Онлайн (гет)

— Даров, зайду через час.

Фиби улыбнулась. Никаких «если ты не против» или знака вопроса. В этом вся Хельга. Если занят, говори прямо, и она поймёт без возражений, но если не скажешь — придёт ведь, несмотря на твои дела, за тем, что ей нужно. Фиби в данный момент занята не была, поэтому ответила краткое «ладно», поправив очки двумя пальцами.

Через сорок восемь минут в дверь позвонили. Должно быть, что-то действительно важное привело Хельгу раньше времени. Или кто-то — вероятнее. Могла ли она догадаться так быстро?

Вскоре они сидели в комнате Фиби и пили зелёный чай. Хельга выглядела довольно мирной, не бросилась на неё с кулаками на пороге и не требовала объяснений. Шанс, что она вычислила Арнольда, существенно уменьшился, однако отметать такой вариант было рано, и Фиби терпеливо ждала, когда подруга раскроет причину своего визита.

Вазочка с крохотным рисовым печеньем почти опустела, как и чашки. Хельга не торопилась, усыпляя её внимание нейтральными темами. Это удивляло; она никогда не тянула с озвучиванием «просьб» — читай: требований — и каких-либо планов. Никогда, только если в них не был замешан Арнольд Шотмен. В подобных случаях её защитные реакции сметало напрочь, будь то агрессия или равнодушие, и миру являлась совсем иная Хельга Патаки — ранимая, неуверенная в себе, кроткая. Сейчас же ничего из перечисленного не наблюдалось. Подруга явно не хотела делиться своим замыслом, но, вероятно, другого выбора у неё не было. Фиби решила помочь страдалице, уже дважды спросившей о выборе колледжа.

— Как тебе форум, понравился? — ненавязчиво сказала она, допивая чай одним глотком. «Будем копать сперва в самом очевидном направлении».

— Вполне, — пожала плечами Хельга и продолжила, выждав небольшую паузу: — Кстати, мне нужна твоя помощь.

Фиби с готовностью выслушала её сухой рассказ, подметив, что к его завершению глаза Хельги приобрели лёгкий маньячный блеск. Она бы испугалась, если бы не знала Патаки тринадцать лет.

Как и ожидалось, речь зашла об альтер-эго Арнольда — к счастью или нет, его истинную сущность Хельга пока не раскусила. Майлз не мог не заинтересовать её, и Фиби была почти уверена, когда приглашала подругу на форум, что они сойдутся. Даже не так, она рассчитывала на это.

Ей совсем, совсем не нравилось нынешнее положение вещей. Фиби не считала себя эгоисткой, однако ей безумно эгоистично хотелось, чтобы их небольшая компания наконец стала компанией, а не парой и их лучшими друзьями. Всё должно быть иначе — она верила в это как в чудо, хотя сама концепция чуда её разочаровала ещё в раннем детстве. Так и сейчас: вера за пять лет не принесла абсолютно ничего, поэтому Фиби была вынуждена взять ситуацию в свои руки.

Конечно, кроме эгоистичных мотивов нашлись и альтруистические. Арнольд и Хельга в последние годы отличались неистовым мазохизмом, и смотреть спокойно на то, как они ломают себя, Фиби не могла. Они старательно делали вид, что прошлое забыто, но старые обиды легли пластом в их сознании, как фундамент. Погребённые под слоем аккуратного фасада, обиды гнили и гнили, подтачивая основание настоящего, которое по швам порой трещало. Как же не вмешаться, если близкие друзья в любой момент рискуют оказаться под развалинами?

Фиби делилась своими размышлениями с Джеральдом, но он придерживался другого мнения. Разумеется, он не знал Хельгу так, как знала она, и не мог судить объективно. Арнольд рассказал ему ещё в пятом классе о том-самом-признании, однако реальный масштаб катастрофы оставался тайной для обоих, лишь Фиби догадывалась — и то не имея доказательств, — насколько давней и глубокой была привязанность Хельги. Поделиться своими гипотезами, естественно, она ни с кем не имела права.

Оттого и легла именно на Фиби эта ответственность. Ответственность за двух запутавшихся глупцов, недостаточно смелых, чтобы решить раз и навсегда свои общие проблемы. Нет, Фиби вовсе не мечтала их свести; сводничество не входило в её планы. Она хотела одного: чтобы друзья смогли и, главное, захотели идти вперёд, отстроив заново фундамент, пусть не совместного, но — будущего.

Рассуждая столь высокопарно, Фиби ощущала себя почти что философом.

Пресловутая случайность помогла ей определиться с планом действий: одна знакомая пригласила её на эту ролевую. Среди новых виртуальных товарищей оказался и Майлз, но тогда он никак из общего ряда не выделялся. Подозрения возникли примерно через месяц после их знакомства — он ляпнул какую-то глупую бейсбольную шутку в чате, а на следующий день Арнольд рассказал её же Джеральду во время обеда. Фиби не привыкла всё сваливать на совпадения и начала искать на форуме другие зацепки. В архиве она раскопала ещё парочку компрометирующих записей с намёками на Хиллвуд и поросёнка в качестве домашнего любимца. Стоило только заподозрить, как сам профиль Майлза при повторном изучении выдавал своего владельца с потрохами.

Итак, после двух месяцев игры и общения Фиби окончательно удостоверилась, что Майлз — Арнольд Шотмен. Идея воспользоваться удачным совпадением родилась сама собой. В реальности столкнуть его с Хельгой было почти невозможно. Как ни старалась она за последние годы сплотить их компашку посредством совместных ланчей и походов в кино, результат оставался нулевым; ещё и Джеральд настойчиво просил оставить их в покое, хотя его, если цитировать, «игра в молчанку тоже порядком напрягает». О форуме Фиби ничего ему не рассказала, опасаясь, что он будет против или ненароком выдаст всё Арнольду. Скрывать правду от друзей было тяжело, но предполагаемый результат того стоил, и она стоически хранила секрет.

