Всегда и навеки (джен)

Лестница вела вверх, приближая неотвратимое. Илет совершенно не знал с чего начать тот самый опостылевший диалог, о котором ему частенько намекал Ярнар. Виконт был обделён даром красноречия — голова очень медленно подбирала нужные слова. Данная заторможенность вела своё начало из старого, уже привычного, страха. А именно — насмешка. Чем бы он не занялся, рядом всегда появлялся старший брат и любое начинание вырывалось на корню. Может, ему раньше и хотелось чего-то от жизни, но он уже не помнил, чего именно, настолько его «я» было подавлено.

Когда младший Индарис вошёл в сознательный возраст, отец сразу определил замкнутого и застенчивого мальчика в храм. По его словам, Илет слишком тонкокожий и слабохарактерный. А вся любовь и страсть сконцентрировалась на Аланиле. Старший брат получил практически всё, даже любовь матери, которую Илет совсем не знал. В комнате виконта стоял лишь маленький её портрет — это всё, что осталось на память. И ему очень хотелось поставить рядом изображение отца, дабы хоть такая, но семейная картина была перед глазами. Насмешка… Аланил бы сейчас пошутил, что Илет прозябает в вечном детстве. Голос старшего брата звучал в голове как данность, постоянно одёргивая и внушая неуверенность.

«Магия? Пхах! Зачем такому как ты, магия? Подожди, подожди… Дай-ка подумать… Ты мог бы передвигать свои книжки и прочее барахло с помощью силы мысли? А то твой подвал похож на нору земляного тролля! Если нет, то бесполезное занятие!»

Как ни странно, но Илет научился телекинезу, чем вызвал в Аланиле толику зависти. Однако…

«Я рождён для политики! Я стану графом и буду управлять огромными землями! Магия — это глупая забава. Она нужна лишь тем, у кого нет средств защитить себя. Илет! Какие глупости, мы вроде не бедствуем… Да и проку от неё, в подвале ты всё равно не прибрался...»

Аланил и вправду мало чего понимал в магии, только те основы, которые преподали в детстве. Хотя казалось бы — тёмный эльф. И ему было невдомёк, что изучение магических искусств, как и охрана, стоят денег. Значит, не всякий мог себе позволить данную роскошь.

«Никаких заклинаний! Что это ещё за хвастовство! Сиди в своём подвале и читай книжки, или проваливай в Синод и там развлекай всех фейерверками!»

И привыкший себя подавлять, Илет согласился, лишь бы не было конфликта и разочарованного взгляда отца. Фарвил и так был поглощён муштрой Аланила, которая, правда, уже была бесполезна. Старший сын начал показывать зубы.

И, казалось, план старого графа был весьма логичен — старший сын займёт место отца, а младший будет служить Восьми. Но по итогу жизнь рассудила иначе.

Виконт замер на лестнице, ощущая, как всё его тело трясёт от гнева и предубеждений к брату. Как начать с ним говорить? Илет обещал помогать, но… Противоречия. Они разрывали его. Как поступить?

Быть на стороне старшего брата, оградив его от дрянного влияния, и следить за благополучием графства? Постараться перевоспитать Аланила и убрать из его общения ненадёжных личностей. Собственно, как он и планировал. Защитить память об отце и не выплескивать все дрязги их семьи наружу. То есть терпеть. Или же…

«По мне, так ваш брат и есть причина дрянного влияния, аха-ха!», — всплыли в памяти слова безумного ассасина из Тёмного Братства.

Или же заступиться за учителя и бросить Аланила на произвол судьбы, как и всё графство. Раз старший брат всегда хотел заниматься политикой — пусть, но теперь сам, без него. Пусть сам вникает, как работают столичные интриги, и осознает, какие-такие ему «друзья» императорский чиновник Амон Мотьер и торгаш Утер Нере. Пусть сам ведёт беседы с местными жителями, а не перекидывает всё на виконта. Пусть правит Чейдинхолом как знает и гори оно всё огнём!

Илета так трясло от эмоций, что ещё чуть-чуть и его тело загорелось бы «гневом предков». Ему мешала собственная добросовестность. Оставлять Аланила одного? Все достижения и победы отца пойдут насмарку!

