Будь мужчиной, Лань Чжань (гет)

Решения держаться подальше от Лань Чжань хватило ненадолго. Как только ему наскучило сборище заклинателей, Вэй Ин повёл её по своим любимым уголкам Пристани Лотосов, без умолку болтая о детстве. Он жалел, что ей не довелось погостить здесь, когда ещё были живы Цзян Фэнмянь и мадам Юй, а он сам был наивным и открытым юношей, не искалеченным войной. Он так хотел, чтобы Лань Чжань увидела его глазами места, где прошли его детство и юность, и полюбила озёрный край так же, как он. Лань Ванцзи покойно терпела его болтовню и ни разу не дала понять, что ей наскучило. При подобном попустительстве Вэй Ина понесло, и он решил наглядно продемонстрировать, как в детстве спрыгнул с дерева, на котором прятался, испугавшись угрозы Цзян Чэна спустить на него собак.

Ни мгновения не колеблясь, Лань Чжань протянула руки, чтобы поймать его, как когда-то шицзе, но не удержалась на ногах, и они оба рухнули в траву. Вэй Ин воспользовался подходящим моментом и поцеловал её. И ему было всё равно, врежет ли она ему после этого. Сборище заклинателей и свидетельницы злодеяний Цзинь Гуанъяо, Вэнь Нин, которому не разрешили войти в Пристань Лотосов, и оставшиеся с ним мелкие, один из которых, возможно, был его сыном, вечно недовольный всем на свете Цзян Чэн, — все они казались сейчас далёкими. Весь мир сосредоточился для Вэй Ина в мягких прикосновениях теплых губ холодной с виду Лань Чжань и кружившем голову желании продлить их поцелуй.

Раздавшийся неподалёку шорох заставил Лань Ванцзи вздрогнуть. Ну, да, для всех остальных она оставалась Ханьгуан-цзюнем и должна была сохранять моральный облик, приличествовавший второму Нефриту клана Лань. Пришлось вставать и поспешно приводить одежды в порядок.

«Если бы мы были супругами, то могли бы ни от кого не скрываться… А что, если совершить три поклона прямо сейчас?», — подумал Вэй Ин и повёл Лань Чжань в храм предков клана Цзян. Неважно, что их одежды изрядно потрёпаны, что нет гостей и богатых свадебных даров — это не помешает им совершить поклоны перед небесами и землёй, родителями и друг другом. Красноречие внезапно покинуло Вэй Усяня, и он не смог озвучить свои желания. Но Лань Чжань и без слов поняла. Она встала на колени рядом с ним, зажгла палочку благовоний и поклонилась табличкам с именами Цзян Фэньмяня и мадам Юй. Значит, не сердилась на него, что бы он ни сделал с ней в прошлом, и хотела быть с ним. Теперь бы ещё внести ясность в вопросе с ребенком, и всё будет прекрасно…

Появление злющего Цзян Чэна нарушило идиллию. Шиди сыпал оскорблениями, стараясь побольнее задеть Лань Ванцзи, и это было вдвойне обиднее, потому что она была женщиной и не заслуживала подобных обвинений. Стоило Усяню сказать пару слов, и Цзян Чэн подавился бы своими ругательствами. Однако это была не его тайна, к тому же Вэй Ин слишком устал, чтобы пререкаться с шиди, поэтому поспешил увести Лань Чжань подальше от этого грубияна.

— Лань Чжань, идём отсюда. Не обращай на него внимания, — сказал ей Вэй Ин, и Лань Ванцзи изо всех сил старалась не обращать внимание на скандалиста до тех пор, пока Цзян Ваньинь не попытался ударить Вэй Ина Цзыдянем.

Она отбила удар Бичэнем и успела подхватить потерявшего сознание Вэй Ина, после чего бросила на обидчика испепеляющий взгляд. Однако главу Цзян этим было не пронять — он продолжил сыпать оскорблениями (теперь в адрес Вэй Ина) и снова замахнулся для удара. В этот момент Ванцзи прорвало. Она больше не могла терпеть такую несправедливость по отношению к любимому, который отдал этому неблагодарному самое дорогое.

— Такова ваша признательность шисюну за пожертвованное вам золотое ядро, глава Цзян? — холодно поинтересовалась она.

— Что за бред?! — возмутился Цзян Ванинь. — Моё золотое ядро восстановила Баошень Санжень. Но об этом не знал никто, кроме Вэй Усяня. Неужели он растрепал тебе и это?

— Значит, проблему с ядром вы не отрицаете? — уточнила Лань Ванцзи. Как же трудно говорить с человеком, который не желает слушать никого, кроме себя!

— Сделавшись обрезанным рукавом, он выболтал тебе все секреты, и вы пришли в храм моих предков, в смерти которых он виновен, чтобы оскорбить их память? Как низко же ты пал, Ханьгун-цзюнь, — не преминул уколоть её глава Цзян.

