Будь мужчиной, Лань Чжань (гет)

В ожидании званого обеда Лань Чжань прогуливалась вместе с братом по знаменитым садам Башни Кои. Лань Сичэнь расслабленно улыбался. Старший брат ценил красоту во всех её проявлениях и потому находился сейчас в благостном настроении, любуясь пушистыми облаками цветущих белых пионов, наполнявших воздух своим ароматом. Поэтому Лань Ванцзи сочла этот момент подходящим для беседы. А то ведь в Облачных Глубинах он всё время занят, да ещё и дядя вечно норовит явиться в неподходящий момент, дабы дать очередной ценный совет старшему племяннику.

— Старший брат, я хочу забрать одного человека в Облачные Глубины, — начала она.

Сичэнь удивлённо на неё посмотрел и, словно, не веря своим ушам, переспросил:

— Забрать одного человека в Облачные Глубины?

— Забрать и спрятать, — подтвердила Ванцзи. — Но только он этого не хочет, — добавила она, чтобы внести ясность.

Она до сих пор не знала, как Вэй Ин относится к ней, а тем более, как отреагирует, когда узнает, что она — девушка. Согласится ли на брачный союз с ней? Зато Цзян Ваньинь наверняка сразу оценит преимущества, которые даст его ордену подобный брак. Но, в любом случае, сначала следовало заручиться поддержкой старшего брата, а уж потом посылать официальное письмо с предложением главе Цзян. В качестве одного из аргументов в возможном споре с Сичэнем в рукаве у Лань Чжань лежало заключение астролога.

Старший брат нахмурился.

Она много чего ещё хотела сказать Сичэню, но их тет-а-тет внезапно был прерван появлением Цзинь Цзисюня, бранившего попавшегося ему под горячую руку приглашенного заклинателя, коим оказался Су Миншань, обучавшийся некоторое время в ордене Гусу Лань. На шум явился младший побратим Сичэня, поэтому разговор пришлось отложить до лучших времён.

Кто ж знал, что вместо лучших так быстро наступят худшие времена, и в поднявшейся суете ей так и не удастся поговорить по душам с братом, а явившийся без приглашения на званый ужин Вэй Ин станет угрожать расправой Цзиням, если те не предоставят интересующую его информацию о местонахождении пленного по имени Вэнь Цюнлинь…

После ухода Вэй Ина разразился скандал — все те, кто признавали его заслуги во время низвержения Солнца, теперь поносили его, не стесняясь в выражениях. Лань Чжань хотела встать и сказать всё, что она думает об этих двуличных господах, не гнушавшихся ранее принимать помощь от тёмного заклинателя, а теперь ополчившихся против него, но брат выразительно посмотрел на неё и покачал головой. И он был прав — невозможно переубедить тех, кто не желает тебя слушать.

В итоге одна лишь Ло Цинъян осмелилась выступить в защиту Вэй Ина, за что её тут же оскорбили, заявив, что она — всего лишь глупая женщина, которая выгораживает Вэй Усяня только потому, что он ей нравится как мужчина. В итоге расстроенная дева Ло вышла не только из зала Несравненного изящества, где проходил пир, но и из своего ордена.

Интересно, что сказали бы эти святоши, если бы узнали, что и она сама была женщиной, подумала Лань Чжань. Уж точно ничего хорошего. Наверняка облили бы грязью ещё сильнее, чем Ло Цинъян. Потому что для них женщина не заклинатель, не мыслящая личность, а существо, чьим единственным предназначением было деторождение и поиск наиболее подходящего для этого самца, а пока не найдёт — так и быть, пускай балуется заклинательством (Цзинь Гуаншань примерно так и сказал, только в несколько более сложных словах). Поэтому дядя был прав — Ванцзи и дальше следовало скрывать от всех свой пол.

И пусть она сейчас не видела смысла даже попытаться оправдать Вэй Усяня, но могла хотя бы сказать несколько искренних слов, чтобы поддержать расстроенную и незаслуженно обиженную деву Ло. Стараясь не привлекать лишнего внимания, Лань Чжань поднялась со своего места и выскользнула из зала.