— Простите, Ваша милость? — женский голосок вывел виконта из нависшего замешательства.

— Д-да? — отозвался Илет, заметив спускавшуюся Агрифину. Она была в кремовом платье с глубоким декольте. Это единственное, что он заметил, так как был совершенно не собран.

— Как там мой Листочек? — поклонившись, поинтересовалась придворная дама.

— Кто? — недоумённо переспросил виконт, который никак не мог прийти в себя от внутреннего конфликта.

— Мой дурачок… Цицерон, — напомнила ему Агрифина.

— Ааа… — проведя пальцами по чёрным волосам, опомнился младший Индарис. — Жить будет. Я бы на твоём месте переживал за Лорана.

Но Агрифина ничего не ответила на это, лишь оскорблённо хмыкнув. После чего ушла, по всей видимости, к «дурачку».

«Надеюсь, Цицерон не натворит глупостей, — выдохнул Илет, и тут же выпрямил плечи, подражая отцу. — Надеюсь, и я не упаду в грязь лицом».

* * *

Виконт постучал в дверь. Он не сообщил о своём намерении встретиться брату и его никто не ждал. Прямо как на недавнем семейном совете. Его туда даже не позвали, и обо всём случившемся Илет узнал, как какой-то простолюдин с улицы — из сплетен Агрифины.

«Даже придворная дама знает больше, чем я!»

И было понятно, почему Аланил так поступил. Вряд ли Илет дал бы своё согласие на смещение Ярнара. Осталось лишь узнать, насколько всё серьезно — это запугивание или брат действительно отправил письмо в Храм Единого с просьбой о смене первосвященника?

Знакомый голос вернул в реальность.

— Кто это? Почему меня не предупредили слуги? Что за варварство! — граф на эмоциях распахнул дверь, но увидев перед собой младшего брата, поубавил пыл. Однако его глаза продолжали нахально блестеть, ощущая безнаказанность. Своим надменным видом Аланил как бы говорил:

«Что бы ты не предпринял, я всё равно сделаю по-своему, а ты подчинишься мне».

— Брат мой… — как-то чересчур официально начал Илет, и тут же сам себя одёрнул. — Извини, что не предупредил, но ты наверняка догадывался о моём визите. Не так ли?

Старший Индарис пропустил виконта внутрь, вкрадчиво улыбнувшись уголками губ, как бы говоря:

«Да, твои действия легко предвидеть».

— Ты ведь понимаешь, зачем я здесь? — Илету было тяжело говорить, и он хотел облегчить себе задачу, хотя бы не утруждаясь пояснениями.

— Ну, естественно! Как только дело касается этого святоши, ты тут же подрываешься с места! Иногда выть хочется, что до меня тебе нет никакого дела… — давил на жалость старший брат, точно зная, что данный маневр попадёт в цель.

— Не наговаривай. Ты и сам хорош, твои придирки работают только в одну сторону. Не припомню, чтобы ты за меня тревожился, только и слышу: сделай то, да узнай это… Будто…

— Будто что?! — вскинув бровь, изумился чужой наглости граф. — Я старше, посему изволь слушаться. Тем более, к чему эти упрёки! Все мои приказы во благо Чейдинхола!

— Особенно дружба со скумоторговцем… — невольно пробормотал себе под нос Илет, боясь, что его услышат, но Аланил всё понял.

— Какая трагедия! Этот толстосум весьма хитёр и прозорлив. Если бы он не нажил такие огромные богатства, я бы не смог брать у него взаймы на нужды нашего владения! — Аланил сделал ударение на слове «нашего».

— Не преувеличивай, и не приплетай свою расточительность к делам графства, — спокойно отрезал виконт.

— Что за нелепость! Я не хочу жить, как отец, во всём себе отказывая, и быть мелочным грубияном и скрягой, что позволяет себе роскошь только по праздникам!

— Хорошо, я тебя понял… — снова Илет пошёл на примирение, так как не привык перечить брату. Однако было ещё много вопросов, которые следовало бы обсудить. — А что насчёт Эдит? Почему мне о ней рассказал Ярнар, а не ты?

