Semper Fidelis (Всегда верен) (джен)

— Рядовой Свон, какого, мать твою, хрена ты тут делаешь? — закричал на неё Эдвард, судорожно натягивая трусы.

Свон смотрела на него испуганным взглядом и дрожала всем телом. Она как будто пыталась что-то сказать, но вместо слов изо рта её раздавалось нечленораздельное мычание.

— Эдвард, мне кажется, с ней что-то не так, — проговорила Таня. Она уже надела бельё и поднимала с пола брюки.

— С этой девчонкой всегда всё не так! — Каллен встряхнул Свон за шиворот, чтобы она пришла в себя, но та только затряслась ещё сильнее и приготовилась зареветь.

— Эдвард, не трогай её, — сказала Таня. Она остановилась возле столика и взяла с него чашку. — Кажется, я знаю, что с ней. Она выпила чай с наркотиком.

— Что? — Эдвард в шоке посмотрел на Таню.

— Я хорошо знаю этот запах. Это какая-то дрянь, которую афганцы получают из опиумного мака и добавляют в чай, — рассказала Таня. — У нас на базе в Кандагаре многие пьют такой чаёк. Эффект примерно как от марихуаны. Ведут себя потом как стадо обезьян.

— Мне казалось, люди от марихуаны кайф ловят, а не что-то вроде этого, — хмыкнул Эдвард. Сам он как-то выкурил косячок в Аннаполисе и беспрерывно ржал как ненормальный часа два, пока дурь не выветрилась. Удовольствия он от этого особого не получил, но и в пускающего слюни дрожащего идиота не превратился.

— Видимо, это какая-то индивидуальная реакция, — пожала плечами Таня.

Каллен взял у неё из рук чашку, понюхал её содержимое и скривился: как можно травиться таким дерьмом по доброй воле?

— Значит, ты ещё и наркоманка, рядовой Свон, — со злостью покосился он на девчонку, которая стояла, уставившись на собственные берцы и боялась поднять на него взгляд.

— Эдвард, я уверена, она не знала, что пьёт, — бросилась на её защиту Таня. — Её наверняка напоил этим чаем тот парень, не зря он был такой испуганный. Видимо, эффект оказался совсем не таким, как он ожидал.

Хотя ему по-прежнему хотелось оторвать Изабелле Свон голову за то, что она всё испортила, Каллен вынужден был признать, что Таня права. Похоже, этот кретин Уолкотт пытался развести девчонку на секс, напоив её этой дрянью.

— Вот что, Таня. Побудь-ка с ней, а я сейчас найду этого урода, — сказал Эдвард, застёгивая ремень.

— Эдвард, только не убей его, — попросила Таня.

— Не убью. Но морду ему подправлю так, чтобы ни одна девчонка на него больше не запала, — произнёс Каллен с такой яростью, что Таня схватила его за руку:

— Эдвард, не надо! У тебя будут проблемы. Кинг накажет в итоге не его, а тебя.

— Плевать, — сквозь зубы процедил Эдвард. Зверь внутри него наконец нашёл жертву, и он уже не мог и не хотел загонять его обратно в клетку. — Такие уроды не должны служить в морской пехоте.

— Зато в ней должен служить ты. А за избиение рядового тебя могут отправить под трибунал, — Таня взяла его за плечи, развернула к себе и посмотрела в глаза. — Этот капрал — трус. Ему будет достаточно серьёзного разговора, и он никогда больше такого не сделает. Поверь, в психологии этих придурков я хорошо разбираюсь.

Рядовой Свон вдруг очнулась от комы и, хлюпая носом, проговорила:

— Это я во всём виновата, лейтенант Дракула. Я такая ду-у-у-ра. Я думала, он принесёт мне винтовку, и меня возьмут в стрелковый взво-о-о-о-д. А теперь меня выгонят из морской пехо-о-о-о-ты…

Свон заревела, как маленький ребёнок, и злость лейтенанта Каллена с капрала Уолкотта опять переключилась на неё.

— Прекратите реветь, рядовой Свон, — одёрнул её Каллен. От её воя у него опять заболела голова. — Что за чушь вы несёте? Кто вам должен был принести винтовку? И за какие такие заслуги вас должны взять в стрелковый взвод?

— Эдвард, она не понимает, что говорит, — воскликнула Таня.

Каллен выругался и произнёс со вздохом:

— Короче, Таня, жди здесь. Я сейчас найду этого идиота, прочитаю ему лекцию о вреде наркотиков и вернусь. Не волнуйся, я его и пальцем не трону.

Таня с облегчением кивнула, усадила хнычущую Изабеллу Свон на койку, обняла и принялась успокаивать.

Каллен вышел из каюты и отправился на поиски Уолкотта. Лейтенант действительно передумал его бить, но не только из-за опасений попасть под трибунал. Если бы началось расследование, Свон действительно могли бы выгнать из морской пехоты.

К употреблению лёгких наркотиков, как и к употреблению алкоголя, в Корпусе относились своеобразно: пока никаких инцидентов не происходило, командование делало вид, что ничего не замечает. Но как только накуренные или пьяные морпехи устраивали серьёзную драку или портили имущество части, головы тут же летели во все стороны. И в случае, если бы Эдвард набил морду Уолкотту, в употреблении наркотиков был бы обвинён не только сам капрал, но и его жертва. А к доводам о том, что Белла Свон не знала, что пьёт, никто и прислушиваться не стал бы.

Каллен, конечно, считал, что она в какой-то степени и сама виновата: нефиг было пить всякую неизвестную дрянь. Но не настолько виновата, чтобы вылететь со службы или получить чёрную метку в личном деле. К тому же она-то в Баграме прикрыла его и всю ночь просидела на стуле, пока он, пьяный, дрых на койке. Пришла пора платить по счетам.

Капрала Стэнли Уолкотта Каллен обнаружил возле комнаты отдыха, где тот о чём-то спорил всё с тем же Дереком. Увидев лейтенанта, Уолкотт побледнел как смерть, но сбежать не попытался. Хотя куда он делся бы с военной базы.

— Капрал Уолкотт, — сказал ему Эдвард. — Потрудитесь объяснить, чем вы напоили рядового Изабеллу Свон и с какой целью вы это сделали?

— Я же сказал, это была просто неудачная шутка, сэр, — пробормотал, пряча взгляд, парень.

— Шутка, значит? — угрожающе приблизился к нему лейтенант. — Ты напоил её наркотиками и собирался изнасиловать. Это ты называешь шуткой?

— Я не собирался её насиловать! Клянусь, не собирался! — воскликнул Уолкотт. — Я просто хотел, чтобы она немножко расслабилась.

