Раскачай лодку! (гет)

30 июня 1996 года. Дом Грейнджеров

Утром Гарри проснулся со странным ощущением. Что-то изменилось, но в то же время оставалось привычным, словно комната, из которой вынесли маленькую деталь интерьера. Первое, что он заметил, была некая тяжесть на правой руке. Определить точнее Гарри не мог, поскольку обзор закрывала копна кудрявых волос.

Сравнив эти кудри с образцами, хранящимися в памяти, он сумел идентифицировать неопознанный объект, и его омыла волна приятных воспоминаний о прошлой ночи. Наслаждаясь этим радостным чувством, Гарри лежал не шевелясь, боясь разбудить подругу и разрушить состояние безмятежности.

Прислушавшись к себе, он почувствовал еще одно изменение, или точнее, не почувствовал. Не было боли. Это была хорошая новость, но почему-то заодно пропало и постоянное чувство усталости, которое Гарри испытывал всю свою жизнь. Неизвестно, что там намудрила Гермиона, но Гарри невольно понадеялся, что этого зелья она сварила с запасом, так, чтобы хватило надолго.

«Что бы это ни было, сработало оно великолепно!»

Радостное чувство, которое Гарри испытал в момент пробуждения, перешло едва ли не в экстаз, когда Гермиона повернулась во сне, зарываясь поглубже в ямку между плечом Гарри и его шеей. В результате ее тело сильнее прижалось к нему. Причем, едва одетое тело! А она еще и ножку забросила на ногу Гарри, и теперь он таял от восторга, ощущая эту мягкость. Борьба с естественной реакцией организма была безнадежно проиграна, когда Гарри обнаружил, что к его боку тоже прижимается кое-что округлое и очень мягкое.

И как раз, когда его возбуждение уже было трудно скрывать, в спальне раздался чей-то кашель.

Одновременно произошли две вещи. Гермиона моментально напряглась, а вот с реакцией Гарри получилось ровно наоборот.

* * *

Просыпаться в том положении, в котором она оказалась в то утро, было ужасно приятно. Мало того, что впервые после битвы в Министерстве Гермионе не снились кошмары, так она еще и обнаружила себя в объятиях своего героя. Она предположила, что этой ночью ее страхи отгоняло присутствие Гарри рядом с ней. Сейчас его тело было напряжено (собственно, это ее и разбудило), и Гермиона предположила, что он проснулся раньше, но лежал неподвижно, наблюдая, как она спит.

Прикосновение его кожи опьяняло, но наряду с этим, она ощущала что-то еще — необычное, и вместе с тем знакомое. Как книга, что лежала не на месте. Отложив эту мысль и улыбнувшись невольному каламбуру, Гермиона придвинулась поближе к парню. Увеличившийся контакт с его телом заставил ее затрепетать от удовольствия, и Гермиона едва сдержала вздох, вспомнив, что она притворяется спящей. Ей удалось не выдать себя, и девушка продолжала лежать и наслаждаться тем чувством покоя, которое дарила его близость. Однако вскоре она начала ощущать доказательство того, что Гарри не спит и в курсе происходящего.

Гермиона, затаив дыхание, гадала, насколько впечатляющим окажется это «доказательство», но ее исследовательский проект был прерван знакомым покашливанием. Папа!

Пока перепуганный Гарри нашаривал свои очки, чтобы определить, кто стоит в дверях (без них он видел только разноцветные пятна), Гермиона кратко — и беззвучно — выругалась, прежде чем поздороваться.

— Доброе утро! Как спалось?

— Наверняка не так сладко, как тебе, Гермиона! — весело ответила Тонкс.

Девушка взвизгнула и развернулась почти во мгновение ока, судорожно прижимая к груди простыню.

* * *

Гарри едва не уронил очки. Честное слово, сейчас он предпочел бы встретиться с Пожирателем Смерти. Но поскольку Волдеморт в очередной раз доказал, что помощи от него не дождешься, Гарри решил, так сказать, самостоятельно расхлебывать эту кашу.

— Доброе утро, мистер и миссис Грейнджер, Тонкс, — выдавил он сквозь зубы и через силу добавил. — Профессор Люпин.

Ну, по крайней мере, все они улыбались, так что, скорее всего, бить его не будут.

— И вам того же. Отрадно видеть, что Гарри попал в хорошие руки. Надеюсь, Гермиона, у него нет причин жаловаться на твой подход к пациенту? — с усмешкой поинтересовался Генри.

Девушка слегка покраснела, уловив двусмысленность вопроса.

Ремус и Маргарет лишь молча посмеивались, но Тонкс, конечно же, не могла упустить такую возможность.

— О, Гермиона, готова поспорить, что ты следовала заветам Флоренс Найтингейл⁽¹⁾, но я не ожидала, что ты знакома с подходом Марвина Гэя⁽²⁾.

Упоминание легендарной сестры милосердия вызвало улыбки, однако, второе имя поставило всех в тупик.

— И когда ко мне приходит это чувство, только секс исцелит меня-я⁽³⁾, — неожиданно затянула Тонкс, соблазнительно покачиваясь и совершенно не обращая внимания на дружные стоны.

