За границами пустоты (гет)

Ходить по песку было горячо и неудобно, ноги проваливались, утопая по щиколотки, так что приходилось выдирать их изо всех сил, а картина мира перед глазами рассыпалась бесконечным множеством отдельных песчинок. Песок глушил, поглощал вибрации, тяжело дышал, будто был чем-то живым, просто давно и глубоко спящим, пытался затянуть, поглотить и переварить. Тоф ступала осторожно, понятия не имела, как удерживать равновесие, то и дело шатаясь, норовя упасть, зарывшись в острые песчинки носом. Она не ощущала почти ничего, кроме его гулкого дыхания отовсюду вокруг, будто песок был не только снизу, но и сверху, со всех сторон и даже внутри. Камень был целым и оттого простым и понятным, единым ворчливым существом, а теперь его вдруг стало слишком много. Слишком много крошечных камешков, прилипающих к влажной от жары коже и забирающихся под одежду, и каждый из них был единолично целым и завершенным, пел чуточку по-своему и падал сквозь пальцы, смешиваясь с миллиардом абсолютно таких же.

— Юная леди точно в порядке? — чужой голос раздался у самого уха, и Тоф дернулась, отшатываясь.

Они отправились искать затерянную в пустыне библиотеку, вроде как волшебную, построенную духом, потому что профессор уболтал Аанга, а противиться лучащемуся энтузиазму Аватара никто не смог. И, что самое удивительное, библиотеку они даже нашли, только засыпанную песком по самый шпиль, и теперь стояли, раздумывая, что делать дальше. Тоф делать ничего откровенно не собиралась, от жары у нее кружилась голова, так что казалось, будто она все еще летит в воздухе на вымершем давно бизоне, а еще она изо всех сил перебирала под ногами песчинки, выскальзывающие и меняющиеся слишком хаотично и быстро. Она кусала губы, переминалась с ноги на ногу, но все еще не могла понять, где заканчивался песок и начиналось небо.

— Юная леди будет в порядке, как только мы отсюда уберемся, — зло буркнула Тоф, вырывая из песка ногу.

Злость расползалась в ней с того самого момента, как Аанг согласился на предложенную профессором авантюру, и теперь, кажется, достигла своей кульминации. В горле першило от жажды, жары и летающего повсюду песка, ноги будто жарились на сковородке и давно превратились в сухие угли, а волосы лезли в лицо и разлетались во все стороны из-за ветра, так что Тоф уже пожалела, что не решила отстричь их чуточку позже.

Кто-то схватил ее за руку, и только удар сердца спустя Тоф поняла, что это горячая и шершавая ладонь Зуко. Он покачал головой и махнул кому-то рукой и так и остался стоять выросшим посреди пустыни незыблемым столбом. В одно мгновение стало чуточку легче, Тоф переступила с ноги на ногу и кашлянула, собираясь поблагодарить, но слова застряли в горле. Зуко потянул ее вперед, подхватил вторую руку и уложил ладонь на горячий укрытый слоем песка камень, огромный и неповоротливый подобно скале. Внутри него расползались ответвлениями коридоры и галереи, торчали колонны, и было такое странное чувство, будто она не заметила что-то еще. Тоф охнула, прижимаясь к стене второй ладонью и немного щекой, и Зуко хохотнул совсем рядом, почти у самого уха. Библиотека напоминала закопанную в песок на пляже бутылку с посланием и была удивительно целой, без единой трещинки, будто построили ее не столетия назад, а буквально вот только что.

Отвлекшись от созерцания, Тоф развернулась, уселась, прижимаясь к теплому камню спиной и объявила, что остальные могут делать что угодно, а она останется здесь. Ровно до тех пор, добавила Тоф, пока они не решат полететь напрямую в Ба Синг Се без всяких дальних остановок, отпусков и отговорок, чтобы там они могли разойтись как в море корабли. Тихий ответ затерялся в шепоте песка, шаги смазались, и песок под ее рукой вдруг посыпался. Зуко уселся рядом, касаясь плечом ее плеча, хмыкнул и положил между ними исчезнувший в песке меч. Оставшийся в относительном одиночестве Аппа недовольно взревел, но быстро замолчал, не получив никакой реакции. Спустившиеся в библиотеку Аанг, Сокка с Катарой и профессор Зейн забегали внутри муравьишками по узким разветвляющимся ходам муравейника.

