Гарри Поттер и темный блеск (гет)

Гарольд в сопровождении Снейпа появился в больничном крыле после обеда. Предупрежденная профессором Макгонагал мадам Помфри лишь негодующе зыркнула на зельевара и молча пошла в свой кабинет.

— Она спит? — окликнул ее Гарольд.

— Я все сделала, как меня просили, — сухо ответила Помона и скрылась за дверью.

Гарольд остановился у кровати, на которой лежала Гермиона. Девушка спала. Ее каштановые волосы свободно разметались по подушке. Ровное дыхание легко вздымало грудь под тонким одеялом, а выражение лица было спокойным и умиротворенным.

Юный маг почувствовал себя очень неловко. Гермиона была перед ним виновата. Это бесспорно. Но ведь она и сама подверглась серьезной опасности. В конечном итоге затея с двойной ментальностью была именного его, так что обвинять ее — это все равно, что винить малыша, который побежал за мячиком и попал под машину. Кто виноват? Малыш? Мячик? Или тот придурок, который привел его играть рядом с дорогой и оставил без присмотра? Тут и говорить нечего. У кого выше уровень познаний в магии, у того и выше уровень социальной ответственности. Гарольд покосился на Снейпа. Это его слова. Все учит меня. И правильно. Дураков учить надо. Надо было тогда вести себя осторожнее. Набрал магических лошадиных сил, что твой паровоз. Хогвартс-экспресс, блин! Ладно, надо сосредоточиться.

Ну надо же. Еще полгода назад и в страшном сне не могло присниться, что буду ментально общаться со своим хоркруксом. Жесть! Сейчас он мне врежет. За обман, за предательство. Лысый Мерлин! Залезть бы под кровать и пусть Снейп сам разбирается. Он умный, вот пусть и пыхтит. А я дурак, мне и под кроватью хорошо.

Снейп перехватил взгляд Гарольда, устремленный под кровать, выхватил палочку и быстро наклонился, заглядывая под нее. Под кроватью никого не оказалось. И не удивительно — юный маг еще не залез под нее. Зельевар вопросительно посмотрел на Гарольда. Тот сморщился — не стоит обращать на него внимание. Северус пожал плечами и взглядом показал, что ждет дальнейших действий. Поттер обреченно присел на стул у изголовья Гермионы и закрыл глаза.

Девушка спала. Ее сознание было укрыто покровами сна, как слоем ваты. В памяти царил полный порядок, как в ухоженной библиотеке. Все было на своих местах. Никакой сумятицы и хаоса. Странно. Это свидетельствовало о том, что в душе девушки и в ее мыслях царит полный комфорт. Этого не могло быть. Этого просто не могло быть. Дальше. Гарольд осторожно скользнул в подсознание. А здесь помойка была та еще. Пробираясь, продвигаясь и протискиваясь по подсознанию Гермионы, Гарольд на ощупь находил фрагменты стертой памяти и собирал их для восстановления. На границе сознания и подсознания еще можно было что-то «разглядеть». Этим термином Гарольд называл свои ощущения, когда мысли визави были, как на ладони. Но по мере погружения в глубину подсознания девушки, рассматривать становилось все сложнее, и вскоре он двигался уже наощупь. Наконец, его ощущения уперлись в твердый и прочный барьер. Гарольд понял, что он у цели. Ментальный щит такой жесткости мог принадлежать только хоркруксу. Преодолеть его было нельзя. Странно, что он вообще смог сюда добраться.

Теперь можно попробовать пообщаться с ментальностью хоркрукса. С его второй ментальностью. С Гарри.

— Гарри, — тихонько позвал Гарольд.

— А, это ты дружище! Здорово! А я думаю, кто это по подсознанию Герми шастает. Нашел способ навестить меня?

— Как ты? — выдавил из себя Гарольд. Он ничего не понимал. Уж не розыгрыш ли это? Или того хуже — ловушка.

— Да ничего. Странно ощущать себя без тела. Я ведь теперь тела не чувствую. Я могу смотреть глазами Герми, когда она разрешает. Могу слушать ее ушами, когда она позволяет. Если честно, то могу, когда она и не разрешает. Но зачем мне ее огорчать. Я ее люблю.

Баммзз! Стукнуло в голове у Гарольда. Что происходит. Почему Гарри так миролюбив. И вообще, умиротворен и доволен! Влюблен или любит? А я вот еще никого по-настоящему не любил. А теперь, когда душа разорвана, так, может уже и не полюблю. Вон Лорд — никого не любил и не любит. А первый хоркрукс он создал примерно в те же годы, что и я!

