Эльфирия - сказочная несказка (гет)

Естественно, я выбрала последний, самый быстрый способ, и тут же чуть не пожалела об этом. Я оказалась в зелёном сквере, примыкающем к площади с фонтаном из чёрного гранита в центре, кругом были цветы, и среди них — детская площадка. Сэми куда-то исчез, а прямо мне в лицо летели ноги какого-то мальчика, качающегося на качелях. От неожиданности я застыла, моё тело будто закаменело, но в последний миг мальчишка взлетел в воздух, а опустевшая скамейка качелей пролетела над головой, обдав ветром волосы и разметав их.

Мальчик описал мёртвую петлю в воздухе и приземлился передо мной, если можно назвать приземлением зависание в воздухе на высоте двадцати сантиметров над землёй.

— Извините, тётенька, — в его голосе слышался английский акцент. — Вы так внезапно появились, что я чуть не сшиб вас. Я вас не задел?

— Н-нет. Вроде бы нет. Точно нет. Блин! — выругалась я, хотя обычно не пользовалась грубой лексикой, — куда твои родители смотрят!

Мальчишка с обидой взглянул на меня:

— Вообще-то я тут один. Родители остались там, если вы понимаете, о чём я.

— Ой, извини. Вообще-то я сама виновата. Я только вчера попала в эту страну. Ещё многого не умею.

Мальчик улыбнулся:

— Оно и видно. Давайте знакомиться. Я Эльдар. Мама звала меня Эличка. А вы можете называть просто Эли. А вас как зовут? — И мальчишка в нетерпении ввинтился штопором в воздух, сделав сложный пируэт в воздухе, снова очутился передо мной на такой высоте, что его веснушчатое личико оказалось на одном уровне с моим. Я даже рот приоткрыла от изумления:

— Меня зовут Лиза. Лучше без «тётя». Да ты прямо лётчик. Такие фигуры высшего пилотажа выписываешь!

— Ха, какие мелочи. Подумаешь, вертикальная бочка и переворот через крыло на горке. А увильнул от столкновения с тобой, — Эли непринуждённо перешёл на «ты», — с помощью петли Нестерова. Между прочим, мой папа обещал мне купить Сессну 172 «Скайхок».

Мальчишка снова погрустнел, глаза его подозрительно заблестели. Я довольно много общалась с детьми и училась в университете на третьем курсе педагогического факультета, поэтому сразу приметила это.

— Идём, посидим. Во-он на той лавочке, и ты мне расскажешь, что ты вдруг вспомнил.

Мы сели на лавочку в тени огромного каштана, и Эли начал свой рассказ.

— Я из очень богатой семьи. Мой папа сенатор, а мама занимается благотворительностью. Все их друзья такие же богатые. И такие же кривляки, как мои родители. Всегда разговаривают с таким умным видом, будто каждое их слово — открытие. А говорят только о деньгах, машинах и о политике. А ещё о любовницах и любовниках. Они думают, — он поправился, — думали, что я маленький и ничего не понимаю. А я всё понимал, и мне было за них, а прежде всего за маму и папу, стыдно. А ещё, они были, как бы это тебе объяснить, ну вроде как анти-родители.

— Анти-родители? — удивилась я.

— Ну да. Я ещё с младенческих лет усвоил, что они рады, только когда мне плохо: когда мне колют прививки, сверлят зубы, когда я постоянно, до потемнения в глазах штудирую учебники. А ещё, когда я не лезу к ним с вопросами и просто молча сижу и скучаю.

Я рано научился читать, и моим любимым занятием стало чтение художественной литературы. Особенно любил русскую. Но my parents, как это по русски — предки, считали это пустой тратой времени, как и зависание в интернете в поисках интересных мне тем об авиации. Родителей это огорчало, и я старался не читать в их присутствии, не зависать в интернете и не есть ничего вкусного, так как всё вкусное, по их мнению, вредное для здоровья.

А ещё они тщательно следили за подбором моих друзей. Друзья должны были быть из известных богатых семей. Но они такие все скучные! Вот и получилось, что ни друзей, ни приятелей у меня не было, а единственным другом стал игрушечный вертолёт с пультом управления.

В тот день я развлекался с игрушкой на нашей площадке для гольфа. Подошёл папа. Понаблюдал, как я играю, и сказал:

— Эльдар, тебе уже двенадцать, а ты как маленький, всё с игрушками играешься. Не пора ли повзрослеть? Мне стыдно за тебя перед знакомыми.

— Я не играю, — сказал я, — я медитирую.

— Что-то не похоже. Медитация — это сидение в полном покое с мыслями о чём-то полезном. Нахватался умных слов, и даже не знаешь их значение!

Отец обладал редким даром унизить двумя-тремя словами.

— И всё-таки я медитирую, — повторил я отцу. — Я смотрю на вертолёт и пытаюсь соединить с ним своё сознание, чтобы посмотреть на землю с высоты.