— Но мы ничего такого не делали! — выпалил Гарри.

Это заявление, в сочетании с подвывающей на заднем плане Тонкс, которая извивалась словно стриптизерша у шеста, возымело потрясающий эффект.

Следующие несколько минут хохочущие Грейнджеры пытались успокоить Гарри, заверяя его, что не имеют к нему никаких претензий, Гермиона спряталась под простынями и сердито пыхтела оттуда на всех, Ремус катался по полу, а Тонкс в перерывах между взрывами смеха пыталась напеть очередной куплет.

Когда наконец все насмешки и подколки закончились, пришло время для обсуждения серьезных тем.

Прежде всего, Гермиону отправили переодеться, поскольку целитель ожидался с минуты на минуту, а она вряд ли собиралась встречать его в пижаме.

Гарри был этим весьма разочарован, но ему не дали времени горевать и подвергли детальному осмотру. То, что было обнаружено невооруженным глазом, впоследствии подтвердил целитель Джозеф Браун. Его появление прервало начавшееся обсуждение, и он приступил к выполнению различных тестов.

— Я не совсем понимаю, зачем вы меня позвали. У молодого человека несколько небольших травм, но все должно пройти за несколько дней, если соблюдать режим, — заключил целитель. — Что вы так смотрите?

— Джози, еще вчера этот парень выглядел, как одна сплошная рана, хуже того, как я выгляжу во время обращения, — объяснил Ремус, — а ты говоришь нам, что достаточно было один раз выпить исцеляющее зелье и выспаться ночью…

— В объятиях подружки, — хихикнула Тонкс, вызвав очередной негодующий возглас со стороны Гермионы.

— Ну хорошо, замечательно выспаться, — ухмыльнувшись, поправился Ремус, снова демонстративно игнорируя протесты Гарри, возмущенный писк Гермионы и смех остальных участников, — и теперь он в полном порядке? Это же чудо, мне и то надо пару дней, чтобы восстановиться, а ведь я оборотень! Как такое возможно?

— А что именно было причиной этих повреждений? — уточнил мистер Браун.

Последовал непродолжительный обмен взглядами, но после того, как целитель напомнил, что профессиональная клятва обязывает его хранить тайны пациента, ему рассказали о Кровной защите, привязанной к Гарри.

— Понятно. Прежде всего, давайте проверим значение индекса Хаммерштейна.

— Этот индекс определяет величину магического ядра волшебника, — пояснила Тонкс старшим Грейнджерам.

— Вы думаете, что его ядро может быть повреждено? — обеспокоенно спросил Ремус.

— Вовсе нет. Могу вас заверить, что его резерв полон, — успокоил мистер Браун. — Просто, прежде чем я начну забрасывать вас теориями, я предпочел бы иметь некоторые конкретные данные.

Он вывел палочкой замысловатый росчерк, и у Гарри на уровне груди загорелось число 83.

Все волшебники дружно ахнули.

— Нехило! — присвистнул целитель. — Неудивительно, что он восстанавливается так быстро.

И только Гарри был разочарован.

— Проклятье, — прошептал он. — Я надеялся, что индекс вырастет после того, как отключат эту чертову защиту…

Джозеф Браун в изумлении уставился на парня, Тонкс и Ремус разразились проклятиями, а Гермиона накинулась на Гарри с вопросами. Несколько минут в спальне творился сущий бедлам.

— А ну, заткнулись все! — не выдержал Генри.

— Так-то лучше. А теперь, не окажет ли кто-нибудь из вас любезность и объяснит нам, простым смертным, в чем дело?

— Прости, папа, — смутилась Гермиона.

Тонкс немедленно приступила к объяснениям.

— Мистер Грейнджер… Генри, — поправилась она. — Волшебника от обычного человека отличает наличие магического ядра. Это ядро — магический резерв мага. Представьте себе колодец — вы черпаете из него воду, и он пополняется за счет воды, просачивающейся через стенки. Размер ядра, а значит, сила волшебника значительно отличается у разных людей. Этот самый индекс показывает величину доступной магии в ядре колдуна или ведьмы. Средняя величина индекса примерно шестьдесят единиц. Шкала индекса нелинейная, так что в магии один плюс один будет больше двух. То есть, маг с индексом пятьдесят гораздо сильнее мага с индексом сорок.

— Это как показатель степени, пап. Логарифмическая шкала, — подсказала Гермиона.

— Спасибо за разъяснение… наверное, — настороженно посмотрела на нее Тонкс.

— Таким образом, то, что индекс Гарри равен восьмидесяти трем, означает, что он гораздо сильнее среднего волшебника. Сейчас он, наверное, сильнейший среди студентов Хогвартса, да и вне стен школы найдется немного взрослых магов, которые смогут его превзойти. Сила Дамблдора поистине легендарна, утверждают, что его индекс где-то сто двадцать с хвостиком, но Гарри еще растет, и он легко может прибавить в силе десятку-другую. Например, у меня семьдесят девять, то есть, Гарри уже обогнал меня, а ведь я в своей группе исполняю роль силовой поддержки.

— Шестьдесят два, — ответила Гермиона на взгляд отца.

