Новое Начало – Альтернатива. Часть I - Возрождение Дракона, не только... (гет)

В этом году в отходящем от вокзала Кингс-Кросс «Хогвартс-экспрессе» все места были забиты битком: те маги, кто по какой-либо причине не смог уехать из страны, отсылали своих детишек, даже если ребятам ещё не исполнилось необходимых одиннадцать лет, в школу к Дамблдору, надеясь, что уж он-то он сумеет защитить их от Тёмного Лорда.

Гарри с Джинни ехали в одном купе, каким-то чудом оставшимся свободным; Рон с Гермионой тоже присоединились к ним, после того как закинули вещи в купе старост.

Поболтав обо всем понемногу и, по традиции, купив немного сладостей с тележки, друзья занялись своими делами — Гермиона зарылась в учебники, Рон внимательно изучал свежий каталог «Все для Квиддича», а Джинни пошла к подругам в другое купе.

Гарри же, завернувшись в мантию, делал вид, что дремлет, привалившись в угол купейного дивана. С закрытыми глазами лучше думалось, а поразмыслить ему было над чем…

За некоторое время до отъезда в Хогвартс, друзья Гарри и все обитатели «Норы», заметили, что он стал лучше спать и есть, перестал быть постоянно раздражительным, начал ходить на долгие ежедневные прогулки по окрестностям, улыбаться и изредка шутить. И они с радостью решили, что кошмары отступили, а парень начал приходить в норму. Отчасти это было правдой. Кошмары прекратились после одного сна. Или не совсем сна… А может, и вовсе не сна. И вот его-то Поттер запомнил очень хорошо.

* * *

Опять серая мгла и обжигающий лицо ветер, несущий давящий мутный поток, омрачающий сознание. Снова гора из голых, мертвых тел и яростное фиолетовое сияние на вершине. Красная липкая жижа, тянущаяся за пальцами… Неописуемые миазмы… Кровь повсюду — на руках, на одежде, на лице… Призрачные тени, водящие бесконечный хоровод. Сотни голосов, лезущих в уши, запускающих свои шипящие и свистящие языки прямо в мозг… Сознание уже мерцает, как пламя свечи на сквозняке, нервное напряжение достигает предела, отчего Гарри обычно просыпался от собственного крика, но не в этот раз.

Перед глазами мелькнула мертвая улыбка отца, мать, бросающаяся на лезвие, презрительный смех Темного Лорда, и сознание Поттера как будто омыло ледяной злобой, придавей сил и ослабившей напор призрачных шепотков.

— Нет! — прошептал Гарри и начал с остервенением карабкаться к вершине, хватаясь за осклизлые трупы и спихивая их вниз. Страх и отвращение притупились, на смену им пришла холодная уверенность — добраться до вершины во что бы то ни стало.

Хор голосов перешел в вой: «Впусти нас!! Только впусти нас, и ты обретешь власть! Ты станешь сильнее всех!! Мы дадим тебе все!! Только впустииииииии!!! Мы приказываем тебеееее!!!»

«Это души тех, кого поглотил Тэцу-Но-Кирай, — слова огненной вязью расцвели у Гарри в мыслях. — Все, кто поддавался им, действительно обретали силу, но ненадолго. Потом они умирали и присоединялись к этим рабам меча».

«Кто ты?» — мысленно спросил Гарри, продолжая карабкаться.

Молчание было ответом.

К призракам извне присоединился и умоляющий внутренний голос: «Пожалуйста, давай уйдем отсюда, здесь плохо, здесь одно зло, а ты же не хочешь быть злым, правда? И нам не нужен этот меч, пусть лучше все идет, как раньше…»

— Отстань, — прошипел Гарри, на миг остановившись. — Мне он нужен. И его сила тоже нужна.

«Но эта проклятая вещь сожрет тебя! — голос все не унимался — Ты что, хочешь уподобиться Вольдеморту?!»

— Прочь!!! — заревел Поттер, вложив в крик всю накопившуюся ярость, рванулся вперед из последних сил и достиг вершины. Вмиг голоса замолкли, словно их отрезало, и по ушам ударила внезапно навалившаяся, звенящая тишина.

В столбе яркого фиолетового пламени стоймя парил уже знакомый Гарри меч. Скользя и спотыкаясь, юноша подошел к нему, протянул руку к мечу. Огонь не обжигал, руку лишь слегка покалывало. Но как только пальцы были готовы сомкнуться на ножнах, его охватило странное чувство. Гарри посмотрел вниз, и его рука дрогнула и замерла.

