Сириус. — Ее уже через пару часов хватятся!

— Остается только идти к Флитвику, — сказал Ремус. — Других вариантов у нас нет.

Джеймс осторожно взял лягушку, и та недовольно квакнула.

— Ну извини, — пробормотал он, обращаясь к лягушке, — мы немного идиоты.

Флитвик внимательно выслушал их шаткую версию произошедшего: якобы Джеймс нашел на полях библиотечной книги заклинание, заставляющее человека квакать, захотел подшутить над своей знакомой, но вот только где-то ошибся, и она превратилась в лягушку. Осторожно осмотрев жертву неудачного заклятья, профессор расстроено покачал головой.

— Боюсь, господа, вы столкнулись с очень редкой магией. Я никогда в жизни не встречал ничего подобного! Вполне вероятно, что это заклинание создал тот, кто записал его на полях книги. И уж если вы в нем ошиблись, то контрзаклятия просто не существует!

Друзья стояли вокруг стола Флитвика, судорожно размышляя о последствиях. Даже если их не исключит Дамблдор (а надежд на это становилось все меньше с каждой секундой), их убьют родители Трелони. И еще неизвестно, что из этих двух вариантов хуже.

— Думаю, помочь вам и мисс Трелони сможет только директор. Идемте за мной! — профессор Чар спрыгнул со стола и засеменил к двери, довольно небрежно размахивая сидевшей у него в руке лягушкой.

Дамблдор, кажется, безоговорочно поверил в их ложь о заклинании на полях книги, даже не потребовав показать ему это заклинание. Он внимательно осмотрел лягушку, после чего прикрыл глаза.

— Кажется, я понимаю, с чем мы имеем дело, — его голос был каким-то мечтательным. — Это очень древнее проклятье. Его упоминали даже маглы в своих сказках. К сожалению, заклинание, способное отменить его, было утрачено несколько веков назад.

Он поднялся, обогнул свой стол, заставленный причудливыми приборами, и протянул лягушку Джеймсу. Тот нерешительно взял ее в руки.

— Но есть один верный способ снять проклятье без всякой магии. Тот, кто заколдовал лягушку, должен ее поцеловать.

— Поцеловать? — в один голос воскликнули мальчики. Лягушка принялась отчаянно вырываться из рук Джеймса.

— Думаю, мистер Поттер, это единственное, что вы можете сделать для бедной Сибиллы.

Джеймс взглянул на лягушку с отвращением. Судя по тому, как она дрыгала всеми своими конечностями, она тоже была не в восторге от таких перспектив. Сириус бы от души расхохотался, не будь ему немного совестно перед другом. В конце концов, положение Джеймса было незавидным.

Зажмурив глаза, мальчик быстро поднес брыкающуюся лягушку к лицу и брезгливо чмокнул в макушку. В ту же секунду на пол рухнула красная и злющая Трелони. Теперь уже ни Сириус, ни Ремус, ни Питер не смогли сдержать смеха. Даже Дамблдор улыбнулся, лукаво глядя на студентов. Правда, краем глаза Сириус заметил, как Флитвик торопливо убирает палочку за пазуху.

Директор не стал снимать с них баллов, но настоятельно рекомендовал впредь не отрабатывать незнакомые заклинания на первокурсницах. Флитвик увел Трелони в гостиную Равенкло, а мальчики двинулись в сторону своей башни, хохоча до истерики.

У портрета Полной Дамы Джеймс остановился и сурово уставился на друзей.

— Девчонкам ни слова!

* * *

— Ну и дела! — утирая выступившие от смеха слезы сказал Сириус. — Как я мог это забыть?

— Да легко, — ответила Трелони. — В тот же вечер я рассказала об этом случае своему папеньке, и ему крайне не понравились педагогические методики старого маразматика. Он написал Дамблдору гневное письмо, в котором потребовал уберечь свою доченьку от подобных развлечений. В противном случае он пообещал, что составит личный гороскоп для директора, в котором каждый день его будут ждать лишь боли от простатита. На следующий день Дамблдору пришлось накинуть на меня слабенькие ментальные чары помех.

— Что это за чары?

— Когда ты смотришь на человека под этими чарами, ты резко начинаешь думать о чем-то другом, — пояснила Трелони. — К сожалению, работает это только с детьми. Чем старше становится человек, тем сложнее отвлечь его внимание. Я пыталась модифицировать эти чары несколько раз, но так и не разобралась, в чем суть этой магии. Но она, по крайней мере, помогла мне избавиться от вашего внимания на несколько лет.

— Эти чары длятся так долго? — недоверчиво спросил Сириус.

— Нет конечно, — хмыкнула девчонка, отхлебнув огневиски. — Мне пришлось научиться накладывать их самой.

Сириус вновь приложился к бутылке, чувствуя, что скоро начнет либо буянить, либо вытаскивать многочисленные скелеты из шкафа. Потребовалось срочно продолжить разговор.

— А хочешь знать, что это было за заклинание? — спросил он вдруг. Кажется, впервые на лице Трелони промелькнуло что-то похожее на интерес.

— Тем вечером мы вновь перечитали справочник. Оказалось, что на следующей странице была формула именно в том виде, в котором ее использовал Джеймс. Оно снималось простой Финитой!

Выдержав драматическую паузу, Сириус продолжил:

— А самое главное — знаешь, кто был автором этого сборника?

Лицо Трелони вытянулось, а затем она вдруг расхохоталась, запрокинув голову назад. От неожиданности Сириус чуть не свалился со стула.

— Мерлин, ну и комедию же они разыграли ради нас! В сотый раз заявляю, что Флитвик — мой самый любимый учитель.

Сириус был рад, что оказался здесь сегодня. Слышать столь искренний смех живого человека ему не доводилось уже давно. Трелони закурила и начала травить какую-то историю про Флитвика, а Сириус вслушивался в ее веселые интонации и думал о том, что не все в этом мире такое уж дерьмовое.