— Расслабилась? — Эдвард всё-таки не удержался и схватил капрала за шкирку. Тот сразу обмяк, как мешок с дерьмом. Таня была права: Уолкотт действительно оказался трусом. — Слушай меня, ошибка природы. Если ещё раз увижу тебя на базе с девчонкой, я тебе устрою экскурсию в ад. Будешь дрочить, пока не поймёшь, что расслабляться женщины должны от твоих ласк, а не от наркоты.

— Я всё понял, сэр, — сказал, шмыгнув носом, капрал. — Я не думал, что у неё так крышу сорвёт. Я же и сам этот чай пил. Это по сути и не наркотик даже, а так, баловство. Но я больше никогда никому его не предложу. И сам пить не буду. Слово морпеха, сэр.

— Слово морпеха? А ты что, морпехом себя считаешь после такого? — с отвращением взглянул на него Каллен.

— Мне очень стыдно за то, что я сделал, сэр, — сказал Уолкотт. — Можете доложить об этом моему командиру, сэр. Я готов понести наказание.

— Ты что, дебил? — шикнул на него Дерек, который уже понял, что ни мордобоя, ни вызова командования не будет, и сразу осмелел. — Да у него на тебя, кроме слов этой шлюхи, ничего нет. Может, она сама этого чайку и заварила, а теперь решила отмазаться.

— Да пошёл ты, Дерек, — зло посмотрел на приятеля Уолкотт, и Эдвард подумал, что парень, на удивление, оказался не совсем пропащим. А вот Дерек, похоже, был той ещё сволочью. Наверняка он и подбил дурачка Уолкотта напоить подружку этой дрянью.

— Ты откуда такой умный приехал, младший капрал Бэнтри? — осведомился Эдвард, прочитав фамилию на его нашивке.

— Из Порт-Анджелеса, штат Вашингтон, сэр, — с вызовом ответил ему Дерек Бэнтри.

— У вас там что, принято так, девчонок на свидании наркотиками поить?

— А почему бы и нет, если девочки довольны, — осклабился Дерек, уверенный, что Эдвард ничего не может ему сделать, и Каллен едва сдержался, чтобы не пустить в ход кулаки.

— Будешь дальше распространять по базе эту дрянь, Бэнтри, помни: ночи в Афганистане тёмные, можно споткнуться и свернуть себе шею, — сказал Каллен, глядя ему прямо в глаза. Лейтенант просто хотел хотя бы немного сбить спесь с этого урода. Но вдруг увидел, как с лица Бэнтри сползла наглая улыбка, и весь вид у него сделался какой-то жалкий. С удивлением Эдвард понял, что Дерек Бэнтри воспринял его дурацкую угрозу всерьёз.

— В общем, так, Уолкотт, завтра ты извинишься перед Изабеллой Свон, — потребовал лейтенант. — Докладывать об этой истории твоему командиру я пока не стану. Но если ещё раз ты сделаешь что-то подобное, тебе конец. Понял меня?

— Понял, сэр, — пробормотал Уолкотт, и Эдвард, оставив приятелей размышлять о своём незавидном положении, пошёл обратно на место несостоявшегося свидания.

Открыв дверь, он увидел, что рядовой Свон лежит на койке лицом к стене, а Таня сидит возле неё и с интересом разглядывает так и не открытую бутылку вина.

— Она уснула, Эдвард. Очень жаль, что так всё получилось. Это был бы прекрасный вечер. И ты отлично к нему подготовился. Не ожидала встретить в Афганистане своё любимое вино, — улыбнулась она, поднявшись с койки ему навстречу.

— Можем выпить его прямо сейчас. Рядовой Свон, похоже, нам вряд ли помешает, — хмыкнул Эдвард, увидев, что девчонка никак не отреагировала на его возвращение.

— Давай лучше перенесём всё на завтра, — сказала Таня, поправив воротник его куртки. — Сейчас надо придумать, что делать с этой девочкой. Её нельзя оставлять здесь на ночь.

— Пожалуй, — кивнул Эдвард и, вспомнив о разговоре с Дереком Бэнтри, вдруг зачем-то спросил у неё: — Скажи, Таня, я похож на того, кто может убить человека? Не в бою, а просто за то, что он мразь?

Таня посмотрела на него, и Эдвард прочитал ответ в её глазах. Ответ, который очень ему не понравился. Таня поняла это и проговорила:

— То, что ты похож на такого человека, не означает, что ты действительно на это способен. Просто по тебе видно, что ты на самом деле убивал, и когда ты кому-то угрожаешь, он сразу верит, что у тебя слова с делом не расходятся.

— А это всегда видно, что человек на самом деле убивал? — поинтересовался Эдвард, подумав, что больше он просто так никому угрожать не будет. Раз уж в глазах окружающих он сам превратился в оружие, значит, и относиться ему к себе следует как к оружию: никогда не направлять на того, кого не готов убить.

— Конечно, видно. Но не все умеют это видеть, — улыбнулась Таня. — И к тому же появляется это не сразу, а после того, как убийство входит у человека в привычку.

— Отлично, — хмыкнул Эдвард и посмотрел на спящую Изабеллу Свон. — А у неё это ещё не вошло в привычку?

— А ты сам как думаешь? — с иронией взглянула на него Таня, и Эдвард вспомнил, как Уитлок сказал ему, что Белла Свон убила талиба в Дарвешане, и рука у неё при этом даже не дрогнула.

— Я думаю, что это неправильно, — сказал Каллен.

— Конечно, это неправильно. Но это одинаково неправильно и для неё, и для тебя, — проговорила с печалью Таня. — Неправильно, что хорошие люди должны становиться убийцами. Но только хорошим людям можно доверить оружие.

В этот момент Белла Свон завозилась на койке и перевернулась на другой бок, тут же вернув их от философии к более насущным проблемам.

— Так куда мы её денем? — хмыкнул Эдвард. — В женскую казарму её в таком состоянии тащить нельзя.

— Конечно, нельзя, — кивнула Таня. — Я могу взять её к себе на ночь. Утром она уже будет в полном порядке. Эта дрянь надолго в организме не задерживается.

Каллен посмотрел на часы. Восемь вечера. В это время по базе шатается куча народу: повседневные задачи выполнены и можно оттянуться до отбоя. Но вся вечерняя жизнь «Кэмп-Феникса» сконцентрирована в основном вокруг спортзала, комнаты отдыха, казарм и спортивной площадки. А каюта для свиданий находилась на отшибе среди технических бараков. Розали Хейл в своё время специально подобрала для неё такое место, где их с Кингом сексуальные утехи привлекали бы как можно меньше внимания.

— Я проведу рекогносцировку, — сказал Эдвард. — Скоро вернусь.

Таня улыбнулась ему и отправила в рот кусочек шоколада.