— Пятьдесят восемь, — сообщил Ремус, не дожидаясь вопроса.

Генри был удовлетворен объяснением и ответами, но Гарри все еще не успокоился.

— Да бросьте, откуда у меня такие силы. Все эти годы в школе мне с трудом удавалось держаться вровень с остальными. Будь я настолько могущественным, мне бы не было так тяжело колдовать. И мадам Помфри проверяла меня каждый раз, когда я попадал к ней. После возрождения Волдеморта мой индекс составлял семьдесят четыре, а неделю назад, после боя в Министерстве, он уже поднялся до восьмидесяти трех. Я подумал, что индекс должен будет значительно вырасти после того, как мы избавились от этих проклятых кровных чар.

— Ну что ж, — откашлялся целитель Браун. — Хотя эта история опровергает практически все, что я знаю о магии, вы, мистер Поттер, заработали славу человека, способного совершать невозможное, — он указал рукой на шрам на лбу Гарри.

— Так что, если позволите, я хотел бы высказать предположение, которое соответствует обнаруженным фактам. Возможно, я попал пальцем в небо, но почему бы и не попробовать. Вы можете наколдовать какое-нибудь продолжительное заклинание, которое требует вложения значительных сил?

Гарри улыбнулся и кивнул.

— Прекрасно, в таком случае я хотел бы, чтобы вы воспользовались этой палочкой, — мистер Браун достал из саквояжа футляр. — Колдуя ей, несовершеннолетний волшебник не будет обнаружен контрольными чарами Министерства, а значит, вы не получите предупреждение за нарушение правил. Пожалуйста, постарайтесь влить в заклинание все свои силы, а я тем временем наложу на вас кое-какие чары.

Волшебники захихикали, догадываясь, что они сейчас увидят. Гарри усмехнулся и достал из футляра волшебную палочку, окрашенную в ярко-красный цвет. Подмигнув зардевшейся Гермионе, он скривил лицо в напускном напряжении и махнул палочкой, целясь в свободный угол спальни.

— ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!

Надо отдать должное целителю Брауну — он всего лишь несколько секунд ошеломленно смотрел на Гарри и огромного серебристого оленя, прежде чем его профессионализм взял верх. Родителям Гермионы потребовалось куда больше времени, чтобы прийти в себя. Великолепное животное высотой почти в два человеческих роста едва поместилось в комнате — собственно, рога призрачного защитника частично ушли в потолок. Чувство радости, излучаемое Патронусом, было настолько мощным, что казалось почти осязаемым. Маргарет потянулась к туманному зверю в тщетной попытке погладить его.

— Да ты крут, парень. Теперь удерживай заклинание как можно дольше, — велел целитель и приготовился наблюдать за Гарри.

Юноша старался выполнить задание, но через двадцать секунд его лицо исказилось от боли, и он выронил палочку, кончик которой вдруг задымился.

— Уй-ё, ни хрена ж себе! — выругался Гарри. — Она меня обожгла!

— Видишь ли, это стандартная палочка, применяемая для диагностики. Она сделана так, чтобы могла работать в руках почти любого волшебника. Такие палочки менее стойки по сравнению с обычными и, разумеется, не предназначены для мощных заклинаний вроде того, которое ты показал. Удивительно, что она вообще не сгорела.

Мистер Браун осторожно поднял левитацией все еще дымящуюся палочку и опустил ее в футляр.

— Моя палочка вообще не нагревалась. Никогда! — заявил Гарри.

— Серьезно? Странно… Но давай-ка снова проверим твой индекс.

Целитель повторил замысловатое движение своей палочкой… и выронил ее в шоке, когда снова увидел светящееся число 83.

Тонкс была готова упасть в обморок, но Ремус успел подхватить ее.

— Это невозможно! — вскрикнула Гермиона.

Гарри чувствовал себя ужасно неловко. Хотя он и дал себе обещание смириться с тем, что магически одарен и вообще особенный, но ему по-прежнему претило выделяться. А судя по реакции окружающих, его опять угораздило выделиться.

— За всю мою жизнь… Никогда бы не подумал, что такое возможно, — потрясенно пробормотал мистер Браун, нагибаясь за своей палочкой.

— Может, объясните мне, что я на этот раз такого сделал? — раздраженно фыркнул Гарри.

Единственный, кто был в состоянии ответить, был Ремус.

— Понимаешь, Гарри, то, что ты удерживал свой Патронус так долго, должно было понизить твой индекс по меньшей мере на тридцать-пятьдесят пунктов и лишить тебя сил. Но этого не произошло. Мы видели, что тебе пришлось сосредоточиться, чтобы удерживать Патронус. А кроме этого, ты почувствовал какую-нибудь разницу?

Гарри помолчал, прислушиваясь к себе.

— Теперь, когда вы спросили об этом, я вспомнил. Да, мне было легче колдовать. Обычно, после выполнения этого заклинания, я ощущал упадок сил. В этот раз силы не уходили, то есть, вообще, только было больно держать палочку, потому что она раскалялась с каждой секундой. Мне кажется, что я мог бы прямо сейчас спокойно повторить вызов Патронуса.