— Ты чего не пошел? — спросила Тоф, когда сидеть просто так наскучило.

Зуко повел плечами, наверняка поглядел на нее, а потом отвернулся. Тоф нравилось додумывать, как выглядят люди, когда разговаривают с ней, также, как представлять проплывающее небо над головой.

— Хотела бы сидеть тут одна? — хохотнул Зуко, и Тоф помотала головой, — к тому же местные аборигены народ довольно… специфический. Грабить путников в пустыне — их основной способ выживания и заработка.

Он задумчиво вздохнул, и ветер согласно зашелестел, перебирая песок. Аппа ворчал, переступая всеми ногами по очереди, солнце жарко палило, а тень от торчащего из песка шпиля клонилась вбок. Тоф заерзала, пересела следом за ней и утерла со лба липкий пот. Ей отчего-то показалось, что если зарыть ноги в песок и не шевелиться, станет чуточку прохладнее, и она тут же исполнила свой план, утопила следом и ладони и принялась старательно прислушиваться. К тому, как пели в унисон песчинки, как перетекали, сталкиваясь, взлетая и падая. За одной следовала другая, а потом еще и еще, пока не набиралось целое море песка, шелестящее и горячее, разрозненное, будто разорванная на звенья цепь.

Собрать никак не получалось, и Тоф, фыркнув, предложила Зуко сыграть в слова, потом — рассказать что-нибудь интересное, а потом и вовсе нахально уложила голову на его плечо. От жары клонило в сон, от пота к телу противно прилипала одежда, а тень от шпиля библиотеки была слишком крошечной, чтобы подарить хоть каплю прохлады. Шумно переминающийся с ноги на ногу Аппа, судя по всему, был с ней полностью солидарен, торчать посреди пустыни ему тоже давно надоело, и только Зуко посмеивался и соглашался, но сам не выказывал хоть сколько-нибудь недовольства.

— Как маги огня колдуют? — спросила Тоф, поворачиваясь боком и упираясь в руку Зуко спиной. — В смысле, земля, вода и воздух уже существуют, я, например, просто использую то, что у меня под ногами. А тебе, чтобы колдовать, надо сперва разжечь костер или ты просто создаешь огонь из своего тела?

Вопрос получился сумбурным, но мысль эта на самом деле уже довольно давно назойливо вертелась у Тоф в голове. Она перебирала варианты, но спросить как-то то ли стеснялась, то ли руки просто не доходили, а теперь вот они сидели в тишине посреди пустыни, и надо было чем-то себя занять. Аанг не особенно стремился учиться, словно его пугала сама мысль становления достаточно сильным, чтобы всерьез противостоять опытным магам в войне. Он будто развлекался и заводил друзей, путешествуя по миру, а не был великим Аватаром, от которого, пожалуй, всерьез зависела судьба человечества. Это в нем одновременно и привлекало, и отталкивало, и Тоф никак не могла понять, отчего все-таки она поддалась на его уговоры.

Чужих шагов она не почувствовала, услышала разносящийся по ветру свист дыхания и скрип песка, толкнула Зуко и указала в сторону звуков. Одновременно с этим шпиль библиотеки под спиной дрогнул, провалился и посыпался под пальцами песок, и Тоф всем телом вздрогнула, ощутив, как громада древнего здания буквально тонет. Зазвенела сталь клинка, и все смешалось, как сыплющийся сквозь пальцы песок: мазнуло по щекам жаром, ноги утонули по щиколотки, а ладони вгрызлись в камень, утягивая его на себя. Тоф не думала, ощущала камень и была им, огромной неповоротливой конструкцией из галерей и лестниц, окруженной крошечными как сам воздух песчинками. Песок затягивал ее, душил, сжимал в объятиях и вопил на все голоса, затыкая уши, горло и нос, мешая дышать. Аанг с Катарой и Соккой все еще были внутри, все происходило быстро и одновременно невероятно медленно, как билось в груди заполошное сердце, лишь тепло грело плечи да ветер путался в волосах. Тоф не думала ни о чужаках, ни о сражающемся с ними Зуко, ни о самой себе, крошащей пальцами вековой камень. Она была песком, перетекала из ладони в ладонь, одна и множество таких же, и всех их грело солнце и обнимал ласково за плечи ветер.

— Вы все так красиво поете! — выдохнула Тоф, проглатывая скопившийся во рту соленый привкус.

