Не имея звезды (гет)

26 декабря 1995г Лондон, Гримо №12

— Что она здесь делает?! — крикнула Молли Уизли, которая и так была против приезда Ланса, но Дамблдор настоял. Наличие же в явке еще и подруги предателя — смуглой ведьмы и вовсе вывело матриарха рыжего семейства из себя.

— Директор разрешил, — пожал плечами Ланс и потащил Бель за собой.

У лестниц девушка обернулся и подмигнула взбешенной Молли.

— Мне тоже приятно с вами познакомиться, — открыто, но при этом ядовито улыбнулась Изабель.

Что бы вы лучше понимали ситуацию, мне стоит кое-что пояснить. Буквально в ночь перед рождеством Поттер, нет-нет, вовсе не сел на бесенка и не полетел в столицу за черевичками царевны, а банально лег спать. И в этом не было бы ничего удивительного, если бы Поттеру не приснился сон, в котором Артура Уизли чуть не сожрала змеюка.

Понятное дело Лохматый навел шороху, и вскоре выяснилось, что Поттер еще не иначе как провидческими талантами обладает, потому как доверенным лицом Ордена действительно чуть не закусила змея. В общем орденовцы в срочном порядке собрали монатки Трио и погнали его на явку. Ланса сперва хотели оставить в замке, но Дамблдор запретил и его тоже отправили на Гримо. Неудивительно, что Геб «захватил» с собой Бель и пока все «праздновали» испорченное Рождество, Ланс и Изабель весьма удачно, никем незамеченные, провели его в комнате Герберта. И, если быть откровенными, показавшись утром на завтраке и получив порцию криков и ругани, они решили не показывать из комнаты носу до самого отбытия в школу.

— Кричер, — позвал Ланс.

— Уважаемый гость позвал презренного Кричера, — вслед за голосом в центре небольшой комнатушки, заваленной книгами, появился домовой эльф. — И недостойный Кричер явился на зов уважаемого гостя.

— А ты у нас авторитет, — улыбнулась Изабель, развалившаяся на кровати — единственном достойном месте во всей комнате.

— Не без этого, — хмыкнул Проныра, а потом вновь повернулся к домовому. — Кричер, не мог бы ты принести мне мою корреспонденцию.

Эльф замялся, уши его поникли и Кричер даже спрятал взгляд, но потом воспрянул духом.

— Мерзкие отбросы, заполонившие дом, потребовали, чтобы Кричер прятал письма от уважаемого гостя. Но просьба уважаемого гостя значимей приказа провонявших отбросов.

И эльф исчез, истаяв незримой дымкой. Перед тем как произошло следующее событие, в голове Проныры что-то стрельнуло, но он слишком поздно осознал внезапную мысль. Раздался громкий взрыв и вся комнатка потонула в тысяче писем и посылок от фанатов и поклонников рокера.

— Хмм, — протянул Ланс, потонувший в груде посланий.

— Гринго, — шипела Изабель. — Как только я до тебя докопаюсь, я тебя убью!

— Хмм, — снова протянул Проныра.

3 января 1996г, все там же

При помощи Кричера с письмами удалось разобраться всего за пару дней и вскоре Проныра (немного помятый, но помятый «приятно» — ему все же удалось направить энергию Изабель в приятное для них обоих русло) читал письма от друзей. В основном они писали о своем восторге с прошедшего концерта, а Сестрички и вовсе прислали свой подписанный постер и неподписанный постер Герберта. Мол — футболисты майками обмениваются, а музыканты плакатами. Вообще еще можно медиаторами, но это уже скорее замашки гитаристов, ну да ладно.

Герберт ответил всем, потратив на это две баночки чернил, а потом наткнулся на второе письмо, подписанное, что необычно — «Миллерами и Яковлевыми».

Догадываясь о том, что обнаружится внутри конверта, Герберт, подтверждая свои опасения, вытряхнул на пол карточку-приглашение на свадьбу. На верхней строке было напечатано место проведения — какой-то остров в Карибском море, ну и дата со временем. Потом точно так же красиво, с вензелями, написано имя Проныры, а ниже пустая строка, куда надо было вписать своего спутника или спутницу.

— Нас приглашают на свадьбу, — сказал Ланс, вписывая Изабель.

— Почему это нас? — возмутилась девушка. — Я вижу только твое имя в пригласительном.

— Ошибаешься, — и Проныра продемонстрировал карточку с инициалами и фамилией подруги. — Вот, я уже тебя вписал.