— Возвращайся быстрее, а то я съем всю плитку и тебе не оставлю, — подмигнула она Эдварду, и тот вышел из каюты.

Разведка показала, что от каюты для свиданий до каюты Тани вполне можно добраться, ни разу ни с кем не столкнувшись. Для этого достаточно избегать света закреплённых на крышах фонарей и быстрыми перебежками перемещаться по узким промежуткам между бараками. В этом случае продвижение по маршруту займёт всего десять минут, если не возникнет какая-то заминка.

Наверное, примерно так же возвращался из своей ночной вылазки капитан Феодоракис. Вспомнив про следователя, Эдвард подумал, что нужно обязательно поговорить о нём с отцом. Наверняка полковник знает Феодоракиса лучше, чем кто бы то ни было. Не зря ведь тот назвал его своим другом.

С этими мыслями Эдвард вернулся в каюту к Тане и успел доесть два последних кусочка шоколада.

— Всё в порядке. Можем идти.

— Очень хорошо. Но есть одна проблема, — вздохнула Таня, взяв в руки бутылку вина. — Она не может идти сама. Тебе придётся её нести.

— Ладно. Ты пойдешь первой и будешь следить, чтобы нас не заметили. Я — за тобой, — произнёс Эдвард и поднял Изабеллу Свон на руки. В очередной раз он убедился, что даже такая стройная девушка на деле весит дофига, особенно когда спит как убитая.

Таня выглянула из каюты и дала ему знак, что путь свободен. Всё шло как задумано, и они были уже в двух шагах от цели, когда лейтенант Денали вдруг показала ему сжатый кулак, и Эдвард замер как вкопанный.

— В чём дело? — шепнул он.

Белла Свон весила как пять «свиней» (1), и несмотря на то что за годы службы Каллен привык таскать тяжести, ему уже чертовски хотелось освободиться от этой ноши.

— Кинг опять торчит около моей каюты, — ответила Таня. — Не понимаю, что ему так срочно от меня понадобилось.

— А я понимаю, — мрачно ухмыльнулся Эдвард, с горечью подумав, что он-то практически получил то, ради чего Ройс Кинг уже второй час пасётся около каюты Тани. Чёрт бы побрал этого козла Уолкотта с его кандагарским чаем!

— Боюсь, ко мне мы её доставить не сможем, — с беспокойством проговорила Таня. — Эдвард, а может быть, она переночует у тебя?

— У меня? — в шоке взглянул на неё Каллен.

— Ну да. А почему нет? К тебе в каюту до утра никто без стука не заглянет, а утром ты разбудишь её, и она незаметно выбежит из вашей казармы, — сказала Таня.

— А дежурный? — скептически хмыкнул Эдвард.

— А дежурного отвлечёшь ты. Найдёшь, к чему придраться, и устроишь ему выволочку, — сказала Таня. — В это время Белла и пробежит.

— Таня, да ты прирождённый диверсант, — рассмеялся Каллен.

— Каждая девочка, которая тайно приводила своего парня в родительский дом, — прирождённый диверсант, — подмигнула ему Таня.

— Как отец дочери, я заранее содрогаюсь от ужаса, — ухмыльнулся лейтенант.

В этот момент Белла Свон вдруг проснулась и принялась вертеться, пытаясь вырваться.

— Рядовой Свон, замрите и не шевелитесь. Враг рядом, — шикнул ей Каллен, не придумав ничего лучше этого.

Он боялся, что она сейчас завоет как сирена, но девчонка, на удивление, послушалась и тут же затихла, прижавшись к его груди. А потом снова вырубилась, и Эдвард вздохнул с облегчением.

— Ну вот, а ты говорил, она никогда не выполняет твои приказы, — засмеялась Таня.

— Идём дальше тем же порядком, — сказал Эдвард, и развернувшись, они направились к казармам первого взвода.

Около казармы стояло кружком несколько морпехов, и пока Эдвард раздумывал, как их оттуда убрать, шустрая Таня уже выложила свой план:

— Я подойду к ним, заговорю им зубы и уведу в казарму. А ты в это время должен быстро забраться в свою каюту.

— У меня дверь на ключ закрыта, и со Свон на руках мне её быстро не открыть, — сказал Эдвард. — А если ты станешь открывать ключом мою каюту, это будет выглядеть подозрительно.

— Значит, нам нужен сообщник из твоего взвода, — убеждённо произнесла Таня.

— Уитлок. Позови сюда штаб-сержанта Уитлока, — сказал Эдвард, и Таня тут же направилась к казарме.

К счастью, Уитлок оказался на месте и уже через минуту был в проулке, где прятался Эдвард с Беллой Свон. Увидев её бесчувственное тело, штаб-сержант насторожился:

— Что с ней случилось, сэр? Нужно позвать Элис?

— Нет, нет, Уитлок, ни в коем случае, — помотал головой Эдвард. — С ней всё в порядке. Почти в порядке. Но мне надо незаметно для всех попасть с ней в свою каюту. Ты можешь это устроить?

— Конечно, сэр, — откликнулся безотказный штаб-сержант. — Давайте ваш ключ. Я устрою в казарме внезапный шмон на предмет поиска всякой запрещёнки. Открою вам каюту и дам знак, что путь свободен.

— Отлично, сержант. Так и сделаем, — кивнул Эдвард и, понимая, что никак не может оставить вопросы Уитлока без ответов, пояснил. — Один урод напоил рядового Свон чаем с наркотой. Так что до утра её никто не должен видеть. Иначе капитан Кинг на неё всех собак повесит. С некоторых пор он её на дух не переносит.

— Да, Элис говорила, капитан взъелся на неё за то, что она его отшила, — сказал Уитлок.

— Не только за это, — хмыкнул Эдвард, вспомнив, как Свон на совещании выставила Ройса Кинга полным кретином, припомнив ему его собственные опрометчивые слова насчёт психологического состояния Эрика Йорка.

— А этот урод, который напоил рядового Свон наркотиками, случайно не капрал Стэнли Уолкотт? — догадался Уитлок, сопоставив все известные ему факты.

— Он самый. Я уже с ним поговорил, — сказал Эдвард, увидев, как сжались кулаки Уитлока. — Он дал мне слово морпеха, что больше никогда так не сделает. И как ни странно, я ему верю. А вот к приятелю его стоит присмотреться. Похоже, он и распространяет на базе это дерьмо.

— Как его зовут? — спросил Уитлок.

— Младший капрал Дерек Бэнтри.

— Скажу парням, что если увижу кого-то из них с этим Бэнтри, потащу на очистительные клизмы к капитану Брендон, — ухмыльнулся коварный Уитлок и, взяв у Эдварда ключ от каюты, отправился в казарму.