Гора мертвецов, серая пелена, столб огня — все куда-то исчезло. Он стоял на краю бездонного колодца, откуда тянуло жутким, обжигающим лицо холодом, а тьма в провале вовсе не была обычной темнотой — это был живой, активный мрак, который перетекал, струился, закручивался в водовороты и вытягивал наружу жадные, ищущие щупальца.

Гарри смотрел на эту завораживающую картину не в силах оторваться, он чувствовал страх и отвращение, но одновременно с удивлением ощущал в себе и… интерес. Желание познать, что э_т_о.

«Это и есть сущность Меча Проклятых, — опять сами собой сложились в голове алые слова. — Возьмёшь меч — и она станет твоей второй сущностью. Но ее сила — нелегкая ноша, и от нее нельзя потом отказаться. Она — как тяжелый камень, поднятый руками над головой. Сильный сможет его удержать и обрушить на врага, а слабому он самому сломает шею».

«Не делай этого!! — уже не шептал, а истошно кричал голос внутри Гарри, — Оттуда не будет возврата!! Ты погибнешь!!!»

— Прочь! — твердо повторил Гарри и сомкнул пальцы на ножнах Тэцу-Но-Кирай.

В следующее мгновение Поттер почувствовал, как десятки темных, дымных струй вырвались из провала и вонзились в него, жадно вгрызаясь, прорастая и пуская корни в разум и душу. Меркнувшим от боли сознанием Гарри успел ощутить целый шквал чуждых эмоций, главные из которых были дикая, свирепая радость, торжество и желание нести смерть.

Последнее, что помнил Поттер, что он, сжав меч, молча летит в бездну…

* * *

Проснувшись наутро, он вовсе не чувствовал себя, как обычно, разбитым.

Напротив, Гарри ощущал себя гораздо лучше, чем за несколько последних недель. И что больше всего его удивило, он… чувствовал меч. Ощущал его, замотанного для конспирации в ткань вместе с метлой, так же, как человек чувствует, например, спящего в ногах кота. Лежа на кровати, Гарри протянул руку и мысленно позвал: «Тэцу…» Материя на стоящем в углу тюке лопнула по всей длине, и меч через всю комнату послушно прыгнул юноше в ладонь.

— Вот так, — тихо произнес потрясенный Гарри. — И безо всяких «Ассио».

Он встал с кровати, немного вытянул из ножен клинок и полюбовался на сверкающую сталь, провел по ней пальцем.

«Теперь он мой, — подумал Поттер, и тут же пришла следующая мысль: — И я теперь ТОЖЕ ЕГО».

Приступ внезапного страха заставил тут же вложить оружие в ножны и отложить его на край постели. Косо глядя на него, Гарри старательно прислушался к себе, но не обнаружил ничего ненормального. Ни жажды убивать, ни бредовых голосов, ни надвигающегося безумия. Хотя вряд ли кто-то мог бы ощутить действительно надвигающееся безумие… Наоборот, держать меч в руке было… приятно. Он вселял уверенность и давал такое поразительное чувство защищенности, которого Гарри еще никогда не испытывал.

Держа Тэцу посередине, он вытянул вперед руку и еще раз удивился, насколько он, будучи в ножнах, напоминает шест — черное, полированное дерево, плавно, без ступеньки грады переходящее в рукоять, и легкий, почти незаметный изгиб. А может…

Повинуясь внезапному импульсу, Гарри шагнул вбок приставным шагом, одновременно делая вращательное движение кистью с мечом, в голове, судя по ощущениям уколола и тут же растаяла ледяная игла, а дальше тело и руки будто «вспомнили» сами. Маленькая комната, которую семья Уизли выделила Гарри, наполнилась свистом и шорохом — почти двухметровый меч в ножнах, крутясь и вращаясь, послушно перетек из руки в руку, очертив защитный круг вокруг владельца.

— Как интересно, — Гарри изумленно уставился на свои тупо занывшие с непривычки кисти рук. Занимаясь несколько лет квиддичем, он думал, что находится в хорошей физической форме. В принципе, так оно и было, но полеты на метле и бой на шестах, оказалось, все же несколько разные вещи.

— Надо будет попрактиковаться где-нибудь. Наедине, — тихо произнес Поттер. — И пока ничего не говорить друзьям. Зная Рона и Гермиону, ничего хорошего из этого не выйдет…

За те несколько недель до отъезда в школу он успел многому научиться. Пряча клинок в свертке с метлой, Гарри уходил подальше от Норы в облюбованный глухой уголок, просто брал меч в руки и, бездумно «отключая мозг», позволял Тэцу «вести себя». Это даже не было похоже на учебу, скорее на восстановление некогда утраченных навыков, словно Поттер все это уже когда-то знал, но просто основательно подзабыл. Сначала «вспоминало» тело, а потом умение закреплялось в памяти.