Изабель поднялся с кровати и нависла над сидевшем на полу музыкантом.

— Как вписал, так и выпишешь, — с угрозой произнесла леди.

Проныра сверкнул глазами и тоже поднялся на ноги.

— Молчать женщина, — с насмешкой произнес Ланс. — Не спорь с муж...

Не успел Герберт договорить, как почувствовал, что его хотят бросить через бедро. Собственно будь Изабель чуточку быстрее, у неё бы это получилось, а так Проныра успел вывернуться из захвата и сам провел бросок. Девушка упала на кровать, а сверху, осторожно, уперев руки в матрас, рухнул Герберт.

— Я уже выучил все твои трюки, — с пиратским оскалом сказал Ланс.

— Мда? — томно протянула девушка, скользя рукой по спине парня.

— Впрочем, если ты не хочешь идти...

— Ой, да заткнись ты уже, — и Изабель впилась в губы парня жарким, страстным поцелуем.

Дальнейшее не представляет для истории никакого интереса, поэтому оставим двух молодых людей друг другу и немного проплываем по реке времени.

9 января 1996г, Англия, Гримо №12

— Кричер, — позвал Ланс.

Посреди комнаты стояли Изабель с Пронырой. Девушка надела черное, винтажное платье с глубоким вырезом, почти полностью открывающим правое бедро, и довольно выразительным декольте и обнаженной спиной. Когда Герберт впервые увидел этот наряд, то вообще не поверил, что эти бесформенные лоскуты ткань, нелепо пришитые пьяным кутюрье, могут быть платьем. Увы, юноша имел неосторожность высказать свои подозрения вслух, за что был отлучен от тела. А когда Бель выяснила что у парня нет ни одного костюма, кроме гангстерской тройки, то разразилась гневной тирадой, большую часть которой Проныра пропустил мимо ушей. Но все же Геб запомнил страшное «летом будем покупать тебе костюмы». В общем, подобное высказывание было страшнее билета в один конец до ада, но парень не стращался. Нет-нет, он вполне хладнокровно планировал свое самоубийство перед тем, как ему придется ездить по бутикам с подругой. Признаться, самоубийство действительно казалось более радужной перспективой.

— Уважаемый гость звал жалкого Кричера и гадкий Кричер явился на зов уважаемого гостя.

— Кричер, не мог бы ты нас перенести в сквер? — попросил Ланс, зная, что если он самостоятельно пробьется через щиты явки, ты создаст столько шуму, что слетится весь Орден.

В этот раз домовик не тушевался. Кричер схватил волшебников за руки и в тот же миг они очутились на небольшом пяточке, которой не проглядывался из окон штаба. Эльф поклонился, пожелал приятного вечера и бесшумно исчез, оставив после себя все ту же почти незримую дымку. Ланс уважительно кивнул головой, отдавая предпочтение именно такому «транспорту» а не этим выворачивающим наизнанку трансгрессиям, порталами и каминам. Позеленевшая Изабель была своего мнения, но все же решила придержать его при себе.

— Скорее! — крикнул Ланс, протягивая девушке руку — время почти подошло.

Бель успела дотянуться кончиком пальцев до мозолистой ладони Геба, и в тот же миг их подхватила могучая сила, заточенная в красивом, но таком простом приглашении. Сила подхватила молодых и понесла их через реки и поля, она перекинула их через горы, прокружила над лесами и полями, играла с ними в облаках, и чуть не окунула в пенистый, спокойный, величественный океан, пока наконец не поставила на небольшую портальную площадку неподалёку от пляжа, где и должно было пройти венчание.

Не успел Герберт проклясть пространственную магию, как его тут же заключили в крепкие, дружественные объятья. Подобного желудок Проныры мог и не пережить, поэтому музыкант поспешно выкрутился и предупреждающе поднял руку.

— Я все понимаю, Вик, но мне хреново.

— Слабак! — засмеялся всемирно известный ловец и хлопнул друга по плечу.

Щеки Геба вздулись, но тот все же удержался. Сам собой, юноша заметил девушку, чье платье весьма удачно гармонировало с костюмом Крама, так что не оставалось сомнений — это была его спутница. Леди оказалось высокой, стройной, с аккуратной грудью, тонкой талией, курносым носиком, красивыми серыми глазами и пышными, каштановыми волосами. То как она держалась и улыбалась, заставило Ланса убедится в том, что леди была Американкой.