Через несколько минут возле казармы уже никого не было, а скоро появился и штаб-сержант Уитлок, показавший им с Таней знак «чисто».

— Ну, я пошёл, — сказал Эдвард, очень надеявшийся, что рядовой Свон не придёт в сознание в самый неподходящий момент.

— Удачи и до завтра, — улыбнулась Таня, вложила ему бутылку в карман разгрузки и проводила быстрым страстным поцелуем.

Молнией лейтенант метнулся в казарму и, никем не замеченный, ворвался в свою каюту. С облегчением он положил Беллу Свон на койку, спрятал бутылку вина за гитарой и рухнул на стул. Он чувствовал себя так хреново, словно пробежал учебный кросс в полной боевой выкладке. Эдвард вспомнил, как читал однажды, что в какой-то стране каждый год проходит чемпионат по переноске жён (2). Пожалуй, на этом чемпионате Эдвард Каллен мог бы претендовать на призовое место. Хотя рядовой Свон, к счастью, не являлась его женой и уж точно никогда ею не станет.

Лейтенант со злостью посмотрел на ту, которая испортила ему такой отличный секс, но понял, что не в состоянии даже злиться. Он устал от всего этого как собака.

Выругавшись, он снял куртку, свернул её и попробовал устроиться на ночлег за столом, используя скрученную в рулон куртку в качестве подушки. Но быстро понял, что долго так не протянет и с утра просто не разогнётся. Да и какого хрена, чёрт возьми, он должен ютиться на стуле, когда эта королева дрыхнет на его койке, раскинув руки и ноги как морская звезда? Только потому что она уступила ему койку в Баграме? Но ей тогда просто не хватило сил его перетащить. А Эдвард-то легко с ней справится.

Через минуту Белла Свон скромно лежала у самой стенки, а Эдвард устроился рядом с ней на краю. Ложиться с ней голова к голове Каллен не стал. Если она всё-таки проснётся первой, это будет выглядеть чертовски двусмысленно. Поэтому он решил разместиться на койке так, как они как-то раз спали на учениях, когда коек оказалось раза в два меньше, чем курсантов: головой к хвосту.

Взглянув на свою соседку по койке, Эдвард вспомнил слова Тани про то, что по человеку всегда видно, убивал он или нет. Да ни черта по ней не видно. Девчонка как девчонка. Молодая, симпатичная и такая же глупая, как все девчонки в девятнадцать лет. А завалила уже двоих талибов. И живёт дальше как ни в чем не бывало. На свидания со всякими придурками ходит и портит жизнь лейтенанту Каллену.

Ну почему, почему он везде на неё натыкается? Что это за проклятье такое? Может, она специально его преследует? Нет, исключено. Она сама была не рада его видеть. Настолько не рада, что опять принялась реветь. Вот это и раздражало его в ней больше всего — её постоянные слёзы. И ладно бы она рыдала по делу — после теракта на свадьбе или после ранения своего командира, но тогда она, наоборот, быстро приходила в себя и развивала неуместно бурную деятельность. А из-за всякой ерунды начинает извергать водопады слёз, как ненормальная. Наверняка с утра его ждёт очередной подобный концерт.

Устроившись на койке как можно удобнее, Эдвард порадовался, что от её ног ничем не воняет, в отличие от ног Бадди Уилсона, с которым он делил тогда койку на учениях. И он очень надеялся, что ночью она не заедет ему ногой в нос, как сделал это Бадди.

Какая, чёрт возьми, удивительная ирония, подумал он, засыпая. Он так хотел провести ночь с женщиной. И вот его мечта исполнилась: он действительно спит в одной постели с женщиной. Но эта женщина — упившаяся наркоманским чаем рядовой Изабелла Свон. У его ангела-хранителя, если он, конечно, существует, отменное чувство юмора. Встретил — двинул бы в морду.

* * *

Проснулся Эдвард первым — в пять часов утра, как и планировал. Он давно уже научился должным образом настраивать свои биологические часы.

Проснулся и обнаружил, что рядовой Свон не только прижалась к нему всем телом, но и положила на него руку. Вот так оно и бывает — впусти женщину в кровать, и она тут же начинает считать её своей. От близости женского тела Эдварда посетили крайне неуместные в отношении этой персоны мысли, отчего ему сразу захотелось хорошенько её проучить.

Поначалу он собрался разбудить её и сказать, что теперь она должна загладить свою вину и переспать с ним вместо Тани. Но потом решил, что она вполне может принять его слова за чистую монету и посчитать его вторым Ройсом Кингом. А он не такой. Он ведь джентльмен. Офицер и джентльмен, мать твою.

Аккуратно сняв с себя её руку, Каллен встал с койки, слегка размялся и с ухмылкой посмотрел на Свон. Пора было устроить ей пробуждение в лучших традициях морской пехоты.

Эдвард склонился над ней и на секунду даже пожалел девчонку — уж очень безмятежно она сейчас спала. Но жалость быстро отступила, как только он вспомнил, чего лишился вчера по её милости.

— Подъём! Тревога! — выпалил он ей в лицо — не так громко, чтобы перебудить весь взвод, но достаточно, чтобы Свон тут же проснулась.

Проснулась, подскочила на койке, спрыгнула на пол, ощупала себя с ног до головы, нашарила на полу берцы, надела их, завязала шнурки и вытянулась по струнке. И только потом до неё дошло, что она не в «Пэррис-Айленде», а Эдвард — не дрилл-инструктор.

— До-о-о-о-о-брое утро, Вьетнам, — поприветствовал её Каллен голосом Эдриана Кронауэра (3), как это делал каждое утро полковник, когда будил сына в школу, и глаза Изабеллы Свон тут же заполнил ужас.

Увидев его, она, видимо, тут же вспомнила всё, что произошло вчера, потому что лицо её сначала побледнело, а потом стремительно стало наливаться краснотой. Рот её открылся, потом закрылся, затем снова открылся и опять закрылся, отчего она стала походить на выброшенную на берег рыбину.

— Лейтенант Каллен, сэр… я… я не хотела, сэр… — пробормотала она, и глаза её тут же наполнились слезами.

— Рядовой Свон, не вздумайте реветь, — раздражённо произнес Эдвард. — Вы всё время утверждаете, что вы морпех. Тогда и ведите себя как морпех.

Свон всхлипнула, но реветь действительно прекратила. И теперь просто смотрела на него, как приговорённый к смерти на палача.

— Рядовой Свон, можете считать, что за Баграм я с вами расплатился, — сказал Каллен. — В следующий раз я ваши загулы прикрывать не буду. И очень советую вам думать головой, выбирая любовников. Чтобы новый ваш партнёр не напоил вас чем-то похуже кандагарского чая.