Ужас и безысходность захлестнули Гарольда, да так, что его чуть не выбросило из подсознания Гермионы. Огромным магическим усилием он удержался у щита хоркрукса. Надо разобраться. Потом будем переживать и лить слезы над разбитой тарелкой души. Гарольд пришел в себя, но был сильно потрясен. Разрыв души не чувствовался физически, и до сего момента ситуация осознавалась умозрительно. Но столкнувшись со своим хоркруксом, он вдруг осознал произошедшее, и первый приступ отчаяния посетил его. Гарольд опасался, что это только начало. Впрочем, Гарри-то любит! Любит!!! Что это значит? Может душа раскололась неровно и в хоркрукс попал гораздо больший осколок, чем осталось ему самому? Проклятье! Сопли пока побоку.

— Ты ее любишь? Как это? Объясни.

— Объяснить… как можно объяснить тепло солнечного света на щеке? Как объяснить удовольствие от журчания ручья в знойный день? Я люблю и все.

— Мда… ладно, оставим это. Я рад за тебя, дружище.

— Ты не ревнуешь?

— Я? — разговор явно сворачивал в сторону психиатрической клиники Мунго. Сейчас построимся и с песнями пойдем к колдомедику-психиатру.

— Ну да, тебе ведь нравилась Гермиона. Ты просто боялся признаться себе в своих чувствах. А я теперь не боюсь.

Гарольд припомнил, что в ментальности Гарри имелся некомплект воспоминаний о Джинни. Видимо этот некомплект и сыграл решающую роль в сердечных предпочтениях его младшей ментальности. Стоп! «Я могу смотреть глазами Герми, когда она разрешает. Могу слушать ее ушами, когда она позволяет». Кретин! Получается, Гарри находится в полном ментальном контакте с Герми, тьфу, с Гермионой?

— Вы разговариваете с Герми…оной?

— Да. Она мне все рассказала. Про тебя. Про меня. Про ее ошибку. Она очень обрадовалась, когда я сказал, что не сержусь. А потом я сказал, что люблю ее. Она была так рада и смущена. Она сказала, что теперь она самая счастливая девушка в мире. Мы много разговариваем. Она даже не высыпается слегка. Но теперь я придумал для себя некое подобие сна, и она спит подольше.

Блин, как все скверно! Как прервать словесный поток этого влюбленного мальчишки? И ведь надо его уговорить не рассказывать ничего Гермионе. Иначе последствия будут непредсказуемыми. Хотя нет. Расскажет. Даже если пообещает, что не расскажет — все равно расскажет. Влюблен — значит, болен. Вспомнилось откуда-то.

— Гарольд, ты прости Гермиону. Я очень благодарен ей за то, что так случилось.

— Конечно, Гарри. Только послушай меня. Хочу дать тебе несколько советов. Согласись, что ситуация сложная, а о хоркруксах ты знаешь мало. Ты можешь сильно навредить Гермионе и даже убить ее, если не будешь выполнять несколько важных правил.

— Великий Мерлин! Говори скорее! Конечно, я все выполню.

— Первое. Ни при каких обстоятельствах не пытайся управлять телом Гермионы! Второе. Какая бы беда не случилась, что бы с Гермионой не произошло — сиди и жди помощи. Сохраняй свой щит и не давай ему ослабнуть. Третье. Если ты почувствуешь, что ты свободен, значит, я погиб. Сделай Гермиону своим посредником для переговоров с магами и жди помощи. Они подскажут тебе, как поступить. Может быть, тебе удастся вдохнуть жизнь в мою мертвую оболочку.

— Гарольд, я даже не хочу думать об этом.

— Гарри, мы должны говорить об этом. Идет война. Любой может стать жертвой, в том числе и случайной. Ты должен выполнять то, что я говорю.

— Я могу рассказать Гермионе о нашем разговоре? Она будет рада, что ты не сердишься.

— Можешь. В ближайшее время я обязательно переговорю с ней сам.

— Это будет здорово, я послушаю. Кстати, а как ты сумел забраться сюда? Это ведь не простая легилименция?

— Нет. Это очень темный вид связи хоркрукса и хозяина. Использовать его я могу считанные разы, поэтому в дальнейшем мы будем общаться через Гермиону. Постарайся убедить ее передавать твои слова как можно точнее.

— Хорошо.

— Прощай. Удачи тебе.

— И тебе удачи, Гарольд. Береги себя.

Гарольд очнулся и мутным взглядом обвел помещение. Снейп торопливо подсунул ему пузырек. Поттер выпил и помотал головой. Мерзость редкая.

— Да, не Амортенция, но зато гораздо полезнее. Посидите минуты две, сейчас подействует.

Гарольд тяжело поднялся на ноги.

— Пойдемте, Северус. Девушка может проснуться. Не надо, чтобы она нас сейчас увидела. Мадам Помфри, мы уходим. Кстати, нас здесь и не было. Ну, вы понимаете…

Мадам Помфри, стоя на пороге кабинета, холодно кивнула.