— Конечно, мог бы. Запросто! — звенящий голос Гермионы привлек взгляды всех, кроме целителя, который так и не оправился от шока.

Видя, что от нее ждут объяснений, девушка рассмеялась.

— Нет, вы правда не поняли? Это же совершенно очевидно.

Она выпрямилась и начала излагать по пунктам, загибая пальцы.

— На Гарри были завязаны чары Кровной защиты, и тем не менее, он мог колдовать. Мы предположили, что каким-то образом запас его магических сил был больше, чем эти чары могли вытянуть из него. Но все стало понятным, когда Гарри сказал, что раньше он чувствовал упадок сил, а теперь нет. А еще, его уровень оставался прежним даже под нагрузкой. Это же говорит само за себя!

Грохот от падения чего-то у нее за спиной, заставил Гермиону обернуться. Как оказалось, Тонкс все-таки упала в обморок, потянув за собой кресло. Целитель подбежал к ней и начал накладывать необходимые заклинания.

Вскоре Тонкс уже смогла сесть, но продолжала пялиться на Гарри. Выражение ее лица до смешного напоминало рыбу, вытащенную из воды.

Гермиона с ухмылкой озвучила вслух невысказанную догадку молодой аврорессы.

— Правильно, Тонкс. Гарри восполняет свою магию быстрее, чем ее высасывала защита. Теоретически, если бы он захотел, то мог бы удерживать Патронуса до второго пришествия.

— Но как? — выдавила Тонкс.

Целитель Браун откашлялся.

— Пожалуй, это можно было бы объяснить с помощью одного из малоизвестных разделов Нумерологии. Не буду утомлять вас подробностями, — успокоил он, не замечая недовольной гримасы Гермионы, — скажу только, что он называется «Струйная магия» и описывает физику магических потоков.

— Как известно, у каждого магического ядра есть свой предел, что-то вроде барьера. Здесь уже приводили в пример колодец. Вы зачерпываете воду, а колодец наполняется снова, но существует определенная скорость расхода воды и скорость ее просачивания обратно для наполнения колодца. Теоретически, возможно существование ядра с огромной пропускной способностью. Это, как если бы колодец выкопали в русле подземной реки, которая, как бы вы ни старались выкачать воду, наполнит его быстрее. Даже чары Кровной защиты забирали бы не больше заданного предела в единицу времени, тем самым не влияя на нормальный уровень наполненности ядра.

— То есть, грубо говоря, Гарри включен напрямую в розетку, а все остальные работают от батареек? — пошутил Генри.

Гермиона согласно кивнула ему, но не озаботилась объяснением маггловской аналогии остальным, что было весьма нетипично для нее. Она только широко улыбнулась, и такая же улыбка появлялась на лицах присутствующих по мере того, как до них доходило, что это значит.

Ремус первым выразил это словами:

— Тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда…

— Обалдеть! — не удержалась Тонкс.

— Да, когда речь идет о Гарри, это слово часто приходит на ум, — согласился Ремус. — Как, скажем, на третьем курсе, когда он разогнал сотню дементоров своим Патронусом.

Разумеется, Гермиона тут же задала вопрос.

— А как же он сотворил такое, если чары защиты низводили его до уровня простого смертного?

Развенчанное «божество» одарило ее многообещающим взглядом, который остальные демонстративно не заметили.

— Это действительно непростой вопрос, юная леди, — мрачно улыбнулся целитель Браун. — Я могу предложить две правдоподобные теории. Первая — Кровные чары могли уловить опасность, угрожающую Гарри, и временно отключились, давая ему возможность колдовать в полную силу и тем самым предотвратив собственное разрушение. Когда угроза была преодолена, они достаточно быстро восстановили связь. Однако лучшим объяснением было бы следующее: смертельная опасность обычно понуждает людей совершать невероятные вещи. Вполне возможно, что магия того, о ком мы говорим, смогла преодолеть кровную привязку и закрыть эту связь до тех пор, пока опасность не миновала. Рассуждая таким образом, мы можем допустить, что в критических ситуациях Гарри сможет использовать почти весь, или даже абсолютно весь, свой потенциал.

Эта последняя мысль, казалось, немного подбодрила мистера Брауна, и он радостно улыбнулся.

— Это как те истории, когда обыкновенные люди руками поднимают автомобиль, чтобы спасти человека, застрявшего под ним? — предположила Маргарет, наконец-то увидев возможность тоже включиться в разговор.

— Да, что-то в этом роде. Учтите, однако, что это только мое предположение, поскольку люди, которые подвергались этому отвратительному обряду⁽⁴⁾, как правило, были лишены палочек, а значит, в любом случае не могли колдовать. И конечно же, такое перенапряжение, скорее всего, закончилось бы потерей сознания. Только представьте: опасность миновала, кровная связь снова активизируется, и магия стремительно покидает ваше и без того измученное тело, вызывая сильнейший шок.