— Ты что, больной на голову? — рассердился папа. — Придётся вызвать к тебе лучшего психолога.

— Я просто хочу летать, — закричал я. — При чём тут психолог?

— Тогда брось свою игрушку. Закончи обучение в школе, а потом в высшем колледже. Ведь тебя ждёт Итон [Итон — Итонский колледж (англ. Eton College, полное название Королевский колледж Богоматери Итонской рядом с Виндзором, англ. The King’s College of Our Lady of Eton beside Windsor) — частная британская школа для мальчиков.]! Закончишь обучение с отличием, я куплю тебе Сессну 172 «Скайхок».

— Сессна — это здорово. Но сколько лет ещё ждать? А я хочу летать сейчас!

— Короче, Эльдар. Или я вижу эту игрушку в последний раз, или ты мне не сын. И будешь лишён всего, что у тебя есть, и моей денежной поддержки тоже.

Отец хотел пнуть вертолёт ногой, но тот вдруг взлетел и перелетел на несколько сантиметров в сторону, и отец промазал. Клянусь, я не трогал ни одной кнопки на пульте! Это случилось само.

Папа психанул, развернулся и ушёл в сторону нашего особняка. А я подошёл к игрушке, опустился на колени и стал разглядывать её. Неужели сломался? Пульт я положил рядом на траву.

Вдруг дверь вертолёта открылась, оттуда показались три малюсеньких человечка и занялись техобслуживанием: проверяли крошечными ключами и отвёртками крепёж.

Я даже рот разинул. Что это — голограмма, или шутка какая-то?

Один из человечков положил ключ и сказал, помахав мне рукой:

— Мы не голограмма. Мы — эльфы, и прилетели, чтобы рассказать тебе о сказочном мире, где ты мог бы отдыхать от учёбы и летать. Можешь пригласить с собой друзей.

— У меня нет друзей, — ответил я. — Вам-то, наверно, весело, вас целых трое. А я всегда один.

— Так залезай в кабину, и будет нас четверо! — пригласил эльф. — Прямо сейчас полетим в сказочную Эльфирию!

— Для этого мне придётся стать маленьким, — я рассмеялся.

— Не обязательно, — возразил эльф. — Пусть лучше вертолёт станет большим.

Он хлопнул в ладоши, и игрушечная машина вдруг стала расти, и вместе с ней росли человечки. Через минуту на месте игрушки стоял огромный белый вертолёт, его корпус был перечеркнут двумя синими линиями, в середине которых красивыми буквами было написано Elfiria. Вокруг вертолёта ходили два взрослых парня и девушка. Все трое были в какой-то неизвестной форме и с остроконечными ушами. Они болтали между собой на чужом, но тем не менее понятном мне языке и посмеивались. Затем девушка села в кабину на место пилота, двигатель хлопнул пару раз, а затем провернулся, и лопасти стали набирать обороты. Завертелся и хвостовой пропеллер.

Видимо, услышав рёв двигателя, из особняка выбежал отец с телефоном в руке. Он кричал: «Алло, полиция!» В обычных условиях я бы не услышал в таком шуме его слова, но сейчас они чётко прозвучали в моей голове.

Со всех сторон сбегались охранники с пистолетами в руках. Они боялись стрелять, рискуя попасть в меня. А меня охватила паника. Не зная, что предпринять, я завертел головой: вернуться домой и отказаться от волшебного полёта, бросив новых друзей на произвол охранников, или удрать, бросив взволнованных родителей.

— Принимай решение быстрее! — крикнул эльф, и все они поднялись в кабину. Я решился и тоже запрыгнул в кабину, и эльф захлопнул дверь. Взревел двигатель, и вертолёт поднялся в воздух. Я посмотрел вниз и увидел, что на поле бегают охранники, а папа провожает мой вертолёт перепуганным взглядом и говорит что-то в телефон.

Мне стало его жалко. Я знал, что поступил плохо и опять огорчил родителей. Если бы меня пригласили обычные люди на обычном вертолёте, я бы ни за что не полетел с ними — но ведь это был мой собственный вертолёт, в котором я собственноручно менял батарейки вот уже три года подряд. Побываю в сказочном мире и сразу вернусь, — решил я. — Авось простят. Не мог же я упустить такой случай!

Вертолёт влетел в изумрудное облако и начал подниматься ещё выше. Девушка, сидевшая в кресле пилота, скомандовала что-то своим товарищам, и на всех трёх эльфах внезапно изменилась одежда. Вместо военной формы на парнях теперь были средневековые придворные костюмы, а на девушке — роскошное платье. Это было очень весело. Только я остался, как был, в джинсах и майке. Но меня это абсолютно не волновало.

А потом было то же, что и у всех. Я учился жить в этой стране, учился видеть и общаться с людьми и с ВиСами, учился управлять собой и своими фантазиями и желаниями. Да ты, наверное, уже по себе поняла, что поначалу это всё довольно странно и непривычно. Кстати, кое-чему мои родители были бы рады.

— Чему же? — поинтересовалась я.

