Принц и Лесная Земляника. Часть 2 (гет)

Северус не знал, грустить ему или радоваться. Энни порвала с ним окончательно и бесповоротно — она гордо его игнорировала, ходила в окружении подруг, которые осуждающе на него смотрели, а иногда презрительно фыркали. Северус еще пару раз попытался наладить с ней отношения — все же она умудрилась заставить его почувствовать себя виноватым. Но подвиги с простаиванием под дверями он повторять не стал. К тому же у Энни очень быстро нашелся новый утешитель — Сириус Блэк. Теперь эта парочка везде ходила вместе, часто составляя компанию Поттеру и Лили. Общение с последней сокращалось стремительно, как будто источник иссяк, и озеро обмелело. Почему-то — опять! — Лили посчитала во всем виноватым его.

— Мне стыдно, Северус, за тебя! Я думала, вы с Энни будете хорошей парой, а ты разбил ей сердце.

— Но, Лили, во-первых, я ничего не обещал ей…

— Все видели, как ты за ней ухаживаешь — свидания, цветочки. Это было так мило, а ты — все испортил! Я уже прикидывала, нельзя ли провести двойную свадьбу.

— Лили, дай мне договорить. Во-вторых, я ее честно предупредил, что не рассчитываю на серьезные отношения, она могла закончить их в любой момент.

— Энни думала, это такая проверка, что ты ее любишь, но сам себе боишься признаться! Ты же подарил ей красную розу!

Северусу хотелось побиться головой о стену — разговаривать с Лили было решительно невозможно. Видимо, Северус априори был виноват во всем. У него остался последний аргумент:

— В-третьих, она сама меня бросила — и посмотри, как быстро она нашла мне замену! Я пытался помириться с ней…

— Сев, ну как ты не понимаешь? Она не может быть теперь с тобой. А Сириусу Энни уже давно нравилась. Он так ревновал ее, но проявил благородство — не стал лезть к вам!

Северус потер переносицу — да уж, не стал. Но Лили он не будет рассказывать об этом. В том, что братец Сириус будет молчать об их родстве, он даже не сомневался. Конечно, еще один родственник-слизеринец ему не к чему.

Северус смотрел на Лили и вдруг словил себя на мысли, что скорее чувствует досаду и раздражение от такого общения. А ведь раньше он бы уже думал, как загладить несуществующую вину перед ней — за всех слизеринцев, за своих друзей и даже за свои увлечения он должен был оправдываться перед ней. Неужели это родовое проклятие делало его слепым? Он поклонялся ей как богине, а теперь перед ним стояла обычная девушка. Да, очень красивая, да, все такая же открытая и храбрая, но почему-то ее справедливость была какой-то однобокой. Разочарование — вот что он испытывал сейчас. Он тяжело вздохнул:

— Лили, ты, видимо, не хочешь ни слушать меня, ни слышать. Так я ничего не докажу тебе. Нам всем нужно время, чтобы успокоиться.

Пришлось даже воспользоваться окклюменцией, чтобы это прозвучало спокойно и беспристрастно. Лили почувствовала его отстраненность, поджала губы и произнесла перед тем, как уйти:

— Да, Северус, тебе стоит подумать об этом. Ты поступил с Энни некрасиво, затянув ее в постель.

Ну хоть скользким гадом не обозвала. Хотя совет она дала дельный — надо действительно подумать об этом. Но Северус решил для начала поговорить еще с одним своим другом, который считался если и не знатоком женских сердец, так дамским угодником точно.

— Ну, а что, собственно, ты хочешь от меня услышать? — спросил Мальсибер, усевшись прямо на стол и покачивая ногой, после того как выслушал друга. — В целом ты — молодец, учитывая, что это фактически твой первый подкат к девушке — о твоей драгоценной Эванс давай не будем — все прошло весьма успешно. А что ты сам хотел от этих отношений?

— А что хотят от общения с девушками?

— Много чего, Северус. И это не исчерпывается только поцелуями, обжиманиями и сексом. Девушки — восхитительны. Они обворожительны и чудесны во всем, начиная с того, что на них гораздо приятнее смотреть, чем на большинство парней, заканчивая их удивительно тонкой душевной организацией. Одна девушка зачастую испытывает эмоций больше, чем десяток парней. В этом-то и состоит сложность. Они слушают нас, но слышат то, что хотят услышать. И даже со слизеринской изворотливостью не всегда удается понять, что же они услышали из того, что ты им сказал, и какие выводы сделали из твоих поступков. Они думают одно, говорят другое, а делают третье. И это наши проблемы, что мы недостаточно чувствительны, чтобы все это уловить и понять. Насчет женщин —не знаю, тут у меня совсем нет опыта, но, очевидно, я пока еще просто не могу понять, до какой же степени они хороши.