Она ощущала Аанга, Катару с Соккой и отставшего профессора Зейна, горящего словно солнце Зуко, ревущего и бьющего хвостом Аппу и чужаков, местных аборигенов, грабителей посреди пустыни. Тоф видела все, песок под ее ногами перетекал и пел как зашумевшее море, и каждая песчинка в нем была частью ее собственного тела. Вздох сорвался с губ, волна прошла по поверхности, сбила с ног и выбросила, переваривая, а громада библиотеки исчезла в глубине, как болтающаяся на гребешках бутылка с письмом. Стало вдруг так легко и немного щекотно, так, что страшно захотелось смеяться и прыгать изо всех сил, отрываясь от земли и утопая ногами в песке. Тоф, опьяненная нахлынувшим на нее могуществом, расхохоталась, схватила пытающегося выбраться из образовавшегося на месте библиотеки бархана Аанга за воротник и уселась напротив него, поджимая под себя ноги. Не встретив, однако, понимания, она похлопала ладонью рядом с собой и горделиво объявила:

— Тренировка!

— Она точно сумасшедшая! — прошептал Сокка, прикрыв рукой рот и склонившись к хихикнувшей Катаре.

Оба они сидели, наполовину зарытые в песок, и выбираться дальше, кажется, вовсе не собирались. Все произошло слишком быстро, сумбурно и смазано, хоп — и все, будто кто-то перевернул страницу, не дочитав, и сердце в груди Тоф все еще колотилось, отдаваясь пением в висках. Она словно бы вдруг прозрела, все еще оставаясь слепой, и пустота перед ее глазами недовольно зашевелилась, крепче обхватывая холодными пальцами шею. Древняя библиотека утонула в еще более древних песках, один из членов экспедиции, если ее можно было так обозвать, остался внутри, и Тоф больше не слышала, не чувствовала ее зов. Пение постепенно затихло, погруженное в успокаивающееся после внезапного шторма море.

Звенела сталь одинокого клинка, убираемого в ножны, шелестело, смешиваясь с шепотом пустыни и ветром, дыхание, а солнце все еще полыхало над головой. Прошло, кажется, не больше пары десятков минут с их прибытия, а мир уже напрочь перевернулся с ног на голову.

— Я — ну да, — кивнула Тоф, запоздало подтверждая брошенные Соккой слова.

Гулкий смешок разбился о ее затылок, и Тоф вскинула руку, заставляя песок под ногами Зуко провалиться; совсем немного, лишь чтобы он потерял равновесие, и это оказалось… легко. Легче, чем она могла себе представить, даже легче, чем просто быть камнем. Песок был повсюду, снаружи и даже внутри, колол легкие, свивался огромной неразрывной цепью и тянулся от самых кончиков ее пальцев. Конечно, нужно было время, чтобы привыкнуть и наловчиться удерживать форму и не сбивать дыхание, но даже так огромная громада пустыни под ногами казалась трепыхающимся в ладонях земным шаром.

Засмеявшийся колокольчиками Аанг похлопал ее по плечу и плюхнулся рядом, интересуясь, чему еще она хочет его научить. Тоф подхватила его руку (парочку раз промазав) за запястье, опустила на песок и велела сосредоточиться. Или расслабиться, а еще лучше, чтобы он закрыл глаза и ни о чем не думал, ведь это-то у Аанга получалось лучше всего на свете. Вот только вместо всего этого он снова рассмеялся, получил тумака и замолчал, принимаясь напряженно сопеть.

Где-то на заднем плане Сокка рассказывал Зуко, что случилось внутри и почему библиотека резко стала тонуть, но Тоф не слушала. Она чувствовала биение сердца в запястье, разбивающееся о витающие в воздухе песчинки дыхание Аанга, жар солнца и теплоту ветра, обнимающих за плечи. Песок сыпался сквозь пальцы, перекатывался и прилипал к коже, и каждая из песчинок была самостоятельным камешком, поющим общую песню.

— Песок — это твоя вода, — каркнула Тоф и только теперь поняла, что ужасно хочет пить, — подумай об этом, пока мы будем собираться.

Удивительно, но Аанг не подорвался следом, действительно о чем-то задумался, сидя на песке. Тоф стащила с седла Аппы собственную сумку, вытащила оттуда флягу с водой и приникла к горлышку, делая большие жадные глотки. Неосторожно пролитая вода потекла по шее, впиталась в воротник и приятным холодом обожгла тело, хоть на самом деле и была всего чуть прохладнее окружающего воздуха. Оторвавшись, Тоф утерла рот, оттянула рубашку, позволяя взметнувшемуся ветру пустить щекочущие мурашки, и зачесала назад волосы, выливая остатки на голову. У нее вроде как где-то была еще вода, но они в любом случае собирались убраться из чертовой пустыни как можно раньше, так что ей было плевать.

