Dear Diary (джен)

Обычно Драко не появлялся в Слизеринской гостиной до самой последней возможности. Вот и сейчас у него было достаточно времени подумать над тем, что им удалось найти.

“Магнум Опус", — носилось в его мыслях. — "Рецепт бессмертия”.

Все, кажется, встало на свои места, как детали отлаженного механизма. Но все-таки что-то не давало ему покоя. Том Марволо Реддл — бессмертный колдун и, по слухам, убийца — был близким другом его двоюродной бабушки и, пару безумных лет, даже мужем его тетушки. Этого человека Драко знал с детства, и именно этот человек научил его нескольким заклятиям, когда его невзлюбили однокашники.

“Разочаровываться в людях — не в первый раз", — иронично заметил он сам себе. — "Какая разница?”

И все-таки это не давало ему покоя. И, решив наконец выяснить все наверняка, Драко отправился к кабинету профессора Реддла. Тот был, кажется, рад его видеть. Они немного поговорили о пустяках, пока Драко собирался с мыслями. И, когда он наконец решился, ему показалось даже, что профессор Реддл уже догадался, что он пришел ради серьезного разговора.

— Скажите, бессмертие это действительно возможно?

Кратчайшее мгновение профессор Реддл смотрел на него с удивлением, потом лицо его смягчилось, и он произнес:

— Можно ли всерьез надеяться очертить границы человеческих возможностей?

Драко уставился на него, не в силах отделаться от четкого ощущения, словно этот ответ был заготовлен у него специально на такой случай, словно профессор Реддл ждал, что когда-нибудь найдется тот, кто спросит его об этом.

— Профессор Дамблдор говорил, что смерть — это величайшая загадка. Меня это удивило. Ведь всякая загадка в конце концов бывает решена.

— Неужели это обсуждают теперь второкурсники? — усмехнулся профессор Реддл. — Рад, что тебя интересует философия… Но, боюсь, это вопросы, на которые каждый должен искать ответы сам.

Драко поймал вдруг его взгляд и посмотрел было в ответ, как вдруг в мускулах закипела тревога. Не успев даже осознать, что происходит, он отшатнулся назад, вскочил с места, сделал несколько шагов к двери.

— Думаете, я не ожидаю такого? — процедил он и, прежде чем профессор Реддл успел еще что-нибудь сказать, захлопнул дверь и быстро зашагал по коридору в сторону гостиной Гриффиндора.

Добраться туда ему, впрочем, было не суждено. Это было чистой воды невезение — наткнуться на Уоррингтона и его банду. Драко, разумеется, выхватил волшебную палочку и, прежде чем ему успели крикнуть первую приветственную насмешку, запустил в ближайшего противника заклятием.

— Ну, теперь берегись! — ухмыльнулся Уоррингтон, довольно потирая руки.

На Драко обрушилось столько заклятий, что из них вполне мог бы составиться приличный фейерверк. Ему тоже удалось оглушить кого-то, но, когда подручные Уоррингтона с улюлюканьем тащили его в кладовку со швабрами, это казалось довольно слабым утешением. А потом они захлопнули дверь, и Драко остался один в полной темноте, без своей волшебной палочки. Он почувствовал, что сердце готово вот-вот выпрыгнуть из груди, а дыхание сбилось. Ему пришло в голову, что он дышал даже слишком много и часто, что так в кладовке скоро совсем не останется воздуха. Вместе со страхом в душе загорелась ненависть — Уоррингтон знал. Драко несколько раз ударил дверь плечом, надеясь, что она поддастся, а выбившись из сил, уселся на полу, пытаясь отогнать все более мрачные мысли. И в конце концов дверь распахнулась — хотя казалось, что прошла целая вечность, и Драко выскочил в коридор, как ошпаренный.

— Так-так-так, — язвительно прокаркал Филч. — Опять вы, мистер Малфой?

Он задвинул в кладовку какие-то флаконы с чистящим средством.

— Идите-ка в гостиную. А то Уизли еще не все кубки отмыла.

Филч даже взялся лично проследить, что он доберется куда надо, и когда Драко наконец оказался в Слизеринском подземелье, ему казалось, что все бытие было, по существу, довольно тщетно.

— Тебя профессор Реддл искал, — ухмыльнулся Кребб, едва завидев его. — Спрашивал про черный дневник. Ты что, ведешь дневник, Малфой?