— И что же мне делать? Ну, с Уотсон?

— А ты еще хочешь с ней общаться, хотя бы дружески?

— Я не уверен.

— Не уверен, значит, не хочешь. Она, конечно, такая соблазнительная, но вот ее происхождение… Этим девочкам надо бы самим понимать, что ни на что серьезное они не могут рассчитывать.

— Марк, давай сейчас не будем про чистоту крови.

— Ладно, я понял, — и Мальсибер примирительно выставил руки ладонями вверх. — Ничего тебе не надо делать. Смирись с тем, что какое-то время ты побудешь козлом в глазах этой Уотсон и ее подруг. Если она умна, то со временем простит тебе то, что она не так тебя поняла. Если нет, то тем более не стоит о ней печалиться. А в следующий раз просто будь внимательнее к девушкам. Они все очень разные, но самое главное — это умение видеть, насколько каждая из них прекрасна. Тогда ты просто не сможешь их обидеть. Как я!

И Мальсибер рассмеялся беззлобно и легко.

— Спасибо, Марк.

Северус в задумчивости провел пальцем под нижней губой. По словам Мальсибера, все не так уж и страшно.

Выслушав два противоположных мнения — «ты — козел», и «ничего страшного», Северус принялся размышлять. Итак, чего он хотел и чего добился? Во-первых, он думал таким образом вызвать ревность у Лили. Но тут план провалился — Лили с каким-то нездоровым энтузиазмом восприняла начало его ухаживаний за Уотсон, и с таким же осуждением с ее стороны он столкнулся в конце. В итоге по первому пункту он оказался даже в минусе по сравнению с начальным положением вещей. Во-вторых, он намеревался наладить близкие отношения с хорошенькой, симпатичной ему девушкой. Тут успех был, хоть и неполный. Отношения налажены, весьма плодотворные и приятные, но прекращены из-за недопонимания. Лили утверждает, что не надо было ухаживать и вводить этим Энни в заблуждение. Но скажите на милость, ему надо было подойти и сказать: «Хэй, детка, ты меня возбуждаешь, пошли займемся любовью?» Северус слышал, что в среде хиппи так можно, но где обитают эти прекрасные создания, он не знал. Ему вспомнилась новогодняя вечеринка в маггловском доме родственников Фрост. Где теперь эта девушка, что сидела у него на коленях и целовала? Сам же Северус обитал в Хогвартсе, где любая ведьма на такое предложение в лучшем случае покрутит у виска, а в худшем проклянет его или сглазит. Конечно, он ухаживал за Энни, проявляя свой интерес. Или, может, надо забыть про секс до свадьбы? Или ходить за этим исключительно к мадам Пеппер? Но ведь его собственные наблюдения за другими показывали, что так поступают далеко не все. Может, надо было не просто сказать, а еще переспросить Энни, поняла ли она, что он не предлагает серьезных отношений? Но когда красивая девчонка раздевается перед тобой, тут как-то вопросы пропадают. Однозначно, Северус приобрел ценный опыт отношений с девушками. И еще понимание того, что он в любой момент может оказаться козлом. Была еще третья цель, которая появилась в процессе реализации плана, и уж она выполнена на сто процентов — выбесить Блэка. Он вызвал воспоминание — даже через месяц приятно вспомнить, как Блэк валяется в твоих ногах.

Но самое главное были не все три эти пункта. Самое главное, он понял, что разочаровался в Лили. Осталось понять, что же такое он чувствует к ней. Ведь она все еще ему не безразлична. Ему все еще обидно, когда она обвиняет его, даже не выслушав. Лили все еще много значит для него.

* * *

Фрост откинула косу за спину, когда они закончили редактировать уже третью совместную статью. Теперь можно показывать ее профессору Флитвику, и можно было бы заняться этим прямо сейчас. Но девушка чувствовала, что брат хочет с ней поговорить.

— Ну, что, дон Жуан, судя по всему, твоя донна Анна прокинула тебя?

— Вот ты смеешься, а я оказался кругом виноватым.

Берри вскинула бровь:

— И теперь ты хочешь от меня услышать, что это не так?

— Нет, это я уже услышал от Мальсибера. Но я теперь не могу понять, что же я чувствую к Лили.

— А вот это уже интереснее, — оживилась девушка.

Честно говоря, Северус и не собирался обсуждать с сестрой свою интимную жизнь, но вот если она поможет ему разобраться с чувствами по отношению к Лили, будет здорово.

— Ну, давай разбираться. Ты, я вижу, уже созрел, — между тем продолжала Фрост.

