Просто быть рядом (джен)

— Это никуда не годится, Гарри, — Снейп положил перед притихшим ребенком проверенную тетрадь и недовольно посмотрел на подопечного. — Мы вчера рассматривали эту тему, и ты заверил меня, что разобрался.

— Так и есть, — удивленно кивнул Гарри, кривясь от обилия красных чернил в своей работе. — Неужели все настолько плохо?

— Отвратительно.

— Но я действительно понял, как сокращаются дроби! Вот здесь, например… ой.

— Вот тебе и «ой», — устало произнес Северус, садясь рядом.

Мальчик раздраженно пролистывал черновик по математике, находя почти в каждом решенном примере, задаче и уравнении какую-нибудь оплошность. До чего же обидно! Он ведь так старался, так хотел все сделать без ошибок, и на тебе!

— Вы правы. Это никуда не годится, — расстроенный, едва слышный голос Гарри.

— Твоя сосредоточенность оставляет желать лучшего, но это не значит, что ты глупый, — мужчина скользнул взглядом по исправлениям. — Вот здесь ты пропустил плюс, хотя при ответе видно, что ты его учитываешь. А здесь, — он показал соседний пример, — не сократил дроби до конца. Если как следует поработаешь над ошибками, твоя работа вполне сможет претендовать на высокую оценку.

Северус не умел успокаивать детей. Его суховатые фразы огорчали первокурсников, которым, разумеется, нужен был совсем другой утешитель, способный не только прислушаться к их проблемам, но и найти необходимые для поддержки слова. Снейп не был таким, поэтому, договорив, он ощутимо напрягся, ожидая от Поттера всплеска негативных эмоций или, еще хуже, слез. Придется тогда на время оставить его одного и дать ему возможность выплакаться, пожалеть себя, позлиться на бесчувственного опекуна. Может, потом зельевар сумеет-таки донести смысл слов до подопечного.

Гарри так и сидел, уставившись на красные пометки на полях, а затем, к огромному удивлению мужчины, улыбнулся.

— Я все переделаю, профессор, — открыв тетрадь на чистой страничке, Поттер потянулся за учебником, попутно выискивая глазами ручку, карандаш и линейку. — Уж теперь этим примерам несдобровать!

Этот ребенок умудрился понять его с первого раза и даже воодушевиться после его слов. Видимо, пребывание у маггловских родственничков сделало его невосприимчивым к грубому тону, он всегда старался уловить лишь то далекое, что скрывалось за грубостью и безразличием. Странное дитя. Очень странное.

— Не сейчас, — Мастер зелий мягко высвободил учебник из маленьких ладошек. — Тебе надо немного передохнуть, иначе от твоих занятий не будет никакого толку. Кроме того, мистер Малфой обещал заглянуть к нам на ужин вместе с Драко.

Малыш так резко крутанулся на стуле, что едва с него не свалился.

— Только не этот напыщенный павлин! — звонко воскликнул Гарри, на лице которого застыло страдальческое выражение.

— Еще одно слово, и домашний арест тебе обеспечен, Поттер, — недовольно пригрозил Северус. — Ты сейчас говоришь о моем крестнике, причем, на повышенных тонах.

— Но ведь он отвратительно себя ведет! Как будто он король, а я один из его жалких поданных! — уже не так громко продолжил возмущаться Гарри. Ему было не по себе от того, что он умудрился разозлить опекуна.

— А ты никогда не задумывался над тем, почему он так себя ведет? — пришлось придать лицу менее озлобленное выражение, дабы окончательно не испугать ребенка.

На миг Снейпу вновь показалось, что мальчишка готов разрыдаться, во всяком случае, в уголках его ярких зеленых глаз профессор отчетливо увидел набегающие слезы.

— Потому что его избаловали! — в голосе сквозила обида. — Родители постоянно покупают ему игрушки, и, скорее всего, не ругают за плохие оценки в школе. Да что там, они пылинки с него сдувают. И не только они… — Гарри не собирался произносить этого вслух, но сказанного не воротить.