— На мой взгляд, такое вполне возможно — это объяснило бы, почему я постоянно оказывался в полной отключке после очередного большого приключения, — рассмеялся Гарри. — Во всяком случае, теперь я могу сказать мадам Помфри, что все это время я был прав, когда утверждал, что я в порядке. Со мной действительно все было хорошо — это Кровная защита вынуждала меня терять сознание. И все же, даже тогда моя палочка не нагревалась так, как ваша!

— А вот это странно, Гарри, — вмешался Ремус. — Волшебная палочка обязательно нагревается во время колдовства — это один из универсальных магических законов. Магия заклинания, проходя через палочку, всегда оставляет некий «осадок». На этом основано действие Приори Инкантатем. Мой Патронус не идет ни в какое сравнение с твоим, но когда я колдую его, моя палочка заметно греется. Ты позволишь мне взглянуть на твою?

Гермиона подошла к сундуку Гарри и уже через несколько секунд нашла его палочку, затерявшуюся в ворохе одежды. Она протянула ее Ремусу, держа палочку, как их учили в школе, рукоятью вперед. Ремус осторожно взял ее в руки и нахмурился.

— Странно. Обычно, когда касаешься палочки, то ощущаешь ее отклик. Но с этой палочкой я не чувствую ничего.

— Люмос! — произнес Ремус, но ничего не произошло.

— ЛЮМОС! — выкрикнул он снова, на этот раз громче.

И опять никакого эффекта.

Тонкс и целитель Браун тоже попробовали колдовать палочкой Гарри, но также не добились успеха и вернули палочку ее хозяину.

Стоило Гарри произнести заклинание, как кончик палочки засиял ослепительно ярким светом! Гарри поспешно наколдовал Нокс и принялся извиняться, пока все вокруг старались проморгаться и избавиться от пятен, плавающих перед глазами.

Когда их зрение восстановилось, все принялись совместно гадать, почему палочка работает в руках Гарри, но отказывается работать у Ремуса. Неожиданно Тонкс встрепенулась и уставилась в окно. Какое-то время она спокойно ждала, пока остальные выговорятся, но в итоге издала какой-то безнадежный стон. Все замолчали и повернулись к ней.

— Гарри, можно я попробую кое-что? — спросила Тонкс, игнорируя заинтересованные взгляды. — Пожалуйста, закрой глаза и попытайся наколдовать Люмос моей палочкой.

Когда Гарри согласился, Тонкс быстро завязала ему глаза наколдованным платком. Затем он почувствовал, как ему в руку вложили тонкую палочку. Не раздумывая, Гарри произнес заклинание и услышал, как все ахнули.

«Черт, опять получилось слишком ярко», — подумал он и попытался уменьшить поток силы, направляемой в палочку.

Последовала короткая пауза, а затем Гарри услышал, как Тонкс спрашивает его, почувствовал ли он разницу. Гарри задумался и ответил отрицательно, после чего ему разрешили убрать платок.

Следующие несколько секунд Гарри потрясенно смотрел на луч света, который исходил из карандаша в его руке. Впрочем, все вокруг были в таком же состоянии.

— Да-да, Гарри, похоже, что тем Патронусом на третьем курсе ты выжег сердцевину своей палочки и с тех пор колдуешь без нее. Я догадалась, что это так, когда заметила, что ты колдовал своей палочкой, но никакой совы из Министерства не было.

— Ты-и! — неожиданно взвизгнула Гермиона и затопала ногами.

— Все это время! Да, я знала, что слабее магически, но я гордилась тем, что, по крайней мере, быстрее, чем Гарри, осваиваю новые заклинания. А теперь оказывается, он все это время колдовал без палочки! Честное слово, Гарри, неужели нет никакого способа побить тебя? — набросилась она на парня.

Взрослые рассмеялись, и Гермиона со стоном уткнулась горящим лицом в ладони.

Когда все успокоились, мистер Браун огляделся вокруг неожиданно серьезным взглядом. Потом тяжело вздохнул и повернулся к Тонкс.

— Когда будешь накладывать Обливиэйт, постарайся не зацепить ничего, связанного со школой целителей, хорошо?

* * *

Целителя проводили до дверей (память ему стирать не стали, но взяли Непреложный обет молчать обо всем, что он сегодня видел), а потом все, включая одевшегося Гарри, переместились из спальни в гостиную.

Мебели, чтобы рассадить всех, не хватило, но Гермиона нашла выход из положения, устроившись у Гарри на коленях, от чего тот был в полном восторге. Через полчаса подростки уже перестали обращать внимание на подколки со стороны взрослых.

Перед обедом Маргарет отозвала Гарри в сторону и вновь заверила его, что они с Генри полностью одобряют его отношения с Гермионой.

Генри же, все еще под впечатлением от демонстрации магических способностей Гарри, решил воздержаться от сцены «суровый отец угрожает ухажеру своей доченьки», которую он отрепетировал задолго до этого дня. Уж лучше отказаться от возможности хорошо подшутить, чем рисковать жизнью.

На обед снова заказали пиццу, так как на кухне все еще царил разгром. Заодно Тонкс, которая теперь выполняла роль шпиона Гарри в Ордене, рассказала, что там сейчас происходит.