Она потянулась в сумку и достала ту самую зачарованную тетрадь, что подарил ей брат на прошлый новый год. Слегка полистав, она открыла страницу, на которой была расчерчена таблица с вопросами.

— Ты согласен ответить на несколько вопросов?

Северус кивнул.

— Только не перебивай, не задумывайся, зачем именно их я задаю, и постарайся быть максимально честным с собой. Готов?

— Давай.

— Считаешь ли ты ее умной?

— Да, конечно, она очень умна и талантлива.

— Хорошо. А есть ли кто-то, кого бы ты тоже считал умным? Среди девушек, я имею в виду?

— Ну хотя бы ты.

— О, спасибо, это приятно. А кто-то еще?

— Алиса Стоун с Рейвенкло.

— Хорошо. Думаешь ли ты, что она интересный собеседник?

— Да, но не на все темы я могу говорить с ней свободно.

— А с другими девушками?

— С тобой очень интересно. С Алисой можно поспорить на уроках.

— А с Энни?

— Ммм, с ней было приятно общаться, она милая.

— Считаешь ли ты Лили красивой?

— Да, Лили очень красива.

Берри сделала пометку.

— Назови мне, пожалуйста, еще девушек, которых ты тоже считаешь красивыми.

— Ну, Энни Уотсон. И, пожалуй, Фанни Флинт. И Ханна Хаббот. Вообще симпатичных девушек много…

— И как давно ты это начал замечать?

Северус задумался:

— Наверное, после нового года.

— Хорошо, значит, после того как снял проклятие, ты обнаружил, что вокруг тебя полно симпатичных девочек.

И Фрост снова сделала пометку на листе.

— Хорошо, скажи тогда, как часто ты думаешь о Лили сейчас?

— Честно говоря, у меня сейчас столько работы, что мне думать о чем-то другом приходится редко.

— Мгм, а про Энни? Как часто думал ты про нее, когда вы встречались? Чаще, чем про Лили?

— Да, пожалуй, чаще, — ответил Северус. Краской заливаться не стал, когда вспомнил, в какие именно моменты он про нее думал — все же менталистика очень помогает держать лицо. В своих фантазиях о Лили дальше поцелуев он не заходил никогда — он не мог опошлить ее образ таким низменным способом. Но надо признать, что последние несколько месяцев он думал о Лили гораздо, гораздо меньше, чем раньше.

— А что бы ты почувствовал, если бы узнал, что Лили должна уехать навсегда, и вы больше не увидитесь?

— Грусть, печаль, тоску.

— А Энни?

— Пожалуй, мне было бы слегка жаль.

— Так-так. А что ты чувствуешь, когда Лили общается с тобой?

— Вот это-то и странно, Берри. Я ощущаю раздражение и разочарование.

— Я думаю, это оттого, что ты еще не принял свои новые чувства к ней и пытаешься относиться по-старому, а у тебя не получается. Но сейчас не об этом. Что насчет ревности к Поттеру?

— А вот тут все по-прежнему. Мне все так же хочется съездить ему по морде из-за Лили.

— Очень интересно. А вот представь такую ситуацию. За мной начинает ухаживать, скажем… нет, Поттер не подходит, ты его из-за Лили терпеть не можешь, Люпин тоже — он оборотень, отягчающее обстоятельство, оба Блэка не годятся, они ж твои братья, все сложно с ними… О! Скажем, Петтигрю? А? Чтобы ты почувствовал?

Северус представил. Его аж передернуло. Как это ничтожество смеет даже приближаться к его сестре?!

— Отравлю, — коротко выдал Принц.

Берри радостно потерла ладошки.

— А что ты почувствуешь, если я должна буду уехать, и мы никогда не увидимся?

— Грусть, печаль… Драккл, ты хочешь сказать, что я отношусь к Лили, как к сестре? И потому ревную к Поттеру?

— Ага, — кивнула довольная Берри. — Заметь, ты сам это сказал.

— А ведь похоже на правду. Только мне надо еще смириться с этим. А что это у тебя, кстати, за опросник?

— О, — Берри потупила глаза, — если честно, я его составляла для себя. Там еще около сорока вопросов, но с тобой, думаю, и так все понятно. На каникулах раздобыла маггловские книжки по психологии. Думала, это поможет мне разобраться в себе.

— Себе диагноз поставила?

— Угу, — буркнула сестрица.

— Я могу тебе как-то помочь?

— Да. Не спрашивай меня про него. Это пройдет — рано или поздно. Мне даже не надо искать способ снять проклятие. Просто долбаный пубертат. Гормоны, эмоции, все такое.

— Иди сюда, дурашка.

Северус притянул Берри к себе. Такая умница, такая красавица. И Регулус ее любит. Но не может переступить через себя. Как же это глупо.