Черный Дневник? Драко вдруг вспомнил, что видел такой у Джинни Уизли. С которой все и началось. Вернее, даже не с нее, а с ее книги из Запретной Секции. Эта Уизли что-то знала, и теперь Драко позарез нужно было узнать, что именно. А потом ему пришло в голову, что Реддл в первую очередь должен был подумать о Гермионе.

* * *

Джинни не помнила, как оказалась в гостиной Гриффиндора. Она очнулась, сидя в одном из кресел. Перед глазами ее плясали огни камина, а сердце все еще бешено колотилось от быстрого бега.

— Только сон, — прошептала Джинни, едва проталкивая слова между хриплыми вздохами. — Это только сон, только кошмар…

Вдруг она поняла, что в руках у нее не только черный дневник, но и та книга из Запретной Секции. Пальцы ее сами собой пришли в движение, погладили корешок.

“Видишь? — зазвучало в голове. — Она врала тебе.”

Дыхание Джинни перехватило от страха, она приказала себе остановиться, и не смогла. Ее руки сами собой потянулись, словно у марионетки, раскрыли книгу.

“Теперь читай”.

Джинни показалось, что зазвучавший голос был даже не ее, такой он был монотонный и страшный.

— “…будучи помещены в Сосуд Гробницы, вступят в жестокую битву, и, благодаря страшному яду и неистовой ярости, не отстанут один от другого начиная с момента начала схватки, пока оба не истекут кровью от своей ядовитой слюны и смертельных ран и, убивая друг друга, не захлебнутся в собственном яде, который после их смерти превратит их в воду живую и постоянную…”⁽¹⁾ — ее голос оборвался, и она закашлялась, прижав руку к губам.

Ей показалось, что все силы покинули ее, она уронила голову и прижала лоб к страницам книги, лежавшей у нее на коленях.

“Думаю, на этом можно закончить”, — в мысли вдруг просочился и второй голос. Джинни почувствовала, как страх хватает ее за горло, так что нельзя было даже вздохнуть, глаза почти ослепли от окружавших ее вспышек.

А потом она оказалась вдруг одна в школьном коридоре. Разбегавшиеся в две стороны стрельчатые арки повторялись и повторялись до бесконечности.

— Кто-нибудь? — хрипло прошептала Джинни. — Хоть кто-нибудь?

— На что ты рассчитываешь? — со злой насмешкой спросил первый голос.

Джинни разглядела вдалеке двух людей — старшекурсников, юношу и девушку.

— Ты, значит снова возвращаешься к старому? Жалкое зрелище, — холодно продолжила девушка. — И не понимаешь, что упустил? — на ее губах зазмеилась злая усмешка. — Тогда позволь напомнить. Ты сам объяснил, как убить тебя. Не говоря о том, что ты, в отличие от меня, не помнишь многих лет постоянных битв.

— Будем надеяться, что ты ничего не упустила, — юноша говорил спокойно, так что нельзя было понять, о чем он на самом деле думает.

— Ты, Том, помнишь только то, что я позволила тебе вспомнить, — девушка усмехнулась. — Впрочем, извиняться слишком поздно.

Это был тот самый Т.М. Реддл из дневника. Именно ему принадлежал этот второй голос. Джинни, застыв, смотрела, как противники сошлись и как воздух задрожал от заклятий, какие она и представить не могла. Вспышки мелькали вокруг, разрывались раскатами, и казалось, сами камни исходят трещинами под этими ударами.

Уже выхватывая палочку, Том знал, что кое в чем Уоррен была права — он не помнил многих их сражений и вполне мог проиграть.

Искры разлетались в разные стороны — ему с трудом удавалось отражать их. Все отступая и отступая назад, едва успевая перемещаться, чтобы не оказаться прижатым к стене. Брызги заклятий жгли, словно кислота, руки начинали дрожать от напряжения. Сколько же времени провели они в битвах? Сколько смертей пережил каждый из них? Он не помнил, но она то точно знала.

Оглушающее заклятие задело его левую руку, заставило его потерять равновесие. Он неловко отскочил, оперся на стену, увидел, что Уоррен, тяжело дыша, шепчет новое заклятие. Вспышка, расплываясь, рванулась к нему, целя в самое сердце. Том с трудом заставил ее отклониться, чувствуя где-то в глубине души, что, возможно, следующий удар отразить уже не сможет. Вдруг в руку Уоррен вонзился крохотный луч, она поморщилась, на мгновение ее глаза метнулись в сторону, потеряв его из вида. Тогда Том даже не успел обдумать, какое это было везение. Заклятие ударило Уоррен в грудь, палочка вылетела у нее из рук, отлетела в сторону.