От жары кружилась голова, утопающие в песке ноги делались ватными, и Тоф, побросав вещи обратно, сама кое-как залезла в седло. Пение пустыни оборвалось на полуслове и зазвучало снова, теперь только в воздухе, а не под ногами. Тоф слышала оглушающий шелест песчинок, гоняющий их ветер и эхом разносящиеся голоса, рассыпающиеся искрами вокруг. Она не хотела слушать, но все равно слышала, как Аанг спрашивал у Зуко про затмение и какую-то комету, и как тот, помолчав, ответил, что в Ба Синг Се Айро им все расскажет. Тоф не хотела слушать и вскоре провалилась в густой черный сон, сквозь который пробивались треплющий волосы ветерок и голоса, назойливо зудящие над самым ухом.

Проснулась она от прохлады и мягких прикосновений, лежа уж точно не у Аппы в седле. Ресницы слиплись и, хоть открывать глаза и не было нужды, чувство было пренеприятное. Тоф поморщилась, зашипела от резанувшей в виске боли, и что-то прохладное легло на лоб, а влажные пальцы мазнули по скуле.

— Всего лишь солнечный удар, — высокий девичий голос успокаивал, обволакиваясь вокруг, и Тоф невольно расслабилась, — небольшой перегрев, только и всего. Голова болит?

Тоф хотела было ответить, но рот тоже напрочь слипся, так что она просто кивнула, а потом прохладная влажная ткань переместилась со лба на губы. Пальцы мазнули по вискам, и ей вдруг захотелось поймать их и крепко сжать, как болтающуюся перед глазами игрушку. Тоф вдруг ощутила себя беспомощным младенцем, темнота перед глазами угрожающе колыхнулась, и кольнул в груди страх.

— Ты не Катара, — каркнула Тоф только чтобы не молчать.

Она определенно была старше и чуть крупнее Катары, голос ее был более низкий и мелодичный, а крепкий стан буквально кричал о бойцовской подготовке. Она рассмеялась, оглянулась куда-то, Тоф не увидела, ощутимо почувствовала, и сменила нагревшуюся ткань на лбу.

— Меня зовут Суюки, я из воинов Киоши.

Тоф понятия не имела, кто такие эти Киоши, но звучало здорово. Постепенно наваливалась сонливость, мелодичный голос убаюкивал, а пустота перед глазами распахивала ласковые объятия.

— Так ты девушка Сокки, — протянула Тоф, понятия не имея, действительно ли Сокка о ней рассказывал, или она опять все придумала.

— У тебя милая стрижка, — словно бы не заметив ее слов, сказала Суюки, и Тоф снова ощутила ее пальцы у висков, — надоели длинные волосы?

Сквозь густую дрему Тоф согласно промычала, и она снова рассмеялась, мелодично и мягко, невесомо касаясь ее волос. Суюки говорила что-то еще, но Тоф больше не слышала, пустота накрыла ее с головой, и потом ей приснился сон, один из тех красочных, что снились ей из раза в раз. Во сне с ней был кто-то еще, смеялся и тащил за руку, но Тоф не помнила ни его, ни своего собственного имени, только человек этот отчего-то казался ей катастрофически важным. А еще было ощущение, словно вот-вот должно было что-то произойти, что-то плохое и страшное, но Тоф просто проснулась, слепо глядя в раззявившую пасть пустоту.

Рядом никого не было, она лежала на подстилке, а возле ее головы на камнях стояла миска с водой. Остальные собрались чуть дальше, и с ними была Суюки, они снова разговаривали о комете и затмении, и Зуко снова обещал, что дядя все расскажет. Звучало как-то смутно знакомо, как нечто из ее монотонных уроков, обязательных для богатой наследницы, но бесполезных для слепой, большую часть которых она пропустила мимо ушей. Один из учителей рассказывал ей об астрономии, а другой об истории, и оба они, кажется, говорили о комете, с помощью которой позапрошлый Хозяин Огня уничтожил Воздушных кочевников.

— Вы говорите о комете Созина? — Тоф шлепнула кулаком по ладони, вспомнив название.