— Самое главное — они больше не в состоянии отслеживать твои перемещения. Дамблдор решил прочесать частым гребнем весь Лондон и окрестности, для чего начал рассылать поисковые группы. Мне и Ремусу поручили следить за особняком Блэков на Гриммо. Внутрь дома проникнуть невозможно, поэтому предполагается, что мы будем дежурить у дверей.

— А почему вы не можете войти? — удивился Гарри. — Я по-прежнему помню адрес, а значит, местонахождение дома не секрет и для Ордена.

— Никто не сможет войти в дом, пока новый владелец не заявит свои права на него и не позволит доступ туда посторонним людям. В старых родовых домах часто используется такая защита. Скорее всего, ты и есть новый владелец. Если подумать, особняк Блэков может оказаться хорошим убежищем, поскольку никто не ожидает, что мы уже можем им воспользоваться. То, что Дамблдор догадается искать тебя здесь, лишь вопрос времени. Собственно, я удивлена, что он до сих пор этого не сделал.

— Возможно, он сейчас больше озабочен состоянием своего ручного Пожирателя, — бросил Ремус.

— Снейпа? Что с ним случилось?

— Вообще-то, Гарри, гораздо более интересный и важный вопрос: «Что случилось с Волдемортом?». Исходя из того, что рассказал Снейп, наш милый Томми невольно принял участие в вашем ритуале, разумеется, без поддержки болеутоляющими средствами. Пожиратели срочно вызвали Снейпа и под прицелом палочки заставили его помочь Волдеморту. Разумеется, даже при таком действенном стимуле, у того ничего не вышло.

— После того, как Снейп вернулся в Хогвартс, у него была истерика, — усмехнулась Тонкс. — По слухам, близнецы Уизли сделали фотографии.

Эта новость вызвала взрыв смеха, а когда Гарри пообещал обязательно заполучить комплект этих фото, ни Гермиона, ни ее родители не стали его отговаривать. Даже из сдержанных описаний профессора Зельеварения в письмах дочери ее родители поняли достаточно, чтобы считать эту месть справедливой.

— Что известно о нынешнем состоянии Волдеморта? — спросила Маргарет. — Со дня ритуала прошла половина недели.

— Их лордство знатно не в духе, — фыркнула Тонкс и начала перечислять почему, меняя цвет волос на каждом пункте.

— Из последних сообщений сальноволосого ублюдка нам известно, что целителям мало что удалось сделать. Он все еще жив, но его тело больше не выполняет жизненные функции. Чтобы держаться на плаву, ему нужно несколько раз в день пить Крововосполняющее зелье. Снейпа обязали отыскать зелье, которое могло бы исцелить Лорда или усилить эффект тех зелий, что он уже принимает. Его темнейшество контролирует эти поиски и сам участвует в них. Тем временем приспешники Волдеморта рыщут повсюду, разыскивая тебя, Гарри. Лорд уверил себя, что ему может помочь повторный ритуал возрождения, и на этот раз он поклялся использовать всю твою кровь, до последней капли.

— Вот ведь ненасытный, — проворчал Гарри, надеясь этой незамысловатой шуткой поднять настроение.

В какой-то степени ему это удалось, поскольку все вокруг улыбнулись.

— И это приводит нас к важному выводу, — заметил Ремус. — Оставаться здесь небезопасно. В любой момент нас могут обнаружить либо орденцы, либо люди Волдеморта. Нам нужно найти более надежное убежище.

— У тебя есть какие-то предложения? — уточнил Гарри.

Еще до того, как Ремус ответил, Гарри уже знал, что он скажет.

— Вообще-то, у Гарри есть дом в Лондоне, который нам прекрасно подходит. Гарри единственный, кто может разрешить доступ туда, и только члены Ордена знают адрес и даже могут видеть его, но не больше.

— Но мои мама и папа не посвящены в эту тайну и без сопровождения не смогут ни войти, ни выйти, — возразила Гермиона. — Они, по сути, будут заперты в этом доме, и мы вместе с ними.

— Это не так. Поскольку этот дом теперь собственность Гарри, он и стал Хранителем. И он может поделиться секретом местонахождения дома с тем, кого выберет, как это делал Сириус. Владелец родового особняка одновременно и Хранитель чар, которые укрывают дом, это всегда так. Кстати, мне кажется, что Библиотеки Блэков будет достаточно, чтобы занять тебя на некоторое время, — улыбнулся Ремус.

Гарри бросил взгляд на Гермиону, которая уставилась в никуда, и понял, что оказался в меньшинстве.

— Ремус, это нечестный прием! — возмутился он. — И прекрати соблазнять мою девушку! — добавил он, снова посмотрев на подругу, которая мечтательно улыбалась, словно встретила героя своих грез.

Дружный смех вернул Гермиону к действительности, но сколько та ни допытывалась о причине веселья, ответа так и не добилась.

После полудня. Лондон, площадь Гриммо

— Я до сих пор не уверен, что мы поступаем правильно, — в который раз высказался Гарри, отбрасывая ногой какой-то бумажный мусор. — Все же, это дом Сириуса.

Ремус вздохнул. Он понимал переживания Гарри, но выхода не было. Им обязательно нужно было найти надежное убежище для его названого племянника.