Поморщившись от боли в поврежденной руке, он замер, собираясь с мыслями.

— Убьешь меня? — усмехнулась Уоррен. — Я вернусь, ты знаешь. Тебе лучше было бы договориться со мной. Помни. Я знаю, как убить тебя.

Тому казалось, что он почти поймал то самое заклятие, но слова все еще ускользали от него. Наблюдая за его стараниями, Уоррен расплылась в улыбке.

— Ты помнишь только то, что я позволила, — заметила она. — Можешь не пытаться.

Тут Том усмехнулся и ничего не сказал. Позволить Уоррен проникнуть в свой разум было почти безумием, даже для того, кто был знаком с окклюменцией. И все-таки это было единственным способом найти конец нити, который в конце привел бы ко всему остальному. Его взгляд уперся в стену за спиной Миртл, скользнул по появившимся из ниоткуда буквам “Мементо”. Вдруг ему показалось, что в голову ему вонзился шип, он сморщился, потом усмехнулся и решительно поднял палочку.

Уоррен заметила это, на ее лице появилась досада:

— Значит, снова погрузишь меня в сон? Плевать! Посмотрим, что ты скажешь, проведя еще десять лет в одиночестве, — она бешено рассмеялась. — О, я буду рада посмотреть, как ты снова начнешь молить о смерти!

Том произнес заклятие, и взгляд Уоррен стал расплывчатым, словно она погрузилась в транс, а потом ее окутала дымка, и она исчезла.

— Т.М. Реддл? — послышался дрожащий голос. — Это ты Т.М. Реддл?

Том обернулся и увидел первокурсницу с рыжими волосами. Она стояла, испуганная, но все еще решительно сжимающая волшебную палочку. Ему вдруг пришло в голову, что это она отвлекла Уоррен — очень вовремя.

— Да, — он кивнул. — А ты Джинни?

Девочка кивнула.

— Кто это? Почему она пыталась убить тебя? — дрожащим голосом спросила она.

— Миртл Уоррен, — отозвался Том. — А зачем ей убивать меня… — он вдруг понял, что так никогда и не узнал ответа на этот вопрос и усмехнулся: — Она не объяснила.

Глаза Джинни вдруг расширились.

— Я знаю! Я видела во сне! — сказала она. — Она хотела стать Наследником Слизерина. Она убила того человека ради этого…

Том вопросительно взглянул на нее, кажется, не понимая, откуда что-то такое могло бы быть ей известно.

— Какого человека? — поинтересовался он.

— Прошлого Наследника, — Джинни, кажется, не терпелось все сказать. — Корвина Мракса.

Он не вполне знал это имя, но она, судя по всему, была уверена, в том, что видела.

— Он разговаривал со змеями… — утвердительно добавила она.

Том кивнул, решив для себя, что, в сущности, нет никакой особенной разницы, зачем Уоррен пыталась убить его. Его взгляд скользнул вдоль коридора, уперся вдруг в полупрозрачные буквы, словно сотканные из воздуха. “Мементо”. Голову пронзила резкая боль, и он прижал руку к виску.

— Это была ее память, — слова полились сами собой. — Ты видела эти воспоминания, когда она вселялась в твое тело. Как когда она заставляла тебя листать книгу. Но теперь с этим покончено. Она больше тебя не побеспокоит.

Джинни с беспокойством посмотрела на него.

— А ты правда убил ее? Тогда? — спросила она.

— Так получилось, — почти неожиданно для себя самого сказал Том. — Я не хотел бы этого.

Джинни кивнула и как-то поежилась.

— И все только потому, что только один человек мог быть Наследником Слизерина? — спросила она.

— Кто такой Наследник Слизерина? — с иронией поинтересовался он.

— А ты не знаешь? — Джинни непонимающе посмотрела на него.

Том усмехнулся и пожал плечами. Он и правда не знал. По его лицу сложно было что-либо понять, но в этот раз Джинни была почему-то уверена.

— Это… Это… — она принялась ходить из стороны в строну, пытаясь вспомнить еще что-нибудь. А потом вдруг кто-то схватил ее за плечо. Она распахнула глаза и увидела встревоженное лицо Рона.

— Что с тобой? — спросил он. — Почему ты тут?

Джинни обняла его, принялась объяснять что-то, даже не совсем понимая, что.

— Дневник. А потом… Я пошла. И символ на стене… И Дамблдор с Реддлом — говорили. В туалете на втором этаже… И теперь книга! Я прочитала. — она уставилась на Рона, тяжело дыша. — А потом я в дневнике. И они сражались… И потом я…

— Дамблдор и Реддл? — перебил вдруг Гарри, явно заинтересовавшись. — Говорили в туалете?