— Сэм Уолкотт — не мой любовник! — возмущённо воскликнула она, и Эдвард рассмеялся:

— Вообще-то он не Сэм, а Стэн. Вы что, даже имени его не знаете?

— Это было наше первое свидание, — проговорила, пряча от него взгляд, девчонка.

— Первое свидание и сразу в койку? — хмыкнул Каллен и вспомнил, что у них с Таней свидание тоже было первым. Но они-то с Таней взрослые люди, а эта… Хотя девятнадцать лет — не двенадцать. Да и вообще какое ему дело до её сексуальной жизни?

— Я его предупреждала, что секса не будет! — воскликнула Свон. — И вообще это было не свидание! Это всё из-за Аиши!

— А Аиша-то здесь причем? — не понял Каллен.

Девчонка замялась. Весь вид её говорил о том, что она явно сболтнула лишнего.

— Колитесь, рядовой Свон. Цээрушников вы провели, но меня не проведёте, — ухмыльнулся Эдвард, и Свон нехотя заговорила:

— Помните, сэр, когда мы ездили в Хазар-Джофт, вы приказали водителю «Хамви», чтобы он не выпускал нас с Аишей из машины? Так вот, этим водителем и был капрал Уолкотт. Потом пришёл лейтенант Джейкобс и забрал Аишу. Я решила, что должна её спасти, и уговорила капрала Уолкотта выпустить меня из «Хамви» в обмен на свидание.

Каллен рассмеялся, а потом уже серьёзным тоном произнёс: 

— Рядовой Свон, если вы и дальше будете такой… незамутнённой, вас однажды какие-нибудь скоты по кругу пустят. А потом скажут, что вы сами этого хотели.

— Я… я всё поняла, сэр, — пробормотала Свон и вдруг внезапно закрыла рот рукой и отвернулась.

Каллен сначала решил, что её тошнит, но потом понял, что рядовой Свон давится от смеха. И тут же догадался, что стало его причиной.

Осознав, что голову он ей отрывать не собирается, девчонка расслабилась и сразу вспомнила, в каком виде он встретил её, когда она вылезла из-под кровати.

Пора было заканчивать этот разговор, прежде чем он окончательно превратится в балаган.

— В общем так, рядовой Свон, — сказал Каллен. — Сейчас я отвлеку дежурного, и вы немедленно покинете мою каюту. И чтобы больше я вас не видел. Никогда.

— Есть, сэр, — ответила Свон, тут же прекратив смеяться.

Вид у неё опять сделался несчастный.

Каллен вышел из каюты, дошёл до поста дежурного и понял, что искать повод для выволочки ему не придется: повод нашелся сам собой. Дежурный — рядовой Рендал Смарт — самым наглым образом спал на посту. Можно было, конечно, просто не трогать его, но Эдварду не хотелось оставлять такое безобразие без наказания.

Лейтенант остановился напротив него и крикнул:

— Подъем! Тревога!

Как и Свон, Рендал Смарт проснулся мгновенно и тут же вскочил на ноги, едва не выронив зажатую в руках винтовку.

— Рядовой Смарт, за сон на посту — два дежурства на вышке вне очереди. И только попробуй там уснуть, разбужу так, что заикой станешь.

— Есть два дежурства вне очереди, сэр, — обречённо отозвался Смарт.

— И ты как винтовку держишь, рядовой? — обрушился на него Эдвард, не уверенный в том, что Белла Свон уже успела покинуть казарму. — Куда смотрели твои инструкторы? Будешь дальше так винтовку держать, сам себе ногу прострелишь, а за самострел тебе «Пурпурное сердце» не дадут, можешь не надеяться.

Каллен принялся демонстрировать Смарту, как надо правильно держать винтовку. Рядовой пялился на него круглыми от изумления глазами: он никак не ожидал в пять утра нарваться на лекцию по обращению с оружием от командира взвода.

Закончив муштровать невезучего Смарта, Каллен вернулся в каюту и с удовлетворением обнаружил, что от Изабеллы Свон в ней осталась только куча песка на полу.

Посмотрев на часы, лейтенант увидел, что ещё только пять двадцать, и он вполне успеет поспать еще. Забравшись в койку, он проворочался минут двадцать, но сна не было ни в одном глазу. А от подушки почему-то пахло яблоками, видимо, рядовой Свон перед свиданием вымыла голову яблочным шампунем. Запах был приятным, но вероятно, именно он и не давал ему заснуть. Когда у него болела голова, он становился чрезмерно чувствительным к запахам.

Убрав подушку с койки, Каллен действительно быстро заснул. Но приснился ему какой-то лютый бред.

Возле дымящегося «Хамви» стоял русский моджахед Али и прижимал нож к горлу дрожащей от ужаса Изабеллы Свон. Одним движением с гнусной ухмылкой, почему-то очень похожей на ухмылку Деметрия Феодоракиса, он перерезал ей горло, а Эдвард валялся на земле у его ног, полностью парализованный и неспособный никак ему помешать. Убив Свон, Али швырнул её труп на Эдварда, и Каллен целую вечность смотрел, как из глаз её уходит жизнь, а кровь её льётся на него нескончаемым потоком.

Эдвард давился её кровью, захлёбывался и наконец проснулся, хватая ртом воздух, словно ему действительно было нечем дышать.

— Твою мать! — воскликнул Каллен, с отвращением стряхивая с себя остатки мерзкого сна.

Он всегда радовался, что после Кандагара ему не снились кошмары — бич многих, кто побывал на войне. И вот, стоило этой девчонке провести ночь в его койке, как ему сразу приснился её труп. Даже во сне она не оставляет его в покое!

Эдвард понимал, что злость его на Беллу Свон глупа и иррациональна, но продолжал злиться. Это, во всяком случае, отвлекало его от воспоминаний, которые тут же пробудил этот дурацкий сон. Он ведь действительно лежал тогда на земле раненый под телом умирающего рядового, кровь которого из разорванного пулей горла залила ему все лицо, из-за чего его самого поначалу приняли за мертвого.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Не время сейчас для самокопания. Нужно план по сопровождению командира батальона составить. С сержантом Коллом поговорить. Каюту для свидания забронировать. А не мучиться чувством вины.

Всё, что он может сделать для своих мертвецов, — больше никогда не забывать о подчинённых, каким бы жарким ни был бой. В первую очередь он командир, а уже потом стрелок. Этот урок он усвоил на всю жизнь.

Взяв сигареты, Каллен вышел на улицу. Холодный утренний воздух тут же прочистил голову, изгнав из неё остатки дурацкого сна. Лейтенант Каллен не был суеверным и хорошо понимал, что сон — это просто сон: следствие активной ночной работы мозга, перемалывающего дневные впечатления в сюрреалистические видения. Поэтому никакие дурные предчувствия его не беспокоили, и Эдвард с удовольствием выкурил сигарету, раздумывая над тем, как ему построить сегодняшний день.

