Принц и Лесная Земляника. Часть 2 (гет)

Напрасно Северус думал, что в Хогвартсе ему будет полегче. Если весь пятый курс учителя говорили, что им необходимо сдавать СОВ, то на шестом их сразу начали готовить к ТРИТОН. Почти каждый считал своим долгом сообщить, что они должны быть счастливы, что попали в группу для продвинутого изучения предмета, но нельзя останавливаться на достигнутом. Единственным исключением был преподаватель ЗОТИ. Это был совсем еще молодой человек, которого пригласили, видимо, потому, что он смог выиграть дуэльный турнир в Европе. Однако профессор Блум, хоть сам неплохо разбирался в предмете, не отличался системностью в преподавании и сам не знал, как вести урок. Поэтому занятия, которые он проводил, были сумбурными и невыдержанными. А еще он чрезвычайно смущался: стоило какой-нибудь старшекурснице начать накручивать локон на палец или хлопать ресницами и надувать губки, как бедный мистер Блум тут же давал какое-нибудь самостоятельное занятие и вылетал из класса, сославшись на важное дело. Слизеринки быстро просекли эту его особенность и периодически срывали уроки, особенно когда накануне не успели подготовиться к чарам, которые шли следом. Вот и сегодня Фанни Флинт, восторженно глядя в глаза несчастному молодому профессору, с придыханием спросила почти в самом начале урока:

— Профессор Блум, а расскажите, пожалуйста, про чары Патронуса? Я слышала, что только самые сильные и опытные маги — такие, как вы — владеют им, а еще он отражает суть волшебника и часто бывает одинаковым у тех, кто любит друг друга. Это правда?

Несчастный профессор залился краской и невнятно произнес:

— Д-да-да, мисс Флинт. Вы очень хорошо все рассказали. И я предлагаю вам всем самостоятельно почитать про это в учебнике на странице… э-э-э, посмотрите сами в оглавлении. А к следующему занятию — напишите эссе, да, на пять дюймов. А сейчас, извините, у меня срочное дело…

И он пулей вылетел из класса. Слизеринки довольно захихикали и принялись доставать конспекты и учебники, чтобы подготовиться к следующему занятию. Северус пожал плечами и вытянул замаскированную книгу Лорда. А недовольные рейвенкловцы, с которыми в этом году у них были совмещенные занятия на ЗОТИ, возмущались:

— Флинт, да прекрати ты его провоцировать. Он же, когда не волнуется, хоть что-то может показать. А так опять все на самостоятельное изучение! У нас же ТРИТОН по этому предмету! Кто знает, может, в следующем году профессор будет еще хуже?

Фанни рассмеялась:

— Простите, ребята, мы просто с девочками не доделали домашку по чарам.

Недовольные воронята еще поворчали, но тоже быстро нашли себе занятия — кто-то принялся тут же писать заданное эссе, кто-то окопался в учебниках по другим предметам, кто-то решал нумерологию. Северус же погрузился в чтение, вооружившись словарем, выданным Эйвери, и тетрадью, в которую переписывал наиболее трудные и сомнительные места, чтобы потом уточнить у друга. И вот перед ним лежало очередное зубодробительное описание проклятия.

«Et relinquam in vobis sit magicae, Si vir suus accedere! Словесная форма сего проклятия еси, ибо нет прощения и милостыни ведьмам тем, что позарились на чужое, да самое ценное. Наказание за то им буде страшное, дабы не повадно было им более даже и помышляти о запретном. Как орлица защищае гнездо свое, как волчица обороняе логово свое, так и хозяйка охраняе дом свой. Буде найдется завистница, что хитростью, аль волшбой, аль зелием премерзким, аль еще как иначе покусится на ей не принадлежащее — знает пусть: и на нее управа найдется, дорого придется заплатити за сладкие минуты чужой радости. Не будет ей ходу ни в один дом, где обитает волшебник, ни за один стол не пустят ее, и родной отец от нее откажется. Только лишенные волшебства мужи и останутся ей для утехи и спасения. Ибо ежели она продолжит дело свое гнусное, то всякая волшба, мужами творимая, проистекать будет из ее недр, и иссякнет источник ея, да ничего в ней не останется, одна лишь тень да видимость. Ни снять, ни излечить проклятие сие не можно, а зелия какие есть лишь кончину отсрочат. Одно средство верное проклятие снять: умолить ту, на чье покусилась, о прощении. Да не стребовати, не заставити, а чтоб от сердца сказала мужнина жена «ignosco tibi». Буде таково ее желание, то избавится проклятая. Всякая мать да озаботится, чтобы дщерь ее, в брак вступая, про него ведала».