Мальчик сконфужено заерзал на стуле, вцепившись побелевшими пальцами в брюки. Только бы опекун не придал значения его словам! Хоть маленького Гарри и переполняла дикая ревность к популярности Драко Малфоя, обожаемого всеми вокруг, он прекрасно понимал, что тот имеет на это полное право. Как от родителей, так и от своего крестного. Кто такой Гарри, чтобы возмущаться?

— Ты видишь то, что хочешь видеть, Поттер, — если Северус и заметил осечку несносного ребенка, то не стал акцентировать на ней внимание. — Ты уверен в том, что поведение Драко не показное?

— Показное? — переспросил расстроенный Гарри.

Его снова называли по фамилии, а ведь он едва-едва начал забывать подобное обращение, привыкая откликаться на собственное имя.

— Уверен ли ты, что поведение мистера Малфоя настоящее? — терпеливо уточнил зельевар.

— Уверен! Он не умеет себя по-другому вести, — насупился малыш.

— В таком случае, советую тебе сегодня получше присмотреться к отношениям Драко со своим отцом. А потом расскажи мне, что ты увидел и какие сделал выводы, — тон профессора не приемлил возражений. — Считай это моим заданием для развития твоей наблюдательности.

— Хорошо, сэр, — без особого энтузиазма отозвался Поттер.

— И приберись в комнате перед приходом гостей, — брезгливо поморщился Снейп, осматривая помещение и натыкаясь взглядом на разбросанные тут и там вещи. — У тебя здесь стадо слонов прошлось, не иначе.

Гарри озадаченно моргнул и, обернувшись, испуганно пискнул.

Еще сегодня утром он приводил комнату в порядок: разбирал игрушки, отделяя старые, непригодные для дальнейших игр, расставлял книги, перекладывая еще пока не прочитанные на более видное место, и, конечно же, заполнял шкаф новой одеждой, которую ему вчера купил профессор. Однако царящий повсюду бардак явно свидетельствовал об обратном. «Невероятность» подкралась неожиданно, когда малыш и думать забыл об этом своем уродстве.

— В чем дело, Поттер? — зельевар стоял в дверях и внимательно следил за побледневшим мальчишкой.

— Ни в чем, сэр, — Гарри казалось, что опекун видит насквозь все его попытки отвертеться, но лишь одна мысль о том, что мужчина может отказаться от него, как недавно это сделали Дурсли, пугала, заставляя дрожать мелкой дрожью. — Прошу прощения, я все уберу, честное слово.

Несмелая улыбка, с трудом держащаяся на все еще белом лице. Он боялся, что Снейп начнет задавать вопросы. За такое короткое время Гарри вряд ли сможет придумать достойное оправдание неизвестно откуда взявшемуся беспорядку, а учитывая, что последние часа два профессор провел с ним в комнате, все сказанное им будет звучать жалко и ничтожно. Дурацкая «невероятность»! Почему именно у него и именно сейчас?!

— В таком случае, советую тебе не затягивать, — сказал Северус. — Я не потерплю висящих на люстре носков, не говоря уже о других шедеврах твоей комнаты.

Малыш удивленно кивнул, не веря в свалившуюся на него удачу.

Снейп лишь негромко фыркнул, мысленно отмечая еще один пункт в списке с вопросами по Поттеру, который он бы хотел обсудить с Дамблдором. Боязнь подопечного малейших всплесков волшебства тревожила Мастера зелий. Если так пойдет дальше, Гарри неосознанно может заблокировать свою магическую силу, и тогда Мальчик-Который-Выжил-И-Сильно-Ослабил-Темного-Лорда превратится в обыкновенного сквиба. Северус никогда не верил в смерть бывшего хозяина, опасаясь его скорейшего возвращения, но также отрицал и пророчество, касающееся маленького Гарри. Разве может какой-то сопляк одолеть величайшего темного волшебника столетия? Однако и Темный Лорд, и Альбус серьезно восприняли послание ненормальной Трелони, гореть ей в аду с ее предсказаниями! Но речь сейчас не о ней. У Поттера прогрессируют комплексы относительно магии. Правда о волшебном мире на многое откроет ему глаза. Самое главное, что он поймет — никакой он не «ненормальный уродец», и его родители не были безработными пьяницами, погибшими в автокатастрофе. Ух, он бы запытал чертовых магглов до смерти за все, что они наговорили своему племяннику!