Подойдя к Ло Цинъян, Лань Чжань поклонилась ей и поблагодарила за то, что та не побоялась сказать правду тем, кто был сильнее её, тогда как она сама вынуждена была смолчать, дабы не испортить репутацию своего ордена, известного своей праведностью, и не навлечь на себя гнев дяди и старейшин.

— Это — меньшее, что я могла сделать для человека, который трижды спас меня, — ответила Ло Цинъян.

— Дева Ло, но что с вами будет теперь? Ведь ни один орден не примет вас, опасаясь гнева Цзинь Гуаншаня, — забеспокоилась Лань Чжань. Даже если Ло Цинъян и нравился Вэй Ин в том самом плане, на который напирал глава Цзинь, она не заслуживала стать из-за этого отверженной.

— В Диюй все эти ордена! Хватит с меня их бесконечных войн и склок. Можно ведь стать просто бродячей заклинательницей, — ответила с тем же запалом, с которым защищала от поклёпа Вэй Ина, Ло Цинъян.

— Если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, обращайтесь, — предложила Лань Чжань.

— Благодарю, Ханьгуан-цзюнь, — согнулась в поклоне Ло Цинъян.

— Нет, это мне следует благодарить вас за храбрость и честность, — снова поклонилась ей Лань Ванцзи, после чего они простились.

Лань Чжань долго смотрела ей вслед, думая о том, не последовать ли ей за Вэй Ином. Но тут появился Сичэнь и позвал её назад в зал, где самые влиятельные из заклинателей собирались на внеочередной совет. Пришлось поступить вопреки своим желаниям и последовать не зову сердца, а зову долга, возвращаясь в зал Несравненного изящества.

Некоторое время Ванцзи сидела молча и терпела, покуда все эти ханжи перемывали кости не только Вэй Усяню, но и Вэнь Цин с Вэнь Цюнлинем, которые были виновны только в том, что носили одну фамилию с покойным главой Цишани. Но, когда хитрые лисы стали давить на Цзян Ваньиня, чтобы тот призвал к ответу своего зарвавшегося слугу, она не утерпела и уличила во лжи Цзинь Гуанъяо, подпевавшего своему отцу.

Увы, это мало что изменило. Разве что возникло непреодолимое желание сбежать отсюда на свежий воздух, где можно было бы проблеваться, а потом прополоскать рот и уши с мыльным корнем после всех этих мерзких голословных обвинений. Лань Чжань была воспитана в ордене, где запрещалось обсуждать кого-либо за глаза, поэтому слушать то, что говорили о Вэй Ине в его отсутствие, было невыносимо. Да, Вэй Ин не был лишён недостатков, но он никогда не творил зла намеренно, напротив, всегда стремился защитить слабых.

После прибытия гонца, сообщившего о преступлении Вэй Усяня на тропе Цюнци, прения разгорелись с новой силой. Ох, не слушать надо было этих выживших из ума старейшин и полоумных глав орденов, а мчаться за Вэй Ином и не позволить натворить бед...

Но даже после окончания этого затянувшегося совета ей пришлось сопровождать брата назад в Облачные Глубины, а на гору Луаньцзан, куда, по информации лазутчиков, Вэй Усянь увёл освобождённых из плена Вэней, отправился Цзян Ваньинь в сопровождении небольшой группы адептов Юньмэн Цзян.

Вскоре после этого до Облачных Глубин дошли вести о поединке Вэй Усяня и Цзян Ваниня, после которого последний публично отрёкся от своего названого брата.

Теперь, когда весь мир ополчился против Вэй Усяня, помочь ему стало ещё труднее. Никто не стал бы слушать Лань Чжань, как не стали слушать деву Ло, когда та попыталась выступить в защиту Вэй Ина. Да и Лань Цижэнь теперь ещё сильнее, чем раньше, был настроен против Вэй Ина, который не только шёл по неправедному пути, но и осмелился проявлять непочтительность к тем, кто был старше и выше того по положению в обществе. Так что возможность уговорить дядю и брата дать разрешение на её брак с Вэй Усянем была упущена. Слишком долго и основательно готовилась к разговору. И что ей стоило поговорить с братом на несколько дней раньше? Возможно, тогда всё могло обернуться иначе и бойни на тропе Цюнци можно было бы избежать… Или… не могло?