— Может ты нас представишь? — хором спросили друзья и засмеялись, чем вызвали недоумение у подоспевших близняшек, а так же жениха Миллера и невесты пока-еще-Яковлевой.

— Герберт, познакомься, это Энн Эроуз.

— Энн, этот несносный парень — Герберт Ланс.

— Очень приятно, — кивнул Ланс, легко пожимая руку девушки.

— Мне тоже, — улыбнулась леди.

Пусть она и знала юношу как известного музыканта, но никакого восхищения в глазах не сверкнуло, только уважение и любовь к музыке.

— Виктор, ребята, познакомьтесь — моя подруга Изабель да Силва.

— Бель, это мои друзья, перечислять их долго, но они хорошие.

Ребята улыбнулись и стали знакомиться.

— И как вы терпите этого несносного кошака, — со смешинкой в тоне хмыкнула Анастасия.

— Сама удивляюсь, — хитро подмигнула Изабель.

Девушки, включая близняшек и Энн, засмеялись. Парни переглянулись и понуро покачали головами, понимая, что леди спелись. Впрочем, все метания и знакомства вскоре были решительно пресечены родителями будущих молодоженов. Предстояло начать церемонию.

Под открытым небом у алтаря стояло несколько рядов белых, пластмассовых стульев. Под шум прибоя на них рассаживались гости — не больше пятидесяти человек. К алтарю, по правую руку, встал Давид, чьим «бест меном» выступил Крам. Было видно, что поляк немного волнуется, что выражалось в том, что молодой мужчина постоянно теребил свою бабочку, давившую ему на горло, и поправлял черный фрак. Виктор как мог успокаивал друга, но у того все равно слабели коленки и сосало под ложечкой.

По левую руку, чуть в отдалении, стояли подружки невесты — Инна и Жанна. Одетые в одинаковые, лазурные, легкие платья, они ошеломляли не только своей красотой, но и зеркальной похожестью. Пожалуй, тот, кто не был знаком с девушками, ни в жизнь не отличил бы одну от другой. Герберт, Энн и Бель сидели в первом ряду, где расположились самые близкие друзья и родственники. Хотя, скорее родственники, а так же три «самых близких друга», но это уже мелочи.

Впрочем, сидели гости недолго, уже совсем скоро им пришлось подняться, когда красавицу Анастасию, сверкавшую белоснежным платьем, фатой и букетом алых, резко контрастирующих на фоне наряда, роз, сквозь ряды к алтарю повел отец. Шлейфа у платья не было, и поэтому его никто не нес, но по традиции позади все же шли дети — племянники невесты. Они держали в руках корзинки, где хранились солнечные брызги. Племяши щедро разбрасывали их среди гостей, порождая целое представление их резво бегущих солнечных зайчиков. Все же не стоит забывать, что свадьба была волшебной.

Наконец невеста, сопровожденная не только отцом, но и женскими аханьями, встала перед алтарем. Миллер, в последний раз поправив бабочку, повернулся лицом к священнику встав бок о бок с пока еще невестой. Герберту показалось немного чудным, что мужская часть родственников Давида, как и он сам, надели кипу, но при этом обряд проходил в христианском, католическом русле. Впрочем, учитывая, что сочетали магов, такие мелочи как-то сами собой вполне гармонично улеглись в сознание музыканта.

Смолкла легкая музыка, повисла тишина, разгоняемая лишь шумом прибоя, накатывающего на песчаный берег острова. Слово взял священник:

— Сегодня мы собрались, чтобы связать священными узами брака два страстных сердца, нашедших в суете друг друга. Перед тем, как начать обряд, я хочу спросить, нет ли среди присутствующих того, кто хочет сказать что-то против обручения двух страждущих?

Все молчали. Герберта так и подмывало отчебучить что-нибудь эдакое, но даже он понимал, что это будет не уместно, так что Проныра, как и все остальные, продолжал молчать.

— Повторяю укажи сейчас, или молчи во век.

И вновь тишина. Священник, набрав в грудь побольше воздуха, протянул перед Давидом Библию и завел шарманку:

— Поскольку ни на что не было указано, что могло бы воспрепятствовать этому брачному союзу, я спрашиваю тебя Давид Аарон Миллер, согласен ли ты взять в жёны Яковлеву Анастасию Федоровну? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о ней и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, подтверди это перед Богом и свидетелями словами "Да, обещаю".

Миллер положил правую руку на священное писание и громко и отчетливо произнес:

— Да, обещаю.

Священник кивнул и протянул «книгу» девушке.