Она рывком поднялась, так что ненадолго закружилась голова, быстренько преодолела разделяющее их расстояние и уселась между Зуко и Суюки. Они все сидели кругом, в центре трещал, разбрасывая искры, костер и, похоже, была ночь, потому что прохладный ветер путался в волосах, а вовсе не грело и без того хорошенько прожарившийся нос солнце. Откуда-то издалека слышался шум волн, а в стороне — переговоры множества людей.

— Ты знаешь о комете? — обескураженно спросил Аанг, и Тоф самодовольно фыркнула:

— Я вообще-то умная, просто мне все это не нужно.

Сидящая рядом с ней Суюки захихикала, и Тоф шлепнула по подставленной ладони. Эта девушка отчего-то ей нравилась, просто так, с первого прикосновения, будто они всю жизнь были по меньшей мере лучшими подругами.

— Комета прилетит снова в конце этого лета, — разбил веселье Аанг, и разом повисла гнетущая тишина.

— Именно тогда мой отец собирается закончить начатое и уничтожить всех остальных магов, — добавил Зуко, и костер шумно выплюнул сноп искр.

Порывом налетел от воды влажный ветер, встрепал волосы и холодом мазнул по щекам. Тоф поежилась, пониже натягивая рукава рубашки, вздрогнула от пробежавших по телу мурашек. Она знала, что ничего хорошего ждать не стоит, но отчего-то думала, что то ли не все так серьезно, то ли у них полным-полно времени. А оно вон как оказывается, жар в затылок дышал, и тьма хохотала перед глазами.

— Вы раньше не говорили, — выдохнула Тоф, когда тишина показалась ей разъедающей, — ну, про комету. И что теперь делать?

Вопрос ее повис в воздухе, смешался с дымом от костра и улетучился, растворяясь вокруг. Никто не ответил, только вода зашумела громче, да закричал ребенок невдалеке.

— Мой дядя наверняка уже в Ба Синг Се, — в третий раз сказал Зуко, — он все объяснит…

— Погоди, вы что, собираетесь устроить переворот во время затмения? — хлопнув себя по колену, перебила Суюки.

Голос ее взвился в воздух и исчез где-то там, она подалась вперед, наваливаясь на Тоф плечом, и Тоф почувствовала, что сердце ее стучало гулко и часто.

— А вот про затмение я не знаю, — склонила голову набок Тоф, прерывая вновь возникшую неловкую тишину.

Сокка хохотнул, и Суюки стукнула его по руке, махнула перед собой и напомнила, что ждет ответа. Зуко помялся, кашлянул, попытался сменить тему, но Суюки снова его одернула, так что пришлось согласиться. Суюки издала победный крик, что-то вроде «я знала!», и почему-то потрепала Тоф по волосам. Тоф, попытавшаяся все же отстраниться от нее, налетела на Зуко, фыркнула и сложила на груди руки. Длинная челка накрывала ее лицо, к тому же должно было быть вроде как темно, так что никто наверняка не видел, как расцвел на ее щеках румянец.

— Но я удивлена, что ты так легко на него реагируешь, — покачала головой Катара, тыкая пальцем Зуко в плечо.

Принц народа Огня ойкнул, и его сердце тоже почему-то ненадолго забилось быстрее. Тоф нахмурилась, усаживаясь удобнее, так, чтобы ни на кого не падать, поджала под себя ноги и напомнила про затмение.

— Ну, он сжег мою деревню, — беспечно пожала плечами Суюки, но в голосе ее зазвенела сталь, — я еще надеру ему задницу.

— Да конечно, — запальчиво хмыкнул Зуко.

— Зря я это сказала, — простонала Катара, накрывая ладонью лицо.

Воздух между ними ощутимо нагрелся, Суюки снова подалась вперед, теперь наваливаясь на Тоф не плечом, а грудью. Подобравшийся Зуко заверил, что готов померяться силами прямо сейчас, а Суюки дополнила, что без этих его огненных штучек, потому что магией она не владеет. Тоф, зажатая с двух сторон, выдохнула сквозь сжатые зубы и провалилась в подземный туннель, заставляя несостоявшихся драчунов столкнуться лбами.

— Что еще за затмение?! — рявкнула Тоф, пока шипящие друг на друга дворовыми кошками Зуко и Суюки пытались расцепиться.