— Всё не так. Отдав вам золотое ядро, Вэй Ин вынужден был прибегнуть к тёмному пути, чтобы оставаться заклинателем и иметь возможность защищать своих близких. Он рассказал мне всё это после нашего бегства из Безночного города на Луаньцзан, когда был уверен, что скоро погибнет. Он понимал, что натворил, и стремился искупить свою вину. Хотя Вэй Ин виновен лишь в том, что переоценил свои силы и не смог удержать контроль над тёмной энергией.

— Не может быть. Какой заклинатель в здравом уме пойдет на такое? — занервничал Цзян Ваньинь. Он всё ещё упирался, не желая признавать правду, однако её слова явно посеяли в нём зерно сомнения.

— Вэй Ин всегда был храбрым до безрассудства. Но он не обрезанный рукав, потому что я не мужчина, а женщина, — ради того, чтобы защитить Вэй Ина от несправедливых нападок Лань Чжань решилась раскрыть тайну, тщательно оберегаемую ей и её родными больше тридцати лет.

— Хангуан-цзюнь, не пытайтесь выгородить этого паршивца и отвлечь меня, — снова не поверил ей глава Цзян.

— Правила ордена Гусу Лань запрещают лгать, — напомнила ему Лань Чжань.

— И поэтому вы всем орденом столько лет лгали о том, что у клана Лань два Нефрита? — нервно рассмеялся Цзян Ваньинь.

— Я поступала так, как велели мне дядя и старейшины. Я слушалась их и скрывала свой пол слишком долго, о чём сожалела на протяжении тринадцати последних лет. Всё, что я говорю сейчас, — правда. Если не верите, можете спросить моего старшего брата. А насчёт операции по пересадке золотого ядра мои слова может подтвердить Вэнь Цюнлинь, который помогал своей старшей сестре провести эту операцию.

— Не может быть. Баошань…

— Не было никакой Баошань Санжэнь, — подтвердил подоспевший Призрачный Генерал. — Господин Вэй сделал это ради вас, хоть мы с сестрой и предупредили его, что шансы на успех невелики, — продолжил он, с укоризной глядя на Цзян Ваньиня. — Все знают, что меч Вэй Усяня запечатался после его смерти, и только он сам смог вытащить его из ножен в башне Кои. Попробуйте достать его, глава Цзян, и вы убедитесь в том, что источник ваших духовных сил принадлежал молодому господину Вэю, — сказал он, протягивая Суйбянь главе Цзян.

Тот с лёгкостью вытащил меч из ножен, однако всё равно продолжал отрицать очевидное:

— Это ничего не значит. Меч наверняка просто распечатался после того, как его достал из ножен захвативший чужое тело Вэй Усянь.

— Тогда попросите кого-нибудь из заклинателей достать его, — предложил ему Вэнь Цюнлинь.

— Не указывай, что мне делать в моём собственном ордене, — машинально огрызнулся Цзян Чэн, однако всё же поспешил туда, откуда доносился шум голосов заклинателей, остановившихся в Пристани Лотосов.

Лань Чжань вздохнула с облегчением и попросила Призрачного Генерала найти для них лодку, на которой можно было бы покинуть это негостеприимное место. Главным для неё было благополучие Вэй Ина, а не решения касательно Цзинь Гуанъяо, принятые на импровизированном Совете Кланов.

* * *

Пока Сычжуй о чём-то секретничал с Призрачным Генералом, обидевшийся на него Цзинъи успел побродить по окрестностям и нарвать отцветших лотосов, в которых уже созрели семена. Возвращаясь, он ожидал очередных нравоучений, однако его соклановцы вопреки всем правилам родного ордена были настолько увлечены обсуждением последних новостей, что не обратили на него внимания.

— Это ж надо — жениться на собственной сестре и убить своих родных отца и сына… Придушить Ляньфан-цзуня за это мало, — распинался Оуян Цзижэнь.

— Брехня всё это. Мой дядя не мог так поступить. Его наверняка оболгали, — защищал Верховного Заклинателя Цзинь Лин.

Цзинъи присел рядом с ними и, выколупывая из углублений на шляпках лотосов семена, поинтересовался:

— А что случилось-то?

Ему тотчас же стали наперебой рассказывать про двух женщин, пришедших в Пристань Лотосов, чтобы поведать о преступлениях Цзинь Гуанъяо. Причём каждый из младших адептов норовил вставить свой комментарий, а Цзинь Лин психовал и называл их всех придурками, раз верят россказням старых шлюх, и лишь Сычжуй оставался тихим и задумчивым. Сидевший рядом с последним Призрачный Генерал поглядывал на него, как на своего потерянного и найденного сына. Неужели Лань Сычжуй действительно был сыном Вэнь Цюньлиня?

Внезапно лютый мертвец повернул голову, словно услышал что-то неслышимое для других, поднялся и поспешил прочь. Теперь можно было подсесть поближе к Сычжую и попытаться его разговорить.

— Призрачный Генерал — твой отец? — без обиняков спросил Цзинъи.