— Да это был его дом, но Сириус был бы рад, что ты живешь в нем и можешь утереть нос директору. Ты же знаешь, как он любил такие проделки. Смелее.

Живот скрутило. Гарри помнил, что Сириуса больше нет, но в глубине души он надеялся, что вот сейчас из-за мусорного ящика выскочит Бродяга и крикнет «Сюрприз!»

Если бы не Гермиона, которая держала его за руку, Гарри развернулся бы и ушел прочь. Но надо было хотя бы попробовать — зря, что ли, Ремус и Тонкс аппарировали их сюда.

Гарри вспомнил свой сон и понадеялся, что Сириус на самом деле получил то посмертие, которого желал. Он подошел к двери и коснулся ручки в виде змеи.

— Я, Гарри Джеймс Поттер, заявляю свои права на владение домом семьи Блэк.

Не было ни всполохов света, ни удара в гонг в глубине дома, ни даже искр, пробежавших по дверному косяку. Только обыденно щелкнул замок. Дверь медленно отворилась, разрешая им войти в довольно захламленный дом на Гриммо 12. В воздухе стоял слабый запах разложения, и Гарри стало не по себе.

— Ремус! Тонкс! Посмотрите-ка, — жестом подозвал он взрослых волшебников.

Но когда те на последнем шаге уперлись в невидимую стену, Гарри вспомнил о некотором условии. Став новым хозяином защищенной собственности, маг должен был разрешить другим людям доступ в дом. Чары на особняке Блэков запрещали аппарацию или пользование портключами, и войти туда можно было только через дверь. Возможно, позднее он добавит доступ через каминную сеть.

Гарри посторонился и торопливо произнес:

— Ремус Люпин и — прости, Тонкс, но так надо — Нимфадора Тонкс имеют право доступа в этот дом. Я также дарую это право Гермионе, Генри и Маргарет Грейнджер.

Теперь, когда чары настроены, надо будет еще сообщить старшим Грейнджерам адрес дома.

После недолгих поисков источник зловония был найден. Им оказались останки Кричера. Тело эльфа так и лежало в его каморке. Медальон, который они когда-то так и не смогли открыть и думали, что его выбросили, прожег дыру в груди Кричера и лежал открытым на полу рядом с застывшей лужицей расплавленного металла, в котором Гермиона узнала бывшую цепочку.

Гарри обрадовался, что ему не придется самому убивать Кричера, и даже Гермиона не могла осудить его за это.

Однако Тонкс напомнила, что для того, чтобы содержать в порядке особняк таких размеров, нужен хотя бы один домашний эльф. А где же его взять?

— Добби! — вспомнил Гарри возможного кандидата и невольно ахнул, когда ушастое создание возникло посреди комнаты, ожидая приказаний.

— Извини, Добби, ты меня напугал…

Гарри замолчал, не договорив, и внимательно посмотрел на домовика.

— Где ты так вымазался?

Маленький эльф был с головы до ног покрыт сажей, и только глаза блестели на черном лице, отчего казались еще больше, чем обычно.

— Добби и другие эльфы чистят одно из помещений, в которые превращается Комната Так-и-Сяк. Два дня назад там был пожар, и мы все еще не закончили, хозяин Гарри Поттер, сэр, — бодро отрапортовал эльф.

— Спустя два дня? — уточнила Гермиона.

Добби кивнул, отчего его уши захлопали, и с них поднялось небольшое облако сажи.

— Там хранилось очень много магических предметов, мисс Гренджи Гарри Поттера, сэра. Пламя было очень жарким.

Тонкс и Ремус вздрогнули, представив, что там творилось. Большинство волшебников могли на собственном опыте убедиться, насколько страшен магический огонь. И многие из них были бы рады забыть это.

— Печально, Добби, но вернемся к нашим делам. Я хотел бы нанять тебя, если ты не против.

— Добби сожалеет, но Добби не может, хозяин Гарри Поттер, сэр.

— Вот как? — разочарованно вздохнул Гарри. — Но, может быть, ты знаешь какого-нибудь домовика, который согласится работать на меня?

— Добби знает, кто согласится, если хозяин Гарри Поттер, сэр, привяжет ее к себе. Винки очень страдает в Хогвартсе и хотела бы быть принята в семью, чтобы служить ей, — радостно заявил Добби и, посмотрев по сторонам, добавил. — Добби будет нужен помощник, этот дом слишком большой для одного Добби.

Гарри открыл было рот, чтобы ответить, но раздумал и посмотрел на домовика.

— Э-э, Добби, но ведь ты только что сказал, что не можешь работать на меня?

— Нет, хозяин Гарри Поттер, сэр, — замотал головой эльф. — Добби говорил, что его хозяин не может нанять его, потому что так не положено.

Гермиона поняла, что окончательно запуталась. Но, куда бы ни завели ее извивы эльфийской логики, Гарри уже был там и поджидал подругу.

— Но, Добби, — сделала она еще одну попытку, — ведь Гарри освободил тебя. Как он мог стать твоим хозяином?