— Здесь нет телевидения и интернета.

— Что значит нет? — удивилась я. — В моей квартире стоит телевизор и компьютер.

— Да стоять-то они могут сколько угодно, а ты пробовала их включать?

— Нет ещё. Я только вчера попала в Эльфирию. Ещё не успела.

— Тогда слушай, — голосом преподавателя младших классов, произнёс Эли. — Чтобы что-то здесь работало — это надо представить. Мысленно. Ну, к примеру, ты хочешь вскипятить чайник. Ты миллион раз видела этот процесс и легко себе можешь представить его. Если это электрочайник, ты смотришь, есть ли в нём вода и включаешь его. Через некоторое время в чайнике появляются маленькие пузырьки, а затем вода вскипает. И ты точно знаешь, что вода нагрелась до ста градусов. А если прикоснёшься к боку чайника, то можешь и обжечься.

— И что тут необычного? — перебила его я.

— А то, что в Эльфирии, ты могла бы всё это сделать гораздо быстрее. Достаточно представить себе кипящий чайник — и опа! — он уже закипел.

— Ну, это и ежу понятно. А при чём тут телевизор или компьютер?

— А при том, что ты можешь представить себе, как ты включаешь телевизор. Как зажигается экран, включается заставка… А что дальше? Как ты можешь представить себе программу новостей, например? Нет, какую-нибудь старую программу ты, конечно, можешь вспомнить, можешь вспомнить лицо ведущей или ведущего, даже их голос… Можешь вспомнить и представить себе однажды виденную программу. А как представить новую программу? Как представить последние новости, если ты их не знаешь? Или как представить себе новый фильм, которого ты никогда не видела? Правда, люди обладающие фантазией или писательским талантом, могут придумать свой фильм, и даже мысленно показать его своим друзьям или знакомым. Причём для этого телевизор даже не нужен. Твои друзья смогут увидеть твой мыслефильм так, будто сами реально находятся внутри него. Мало того, они даже могут принять в нём участие, додумывая свои варианты. Ну, а с компьютером всё ещё сложнее. Тем более с интернетом.

— То есть, я не смогу с сестрой поговорить по Scype? — упавшим голосом проговорила я.

— Можешь. Но не реально, а вымышленно. Будешь слышать её голос, но её ответы тебе придётся придумывать самой. Разве ты никогда не разговаривала в мыслях с сестрой? Это будет не реальный, а вымышленный разговор. И для него тебе ни компьютер, ни Скайп не нужен.

Стоп! Кажется на нас обратили внимание. Быстро представь себе, будто мы с тобой находимся в свинцовом шаре. Это поможет нам поговорить по секрету так, чтобы наши мысли никто не подслушал. Это называется «закрыться»

Я попробовала сделать это, и мы очутились в круглой кабине на колесе обозрения. Пол и стенки кабины были освинцованные, а окна были из флинтгласа [Флинтглас — стекло с большим сожержанием окиси свинца]. На противоположном сидении ёрзал неугомонный Эли.

— Знаешь, то, что мы отрезаны от прошлой жизни, от родных и друзей, от привычных занятий, от учёбы или от работы, не нравится почти всем людям, попавшим в Эльфирию. Тут, конечно, прекрасно, как на курорте, отдых и развлечения, природа, красота. Но это быстро надоедает. Наверное, недаром в прошлой жизни была пословица «делу время, потехе — час». Некоторые даже посвятили себя тому, чтобы найти способ вернуться домой. Если ты умеешь хранить секреты, я тебя скоро познакомлю с этими людьми.

Дам тебе пару простых советов. Если ты хочешь увидеть людей и вообще жизнь вокруг тебя, представь, что ты находишься внутри непрозрачного воздушного шара. И представь, что ты прокалываешь его. Шар при этом лопнет, и ты увидишь окружающее. А если захочешь погрустить в одиночестве, наоборот, представь что ты вновь внутри шара. Только знай, что это срабатывает для тебя и для окружающих тебя, но не для СС — спецслужб, следящих за лояльностью. Те видят всё, но когда ты укроешься в свинцовом помещении, они теряют тебя из виду. Но на их экранах лояльности станет заметно исчезновение определённого объекта.

А сейчас давай вернёмся на лавочку, пока наше отсутствие не обнаружили. Учти, что за каждым из нас ведётся слежка. За мной не очень-то следят, поскольку я для них глупый мальчишка, а вот за тобой я не знаю. Надеюсь, что поскольку ты только вчера прибыла, то за тобой ещё слежка не началась. Но лучше не рисковать.

И мы вновь очутились на скамейке.

Я представила, что нахожусь внутри огромного воздушного шара, что достаю из волос шпильку и протыкаю его. Шар лопнул, и оказалось, что по аллеям сквера гуляют люди. Детвора в основном летала, гонялась друг за другом, пролетали сквозь струю фонтана, брызгались друг на друга. Взрослые же летали редко, предпочитая ходить или сидеть на лавочках.