— Профессор Снейп? — робкий, все еще напряженный голос ребенка прокрался в размышления зельевара. — А остальные мои уроки. Как я с ними справился?

Гарри затаил дыхание, ожидая приговора. Он сильно волновался, хоть и старался не показывать этого, но от проницательного взгляда мужчины не скрылось, как впились в складки одежды его пальцы.

— Выше ожидаемого, Гарри, — спокойно ответил зельевар, делая вид, что и в самом деле не придал значения напряжению, сквозившему во всей тощей фигурке мальчика.

— Правда?! — удивленно воскликнул Поттер.

— Ты считаешь, что я тебя обманываю? — усмехнувшись, поинтересовался Северус.

— Нет, сэр, конечно, нет, — паршивец, наконец, расслабился.

— Тогда не вижу смысла отвечать на твой последний вопрос, — сказал мужчина и через какое-то время добавил, по-видимому, собираясь уходить: — Малфои прибудут к нам где-то около шести, постарайся обойтись без моего персонального приглашения.

Опекун ушел, оставив Гарри разгребать незапланированные завалы.

Сказка — не реальность. В сказке все до безобразия просто: есть добрый герой, который в конце непременно преодолеет все трудности и победит злого-презлого противника. И это неизбежно, иначе не получится красивой детской истории. Будь герой ленивым, глупым или же наоборот слишком умным и жутко подвижным, его удел один: победить всех врагов и жить долго и счастливо до конца своих дней. В реальности же неважно, насколько добр и честен человек. Людская жестокость поглощает наивных и открытых дурачков, спуская их с небес на землю. Чем изворотливее, тем легче цепляться за переплетения этой жизни. А самое главное — в реальности маловероятно, что, пройдя все невзгоды, приготовленные коварной леди Судьбой, добрый герой выйдет победителем из сражения. Жизнь может и коготки показать, намертво вцепившись в беззащитную жертву.

Гарри давно перестал верить в чудеса и в то, что добро обязательно победит зло. Будь сказка реальностью, по телевизору не крутили бы ужасные криминальные сводки новостей, которые так обожает смотреть тетя Петунья. Если бы эти красивые истории со счастливым концом не оказались вымыслом, он сумел бы пробиться к Дурслям, они перестали ненавидеть племянника, и стены дома украшали не только фотографии Большого Дэ. Но время шло, а обстановка вокруг Поттера лишь накалялась. Необъяснимая «невероятность», произошедшая с ребенком, на короткое время всколыхнула детскую веру в добрых волшебников и прочие глупости, окончательно и бесповоротно разрушив надежду на счастливую жизнь в любящей семье. Зачем тогда нужна эта магия? Кто вообще ее придумал?

С новым опекуном все оказалось совсем по-другому. В отличие от картонной опеки дяди и тети, Снейп действительно заботился о мальчике, несмотря на явную неприязнь, которую он почему-то питал к своему подопечному. Он выделил Гарри целую комнату! С книжками, игрушками и подходящей по размеру одеждой! Еда четыре раза в день! О чем еще мог мечтать десятилетний малыш, лишенный даже элементарного уважения со стороны родной сестры покойной матери и ее грозного мужа. Однако профессор Снейп поразил Гарри еще больше, став не только провожать и встречать его со школы, но и проверять все задания, полученные на дом. Такое повышенное внимание, пусть оно и не подкреплялось родительской теплотой, окончательно выбило Поттера из равновесия.