Джинни закивала. Слова не вполне слушались ее, ей казалось, что ее просто разорвет от эмоций.

— Так пойдем и выясним, что они замышляют, — решительно сказал Гарри, в его глазах полыхал энтузиазм, какой появлялся только при перспективе каких-то особенно дерзких проделок.

— Дамблдор — великий колдун, — попытался урезонить его Рон. — А если он нас заметит?

Гарри небрежно пожал плечами и завернулся в мантию, так что в воздухе висела только его голова.

— Кто со мной? — спросил он.

Джинни с готовностью вскочила с места, решив, что и в самом деле нужно было узнать как можно больше, и, раз так, требовалось отправляться немедленно.

Когда через пару минут они вчетвером шли по коридору, спрятавшись под мантией, Рон все еще бурчал что-то про безумие некоторых личностей.

— Когда это мы попадались? — не выдержал Невилл. — А с мантией мы и вовсе неуловимы.

— Посмотрим, что вы скажете, когда Реддл поймает вас и приколотит на стену, как головы домовиков, — прошипел в ответ Рон.

— Откуда ты только такое берешь? — со смешком спросил Гарри. Джинни и Невилл тоже фыркнули. Рон скорчил рожу всем троим.

Они зашли в туалет и затаились в углу возле раковины, стараясь не издать ни звука и даже не шевелить ни мускулом. Прошла минута, потом еще одна, хотя в бездействии они казались долгими часами.

— И где же они? — недовольно прошептал Невилл. — Сколько можно ждать?

В этот момент вдруг послышался скрежет, и все затихли. Мраморные раковины раздвинулись, открывая тайный люк. Оттуда поочередно поднялись Дамблдор и Реддл. Джинни затаила дыхание, боясь пропустить хотя бы слово.

— Да, вы действительно не ошиблись, — заметил Дамблдор. — Могу сказать, я рад, что змея надежно заперта.

— Вы не знаете и половины, — отозвался Реддл, пробормотав пару непонятных шипящих слов и дожидаясь, пока раковины снова закроют люк. — Дневник обладает способностью проникать в мысли тех, кто взаимодействует с ним, и затем изменять их. Путать. Он может даже полностью завладеть телом человека, который сблизился с ним. Чем быстрее мы найдем его, тем будет лучше для всех.

— И все же я не совсем могу понять ваше беспокойство, — Дамблдор внимательно посмотрел на Реддла, — Если это часть вас…

— Это не такая простая вещь, — отозвался тот, потом как-то застыл, обдумывая, что говорить дальше. — В дневнике есть и другая сущность. Уоррен. Она, думаю, набрала силу за все эти годы. А находящаяся там часть меня слишком слаба. Может быть, искажена…

Джинни прижала руки ко рту, чтобы случайный вздох не выдал ее.

— Дневник нужно уничтожить, — продолжил Реддл. — Другого выбора нет. И, думаю, я знаю, где искать его.

Последние слова донеслись уже из коридора. Дверь в туалет закрылась. Джинни прерывисто вздохнула.

— Что за дневник, о котором они говорили? — прошипел Гарри. — И что это был за люк?

Остальные в недоумении молчали, Джинни почувствовала, как Невилл выразительно пожал плечами. Еще мгновение она думала, потом повернулась к остальным:

— Этот дневник у меня, — тихо произнесла она. — Мы ни за что не должны позволить профессору Реддлу заполучить его.

Остальные посмотрели на нее с удивлением.

— Но если это такая опасная вещь? — с подозрением начал Рон.

— Вовсе нет! — возмутилась Джинни. — То есть, была опасная. Раньше, — она вздохнула, собираясь с мыслями. — Профессор Реддл сказал, что там две сущности — часть его и еще другая. Часть его — это как его копия. Настоящий человек! Его зовут Том. Другая сущность хотела творить зло, а Том ей не позволил. И он заперт внутри дневника. А если профессор Реддл уничтожит дневник, то и Том умрет. И разве это не ужасно?

Мгновение все молчали.

— Если все так, то и правда ужасно, — с сомнением заметил Рон.

— Вот именно! — сказала Джинни, потянув мантию на себя и увлекая за собой остальных, — Пойдемте в гостиную, я вас познакомлю!

1) Цитата из "Книга иероглифических фигур", приписывается Н. Фламелю

Вернуться к тексту