Через пять минут из казармы вышел Уитлок, который, увидев командира, осведомился с улыбкой:

— Ну как, сэр? Ночная операция прошла без сбоев?

— Всё отлично, Уитлок, — ответил Эдвард, подставив заместителю зажигалку. — Рядовой Смарт получил два дежурства на вышке вне очереди. Имей в виду.

— Заснул на посту? — догадался штаб-сержант. — Я его на этом уже ловил. Кстати, вчерашний шмон оказался результативным. У троих рядовых я нашёл пакетики с какой-то дрянью. Подозреваю, это как раз ваш чаёк, сэр.

— И что они говорят? — спросил Эдвард, хотя и понимал прекрасно, что морпехи своего дилера не сдадут: стукачество было не в их природе. Тем более, многие из них были выходцами из латиноамериканских кварталов, где закон «не доноси» дети впитывали с молоком матери.

— Да ни фига они не говорят, — хмыкнул Уитлок. — Смотрят коровьими глазами и молчат. Как обычно, в общем.

— Здорово. Обдолбанные морпехи против обдолбанных талибов, — мрачно произнёс Эдвард. — Главное, чтобы они героином колоться не начали.

— Ну, вены на руках я у них проверил, — сказал Уитлок.

— Колоться можно не только в руку, — вздохнул Эдвард, вспомнив, как в Кандагаре один из морпехов скончался от передозировки, и следы инъекций у него обнаружили в паху, куда не заглядывали проверяющие. — Ладно, Уитлок. Разберёмся. А мне пора заняться стиркой. Не могу же я всё время брать у тебя футболки.

«И воровать трусы у своих морпехов», — добавил он про себя и отправился в каюту за грязным бельем.

* * *

На стирку, полоскание и развешивание белья Эдвард потратил целый час. Убедившись, что никто его не видит, Каллен повесил украденные вчера трусы на то же место, где он их взял. Интересно, как быстро высохнет его бельё? А то ведь вечером вопрос чистой футболки и трусов опять встанет в полную силу. Это сейчас он вместо трусов нацепил свои летние шорты с дыркой от гвоздя на заднице. А перед Таней в таком виде не покажешься — вчера он и так её достаточно посмешил.

Покончив со стиркой, лейтенант сходил за бритвой и пока брился, услышал разговор двух своих морпехов, одним из которых был капрал О’Коннэл, а вторым — рядовой по фамилии Кэмерон.

— Джаред, ты видишь эти трусы? — осведомился О’Коннэл с совершенно офигевшим видом.

— Ну, вижу. И что? — не понял Кэмерон.

— Это мои трусы, которые у меня вчера кто-то спёр, — сказал О’Коннэл. — Спёр, а теперь вернул. Что за хрень, Джаред? Кому, чёрт возьми, могли понадобиться мои трусы?

— Да кто-то случайно их прихватил, наверное, а сегодня заметил и вернул, — пожал плечами Кэмерон. — Это всего лишь трусы, чувак. Ты чего так разошёлся?

— А что, если их кто-то надевал? — с отвращением фыркнул О’Коннэл, и Кэмерон расхохотался:

— Вот уж не думал, что ты такой брезгливый, О’Коннэл! Ну постирай их ещё раз, если боишься, что их осквернила чужая задница.

— Да пошёл ты, Кэмерон! — огрызнулся на него О’Коннэл. — С тобой невозможно говорить серьёзно!

— Как можно серьёзно говорить о трусах? — заржал Кэмерон. — Я всё понял, Лиам! Их украла Шивон и наложила на них страшное кельтское заклятье: чтобы у их хозяина ни на кого не стояло, кроме неё!

За эти слова Джаред Кэмерон чуть не получил от вспыльчивого ирландца в ухо, но вовремя отклонился, а Эдвард с удивлением понял, что капрал О’Коннэл, похоже, спит с толстухой Шивон, и она явно имеет на него серьёзные виды.

Через минуту Джаред и Лиам уже вместе смеялись над этой дурацкой историей, а Эдвард едва сумел сохранить невозмутимый вид, проходя мимо них. Знал бы О’Коннэл, кто спёр с верёвки его трусы, его бы, наверное, разорвало от когнитивного диссонанса.

* * *

Возле столовой Эдвард увидел Таню и решил уточнить у неё, на сколько ему сегодня бронировать каюту. Но когда он её окликнул и она повернулась, Каллен заметил, что лейтенант Денали плачет и плачет так, как никогда не плачут из-за ерунды. На лице её было написано настоящее горе.

— Что случилось, Таня? — спросил с тревогой Каллен, и девушка посмотрела на него мутными, красными от слёз глазами.

— Моя сестра Ирина погибла, — тихо сказала она. — Машина, на которой она ехала, подорвалась на фугасе. Она служила медсестрой в Кандагарском госпитале. Ирина была так рада, что после Рождества туда едет начальником твой отец. Я разговаривала с ней два дня назад, Эдвард. Два дня назад, — Таня разрыдалась, и Эдвард молча прижал её к себе.

— Сначала мама и Василий, а теперь Ирина, — проговорила, задыхаясь от рыданий, Таня. — Почему, почему, Эдвард, мы до сих пор не уничтожили всех этих ублюдков?

Эдвард не стал спрашивать, что случилось с её матерью и кто такой Василий. Не время было проявлять любопытство. Новость о гибели Ирины оглушила его как взрыв. Он видел её, когда приезжал в «Пэррис-Айленд» накануне командировки. Симпатичная, весёлая блондинка, такая же кокетка, как все медсёстры, она вовсю заигрывала с ним и хвасталась, что тоже скоро поедет в Афганистан.

— Я убью столько этих ублюдков, сколько смогу, — сказал Эдвард.

— Спасибо, Эдвард, — Таня даже нашла в себе силы улыбнуться. — Это значит для меня намного больше, чем любые соболезнования.

Несколько минут они стояли молча. Таня плакала, а Эдвард думал о том, как воспримет эту новость мать. Отец наверняка убеждал её, что в госпитале он будет в безопасности, и ей не о чем беспокоиться. Но гибель Ирины разом уничтожила все его аргументы.

— Боже, как я скажу об этом Кейт. Они с Ириной были неразлучны… Эдвард, прости, — Таня провела мокрой от слёз рукой по его щеке. — Не получится у нас ничего со свиданием. Я не из тех, кого успокаивает секс. Секс должен приносить радость, а мне сейчас жить не хочется.

— Я понимаю, — кивнул Эдвард. — Может быть, я могу тебе чем-то помочь?