Как бы мальчику ни хотелось отвернуться от сказки и более осмысленно, познавая и стараясь по возможности сгладить ее острые грани, заглянуть в глаза реальности, сделать этого Поттер не сумел, к тому же профессор Снейп был полной противоположностью свирепого дяди Вернона.

Профессор оказался непрост. Возможно, мужчина видел, что Гарри сильно не хватает родительской любви, но делать ответные шаги навстречу его попыткам обойти огромную пропасть между ними он не собирался. Забота, такая долгожданная и все же далекая, лишь подогревала желания ребенка понравиться мрачному профессору.

Однако через какое-то время огорченному малышу начало казаться, что все его усилия бесполезны и ни к чему хорошему не приведут. Рисуночные подарки на Рождество и день рождения Снейпа, о котором Гарри узнал от директора Дамблдора, периодически захаживающего в гости, умело игнорировались, хотя, отличие от тети Петунии, опекун не выкинул каракули подопечного в мусорное ведро, во всяком случае, не при застывшим в ожидании чего-то страшного ребенке. Почти идеальная дисциплина также не способствовала налаживанию отношений. Гарри недоумевал, почему профессор остается холоден к нему, несмотря на все прикладываемые им усилия, недоумевал, откуда у опекуна такое отношение к нему самому. Поттер успел понять, что угрюмого мужчину связывало с его родителями что-то неприятное. Видимо это и не позволяло ему быть более открытым с Гарри. Иногда в его речи проскальзывали неприятные эпитеты о Джеймсе Поттере, но он быстро замолкал, не желая развивать эту тему.

Дамблдор на вопросы мальчика лишь грустно улыбался и говорил, что, когда придет время, то Гарри сам все узнает. Это раздражало. Против воли малыш вновь погружался в пучину волшебных сказок, откуда так долго выбирался, стараясь достать до спасительного дна. Мысли о том, чтобы быть любимым ребенком у заботливых, пусть и не родных родителей, никак не хотели оставлять его в покое.

Смирение казалось единственным верно выбранным решением в данной ситуации. И Гарри бы смирился. Обязательно. Пусть не сразу. Пусть через отчаяние и острую жалость к себе и своей «веселой» жизни неудачника. Но смирился. Он слишком дорожил опекуном и готов был на все, даже отказаться от попыток расшевелить мрачного профессора, только бы он не выгнал его обратно к Дурслям; уж лучше сразу в приют.

Вскоре малыш влип в очередные неприятности, что не осталось без внимания со стороны Северуса.

Поттер никогда и ни с кем не дрался. От банды Дадли он убегал, не желая участвовать в «Охоте на Гарри», а отдельные конфликты старался решить мирно, считая избиение более слабых и беззащитных глупой прерогативой кузена. Однако мальчик не смог удержаться от удара, услышав громкие, нелестные высказывания о Снейпе одного из дружков младшего Дурсля, Гейта. Да как он смеет думать такие гадости (даже про себя Гарри не решался повторить это) про такого замечательного человека, как профессор Снейп! Совершенно не задумываясь о последствиях своего праведного гнева, Поттер набросился на изумленного однокашника.

Разумеется, инцидент не остался без внимания. Поглазеть на то, как робкий очкарик бьет дружка Большого Дэ, сбежались не одни любопытные школьники. Классная руководительница была тут как тут.

— Что здесь происходит?! — всплеснула руками женщина, глядя на сцепившихся и катающихся по полу учеников. — Поттер, прекратите сейчас же! Поттер!

Все еще рассерженного Гарри грубо оттащили прочь. Одноклассники, тем временем, поднимали второго участника потасовки. Его рассеченная губа служила для Поттера лучшей наградой, хотя ему и самому досталось сполна, а учитывая, что Гейт был под стать кузену — такой же крупный и мускулистый — Поттеру могло быть намного больнее, опомнись этот качок чуть раньше.