По вечерам Гарри лежал в кровати, прислушиваясь к нытью натруженных мышц, связок и суставов, и размышлял. Похоже, все знания, накопленные мечом из поглощенных им человеческих душ, понемногу начали «просачиваться» к новому хозяину. Возьмите стакан с водой, плотно накройте его листом бумаги и переверните. Сначала вода пропитает бумагу, а потом начнет сочиться каплями, все больше и больше.

И при мысли, что те умения начального, физического уровня боя и фехтования, что он постигает сейчас, это только «первые капли», у Гарри холодело в животе от смеси страха и предвкушения.

Но не все было просто.

Что его не на шутку волновало, так это появившаяся резкая агрессивная реакция на все внезапное. Например, к счастью никто не заметил, каких трудов Гарри стоило сдержаться и не вскочить, когда один из близнецов Уизли в шутку хлопнул его по спине за обедом.

Даже сам Поттер испугался, он буквально видел, как с разворота вгоняет подхваченный со скатерти столовый нож Фреду под кадык. С тех пор он предпочитал садиться спиной к стене. И усилил самоконтроль.

* * *

Он вынырнул из воспоминаний и приоткрыл глаза. В купе ничего не изменилось — Гермиона сидела, уткнувшись носом в книжку, а Рон листал каталог, делая какие пометки на полях.

Как ни странно, за всю поездку до Хогвартса Малфой так и не появился — и это обстоятельство не могло не насторожить спаянное трио гриффиндорцев. Не заметили они слизеринца и когда выходили из поезда, хотя пропустить его было трудно. Мало того, его шкафоиды-телохранители тоже пребывали в растерянности, не находя своего предводителя, и с потерянными выражениями туповатых лиц топтались на перроне, озираясь по сторонам и не обращая внимания на мелкий моросящий дождь.

— Может, он внезапно решил уйти к Упивающимся и бросить Хогвартс? — с надеждой спросил Рон.

— Сомневаюсь, — скептически покачала головой Гермиона. — Малфои скрытны и осторожны, так что вряд ли бы он совершил такой опрометчивый поступок, тем более помня ошибку своего отца. Драко — прикрытие для семейства Малфоев, гарантия того, что их имущество не будет конфисковано: наверняка Люциус уже давно перевёл всё на имя сына — на тот случай, если планы Тёмного Лорда снова потерпят крах. Видимо, младшего Малфоя что-то задержало… или кто-то…

— Да Упивающийся он, любому ясно! С его-то семейкой! — презрительно фыркнул Гарри. — И хватит о Малфое — разве нет других, более приятных тем для разговора?

— Конечно, есть! Например, подготовка к П.А.У.К., — оживилась Гермиона. — Мы сдаём его только в следующем году — но начинать заниматься надо уже сейчас…

— Х-м-м, возможно, тема Малфоя была не так уж и плоха, — задумчиво протянул Рон, Гарри, фыркнув, согласно кивнул, а Грейнджер недовольно насупилась.

В Большом зале слизеринца тоже не было — что уже не удивляло. Зато гриффиндорцы увидели Люпина — и, догадавшись, что он снова стал учителем по ЗОТИ, очень обрадовались. Похоже, Люпин был рад этому ничуть не меньше их самих, особенно сейчас, встретив тёплый приём учеников — не всех, правда, но большей их части — помнившей его как хорошего учителя и приятного человека и старавшейся не думать о его личине оборотня. В конце концов, аконитовое зелье позволяло ему контролировать себя в полнолуние, так что ученикам с его стороны опасность не грозила. Кстати, о зельях…

Гарри внимательно оглядел учительский стол, но не обнаружил там своего самого ненавистного преподавателя — Снейпа, который уже должен был вернуться из Румынии. «Значит, и в самом деле сейчас сбор Упивающихся — потому-то и Малфой исчез», — подумал Гарри, вспомнив о том, что Снейп шпионил за Тёмным Лордом для Дамблдора.

— А где Снейп? — негромко спросил Рон.

— Там же, где и Малфой, — занятый своими мыслями отозвался Гарри.

Он снова обвёл взглядом учителей. Внимание его приковал один незнакомец — довольно молодой, лет тридцати с небольшим хвостиком, хорошо сложенный, высокий, худощавый, немного бледный, с чёрными блестящими волосами до плеч. Чертами лица, острыми и резкими, он чем-то напоминал хищную птицу; пронзительные чёрные глаза усиливали сходство. Чем-то он был знаком Гарри… может, кто-то из Ордена Феникса?

Странно, что и остальные учителя посматривали на него с недоверием и любопытством, а он, казалось, совершенно не замечал их взглядов, погружённый в собственные мысли.