— Согласна ли ты, Яковлева Анастасия Федоровна, взять в мужья Давида Аарона Миллера? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о нём в Господе, и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, подтверди это перед Богом и свидетелями словами "Да, обещаю".

Девушка даже не стала выдерживать принятую томительную паузу. Русская сразу положила руку на Библию и ответила:

— Да, обещаю.

Матери детей начали всхлипывать, отцы стояли бледными как первый снег. Церемония подходила к концу.

— Обменяйтесь кольцами.

Крам протянул бархатную подушечку, на которой лежало два золотых колечка, одно побольше, другое, соответственно, чуть меньше. Миллер, страшно дрожащей рукой, взял кольцо и неловко надел его на правый (п.а. в зап. странах их носят на правой руке) безымянный палец уже почти жены. Анастасия, будущая миссис Миллер, проделала те же самые манипуляции с рукой без минуты бывшего жениха.

— За сим в Боге и в Магии, в вечности и в мгновении, я объявляю вас мужем и женой! Можете поцеловаться.

Гости встали, и дружно, радостно зааплодировали. Чуть покрасневший мистер Миллер откинул фату миссис Миллер и нежно поцеловал жену. Та ответила тем же. Кто-то из девушек заплакал, друзья смеялись и аплодировали.

И не было никаких всплесков магии, никаких аур и свечений, треска каких-то там родовых магий, или прочих бредовых арканов. Все выглядело так естественно, но в то же время было безусловно волшебным событием. И вовсе не из-за слов о магии, а просто потому, что волшебству, настоящему волшебству, не требовались такие пошлости, как те самые свечения и прочее и прочее.

Один праздник спустя

После церемонии начался настоящий пир. Звучали тосты, трещали ломившиеся от яств столы, оттанцевали первый танец молодожены, откричали «горько» гости. Кто-то даже хотел подраться, но вид Давида, Виктора и Герберта отбивал любое желание махача, потому как народ понимал, что кто бы не дрался, а победителями выйдут эти трое «качков». И сейчас, когда некоторые спали лицом в салате, тамада пытался выбраться из барабанной установки, а молодая жена пила на брудершафт со своей свекровью, у моря сидело трое ребят.

Один высокий, плечистый, с короткой стрижкой и волевым, тяжелым подбородком. Второй чуть поменьше ростом, и скорее атлетичный, чем накаченный; с глупой, счастливой улыбкой на лице и наконец-то сорванной и выброшенной бабочкой. Последний из троицы выделялся лишь своей шляпой, на поле которой прикорнул пьяный, миниатюрный дракончик.

Между друзьями гуляла бутылка попсового, но такого «родного» виски. Старина Джек никогда не оставлял без внимания троицу лихих, безбашенных волшебников.

— Хорошо сидим, — сказал Миллер, прикладываясь к горлышку и пуская бутылку дальше по кругу.

— Ты всегда будешь повторять эту фразу? — с ухмылкой спросил Крам.

— А чего в ней плохого? — пожал плечами новоявленный муж.

— Да ничего, — отмахнулся Проныра, протягивая друзьям сигареты. — Просто Виктор фигней страдает.

— Ниче я не страдаю, — возмутился ловец, прикуривающий от запаленной Зиппо. — И Вообще, чо это вы меня тут совращаете, а? У меня в следующем месяце сезон начинается, а я курю, пью и жирную пищу без меры потребляю.

Давид и Проныра переглянулись, а потом хором протянули:

— Ну и хааам!

Первым засмеялся сам Виктор, а потом его поддержали и друзья. Солнце уже давно зашло, и гости стали потихоньку расходиться, исчезая во вспышке портала и оставляя после себя те или иные подарки. Герберт тоже принес дар, но какой — не скажет, ведь не прилично об этом распространяться.

— Да ладно вам, — Крам поочередно толкнул плечами ребят. — Я же шуткую.

— Шуткует он, — фыркнул Миллер. — Слышь, Вик, следующими у тебя гуляем.

Ловец закатил глаза. Его подруге не свезло поймать брошенный молодой женой букет, ну и дальше все согласно приметам.

— Слушай, старик, а где ты вообще Энн откопал? — спросил Ланс.

— В Вегасе, — с благодарностью ответил Крам, потому как Геб умудрился увести разговор в сторону от «скользкой» темы.

— Чего-то не припомню такого.

— А ты и не можешь припомнить, — развел руками Давид, затягиваясь в полную грудь. — Ты к этому моменту благополучно сбежал.