— Я сейчас же позвоню вашим родителям, молодые люди, и сообщу им о вашем недостойном поведении! — продолжала бушевать учительница.

— Я не при чем, миссис Хадсон, это все он! — в отчаянии воскликнул дружок Дадли, тыча трясущейся рукой в сторону тяжело дышавшего Гарри.

Тот мрачно ухмыльнулся.

«Не такой уж этот верзила и крутой».

— Не сомневайтесь, мистер Гейт, опекуну мистера Поттера я обо всем сообщу в первую очередь, — все еще возмущенная поведением проблемного мальчишки, от которого отказалась даже его родная тетя, женщина подняла с пола слетевшие в пылу драки очки, которые чудом не разбились, и водрузила их ему на нос, отмечая про себя как сильно заплыл глаз ее ученика. Мелькнувший в открытом глазу страх говорил учительнице о том, что ребенок напуган, а значит, новый опекун имеет-таки влияние на этого непослушного малолетнего бандита. Что ж.

Окинув напоследок детей строгим взглядом, миссис Хадсон ушла.

Гарри смотрел вслед удаляющейся женщине, все острее ощущая, как скручивает желудок от обволакивающего его ужаса. Она позвонит Снейпу. О, нет! Что он наделал! Поддавшись провокации со стороны недруга, Поттер окончательно потерял надежду. Здесь и смирение не поможет. Профессор откажется от него. Он снова попадет к Дурслям, но в этот раз Дамблдор не придет к нему с предложением поселиться у нового опекуна. Зачем? Ему дали возможность, и он ею не воспользовался, позволяя мимолетной вспышке ярости разрушить все. Правильно говорил дядя Вернон. Он урод. И тетя Петуния не врала, называя его ошибкой природы.

Вокруг продолжали топтаться и перешептываться о драке одноклассники, периодически в его адрес летели смешки, особенно, когда дружок Дадли окончательно успокоился. Впрочем, Гарри было все равно, он практически не слышал того, что улюлюкали ребята. Им никогда не понять его чувств, не ощутить, каково жить с живыми родственниками и знать, насколько сильно они ненавидят сам факт твоего существования. Они вряд ли когда-нибудь задумались о том, что приют, которым родители пугают своих детей, может оказаться намного предпочтительнее, нежели родная крыша над головой.

Снейп не заставил себя долго ждать. Стоило ребенку взглянуть на опекуна, он отчетливо понял, что пропал. Таким сердитым профессора мальчик еще никогда не видел.

— Какого черта ты там устроил, Поттер?! — рявкнул мужчина, приведя Гарри домой и обработав его синяк специальной мазью. — Я жду объяснений.

— Я…я…я подрался, сэр, — заикаясь, пролепетал тот, прижимая вату с мазью к глазу, как и было велено.

— О да, твоя учительница весьма «тонко» упомянула об этом отвратительном происшествии, — холодно произнес Северус, с презрением смотря на сына проклятого Джеймса Поттера. — Я рассчитываю получить сносные объяснения твоему варварскому поведению.

Гарри весь сжался, прекрасно зная, что ни за что не назовет профессору Снейпу истинную причину, ибо тогда опекун окончательно разочаруется в нем. Все равно хуже уже не может стать...

— Молчишь? — угрожающе прошипел Мастер зелий.

— Пожалуйста, сэр… простите меня, — тихо молвило лохматое недоразумение в очках. — Я…больше так никогда не буду!

— Меня не волнуют твои извинения, мальчишка! — рявкнул мужчина. Ему надоело клещами тянуть у подопечного необходимую ему информацию. А по-другому Поттер говорить не умел. — Я требую, чтобы ты объяснил мне, что заставило тебя совершить столь безрассудный проступок. Я не намереваюсь терпеть под своей крышей драчуна!