Она вылезла из-под земли немного в стороне, отряхнулась и уперла руки в бока, наклоняясь вперед и выпячивая нижнюю губу. Копошение медленно сходило на нет, Катара пыталась оттянуть разошедшуюся бранью Суюки, а Сокка хохотал. Он отвесил в сторону Тоф колкое замечание, нечто вроде очередного обвинения ее в глупости, и она, фыркнув, заставила землю под ним провалиться. Они разбивали тишину ночи хохотом и криками, прохладный ветер нес ощущение липкой влаги на губах, и вместе с гомоном висело одновременно гулкое в ушах чувство расползающегося мурашками по коже страха. Тоф на самом деле никогда не боялась драться, но в то же время она никогда не сражалась до смерти, все ее бои на арене были скорее постановкой, шоу для жаждущих зрелища зрителей.

— В начале лета будет солнечное затмение, — задумчиво сказал Аанг, когда все наконец угомонились, а Тоф села на место, — это наш единственный шанс победить Хозяина Огня до прилета кометы.

Должно быть, недоумение на лице Тоф отразилось столько ярко, что Сокка, вызволенный из земляного плена Катарой, поспешил пояснить:

— Маги огня черпают свою силу от солнца. Не будет солнца — не будет магии. Верно же?

Последний вопрос после заминки он задал наверняка Зуко, и тот протяжно вздохнул. С его стороны потянуло жаром, но никаких звуков созданный им огонь не издавал, так что Тоф на всякий случай отодвинулась. Тихое, беззвучное пламя пугало, потому что для нее существовало и не существовало одновременно, как пустота перед глазами и застывшая с занесенной косой смерть, и оттого застревало в горле дыхание и вставали дыбом волоски на коже.

— Маги огня используют рассеянную повсюду энергию солнца для создания пламени. Мы не создаем огонь из ничего и тем более из своего тела. Ночью, — Тоф почувствовала, как снова краснеет, а Зуко словно поспешил ответить на незаданный вопрос, — солнце освещает другую сторону Земли, поэтому энергия остается, то есть магия слабеет, но не исчезает полностью. Когда луна, чья энергия питает магов воды, закроет собой солнце, она полностью подавит его. Солнце окажется скрыто луной, и энергия его исчезнет, а с ней исчезнет и магия огня.

Он замолчал, и огонек его свистяще застрекотал на ветру и исчез. Затрещал костер, раскидал искры, и Зуко выдохнул, наверняка заставляя его угомониться. Тоф поежилась от мазнувшего по щекам ветра, придвинулась обратно, чтобы ощущать исходящий от Зуко огненный жар, и опустила голову.

— Мой отец, разумеется, знает о затмении, — Сокка на эти его слова громко выругался, и Зуко хохотнул, — я часто прятался в тронном зале и подслушивал, пока меня не…

Он кашлянул, обрываясь, и что-то важное будто тоже оборвалось. Вода вдалеке зашумела, с плеском ударяясь о камни, засвистел в ушах ветер и стало вдруг так холодно, будто солнце в самом деле исчезло. Тоф фыркнула, поежилась и неловко толкнула Зуко в плечо, на что он усмехнулся и потрепал ее по волосам, и тепло от его прикосновения волной рассыпалось по телу. Аанг молчал, исчез почти совсем, так что Тоф едва слышала шелест его дыхания, и на уме его наверняка крутилось множество мыслей. Ветер кружил вокруг, насвистывая и забираясь под одежду, облизывал щеки влажными прикосновениями и заставлял горящий посредине костер трепыхать и плеваться искрами. Было тихо, словно больше никого не существовало, не нужно было спасать мир, а стоило только наслаждаться, дышать полной грудью.

— Но если Хозяин Огня знает о затмении, — прошептала Катара, и голос ее был необычно низок, — что нам теперь делать?

Словно бы кто-то в клочья разорвал их идеальный план, и других выходов не существовало вовсе. Вот только были еще Айро и Ли, и они наверняка соображали получше кучки детей и подростков и уж точно не хотели умирать. Тоф не нравилась идея сражаться с кем-то, участвовать в войне, она вообще-то собиралась только дойти с Аангом и остальными до Ба Синг Се, а потом отправиться обратно, вернуться к родителям и наконец-то доказать им, что она не маленькая беспомощная девочка и можно было бы считаться с ее желаниями.