* * *

В зал вбежал радостный дежурный и склонился в глубоком поклоне перед Лордом.

— Ну, — раздался холодный высокий голос, — что у тебя?

— Ваше темнейшество, колдомедик из Мунго доставлен.

— Отведи его к Дамблдору. Пусть лечит. Скажи ему, что Лорд обещал отпустить, если вылечит. Если нет — отдам дементорам.

— Будет исполнено! — дежурный еще раз поклонился и, пятясь задом, уполз из зала.

Вскоре прибыл Мальсибер. Получил пять Круцио. По одному за каждых трех дезертиров. Затем Темный Лорд сменил гнев на милость и долго расспрашивал своего командующего о подробностях сражения при Блэк-мэноре. Вскоре Мальсибер получил приказ о подготовке масштабной боевой операции и поспешил отбыть для ее подготовки. Лорд покрутил в руках лист пергамента с именами предателей и бросил его на стол. Все они умрут. В страшных мучениях. Скоро.

— Дежурный!

Молчание.

— Дежурный!

Тишина.

Лорд взбеленился:

— Нагайна!

Шипение было ответом, и огромная змея быстро свилась в клубок у ног своего повелителя.

— Немедленно выясни, что происходит в подземелье, где сидит Дамблдор. Найди начальника охраны. Дежурного можешь убить. Приятного аппетита! — Лорд прошипел эти инструкции на парселтанге, и Нагайна ринулась к выходу из зала.

Лорд посидел, барабаня длинными тонкими пальцами по подлокотнику трона. Затем прошелся по залу. Штудирование индийских трактатов результата не дало. Метку улучшить не удалось. По всем признакам она была совершенна и конечна. Снять ее невозможно. Но ее снимали. Снимал этот мальчишка Поттер. И его магические знания были от хоркрукса. В этом Лорд уже не сомневался. А в придачу — магия Блэков. И магия Поттер-мэнора. И разработки поганого предателя Снейпа. И кладезь аврорского опыта — Хмури. Темному Лорду становилось все тревожнее. Победить в открытой схватке или дуэли теперь ему представлялось проблематичным. Нельзя исключать, что он может проиграть. Надо срочно перетасовать подконтрольные хоркруксы. Ударный хоркрукс перевести в оптимальное для нападения место. И, черт возьми, надо вытащить два хоркрукса из лап Дамблдора. Этот белобородый маразматик, потеряв почву под ногами, может попытаться изобразить раскаяние и сдать хоркруксы Поттеру. А как расправиться с ними, Поттер явно знает. Знает, молокосос. А если что, так Дамби и подскажет. Яд василиска. Адское пламя. Философский камень, наконец! Как много врагов у осколков его души! Надо бросить все силы на отвлекающее сражение и изъять как можно больше опасных артефактов. Может, повезет убить Поттера. Это все упростило бы.

В дверях появилась Нагайна. Широко открытая пасть змеи и горящие желтым огнем глаза подсказали Лорду, что случилось что-то неладное. Старик что ли издох?

— Что случилось, Нагайна?

— Хоссяин! Белобородый ушел! Убил всех и ушел.

Лорд бросился по коридору к подземелью. В резиденции слышались крики и топот. Его слуги тоже спешили на место происшествия.

Дверь в камеру была распахнута, а поперек порога лежал дежурный. Он был явно и безнадежно мертв. Внутри камеры валялся труп еще одного охранника, а голое тело колдомедика лежало на кровати. Его палочка исчезла.

В углу камеры кучка пепла обозначала место героической гибели дементора. Ай да старик! Провел его, провел. Впрочем, до границы аппарации более трех миль. Он не мог уйти далеко. Лорд выкрикнул заклинание и вылетел в двери над головами пригнувшихся слуг, которые с топотом кинулись за властелином. Дамблдора удалось настичь в двух милях от резиденции. Он упрямо бежал и бежал, пока связывающее заклинание Лорда не опутало его веревками с ног до головы. Беглеца отлевитировали обратно в камеру, где все осталось по-прежнему. Хотя нет. Исчез труп дежурного, лежащий в дверях. Предчувствуя недоброе, Волдандеморт поспешно удалил веревки с пленника. Из горла темного властелина раздался яростный вопль. Иллюзия сползла с пленника, как утренний туман. Это был дежурный. Кроме внешности Дамблдора на него был наложен Империус. А под видом дежурного поперек порога, получается, лежал сам Дамблдор? Лежал, пока Лорд не вылетел в погоню. А затем присоединился к группе его слуг, помог отгрузить дежурного в обратный путь, и двинулся к периметру. Судя по времени, он уже пересек аппарационную границу. Ищи теперь его! Воландеморт в ярости повернулся к дежурному.

— Авада Кедавра! — дежурного Упиванца подбросило и его бездыханный труп рухнул на пол.