— Нет. Тут ничем не поможешь, — сказала Таня, усилием воли сдержав слёзы. — Я уеду с базы вместе с подполковником Дэниелсом. Моя командировка в «Кэмп-Феникс» должна была закончиться через неделю. Но, думаю, мне позволят вернуться в Кандагар на два дня раньше в такой ситуации.

Таня пошла к себе в каюту оплакивать сестру, а Эдвард побрёл по базе в состоянии полной прострации и почти сразу наткнулся на Элис, которая с аппетитом ела большой сэндвич, сидя на пустых ящиках из-под снарядов и болтая ногами.

— Привет, Эл Ти! — весело поздоровалась она, но увидев его лицо, тут же встревожилась: — Что случилось?

— У Тани сестра погибла, — ответил Эдвард.

— Ирина? — тут же догадалась Элис. Она, видимо, знала, что Ирина отправилась проходить службу в Кандагарский госпиталь. — Что произошло?

— Машина, в которой она ехала, подорвалась на фугасе.

— О боже! — Элис тяжело вздохнула. — Бедная Таня. Они с сёстрами очень близки. Мы с Ириной не были подругами, но она была отличной медсестрой. Правда, она однажды заложила меня, когда я вместо дежурства сбежала на свидание. Но это потому что она была очень честная.

— Полковник тебя, наверное, чуть не прикончил, — хмыкнул Эдвард. Добродушный и мягкий человек, полковник Каллен превращался в карающего молнией громовержца всякий раз, когда кто-то из его подчинённых пренебрегал обязанностями без уважительной причины. А свидание уважительной причиной он, разумеется, не считал.

— О да, он меня тогда едва не выгнал, — улыбнулась Элис. — Но я сумела заслужить его прощение, самостоятельно избавив одного из дриллов от кишечной непроходимости.

— Ничего не хочу об этом знать, — фыркнул Каллен. — Слушай, Элис, а ты не в курсе, что случилось с матерью Тани и каким-то Василием?

— Василий — это её брат. Её брату было три года, когда он вместе с матерью погиб одиннадцатого сентября в Северной башне Всемирного торгового центра, — ответила Элис.

— Ох ты ж чёрт, — выдохнул Эдвард. Теперь ему стала понятна ярость Тани: эта война забрала у неё уже троих родных людей.

— После этого с Таней, Ириной и Кейт долго работали психологи. Мать растила их с сёстрами одна, а её новый муж, отец Василия, сразу куда-то смылся, и Тане пришлось воспитывать обеих сестёр-подростков в одиночку, — рассказала Элис. — В итоге Таня решила стать военным психологом, чтобы помогать тем, кто борется с террористами и мстит за её родных. Ирина и Кейт ею очень гордились и по той же причине стали военными медиками.

— Твою мать, — сказал Эдвард, и Элис хмыкнула:

— Ты удивительно красноречив сегодня, Эл Ти.

— Я просто не знаю, что ещё сказать, — признался Эдвард.

Он всё время считал Таню очередной легкомысленной красоткой, которая завербовалась в армию ради постельных утех со страдающими от отсутствия секса молодыми парнями. А за её весёлой улыбкой и постоянным флиртом, оказывается, скрывалась такая жуткая трагедия. Шах и мат тебе, Эдвард Каллен. Шах и мат. Ничего ты в женщинах не понимаешь. И не понимал никогда.

— Если ты так же выразил ей свои соболезнования, то она вряд ли это оценила, — сказала Элис.

— Соболезнования я выразил как положено, — ответил ей Эдвард. — Таня вернётся в Кандагар вместе с Дэниелсом.

— Мне жаль, Эл Ти, — вздохнула Элис и, поднявшись с ящиков, похлопала его по плечу. — Но у вас всё равно не получилось бы ничего серьёзного.

— Тинкербелл, ты перешла черту! — возмутился Каллен.

— Эл Ти, ты что, принц Уэльский, что твою личную жизнь никто не имеет права обсуждать? — фыркнула Элис и пошла в сторону медпункта, доедая на ходу свой сэндвич.

Эдвард вернулся в казарму и, войдя в каюту, наткнулся взглядом на спрятанную за гитарой бутылку вина. Вспомнив, как жёстко обломался он с сексом, Каллен подумал, что неплохо было бы вынести эту бутылку в безлюдное место и от всей души расколотить её нахрен. Но потом остыл и решил, что лучше отдаст её Уитлоку. Подумать только, как быстро у них с Тинкербелл всё закрутилось. Казалось бы, только недавно познакомились, а уже о свадьбе заговорили. И только он, как герой идиотской комедии, не может даже потрахаться без приключений.

* * *

После ланча Эдвард решил наконец поговорить с Эмбри Коллом. Парню наверняка потребуется время, чтобы подготовиться к выполнению новой задачи. В казарме, в которой разместили снайперов, Каллен сержанта Колла не нашёл. Его напарник только плечами пожал и сказал, что с утра не видел Эмбри. Лейтенант мрачно подумал, что теперь ему придётся обойти все ключевые точки базы или ждать до самого вечера. Но потом он вспомнил, как Элис говорила, что сержант Колл спит с журналисткой, и отправился к её каюте. Эмбри действительно был там — курил и поджидал свою подружку, которая, видимо, как обычно рыскала по базе в поисках сенсации. Полезно иногда прислушиваться к сплетням.

— Лейтенант Каллен, сэр, — обрадовался Эмбри, увидев Эдварда. — Неужели для меня наконец нашлось задание? Или вы пришли к Лорен?

— К тебе, сержант. К тебе, — улыбнулся Каллен. Это хорошо, что сержант и сам чувствует, что засиделся без дела — легче будет договориться.

— Отлично! Кого надо шлёпнуть? — пошутил Эмбри.

— Надеюсь, что до этого не дойдёт, — сказал Каллен и вкратце изложил парню ситуацию с приездом комбата и угрозой снайперской атаки в Хазар-Джофте.

— Два снайпера — это, конечно, проблема, — задумался Эмбри.

— Ну, один, я надеюсь, уедет оттуда в ближайшее время, — сказал Эдвард. — Али нет никакого смысла дальше торчать в подземелье. Но второй, пожалуй, даже опаснее. У него две ноги и весьма изощрённая фантазия.

— Зато опыта меньше, — хмыкнул Эмбри. — Но у меня уже есть план, сэр.

— Ты за пять минут его придумал? — недоверчиво посмотрел на него Эдвард. При всём уважении Эмбри Колл вовсе не производил впечатление тактического гения.

— Не я. Капитан Феодоракис, — ответил снайпер. — Он ведь знал про приезд комбата и про его планы навестить местных военных и администрацию. А потом капитана отозвали с базы. И он мне все свои наработки передал. Сказал, чтобы я сам не напрашивался, но если вы ко мне обратитесь, то нужно воспользоваться его планом.