И далее в том же духе следовало еще страниц пять текста с приведением примеров, кого именно прокляли, и как они страдали, и повторением примерно той же информации и нудным осуждением моральных качеств проклятых, и восхвалением добродетелей проклинавших. Северус не мог понять, намеренно ли автор перескакивал с пятого на десятое и толком ничего не описывал, или просто тогда все так писали, но чувствовал, что наткнулся на что-то важное. В итоге он плюнул в сердцах, достал лист пергамента, расчертил несколько колонок и принялся, читая текст по второму кругу, заполнять графы. В конце урока у него получилось примерно следующее.

«Вербальная формула: Et relinquam in vobis sit magicae, Si vir suus accedere! Оставлю тебя с магией, если ты приблизишься к мужчине?.. Или пусть магия оставит тебя? Драккл разберет эту покореженную латынь!

Движение палочкой: вычертить круг с резким росчерком (рисунок прилагается) и направить на жертву.

Визуализация проклятия: фиолетовое свечение, опутывающее или проникающее внутрь жертвы (описания разнятся).

Условия проклятия: 1) Проклинает женщина женщину, по крайней мере других примеров не приводится. 2) Основное условие — проклинаемая должна что-то «украсть», «покуситься», «позариться на самое ценное» (что бы это значило?) 3) Необходим зрительный контакт, а также наличие вещи, которая принадлежит проклинаемой — в случае успеха вещь испепеляется. Если жертва не подходит под главное условие, то проклятие ложится на ту, что его произносит (подчеркнуто дважды).

Эффект и клинические проявления: при колдовстве в присутствии проклятой используются ее внутренние резервы, пока они не исчерпаются. Проклятая становится сквибом в течение года или погибает. Некоторые исчезли без вести — ушли к магглам (упоминается как доступный вариант для облегчения течения проклятия). От нее отказывается семья, ей отказывают в других домах… Причина не ясна.

Условия снятия проклятия: проклинающая должна добровольно, без применения зелий, принуждения физического или психического простить проклятую и произнести вербальную формулу «ignosco tibi».

Источник проклятия: неизвестен, но матери обучают ему дочерей перед замужеством. То есть проклятие чисто женское? У Берри спросить, может, она знает, у нее сестра замуж недавно вышла…»

В голове вертелась какая-то важная мысль, которая никак не желала оформиться, но тут Мальсибер хлопнул его по плечу:

— Эй, Северус, пойдем, урок уже закончился, пора на чары.

Северус спешно собрал все вещи в сумку и помчался на следующий урок — пропускать занятия у профессора Флитвика не хотелось. Тем более их четверговые факультативы продолжались и были чрезвычайно интересными.

* * *

Фрост в приподнятом настроении зашла в класс чар. Она всегда любила занятия со своим деканом, который умел необычайно увлекательно рассказывать про любое волшебство. И даже если она уже давно была знакома с темой, слушать профессора Флитвика было чрезвычайно интересно. Он так любил свой предмет и с таким увлечением рассказывал о нем, что Фрост казалось — не проникнуться этими чарами было невозможно. При этом он объяснял так легко и понятно, что только у самых ленивых и невнимательных не получались задания. К сожалению, отработать движения и отточить верное произношение за человека нельзя — это надо сделать самому. Но профессор никогда не отказывал в помощи — стоило лишь попросить, и он в миллионный раз готов был поправлять неверное произношение или неправильно сделанный жест. При этом профессор Флитвик всегда тщательно объяснял, к чему могут привести те или иные ошибки. И у тех, кто слушал его внимательно, а Фрост несомненно относилась к их числу, все обычно получалось с первого раза. Каково же было ее удивление, когда с сентября профессор начал разбивать студентов на пары и просить, чтобы они сами объясняли друг другу материал и проверяли правильность исполнения. Правда, пока они повторяли пройденное, а профессор для начала объяснял все сам и на самотек занятия не пускал, порхая от одной пары к другой и вылавливая ошибки. Но все же Берри такая система казалась несколько странной, тем более что почти на каждом занятии пары менялись. Ей обычно доставался кто-нибудь послабее, и она все занятие пыталась объяснить, как ей казалось, банальные вещи. В результате за месяц таких занятий единственное, что она поняла — это то, что ни за что не хочет быть учителем. Она даже не выдержала и как-то спросила об этом у профессора на их четверговом факультативе. Профессор ухмыльнулся в свои пышные усы и, хитро прищурившись, сказал:

— Лучший способ понять что-либо самому — это несколько раз объяснить это другому. В конце концов каждый найдет верное объяснение для себя.

— Так это мы не других тренируем, а себя? Я не подумала об этом.

— Совершенно верно, мисс Фрост. Ну, так у вас и нет такого опыта преподавания, как у меня. И не волнуйтесь. Такая система годится только для уже пройденного материала. Ведь у вас в этом году СОВ, и мы пока повторяем материал предыдущих курсов. Когда перейдем к новым темам, то вернемся к обычным урокам.

— Спасибо, профессор.

И Флитвик мягко улыбнулся любимице. Он старался никогда не выделять никого из учеников, тем более, на его факультете дураков не было, но все же втайне некоторым благоволил особо. Ему очень нравилась и мисс Фрост, и ее кузен мистер Снейп. Пожалуй, свести этих двоих было отличной идеей. Оба только выиграли от этого. Впрочем, судьба еще покажет, так ли это.

Итак, Берри забежала в класс и уселась на свое привычное место в ряду. Сегодня у них была пара со слизеринцами. Эти ребята были несколько зациклены на себе и каких-то своих интригах, но по крайней мере умели себя вести. Некоторые из них понимали, что знания — сила, и потому не упускали возможность эти знания приобрести. Другие были больше ориентированы на оценки и баллы, как показатель успешности, но в целом они учились сами и не мешали другим. По крайней мере уроки проходили спокойнее, чем с гриффиндорцами. Тем временем они уже добрались до повторения основного материала четвертого курса. Профессор Флитвик напомнил теорию.

— Многие из вас намучались в прошлом году с заклинанием «Акцио». Несмотря на кажущуюся простоту вербальной формулы, есть определенные нюансы при его исполнении. Все мы с вами знаем, что чары — это сочетание слова «Акцио», жеста, — профессор изобразил нужный пасс палочкой, — и воли. Причем именно последний компонент играет значительную роль в успешности всего заклинания. Скажем, если вы произнесете «акцио книга», но на самом деле будете хотеть чего-то другого особенно сильно в данный момент, то у вас не получится. Первая трудность состоит именно в концентрации своей воли на конкретном предмете, который вы желаете привлечь. При этом желание, воля имеет основное значение.

И профессор, ухмыльнувшись, произнес:

— Акцио учебник!

Но вместо учебника с его стола к нему прилетело перо. У Фрост расширились глаза — как так?!

— Я вижу, вы удивлены, — удовлетворенно произнес Флитвик, — но я просто хотел вам продемонстрировать, что слова вторичны, а воля — главное. Я сказал «акцио книга», но на самом деле сконцентрировался на желании заполучить перо. И, как видите, получил то, что хотел. Ах, а где же мои очки? Кажется, я забыл их в своем кабинете. Хорошо, что и форточку я тоже забыл закрыть.

Профессор подошел к окну, открыл его и произнес:

— Акцио очки.

И через несколько минут в окно влетели небольшие очки в тонкой оправе, более того, они тут же сами устроились на носу хозяина.

— Видите, когда потребность действительно велика, то вещь может преодолеть значительные расстояния. Правда, тут есть несколько условий. Во-первых, вещь должна принадлежать лично вам. К примеру, вряд ли бы я смог таким образом заполучить очки профессора Макгонагалл. А во-вторых, на пути у вещи не должно быть значительных препятствий. Скажем так, у вещей есть определенное чувство самосохранения, хотя такое определение и не совсем верно. Так вот, если бы окно было закрыто, то у меня тоже ничего бы не вышло.