— Нет. С чего ты взял? — Сычжуй не сумел скрыть дрожь в голосе. Видимо, опасался того, как Цзинъи отреагирует на подобную новость.

— Ну, он так смотрел на тебя только что и ещё тогда, на лодке… Так смотрят только на самого дорогого человека, — пояснил ход своей мысли Лань Цзинъи. — Почти как Ханьгуан-цзюнь — на учителя Вэя.

— Я действительно дорог Вэнь Цюнлиню, но он не отец мне, а дядя, — признался Сычжуй.

— Это значит, что ты — внук Вэнь Жоханя? — догадался Цзинъи и едва не подавился лотосовыми семенами, которые только что очистил от шкурки и положил в рот. Правило не болтать во время еды, судя по всему, не просто так приняли. Сычжуй кивнул.

— Мой настоящее имя Вэнь Юань.

Цзинъи повертел в голове эту мысль. Что с того, что его лучший друг оказался из Вэней? Всё равно он остался надёжным товарищем и правильным во всех отношениях заклинателем. Кроме того, он не имел никакого отношения к войне против остальных великих орденов, развязанной много лет назад Вэнь Жоханем.

— Хорошо, что ты остался здесь вместе с Призрачным Генералом. Дядя Цзян не потерпел бы ещё одного Вэня в Пристани Лотосов, — встрял в их разговор Цзинь Лин. Вроде и тихо говорили с Сычжуем, а он, оказывается, всё слышал.

— Обвинять Лань Юаня в злодеяниях Вэнь Жоханя — всё равно, что считать тебя соучастником преступлений Цзинь Гуанъяо, раз ты столь рьяно его защищаешь, — вступился за друга Цзинъи.

— Ну, ты и сравнил! — задохнулся от возмущения Цзинь Лин. — Тогда вы все — адепты тёмного пути, раз всю дорогу выгораживаете старейшину Илина!

— Лучше быть старейшиной Илина, чем такой двуличной гадиной, как твой дядя Цзинь Гуанъяо, — не остался в долгу Цзинъи. Он был наслышан о злодействах старейшины Илина, однако нынешний Вэй Усянь на его памяти совершал лишь добрые дела. Да и Хангуан-цзюнь никогда не отзывался о нём плохо.

— Ты так защищаешь его, словно он твой родственник, — выпалил Цзинь Лин.

— А хоть бы и так? Я бы от такого отца не отказался — и от тёмных тварей спасёт, и от недобрых людей защитит. Да ещё и развлечёт рассказами. И вино не станет запрещать пить, не то, что Ханьгуан-цзюнь, — Цзинъи намеренно увёл разговор от переживавшего о своём происхождении Сычжуя.

— Между прочим, дядя Цзян с двенадцати лет разрешает мне пить вино, — не к месту вставил Цзинь Лин.

Стоило помянуть главу Цзян, как тот явился с Суйбянем в руке и искрящимся от нервного напряжения Цзыдянем на пальце. Крайне взволнованный глава Цзян потребовал, чтобы каждый из них по очереди попытался вытащить меч Вэй Усяня из ножен.

— Но, дядя, ты же знаешь, что меч запечатался после его смерти, — попытался возразить Цзинь Лин.

— А потом распечатался, — рыкнул на него Саньду-шэншоу, и Цзинь Лину не осталось ничего иного, как послушаться и потянуть за рукоять Суйбяня. Тот предсказуемо не сдвинулся ни на цунь.

— Ну, что, доволен? — буркнул Цзинь Лин, и Цзян Ваньинь мгновенно повернулся к Цзинъи и Сычжую.

— Теперь вы.

Вэнь Юань и Лань Цзинъи безуспешно подёргали рукоять меча и, ничего не понимая, посмотрели на главу Цзян.

— Неужели Лань Ванцзи сказала мне правду? — воскликнул тот и с выражением крайнего волнения на лице убежал прочь. Некоторое время младшие адепты слышали требования главы Цзян достать Суйбянь из ножен, с которыми он обращался к каждому встречному заклинателю.

— По-моему, твой дядя Цзян сошёл с ума, — озвучил общее мнение Цзинъи.

— Сам ты с ума сошёл! И вообще, вы все предвзято относитесь ко мне и к моим родственникам, — вновь вызверился на него Цзинь Лин.

— Ага, пойди ещё своему дяде Цзяну пожалуйся, что мы тебя обижаем, молодая госпожа, — не сдержался Цзинъи.

— Я и сам могу вам навалять, меня Вэй Усянь драться научил, — пригрозил Цзинь Лин.

— То есть, Вэй Усянь всё же сделал для тебя что-то хорошее? — не унимался Цзинъи. — А ещё он спас тебя, полудурка, на Луаньцзан, хотя мог бы оставить лютым мертвецам на съедение после того, как ты ранил его в башне Кои.

— Да пошли вы все! Даже руки марать о вас не хочется! — ругнулся Цзинь Лин, свистнул Фею и зашагал прочь от Пристани Лотосов.