Зельевар знал, с Поттером нужно быть помягче, поскольку он сильно травмирован Дурслями и физически и психологически. Однако мужчина не мог взять себя в руки, видя, как упрямится сопляк. Напряженный как струна, закусил нижнюю губу чуть ли не до посинения и упорно смотрит в пол, не желая идти на уступки и поделиться с опекуном правдой.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Гарри медленно поднял голову, встречаясь с грозным взглядом.

— Я подрался с мистером Гейтом, потому что позавидовал его новому портфелю.

Раньше малыш всегда говорил родственникам правду, надеясь, что хоть в этот раз они поверят ему, а не «ненаглядному Дадличку», и каждый раз надежды мальчика на благоприятный исход терпели оглушительное фиаско. Тогда Гарри стал говорить то, что хотят услышать от него дядя с тетей. Не намного и почти незаметно, но это смягчало дальнейшие наказания. В тот момент ребенок осознал — правда, не нужна никому, если она не та, которую рассчитывают услышать. Придя к неутешительным выводам, он заставил себя обманывать родственников, подтверждая все их нелепые обвинения. Хотелось им, чтобы племянник был злостным прогульщиком, или хулиганом, или самым невоспитанным ребенком столетия, Поттер без возражений подбирал все необходимые для Дурслей слова. Вранье — небольшая плата в обмен за уменьшенное количество подзатыльников. А если совсем повезет, тетя, перестав негодовать по поводу свалившейся на голову обузы, выпустит его из чулана на несколько часов раньше и, может, даже покормит не сильно подгоревшими тостами.

С профессором Гарри мог позволить себе говорить правду, не боясь быть обвиненным во лжи. Опекун легко распознавал обман и был очень недоволен, когда подопечный попытался притвориться кем-то иным, кем-то, кого в нем видел зельевар, но кем он, по сути, никогда не являлся. Мальчик был счастлив, ведь он ненавидел врать.

Однако в этот раз Поттеру хотелось обмануть Снейпа, хотелось, чтобы он поверил в его легенду о черной зависти к однокласснику. Ему было слишком страшно. Вдруг, узнав об истинной причине, вынудившей его затеять драку, опекун откажется от него и вернет обратно к Дурслям?

— Новый портфель, значит? — Северус задумчиво водил длинным пальцем по нижней губе, не сводя с него черных глаз.

Похоже, профессор успокаивался. Во всяком случае, мальчику так показалось.

— Идите в свою комнату, Поттер, — велел опекун. — И очень советую вам не попадаться мне на глаза до завтрашнего дня. Ясно?

Гарри остолбенело кивнул. И все? В своей лжи он затронул то, что мужчина ненавидит больше всего, но при этом Снейп только отправил его к себе в комнату и даже не запретил выходить из нее в случае острой необходимости?

Передернув плечами, чтобы хоть как-то сбросить напряжение, он побрел в сторону лестницы.

— Еще раз посмеете обмануть меня, я действительно отправлю вас к Дурслям, — раздалось ему вслед.

Гарри резко обернулся. Мужчина внимательно смотрел на него, при этом в его цепком взгляде отчетливо проскальзывала усталость и некая…обреченность, что ли. Это показалось мальчику странным — раньше он никогда не мог читать Снейпа. Сейчас же эмоции легко распознавались, если как следует присмотреться. Что же случилось?

— Вы еще здесь, Поттер? — рыкнул Северус, заметив, что маленькое недоразумение не двигается с места.

— Уже нет, сэр. Извините, — удивительно, но стоило обычной маске профессора вернуться на лицо, Гарри почувствовал невероятное облегчение.

Он пулей рванул наверх, не желая и дальше раздражать опекуна.