Который, между прочим, неизбежно приносил плоды. Фиби с интересом следила за происходящим в чате с самого первого дня регистрации Хельги, правда, она не могла делать это круглые сутки. Количество сохранённых сообщений, как и в любом форумном чате, было ограничено, поэтому приходилось довольствоваться обрывками. Но даже этого хватало, чтобы удостовериться в прогрессе. Вчера, например, они вновь болтали весь вечер и половину ночи; Фиби поучаствовала немного в беседе вместе с другими юзерами, однако в итоге Майлз и Стелла всё равно оставались наедине. Кто-то даже, шутя, послал их в личку со своими бесконечными разговорами. Они отмахнулись — в чате удобнее, — но Фиби знала: рано или поздно до привата дойдёт. До личных тем тоже. Она надеялась, что правда всплывёт наружу не слишком рано.

За три дня Хельга ещё ни разу не играла непосредственно в ролевую — с таким насыщенным знакомством это было неудивительно. А теперь, похоже, задумала восполнить пробел.

Фиби, осознав, что пауза чуть-чуть затянулась, поспешно кивнула. План Хельги идеально дополнял её собственный.

* * *

Нокаут. Джеральд скакал в победном танце, Арнольд — валялся неподвижной тушей, теряя пиксельную кровь.

— Ты сегодня в ударе, — усмехнулся проигравший беззлобно. — Ещё разок?

— Не, — хрустнул Джеральд костяшками и потянулся за стаканом, а напившись, уточнил: — Я всегда в ударе.

Арнольд рассмеялся.

В стеклянный потолок настойчиво било солнце, так, что даже жалюзи не спасали. Ле-ето.

— Пошли на наше поле, — не думая ни секунды, предложил Джеральд, — чего дома тухнуть. — И, прежде чем у друга нашлось хоть одно оправдание, добавил: — Даже таким затворникам, как ты, нужен свежий воздух.

Арнольд поотпирался немного для приличия, но капитулировал. Довольный, Джеральд подумал, не решаясь озвучить: «Всегда бы так».

На поле играли дети, по виду младшеклассники. Ему хотелось присоединиться — он даже поддаваться был готов, но Арнольд резонно заметил, что состав команды полный, а выгонять кого-то нечестно, «пусть играют». Джеральд, опять не озвучив, предположил: Шотмену это только на руку.

Вялым он стал, вялым и дряхлым, как скисшее молоко. Вытащить его на улицу в выходной было той ещё задачей — предпочитал всему миру свою комнату, а обществу инет. Случались и просветления, однако в остальное время Джеральду казалось, что его друг-мечтатель, грезящий о путешествиях и приключениях, исчез навсегда. Он знал, что Арнольд крепко подсел на игры, в том числе ролевые — заменял, наверное, таким образом реальность. Но зачем заменять, если жизнь бурлит прямо перед носом, стоит только выйти за дверь, понять не мог. Ему ведь всего пятнадцать! А ведёт себя как старая рухлядь. Даже привычное «старик» не скажешь без содрогания.

Джеральд не любил подобные сентиментальности, да это была правда: его лучший друг потерял искру в глазах. И вроде имелись тому причины — финансовые проблемы в семье, невезуха в личной жизни. Причины причинами, а отчаиваться всё равно было рано. Какой же он после этого оптимист?

«Никакой», — раз за разом делал неутешительные выводы Джеральд, глядя на задумавшегося Арнольда. Они шли в парк без особой цели, и это бесцельное брождение словно иллюстрировало всю его жизнь, судя по выражению лица. Встряхнуть бы его как следует, подзатыльник влепить — ох, как у Джеральда руки порой чесались. Только не помогло бы это. А что помогло бы, он не знал.

Когда начался дебильный необратимый процесс, весной?

Нет. Последней каплей то... кхм, чудное создание послужило, но точно не было первоисточником. А их ссора? Арнольд ведь до сих пор думает, как пить дать, что Джеральд на него в обиде. Брехня. Нет смысла обижаться на долбанутого Ромео, которому псевдо-Джульетта башку задурила. Ну да, не верил он другу, и что, винить его теперь, пока песок не посыплется?

На что Джеральд действительно обижался, так это на его состояние. В особенности на то, что Арнольд не мог сказать прямо, в чём дело, чтобы получить свою законную помощь, а молчал и молчал. Будто не доверял, будто не дружили они с подготовительной школы, не прошли вместе огонь и воду.

Молчание вообще стало его фишкой. Шотмен и в детстве не отличался особой разговорчивостью, но с годами словно язык изжевал. Задумчивое настроение превратилось в постоянное с редкими проблесками, когда оживлённость заставляла его даже за ланчем болтать. Хотя столовая была как раз запретной зоной — из-за Патаки, естественно.

Джеральд не верил и не хотел верить, что процесс начался тогда, в пятом классе. Этот вариант мелькал в мыслях время от времени, да и Фиби вечно пыталась поднять вопрос ребром. Не верил он, и всё тут. У них и не было ничего толком, чтобы раздувать из этого трагедию. А они сидят за обедом как покойники, портят настроение и себе, и им с Фиби.

Если бы он знал, как помочь...

— Эй, — окликнул его Арнольд, видимо, не впервые, — ты меня слушаешь?

— А, прости, братан, — пожал он плечами и с удивлением понял, что они уже в парке. — Повтори?

Шотмен назидательно покачал головой. Хм, а ведь он оживился немного.

— Познакомился, говорю, кое с кем.

Да ладно. Вы издеваетесь?