— Мисс Гренджи Гарри Поттера, сэра! Добби стал домовиком Гарри Поттера, сэра, когда в Комнате Так-и-Сяк хозяин Гарри Поттер, сэр отдавал ему приказы, а Добби решил подчиниться и выполнять их. Добби еще никогда не был таким счастливым, Добби сделает все, чтобы его хозяин был доволен!

Как и ожидалось, на последней фразе домовик уже подпрыгивал в экстазе, окутываясь черными облаками.

Гермиона попыталась сурово посмотреть на Гарри, но тот усмехнулся в ответ и подмигнул, напоминая ей, что он знает еще одну особу, которая готова исполнять любое желание своего господина. Девушка невольно зарделась, а Гарри подтянул ее к себе и прошептал на ушко:

— Ты ведь знаешь, что я согласен наказывать только тебя и никого больше.

— Нам нужно поговорить, — шепнула она, пытаясь унять дрожь. — Потом.

Кто-то уже покашливал, требуя их внимания.

— Когда вы двое закончите нашептывать друг другу всякие нежности, мы сможем перейти к делу и нанять эту эльфийку, о которой говорил Добби, — прервала их Тонкс. — Еще не мешало бы посетить Косой переулок или Гринготтс. Тебе, Гарри, нужно прикупить кое-что, — добавила она, поскольку тот по-прежнему щеголял в школьной форме из-за отсутствия другой одежды.

После того как Гермиону уломали дать свое согласие, Гарри велел Добби привести Винки. Было очевидно, что домовушка опять выпила, но, по крайней мере, она была не настолько пьяной, как во время их последней встречи. Когда Винки сообщили, что ее берут на работу, она упала Добби на грудь и разрыдалась от радости. Маленький эльф неловко похлопывал ее по спине и смотрел на всех несчастными глазами.

— Так, вы двое займетесь уборкой дома, — распорядился Гарри. — Наказывать себя запрещаю — если сделаете что-то не так, подойдете с этим ко мне, и я решу, как быть. Понятно? Да, и зовите меня просто Гарри.

Оба домовика потрясенно уставились на него.

— Можно нам хотя бы называть вас «хозяин Гарри»? — заламывая руки, осторожно уточнил Добби.

К его облегчению Гарри не возражал. После нескольких попыток получилось и у Винки, но то, как она делала паузы при каждом обращении к Гарри, заставило того подозревать, что домовушка про себя проговаривает весь положенный титул. Ну, во всяком случае, ему больше не придется постоянно выслушивать это.

Улыбаясь во весь рот, Гарри в первую очередь поручил эльфам заставить замолчать портрет миссис Блэк и вообще убрать его с глаз долой. Домовики управились после получасовой битвы с чарами на портрете, сопровождаемой оглушительными воплями, и ценность дома в глазах Поттера сразу увеличилась вдвое, а то и втрое.

Примечания автора

Давайте внесем ясность: в этом фике не будет рабов, связанных клятвой, или чего-то еще в этом роде — я ненавижу это клише. Хорошие рассказы на эту тему получаются, когда пишут сатиру. Все прочее обычно пишется воительницами бригады разгневанных юных девственниц, и там больше порно, чем сюжета.

Касательно Гарри и Гермионы. Ребята, они только-только начали узнавать друг друга. Дайте им время свыкнуться с неловкостью ситуации, когда им хочется выглядеть смелыми в сексе, но на самом деле они понятия не имеют, как это.

Индекс Хаммерштейна — я нагло украл его, не помню откуда. Не помню также, кто первым придумал эту штуку, но идея хорошая, и я видел упоминание этого индекса во многих фанфиках. Спасибо автору за это.

Примечания переводчика

По поводу дома (особняка) Блэков — в оригинале автор называет его Блэк-мэнор, что немного странно. Как я понимаю, мэнор — это родовое поместье, и вряд ли клан Блэков поселился бы среди магглов. Особняк на Гриммо принадлежал семье Ориона и Вальбурги Блэк и мэнором не был.

1) Флоренс Найтингейл (1820 — 1910) — сестра милосердия и общественный деятель Великобритании. Во время Крымской войны работала в полевых госпиталях, впоследствии боролась за реорганизацию армейской медицинской службы. В 1860 году открыла школу для сестер милосердия. В 1912 году Лига Международного Красного Креста и Красного Полумесяца учредила медаль ее имени. Тонкс, по-видимому, намекает на «эффект Флоренс Найтингейл», когда врач или медсестра влюбляются в пациента, за которым ухаживают.

Вернуться к тексту

2) Марвин Гэй (Marvin Gaye) — американский певец, музыкант, автор песен и музыкальный продюсер, наряду со Стиви Уандером стоявший у истоков современного ритм-энд-блюза.

Вернуться к тексту

3) Тонкс поет песню «Sexual Healing» из последнего прижизненного альбома Марвина Гэя «Midnight Love», вышедшего в 1982 году. https://www.youtube.com/watch?v=rjlSiASsUIs

Вернуться к тексту

4) Напомню, что в третьей главе Гермиона рассказывает Гарри, что когда-то чары, привязанные к крови, применялись для наказания волшебника. Они тянули из него магию и за достаточно продолжительное время превращали почти что в сквиба.

Вернуться к тексту