По прошествии некоторого времени после той злополучной драки, Снейп неожиданно сообщил подопечному, что переводит его в другую, более сильную школу, специализирующуюся на точных науках. Услышав об этом, Гарри счастливо улыбнулся. Наконец-то Дадли и его дружки перестанут отравлять ему жизнь, наконец он сможет попытаться завести друзей. Более сложная программа обучения нисколько не пугала его, тем более опекун предложил свою помощь в освоении тяжелого материала. Вот тут-то Гарри и растерялся окончательно. Раньше профессор только просматривал его домашние задания, видя ошибки, перечеркивал все красной ручкой и возвращал, не говоря ни слова. Теперь же Снейп обещал заниматься с мальчиком. Кроме того, мужчина вдруг начал интересоваться жизнью Поттера. Он спрашивал его об успеваемости в школе, о друзьях, об увлечениях. Вечера у камина перестали быть молчаливыми. Опекун действительно был очень интересным и умным собеседником. Гарри мог говорить с ним на любую тему и так увлекаться разговором, что время проносилось вокруг него с бешенной скоростью, а он и не замечал его течения.

Чуть позже малыш узнал, каково это, когда близкий тебе человек заходит перед сном в твою комнату и желает добрых снов. Дурсли никогда не делали такое для него, а профессор Снейп делал, вернее, начал делать. Поттер вновь умудрился простудиться — из-за ослабленного иммунитета болячки так и липли к нему, поэтому опекун оставил его дома, строго-настрого запретив вставать с кровати. Гарри скучал, не имея возможности сходить в школу или просто поиграть на улице, но послушно исполнял приказ мужчины, зная, что так можно быстрее вылечиться. Снейп вообще очень хорошо лечил все его болезни. День-другой, и мальчик абсолютно здоров. А вот другие по целой неделе болеют, а то и по две. Наверное, они не слушаются своих родителей и не лежат целыми днями в кроватях. А вот он послушный, поэтому лечение продвигается более успешно.

Гарри широко улыбнулся, поплотнее закутавшись в одеяло и водружая на колени книгу «Маленький Принц», которая сглаживала его тоску по более подвижному и продуктивному образу жизни.

Снейп зашел к нему вечером после работы в своей школе.

— Выпей это лекарство и ложись спать, — он остановился у кровати подопечного и подал ему пузырек с очередной гадкой жидкостью.

Гарри уныло кивнул и с отвращением уставился на бутылочку с неприятным на вкус лекарством. Он бы сказал что-нибудь, но горло так болело, что сил разговаривать не было никаких.

— Нечего кривиться, Поттер, — Северус усмехнулся. — Быстрее выпьешь, быстрее поправишься и сможешь вновь посещать школу.

От его слов стало легче, однако не намного. Все-таки вкус у этой настойки коричнево-зеленого цвета был наиотвратительнейший! А этот жуткий эффект в виде дымящихся ушей. Ужас! Мальчишка передернулся и опрокинул в рот содержимое пузырька.

— Б-р-р-р, гадость, — прохрипел он, поморщившись от странного эффекта.

— Болезнь никогда не была приятным занятием, так что не жалуйся, — хмыкнул зельевар, забирая из детских рук бутылочку.

— Это так, да, — согласился Поттер, — но есть у болезни и приятная сторона.

— М-да? И какая же?

— Вы беспокоитесь обо мне, — искренне отозвался Гарри. Ему было настолько плохо, что он совершенно не заботился о смысле и последствиях своих слов. — До вас этого никто не делал. Я всегда знал, что это приятно, когда тебя лечат, приходят, чтобы уложить спать, укрыть одеялом…

Длинная тонкая рука опекуна, поправляющая съехавшее одеяло, чуть дернулась, но не остановилась.

— Спи, глупый ребенок, — вздохнул Северус, с сочувствием глядя на сына заклятого врага. Или это у Гарри воображение разыгралось. — Завтра тебе станет намного лучше, во всяком случае, я надеюсь, что твои приступы сентиментальности больше не повторятся.

— Но я правду говорю! — возмущенно прошипел малыш.

— У тебя горло болит, а ты находишь время спорить со мной? Ты неисправим.

Поттер насупился и вяло перевернулся на бок, демонстрируя опекуну, что собирается спать.

