Проходная пешка (джен)

Наш мир совсем не шахматная доска, поскольку каждая фигура здесь — гроссмейстер.

Пять лет. Пять долгих лет подготовки, исследований и сомнений привели к этому моменту. Раймонд замер на краю ритуального круга, пальцы судорожно сжимали плечо стоявшего рядом Майка. В воздухе витал запах ладана и жженой рябины — аромат, который у него теперь всегда будет ассоциироваться с надеждой. Сегодняшний обряд был результатом долгих поисков, проб и ошибок, и теперь все зависело от точности каждого жеста, каждого слова.

— Ты сейчас сломаешь мне плечо, если не перестанешь так волноваться, — проворчал Майк. — А у меня на носу совместная работа с Шинглтоном, во время которой я хотел бы иметь целые кости.

— Тогда не мешай мне нервничать, — огрызнулся Раймонд, но все же разжал пальцы.

Полумна Лавгуд, работавшая в Отдела тайн вместе с Раймондом, поправила свои огромные розовые очки и склонилась над древним фолиантом. После выпуска из Хогвартса она приобрела славу выдающегося ученого, и теперь люди называли ее чудаковатость благородной эксцентричностью, а привычку разговаривать с самой собой — признаком истинного гения. В этом она запросто могла заткнуть за пояс даже Олливандера — с тех пор как он вернулся в свой магазин, его странности и любовь пугать посетителей достигли новых высот.

— Раймонд, последний раз ты был так взволнован, когда твоя подруга сообщила, что выходит замуж, — поддела юношу Мира, замершая в центре магического круга.

У ее полупрозрачных ног стояло зеркало Еиналеж и лежала шахматная доска со всеми фигурами — остальные части Тринити Цезариона. Полумна изучала их сквозь свои странные очки и что-то быстро записывала, время от времени поглядывая на сложные узоры, выложенные на полу.

— Подруга? — Майк недоверчиво вздернул бровь. — Есть еще кто-то, кроме меня, кто может вынести твой скверный характер?

— Очень остроумно, — сухо сказал Раймонд. — Речь о Гермионе. Она просто прислала мне приглашение на свадьбу. Удивительно, что с открытием собственной школы для магглорожденных волшебников она вообще об этом вспомнила.

— Гермиона Грейнджер? — уточнил Майк. — Так она вышла замуж за своего рыжего дружка?

— Представь себе, нет. Она приняла предложение Виктора Крама и уехала в Болгарию. Я выразил ему соболезнования.

— В смысле, поздравления?

— Нет, соболезнования, ты же знаешь Гермиону. Кстати, сэр Геллерт. — Раймонд повернулся к портрету своего старого знакомого. — Гермиона все еще не оставляет надежды увидеть вас в должности профессора. Хочет, чтобы вы освещали умы студентов своими знаниями хотя бы в формате свободных лекций. Сэр Геллерт! Вы слышите?

— А? Вы что-то сказали? — Сухопарый старичок на картине, грызущий ноготь на большом пальце, встрепенулся и непонимающе уставился на молодых магов, собравшихся в холле замка. — Простите, Раймонд, я переживаю не меньше вашего. Давайте обсудим все позже, как только…

Его взгляд наткнулся на Миру, и та ободряюще улыбнулась своему отцу. Несмотря на спокойствие девушки, на Раймонда снова накатила волна паники. У них точно все получится? Все ведь будет в порядке?

— Контур готов, — заявила Полумна, выпрямляясь во весь рост. — Остался последний штрих.

Раймонд кивнул и поместил в центр круга ключевой компонент — сияющий кристалл, добытый Натали Макдональд в пещерах Южной Америки. Благодаря звериному чутью девушка-оборотень и раньше находила уникальные, наполненные магией вещи, превратив добычу редкостей в свою профессию. Но на этот раз она превзошла саму себя, отыскав поистине невероятный природный накопитель. И хотя Натали говорила, что вторая сущность помогает ей чувствовать магические вибрации, Раймонд подозревал, что она просто безумно везучая. Тоже своего рода талант.

— Начинаем, — напряженно сказал Раймонд, сжимая волшебную палочку. — Майк, ты первый. Потом Полумна, я замыкаю круг и соединяю ритуал Разрыва с Призывом.

Все заняли свои места. Майк направил палочку на шахматы и, начертив ей в воздухе сложную фигуру, произнес заученный речитатив.

— Жертвуем власть, — закрепил он свою магию последней фразой.

Фигурка короля засияла, а затем рассыпалась золотой пылью, забирая с собой всю шахматную доску. Мерцающий след впитался в узор на полу и, словно река, побежал к кристаллу, отдавая ему свою магию.

— Жертвуем мечты, — сказала Полумна, повторив действия и заклинание Майка.

Зеркало вспыхнуло ослепительным светом, залив им комнату. Где-то на краю сознания выдохнул сэр Геллерт, не справившись с эмоциями. Раймонд посмотрел прямо на Миру и, подчиняясь ее ободряющему кивку, твердо произнес:

— Жертвуем силу!

Свет охватил полупрозрачный силуэт Миры, заставив ее раскинуть руки. В груди девушки, у самого сердца, Раймонд увидел стремительно растущую золотую точку. С каждой секундой она становилась ярче, сверкала все сильнее, будто забирая краски и жизнь из самой Миры, которая начала стремительно бледнеть.