— А что он тебе ещё рассказал?! — как-то чересчур грубо отреагировал Аланил. Он не понимал Илета, так как редко с ним контактировал, привыкнув к безоговорочному подчинению. Да, иногда Илет брыкался, пытаясь отстоять свои границы, но это выглядело так неуклюже, что даже мило. По крайней мере, старшего Индариса забавляло такое поведение.

Но он боялся. Боялся, что младший брат выйдет из-под контроля и воздаст старшему по заслугам. Тем более, на то были веские причины и всё могло кончится потерей трона, а может, и головы. По мнению Аланила, виконту ничего не стоило так поступить, особенно при помощи «особенного друга».

Танур много раз предлагал убрать первосвященника, чтобы тот не мешался. Глава рыцарей предупреждал: старик слишком искусен в школе иллюзии, тем более бывший легат. Он опасен, и от его смерти будет больше пользы, нежели бед. Но так как Аланил был трусоват, жизнь Ярнара так и не оборвалась.

«— Мне бы не хотелось устилать собственную дорогу трупами. Этим занимался мой отец, а я — не он!

— Ваше сиятельство, — настаивал на своём Танур, играя магическим пламенем в руке. — Парочка трупов не омрачит вашу жизнь…

— Нет, нет… Переходить дорогу Восьми, убивать первосвященника… Я хоть и безбожник, но с гневом богов сталкиваться не желаю!»

В тот раз глава рыцарей лишь усмехнулся, подивившись странным принципам своего господина. Но спорить не стал, хоть и понимал… Если всё всплывёт наружу, репутации и власти графа придёт конец. Ярнар — та ещё заноза… Чего от него ждать? Шантажа? Запугивания? Грязь легко могла всплыть по причине наглого любопытства первосвященника. Однако…

Аланил легко казнил врагов, но Ярнара таковым не считал. Старик был просто неудобным. Подозрительность Илета лишь возрастёт, если с первосвященником что-то случится. На такие мысли старшего Индариса натолкнула смерть отца. Уж как его младший брат сходил с ума, везде порываясь найти убийцу и улики. Он походил на мелкого зверька, что бунтовал в тесной клетке.

Но нужно отдать Ярнару должное! Судя по поведению Илета, тому хватило ума промолчать, после успешных копаний в пустой башке Лорана. Однако это и бесило! Аланил ощущал, как правит графством по чужой прихоти.

— Так что насчёт Эдит? — переспросил виконт, боясь начинать беседу о первосвященнике.

— Ааа… Так вот как её зовут… — махнул старший брат рукой, наконец немного успокоившись и усевшись в мягкое кресло. Однако Илету присесть он так и не предложил, из-за чего виконт остался стоять. — Надо бы отправить её обратно в Бравил…

— Ты из ума вышел? Это, конечно, твои проблемы, но здесь мог бы и попросить о помощи. Мы с Ярнаром решим, как лучше… — Илет не подумал, как это прозвучит. Он руководствовался благими помыслами.

— Аха-ха! — смех старшего Индариса был нервным. — Вы уже за меня и решения принимаете! Так-так! Прекрасно!

Илет осунулся, парализованный чужой истерикой. Он не ожидал такой реакции, надеясь на понимание.

— Что ж, я был прав! Первосвященника действительно нужно гнать из графства, только вот… — Аланил хотел бы со злостью воскликнуть: «Старикашка слишком много знает!», но предусмотрительно замолк.

— Что? — снова смотря куда-то в бок, спросил Илет

— Ты без него жить не сможешь. Иногда мне кажется, что ты и думать без его воли не умеешь, — язвительно заметил Аланил.

— Так что ты решил? — пока виконт не смотрел на собеседника, он чувствовал себя увереннее.

— Посажу Ярнара в тюрьму, здесь совсем недалеко, рядом с казармами. Сможешь поплакаться, навещая своего старика.

Илет не выдержал, со злости устремив взгляд на старшего брата. Слова застряли в горле. Что ему делать? Что предпринять против этой необузданной наглости?