— Спокойной ночи, профессор.

— Спокойной ночи, Гарри.

Мастер зелий потушил свет и покинул комнату подопечного, совершенно не догадываясь о том, что одной своей фразой отбил у мальчишки желание спать едва ли не на полночи.

Это были самые счастливые воспоминания Гарри. Как закончился этот ад у Дурслей, как Дамблдор привел его к профессору Снейпу и как мальчик пытался наладить с ним отношения. Почти полгода, если не больше опекун не обращал на факт его существования ни малейшего внимания, а после той драки не значительно, но его мнение о Поттере изменилось. Прошел месяц или два, прежде чем наблюдательный Гарри окончательно убедился в своих догадках. И поворотным моментом стала именно та ночь, когда опекун внезапно назвал его по имени.

Интересно, а с чего вдруг профессор изменил о нем свое мнение? Мальчик не раз ловил себя на мысли, что подозревает Снейпа в умении использовать телепатию. Ну, а как еще объяснить, что мужчина постоянно ловил его на лжи! Ему ни разу не удалось провести мрачного профессора, хотя другие элементарно покупались на глупые детские выдумки. С дядей Верноном и тетей Петуньей навык искусно обманывать только улучшался. А Снейп читал его как открытую книгу всякий раз, когда Гарри собирался что-то скрыть. Неужели у его опекуна тоже «невероятность»? Он поэтому проигнорировал жуткий беспорядок в комнате подопечного?

Поттер рассеянно взъерошил непослушные волосы, явно устав от умственной деятельности. Доказательств у него не было, лишь предположения. Возможно, мужчина хорошо умеет видеть людей и внутренний мир. В любом случае, Гарри очень любил грозного профессора, потому что благодаря его проницательности или «невероятности», он, наконец, перестал обманывать, перестал бояться быть непонятым и все-таки почувствовал на себе настоящую заботу. Мечты сбывались. Непросто. Не сразу. Временами делая ему больно. Но сбывались. Кто знает, а вдруг профессор Снейп однажды посмотрит на него как на сына? Реальность жестока, никто не спорит, но в ней найдется немножко места для маленькой сказки с хорошим финалом, ведь так?

— Гарри Поттер! — раздался за дверью раздраженный окрик опекуна. — Если ты сейчас же не спустишься, я за себя не отвечаю!

Судя по сердитости голоса профессора, он зовет его уже не первый раз. Гарри недоуменно перевел взгляд на часы и ужаснулся. Шесть часов! Мужчина покинул его комнату всего несколько минут назад, а уже вечер! Что это значит? Уснул? Он все еще сидел за столом, а перед ним лежала не закрытая тетрадка с математическими примерами.

Вот черт! Надо срочно одеваться в приличную одежду и спускаться вниз, чтобы Снейп и Малфои не ждали слишком долго.

— Я сейчас! — крикнул Гарри в ответ, опасаясь, что Мастер зелий и правда к нему поднимется, что грозило серьезными проблемами.

Засуетившись, мальчик бросился к шкафу, вытащил оттуда черные брюки, рубашку, чистые носки и стал судорожно одеваться. Прежде всего он извинится перед гостями и опекуном и скажет, что готовил комнату к приему Драко Малфоя. Много чести, конечно, но ударять в грязь лицом перед этим павлином ему не хотелось. Кстати о комнате… Он же ее так и не убрал! Снейп убьет его! Он будет умирать долго и мучительно. Гарри испуганно огляделся и остолбенел: все вокруг было идеально чисто, и все вещи лежали на отведенных для них местах.

Поттер подошел к столу, закрыл черновую тетрадь и вложил ее в учебник. Затем он поправил рубашку и поспешил вниз к гостям, понимая, что задерживаться дольше — дурной тон и признак плохого воспитания. Еще неизвестно, сколько времени его звал профессор.

Последний взгляд на комнату, на всякий случай.

«Дурацкая «невероятность»».