Дадли (гет)

После того самого первого визита Гарри стал в Паучьем тупике частым гостем. Его появления скрашивали скучные будни Дадли.

Снейп, конечно, иногда снисходил до разговоров, но в основном пропадал в лаборатории, в подвале дома. Да, здесь, оказывается, всегда был подвал, вход в который был так хорошо заколдован, что даже волшебники не могли его увидеть, не то что магглы.

Когда Снейп впервые открыл дверь в свою святая святых, Петуния просто ахнула. Ни ей, ни тем более Дадли хода в лабораторию не было. Зато Снейп оттуда практически не вылезал.

Он быстро нашёл, как зарабатывать, оставаясь в тени. Варил деликатные зелья для анонимов, получая заказы через подпольного аптекаря из Лютного переулка. Аптекарь тоже не знал, с кем имеет дело. Качество зелий его устраивало. Платил он неплохо. Все были довольны.

Приближалось Рождество. Мама нарядила ёлку, украсила гостиную, даже повесила большой красный носок над камином. А потом проплакала весь вечер над фотографией. Снейп даже, изменив себе, прямо при Дадли обнял её и крепко прижал к себе, что-то тихонько нашёптывая в висок.

Дадли смотрел на них и думал о том, что они удивительным и совершенно неожиданным образом подходят друг другу. Снейп не был щедр на нежности и комплименты. Зато он был надёжен и внимателен. И это главное.

А мама нежностей и не ждала. Она к ним не привыкла. Отец тоже никогда не был сентиментальным романтиком. Оставить маму со Снейпом можно было со спокойной душой. Он даже от выпивки её отвадил парой слов. Она как-то быстро забыла, что аперитив бывает алкогольным.

Дадли чувствовал, что пора двигаться дальше. Его нынешнее существование было абсолютно бесполезным и никуда не вело. Дадли умер никем. Ничего не умел, ни к чему не стремился. Кое-как научился боксировать — вот и все его достижения, не считая обжорства. Вон Гарри — целый национальный герой магической Британии. А он?

Но чтобы стать кем-то, нужно умереть окончательно и родиться заново. Снейп ему объяснял, а Снейпу можно верить. Дадли решился.

* * *

— Мистер Снейп, мне нужно с вами поговорить.

— Говори, только быстро. Пет сейчас вернётся, — кивнул Снейп, допивая утренний кофе.

— Помогите мне попрощаться с мамой, — выпалил Дадли.

— Решился, значит. Уверен?

— Да. Думаю, пора. Вам я только мешаю. У вас и без меня всё хорошо. Ведь хорошо? — на всякий случай уточнил Дадли.

— Гораздо лучше, чем я когда-либо мог себе представить, — улыбнулся Снейп. — Не беспокойся. Я за ней присмотрю.

— Только не позволяйте ей пить этот её аперитив, — попросил Дадли.

— Мог бы и не говорить, — фыркнул Снейп. — Ничего крепче апельсинового сока ей не светит, можешь не сомневаться.

— Хорошо. А как мне с ней разговаривать? Вы будете переводить ей мои слова?

— Этого не потребуется. Я знал, что ты созреешь. Зелье сварено ещё к Хеллоуину. Я два месяца его изобретал. Твоя мама ненадолго сможет тебя увидеть. Но только один раз. Зелье очень токсичное. Больше я ей его варить не стану. Однако попрощаться вы сможете.

— Спасибо, мистер Снейп! Я и не надеялся, что она меня увидит, — обрадовался Дадли.

— Когда? — спросил Снейп.

— В новогоднюю ночь. Хочу ещё с Гарри успеть попрощаться. Ему-то зелье не нужно.

— Ему нет. Я отправлю ему сову, — кивнул Снейп.

— А я правда смогу заново родиться?

— Есть такие данные. И, скорее всего, в ту же минуту, как окончательно исчезнешь здесь. Не родишься, конечно, но появишься в утробе будущей матери. Несколько случаев описаны в литературе. Даже если это случится не сразу, уверен, твоё посмертие не будет ужасным. Что уж такого ты успел натворить за свои семнадцать лет? Единственный, кому ты усердно портил жизнь в детстве, уже тебя простил. Это я о Поттере, разумеется.

* * *

Новогодняя ночь наступила как-то уж очень быстро. Но Дадли не собирался отступать.

Он чувствовал, что всё это время неуклонно менялся. Поначалу он даже не понял, что стал привидением. Видел себя в зеркале: его тело не просвечивало, он даже мог передвинуть что-нибудь лёгкое, сесть в кресло и не провалиться.

Но постепенно, день за днём, тело истончалось. Сейчас уже в нём почти не осталось красок. Дадли легко мог бы читать газету сквозь собственную ладонь.