— Для начала доберемся до Ба Синг Се и встретимся с дядей Зуко. Если у него есть какой-то план, — оборвавший тишину Аанг на миг замолчал, и Зуко согласно хмыкнул, — я сделаю все, что от меня зависит.

Голос его звучал уверенно, а свистящий вокруг ветер вдруг стал сухим и горячим. Тоф, все также сидящая с опущенной головой, хохотнула, думая, что домой в ближайшее время вряд ли попадет, и чуть надавила на землю пяткой. Аанг остановил вылетевший у него из-под ног каменный столбик ладонью, сжал, разбивая, и Тоф удовлетворенно фыркнула, сдувая с лица щекочущие щеки волосы. Похоже, все это время ему просто-напросто нужно было стать серьезным, чтобы научиться по-настоящему слушать.

— Спасибо, Тоф, — тихо-тихо, одними губами прошептал Аанг, и она качнула головой, не скрывая улыбку.

— Но, эм, Зуко, — махнула рукой Суюки, и голос ее странно едва заметно дрогнул, — ты уверен, что тебе можно идти в город с Аангом и остальными? В смысле, Аватара наверняка будут встречать официально, а ты…

В конце слова ее совсем спутались, и Суюки замолчала, но все и так поняли, что она имела в виду. Зуко все еще был принцем народа Огня, пусть и вроде как в изгнании, однако в Ба Синг Се вполне могли найтись люди, знающие его в лицо или по описанию. Ну или просто способные сложить два и два и догадаться, в конце концов у Зуко действительно были довольно специфические… повадки. Тоф ощущала много людей в своем городе и в лагере народа Огня и с уверенностью могла сказать, что первые отличались от вторых. Воины держались прямо, шагали упруго, а голоса их часто бывали резкими и отрывистыми, в то время как обычные городские, даже самые заядлые драчуны, не контролировали шаг, не держали осанку и не чеканили слова. А еще Зуко был вспыльчивым, как тот огонек, и вполне мог сам себя как-нибудь выдать.

В Ба Синг Се можно было попасть тремя способами: по воздуху, что Аанг наверняка и собирался сделать, на пароме, преодолев окружающее город озеро, и через какой-то страшно опасный перевал, про который Тоф тоже рассказывал один из учителей. Невысказанный вопрос, каким путем тогда пойдет Зуко, застрял в горле, потому что Суюки толкнула ее плечом и гадостно захихикала.

— Воины Киоши сопровождают беженцев на пароме, — голос ее подскочил, смешиваясь с треском костра и шелестом ветра, — обещаю доставить его высочество в целости и сохранности.

Вот только на следующее утро выяснилось, что без документов и билета попасть на паром невозможно даже при содействии всех воинов Киоши вместе взятых и самого Аватара в придачу. Они столпились рядом с возвышающейся на трибуне теткой всей сворой, а Тоф буквально чувствовала направленные на них взгляды и перешептывания за спиной. Разношерстная компания привлекала к себе внимание, а в данной ситуации им это нужно было в последнюю очередь, так что Тоф, пожевав губы, вытащила из потайного кармана документ, шлепнула на трибуну перед теткой и задрала голову так, чтобы было видно глаза:

— Мне и моему сопровождающему нужны два билета.

Первой сообразила Катара, оттащила Аанга и Сокку подальше, а Тоф состроила самое надменное выражение лица, на которое только была способна. Тетка собиралась уже было разразиться бранью, и Тоф почувствовала, как застрял воздух у нее в горле, когда она опустила взгляд. Оставшаяся рядом Суюки поднялась на цыпочки, чтобы поглядеть, и присвистнула, зачем-то дернув Тоф за рукав.

— Я… конечно, это, — голос тетки переменился, стал плаксивым и лебезящим, — это честь для меня, помочь юной леди из семьи Бейфонг. Однако правила…

Она замолчала и закивала, когда Тоф бросила перед ней парочку монет, шлепнула по билетам печатью и протянула, но рука ее беспомощно зависла в воздухе. Тоф в ожидании поджала губы и вскинула брови, и Зуко, потянувшись через ее плечо, подхватил билеты и поблагодарил, заметив, что семья Бейфонг не забудет оказанной помощи. Тетка разразилась комплиментами и благодарностями, будто это ей оказали услугу, а Тоф, когда ей окончательно надоело, вскинула руку раскрытой ладонью вверх, спрятала билеты за пазуху и развернулась на пятках, направляясь в сторону от толпы.