— Охренеть, — произнёс Эдвард, поражаясь предусмотрительности Феодоракиса. Мало того, что он успел разработать план, так ещё и нашёл для него исполнителя. — И что же он предлагает?

— Во-первых, сообщить майору Сангару о приезде комбата всего за несколько часов до встречи, — начал Эмбри, и Эдвард рассмеялся. Вот значит, кто автор этого умного хода, который капитан Кинг приписал себе.

— Извини, сержант. Продолжай, — сказал Каллен, увидев недоумение на лице Эмбри.

— Во-вторых, также за несколько часов нужно объявить смотр первой роты батальона Сангара с участием всех бойцов в соответствии со списком личного состава, — продолжил Эмбри. Эдвард хмыкнул — и что означает это предложение? Как внезапный смотр этой роты убережёт комбата от снайпера?

— В-третьих, во всех случаях, когда атака снайпера представляется вероятной, в непосредственной близости от комбата должна находиться рядовой первого класса Изабелла Свон, — сказал Эмбри, и Каллен почувствовал, как земля уходит у него из-под ног.

У него что, начались слуховые галлюцинации? Или Эмбри действительно это сказал?

— Ты ведь сейчас пошутил, сержант? — не своим голосом спросил Каллен, но Эмбри покачал головой:

— Нет, не пошутил, сэр. Да я сам офигел, когда он это сказал. Но капитан Феодоракис заявил, что снайпер с высокой долей вероятности не будет стрелять, пока рядовой Свон находится рядом с целью.

— Что за чушь? Да он просто издевается над нами! — взорвался Каллен. Если бы Фоули не подорвала Феодоракиса, он бы его сейчас голыми руками задушил. Как, мать твою, эта девчонка может предотвратить атаку снайпера, просто отираясь рядом с комбатом?

— И что, он тебе никак это не объяснил? — спросил Эдвард, наконец справившись с собой.

— Нет, сэр, — ответил Эмбри. — На самом деле у меня в казарме есть подробный план действий, который мы составили вместе с капитаном Феодоракисом. Я могу вам его принести.

— Хорошо. Принеси мне этот план через час. Я его изучу, — сказал Каллен. — Как ты считаешь, сержант, капитан Феодоракис был в своём уме, когда предлагал закрыть комбата Изабеллой Свон?

— Мне кажется, да, сэр, — произнёс Эмбри. — Капитан Феодоракис сам был снайпером и очень хорошим. Думаю, у него были серьёзные причины использовать её в этом качестве. Да и у рядового Свон кое-какой опыт имеется. Всё-таки её альфа «Оборотней» тренировал.

— Кто-кто её тренировал? — не понял Каллен.

— Комендор-сержант Сэм Улей, сэр. Командир отряда снайперов «Оборотни», — пояснил Эмбри. — Рядовой Свон сказала, он дал ей пару уроков, когда приезжал в «Пэррис-Айленд». А ганни Улей — живая легенда.

— Сказать можно всё, что угодно.

— Да нет, сэр, это действительно правда. Он ещё и медальон ей подарил — волчий клык. Его все бойцы отряда носят.

Эдвард вспомнил, что у Беллы Свон действительно болтался на шее волчий клык. Но мало ли откуда она его взяла.

— Но она-то не боец отряда, — ухмыльнулся Каллен.

— Ганни Улей подарил ей медальон после того, как она грабителя застрелила, — сказал Эмбри, и Каллен удивился:

— Какого ещё грабителя?

— Рядовой Свон работала в магазине и застрелила грабителя с одного выстрела. Ганни Улей об этом узнал и решил, что она заслужила право носить их медальон.

Эдвард слушал его со всё возрастающим изумлением. То есть эта девчонка впервые убила человека ещё до Афганистана? Всадила пулю в грабителя и получила за это награду от профессионального снайпера. Тогда понятно, откуда у неё такое высокое мнение о своих способностях и постоянное желание их демонстрировать. И Феодоракис, как истинный манипулятор, не мог не воспользоваться её одержимостью в своих целях.

— В общем, я буду ждать от вас план действий, который вы составили с капитаном Феодоракисом, сержант, — сказал Эдвард. — Но использовать в нём Изабеллу Свон мы не станем. Будь она хоть оборотнем, хоть вампиром, но территорию базы она больше не покинет.

С этими словами Эдвард отправился к своей казарме. Но хотя в своём решении он был твёрд, червячок сомнения всё же закрался в его мысли и мешал сосредоточиться на текущих делах.

А что если весь план Феодоракиса действительно завязан на Изабелле Свон? Но с какой стати? Что в ней такого особенного?

И тут Эдварда настигло прозрение. Он даже едва не закричал «Эврика!», как безумный учёный в детских мультфильмах.

Когда они с Феодоракисом обнаружили в доме Махмуда снайперские учебники и баллистические расчёты, капитан показал ему брошюру Талибана, в которой наставник Махмуда подчеркнул строчку о том, что во время джихада следует по возможности избегать убийства женщин и детей. Эдвард тогда пошутил, что им надо носить с собой детей в качестве живого щита. Следователь ответил, что не настолько кровожаден, и в итоге решил использовать в качестве живого щита свою ассистентку.

Да он же просто долбанутый на всю голову! Как мог он построить свой план на каком-то мифическом кодексе чести этого ублюдка и рисковать жизнью девятнадцатилетней девчонки?! Хотя чего ещё можно ожидать от человека, хладнокровно убившего двоих детей, одному из которых было всего семь лет.

Нет уж, наверняка существует способ обойтись без таких экстравагантных решений. В шахматах не грех пожертвовать пешкой, чтобы защитить короля. Но жизнь — это не шахматы. Во всяком случае, для Эдварда Каллена.

<hr />Примечания:

(1) Пулемёт М60 — американский пулемёт, принятый на вооружение Армии и Корпуса морской пехоты в 1957 году. За недостатки конструкции и внешний вид получил прозвище the pig — «свинья». Вес — примерно 10 кг.

https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/f/f0/M60GPMG.jpeg

(2) Чемпионат по ношению жён ежегодно проводится в Финляндии в г. Сонкаярви. Победитель получает в качестве столько пива, сколько весит его жена.

(3) Эдриан Кронауэр (англ. Adrian Cronauer) — руководитель отдела новостей радио вооруженных сил США во Вьетнаме, выходил в эфир, начиная программу с протяжного «Доооооброе утро, Вьетнам!». После него это приветствие использовали и другие ведущие утреннего шоу, работавшие после отъезда Кронауэра. Про него снят фильм «Доброе утро, Вьетнам» с Робином Уильямсом.