— Раймонд, быстрее! — крикнул сэр Геллерт, заставляя его собраться. — Призыв, прямо сейчас!

С губ сорвалось заклятье, над которым он начал работать еще в Хогвартсе, экспериментируя с Пивзом. Палочка разрезала воздух, начертив причудливый символ, призванный разорвать ткань миров. Хотя нет, не разорвать. Напротив, сшить воедино жизнь и смерть, коснувшиеся друг друга в теле Миры, и вытащить ее на свою сторону — туда, где эфирные тени обретают плоть, а призрачное дыхание превращается в биение сердца. Раймонд чувствовал, как магия струится по его венам, горячая и сладкая, как летний мед. Каждый слог заклинания отдавался звоном в костях, каждый жест оставлял в воздухе светящийся след. Он видел, как энергия перетекает в кристалл, освобождая Миру от оков древнего артефакта. Даруя ей шанс на новую жизнь, спустя столько лет ожиданий.

Палочка описала завершающую дугу. Символы на полу вспыхнули и впитались в кристалл, застыв в нем золотым огоньком. Раймонд почувствовал, как реальность на мгновение дрогнула, сминаясь под его волей, а затем Мира сделала первый вдох и открыла глаза. Яркие, зеленые, полные жизни. Она неуверенно подняла руку и с удивлением на нее посмотрела, словно боялась поверить в свое возвращение.

Раймонд не помнил, как оказался рядом. Просто в следующий момент он уже обнимал ее, чувствуя под пальцами тепло кожи, слыша биение сердца. Настоящего. Такого настоящего, что дыхание перехватывало.

— Я же говорила, что все будет хорошо, — прошептала Мира.

Ее голос звучал так знакомо и вместе с тем так… по-новому. Но Раймонду нравилось. Он прижал ее к груди, не желая отпускать даже на секунду. Слишком долго он ждал этого момента, чтобы позволить ему так быстро закончиться.

— Удачи, Раймонд. Постарайся быть счастлив, — раздался тихий голос со стороны окна.

Раймонд обернулся. На подоконнике сидел Кайрос и смотрел на них с Мирой своими черными глазами, в которых тонула вечность.

— Спасибо, Поттер, — прошептал юноша в ответ. — Буду, даже не сомневайся.

Кайрос кивнул и взмахнул железными крыльями. Время остановилось, подарив им с Мирой бесценные мгновения наедине. Пылинки замерли в воздухе, смех Полумны оборвался на полуслове, осеклись рыдания сэра Геллерта, капли вина, которое Майк принялся разливать по бокалам, застыли в воздухе. Для всего мира, кроме двух людей, наступила пауза. Мира осторожно прикоснулась к лицу Раймонда, словно проверяя, не мираж ли перед ней. Ее пальцы, теперь такие теплые, дрожали, когда скользнули по его щеке.

— Я столько раз представляла этот момент, — призналась она, не отрывая взгляда от Раймонда. — Но никакие фантазии не сравнятся с тем, что сейчас чувствую.

Раймонд прильнул к ее ладони и закрыл глаза. Он наслаждался каждым ее вздохом, каждым стуком сердца. И вбирал эти ощущения жадно, не собираясь ни с кем ими делиться.

— Мы могли бы стоять так сто лет, — сказал он в ответ, — и мне все равно было бы мало.

В их глазах отражалось целое море эмоций: радость, трепет, даже легкий страх перед этой новой жизнью. Раймонд наклонился, прижал лоб к ее лбу, дыша в унисон, пока Кайрос снова не взмахнул крыльями, возвращая время в привычное русло.

— Ну что, — раздался рядом оглушительно громкий голос Майка, — кто-нибудь еще хочет выпить за успех нашего безумия?

Он сделал глоток из бокала, наполненного рубиновой жидкостью, и причмокнул губами от удовольствия.

— Отличный вкус, Раймонд! Откуда такая роскошь?

— Драко прислал, — ухмыльнулся юноша, наслаждаясь видом поперхнувшегося друга. — В честь рождения наследника.

Майк с трудом откашлялся и на всякий случай отставил бокал, налив себе водички из граненого графина.

— И ты это пил? После всего, что между вами было?

— Я проверил вино вдоль и поперек. Как ни странно, оно не отравлено. — Раймонд поднял бокал и демонстративно его пригубил. — Он действительно благодарен. Даже передумал возвращать ребенка в род Малфоев, окончательно смирившись со своей новой фамилией. И помог мне уладить недопонимания с гоблинами, которые все-таки добились от Министерства официального возврата меча.

— Только не говори, что все твои грехи перед Министерством тоже он отпустил!

— Нет, конечно, тут Невилл помог. Не зря же он герой, удостоенный ордена Мерлина первой степени, — сказал Раймонд и с удовольствием сделал еще один глоток. — У статуса официального спасителя мира есть свои преимущества.

Полумна последовала его примеру, тоже плеснув себе раритетного вина. Два фужера встретились с мелодичным звоном.

— За магию! — торжественно провозгласила Полумна.

— И за право нарушать ее законы! — усмехнулся Раймонд.

— За старых врагов и новых друзей! — в шутку воскликнул Майк, присоединившись к тосту.

— За жизнь, — произнесла Мира, обнимая Раймонда. — И за тех, ради кого она существует…

Раймонд улыбнулся и выпил до дна.

Он это заслужил.