— В царстве Земли я круче тебя, — злорадно шепнула она, и Зуко, хохотнув, отвесил ей в спину поклон.

Остальная компания уже поджидала их в укромном месте вдали от глаз, где Сокка принялся причитать, что она не может вести себя как принцесса, а Катара пыталась его заткнуть, но на самом деле была согласна, что Тоф вела себя несколько нагловато. Сама Тоф лишь пожала плечами и махнула рукой, предложив им самим достать для Зуко билет, и тогда Сокка вовсе предложил его бросить, за что получил ехидное предложение обучить Аватара магии огня самостоятельно.

— То есть ты тоже поплывешь на пароме? — голос Аанга почему-то звучал грустно и жалобно, словно он был беспомощным котенком, а Тоф бессердечно выбрасывала его на улицу в дождь.

Все пререкания разом стихли, и Тоф даже почувствовала укол совести, будто в самом деле собиралась расстаться с ним навсегда.

— Будет странно, если я не поеду, — она пожала плечами, воображая, как бы спрятаться от вбивающегося в лоб жалостливого взгляда, — мы привлекли слишком много внимания.

Слухи скорее всего дойдут и до ее родителей, но пусть лучше так, чем они узнают, что она все-таки присоединилась к компании Аватара.

— Вот именно! — поддакнул вдруг Сокка. — Вы привлекли к себе внимание, так что…

Тоф, хмыкнув, растрепала волосы, ссутулилась и склонила голову, скрывая лицо длинной челкой, ухватилась за руку Зуко и всхлипнула, чем заставила всех присутствующих вздрогнуть. Зуко, натянув пониже капюшон, тоже расслабился, но Тоф все равно чувствовала, как клокочет у него в горле смех.

— Ах, братик, я так устала, — протянула она надломленным голосом, крепче вжимаясь в теплый бок.

— Потерпи, сестренка, — подхватил Зуко, прижимая ее к себе, — вот увидишь, в Ба Синг Се нас ждет новая жизнь.

В горле пересохло, и, когда кто-то звучно хлопнул себя по лбу, Тоф поспешила отстраниться, неловко пряча руки в карманах. Новая порция возражений разбилась о хохот пообещавшей позаботиться о них Суюки, и примерно на этой ноте они собрались расходиться. Вздыхающий Аанг пообещал сразу же разыскать их, вроде как потому, что им все еще нужно было тренироваться, а еще встретиться с Айро, наказал Зуко защищать ее, и тогда Тоф не выдержала, заявив, что она сам кого хочешь защитит. Сокка, почему-то грустно вздыхающий, поддакнул, хлопнул Тоф по плечу и взамен получил взметнувшуюся под ногами землю. Катара вдруг обняла ее, и тогда до Тоф дошло, что как минимум двое из троих тоже устроили спектакль. Они расходились так, будто больше никогда не увидят друг друга, хотя собирались встретиться уже завтра, и оттого было смешно и в самом деле немного грустно.

Паром отчалил ближе к вечеру, а утром уже должен был прибыть в город, и Тоф первым делом прилипла к перилам, вслушиваясь в плеск и шелест волн. Она впервые плыла по большой воде и оттого захватывало дух, кружилась голова и казалось, будто она вот-вот свалится в воду. Ощущения были странным, не совсем такими, как во время полета; вода ощущалась мягкой подушкой, а не зияющей пустотой, она гасила вибрации, но была плотной и гулкой, как трясущееся в руках желе. Ветер трепал волосы и лизал щеки, паром гудел людьми и механизмами, будто был живым существом, ленивым и уставшим, но в то же время упорным и стремящимся вперед несмотря ни на что.

— Если ты упадешь, я не полезу тебя спасать, — со смешком хмыкнул Зуко, приваливаясь к перилам рядом.

Приближалась ушедшая на обход Суюки, Тоф издалека ощущала ее пружинистую походку. Беженцы сгрудились группами, прижимались друг к другу, спасаясь от холодного влажного ветра, и каждый из них на что-то надеялся. На лучшую жизнь ли, на спасение или богатство, однако никто не плыл в Ба Синг Се просто так, словно бы то была праздная прогулка туда и обратно. Тоф надеялась навестить брата, будто он мог ждать ее с распростертыми объятиями, будто на самом деле никогда и не умирал, просто пошутил, чтобы она плакала и злилась, а теперь обязательно возьмет на руки, потреплет по волосам и расскажет, какого сегодня цвета небо над царством Земли.