— Но-но, не я сбежал из пустыни, а вы меня напоили и так далее, — тут Герберт внезапно замолчал, а потом зашелся истеричных хохотом.

— Эй, ты чего? — спрашивали друзья, а Герберт все смеялся, не в силах остановиться и ответить. Да и если честно не очень-то он хотел отвечать на этот вопрос.

Если уж друзья не помнят предсказания болгарской маглы-провидецы по поводу поимки чего-то-то в пустыне, то и пусть. Нежелание парня отвечать вывело ребят из себя, и вскоре три друга устроили кучу малу, затеяв несерьёзную драку с катаньем по песку и маканием друг друга в море. В итоге их разняли девушки, применяв всего парочку жалящих заклинаний.

— Ни на секунду нельзя оставить, — Анастасия уперла руки в бока, чем напомнила Бель и Проныре Молли Уизли. — Мужем еще называешься! А первую брачную ночь кто будет блюсти?!

— Да это... да я.... да тут...

— Идем уже!

И Анастасия потащила парня к порталу, где уже исчезли близняшки. В след молодоженам исчезли и Крам с Энн, потом пришла очередь Герберта и Изабель. Никаких длительных прощаний и расшаркиваний, ведь для магов время и расстояние несущественные и легко преодолимые вещи. Уже совсем скоро они вновь соберутся все вместе чтобы повеселиться и отдохнуть, поделиться новостями, мыслями и эмоциями. Пожалуй, ради одного только этого комфорта стоит научиться обращаться с волшебной палочкой.

Двое чернявых волшебника появились в Англии спустя лишь краткое мгновение, для одного из них показавшихся вечностью. Лишь чудом Герберт вновь сдержал рвотный позыв, что, впрочем, не укрылось от Изабель. Проныра осознал, что Бель наверняка будет его подкалывать по этому поводу как минимум весь следующий месяц, но сейчас парня больше беспокоило их возращение на явку, нежели шутки смуглянки.

— Спокойно, — подмигнул Проныра. — Командовать парадом буду я. Спину прямо, — и Герберт с Изабель выпрямились, очерчивая королевские осанки. — Подбородки вверх, — парочка задрала голову. — И идем строевым шагом. Ать-два.

Волшебники, вытягивая мысок, зашагали к крыльцу волшебного дома. Но стоило им войти внутрь, как на них тут же было нацелено с десяток палочек. В том числе и палочки Снейпа а так же психованного Грюма.

— Где вы были?! — зарычал отставной аврор.

— Мы... — Ланс уже хотел отщебетать шуточку на тему захвата власти под предводительством его крестного, но вперед вышла Изабель.

— Мы трахались в ближайшем мотеле. Здесь, знаете ли, атмосфера не располагает.

И пока народ пребывал в когнитивном диссонансе, леди оттащила шокированного парня наверх. Захлопнулась дверь за спиной и Кричер мигом наложил на неё своей, эльфийское заклинание, запрещавшее входить в «покои» кому-либо, кроме уважаемого гостя и его спутницы.

— Ну ты это... задвинула конечно, — разве что не прохрюкал Герберт, не ожидавший подобных оборотов от подруги. — Но я думаю, что с кем поведешься от того и наберешься, да?

— О, — сладко протянула Изабель, с кошачьей грацией придвигаясь к застывшему музыканту и ловким, элегантным движением скидывая с себя платье, оставляя на теле лишь одно неглиже с кружевами. Девушка провела ладонью по щеке юноши, а потом, резко развернувшись, прижалась к нему спиной. Ладонь Герберта сама собой накрыла крепкую грудь, вторая скользнула в черные трусики, а взгляд затуманился от желания. — Так ты хочешь сказать, что в нашем дуэте это ты самый испорченный?

Герберт не хотел говорить ничего, он, зарычав, попросту набросился на леди, словно та была долгожданной добычей, а юноша оголодавшим котом. Хотя, если отбросить все условности, то в магическом эквиваленте возможно все было именно так. Впрочем, оставим подглядыванием вуайеристам и озабоченным школьникам, а нам же с вами предстоит очередной путешествие по реке, на поверхности которой все еще расходятся круги от ловко брошенного камня.

Оставим позади явку на площади Гримо, и отправимся к замку, в котором нам осталось провести совсем немного времени перед тем, как лодочник закончит свою работу и высадит нас на берег. Пожалуй, именно на такой приятной для двух юных волшебников ноте, закончилась самая короткая глава в жизни Герберта Артура Ланса.