Снейп объяснял это тем, что мама, державшая его в этом мире силой своей любви, постепенно отпускает его, успокаивается, начинает смотреть в будущее. Ещё немного, и ей уже некого будет предъявлять для прощания. А Дадли очень хотел в последний раз поговорить с ней. Наконец-то сказать, как сильно он её любит. И как благодарен за всё. А ещё наказать, чтобы не теряла связь с Гарри, хотя с этим вроде бы и так всё в порядке.

* * *

— Ма-ам? Мам, ты как? — Дадли испуганно смотрел на замершую прямо напротив мать. Едва выпив зелье, она подняла взгляд и вот уже третью минуту молчала. Даже как будто не моргала.

— Пет? — Снейп коснулся локтя Петунии. Она вздрогнула, повернулась к нему и глухо, с надрывом спросила:

— Он всё это время был здесь? И ты молчал? Почему ты молчал?

— Мам, это я просил его молчать! — Дадли подлетел вплотную к матери. — Не злись на него. Ну пожалуйста, мам! Он хороший и ни в чём не виноват.

Снейп только хмыкнул и сложил руки на груди.

— Но почему, Дадличек? — всхлипнула Петуния, переводя на него взгляд. — Если бы я только знала!

— И что было бы, если бы ты знала? — спросил Дадли. — Воскресить меня никто бы не смог. Такого меня ты не видишь. Мы бы не смогли разговаривать. Но если бы ты знала, что я рядом, ты продолжала бы цепляться за меня и за прошлое. А это плохо и совсем неправильно. Хорошо, что ты не знала. Посмотри, я совсем прозрачный. Ты меня почти отпустила.

— Я? — ужаснулась Петуния. — Что это значит? Что значит отпустила?

— Это значит, что я скоро уйду и смогу родиться заново. Может даже, мы с тобой ещё встретимся, — ободряюще улыбнулся Дадли.

— Я только узнала, что ты здесь, едва увидела тебя, а ты уже хочешь уйти, — растерянно смотрела на него мама. — Дадли, сынок, ты стал совсем другим. Ты никогда так раньше не разговаривал. Словно взрослый.

По лицу Петунии покатились прорвавшиеся наконец слёзы.

— Смерть пошла мне на пользу, — усмехнувшись, повторил Дадли уже сказанную однажды фразу. Но, увидев реакцию матери, даже испугался: — Прости, мам. Глупо пошутил. Ты не думай, мне не страшно. Всё будет хорошо. Если мне дадут выбор, я постараюсь родиться где-нибудь поближе. Не плачь.

— Дадли, сыночек. — Петуния протянула руку, как будто касаясь его щеки. — Я так тебя люблю.

— Я знаю, мам. Я никогда не говорил, но тоже тебя люблю. Очень сильно. Ты прости меня, если что не так было. Я капризный рос, жадный. Не ценил тебя. Не качай головой, это так. Я осознал, честно. Но, мам, если у вас будут дети или внуки от Гарри, ты их не балуй, как меня. Построже, ладно? Хотя мистер Снейп этого не допустит.

Снейп снова хмыкнул, одобрительно глядя на Дадли.

— Северус, он же прощается сейчас, да? — растерянно оглянулась Петуния. — Так скоро. Почему так скоро?

— Он так решил, Пет.

— Да, мам, я так решил. Пора меня отпустить. У вас всё будет хорошо. Мистер Снейп надёжный и любит тебя.

— Не зарывайся, — подал голос Снейп и показательно нахмурился. — Тебе повезло, что ты уже умер, мальчишка.

— Да ладно вам, сэр, — рассмеялся Дадли, и Петунию словно отпустило. Она тоже несмело улыбнулась.

— Мне так жаль, Дадли. Я не уберегла тебя. Не смогла. Прости. Но ты если сможешь, и вправду постарайся родиться где-нибудь поближе.

— Постараюсь. И мам, ты ни в чём не виновата, запомни, — строго сказал Дадли. — Ты не одна. У тебя есть мистер Снейп и Гарри. Ты справишься. А мне пора.

Петуния кивнула, не сводя глаз с сына. Она нашла ладонь Снейпа и крепко сжала её, словно за опору уцепилась, чтобы не унесло ураганом бушевавших в груди эмоций. Дадли каждую ясно читал на её лице. Да, у неё всё будет хорошо. У них...

Где-то зазвонил колокол, возвещая начало нового 1999-го года. Пора.

Далли смотрел на мать и стоявшего рядом с ней мужчину, растворяясь в воздухе. Они не видели света, который звал его. Это было даже приятно: шагать в луче яркого, ослепительно-белого света в новую жизнь.