В это время МакГонагалл ввела в зал первоклашек, и Гарри оторвался от созерцания незнакомца, сосредоточив внимание на сортировке. Она длилась очень долго из-за того, что детей было гораздо больше, чем обычно. В общей сложности большинство попало в Слизерин — но Гарри не был так уж удивлён этим: в конце концов, каждый в тяжёлое время пытается выжить, как может, а Вольдеморт явно покровительствовал слизеринцам, и они были бы заранее предупреждены о надвигающейся опасности.

Странно, что Дамблдор так и не представил того, незнакомого учителя — быть может, это и вовсе был не учитель, а кто-то из союзников Дамблдора, приехавший увидеться с директором и решивший задержаться, чтобы посмотреть на церемонию сортировки?

После ужина Рон с Гермионой, как и положено старостам, повели первокурсников в башню, а Гарри отстал от них — он хотел поговорить с Люпином, расспросить его об Ордене Феникса; Уизли, хоть и состояли в нём, никогда даже словом не упоминали Орден, и это молчание раздражало Гарри.

Заметив, что профессор уходит, он быстро начал пробираться к выходу вслед за ним; выйдя, свернул в один из полутёмных коридоров — и внезапно с силой налетел на кого-то, едва не упав. Машинально пробормотав: «Извините!», Гарри поднял голову — и понял, что врезался в того самого незнакомца. Везёт, ничего не скажешь.

— Ваши очки плохо вам служат, Поттер? — раздражённо прорычал Снейп. — Так смените их на более сильные! Или же я настолько незначителен, что вы меня даже не заметили?

— Какого чер…?! — начал Гарри, сжав кулаки, но потом вдруг осознал: ЭТО — СНЕЙП?! Не может быть! Хотя теперь, услышав этот презрительный голос, источающий ядовитый сарказм, Гарри без труда смог распознать в незнакомце профессора алхимии — только что же с ним случилось, что он так неузнаваемо изменился?

— Десять баллов с Гриффиндора, — сухой голос вернул его на землю. — Ах да… ведь у вас ещё нет ни одного очка… Что ж, сниму эти баллы потом. Запомните, Поттер: из-за вашей феноменальной неуклюжести ваш факультет потерял десять баллов ещё до первого урока. Своеобразный рекорд. Поздравляю. Ничего иного я от вас и не ожидал.

Снейп, сделав несколько шагов, исчез, растворившись во мраке коридора, и Гарри мысленно взвыл: ну угораздило же его столкнуться именно со Снейпом! Не с Дамблдором, не с МакГонагалл или Флитвиком — именно с этим мерзким, скользким типом… И Люпин ушёл… придётся возвращаться ни с чем. Хорошо ещё, что он догадался заранее узнать у Гермионы пароль — а то так бы и пришлось торчать всю ночь возле портрета Толстой Тёти. Да-а, как бы ни изменился Снейп внешне, внутри он остался всё такой же сволочью.

Раздражённый, Гарри ввалился в гриффиндорскую гостиную, досадливо пнув стул, оказавшийся у него на дороге. Заметив его состояние, Рон понимающе кивнул:

— Проблемы?

— Снейп, — лаконично ответил Гарри.

— Сколько? — естественно, обойтись без снятия баллов с Гарри Снейп просто не мог.

— Десять.

— Ну, это ещё не страшно, — жизнерадостно заметил Рон. — А где ты нашёл этого хмыря? Его же не было за ужином!

— Оказывается, был, — хмуро отозвался Гарри. — Видел того мужика, что сидел за столом рядом с Люпином?

— Такого высокого и бледного? Видел. А что?… — внезапно лицо Рона вытянулось. — Это что — был Снейп?!

— Угу, — мрачно кивнул Гарри.

Рон ошарашено присвистнул.

— Ни фига себе! Я его и не узнал! А с чего это он вдруг стал таким?

— Без понятия — да и мне по барабану. На сегодня дозу Снейпа я уже получил. Я пошёл спать, — заявил Гарри.

— Давай, валяй, — отозвался Рон.

Сам он собирался ещё немного посидеть у камина — этот день был довольно прохладным, да ещё и дождливым, так что Рон продрог до костей и всё никак не мог согреться.

Когда Гарри уже поднимался по лестнице, он услышал задумчивый голос друга:

— Знаешь, что я думаю, Гарри? У него появилась баба. К ней-то он и ездил в Румынию. Больше никакие более-менее подходящие объяснения в голову не приходят.

— Может и так, — меланхолично согласился тот. — Но его сути это не меняет — он как был подонком, так подонком и остался.

— По-настоящему изменить Снейпа сможет лишь одна женщина в мире, — фыркнул Рон. — Могила.