Тут профессора завалили вопросами. Кто бы мог подумать, что такое простое заклинание, оказывается, такое интересное?

Удовлетворив интерес студентов, профессор разбил их на пары и выдал задание:

— А теперь попробуйте по очереди приманить, скажем, свой учебник и учебник напарника. А потом усложним задачу. Пусть напарник держит вещь в руках, а вы попробуйте приманить ее. Вам нужно прочувствовать разницу в усилии, которое необходимо приложить для выполнения этих задач.

Сегодня профессор поставил Фрост в пару к младшему Блэку.

— Привет.

— Привет, ну что, давай попробуем с учебниками?

Парень кивнул, и они принялись за упражнения. Свои учебники и перья легко скакали в руки, а вот для того, чтобы притянуть чужую вещь, требовались значительно большие усилия. Ну или желание. Когда же Блэк держал в руках ее вещь, та послушно вырывалась и шла в руки к хозяйке. А вот перо, принадлежащее Блэку, никак не желало покидать его руки. Берри стало обидно. Как же так! Ее собственное перо так же легко откликалось на призыв Блэка, будто ей и не принадлежало. Предательское какое-то перо! Или это Блэк так сильно его хочет?

— Давай попробуем еще раз. Ну-ка, примани мое перо, а я буду держать покрепче, — сказала Берри.

Регулус взмахнул палочкой:

— Акцио перо мисс Фрост.

И перо рвануло на зов. Но поскольку Берри крепко его сжимала, то внезапно ее тоже притянуло к Блэку, и они чуть не упали. Регулус каким-то образом, подхватив ее за талию, смог удержать их в равновесии.

— Ой, прости.

Руки Блэка еще какое-то мгновение обнимали ее, но через секунду он отстранился.

— Нет, это я прошу прощения, мисс Фрост. Видимо, не рассчитал усилие.

И тут как раз рядом оказался профессор Флитвик.

— Как ваши успехи, молодые люди? Продемонстрируйте.

И они еще раз все повторили. И у Блэка опять все получилось. А Берри не смогла вытянуть перо Блэка из Блэковских рук.

— Отлично, отлично, мистер Блэк. Мисс Фрост, обратите внимание на руки мистера Блэка и подумайте, может, надо что-то поменять.

Фрост сначала мысленно возмутилась. Уж «акцио» она знает, как делать! У нее со своими вещами даже невербально иногда получается. Но тут она посмотрела на руки Блэка и зависла: она уже видела такие тонкие кисти с длинными пальцами, слегка узловатыми суставами и аккуратными овальными ногтями. Нет, не так уж младший Блэк похож на старшего, как ей казалось. Значит, надо как-то конкретизировать, чье перо она хочет заполучить — не просто Блэка, а Регулуса. Девушка задумалась на несколько секунд, а потом, взмахнув палочкой и пожелав что было силы, произнесла заклинание, несколько поменяв формулу:

— Акцио перо Регулуса.

И красивое перо гиппогрифа с черной каемкой аккуратно легло ей в руки.

— Замечательно, просто замечательно, — улыбнувшись одними глазами, сказал профессор и отправился к следующей паре.

А Берри в задумчивости уселась на свое место, так и не выпустив перо из рук. Впрочем, ее перо тоже осталось у Блэка. Но Берри было над чем подумать. Спешить не стоило, но открывшаяся мысль не давала ей покоя. Когда она хорошенько ее обдумает, надо будет обязательно переговорить с Северусом. В пятницу они как раз встречаются в лаборатории, чтобы поработать над проектом. Значит, у нее есть по меньшей мере два дня для спокойных размышлений.

* * *

Вечером Берри, как всегда перед сном, отправилась в душ. Она, сама не понимая зачем, начаровала зеркало на всю стену и долго и пристально рассматривала себя. Потом фыркнула своим собственным мыслям, убрала зеркало и все же приступила к водным процедурам.